3179

ПО ПЕРЕСЕЧЕННОЙ МЕСТНОСТИ. Повесть

—  Олег, дорогой мой, милый, и мне тоже не хватает тебя, но я держусь, перебарываю себя, хожу на занятия, сдаю зачеты.

—  Значит, ты сильнее меня.

—  Да брось ты! Я догадываюсь о твоей болезни и, кажется, знаю, как ее вылечить.

—  Как?

—  Нам надо встретиться наедине. А вот где и когда — проблема: на даче — родители, дома — Женя.

—  Пойдем на речку.

—  Нет, тебя определенно надо вести к психиатру. Потерпи, и завтра вечером, часов в восемь, позвони мне.

Олег сидел дома, смотрел на часы и думал о несправедливости жизни: когда опаздываешь — время мчится, как угорелое, когда ожидаешь чего-нибудь, — оно как бы застывает на месте. Вот и сейчас стрелка часов, как будто уставшая от однообразия своей работы, подползала к восьми часам, как ползет обессилевший странник в пустыне к колодцу со спасительной водой. Без пяти минут восемь Олег подошел к телефону-автомату на Большой Стрелецкой улице и ровно в восемь бросил монету в щель автомата. Монета звякнула и выскочила наружу. В чем дело? Олег повторил попытку — тот же результат. До него дошло: телефон-автомат не работает. «О, боги! За что?», — раздался в душе Олега крик. Что делать: бежать к следующему телефону? Это далеко. Или пойти в школу и упросить сторожа разрешить позвонить по телефону.

В школе дежурил добрый, одноногий, несильно пьющий Василь Макарыч. Он уже был чуть под хмельком, сидел на лавочке, курил самокрутку и размышлял о судьбе мира.

—  Здравствуй, дядь Вась.

—  Здравствуй, Олег. Скажи мне, а будет третья мировая война? —  Обязательно будет.

—  Жаль, сколько снова безвинных людей погибнет. —  Дядя Вася, срочно позвонить надо.

—  А автомат зачем? —  Он не работает. —  Тогда звони. Олег набрал номер: —  Здравствуй, это я.

181

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

—  Здравствуй, Олег. Я жду тебя, приходи. —  Когда?

—  Как соберешься, так и приходи. —  Бегу!

Олег положил трубку телефона и почувствовал, что рубашка на его спине трещит по швам от прорезающихся крылышек. Он оттолкнулся от грешной земли, взлетел в воздух, приземлился у себя во дворе, чтобы оборвать сирень, и следующим перелетом добрался до дома Ксении.

Дверь открыла Ксения. Олег завалил ее сиренью, прижал к себе, затем отстранился и одними глазами спросил: «Кто дома?»

—  Мы одни, — ответила Ксения, — родители на даче, Женя придет поздно, но придет обязательно. Он утром уезжает на испытания, связанные с дипломным проектом.

Они чудесно провели вечер. Пили чай, слушали музыку, споря до хрипоты о стилях джаза и его исполнителях. В этот вечер Олег впервые серьезно заговорил о своих планах на дальнейшую учебу. Хотел послушать, что думает по этому поводу Ксения.

—  У меня сейчас, независимо, получу я медаль или нет, есть три предложения: от мединститута, от твоего строительного института и от университета. Медиком я себя не вижу, строителем — тоже,

ивсе больше и больше склоняюсь к университетскому образованию. Со мной еще раз разговаривал заведующий кафедрой физкультуры университета Владимир Никандрович Пластилин. У них в этом году открывается новая перспективная инженерная специальность «гидрология суши».

—  А чем эти самые гидрологи занимаются?

—  Как мне объяснили, они изучают речной сток, режимы озер

иледников, ведут подготовительные работы для строительства разных гидротехнических сооружений — от прудов для орошения до гидроэлектростанций.

—  То есть, как я понимаю — это работа экспедиционная, камеральная и проектная. Смотри и решай сам, я здесь тебе не советчик. Мне, извини за меркантильность, главное, чтобы ты был со мной.

Эта последняя фраза Ксении его удивила и неприятно задела. Уж слишком далеко она заглядывала в будущее. С одной стороны это было мило, говорило об ее отношении к нему. А с другой стороны,

182

ПО ПЕРЕСЕЧЕННОЙ МЕСТНОСТИ. Повесть

он исподволь почувствовал притязания на свою свободу. Олег любил Ксению здесь и сейчас и не хотел думать, что будет завтра. А Ксения продолжала:

—  Олег, у нас дома традиционно отмечают праздник Победы. Приходят самые близкие друзья папы и мамы. Родители просили тебе передать приглашение. Придешь?

—  Даже не знаю. Ребята решили в этот день устроить проводы школьных лет.

—  Но это обычно делают на выпускном вечере.

—  На выпускном вечере как-то все официально. А мы хотим проводить школу так, как проводили вместе долгие годы: поиграть, накупаться, сварить ухи, выпить вина. Я бы хотел, чтобы ты пошла со мной. Узнаешь моих друзей, и, может быть, изменишь свое мнение обо мне, и необязательно в лучшую сторону. Помнишь, у Сервантеса: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты».

—  А девочки будут?

—  Обязательно, но, по-моему, только из нашей школы. Ты будешь первой «иностранкой» в нашей компании.

—  Олег, как-то страшно.

—  Да что ты! Тебе с твоими способностями располагать к себе людей нечего бояться. Да и я тебя подготовлю. Заодно зайдем к нам домой, познакомлю тебя с мамой и братьями.

—  А как же быть с приглашением моих родителей?

—  Предлагаю такой вариант: днем мы побудем с ребятами, а вечером придем пить чай к вам. Объясни маме — она, я думаю, поймет.

—  Олег, а что мне подарить твоей маме. Она любит духи?

—  Любит. Я ей когда-то, на первые свои деньги, купил духи «Белая сирень», так у нее в шкафчике по сей день флакон от них уже давно пустой стоит.

—  А что взять из еды?

—  Накупи каких-нибудь пончиков, пирожков с повидлом или с мясом. Остальное — моя забота. А теперь слушай внимательно: на всякие мелкие фривольности, на не совсем литературные выражения просто не реагируй; а если кто-нибудь, допустим, попытается обнять тебя, поцеловать, — ради Бога, не кричи «Олег», а приложись к его щечке своей нежной ручкой так, как подаешь волейбольный мяч, и все станет на свои места. А как ты плаваешь?

183

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

—  Не очень.

—  Тогда без меня в воду не лезь, а то могут утопить. —  Как утопить?– испугалась Ксения.

—  Да так. Есть у нас шутники. Поднырнут, схватят человека за руку или за ногу и под воду тащат.

—  Ну, и друзья у тебя!

—  А что с них взять — шпана гусиновская, — пряча улыбку и стараясь быть серьезным, сказал Олег. — Да шучу я, шучу. Но все же, без меня не купайся. Повторяю: это все — на всякий случай. Жорка и я будем держать тебя все время «под прицелом». Да, если вдруг поймаешь на себе пристальный взгляд Жорки — прости его, он от тебя без ума…

Когда Ксения уснула, Олег тихо выбрался из-под одеяла, взял свою одежду и так же тихонечко пошел в ванную комнату переодеться. На часах было пятнадцать минут первого. Он умылся, оделся, открыл дверь ванной и обомлел: перед ним стоял улыбающийся Женя. Женя приложил указательный палец правой руки к своим губам, потом сложил ладони наподобие подушки, наклонил к ним свою голову и показал глазами на комнату Ксении — дескать, пусть спит, взял Олега за руку и увел на кухню.

—  Будешь кофе? — спросил Женя.

—  Спасибо, нет, мне надо пойти выспаться, сегодня пишем контрольную по математике.

—  Ну, на твоем сне этот кофе вряд ли отразится, а мне еще надо поработать, подготовиться к завтрашней, вернее, к сегодняшней поездке.

Олег выпил кофе, попрощался с Женей и пошел домой.

Ксения повернулась во сне, протянула руку, не обнаружила

вкровати Олега и мгновенно проснулась. Набросила халат, вышла

вприхожую, пошла в кухню, увидев там свет. В кухне за столом сидел Женя, что-то писал, время от времени попивая кофе. Рядом с его чашкой стояла вторая, пустая. Ксения подошла, потрогала ее рукой — она была еще теплой, и поняла, что Олег и Женя виделись. Она вопросительно, с некоторой растерянностью посмотрела на брата.

—  Ксения, не волнуйся и не бери ничего себе в голову, — сказал Женя. — Для меня ваши отношения с Олегом не новость. Думаю, что и родители о многом догадываются. Ты девица бесхитростная и твой

184

ПО ПЕРЕСЕЧЕННОЙ МЕСТНОСТИ. Повесть

вид, и твое поведение говорят сами за себя. В последнее время ты буквально преобразилась: из красивого распускающегося бутона ты превратилась в прелестную, благоухающую розу. Это происходит, как правило, тогда, когда человек влюбляется. Любишь Олега?

—  Да.

—  Мне он тоже нравится: целостный парень, красивый. Да и жизнь, видимо, повидал, но мне кажется, что она его не очень жаловала. А уж о спорте не говорю: он там человек известный.

Днем 8 мая, после школы, пока мама была на работе, Олег занялся генеральной уборкой дома. Спрятал в подвал все нужные и ненужные вещи, вымыл полы, заставил братьев помыть окна и подмести во дворе. Через два часа дом блестел, как пряжка на ремне матроса-крас- нофлотца. Мама, вернувшись домой и увидев проделанную детьми работу, не то чтобы удивилась, она просто испугалась:

—  Мальчики, в чем дело? Вас кто-то подменил или мы ждем в гости царя-батюшку?

—  Ждем, ждем, — ответили братья, — только не царя-батюшку, а невесту Олега Ксению.

—  Цыц, малявки, — шутливо приказал Олег. — Ксения не невеста мне, она моя подруга и завтра придет к нам в гости. А гостей надо встречать в прибранной квартире, причесанными и с чистыми ушами. Прошу обратить, кому следует, на это внимание.

—  Тогда я буду просить Ксению приходить к нам почаще, — сказала мама. — Может быть, тогда у нас, наконец, носки грязные по комнатам валяться не будут, а кровати — аккуратно застланы?

Утром 9 мая Олег встретил Ксению почти у самого ее дома. Она была гладко причесана, в цветастом сарафане, в спортивных туфлях и с огромной сумкой в руке. Олег перехватил сумку, сразу почувствовал ее тяжесть, спросил:

—  Ты что, туда кирпичей наложила?

Ксения, освободившись от ноши, прижалась к Олегу, поцеловала его в щеку, сказала:

—  Здравствуй, Олег. С праздником тебя. В сумке кирпичей нет, там мои вещи, еда, питье. Если считаешь, что там что-то лишнее — выброси.

185

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

—  Ладно, у нас дома разберемся.

—  Олег, мне боязно идти к вам. А вдруг я не понравлюсь твоей маме?

—  Перестань нести ерунду. Ты красивая, умная, смелая девчонка, с открытым добрым лицом. И, притом, какой матери не понравится девушка, которую любит ее сын. Пошли!

Мама встретила ребят у крыльца дома. Обняла Ксению, повела в комнату. Там уже был накрыт чайный стол, за которым чинно сидели братья.

—  Это — Ксения, — обращаясь к близнецам, сказал Олег. —  Догадываемся, — ответил за двоих Глеб.

—  А это, — уже обращаясь к Ксении, — Глеб и Валентин. Различать их просто: у Валентина маленькая родинка на носу. Но можно на первых порах нарисовать на лбу у кого-нибудь из них крест.

—  Это ты себе крест нарисуй знаешь где? — посоветовал Олегу Глеб.

—  Хватит, хватит, — остановила мама ребят, — давайте пить чай. —  Нет, сначала подарки. Это Вам, Любовь Кондратьевна, — ска-

зала Ксения, передавая ей духи. —  Ой, спасибо, мои любимые.

—  Это тебе, Глеб, и тебе, Валентин, — вручила Ксения братьям Олега по коробке конфет.

—  Вот, видишь, — сказал Валя, — Ксения и без креста разобралась, кто из нас есть кто. Умные люди всегда поймут друг друга.

—  Да-а, ребята, вам палец в рот не клади, вместе с рукой откусите, — засмеялась Ксения.

—  Тебе нечего бояться. Ты, чувствуется, — девочка клевая.

—  Ребята, ребята, повежливее, — снова стала останавливать детей Любовь Кондратьевна.

—  А мы чё? А мы — ничё. Ксения опять засмеялась:

—  Пусть говорят, они мне очень нравятся.

Бабушка Дуня принесла только что испеченный пирог и все приступили к чаю. Когда Любовь Кондратьевна и Ксения увлеклись разговором, Олег вопросительно глянул на братьев, показав глазами на Ксению. Один незаметно поднял большой палец левой руки, а другой сжал в кулак правую руку и слегка потряс им.

186

ПО ПЕРЕСЕЧЕННОЙ МЕСТНОСТИ. Повесть

Пора было собираться на речку.

—  Ты будешь проводить ревизию моей сумки? — спросила Ксения Олега.

—  Нет, что принесла, то принесла. На месте разберемся. Переоденься, пожалуйста, в купальник здесь, в нашей с братьями комнате, на лугу это будет сделать неудобно.

На реке собрались почти все из согласившихся на встречу ребят. Не было только Сергея Дедова и Альбины Шелест. На траве была расстелена клеенка, а на ней все, что ребята купили, приготовили, принесли. Ухи еще не было, но все, что надо для ее приготовления, ждало своего времени.

Олег представил Ксению, а ей своих друзей:

—  Это — Ксения, моя подруга. Любить и жаловать не прошу, а прошу отнестись к ней, как к нашей гостье. А, может быть, даже и лучше. Ксения, а это… — Олег стал перечислять одноклассников: — Вадим, Павел, Юля, Люда, Вася, уже знакомый тебе Жора…

Кто поднимал руку, кто кивал головой, кто говорил «Привет». И, как всегда, стал выпендриваться Толя Быков, который без этого не представлял себе свою жизнь. Он встал, подошел к Ксении, сначала пожал руку, а потом изобразил, будто ее целует, и сказал:

—  Мадмуазель, прошу к нашему шалашу.

—  Благодарю, я могу и без шалаша обойтись, лишь бы кругом люди добрые были.

—  Ну, в этом нам не откажешь. —  Я, сударь, на это и надеюсь.

«Молодец Ксения, справилась, — подумал Олег, — но Толяна зря «сударем» обозвала, ему еще аукнется…»

—  Олег, — попросила Ксения, — помоги разгрузиться.

Олег поставил сумку на край импровизированного стола, и Ксения стала вынимать из нее свертки и кульки с пирожками, пончиками, бутербродами, конфетами и бутылки с фруктовой водой.

—  Красиво жить не запретишь, — сказал кто-то из ребят.

—  Это, между прочим, куплено на свои собственные деньги, — не обращаясь ни к кому, как бы разговаривая сама с собой, сказала Ксения. — Родители кормят и поят, а свою стипендию я трачу, как хочу.

Девочки стали готовить стол, а ребята пошли купаться. Как ни странно, девчонки встретили Ксению дружелюбно. Хотя, собствен-

187

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

но, почему странно? Никто из них на дружбу с Олегом уже не рассчитывал, и Ксения не была им конкуренткой. Появилась Альбина Шелест, вся из себя: в соломенной шляпке, в темных очках, в светлой, почти прозрачной кофточке и в очень короткой юбке. Немного покрутилась, перемолвилась с кем-то из девочек и, сославшись на недомогание, ушла. Ксения ее проводила долгим взглядом, видимо, поняла, кто она и почему ушла. Запаздывал Сергей Дедов, а Олег очень хотел, чтобы он пришел. И когда уже садились, а многие «ложились» за стол, он появился. Сергей продолжал ходить в авторитетах. Одни его уважали, другие — боялись, третьи — держали нейтралитет. У Олега с Сергеем были доверительные отношения. Об этом многие знали или догадывались. Казалось бы, что может быть общего у бывшего беспризорника, сироты, воспитываемого двоюродной теткой, и мальчика из интеллигентной семьи? Но их как раз и сближала эта разность в воспитании, разность жизненных позиций и взглядов. Они обогащали друг друга.

Начали разливать вино. Роль виночерпия в их компании обычно исполнял Толян. Дошла очередь до Олега.

—  Тебе наливать, ты будешь пить? — спросил он Олега. —  Вино не буду. Налей ситро.

—  Ну, Олеженьке нашему западло с нами вино пить, он у нас привилегированный, неприкасаемый, ему шампанское подавай.

—  Сударь, а не хотите ли вы прикусить свой язычок, — шепнул ему на ухо, но громко, чтобы все слышали, Олег, — а то я могу помочь это сделать.

—  Ша, ребята, — сказал Серега, — никого заставлять не надо. Каждый выбирает то, что хочет.

—  Девчонки, а вы будете пить вино? — спросил Толик.

—  А почему бы и нет, — за всех ответила Алла Клименкова, — наливай.

—  А тебе, Ксения?

—  И мне тоже, — Ксения обвела взглядом сидящих ребят и, не найдя специфического цвета волос, добавила: — Что я, рыжая, что ли?

Альберт Кузнецов, комсорг класса, попросил слова: «Ребята, я предлагаю выпить за то, чтобы та дружба, которую мы приобрели здесь, в школе, за десять лет, продолжалась до тех пор, пока мы живы,

188

ПО ПЕРЕСЕЧЕННОЙ МЕСТНОСТИ. Повесть

чтобы в наших сердцах не погас огонь солидарности, чтобы мы всегда ощущали локоть друг друга!..»

А потом дурачились, играли в «догонялки», в «козла», в «рули» на воде. Ксения предложила провести футбольный матч между командами девочек и мальчиков. Идея всем понравилась. Но это была не игра, это был веселый спектакль. Смеялись все: и игроки, и болельщики, смеялись до коликов в животе. Судью, Пашу Плотникова, за то, что он подсуживал девчонкам, бесконечно назначая пенальти в ворота мальчишек, ребята сняли с игры и потащили топить в реке. В итоге победили девчонки, и каждой из них Вадик Богомаз, успевший сплавать на левый берег реки за цветами, вручил по букетику колокольчиков.

Или Олегу это казалось, или это было действительно так, но Ксения заметно выделялась среди девчонок. Она в своем закрытом облегающем купальнике, длинноногая, загорелая, с хвостом волос на затылке, раскованная в движениях, была очаровательна.

Потом каждый занимался тем, чем хотел: кто-то загорал, кто-то купался, кто-то варил уху. Время от времени все собирались у «стола», произносили тосты, кто-то объяснялся в любви к школе, ктото корил учителей за необъективность, вспоминали смешные истории — и про то, как наряжали скелета, чтобы испугать девчонок, и про то, как вставляли мокрые промокашки в цоколи электрических лампочек, чтобы они погасли в нужный момент, и про то, как сливали спирт из спиртовок в химическом кабинете…

Ближе к пяти часам Ксения стала собираться уходить, объяснив ребятам, что она обещала маме помочь подготовиться к встрече фронтовых друзей отца. Но она боится идти одна и просит отпустить Олега проводить ее. Все понимали наивность этой просьбы, но с серьезным видом соглашались с ней. А неугомонный Толя Быков предложил:

—  Приходи к нам в гости, не бойся. Мы тебе заветное слово скажем, ни одна гусиновская шпана не то что пальцем не тронет, по другой стороне улицы обходить тебя будет.

Когда Олег с Ксенией уже оделись и попрощались со всеми, к ним подошел Сергей Дедов и попросил у Олега разрешения поговорить с Ксенией. Он отвел ее в сторону и что-то недолго, минут пять, ей объяснял. Ксения вернулась, какая-то посерьезневшая, помахала всем рукой, взяла Олега под руку и они ушли.

189

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

—  О чем разговор? — спросил Олег.

—  О тебе, вернее, о наших с тобой отношениях. Ничего дурного. Откуда он такой мудрый, ведь он же наш одногодок?

—  Он из пеленок раньше нас вышел, — закончил разговор Олег.

Зашли к Олегу домой, переоделись. Любовь Кондратьевна передала Ксении для родителей тюльпаны, просила поздравить их с праздником Победы и передать, что они воспитали хорошую дочь. Ксения засмущалась, а Олег понял, что она понравилась маме. Они расцеловали Любовь Кондратьевну в щеки и выпорхнули из дома.

Шли к Батиным домой, болтали ни о чем, а Олег все время думал: спросит ли Ксения про Шелест или нет? Возьмет ли верх женское любопытство? Взяло, пересилило разумное женское начало. Ксения, как бы невзначай, задала вопрос:

—  Олег, а вот та девушка, как ее?.. —  Альбина Шелест.

—  Да, Альбина. Это твоя бывшая любовь?

—  Ну, какая любовь? Мы с ней весь 8-й класс дружили, танцевали, ходили в филармонию. Она меня все к музыке приобщала. Хорошая девчонка, но как бы не от мира сего: строгая, молчаливая, «холодная» какая-то.

—  А ты с ней целовался? —  Целовался.

—  И все?

—  Ксюша, милая, — рассмеялся Олег, — мне никого, кроме тебя, не надо. Неужели мое отношение к тебе дает повод в чем-либо сомневаться?! Я люблю тебя. Ты удовлетворена?

—  Да.

—  Тогда за нанесенный мне моральный ущерб с тебя три поцелуя.

—  Сейчас?

—  Нет, будем считать их отложенным штрафом. —  Я не люблю быть должницей.

—  Но не здесь же, на улице, целоваться? —  Почему не здесь, пусть завидуют.

190