38. Российско-американская дискуссия о судьбе Договора по про и её влияние на изменение подходов к проблемам военной безопасности.

Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) подписан 26 мая 1972 года США и СССР. Срок действия договора не ограничивался.

Договор зафиксировал обязательство сторон отказаться от создания, испытания и развертывания систем или компонентов ПРО морского, воздушного, космического или мобильно-наземного базирования для борьбы со стратегическими баллистическими ракетами, а также не создавать системы ПРО территории страны[1].

Каждая сторона обязалась иметь не более двух систем ПРО (вокруг столицы и в районе сосредоточения пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет), где в радиусе 150 километров могло быть развернуто не более 100 пусковых неподвижных противоракетных установок. Позже, в июле 1974 года, по дополнительному протоколу к этому Договору, разрешалось иметь только одну такую систему: либо вокруг столицы, либо в районе пусковых установок МБР (для СССР — с центром в столице; для США — на базе Гранд-Форкс).

Валентин Фалин отмечал: "Возьмите договоры с США об СНВ и ПРО 1972-1973 гг. Администрация Рейгана пустилась в их "расширенное толкование", все поставившее с ног на голову. Эти упражнения не встретили должного отпора"[2].

Во время визита М. Олбрайт в Россию в январе 1999 года в её беседе с Б. Н. Ельциным последний выразил озабоченность действиями Вашингтона в связи с переводом в практическую плоскость работ по созданию национальной системы противоракетной обороны, в ответ М. Олбрайт подчеркнула приверженность США Договору по ПРО[3].

Американское восприятие Договора хорошо иллюстрируют тезисы, высказанные президентом США Бушем 1 мая 2001 г.[4], согласно которым Договор по ПРО «основан на доктрине, в соответствии с которой само наше выживание может быть обеспечено наилучшим образом, если обе стороны останутся полностью открытыми и уязвимыми для ядерной атаки», что было названо им порочной логикой времен «холодной войны», которая не подходит для сегодняшнего мира. Мы должны, утверждал президент, стремиться к безопасности, основанной на чем-то большем, чем мрачная посылка «взаимного гарантированного уничтожения»[5].[6]

США нарушили договор по ПРО, передав на территорию Норвегии РЛС «Глобус-2», испытанную в качестве элемента ПРО, и включив её в феврале 2001 года[7].

13 декабря 2001 года президент США Джордж Буш-младший уведомил президента России об одностороннем выходе США из Договора, после чего согласно положениям договора он сохранял силу ещё в течение 6 месяцев, до 12 июня 2002 года.

Мининдел России Иванов, Игорь Сергеевич отмечал (2002): «Что касается договора по ПРО, это односторонний выход Соединённых Штатов. Россия на протяжении последних лет делала и сделала много, чтобы не допустить развала договора по ПРО. Последний пример приведу: в прошлом году, буквально незадолго до решения администрации Буша о выходе, нам удалось добиться на Генеральной Ассамблее ООН принятия резолюции в поддержку договора по ПРО, ее поддержали в более 80 государствах. Против высказались только США, Израиль, Микронезия и Парагвай. То есть, решение США выйти из договора по ПРО – это было не только направлено, как некоторые считают, против России. Это было направлено против международного сообщества, подавляющего большинства государств, которые выступали за сохранение договора по ПРО»[8].

Я думаю, что не нужно быть никаким экспертом, чтобы понять: если одна сторона хочет, либо будет иметь над собой «зонтик» от всяческих угроз, то тогда у неё возникает иллюзия, что ей всё можно, и тогда агрессивность её действий будет многократно возрастать, а угроза глобальной конфронтации достигнет очень опасного уровня.

— Владимир Путин, май 2009 года[9]