бессмертную душу. Счастье не в познании себя, а в познании Бога. Познать себя невозможно, открываются глубины человеческой души, уникальности человека (нет того универсально-всеобщего, что заполняет все содержание античного человека). Счастье и свобода человека не в его «автономизации» (независимости), а в осознании того духовного родства, в котором он находится со Всевышним. Тогда человек научится преодолевать себя, достигать недостижимого. Культура начинает осознаваться не как воспитание меры, гармонии и порядка, а как преодоление ограниченности, как культивирование неисчерпаемости, бездонности личности, как ее постоянное духовное совершенствование.

1.2.3. Осмысление культуры в Новое время

Вопрос об истоках и исторических корнях того или иного явления всегда требует от исследователя некоего самоограничения, предостерегающего от бесконечности таких поисков. Это становится просто необходимым, если речь заходит о столь полисемантичных понятиях, как «культура» или «философия культуры». Мы примем точку зрения, которая возводит истоки современной философии культуры к немецкой классической философии, рассматриваемой в качестве наиболее важного философского явления эпохи

28

Просвещения. Пытаясь путем критики «предрассудков» сформировать новые культурные образцы (человек, общество, государство, религия, наука, философия и др.), Просвещение по-новому переосмысливает культурный опыт прошлого и настоящего. При этом в поле зрения ученых попадает новый и обширный материал. Помимо исторической, философской, научной и художественной литературы древности, изучавшейся со времен Высокого средневековья и Возрождения, предметом интереса в XVIII столетии становятся археологические памятники, произведения народной культуры, обстоятельные описания путешественниками культур отдаленных неевропейских стран, данные о различных языках, и т. д.

Имея в виду все это множество фактов, Просвещение стремилось к целостному восприятию культуры человечества, пытаясь понять сущее как результат активного действия мировых сил (не исключая божественный Разум) в природе и культуру как продукт деятельности человеческого разума. Однако тогда же обозначилась невозможность гармонического единства в мире и в человеке «природы» и «культуры», наметилось противопоставление их друг другу (наиболее ярко — в работах Ж.-Ж. Руссо; немецкая классическая философия предприняла попытку устранить это противоречие, рассматривая культуру как исторический процесс развития духа, в котором оппозиция «природы» и «культуры» является необходимым, но преходящим моментом на пути к их синтезу. Таким образом, тема истории оказывается в центре внимания. Историзм предполагает исследование причин возникновения, становления и гибели явлений, их взаимосвязи, преемственности и отличий между ними в ходе истории.

С наибольшей полнотой эти проблемы разработаны в философии Г. Ф. Гегеля, но на философию культуры серьезное влияние оказали также Иммануил Кант (1724—1804) и Иоганн Готфрид Гердер (1744—1803).

Кант развел, качественно различил два мира: мир природы и мир свободы. Только второй из них и есть подлинно человеческий мир, т. е. мир культуры. Как естественное существо человек не свободен — он находится целиком во власти внешних для него причин и следствий, во власти времени. Здесь, в природе, где господствуют законы зоологии, и лежит источник изначально злого.

Но зло не фатально. Оно может и должно быть преодолено, побеждено культурой: моралью, всеобязательной силой морального долга (категорическим императивом). Человек как моральное (культурное) существо — уже не феномен, а ноумен — умо-

29

постигаемая сущность, свободно определяющая собственную траекторию жизни, ее высший смысл и конечную цель.

Возможно, мир природы (жестокости и зла) и мир свободы (культуры, морали) так бы и разошлись, не встретив друг друга, если бы их не соединила, не связала великая сила Красоты (сила искусства). Высшее проявление культуры, есть ее эстетическое проявление — этот вывод Канта с восторгом был принят и положен в основу общего представления о сущности и назначении культуры всем европейским романтизмом конца XVIII — начала XIX в., художниками и теоретиками «Бури и Натиска». Гердер в работе «О происхождении языка» (1772 г.) пытается объяснить появление языка на основе изучения естественных законов, определяющих бытие человека. Как живое существо человек подчинен природным закономерностям; однако в качестве животного он плохо приспособлен к жизни в природе. От гибели его спасает исключительная способность — «смышленость». Она позволяет человеку даже превзойти животных в деле выживания. Смышленость, вместе с общественными связями между людьми, также отличающими их от мира природы, находит свое выражение в языке. В своей целостности мысль, общество и язык являются особой человеческой формой жизни и равнозначны для Гердера человеческой культуре. Историческое становление и развитие языка он осмысливает как бесконечный процесс развития культуры через преемственность различных культур. В самом известном своем труде — «Идеи ,к философии истории человечества» (1784—1791) — Гердер представляет развертывание истории мировой культуры под влиянием живых человеческих сил, продолжающих собой «органические силы» природы, которые в виде внешних условий также воздействуют на культуру. Однако ее развитие в основном зависит от

проявления внутренних закономерностей, например от усвоения опыта более ранних исторических форм культуры. Нужно сказать, что культуру Гердер понимал весьма широко, выделяя в качестве ее важнейших частей язык, науку, ремесло, искусство, семью, государство, религию. Взаимовлияние этих элементов и является источником культурного развития. Очень важно то, что Гердер подчеркивал индивидуальный характер как отдельных феноменов культуры, так и ее различных форм, последовательно появляющихся во времени и сосуществующих в пространстве. Таким образом, он был одним из предшественников полицентрических концепций мировой культуры.

Идеи Гердера оказали сильное влияние на немецкую и вообще европейскую философию и науку. Они стимулировали

30

изучение исторических и этнических форм культуры в ее различных ипостасях: сравнительное языкознание, исследование мифологии и фольклора. Кроме того, философия истории культуры Гердера стала важным шагом на пути выделения культуры в качестве особого предмета и особой проблемы философской рефлексии. Но постановка в рамках немецкой классики вопросов философии культуры оказалась лишь первым этапом в ее развитии.

В философской системе Гегеля (1770—1831) культура не названа по имени. Но она «узнается» по ее главному, основному предназначению в жизни, в диалектическом восхождении духа — творчеству.

Творчество — создание нового, но такого нового, которое не забывает, не уничтожает старое, а помнит о нем, сохраняет его в себе как момент своей собственной истории, как свою предпосылку. В

оптимистической, рационалистической философии гегельянства мировой прогресс есть прогресс в становлении свободы. Он совершается как утверждение, самораскрытие Разума. Все действительное — разумно, все разумное — действительно. Разум, по Гегелю, не только силен, но и «хитер»: он добивается своих целей не всегда прямым действием, но и действием «хитрым», т. е. опосредованием. Это значит, что разумный ход истории (культура) может осуществляться и неразумными людьми, не осознающими высшего смысла своих собственных действий. Культура может твориться и как побочный результат не до конца осознанной деятельности. Если в своих целях человек зависит от природы, то в средствах их достижения он господствует над ней.

Вот почему, пишет Гегель, «плуг почетней колоса»: хлеб будет съеден, но орудие труда, с помощью которого человек добыл себе хлеб насущный, не исчезнет. Это орудие есть орудие культуры. Производительные, сущностные силы человека развиваются по своей логике, составляя материальный остов социально-культурного процесса.

Какова же роль в этом процессе индивида? Индивидуальное, конечное подчинено общему. Даже страны и народы — лишь разменные фигуры на «шахматной доске» Истории. Для индивида же есть только один способ приобщения к мировой культуре (о национальной культуре философ ничего не говорит): проделать для себя в кратчайший срок тот путь, который Духовно уже пройден человечеством. Общественное, социальное должно быть распредмечено и воспроизведено, как бы заново открыто для себя субъективным духом (индивидуальным сознанием); логическое — совпасть с историческим. Именно

31

эту задачу ставит перед собой образование и особенно его теоретическое ядро — образование философское15.

Панлогизм гегелевской концепции человека, человеческой культуры и истории явился высшей отметкой, кульминацией рационалистической тенденции Просвещения, отразившей в себе мироощущение прогрессивных, восходящих социальных сил. Но исторический оптимизм был уязвим. Он выдавал желаемое за действительное, ибо даже повседневный опыт свидетельствовал: страсти, инстинкты сильнее доводов рассудка. Слепая воля к жизни и неуемная воля к власти — вот главные виновники и «творцы» мирового зла. Они, а не разум, вершат судьбы человечества.

Литература

1.Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 293.

2.См.: Зелинский Ф. Ф. Древнегреческая религия. Киев, 1993.

3.Polenz М. Der hellenische Mensch. Göttingen, 1946.

4.Jaeger W. Paideia. Die Formung der griechischen Menschen. Erster Band. Berlin und Leipzig, 1936. S. 6.

5.Жураковский Г. Е. Очерки по истории античной педагогики. М., 1940. С. 42.

6.Асмус В. Ф. Древнегреческая философия // Философская энциклопедия. Т. 2. М., 1962. С. 69,

7.Шкуратов В. А. Историческая психология. Ростов н/Д, 1994. С. 149.

8.См. Исповедь Августина Аврелия.

9.Ле Гофф Жак. Цивилизация средневекового Запада. М., 1991. С. 302.

10.Майоров Г. Г. Этика христианства. М., 1987.

11.Соколов В. В. Средневековая философия. М., 1979. С. 56.

12.Ле Гофф Жак. Указ. соч. С. 309.

13.Дюби Жорж. Европа в средние века. Смоленск, 1994. С. 24.

14.Мень А. Христианство. Лекция, прочитанная в Московском доме техники 8 сентября — в вечер накануне гибели // Лит. газета. 19.12.1990, № 51. С. 5.

15.См.: Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа. Соч. Т. IV. М., 1959. С.1—20, 263—283.