25. Sartre J.-P. Espuisse d' une théorie des emotions. P., 1965.

144

2.2. КУЛЬТУРА ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Древний мир отдален от сегодняшних дней тысячелетиями, и все же нас привлекают и завораживают его искусство и архитектура, его литература, религия и философия Видимо, через тысячелетия в загадочном облике культур далекого прошлого мы угадываем самих себя, усматриваем последующее многообразие путей культурного развития и осознаем уникальность мировых культур современности. В настоящем разделе мы обратимся к четырем культурам древности: Месопотамии, Египта, Индии, Китая.

2.2.1. Древний Восток в историк мировой культуры

Одна из центральных проблем понимания древнего мира — осмысление многообразия и уникальности древних культур, отдаленных от нас в историческом времени и пространстве. Несомненно, древние культуры в совокупности своих достижений и их значимости для современного мира образуют некое цившшзационное единство, «представляются нам хотя и закономерным, но уникальным этапом всемирноисторического развития»1. В данном контексте неповторимость древних цивилизаций видится в их единстве, совокупности важнейших признаков, «которые придают им принципиальные отличия как от первобытных культур, так и от цивилизаций, пришедших на смену» 2.

С высот современного цивилизационного развития, в свете ретроспективного (обращенного вспять, назад) видения, древние культуры обретают значимость прежде всего в своих достижениях, послуживших «кирпичиками» для создания современного научно-технического мира. Но есть и такие подходы, в которых культура и цивилизация разводятся по самой своей функции: культура оказывается способом

существования

145

этноса, преодоления им исторического пространства, обычно на одной и той же географической площади. Цивилизация же рассматривается как техническая, интеллектуальная, нравственная и т. д. «оснащенность» культуры. В данном случае, как это было уже у Шпенглера, на первый план выступают своеобразие и уникальность различного типа культур, сохраняющих во времени свое историческое ядро и сосуществующих одна с другой, оставаясь непроницаемыми друг для друга.

Историческая ретроспектива в этом случае оказывается разрушенной, а любое рассмотрение истории мировой культуры в плане эволюционного (с революционными скачками) механизма становится несостоятельным. Более того, обязательность современного состояния общества для всех типов культур ставится под вопрос, ответы на который отыскиваются в далеком прошлом, в инвариантах культурного развития. Похоже, эту инвариантность осознавали уже сами древние, в частности греки — первые европейцы, столкнувшиеся с Древним Востоком, с персами и расходившиеся с ними в оценке человека и человеческой свободы, путешествуя в Египет и изумляясь величественности и монументальности египетских пирамид и всей его культуры. Охарактеризовать различия культур Древнего Востока и Древнего Запада, не противопоставляя их друг другу, позволяет теория осевого времени, принадлежащая немецкому философу и культурологу Карлу Ясперсу, который считает, что «осевое время знаменует собой исчезновение великих культур древности, существовавших тысячелетиями»3. Ось мировой истории, полагает Ясперс, следует отнести ко времени около 500 лет до н. э., к тем духовным событиям, которые происходили между 800 и 200 гг. до н. э. на всем протяжении от Запада до Востока. Именно тогда произошел основной исторический поворот — появился человек современного типа. Приходит конец мифологической эпохе с ее спокойной устойчивостью, начинается борьба рационального опыта с мифом, вырабатываются основные понятия и категории, которыми мы пользуемся по настоящее время,

закладываются основы мировых религий. В Индии в это время возникли Упанишады, жил Будда; в Китае получили развитие мощные философские школы, в Иране учил Заратустра, в Палестине выступали

пророки, в Греции — «это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда»4.

Суть произошедших почти одновременно в упомянутых культурах изменений состоит в неком духовном озарении (одухотворении): перед человеком открывается ужас мира и собственная

146

беспомощность, он ищет новые ответы на вопросы, ранее принятые им на веру, пересматривает свои решения, обычаи и нормы. Индивидуальное сознание основывается на рефлексии, сознание осознает сознание, новый, подлинный человек, выходя за пределы своего собственного существования, способен слушать и понимать то, о чем он не задумывался, и благодаря этому открывать в себе все новые возможности.

Интенсивное духовное движение Ясперс обнаруживает в трех мирах: Китай; Индия; Эллада и Ближний Восток. Здесь традиции прошлого обновлялись и развивались на основе индивидуального опыта и рационального сознания. В то же время осевое время ознаменовало исчезновение тех величественных древних культур, в которых человек не достиг подлинного самосознания, как это произошло с египетской и вавилонской.

Обращение к концепции Ясперса позволяет выяснить, что различия между Востоком и Западом не носят абсолютного характера. Те особенности, которые исследователи обычно находят в культурах Востока — их устойчивость, неподвижность, традиционализм, — относятся к их доосевому периоду. И хотя традиции доосевого времени вошли в культуру послеосевого, эти культуры динамично развивались. Их ослабление и упадок отмечается с 1500 г., когда «Европа вступает на путь своего неведомого ранее продвижения вперед»5. При этом сами восточные культуры оказываются непохожими друг на друга в своем отношении к осевому времени, демонстрируя многообразие типов древних культур, поливариантность мирового культурного развития.

Западный мир не столько отличается от Востока в своей полярности с ним, сколько несет ее в самом себе, своем самосознании. Радикальность, которую привнес в мир Запад в своем тысячелетнем развитии, понимается и конкретизируется, если поставить вопрос, почему наука и техника возникли лишь на Западе? «Обладал ли Запад уже в осевое время неким своеобразием, следствия которого обнаружились в последующую эпоху? Заложено ли было уже в осевое время то, что позднее явило себя в науке?»6

2.2.2. Доосевые культуры Древнего Востока

дна из древнейших мировых культур — культура Месопотамии (междуречья Тигра и Евфрата), культура древних шумерийцев и аккадцев (жителей Северной Месопотамии), которые покорили города Южной

147

О Месопотамии, но ассимилировали и сохранили культуру шумеров. Как писал С. Н. Крамер, «история начинается в Шумере». Именно там в конце IV тыс. до н.э. на смену первобытной культуре пришла письменная культура городского типа. Города древней Месопотамии — земледельческие поселения, привязанные к водным артериям — рекам и каналам, по которым обычно осуществлялась связь между городами. В городах располагались дворцы и храмы, жилища земледельцев и ремесленников.

Небольшие по числу жителей города были одновременно государствами с неограниченной властью царя и разработанной правовой регламентацией, как, например, законы Хаммурапи. Правитель городагосударства нередко носил титул — «лугалъ» («большой человек»), так обычно называли царя. «Титул этот жреческого происхождения и свидетельствует о том, что первоначально представитель государственной власти был также главой жречества»7.

В крупных царских и храмовых хозяйствах сосредоточивалась древняя культура: именно здесь планировалось строительство зданий и ирригационных сооружений, велись необходимые расчеты и все это на основе письменности. Письменность в форме клинописи требовала определенной многолетней подготовки, оставаясь специальным навыком узкой социальной группы — писцов. «Грамотность в Месопотамии, как и в других странах Древнего Востока, была привилегией незначительного меньшинства.

Обучались только дети жрецов, управляющих, чиновников, капитанов кораблей и других высокопоставленных лиц»8.

Письменность, соответственно, служила целям государственного и культового характера,

государственные документы (на которые опирался многочисленный штат писцов и чиновников) самым детальным образом регламентировали хозяйственную жизнь (арендные отношения, например), осуществляли правовое регулирование отношений между мужем и женой, родителями и детьми. Такой же всеобъемлющей властью обладали и боги. Бог Мардук возглавил борьбу молодого поколения богов со

старым, при условии, «что в награду он получит право определять судьбы всего сущего на небесах и на земле» 9.

Есть основания полагать, что в таком обществе преобладало магическое сознание. Магия как способ воздействия на природу оставалась в арсенале земледельческого населения. «Магическая деятельность — попытки воздействовать на олицетворенные закономерности природы эмоциональным, ритмическим, «божественным» Словом, жертвоприношениями,

148

обрядовыми телодвижениями — казалась столь же нужной для жизни общины, как и любой общественно полезный труд» 10.

Однако трудно согласиться, что городская письменная культура, по крайней мере в лице своих носителей — «шумерского чиновника —бюрократа и ученого писца», преодолевает до-рефлексивный уровень развития личности11. Эти «администраторы» и «ученые», действительно, осваивали новые виды деятельности, но не как свой личный, а как профессиональный и одновременно социальный навык, где нет места личному выбору и рефлексирующему осознанию собственного предназначения и собственного выбора.

В этом смысле наиболее полной личностью, чья воля запечатлевалась в законе, должна быть личность царя, и примечательно, что размышления царя Гильгамеша (о котором академик Б. А. Тураев пишет: «Итак, герой эпоса уже во второй половине III тысячелетия считался древнейшим царем Эреха, близким богам,