Современный марксизм и постиндустриальные теории

струн, элементарных частиц до человека заключается в бесспорном факте отсутствия «правила» что «всё должно усложняться». Действительно, рассматривая мир как дифференцированное на отдельные системы целое, мы обнаруживаем, что множество из них (точнее, скорее большинство) претерпевают циклические процессы прогресса, усложнения и регресса, упрощения. Давно подмечено, что «масса» простых состояний материи безусловно преобладает над сложными. По В.И. Вернадскому, живое вещество составляет лишь 10–7 веса Земли и 10–14–10–17 веса Галактики. Можно ли в таком случае считать процесс усложнения, развития всеобщим? Дискуссия по этому поводу состоялась в отечественной философской науке в 1960–1980-х годах. В ходе незавершенной дискуссии были выдвинуты три основные концепции: развития как круговорота, необратимых качественных изменений, бесконечного движения от низшего к высшему (включающего в себя, в подчиненном виде, необратимость, круговороты и регрессивные изменения). С позиций концепции, разрабатываемой в Пермской университетской философской школе, развитие как всеобщий процесс не может быть обнаружено при «дифференциальном» подходе – как процесс, в равной мере проявляющийся в каждом частном явлении, предмете, системе. Электрон, протон, водород, кислород, вода и т.д. как таковые отнюдь не имеют склонности к усложнению, развитию. Развитие – интегральный сущностный процесс, обнаруживающийся только в крупных «интервалах» изменений, каковыми в конечном счете являются основные формы, или уровни организации, материи, из бесконечного числа которых нам известны пока лишь четыре. Концепция единого закономерного мирового процесса, с нашей точки зрения, позволяет адекватно решить проблему сложности, усложнения, развития.

31

Глава III ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ

ОБЪЕКТИВНОГО И СУБЪЕКТИВНОГО

Необходимо сочетать знание о нашей случайности, нашей конечности – факторах, сдерживающих наше познание мира, с амбициями выхода за эти пределы.

Томас Нагель

Проблема возможности объективно-реального подхода к действительности занимала умы философов с незапамятных времен. В теории познания диалектического материализма выработан ряд критериев научности, важнейшим из которых является наличие достаточной эмпирической базы, метода, адекватного предмету исследования и практической проверки. Однако представление о конкретно-исторической практике длиною в столетия и тысячелетия как единственно возможной проверке философских умозаключений разделяется далеко не всеми. Известнейший современный философ-реалист Томас Нагель, пытаясь обнаружить способ смотреть на мир объективно, на наш взгляд, весьма близко подошел к такому представлению.

Томас Нагель – известный американский ученый, профессор философии и права Нью-Йоркского университета, автор таких работ, как «Возможность альтруизма», «Смертельные вопросы», «Что всё это значит? Очень краткое введение в философию», «Равенство и пристрастие», «Другие мнения: критические эссе» и «Последнее слово». Область научных интересов Нагеля – философия сознания и этика, он известен как защитник идеи несводимости сознания и субъективных переживаний к деятельности мозга. Его философская позиция некоторыми определяется как антиредукционизм, сам он причисляет себя к реалистам или рационалистам. Западные философы наиболее часто обращаются к его статье «Как это – быть летучей мышью?», в которой он доказывает определяющую роль субъективного в сознании. Нагель предполагает, что, во-первых, субъективный аспект созна-

32

ния не может быть полностью объяснен при помощи методов физического редукционизма. Во-вторых, нерешенная всеобщая проблема субъективных переживаний (general problem of subjective experience) не позволяет даже сформулировать психофизиологическую проблему (mind-body problem). В этике Т. Нагель придержи-

вается деонтологических (deontological/non-consequentialist) взгля-

дов; он исследует альтруизм. Следуя неокантианской традиции, он доказывает, что люди могут иметь определенную причину помогать другим, не предполагая получить помощь в ответ и не руководствуясьсимпатией.

Книга «Взгляд ниоткуда» выпущена в 1986 году издательством Oxford University Press в Великобритании и США. Она состоит из десяти глав, введения, библиографического списка и предметноалфавитногоуказателя. Вкниге244 страницы.

Во введении (часть 1) автор ставит задачу совместить субъективную позицию определенной личности в этом мире с объективным взглядом на мир, который включает, в том числе, и эту личность с ее позицией, то есть речь идет о соотношении внутреннего и внешнего взгляда, которое определяет мысли и поступки каждого человека. Сложность заявленной проблемы обусловлена тем, что «часто преследование цели создания всеобщей единой концепции жизни и мира ведет к философским ошибкам – к ложной редукции или к отказу от исследования части реальности»39. Уже здесь автор дает свое определение объективному. «Объективность – это метод понимания. Это мнения и точки зрения, которые являются объективными в изначальном смысле… Чтобы достичь более объективного понимания некоторых аспектов жизни или мира, мы уходим назад от нашего начального взгляда на проблему и создаем новую концепцию, которая содержит и этот взгляд, и его отношение к миру как объекту познания. Другими словами, мы помещаем себя в мир, который и должен быть

39 Nagel T. The View from Nowhere. New York, Oxford: Oxford University Press, 1986. P. 3.

33

понят. Прежний взгляд теперь можно рассматривать как явление более субъективное, поддающееся исправлению или подтверждению относительно нового взгляда… Взгляды или формы мысли более объективны, чем другие, если они меньше зависят от специфики индивидуальных позиций и картины мира или от особенностей данного типа существ. Чем больше ряд субъективных типов, которым доступна та или иная форма понимания, тем меньше оно зависит от специфических субъективных возможностей – тем оно более объективно. Точка зрения, объективная по сравнению с личными взглядами некоторого индивида, может оказаться весьма субъективной по сравнению с пунктами теории. Нормы морали более объективны, чем частная жизнь, но менее объективны, чем положения физики»40. Объективность, согласно Нагелю, обычно либо недооценивается, либо переоценивается, иногда в разных отношениях одними исследователями. Недооценивается теми, «кто не рассматривает ее в качестве метода понимания мира таким, как он есть сам по себе»41. Переоценивается теми, кто верит, что объективный взгляд может охватить весь мир, не нуждаясь для этого в субъективных взглядах, из которых он сформировался, и полностью заменяя их.

Факт, который, как отмечает Нагель, стоит выше возможностей и пределов объективного, есть признание того, что «мы – маленькие существа в большом мире, о котором мы имеем очень поверхностное представление, и то, какими вещи кажутся нам, зависит как от мира, так и от устройства нашего организма»42. «Что бы мы ни делали, мы остаемся подчиненными частями этого мира, с ограниченным доступом к сущностной природе остального мира и нас самих… Объективность сама по себе приводит к осознанию, что ее собственные возможности ограничены, поскольку в нас она выступает как способность,

40Nagel T. The View from Nowhere. P. 4–5.

41Там же. P. 5.

42Там же.

34

а мы – конечные существа»43. «Необходимо сочетать знание о нашей случайности, нашей конечности – факторах, сдерживающих наше познание мира, с амбициями выхода за эти пределы»44. Мы, согласно Нагелю, можем поднять наше понимание мира на новый уровень, только если будем анализировать наше к нему отношение. Нагель скептически относится к возможности создания целостной картины мира. Но все же, если мы стремимся к этому, не стоит забывать о первоначальной субъективной точке зрения.

Нагель говорит об отсутствии достаточной естественнонаучной и философской базы даже для постановки психофизиологической проблемы, заключающейся в выявлении отношения феномена сознания к мозгу и человеческой личности в биологической основе организма, что дает возможности для философских спекуляций. Он считает, что научная теория об отношении сознания к мозгу, которая обязательно появится в будущем, кардинально изменит наше представление о мире и даст правильное объяснение феномену сознания, который сейчас многие пытаются свести к чисто физическому явлению. Подобная теория – теория реализма – столкнется с тремя проблемами: первую (mind-body problem) мы уже обозначили; вторая заключается в способах применения норм морали и этики в частной жизни человека; третья – смысл человеческой жизни. «Я считаю, что методы, необходимые для того, чтобы понять самих себя, еще не существуют»45. Поэтому человек склоняется к той социальнофилософской теории, которая соответствует его вкусу, темпераменту и запросам.

Автором отмечена тенденция отказа в современной западной философии от решения всеобщих проблем метафизики, ухода в вопросы истории и языковых норм (которой он противопоставляет свое исследование). «Существует серьезное иску-

43Nagel T. The View from Nowhere. P. 6–7.

44Там же. P. 9.

45Там же. P. 10.

35

шение превратить философию во что-то менее трудное и более поверхностное, чем она есть»46.

В части 2, «Сознание», Нагель выступает против редукционизма в его различных формах, сводящих сознание к чисто физическим процессам. Подобные теории, по мнению Нагеля, только тогда признают существование некоторых областей реальности, когда они могут быть объяснены с уже известных научных позиций. Создание же полной, объективной концепции реальности, говорит Нагель, выходит за пределы конечных возможностей человека. Однако нет причин думать, что мир можно познавать только объективно, глядя на него как бы со стороны, некоторые вещи становятся понятны только если смотреть на них «из этого мира», то есть субъективно.

Объективный взгляд на мир начинается с попытки увидеть собственное действие как событие этого мира, по отношению к нему. Дело состоит в том, чтобы смотреть на свой поступок «не от первого, а от третьего лица»47, поднимаясь над частными обстоятельствами, но не теряя существенного содержания этого поступка. Мы точно знаем, что значит «сейчас здесь пять часов», выходит, мы знаем и что значит «сейчас пять часов на Солнце». Это просто то время на Солнце, когда у нас пять часов. Таким образом, происходит обобщение испытанного нами опыта и того, что лежит за его пределами, вне зависимости от субъективных условий. Этот подход открывает нам, согласно Нагелю, не ограниченные лишь пройденным опытом возможности познания – субъективный опыт (подобный знанию о том, что такое пять часов на Солнце) может быть и воображаемым. Но тем не менее существуют области реальности, принципиально недоступные нашему пониманию – ощущения и опыт других живых существ. «Мы никогда точно не узнаем, какова яичница на вкус таракана, даже если мы разработаем детальную объек-

46Nagel T. The View from Nowhere. P. 12.

47Там же. P. 22.

36

тивную картину тараканьего чувства вкуса»48. Однако, как отвечал Ф. Энгельс на аналогичное затруднение: «Кого это огорчает, тому уже ничем нельзя помочь»49.

Часть 3, «Сознание и тело», посвящена проблеме возникновения сознания на основе физического. Автор резко критикует позицию, согласно которой «физический организм сам по себе очевидно не может обладать сознанием… Поэтому должно быть добавлено что-то еще, так называемая душа, носитель ментальных свойств, процессов и явлений. Неважно, насколько тесно она связана с телом, это что-то совершенно другое»50. Основное возражение Т. Нагеля: каким образом эта добавочная, нефизическая субстанция поддерживает субъективные ментальные состояния, в то время как мозг не может этого сделать?

Нагель рассматривает два различных взгляда на проблему личности. Согласно первому, понятие личности включает действия, эмоции и намеренья; мысли, память и способность к познанию. Второй (которого придерживается и Нагель) предполагает тождество личности и независимой психологической линии поведения, взятой в целом. Он подтверждает его идеей возможности ведения абсолютно другой психологической жизни, с самого рождения. Условия реализации именно данной линии поведения оставляют скрытой какую-то часть нашей истинной природы. При этом, бесспорно, ментальная жизнь зависит от некоторых состояний и активности мозга. Нагель признает, что он не может по существу (а не понятийно) определить характер этой зависимости. Критикуя С. Крипке, Т. Нагель говорит, что «своим аргументом против материализма он не может доказать, что ментальные состояния не есть также и физические состояния»51.

48Nagel T. The View from Nowhere. P. 25.

49Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч.

Т. 20. С. 555.

50Nagel T. The View from Nowhere. P. 29.

51Там же. P. 46.

37

Чтобы адекватно поставить, а затем решить поставленную в данной части проблему (mind-body problem) «нужно то, чего у нас нет: теория сознательного организма как физической системы, состоящей из химических элементов и занимающей определенную часть пространства, которая также имеет индивидуальный взгляд на мир и, в определенном смысле, возможности самопознания. Каким-то образом, который мы не понимаем, наше сознание, как и наше тело, организуют бытие, если эти компоненты сочетаются в подходящем порядке. Странная истина заключается в том, что данный комплекс, биологически управляемые физические системы, примером которого является каждый из нас, обладает богатством нефизических свойств. Это должна объяснить интегральная теория реальности, и я верю, что когда она появится, … она радикально изменит наше представление о Вселенной. Почему бы не подождать и не посмотреть, что физика и биохимия скажут о реальной природе сознания» 52.

В части 4, «Объективная личность», Нагель задается дву-

мя вопросами: «как могу я быть особенной личностью» и «как могу я быть чисто особенной личностью»?53. «Утверждение “Я есть Томас Нагель” верно, если и только если оно произнесено Томасом Нагелем. Утверждение “Сегодня вторник” верно, если и только если оно произнесено во вторник. Чтобы понять действие таких утверждений, необходимо только поместить их в контекст объективного положения дел в мире»54. «Настоящее Я занимает Томас Нагель, … или общественно определяемая как Томас Нагель личность содержит настоящее Я. С чисто объективной точки зрения моя связь с Томасом Нагелем кажется производной»55. Мысль «Я есть Томас Нагель» представляет собой мое двойственное отношение к внешнему миру.

52См. Nagel T. The View from Nowhere. P. 51.

53Там же. P. 54–55.

54Там же. P. 58.

55Там же. P. 61.

38

Часть 5, «Знание», показывает, какое значение имеет метафора «выхода за пределы нашего Я»: мы всё меньше и меньше полагаемся на точно определенные индивидуальные аспекты нашей точки зрения и всё больше и больше на что-то другое, менее индивидуальное, что есть также часть нас. Однако, говорит Нагель, даже самый объективный взгляд, которого мы можем достичь, должен будет опираться на непроверяемую субъективную базу. Поскольку мы не можем оставить нашу точку зрения, а можем только изменить ее, наше представление о приближении к внешней реальности не имеет прочного основания.

Эту проблему так или иначе пытаются решить все современные теории познания, которые Нагель делит на скептические, редукционные и «героические». «Скептические теории берут содержание наших обыденных или научных представлений о мире, чтобы подняться над их основаниями так, что становится невозможным защищать их от сомнений. … Редукционные теории вырастают из скептических аргументов»56. Принимая, что мы знаем определенные вещи, редукционные теории пытаются свести всё, что трудно объяснить на данном этапе развития человеческого знания, к этим, уже известным вещам. «Героические» теории пытаются перепрыгнуть пропасть между чувственными основаниями нашего познания мира и объективным содержанием этого познания, реалистически представленного, не сужая и не скрывая ее. Правда, по Нагелю, в сочетании скептического и «героического» подходов – в реализме. «Чистая идея реализма – теория о том, что мир, в который включены и мы, не предполагает ничего особенного в отношении между явлением и реальностью, кроме того, что мы сами и наша внутренняя жизнь – часть этой реальности»57.

Нагель вскользь затрагивает проблему происхождения сознания. По его мнению, альтернативой теории Ч. Дарвина может слу-

56См. Nagel T. The View from Nowhere. P. 68.

57Там же. P. 70.

39

жить лишь теория сотворения мира, которая решительно отвергается. Однако и теория естественного отбора не может объяснить этого эволюционного скачка. Нагель только указывает, что ключ к пониманию природы сознания и интеллектуального прогресса лежит не всубъективном, ав объективном взгляде намир58.

Перед познающим мир человеком лежат три проблемы: первая (человек – конечное существо, знание которого всегда будет оставаться фрагментарным) нами уже упоминалась; вторая – ложная объективация; третья – противоречие субъективного и объективного взглядов, которые должны каким-то образом быть объединены.

В части 6, «Мысль и реальность», Нагель дает свое опре-

деление реализму: «Это взгляд на мир, который предполагает независимость этого мира от нашего сознания, … противоречащий идеализму»59. С этих позиций он критикует современный идеализм, который, по мнению Нагеля, ничуть не изменился со времен Беркли (существовать – значит быть воспринимаемым). Выходит, истина в ощущениях? Нет, Нагель считает, что истина выше ощущений и, кроме того, всегда больше того, что человек уже познал или может познать.

Часть 7, «Свобода», начинается с заявления, что автор каждый раз меняет свое мнение относительно проблемы свободной воли, как ее переосмысливает; сейчас он считает, что решения пока не найдено. Вопрос свободной воли включает в себя несколько сложных аспектов. Первый – автономия сознания. Когда мы принимаем решение, субъективно все возможности нам кажутся открытыми. Объективно же существует множество условий и обстоятельств, влияющих на субъект действия, которые он не осознает. Как часть мира, человек объективно не может быть абсолютно свободен в выборе – событии этого мира. Второй – ответственность. Анализ ответственности вызывает

58См. Nagel T. The View from Nowhere. P. 77.

59Там же. P. 90.

40