attachments_07-09-2012_11-19-43 / Артемьева Е.Ю. - Основы психологии субъективной семантики

Перейдем к обсуждению экспериментов по шкалированию изображений с помощью 16-шкального дифференциала. Испытуемыми были художники и музыканты. Полученные данные обрабатывались методом корреляционных плеяд и методом кластерного анализа в варианте “ближайшего соседа”. Сущность этих алгоритмов состоит в том, что в методе корреляционных плеяд по матрице корреляций оценок признаков отыскиваются и объединяются в группы признаки наиболее коррелированные между собой по правилу, обеспечивающему то, что в результате разбиения всех возможных признаков на группы (плеяды) внутригрупповые корреляции превышают некоторое пороговое значение r0, а межплеядное всегда меньше r0. В алгоритме “ближайшего соседа” среди элементов матрицы корреляций отыскивается наибольший, объединяясь в кластер (который в дальнейшем рассматривается как единая категория) с соответствующей ему парой категорий (признаков). Количество строк и столбцов в матрице корреляций уменьшается на единицу, так как вместо корреляций признаков, объединенных в кластер, с другими признаками записывается одно значение — наибольшая из корреляций объединяющихся признаков с каждым из оставшихся. Процедура повторяется до тех пор, пока матрица не будет исчерпана или пока максимальная из оставшихся корреляций не окажется меньше заранее заданного порогового числа. Известно, что такая процедура дает достаточно

адекватные результаты при анализе данных семантического эксперимента (см., например, работу Петренко, Шмелева, Нистра-

това, 1978 и дипломную работу Т.Б.Цыгановой, выполненную под нашим руководством4 ).

Объединение результатов корреляционных плеяд и кластерного анализа показывает, что у музыкантов выделяются два кластера, а у художников три — достаточно дифференцированных и устойчивых. У музыкантов, по существу, все признаки смешаны в выраженном первом кластере. Кластеры художников близки к распределению шкал по факторам для смешанной нормы того же половозрастного и интеллектуального уровня (Назарова, 1977).

Другим направлением анализа результатов было получение семантических универсалий. Семантические универсалии художников близки по содержанию к универсалиям смешанной нормы, но менее однородны, что свидетельствует о большой

4Цыганова Т.Á. Сдвиг семантических полей при включении в эксперимент: Дипломная работа / МГУ, факультет психологии, 1980.

индивидуальности оценивания у художников. Универсалии музыкантов существеннее отличаются от универсалий смешанной нормы: имеются даже противоположные по полюсу свойства (изображения 1, 4).

Âосновном же эта экспериментальная серия подтвердила достаточно очевидный факт, состоящий в том, что визуальная семантика музыкантов менее развита, чем семантика художников. Разумеется, важнее, хотя требует специальной интерпретации, то, что универсалии музыкантов содержательно отличаются от универсалий смешанной группы, объединяющей студентов-гумани- тариев и естественников, конструкторов, педагогов. Вероятно, такая ситуация связана с уже отмечавшейся специфичностью мира музыкантов, противоположной антропо- и соционаправленной семантике художников.

Âэкспериментальных сериях, где испытуемым предлагалось написать рассказ про изображения, сделать поделку с ними связанную и т.д., формализованный анализ материала, естественно, крайне затруднен. Примеры качественного анализа продукции в таких сериях и убедительные иллюстрации различия групп приведены Г.А.Урунтаевой (1981). Мы не будем повторять их, представив только на рисунке 12 примеры рисованных поделок художников

èмузыкантов и описав способ анализа совокупного продукта отдельно художников и музыкантов в экспериментах по включению изображений в активную творческую деятельность испытуемых.

Все рассказы и поделки испытуемых были разделены на две группы: принадлежащие музыкантам и принадлежащие художникам — примерно по 50 объектов в каждой группе. Экспертам (15 человек — профессиональные психологи, имеющие опыт интерпретации рисунков и текстов) предлагалось различить совокупности поделок, указав, по каким шкалам они различаются. Суждения оказались довольно однородными и наиболее часто указывались шкалы “мягкий—твердый”, “пушистый—жесткий”, “холодный—теплый”, “живой—неживой” и “конкретный—абст- рактный”. Интересно, что четыре эксперта (эксперты, разумеется, не знали, чью семантическую продукцию они анализируют и по какому поводу проводился эксперимент) прямо назвали противопоставление “про сам мир — про его проблемы”, подтвердив известное высказывание В.В.Ванслова о том, что художники проникают в открытую сущность предмета, а музыканты отражают общие проблемы бытия (1977. С. 115). А одна из экспертов очень емко определила различие групповых семантических “изделий”

Рисунок 12. Рисунки на изображение 5 (вверху): художника (внизу справа) и музыканта (внизу слева)

по эмоциональной окраске их восприятия — “мягкое медвежье ушко—гладкий бок латунной посуды”. Когда мы предложили (уже ретроспективно) 20 студентам-психологам выбрать противопоставления из состава шкал 25-шкального стандартного дифференциала, дополненного шкалой “конкретное—абстрактное” для частичных совокупностей поделок, то наиболее часто выбираемыми оказались близкие прежнему оцениванию шкалы: “мягкий— твердый”,“гладкий—шершавый”, “горячий—холодный”, “расслабленный—напряженный”, “сухой—влажный” и “абстракт- ный—конкретный”. Семантические оценки поделок студентамиэкспертами дали 90% универсалии для поделок художников — “добрый, мягкий, приятный, конкретный, слабый”, а для поделок музыкантов — “гладкий, организованный, холодный, сухой, абстрактный”. Таким образом, сравнительно анализируя семантический продукт художников и музыкантов, можно сказать, что и при оценивании визуально представленных стимулов, и при

изготовлении поделок из них одинаково акцентированными свойствами у художников являются антропоморфные эмоциональные характеризации, наделение объекта свойствами существа, а у музыкантов — четкая предметная (и менее развитая семантическая) квалификация объектов, рассмотрение объектов как схемы: эстетическое преобразование объекта для музыкантов является конструированием или орнаментальным преобразованием и украшением.

Создается впечатление, требующее специальной экспериментальной проверки, что деятельность художника, во всяком слу- чае, скульптора и живописца, ближе к системе профессий “человек—природа”, а деятельность музыкантов — к системе “че- ловек—знаковая система”.

И последнее, что хотелось бы отметить в этом параграфе — это то, что исследование семантик профессионалов и, тем более, способов их оценивания и преобразования объектов, может иметь полезную информацию об устройстве самой профессии, психологических свойств предмета профессиональной деятельности. Нам кажется, что такая информация может быть использована и при решении еще одной проблемы, поднятой в психологии работами М.В.Гамезо и его сотрудников (1961; 1971) — проблемы соотношения формы и содержания при трансляции смыслов.

§3. ÈССЛЕДОВАНИЕ ВНУТРЕННЕЙ СТРУКТУРЫ ПРОФЕССИИ И ГЛУБИНЫ ЕЕ ПРИСВОЕНИЯ ПО ТИПОЛОГИИ СПОСОБОВ КВАЛИФИКАЦИИ ОБЪЕКТОВ МИРА И ОРГАНИЗАЦИИ СИТУАЦИЙ

В предыдущих параграфах мы пытались дифференцировать профессии, выбирая в качестве разделителей свойства семантического оценивания профессионально значимых объектов или недифференцированные характеристики семантики вообще — и в том и в другом случае семантические характеристики касались тона оценок или качества оценивания. В этом параграфе мы хотели бы продемонстрировать использование более структурированной информации о семантиках профессионалов или обучающихся профессиональным деятельностям. В качестве разделителей профессий на этот раз мы выбрали параметр, тесно связанный с понятием мира профессии — способ квалификации объектов мира и другие характеристики организации отражения. Рассматриваемые в этом параграфе модели являются моделями “структура—

свойство”, при этом очевидны шаги, “дотягивающие” их до уровня “структура—структура”.

Первое из обсуждаемых исследований проводилось на контингенте подростков, обучающихся профессиям сборщицы часов, педагога, цветовода-декоратора. Основная прикладная задача состояла в том, чтобы выявить характеристики семантики, соответствующие профессиональным склонностям, и проследить динамику этих характеристик при обучении профессии.

Начальная часть исследования проводилась с учащимися последнего курса профессиональных училищ Москвы: ТУ ¹ 15 (профессия сборщицы часов), ГСПТУ ¹ 155 (профессия цвето- вода-декоратора) и педагогического училища ¹ 1 — по одной учебной группе девушек в каждом училище (18—25 человек). В основном эксперименте предъявлялись изображения стандартного набора и предлагалось описать их.

При анализе результатов выделялось шесть типов описаний:

1.Эмоционально-оценочные описания, характеризующие “эмоциональное состояние” изображения (“веселое”), или отношение самого испытуемого к нему (“приятное”).

2.Метафорические — указания свойств, характерных для неодушевленных предметов, принадлежащих к другому классу, нежели изображения (“светящееся”, “стремительное”).

3.Антропоморфные — указание признаков, характерных для живых объектов (“танцующее”, “сердитое”).

4.Ссылочные — определения, точно указывающие на объект, ассоциирующийся с изображением (“самолетообразное”).

5.Описания цвета и его характеристик (“пестрое”, “зеленое”).

6.Оригинальные — описания, которые не употреблялись или употреблялись 1—3 раза за всю историю работы с изображениями.

Результаты представлены в таблице 24, где по строкам указаны типы описаний, а по столбцам — частоты представленности

этих типов в рассматриваемых группах.

Статистически значимыми (χ 2—критерий для 95% уровня на-

дежности) оказались следующие различия частот употреблений

типов описаний: метафорические описания значимо чаще (χ 2ïã = 36,2; χ 2ö÷ = 77,5 ïðè χ 2ãð = 3,8 для этого и остальных сравнений) употребляются учащимися педучилища и училища, готовящего цветоводов-декораторов, чем подростками, обучающимися профессии сборщиц часов; те же отношения сохраняются для ориги-

его характеристик реально употребляются только будущими цветоводами (χ 2öï = 24,1; χ 2 ö÷= 70,2).

Таблица 24

Частоты употребления типов описаний при свободном описании изображений подростками (по профессиям)

Как видно, наиболее характерной чертой описания изображений обучающимися технонаправленной профессии часовщиц является большее количество ссылочных описаний. Это вполне понятно: ведь в этой профессиональной деятельности важно удерживание предметного “состояния” объекта труда. Работа с неодушевленными предметами приводит к меньшему использованию эмоционально-оценочных и антропоморфных определений. Уменьшение числа оригинальных определений можно объяснить тем, что когда очень важна точность выполнения операций, оптимально приучить себя ориентироваться на упроченные в опыте общественного труда значения, а не на их индивидуальные вариации.

В объединенной группе антропонаправленных испытуемых наиболее употребительны метафорические, антропоморфные и оригинальные описания. Педагоги и цветоводы не различаются значимо по употреблению этих описаний, но различны в использовании ссылочных и цветовых определений: у учащихся педучилища больше ссылочных описаний, а у будущих цветоводов больше характеристик цвета. Учащихся педучилища готовят к использованию методов обучения школьников младших классов, основанных на предметном содержании материала, а также дидактических при-

260 ÈЗМЕРЕНИЕ ИЗМЕРИТЕЛЯ. ÄИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ...

емов, адресованных младшеклассникам, мышление которых проходит в более конкретном плане, чем у взрослых. Появление значительной доли характеристик цвета у будущих цветоводовдекораторов объяснить сложнее: оно может быть связано с особенностями самих объектов труда, профессиональных задач создания эстетического продукта, но может объясняться склонностью к синестезиям, характерным для людей, имеющих дело с объектами живой природы. Последнее даже более правдоподобно, поскольку у людей, выросших в семьях традиционно занимающихся земледелием, даже после принятия “городской” профессии сохраняется свойство наделять цветом такие объекты, как черно-белые изображения.

Для иллюстрации приведем примеры типичных описаний разных групп, позволяющие, на наш взгляд, достаточно ясно увидеть качественные различия описаний. Например, изображение ¹ 3 стандартного набора описывается в группе готовящихся к профессии сборщиц часов как “ракетообразное, тупоугольное, воздушное, обтекаемое, красивое” и “звездообразное, небесное, космическое, заостренное, летательное”. Оно же будущими цветоводами описывается как “гремящее, сверкающее, красное, опасное”, “рогатое, черное”, “маленькое, носатое, симпатичное, толстое”, а педагогами — “похоже на Икара, взмывающего в небо, стремительное, угловатое, умное” или “глупый Буратино”. Невольно возвращаешься к замечанию Г.В.Ф.Гегеля: “Различные виды бытия требуют свойственных именно им видов опосредствования” (1937. Т. V. С. 573).

Зададим шестимерные векторы, координатами которых будут представленности типов описаний. Обозначим: 0 — отсутствие или единичные случаи использования описаний данного типа; 1 — представленность с частотой от 5% до 25%; 2 — представленность более, чем в 25% случаев от всех описаний. Тогда для исследования групп векторы будут иметь вид (координаты указаны в том порядке, как перечислены типы описаний в табл. 24):

Индивидуальные векторы вычисляются тем же способом. Например, учащаяся Д. из училища цветоводов-декораторов, описавшая изображение как “похожее на снежнику, штурвал” (изобр. 1), “замкнутая линия, стекло, применяемое для инкрустации, колючее, непонятное” (изобр. 2) и т.п., имеет следующее распреде-

ление представленности типов: эмоционально-оценочные описания

— 5%, метафорические — 15%, антропоморфные — 0, оригинальные — 0, ссылочные — 80%, описания цвета — 0, и вектор ее описания имеет вид (110020). Другая девушка из того же училища, испытуемая А., описывала изображения как “колючее, водяное, зеленое, живое” (изобр. 2) и “желтое, красное, нежное, разноцветное, усатое, жирное, неповоротливое” (изобр. 6) и т.п., и ее вектор имеет вид (121102). Если сравнить эти индивидуальные векторы с групповыми, то видно, что А. — типичный цветовод, а Д. — нет: ее результаты ближе к групповому вектору часовщиц. Оказалось, что у Д., действительно, имеются трудности принятия профессии, которой она обучается, и в дополнительных психологических пробах она также продемонстрировала крайнюю технонаправленность: девушка выбрала училище, надеясь получить здесь подготовку декоратора, а не цветовода, то есть ее интересует конструирование, черчение, занятия промышленным дизайном.

Разумеется, мы далеки от того, чтобы считать неудачно выбравшими профессию или неадаптировавшимися к ней тех, чьи индивидуальные векторы отличаются от группового вектора “своей” профессии. Такое расхождение может объясняться ярко выраженной индивидуальностью стиля деятельности, склонностью сразу к нескольким типам деятельности и т.д., но каждый такой случай требует специального анализа и индивидуального подхода к обучаемому. Если же вектор близок к групповому профессиональному вектору, то это является достаточно сильным свидетельством принятия профессии, вживания в нее.

Сравним расстояния (сумму абсолютных разностей всех соответствующих координат) от индивидуального вектора до групповых векторов и объявим носителя индивидуального вектора относящимся к той группе, расстояние до вектора которой является наименьшим. Распределение учащихся — оканчивающих учи- лища и только что поступивших в них — по профессиональной группировке приведем в таблице 25.

Из таблицы видно, что из оканчивающих профессиональное учебное заведение большинство учащихся имеет ориентацию, соответствующую профилю учебного заведения, хотя есть определенные “перераспределения”. Группа учащихся-цветоводов по нашим параметрам имеет наиболее выраженную профессиональную направленность семантики: только двое учащихся этого учи- лища имеют векторы, близкие к технонаправленным — и эти девушки, действительно, технонаправленны.

При обследовании учащихся, только что приступивших к занятиям, векторы описаний существенно сдвинулись: групповые векторы имеют вид для будущих:

Некоторые особенности групповых векторов сохранились: наличие указанного цвета у цветоводов, большая оригинальность и доля антропоморфных описаний у педагогов и цветоводов, но доли ссылочных описаний оказались уравненными для всех групп, свидетельствуя, вероятно, о естественной изначальной тенхноцентрированности современной городской молодежи, оканчивающей школы — в пользу этого говорят и наши наблюдения, состоящие в том, что при всех семантических обследованиях московских школьников мы получили в среднем групповые описания или групповые семантические коды, близкие к тем, которые описываются векторами учащихся ТУ ¹ 15. Понятно, что распределения расстояний до групповых векторов также другие, чем у старшекурсников: из таблицы 26 видно, что во всех училищах широко представлены и даже составляют большинство подростки с элементами техноцентрированной направленности.

Однако, если провести подробный качественный анализ описаний, то можно увидеть, что векторы, формально близкие друг к другу, иногда относятся к совсем разным способам работы с визуально представленными объектами, и группы учащихся только что приступивших к занятиям, все же существенно отличаются друг от друга. Сравним, например, полные групповые списки свойств, которыми первокурсники разных училищ наделили изоб-

ражение 4. При практически одинаковом и очень большом числе ссылочных определений по характеру эти ссылки различны: у будущих часовщиков — это точные предметные “узнавания” (“птицеобразное”, “самолетоподобное”, “похожее на открывалку”), у учащихся педучилища очевидны вкрапления социальной символизации (изображение почти половиной группы объявлено “серпомолотообразным”). У будущих цветоводов ссылочных определений меньше и они являются ссылками на конкретный, живущий своей индивидуальной жизнью объект: “самолетик верткий, быстрый”, “птица с подраненным крылом”. Различаются в описаниях и метафоры. У технонаправленных подростков это, как правило, метафоры формы (“бугристое” — про изображение 5). Такие описания, конечно, нельзя назвать указанием свойств формы, но их употребление по отношению к формам упрочено в культуре. Употребляются этой группой и определения материала (“железная”) или предназначения (“игрушечная”, “для дома”). У будущих педагогов много указаний метафорических личностных свойств — “добрый”, “глупый”, “противный”. Самые интересные метафоры у обучающихся профессии цветоводов: они приписывают форме свойства, зрением не фиксируемые или, по крайней мере, по отношению к формам обычно не употребляемые (“зеленое”, “звенящая”, “сладкая”, “душистая”), и наделяют ее индивидуальными свойствами (“косолапый”, “мохнатенький”). Все эти наблюдения, подтверждающие логику способов описания, диктуемую требованиями профессии, заставили нас предложить новую типизацию описаний, не отвергающую прежнюю, но позволяющую иногда получить более интерпретируемые результаты.

К первой группе описаний, на наш взгляд, характерной для технонаправленных людей, мы отнесли прямые предметные квалификации — указания геометрических свойств изображений и конструктивных особенностей (“многоугольная”, “овальная”, “пересекающаяся”), ссылка на предмет по сходству формы (“крестообразное”, “кругообразное”), прямые ссылки на предмет (“птицеобразная”, “туфлеподобное”) — и использование грамматической формы “-образное”.

Для соционаправленных испытуемых мы предположили характерным наличие описаний, являющихся социальными символами (“серпомолотообразное”, “ворон Вашингтона”, “Катюша”), ссылки на явления и объекты (“пьянство”, “пьяница”, “дурак”), указания личностных свойств (“умный”, “неумелый”), нестан-