Диалогические формы: форумы и гостевые

Возможно, впрочем, что дело было не только в роботе. Сама русская Сеть стремительно изменялась. Разрастание Интернета вскоре сделало его необозримым, а совершенствование поисковых машин обесценило ручную работу по описанию и оценке сайтов. К концу 1997 года жанр веб-обзоров стал увядать, в 1998 увял вовсе, а весной 1999 прекратился и "Вечерний Интернет" (последующие нерегулярные выпуски - не в счет). Русский Интернет вступил в новый фазис развития. Рассмотрим его основные характеристики.

Во-первых, произошел сдвиг доминанты от монологических форм к диалогическим: на первый план вышли интерактивные формы вебовского общения: форумы и гостевые книги. Это, с одной стороны, стимулировало развитие публичных дискуссий и развитие новых форм сетевой словесности, с другой - вызвало к жизни проблему соотношения статических и динамических форм электронных публикаций (Горный, 1999).

Гостевые книги наводнили анонимы и виртуалы. Иногда это порождало интересные формы коллективного творчества, но чаще невидимость и неиндетифицирумость авторов благоприятствовала психологической регрессии: свобода от ограничений "реального мира" вырождалась в свободу говорить гадости. Юзнетовские flame wars реинкарнировали в новой, но родственной среде вебовских форумов. Дмитрий Бавильский (2002), рассуждая об отзывах в форумах Русского журнала, подметил интересную закономерность: "степень эмоциональности (развязности) пишущего на форуме находится в прямой зависимости от степени его виртуальности". В отличие от автора, который ставит свою подпись под текстом, утверждает Бавильский,

пишущий в форум напрочь лишен ответственности: сегодня он может выйти под ником "Плюшкин", завтра - "Пушкин", послезавтра и вовсе представиться анонимом. Никаких обязательств перед объектом ругани, но главное - никакой ответственности перед самим собой.

Аноним из гостевой книги, продолжает Бавильский, - "прекрасная иллюстрация к тезису Ролана Барта о "смерти автора", когда пишет не конкретная личность, но коллективное бессознательное какого-то конкретного места".

Разумеется, далеко не всегда возможность подписываться каким угодно именем использовалась деструктивным образом. Псевдонимы, путем биографической и стилистической конкретизации плавно трансформирующиеся в виртуалов - отличительная черта многих литературных проектов. Эта тенденция проявилась уже в первых литературных интерактивных играх, созданных Дмитрием Маниным - "Чепуха", "Буриме", "Сонетник" и, его же более позднего "Сада расходящихся хокку". Однако эти игры центрировались более на произведениях, чем не авторах, и ВЛ было трудно развиться там в полной мере. Гусарский клуб оказался более подходящим местом для играми с идентичностью.

Гусарский клуб - это ролевая игра, возникшая еще в 1995 году в составе Чертовых Куличек и объединявшую в свои лучшие времена несколько сотен участников. Члены клуба выступают под пародийными псевдонимами (граф Бесстыжев-Рюмкин, баронесса Вера Зубробизонова, штаб-ротмистр Жуй-Малосольный и т.п.), и живут весьма насыщенной жизнью: получают армейские звания, участвуют в конкурсах и турнирах, стреляются на дуэлях, общаются в гостиных, посещают бордель, издают литературный альманах и проч. Культовая фигура - поручик Ржевский, легендарный персонаж множества анекдотов. Игра носит литературный и шуточный характер; публикуемые произведения варьируют от стихов на заданную тему до исторической прозы.

На тех же Куличках какое-то время была популярна игра, инициированная Александром Ромадановым (АлексРомой), упоминавшимся выше в связи с Сетевым странником. Называлась она"Виртуалы и натуралы"; предметом обсуждения была природа виртуальности, а сами участники, по условиям игры, писали от имени знаменитых людей. К сожалению, по безалаберности администраторов Куличек, архивы игры пропали, сохранилась лишь небольшая часть реплик (некоторые из них мы цитировали выше). Знаменитые люди действовали и другом интерактивном проекте - "Почте духов" Николая Тополева (1998), в котором интернет использовался как орудие спиритизма. Пользователи могли задавать вопросы покойным историческим персонажам, а те отвечали - иногда, впрочем, впадая в глумление и непристойность, как это случается на спиритических сеансах. По некоторым стилистическим приметам можно предположить, что за программистом Тополевым, вопрошающими пользователями и говорливыми духами стоял создатель Май Иваныча Мухина и его ближайшие друзья. Однако это остается лишь догадкой - тайна Ghostbook'а так и не была раскрыта.

Второй особенностью пост-веб-обозревательского периода было повышение уровня рефлексии и саморефлексии. В центре внимания, помимо вопросов виртуализации, оказались проблемы онтологической природы "я", механизмов самоидентификации, конструирования "я" и "других". Или, если прибегнуть к таксономии автобиографических форм (Spengemann, 1980), произошел сдвиг от самовыражения и самосозидания к самоисследованию.