Глава 4

Уступка права требования (цессия): проблемы судебной практики

4.1. Определение понятия «цессия»

Возможность перехода прав от одного лица к другому — особенность гражданского оборота, обусловленная имущественным характером большинства гражданских прав и потребностями оборота.

Цессия права как уступка права требования, т.е. заключенная между первоначальным кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием) сделка, на основании которой к цессионарию переходит право требовать от должника совершить определенные действия или воздержаться от совершения действий в силу обязательства должника перед цедентом, имеет длительную историю своего существования.

Так, известный российский ученый-цивилист И.А. Покровский писал, что, «превратившись главным образом в имущественное отношение, обязательство вступило на путь циркуляции и само сделалось объектом оборота. Пока оно было чисто личной связью двух лиц… ни о какой переуступке обязательства от одного лица к другому не могло быть речи. Но когда оно стало в руках кредитора правом на получение некоторой ценности из имущества должника, никаких препятствий для его перехода из рук в руки не существует: должнику все равно, кому платить. Право допускает переуступку требований и направляет свое внимание на то, чтобы создать более легкие формы для их циркуляции»1.

Обновление (новация) обязательства путем замены одного из субъектов обязательства называлось в римском праве делегацией (активной и пассивной). Позднее римское право предоставило цессионарию самостоятельные полномочия для реализации своих прав по отношению к должнику, в то же время уступка прав не допускалась при цессии прав, неразрывно связанных с личностью кредитора (иски об алиментах, личной обиде и др.), запрещено было переуступать права, по которым иск уже был предъявлен, не допускалась цессия в пользу более влиятельных лиц. Римское право допускало как частичную уступку прав, так и уступку требования, срок удовлетворения которого еще не наступил («несозревшее» требование).

1 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 240—241.

189

В Германии уступка требования признавалась со времен средневекового общегерманского права, и положения о цессии можно обнаружить в Германском гражданском уложении, в Австрийском гражданском уложении, швейцарском Законе об обязательственном праве, гражданских кодексах Греции и Турции1. Во Франции цессия закрепилась в торговом праве и законодательно установлена во Французском гражданском кодексе 1804 г. В англо-американском праве институт цессии тесно связан с развитием права справедливости. В настоящее время нормы об уступке прав закреплены в Единообразном торговом кодексе, в соответствии с которым, «поскольку иное не установлено в договоре, все права продавца или покупателя могут быть уступлены, за исключением случаев, когда такая уступка приводит к существенному изменению обязанностей другой стороны или к существенному увеличению бремени или риска, возложенного на нее договором, или существенно затрагивает ее шансы на получение встречного исполнения»2.

Свод законов Российской империи имел отдельные разрозненные нормы об уступке права требования. Целая глава «Уступка требований и перевод обязательств» (ст. 1679—1692) была предусмотрена российским Проектом Гражданского уложения3.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. установил следующие положения относительно цессии прав: «Уступка требования кредитором другому лицу допускается, поскольку она не противоречит закону или договору или поскольку требование не связано с личностью кредитора. Должник должен быть уведомлен об уступке требования и до уведомления вправе чинить исполнение прежнему кредитору» (ст. 124). Статья 125 Кодекса отмечала, что к приобретателю требования переходят права, обеспечивающие исполнение, а ст. 128 устанавливала требования к форме уступки. Примерно аналогичное содержание уступки права требования было и в ГК РСФСР 1964 г., однако ст. 211—214 этого Кодекса в отношении социалистических организаций практически не применялись, а в отношении физических лиц — крайне редко. И только положения гл. 24 первой части ГК 1994 г. наиболее полно и адекватно отражают потребности правового регулирования общественных отношений в сфере уступки прав.

1См. подробнее: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. М.: Международные отношения, 1998. Т. 2. С. 163—168.

2Единообразный торговый кодекс США: Пер. с англ. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 64.

3См.: Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского уложения / Под ред. И.М. Тютрюмова. СПб., 1910. С. 266—277.

190

До настоящего времени в цивилистической науке продолжаются споры об определении термина «цессия» и разновидностей цессии.

Так, Д.И. Мейер подчеркивал, что перемена участника на стороне кредитора (верителя) представляется уступкой права по обязательству: оно переходит от кредитора к другому лицу. Передача права кредитором (верителем) осуществляется или по соглашению между предшествующим кредитором (цедентом) и последующим кредитором (цессионарием) на основании договора, или независимо от соглашения. Чаще всего передача права по обязательству происходит по соглашению, так что основанием перехода права по обязательству служит сделка между этими лицами. На юридическом европейском языке эта сделка называется обыкновенно цессией права. По-русски ее можно назвать сделкой об уступке права или просто уступкой права1.

Иными словами, ученый полагал обоснованным называть цессией соглашение (сделку) об уступке права, отличая от цессии переход права требования непосредственно на основании закона. Указывая на уступку права как на сделку (похожую на куплю-продажу), Д.И. Мейер одновременно обращал внимание юристов на особенность такого рода сделок. «Не следует упускать из виду, — писал ученый, — что купля-продажа есть сделка о переходе права собственности по вещи, при уступке же права по обязательству (права требования в современном звучании. — Þ. À.) хотя и переходит право собственности по акту, но это право тут нечто второстепенное или даже третьестепенное, так что не в собственном, а только в переносном смысле говорится о покупке и продаже права, в юридическом же смысле можно говорить только о передаче, уступке права. Поэтому и определения законодательства о купле-продаже не применяются безусловно к уступке права по обязательству, ибо они имеют в виду переход права собственности по вещи, а не переход права на чужое действие»2.

Г.Ф. Шершеневич также характеризовал цессию как акт переда- чи права, как юридическую сделку, имеющую своим результатом перемену лиц, передачу права. Видный исследователь гражданского права, он также отмечал своеобразие цессии (сделки об уступке права), указывая на то, что цессия отлична от сделки, служащей основанием для цессии, от дарственного или возмездного отчуждения. Цессия (акт передачи права) отличается от сделки, на основе которой строится цессия, так же, как отличаются друг от друга передача материальных вещей и лежащий в основе ее договор. Г.Ф. Шершеневич также отличал от цессии (сделки об уступке пра-

1Ñì.: Мейер Д.И. Óêàç. ñî÷. ×. 2. Ñ. 114.

2Òàì æå. Ñ. 116.

191

ва) передачу прав в силу конкретных предписаний закона и судебного решения1.

В.И. Синайский комментировал цессию как уступку (перенос) кредитором своего права требования другому лицу или лицам без согласия на то должника, отмечая при этом, что цессия может быть совершена посредством отдельного акта, в виде передаточной надписи, простой передачи прав2.

В период действия Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. господствовала точка зрения, согласно которой правовым основанием цессии является «соглашение об уступке требования»3.

Современный ученый-цивилист Е.А. Суханов, комментируя современные положения ГК, определяет цессию как «акт передачи уступки права в силу заключенной между прежним кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием) сделки либо на основании иных предусмотренных непосредственно законом юридиче- ских фактов, приводящий к замене кредитора в обязательстве»4.

Признание таких соглашений (сделок, договоров) особым видом сделок объяснялось тем, что в отличие от ГК РСФСР 1922 г. ГК РСФСР 1964 г. не признавал договор купли-продажи имущественных прав. Иными словами, под словом «цессия» ученый понимает передачу прав в силу их уступки на основе совершенной сделки либо на основе норм закона и соответствующих юридических фактов, т.е. расширяет понятие «цессия».

М.И. Брагинский также считает, что цессия выражается в передаче цедентом определенного права в силу сделки или на основании закона, что цессия не является договором, а в основе цессии лежит сделка, на которую опирается переход, составляющий сущность цессии. Ученый отрицает самостоятельность договора цессии, утверждает, что договор цедента с цессионарием является не особым гражданско-правовым договором, а договором купли-продажи прав (к такого рода отношениям применяются в силу п. 3 ст. 454 ГК нормы Кодекса о купле-продаже, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав либо их мены, дарения, факторинга и т.д.)5.

В.В. Почуйкин обоснованно, на наш взгляд, утверждает, что уступка права требования (цессия) — это сделка, последствием которой является сингулярное (частное) правопреемство: перемена кре-

1Ñì.: Шершеневич Г.Ф. Óêàç. ñî÷. Ñ. 287—288.

2Ñì.: Синайский В.И. Óêàç. ñî÷. Ñ. 345—346.

3См., например: Советское гражданское право. Т. 1. М., 1979. С. 450.

4Гражданское право: Учебник / Отв. ред. Е.А. Суханов М.: БЕК, 1999. Т. 2, полутом 1. С. 37.

5Ñì.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М.: Статут, 1997. С. 373—374.

192

дитора в обязательстве с сохранением всех остальных элементов обязательственного правоотношения1.

По нашему мнению, цессия является разновидностью перехода прав кредитора другому лицу и определяется как уступка права требования другому лицу, совершаемая на основе гражданскоправового договора, сделки (с учетом особенностей передачи, продажи, дарения, мены имущественных прав). Другой разновидностью перехода кредиторских прав другим лицам является переход таких прав другим лицам в случаях, предусмотренных законом. Полагаем, что такой вывод соответствует положениям ст. 382 современного ГК. Так, согласно п. 1 ст. 382 ГК право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Если произвести грамматическое, системное и логическое толкование воспроизведенной нормы статьи ГК, то можно сделать вывод о том, что современный российский законодатель как бы учел теоретические размышления дореволюционных ученых-юристов (Д.И. Мейер, Г.Ф. Шершеневич, В.И. Синайский и др.), комментировавших действовавшее при их жизни отечественное и зарубежное законодательство в части перемены лиц в обязательстве, и установил, что право (требование) может быть передано другим лицам по двум основаниям: на основании сделки об уступке права требования (читай — на основании цессии. — Þ. À.) и в случаях, предусмотренных законом. Само лингвистическое трактование термина «уступка требования» можно понимать как цессию (cessio, сession).

Статья 387 ГК предусматривает, в частности, следующие законные основания, влекущие за собой переход кредиторских прав: а) случаи универсального правопреемства в правах кредитора (при наследовании, реорганизации); б) на основании судебного решения о переводе прав кредитора (см., например, п. 3 ст. 250 ГК, п. 1 ст. 621 ГК, п. 2 ст. 97 ГК, п. 3 ст. 7 Федерального закона об акционерных обществах); в) в случае исполнения обязательства должника его поручителем или залогодателем; г) при суброгации.

В связи с изложенным представляется не совсем верным вывод отдельных юристов о супершироком понимании термина «цессия», а также мнение Е.Г. Комиссаровой о том, что уступка кредитором своего права требования по обязательству другому лицу происходит по соглашению между ними или на основании закона2. Уступка

1 Ñì.: Почуйкин В.В. Уступка права требования в гражданском праве // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 4 / Под ред. М.И. Брагинского. М., 2002. С. 248.

2 Ñì.: Комиссарова Е.Г. Уступка права требования в институте гражданскоправовой ответственности // Журнал российского права. 2000. ¹ 8. С. 41.

193

права требования называется иначе цессией, а переход кредиторских прав, осуществляемых на основе закона (ст. 387 ГК), происходит при наличии юридического состава (совокупности юридических фактов). Например, вынесение законного и обоснованного решения о переводе прав кредитора на другое лицо требует предъявления соответствующего судебного иска, наличия доказательствфактов, подтверждающих нарушение прав по преимущественной покупке, и т.д. Однако справедливости ради следует заметить, что такое законное основание перехода кредиторских прав другим лицам, как правопреемство, в частности в случае наследования по завещанию, делает несколько расплывчатым разграничение перехода кредиторских прав на две вышеназванные группы (на переход прав в силу сделки по уступке прав и на переход прав в силу закона), так как составление завещания является классическим примером односторонней сделки, а уступка права требования в порядке цессии на основе соглашения цедента с цессионарием (в определенных случаях и с участием должника) также в свою очередь предусмотрена законом. И такое соглашение заключается на основе закона. Но суть отличия друг от друга обоих самостоятельных оснований перехода прав при изменении активных лиц в обязательстве заключается в том, что уступка требования в порядке цессии права происходит, повторяю, на основе соглашения, а не прямых указаний закона.

Представляется не совсем точным в связи с этим выделение А.А. Котом только таких трех основных правовых форм изменения субъектного состава обязательств, как универсальное правопреемство, переход прав кредитора, перевод долга1, так как имеют место и такие дополнительные основания, как суброгация, судебное решение о переводе прав, выполнение залогодателями и поручителями своих обеспечительных функций и т.д.

С другой стороны, прав М.И. Брагинский, утверждающий с позиций современного российского гражданского права, что цессия является как бы обобщающим универсальным действием по передаче кредиторских прав другим лицам на основе гражданскоправовых договоров купли-продажи, мены, дарения имущественных требований — прав2.

Такое мнение подтверждается и современной судебноарбитражной практикой. Так, индивидуальный предприниматель

1Ñì.: Êîò À.À. Понятие и характерные особенности перехода прав кредитора к третьим лицам в гражданском праве России // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 6 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М.: Норма, 2003. С. 241.

2Ñì.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М., 1997. С. 380.

194

С.М. Веретенников обратился в Арбитражный суд Челябинской области с иском к ТОО «Магазин ¹ 4 “Кристалл”» о взыскании 768 305 руб. штрафа за несвоевременную оплату товара и процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 272 368 руб.

âсоответствии со ст. 395 ГК. Право требования было основано на договоре уступки требования (цессии) от 15 сентября 1997 г. Оставляя состоявшиеся по делу судебные постановления без изменения, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал на следующие основания.

Как видно из материалов дела, по условиям спорного договора цессии предприниматель Ш. передал истцу все права (требования), возникшие из сделок, заключенных между ним и ТОО «Магазин ¹ 4 “Кристалл”» в период с 1 мая 1996 г. по 15 сентября 1997 г. Но

âдоговоре цессии не были указаны конкретные требования, передающиеся новому кредитору. Права (требования), принадлежащие первоначальному кредитору, переданы новому кредитору В-ву (истцу) по сделке купли-продажи за 10 000 руб. Законодатель, регламентируя возможность передачи прав (требования) по сделке, не определил вида договора, по которому эта передача происходит. Поэтому договор купли-продажи может служить основанием передачи прав (требований). В данном случае имеет место возмездная цессия. Следовательно, передача права (требования) по договору продажи не противоречит ст. 386 ГК и в целом параграфу 1 гл. 24 ГК. Кроме того, п. 4 ст. 454 ГК предусмотрено, что общие положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. Поэтому вывод, содержащийся в оспариваемых судебных актах в части признания продажи права (требования), противоречащий правовой природе параграфа 1 гл. 24 ГК, является ошибочным. Суд апелляционной инстанции правильно указал, что в спорном договоре отсутствует предмет договора, не определено конкретное требование, передающееся новому кредитору. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения иска не имеется. Решение по существу принято правильно1.

Хотелось бы привести в качестве наглядного примера еще одно судебное дело.

Совместное предприятие обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу о взыскании разницы в стоимости переданной последнему медицинской техники и полученных семян подсолнечника, а также процентов за пользование чужими денежными средствами. Ответчик против иска возражал, ссылаясь на то,

1 Постановление Президиума ВАС РФ от 29 декабря 1998 г. ¹ 1676/98 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1999. ¹ 3.

195

что сторонами заключен договор мены. Как следовало из материалов дела, сторонами был заключен договор, по которому предприятие обязалось поставить обществу медицинскую технику в согласованных ассортименте и количестве, а последнее — уступить предприятию свое право требования от третьего лица исполнения обязательств по поставке семян подсолнечника. Поскольку стоимость семян подсолнечника была ниже стоимости медицинской техники, истец полагал, что он вправе заявить указанные требования. Суд в удовлетворении исковых требований отказал, посчитав спорную сделку договором мены исходя из следующего.

В соответствии с п. 2 ст. 567 ГК к договору мены применяются правила о купле-продаже, если это не противоречит правилам главы о мене и существу мены. Поскольку обмен имущественных прав на товары ни тому ни другому не противоречит, то согласно п. 4 ст. 454 Кодекса положения, предусмотренные параграфом 1 гл. 30 ГК о купле-продаже, применяются к продаже имущественных прав. К имуществу ст. 128 ГК относит как собственно вещи, так и имущественные права, которые в силу п. 1 ст. 209 ГК могут принадлежать собственнику на праве владения, пользования и распоряжения. Так как сама по себе передача имущественных прав не противоречит природе договора мены, имущественные права могут обмениваться на товары. Поскольку заключенный сторонами договор мены не содержит условия о неравноценности обмениваемых товаров, разница в ценах, исходя из статьи 568 ГК, оплачиваться не должна.

Суд кассационной инстанции решение суда первой инстанции отменил, дело направил на новое рассмотрение по следующим основаниям. К объектам гражданских прав в соответствии со ст. 128 ГК относятся вещи, иное имущество (товар), в том числе имущественные права. Понятие «имущество» является собирательным. Имущественные права как объект гражданских прав обладают определенными особенностями, которые должны учитываться сторонами при совершении сделок. Они не являются товаром в том смысле, который придает этому понятию Кодекс. Как следует из ст. 567 ГК, по договору мены каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один товар в обмен на другой. В соответствии со ст. 454 ГК положения, предусмотренные параграфом 1 гл. 30, применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. Указанная статья не распространяется автоматически на те случаи, когда предметом договора мены являются имущественные права. Уступка права требования не может быть предметом договора мены, поскольку в этом случае невозможен переход права собственности, как того требует данный договор, и не может быть соблюдено его

196