Глава 6

Особенности правового регулирования односторонних договоров

6.1. Понятие и форма договора займа

Как известно, по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и ка- чества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей (п. 1 ст. 807 ГК).

Таким образом, договор займа является реальным договором, вступающим в силу лишь с момента передачи денег (или вещей) заимодавцем заемщику. Однако сказанное вовсе не означает, что достигнутое по заемным обязательствам соглашение (консенсус) не имеет существенного значения: соглашение сторон служит (наряду с передачей вещи) дополнительным правовым основанием для возникновения обязательства, при отсутствии которого вообще невозможно говорить о том, что обязательство возникло.

Сторонами договора займа могут быть любые лица, включая граждан и некоммерческие организации. В то же время учреждения не могут выступать в качестве заимодавцев, так как учреждения не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных им по смете (п. 1 ст. 298 ГК). Казенные предприятия могут быть заимодавцами с согласия собственника имущества (п. 1 ст. 297 ГК).

Предметом договора займа выступают как деньги, так и иные движимые вещи, определенные родовыми, а не индивидуальными признаками. Имущество, составляющее предмет займа, поступает в собственность заемщика и перестает быть объектом собственности заимодавца. Последний вправе претендовать лишь на возврат аналогичных по количеству вещей того же рода и качества, а не тех же самых вещей, переданных взаем. Следует заметить, что в дореволюционном русском законодательстве в отличие от правопорядка некоторых зарубежных стран предметом займа рассматривались только деньги, а не иное имущество, определяемое родовыми признаками1.

1 Ñì.: Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 т. Т. 3 / Под ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 305.

343

Естественно, не могут быть предметом займа вещи, запрещенные или ограниченные в обороте (ст. 129 ГК). Не могут выступать в качестве предмета вещи, которые могут принадлежать лишь отдельным участникам оборота либо нахождение которых в обороте допускается по специальному разрешению, если заемщик не относится к числу таковых или не имеет специального разрешения.

Так, согласно п. 2 ст. 807 ГК иностранная валюта и валютные ценности могут быть предметом договора займа на территории Российской Федерации. Но в то же время согласно ст. 140—141, 317 ГК передача иностранной валюты и валютных ценностей взаем (как, впрочем, и совершение иных сделок с иностранной валютой и валютными ценностями) должна происходить в случаях и в порядке, предусмотренных Законом РФ от 9 октября 1992 г. «О валютном регулировании и валютном контроле» (в ред. федеральных законов от 29 декабря 1998 г. ¹ 192-ФЗ, от 5 июля 1999 г. ¹ 128-ФЗ, от 31 мая 2001 г. ¹ 72-ФЗ, от 8 августа 2001 г. ¹ 130-ФЗ, от 30 декабря 2001 г. ¹ 196-ФЗ, от 31 декабря 2002 г. ¹ 187-ФЗ, от 31 декабря 2002 г. ¹ 192-ФЗ, от 27 февраля 2003 г. ¹ 28-ФЗ, от 7 июля 2003 г.

¹116-ÔÇ)1.

Êвалютным ценностям согласно вышеназванному закону относятся: иностранная валюта; ценные бумаги, номинированные в иностранной валюте, — платежные документы (чеки, векселя и другие платежные документы), эмиссионные ценные бумаги (вклю- чая акции, облигации), ценные бумаги, производные от эмиссионных ценных бумаг (включая депозитарные расписки), опционы, дающие право на приобретение ценных бумаг, и долговые обязательства, выраженные в иностранной валюте; драгоценные металлы: золото, серебро, платина и металлы платиновой группы (палладий, иридий, родий, рутений и осмий) в любом виде и состоянии, за исключением ювелирных и других бытовых изделий, а также лома таких изделий; природные драгоценные камни — алмазы, рубины, изумруды, сапфиры и александриты в сыром и обработанном виде, а также жемчуг, за исключением ювелирных и других бытовых изделий из этих камней и лома таких изделий.

Êиностранной валюте законодатель относит денежные знаки в виде банкнот, казначейских билетов, монеты, находящиеся в обращении и являющиеся законным платежным средством в соответствующем иностранном государстве или группе государств, а также изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену денежные знаки; средства на счетах в денежных единицах иностранных государств и международных денежных или расчетных едини-

1 Ведомости РФ. 1992. ¹ 45. Cт. 2542.

344

цах (ст. 1 Закона РФ «О валютном регулировании и валютном контроле»).

В комментируемом законе отмечено, что валютные ценности в России могут находиться в собственности резидентов и нерезидентов, что порядок совершения сделок с драгоценными металлами, природными драгоценными камнями, а также жемчугом устанавливается в нашей стране Правительством РФ и что Центральный банк РФ устанавливает правила проведения резидентами и нерезидентами в Российской Федерации операций с иностранной валютой и ценными бумагами в иностранной валюте (ст. 3, 6.9). В этом законе изложено и правовое регулирование валютных операций резидентов в России (ст. 6). К числу таких операций закон относит и предоставление финансовых кредитов на срок более 180 дней (ст. 1).

Гражданка М. обратилась в суд с иском к Р. о взыскании суммы по договору займа. Решением городского суда, оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам областного суда, иск был удовлетворен в полном объеме. Президиум областного суда судебные решения изменил, взысканную с Р. сумму снизил, указав при этом, что денежные средства передавались М. ответчику не только в рублях, но и в иностранной валюте, а исходя из положений ст. 166, 317, 809 ГК сделка в части суммы займа в иностранной валюте является ничтожной, проценты с указанной суммы выплате не подлежат, проценты следовало взыскать только с суммы займа в рублях.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, удовлетворяя протест об отмене постановления президиума областного суда, указала следующее. Согласно п. 2 ст. 807 ГК иностранная валюта может быть предметом договора займа на территории Российской Федерации с соблюдением правил, предусмотренных ст. 140, 141 и 317 ГК. В соответствии с положениями перечисленных статей использование иностранной валюты на территории Российской Федерации допускается в случаях, в порядке и на условиях, определенных законом, или в установленном им порядке. С учетом того, что действующим законодательством не исключается возможность нахождения в собственности граждан иностранной валюты и собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом (ст. 141, 209, 213 ГК), при условии соблюдения предъявляемых к сделке требований производство расчетов между сторонами по сделке непосредственно в иностранной валюте либо указание в договоре на возможность расчетов таким способом само по себе не свидетельствует о ничтожности сделки. Следовательно, на договор займа, содержащий указание на иностранную валюту, распространяются те же правила, что и на договор займа, заключенный в рублях. В соответствии со ст. 809 ГК

345

заимодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором1.

Ранее в судебной практике также возникал вопрос о том, возможно ли признание судом действительным договора займа налич- ной иностранной валюты и удовлетворение требований кредитора о взыскании суммы займа, процентов (если они предусмотрены договором) и процентов за пользование чужими денежными средствами? Президиум Верховного Суда РФ также дал на этот вопрос ис- черпывающий ответ: согласно ст. 317 ГК в денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте. В этом случае подлежащая уплате в рублях сумма определяется по официальному курсу соответствующей валюты на день платежа, если иная дата не установлена законом или соглашением сторон. Использование иностранной валюты при осуществлении расчетов на территории Российской Федерации по обязательствам допускается в случаях, в порядке и на условиях, определенных законом или в установленном им порядке2.

Таким образом, при условии соблюдения предъявляемых к сделке требований и при отсутствии законодательного запрета на нахождение в собственности граждан иностранной валюты производство расчетов между сторонами по сделке непосредственно в иностранной валюте либо указание в договоре на возможность расчетов таким образом само по себе не указывает на ничтожность сделки либо утрату доказательственного значения обстоятельств производства расчетов (ст. 141, 209, 213 ГК). При этом порядок расчета по присужденным денежным (долговым) обязательствам должен в соответствии со ст. 317 ГК указываться в валюте Российской Федерации, т.е. в рублях.

Л. обратилась в суд с иском к Д. о взыскании долга. При этом она ссылалась на договор займа от 26 мая 1997 г., по которому она передала ответчице 700 долл. США под 20% в месяц. С учетом возвращенных 175 долл. Л. просила взыскать с Д. 525 долл. основного долга, проценты по договору займа, а также проценты за пользование чужими денежными средствами. Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 29 марта 2001 г. в иске было отказано ввиду ничтожности (недействительности) сделки. Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда отменила состоявшееся решение суда ввиду неправильного применения норм материального права, указав следующее. Иностранная валюта и ва-

1Из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за 3-й квартал 2002 г., утвержденного Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2002 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. ¹ 3.

2Из Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за 2-й квартал 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. ¹ 1.

346

лютные ценности могут быть предметом договора займа на территории Российской Федерации с соблюдением правил ст. 140, 141 и 917 ГК (п. 2, ст. 807 ГК). Судом не было учтено, что 700 долл. США, переданных Л. в пользу Д. по договору займа от 26 мая 1997 г., функцию платежа не выполняли. Кроме того, производство расчетов между сторонами по сделке непосредственно в иностранной валюте либо указание в договоре на возможность расчетов таким образом само по себе не указывает на ничтожность сделки либо утрату доказательственного значения обстоятельств в производстве расчетов (ст. 141, 209, 213 ГК) и не исключает возможности взыскания по решению суда долга в валюте Российской Федерации, т.е. в рублях. В связи с тем что возникшее правоотношение урегулировано параграфом 1 гл. 42 ГК, ссылка в решении суда на Закон РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» является ошибочной. В силу требований ст. 3 ГК нормы гражданского права, содержащиеся в законах, указах Президента РФ, постановлениях Правительства РФ, актах министерств и иных федеральных органов исполнительной власти, должны соответствовать Гражданскому кодексу РФ. Суд, сославшись в решении на «Основные положения о регулировании операций на территории СССР», утвержденные письмом Госбанка СССР от 24 мая 1991 г. ¹ 352, не учел требования ст. 3 ГК. Следовательно, вывод суда о ничтожности (недействительности) договора займа 700 долл. США, заключенного Л. и Д. 26 мая 1997 г., противоречит действующему законодательству1.

Общие положения-требования к форме заключения договоров займа изложены в ст. 158—165 ГК, а более конкретные — в ст. 808 ГК. Договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если заемная сумма превышает минимальный размер оплаты труда более чем в 10 раз, а в случае, когда заимодавцем является юридическое лицо, — независимо от суммы.

В подтверждение договора займа и его условий могут быть предоставлены расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу заимодавцем заемщику определенной денежной суммы или определенного количества вещей (ст. 808 ГК). К такому документу могут относиться, например, платежное поручение банку, счет-фактура на товары, облигация и т.п.

Известный российский цивилист Д.И. Мейер подчеркивал, что счета и расписки — это только доказательства существования займа, а не формы его совершения. Ученый писал: «Даже очень нередко заем совершается словесно, без всяких формальностей: одно лицо занимает

1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 3 июля 2001 г. (Архив Воронежского областного суда. Дело ¹ 33-1806).

347

у другого деньги, и договор не оставляет по себе никакого следа. Но тем не менее если существование займа будет доказано собственным признанием должника, то он будет присужден к обязательству удовлетворить заимодавца: суд не вправе признать иск неосновательным потому только, что претензия истца по займу не подтверждается заемным письмом; …все это ведет к тому заключению, что заемное письмо не составляет безусловно корпуса договора займа, …а что заем есть нечто самостоятельно существующее, но связанное безусловно с заемным письмом. Если по заемному письму и делают заключение о существовании займа, то все-таки не безусловно»1.

Известно, что в случае невыполнения сторонами (стороной) требований закона о письменной форме одностороннего договора займа в предусмотренных законом случаях они лишаются возможности ссылаться на свидетельские показания как на доказательство заключения заемного договора, в то же время не лишены права использовать для этого иные письменные доказательства, подтверждающие передачу денежных средств в долг по соглашению сторон (п. 1 ст. 162 ГК). В то же время закон не содержит прямых указаний о признании договора займа недействительным (ничтожным) ввиду отсутствия у сторон (стороны) письменной формы сделки по займу чужого имущества. При несоблюдении простой письменной формы договор займа не считается недействительным (ничтожным), и при отсутствии спора такой договор действителен, но только ограничивается кругом допустимых доказательств, подтверждающих факт передачи денег или иных заемных средств заемщику, иные условия заключенного договора.

Представляется, что в том случае, если стороны пришли к соглашению о применении таких последствий из-за отсутствия письменной формы договора займа, то такой договор можно признать недействительным (см. п. 2 ст. 162 ГК). Однако в большинстве слу- чаев при отсутствии письменной формы договора займа отсутствуют и условия соглашения сторон о возможных последствиях из-за несоблюдения письменной формы сделки.

Юрист Г. Лобанов считает не соответствующими конституционным нормам о всемерной судебной защите прав и свобод гражданина (ст. 46 Конституции РФ), о равенстве всех граждан перед законом и судом (ст. 19) положения п. 1 ст. 162 ГК о том, что несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания. Реализация п. 1 ст. 162 ГК, полагает Г. Лобанов, ставит спорящие стороны (по отношению друг к другу) в неравное положение перед судом и законом, и предлагает в свою

1 Мейер Д.И. Óêàç. ñî÷. ×. 2. Ñ. 251.

348

очередь Конституционному Суду РФ оценить этот пункт на предмет его соответствия Конституции РФ1.

По нашему мнению, в излагаемой ситуации нет никакой дискриминации правового положения должника или кредитора в слу- чае незаключения ими простой письменной сделки — договора займа. Данной статьей (п. 1 ст. 162 ГК) излагаются бремя и средства доказывания в случае невыполнения сторонами обязанности по заключению письменной формы договора займа в предусмотренных законом случаях, а невозможность стороны ссылаться на свидетельские показания в подтверждение заключения договора является правомерным логическим следствием, наказанием за невыполнение требований закона, за злоупотребление своими правами. Положения закона (п. 1 ст. 162 ГК) дисциплинируют стороны заключаемого договора, стабилизируют имущественные правоотношения, облегчают процедуру доказывания в случае возникновения спора по вопросам передачи и возвращения заемного имущества, заключения самого договора.

Жительницы г. Новгорода Я. и В. обратились в городской суд с исковыми заявлениями, в которых просили взыскать с ТОО «Многопрофильное коммерческое предприятие “Анюта”» по 100 тыс. руб. в свою пользу плюс проценты за пользование чужими денежными средствами. В своих заявлениях истицы утверждали, что в июне 1996 г. они узнали о том, что ТОО «Анюта», где в то время работала Я., приняло решение о привлечении заемных денежных средств для использования в финансово-экономической деятельности предприятия. Каждая из них внесла по 100 млн руб. (в то время) в кассу ТОО, а последнее приняло на себя обязательство ввести их в течение года в состав учредителей с паевым взносом 29% в уставном капитале. Однако свои обязательства правление ТОО не выполнило, в состав учредителей они не были включены, доходов от сумм, переданных ТОО, не получили. В качестве подтверждения факта договора истицы представили расписки за подписью председателя правления ТОО Дубова в том, что деньги им получены и он обязуется использовать их для оздоровления финансового положения предприятия, а сумма займа считается паевым взносом Я. и В. Расписки были оформлены на бланке ТОО МКП «Анюта» и скреплены печатью товарищества. Однако во время судебного разбирательства наметился очень неожиданный поворот сюжета. Дубов принялся категорически отрицать сам факт получения денег, настаивая на том, что расписки подделаны. Кроме того, он утверждал, что в настоящее время в производстве следственного управления областного УВД находится уголовное дело по факту мошенничества, совершенного Я. в отношении другого ТОО — «Ивушка». В свя-

1 Ñì.: Лобанов Г. Не занимайте денег при свидетелях // Бизнес-адвокат. 1998. ¹ 22.

349

зи с этим ответчик ходатайствовал об отложении дела до выяснения судьбы уголовного дела. Судья вынесла такое определение, а истицы его обжаловали, обратившись в областной суд с частной жалобой. Обе при этом ссылались на отсутствие связи между иском к ТОО «Анюта» и уголовным делом по ТОО «Ивушка», так как первый основан на гражданско-правовых отношениях. Коллегия по гражданским делам областного суда согласилась с аргументацией истиц и определение городского суда отменила. В дальнейшем подтвердилось, что действительно уголовное дело по факту мошенни- чества в отношении ТОО «Ивушка» находится в стадии расследования. Правда, эксперты не смогли дать однозначный ответ относительно подписи на расписках, ограничившись формулировкой, что «они, вероятно, выполнены не Дубовым, а иным лицом». Что же касается печатей, то здесь вывод был определенным: «Нанесены не печатями ТОО “Анюта”». Во время очередного судебного заседания Дубов пояснил, что Я., временно исполняя обязанности руководителя ТОО, имела доступ к чистым фирменным бланкам ТОО, на которых позднее и были напечатаны тексты расписок.

При таких обстоятельствах суд счел невозможным принять расписки, представленные истицами, в качестве подтверждения договора займа. Иных доказательств, кроме расписок, поставленных судом под сомнение, истицы представить не смогли, и в иске им было отказано1.

Письменная форма договора займа (долговая расписка, иные документы) ввиду реального характера исследуемого типа договора является доказательством не только факта заключения договора, но

èпередачи денежных сумм (иного заемного имущества) заемщику.

Âсвязи с изложенным нельзя не привести в качестве иллюстрации сказанного следующее судебно-арбитражное дело.

12 октября 2000 г. между ОАО и финансовым отделом городского комитета администрации Лискинского района Воронежской области был заключен договор об уступке прав требования (цессии), по условиям которого истец (ОАО) получил право требования задолженности ответчика перед финансовым отделом по кредитному договору от 20 мая 1999 г. в сумме 500 000 руб. Срок пользования кредитом заканчивался 20 декабря 2000 г. Ввиду невозврата суммы долга ОАО обратилось в суд с соответствующим иском. Арбитражный суд Воронежской области пришел к выводу о том, что исковые требования не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Между ответчиком и третьим лицом был заключен и исполнен договор от 22 октября 1997 г. Договор от 20 мая 1999 г. заключался формально, по просьбе истца (с целью уменьшения периода исковой давности). Его исполнение и не предполагалось, поэтому ни у сторон, ни у третьего лица не было и не могло быть документаль-

1 Из сообщения Агентства судебной информации // Обозрение: судебные новости. 2000. ¹ 2.

350

ного подтверждения его исполнения. Более того, существовала устная договоренность между истцом и третьим лицом, что по договору цессии от 12 октября 2000 г. он не будет заявлять каких-либо требований к ответчику. Договор от 20 мая 1999 г. не мог быть кредитным, поскольку его стороной не являлась кредитная организация (ст. 819 ГК). Из текста договора следовало, что стороны были намерены заключить договор займа. Однако суду не были представлены доказательства выдачи ответчику займа по данному договору. Из пояснений представителей третьего лица следовало, что таких доказательств не могло быть. Поэтому договор от 20 мая 1999 г. следует считать незаключенным, а третье лицо передало истцу недействительное требование по договору цессии от 12 сентября 2000 г., вследствие чего цессия является ничтожной сделкой, не влекущей юридических последствий1.

Судебная практика свидетельствует о том, что зачастую в долговых расписках не содержится конкретных сведений о том, кто именно является получателем денег (должником), что создает в дальнейшем трудности при разрешении возникшего судебного спора.

Так, решением Ольховатского районного суда Воронежской области от 18 октября 2001 г. был удовлетворен иск П. к К. о взыскании суммы долга по договору займа и было постановлено взыскать с К. в пользу П. в общей сумме 139 666 руб. Судебная коллегия по гражданским делам областного суда отменила вынесенное решение по следующим основаниям.

Как было видно из решения суда, удовлетворяя иск П., суд исходил из того, что истцом были представлены расписки о получе- нии денег, которые ответчик не вернул. Тем самым, по мнению суда, между сторонами был заключен договор займа. Однако вывод суда был сделан на основе противоречивых материалов. В расписках, находящихся в деле, К. указывал, что он брал деньги у истца как председатель колхоза «Заря». При указанных обстоятельствах суду следовало выяснить, является ли К. настоящим ответчиком по делу, принадлежит ли истребуемый истцом долг лично К. или колхозу «Заря». Это обстоятельство необходимо выяснить при новом рассмотрении и дать ему надлежащую оценку. В деле имеется справка за подписью нового председателя колхоза о том, что деньги, взятые по распискам К. от П., были оприходованы в кассу колхоза. Суд указанную справку во внимание не принял и никакой оценки ей не дал. Более того, как пояснил К. судебной коллегии, в производстве арбитражного суда находится спор по иску ООО АЛРОС (директором которого является П.) к колхозу «Заря» о взыскании денежных средств. Как утверждал К., в сумму иска вошли и

1 Извлечение из решения Арбитражного суда Воронежской области от 23 сентября 2002 г. (Архив Воронежского областного суда. Дело ¹ А14-5544-02/189/5).

351

деньги, взятые им на нужды колхоза по распискам у П. Эти обстоятельства также нуждались в надлежащей оценке1.

В случаях, предусмотренных законом, по ходатайству той или иной стороны спора, а также по своей инициативе суды назначают судебнопочерковедческие и иные экспертизы с целью выявления подлинности подписей (подписи) стороны (сторон) в долговой расписке (письменном договоре займа). В качестве подтверждения сказанного нельзя не изложить содержание следующего судебно-арбитражного спора.

ЗАО «Континентальные авиалинии» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ОАО «Медицинская страховая компания “Интеркомес”» и ЗАО «Авиакомпания “Игл”» о взыскании 37 274 439 руб. задолженности по договору займа-залога от 15 сентября 1996 г., заклю- ченному компанией «Wingler Resources LLC» и «Авиакомпанией “Игл”». Истец предъявил иск на основании договора уступки права требования долга от 1 августа 2000 г., заключенного им с компанией «Wingler Resources LLC». Решением от 2 октября 2000 г. исковые требования были удовлетворены за счет МСК «Интер-комес», на которую с согласия кредитора был произведен перевод долга по договору займа-залога. Суд установил факт предоставления заемных средств заемщику и невыполнение последним в полном объеме обязательств по возврату суммы займа и уплате процентов. Постановлением апелляционной инстанции решение суда было оставлено без изменения. Кассационная инстанция также согласилась с принятым решением. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ отменил все состоявшиеся по делу судебные постановления, указав при этом следующее.

Из материалов дела следовало, что между компанией «Wingler Resources LLC» (займодавцем) в лице директора Филиппа Линча и «Авиакомпанией “Игл”» (заемщиком) в лице президента Федченко В.Ф. был заключен договор займа-залога от 15 сентября 1996 г., согласно которому заимодавец предоставлял заемщику заемные средства в сумме 2 000 000 долл. США сроком на два года под 12% годовых для приобретения четырех авиационных двигателей для самолетов Ту-154М. По условиям договора заемщик обязан был проводить поиск продавца двигателей и по доверенности от заимодавца заключить договор купли-продажи. По заключенным заемщиком договорам купли-продажи двигателей заимодавец обязан был произвести оплату приобретенных двигателей со своего расчетного сче- та. Изменениями и дополнениями к договору займа-залога с согласия заимодавца был произведен перевод долга с «Авиакомпании “Игл”» на МСК «Интер-комес» и была совершена уступка права

1 Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 4 декабря 2001 г. (Архив Воронежского областного суда. Дело ¹ 33-3133).

352

требования. Принимая решение об удовлетворении иска, суды не проверили ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора. Так, представители ответчиков неоднократно заявляли ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы с целью установления подлинности подписи Филиппа Линча на договоре займа-залога и дополнительных соглашений к нему, а также на договоре уступки права требования. Судебные инстанции в назначении экспертизы отказали, хотя по инициативе МСК «Интер-комес» была проведена экспертиза Российским федеральным центром судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации. Из акта экспертизы от 20 февраля 2001 г. следовало, что подписи на изменениях и дополнительных соглашениях к договору займа-залога, а также на договоре уступки права требования выполнены не Филиппом Линчем, а другим (и) лицом (ами) с подражанием каким-то подлинным подписям упомянутого господина. Более того, ответчиками представлено письмо-уведомление об отставке господина Филиппа Линча с должности директора компании «Wingler Resources LLC», датированное 12 декабря 1995 г. Названной компанией были поданы исковые заявления о признании недействительным договора уступки права требования от 1 августа 2000 г. и о признании незаключенным договора займа-залога, которые приняты к производству Арбитражным судом г. Москвы1.

Зачастую в так называемых долговых расписках содержатся сведения о том, что сторона получила определенные денежные суммы, но отсутствует обязательство о возврате ею этой суммы, что может вызвать подозрения в заключении именно договора займа. Интересный и важный вывод по исследуемому вопросу сделала судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда, изучив правовую ситуацию, связанную с качественным содержанием долгового документа (расписки).

Б. обратился в суд с иском к С. о взыскании долга, указывая, что 13 ноября 2001 г. он передал по расписке ответчику 3700 долл. США и 39 600 руб. Часть долга С. возвратил 22 ноября 2001 г. и 10 декабря 2001 г., и остаток долга составил 99 992 руб. С. иск не признал и в свою очередь предъявил встречный иск к Б. о взыскании 6927 руб., обосновывая свое требование тем, что указанную в расписке сумму он получил как долю Б. и М. для закупки молока на заводе в г. Уварово Тамбовской области и его перепродажи в г. Воронеже. Деньги были переданы поставщику молока, который

1 Постановление Президиума ВАС РФ от 11 сентября 2001 г. ¹ 2460/01 // Вестник ВАС РФ. 2001. ¹ 12.

353

с Б. Решением Коминтерновского районного суда от 9 октября 2002 г. было постановлено взыскать с С. в пользу Б. 101 176 руб. в возмещение долга и возврат госпошлины, а в иске С. было отказано. В кассационной жалобе С. ставится вопрос об отмене решения как незаконного, необоснованного. Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда нашла решение подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из содержания расписки от 13 ноября 2001 г., на которую ссылался Б. в подтверждение заявленных им требований, следовало, что С. получил от него указанную в иске сумму. Однако обязательства по возврату этой суммы и условия такого возврата в этой расписке не содержатся. Поэтому вывод суда о том, что расписка является договором займа, нельзя признать правильным. В подтверждение своих требований и возражений по иску С. ссылался на расчеты, указанные в расписке и на отдельном листе (имеющихся в деле), произведенные, по его мнению, Б. Суд не признал их доказательством участия Б. в «молочном бизнесе». Между тем почему эти доказательства не могут быть допустимыми, суд в решении не указал1.

Еще в начале минувшего века Д.И. Мейер обращал внимание юристов на то, что такая форма займа, как заемное письмо, «служит нередко и для других долговых обязательств, возникающих независимо от займа»2. Ученый имел в виду существование долговых обязательств, возникающих не из договора займа, а из иных правовых оснований. Обеспокоенность известного цивилиста на этот счет не утратила своего значения и в настоящее время.

Исследуя долговые расписки, письменные договоры, именуемые сторонами договорами займа, суды призваны выявлять подлинную правовую природу заключенного договора (независимо от наименования документа договором займа) и в зависимости от результатов исследования делать соответствующие выводы по делу. Весьма характерным примером по данной ситуации является следующее су- дебно-арбитражное дело.

Истец (ОАО) обратился в суд с иском о взыскании с ответчика 230 032 руб., в том числе 200 000 руб. основного долга, 24 279 руб. процентов на сумму займа, 5753 рубля процентов за пользование чу- жими денежными средствами по договору займа от 8 мая 2002 г. Из материалов дела было видно, что 8 мая 2002 г. ОАО (заимодавец) и ЗАО (заемщик) заключили договор займа, по которому заимодавец передает в собственность заемщику денежные средства в сумме 200 000 руб., а

1Извлечение из определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 23 января 2003 г. (Архив Воронежского областного суда. Дело ¹ 33-167).

2Мейер Д.И. Óêàç. ñî÷. Ñ. 252.

354