6. «Обратный курс» Дж. Доджа и к. Шоупа в Японии

Япония проиграла вторую мировую войну, капитулировала 2 сентября 1945 г. и была оккупирована американскими войсками. Экономика находилась в состоянии хаоса. В 1948 г. объем производства составил 52% от довоенного уровня. Японии не коснулся план Маршала, ей была предоставлена только гуманитарная помощь в размере 2,2 млрд. долл, что равнялось вливанию в Западную Германию. Впервые послевоенные годы здесь сохранилось прямое распределение ресурсов. Существовал черный рынок и инфляция. К 1952 г. инфляция составляла 1500% от послевоенного уровня.Путь национализации промышленности был отвергнут оккупационной администрацией и осуществлялся «обратный курс». Цель «обратного курса» состояла в обеспечении стратегического союза с японской буржуазией и превращении Японии в «мастерскую Азии». Программа «олбратного курса» была разработана американцами Дж. Доджем и К. Шоупом. Реформированию подвергались все стороны общественно-экономической жизни: хозяйственный уклад, общественный строй, государственное устройство. Предусматривалось демиллитаризировать и демократизировать Японию. Осуществлялся переход от тотальноговоенного контроля к рыночной экономике. Было реорганизовано правительство, через которое действовала оккупационная администрация союзных сил во главе с генералом Д. Макартуром (1880-1964 гг.).

Главной из демократических реформ стал роспуск дзайбацу (1947-1948 гг.), т.е. холдингов, державших акции закрытых вертикальных концернов. Дыла осуществлена демонополизация экономики, т.е. разукреплены гигантские

Тема 8. Рыночные преобразования в России

1. Централизованно-плановое хозяйство

Современный процесс глобализации имеет некий всеобщий аспект: он вовлекает все страны и народы в систему рыночной эко­номики. Не избежал этой участи и Советский Союз, а затем Россия и практически все страны постсоветского пространства. Но для того чтобы начать реальное продвижение к рынку, нужно было, во-пер­вых, обнаружить относительную и абсолютную неэффективность централизованно-планового хозяйствования, а во-вторых, ощутить готовность народов и хозяйствующих субъектов к рыночным пре­образованиям.

В Советском Союзе сформировалась жестко централизованная и бюрократизированная система хозяйствования. Разберемся в при­чинах, приведших к формированию модели, которая просущество­вала три четверти века.

Во-первых, это крестьянский мелкотоварный фон, на котором формировались органы советской хозяйственной власти. Крестьяне с их микроэкономическим мышлением всегда были достаточно индифферентны к проблемам макроэкономического свойства, если они не касались их непосредственно.

Во-вторых, в нашей стране возникало слишком много экстре­мальных ситуаций, требовавших мгновенной мобилизации ограни­ченных ресурсов для решения чрезвычайных задач. Это и порож­дало сверхцентрализацию решений.

В-третьих, свою роль сыграло то обстоятельство, что в России слишком узок был слой инженерно-технической и управленческой интеллигенции. В это трудно поверить, но еще к началу третьей пятилетки в промышленности работало всего 24,2 тыс. инженеров и техников со специальным образованием, что составляло 0,9% от общего числа работающих. Понятно, что лучшие инженерные и управленческие кадры в условиях развернувшейся индустриализации вынужденно сосредоточивались в центральных наркоматах и ведомствах. На местах действовал институт выдвиженцев из рабочих и партийных функционеров. Это были мужественные люди, преданные делу социальные новаторы, но для управления крупным индустриальным производством этого было мало. Естественно, что руководители предприятий и строек и работники центральных ап­паратов управления поддерживали друг с другом постоянную опе­ративную связь. Центр контролировал каждый шаг новоявленных управленцев, которые в свою очередь не рисковали принимать самостоятельных технико-технологических и экономических решений. В результате централизация еще более усугублялась, приобретала непробиваемую инерционность. К тому же физическое уничтожение части лучших научно-технических сил в годы репрессий сделало невозможной какую-либо иную ситуацию.

В-четвертых, жесткая централизация была освящена идеологи­чески: среди руководителей большевистской партии и государства долгое время оставалось господствующим представление о социалистической экономике как о единой фабрике, управляемой из единого центра. Идеи хозрасчета и коммерческой самостоятельности, намерения развивать кооперативную собственность в Советской России, к которым пришел В.И. Ленин в последние годы жизни, так и не были реализованы.

Раз сформировавшись, сверхцентрализация оказалась весьма инерционной и консервативной системой. В результате появилось несколько крайне нежелательных следствий, с наибольшей полнотой выявившихся еще в середине 1970-х гг.:

• сосредоточив в своих руках массу неадекватных хозяйствен­ных функций, верхние эшелоны власти количественно раз­ бухли, а качественно оказались малоэффективны, неповоротливы и бюрократизированы;

• решая текущие тактические и оперативные задачи, субъекты и органы централизованного хозяйствования не успевали за­ниматься делами стратегическими и деквалифицировались;

• на тактическом и оперативном уровнях появились значительные «управленческие пустоты», когда хозяйствующие субъекты формально существовали, а реальных хозяйственных функций у них не оказывалось;

• теряя сначала функции, потом квалификацию, а следом и же­лание самостоятельно и рискованно хозяйствовать, субъекты нижних этажей управления стали небескорыстно делегировать ответственность все выше по пирамидальным слоям, сохра­няя за собой лишь внешнюю атрибутику власти с соответству­ющими доходами и привилегиями.

Чтобы столь неэффективная система управления существовала, ее должны были поддерживать мощные политические, идеологи­ческие и репрессивные подпорки (последние при этом назывались правоохранительными органами). Когда в середине 1980-х гг., не справившись с махиной надвигающихся проблем, сами централь­ные власти страны стали демонтировать одно за другим сначала идеологические, потом политические и, наконец, репрессивные подпорки, советская экономика не стала перестраиваться, не по­казала своей способности к действительному реформированию. Она просто рухнула.