Гюльханейский хатт-и-шериф (3/XI 1839 г.)1

Приводимый ниже декрет, изданный от имени турецкого султана Абдул-Меджида (1839—1861 гг.), положил начало танзимату — пе­риоду умеренно буржуазных реформ в Османской империи (1839— 1870 гг.).

...В последние полтораста лет ряд происшествий и разные причины привели к тому, что священные законы и происте­кающие из них правила перестали применяться по-прежнему, сила же и внутреннее благосостояние превратились в сла­бость и скудость: действительно, каждое государство, пере­стающее соблюдать законы, теряет всякую прочность. ...Гео­графическое же положение оттоманских областей, плодородие почвы, способность и здравый смысл жителей убеждают, что по приложении действительных мер результат, коего мы с помощью божьей надеемся достигнуть, получится в течении нескольких лет. Таким образом... мы благорассудили посред­ством новых установлений доставить областям, составляю­щим Оттоманскую империю, выгоды хорошего управления. Установления эти должны особенно касаться трех сторон: 1) обеспечения подданным нашим полной безопасности отно­сительно их жизни, чести и имущества; 2) правильности в распределении и взимании податей; 3) равно правильности набора в военную службу и ее продолжительности...

¹ Хатт-и-шериф (или хатт-и-хумайюн) — султанский рескрипт. Гюльхане — название султанского парка в Стамбуле, где был обнародован пер­вый рескрипт султана Абдул-Меджида о реформах в Турции.

Что касается до правильного и постоянного распределения податей, то весьма важно привести в порядок эту часть, ибо государство, для защиты своей территории принужденное делать различные издержки, может получать суммы на со­держание войска и для других нужд лишь посредством сбо­ров со своих подданных. Однако существует еще пагубный обычай, могущий повести к злополучному исходу: это система откупа, известная под названием ильтизам. При этой системе гражданское и финансовое управление известной местности отдается на произвол одного человека, т. е. иногда попадает в железные руки самых жестоких и алчных страстей, ибо не­благонамеренный откупщик заботится лишь о собственных выгодах. Поэтому необходимо, чтобы на будущее время каж­дый оттоманский гражданин был обложен пошлиной в изве­стном размере, сообразно его достоянию и имуществу, и чтобы сверх этого ничего от него не требовалось.

Также необходимо особыми законами установить и опре­делить расходы на наши сухопутные и морские силы. ... За­щита государства— дело важное, и поставка солдат для этого лежит на обязанности всех жителей, однако необходимо ут­вердить законом долю, приходящуюся с каждой местности, смотря по требованию обстоятельств, и уменьшить на 4 или 5 лет время военной службы.

Одним словом, без различных узаконений, необходимость которых была сейчас доказана, в империи не будет ни силы, ни богатства, ни счастья, ни спокойствия; она должна ожи­дать их лишь при осуществлении этих новых законов. Вот почему каждый подсудимый будет судиться открыто по нашему божественному закону после производства след­ствия и изысканий, и до произнесения правильного приго­вора никому не дозволится тайно или явно губить другого посредством яда или каким-либо иным способом. Нико­му не дозволится наносить оскорбления чести кого бы то ни было...

Эти императорские льготы распространяются на всех моих подданных без различия вероисповедания или секты...

Так как настоящие установления имеют целью привести в цветущее состояние религию, правительство, народ и госу­дарство, то мы обязуемся ничего противного сему не совер­шать.

Всякий из улемов¹ и сановников империи или иное лицо за нарушение этих установлений понесет наказание соответ­ственно его доказанной виновности, невзирая ни на чин, ни на звание, ни на значение его. Для чего будет составлен устав о наказаниях...

Улемы — представители высшего мусульманского духовенства.

Всякий же противодействующий настоящим установле­ниям да будет проклят свыше и навсегда лишен возможного счастья!

Хрестоматия по новой истории. Том II. 1815-1870. М., 1963. С. 424-425.