Uzun-Khadzhi_Saltinskii_774__politicheskii_774_i_religioznyi_774_deyatel_Dagestana_i_Chechni

Между отрядами Нажмутдина и Узун-Хаджи и отрядами большевиков происходили бои в Хасавюртовском округе, в Салатавии, в районах селений Эрпели2, Каранай, Аркас3 Кизляр. Но эти бои были небольшие. Только один раз произошел сильный бой между селениями Каранай-Ишкарты4 и городом Темир-Хан- Шура. Это было 23 июля [1918 г.]. В этом бою горским отрядом предводительствовал кудалинец полковник Магомед Джафаров5. С обеих сторон были значительные потери. Большевики понесли больше потерь и спешно отступили в город.

На следующий день большевики с большими силами пошли вновь в наступление на отряд полковника Джафарова, после чего этот отряд не выдержал и отступил в горы. Большевики, преследуя, вошли в селения Гимры и Унцукуль6. Тут большевики чуть не были окружены, едва успели выйти из кольца горцев и спешно вернулись в город. Эти селения вновь заняли горские отряды. В Унцукуле по распоряжению Нажмутдина, его отряд поджег дом и разграбил имущество двоюродного брата Махача Дахадаева (его имя тоже Махач).

Остальные бои, происходившие в разных местах, были незначительные. Большевики обстреливали скопившиеся горские отряды артиллерийским огнем, последние не выдержали и отступили.

Отряды Нажмутдина и Узун-Хаджи, не видавшие артиллерийского огня и не привыкшие к нему, разбегались как только начинали над ними лететь артиллерийские снаряды. Большевики не осмеливались ввязываться в рукопашный бой с горцами, а обстреливали их издали из орудий и пулеметов. Русские большевики страшились рукопашного, кинжального боя дагестанцев. По этим причинам бои между большевиками и горцами были короткие, кончавшиеся бегством большевиков от кинжального боя, а горцев – от артиллерийского огня. Отряды Нажмутдина и УзунХаджи имели привычку: разбитые в бою, они не останавливались в бегстве до самых домов в аулах. Разбитые в одном пункте, они не занимали для боя другой пункт. Узун-Хаджи и Нажмутдин их вновь собирали. Среди них исключение составляли хаджалмахинцы, куппинцы и гергебильцы, которые держали дольше всех фронт на границах Темир-Хан-Шуринского округа и боль-

131

шевики проникли бы в горные районы. Эти бои продолжались до прибытия в Дагестане Бичерахова7 и турок… А Узун-Хаджи очень хотел этого, он был большой туркофил.

Опубл. в кн.: Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997. С. 60.

ЦГА РД. Ф. 8-п. Оп. 3. Д. 253. Л. 13-14. Копия.

№ 61 Из сообщения о прибытии в Темир-Хан-Шуру шейхов Узун-

Хаджи и Али-Хаджи.

19 апреля 1919 г.

После того, как деникнские войска после боя с чеченцами подчинили себе их аулы, близлежащие к полотну железной дороги, правительство [Горской] республики совершенно растерялось. Члены Правительства вовсе перестали работать…

Видя свое Правительство в таком критическом положении, [её председатель] Коцев поехал в Даргинский округ к АлиХаджи, к которому он пригласил и Узун-Хаджи; оттуда с двумя этими шейхами он приехал в Темир-Хан-Шуру. Целью приглашения этих шейхов было - при их посредничестве объединить народы республики и воздействовать на чеченцев, чтобы они продолжали войну с деникинскими войсками. Правительство приняло этих шейхов большим почетом и оно стало добиваться у них помощи. 19 апреля [1919 г.] эти шейхи пришли на заседание парламента [Горской Республики] и произнесли речи.

Узун-Хаджи сказал: «Нам нужно одно из двух: или окончательно жить, или окончательно умереть. Все нации работают в этом направлении, и мы должны работать» для общего благополучия. Если бы мы до сих пор работали объединено и организованно, то никакой враг не осмелился бы переступить границы нашей родины. Сами алимы не объединялись, а за ними и вся темная масса. Мусульмане начали убивать друг друга. Как бы ни было, прошлое надо предать забвению. Давайте хоть теперь перед общей опасностью, перед угрозой общей для всех нас царских генералов и казаков объединимся, и тогда никто не сможет нас победить: ни казаки, ни какая другая дьявольская сила. Мы,

Датирован по содержанию текста документа.

132

мусульмане, обязаны жить как братья, порожденные одним общим отцом. Мы слышим о бедственном положении, в котором находятся наши братья по вере ингуши и чеченцы. Наш святой долг откликнуться на их зов о помощи и всеми способами и силами им помочь. Даже наши жены и дети должны как один встать, чтобы нм помочь. Если мы им не поможем, то в недалеком будущем мы так же, как они, будем стонать от угнетения. От слов пользы нет, надо, перейти к действиям. Не будем же продолжать оставаться индифферентными и пассивными. Покажем же, что и мы люди. Пошлем повсюду уполномоченных и откроем глаза нашему спящему народу. Установим новую светлую жизнь. Я и Али-Хаджи, как бы мы ни были стары, пойдем умирать за народ. Если мы будем работать согласованно и организованно, то Бог даст помощь, все бедствия нас минует».

Шейх Али-Хаджи сказал: «Я поддерживаю сказанное шейхом УзунХаджи, но в добавление к нему скажу: люди, подобные нам должны говорить, руководствуясь авторитетными книгами. Ввиду того, что чеченцы от нас ждут помощи, мы должны им помочь. Когда они одни не могут дать отпор, нам шариат повелевает помочь им.

Люди бывают трех родов: верующие, неверные и богоотступники. Из них самые плохие – богоотступники. Они в душе имеют другое, делают вид, что они мусульмане. На это способны только лицемерыбогоотступники. Имеются люди, которые переходи на сторону мусульман, когда они победят, и становятся на сторону неверных, когда, чтобы охранять республику и свободу, нужно воевать. Воевать нужно для того, чтобы дать восторжествовать Божественной религии – исламу. Свобода и самостоятельность также дороги для нас. Но каждое дело надо соизмерять с шариатскими предначертаниями».

Эти шейхи оставались в Шуре до последних дней правительства [Горской] республики. Однако же с их прибытием дела правительства не стали лучше, по-прежнему оставалась угрожающая перспектива бедствий, о которых и думать было страшно.

Опубл. в кн.: Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997. С. 8284.

133

№ 62 Выборы шейх-уль-ислама Дагестана

(Из воспоминаний Магомед-Кади Дибирова)

Не ранее 23 мая 1919 г.

Когда Узун-Хаджи и Али-Хаджи призвали в Парламенте [Горской Республики] народ идти на помощь чеченцам против деникинских войск, Нажмутдин Гоцинский, наоборот, призвал не помогать чеченцам. Узун-Хаджи, узнав об этом, очень был рассержен на Нажмутдина, назвал его изменником и с ним больше не говорил. Сам Нажмутдин в те дни был болен и не выходил из дому. Когда Пшемахо Коцев подал в отставку, парламент решил считать подавшим в отставку вместе с его кабинетом и руководителя шариатского управления Нажмутдина Гоцинского. Президент генерал М. Халилов на место Гоцинского рекомендовал шейха Али-Хаджи Акушинского и предложил назвать его шейх- уль-исламом. (Нажмутдин же не хотел переименовать себя в шейх-уль-ислама под предлогом того, что это название якобы не обозначает централизацию управления в одних руках. Он хотел, чтобы его назвали «Министром шариатских дел»). Парламент избрал шейх-уль-исламом Али-Хаджи. Парламент надеялся, что вместе с избранием шейх-уль-ислама Али-Хаджи беспорядки в Дагестане прекратятся, так как он пользовался большим влиянием и даже любовью большевистских аулов и округов Дагестана, а также уважением многих алимов. Но Али-Хаджи не хотел принять на себя эту ответственность. Но после долгих увещеваний парламента, он согласился.

На второй день своего избрания Али-Хаджи уехал в свой аул, а заместителем оставил Абдул-Басир-Хаджи Мустафаева из сел. Нижнее Казанище (он же был и его заместителем при большевиках в 1918 г.).

Опубл. в кн.: Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997 С. 90.

Дата отставки правительства Горской Республики.

134

№ 63 Второе восстание в Дагестане

(Из воспоминаний Магомед-Кади Дибирова) Сентябрь 1919 г.

В сентябре 1919 г. восстание охватило округа Гунибский, Казикумухский, Даргинский, Кайгаго-Табасаранский. Кюринский и Самурский. Все они объединившись, начали воевать против добровольцев. Аварский округ не принимал участие, так как, с одной стороны, начальником этого округа был офицер Кайтмас Алиханов, с другой – Нажмутдин Гоцинский, бывший из этого округа, открыто стоявший на стороне добровольцев. Даже сам Кайтмас Алиханов всю Добровольческую часть, стоявшую с гарнизоном в Хузахской крепости, привел, охраняя их по дороге, сам со своим отрядом в Темир-Хан-Шуру. Во время его входа с этими добровольцами в город на улице нм встретился брат погибшего Махача Дахадаева (убит 9(22) сентября 1918 г. Ред.) Джабраил Дахадаев. Кайтмас Алиханов приказал своему сыну выстрелить в этого Джабраила. Последний выстрелил в него из винтовки, спустя некоторое время Джабраил умер в лазарете.

Нажмутдин, стоя за добровольцев, не позволял аварцам принимать участие в боях против добровольцев. Он даже не пропустил Узун-Хаджи с его отрядом, который ехал в Аварский округ для призыва населения выйти на войну против добровольцев.

Часть населения Андийского округа поддерживала УзунХаджи, находящегося в Чечне, а другая часть, находясь под влиянием начальника округа полковника Хадиса Хаджиева, не принимала участие в этой войне.

Большая часть населения Темир-Хан-Шуринского и Хасавюртовского округов были вынуждены подчиниться добровольцам. Населения этих округов, расположенных в горных участках, воюющих против добровольцев, поддерживали как только это зависело от них.

Опубл. в кн.: Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997, с. 113114.

135

№64 Правительство Узун-Хаджи Салтинского

(Из воспоминаний Магомед-Кади Дибирова) Сентябрь 1919 г.

После того, как по прибытии добровольцев в Дагестан 22 мая 1919 года произошла ликвидация правительства Дагестана и Северного Кавказа1 Узун-Хаджи со своим отрядом перешел в Чечню.

Теперь мы укажем на самые достопримечательные дела Узун-Хаджи, сотворенные в Чечне.

Сначала Узун-Хаджи имел малочисленный отряд. После к нему начали стекаться парни от Дагестана, народностей Чечни, Ингушетии и других. Таким образом, у Узун-Хаджи составился значительный отряд. В это время около самого Хаджи находились несколько турецких офицеров. Узун-Хаджи решил пройти через Чечню в Андийский и Аварский округа и, таким образом, набрать войско. Но этот план Узун-Хаджи разрушился, так как, когда он вступил в Аварский округ, то Нажмутдин Гоцинский и Кайтмаз Алиханов не позволили пройти дальше. Тогда УзунХаджи вернулся в Чечню и там в сел. Ведено2 сделал свою резиденцию, создал в ней центр своего Управления.

Оставаясь в Ведено, Узун-Хаджи начал воевать с добровольцами. Как-то раз Узун-Хаджи нанес добровольцам такой чувствительный удар в бою, что он воспрянул духом (это было в августе месяце [1919 г.]. В то время к Узун-Хаджи пришел из Грузии подкрепление в виде маленького отряда. Этот отряд прибыл ни как официальный отряд Грузинского правительства, а как охотнический, но в действительности они были посланы Грузинским правительством. Целью отправления этого отряда была поддержка Узун-Хаджи в боях с добровольцами, огородить себя от их вступления в свою территорию. После прибытия этого грузинского отряда между Узун-Хаджи и добровольцами произошло много боев, но не во всех боях Узун-Хаджи брал вверх и в них чеченцы понесли значительные потери. Видя такое положение грузинский отряд пал духом и, сдав свое оружие Узун-Хаджи, этот отряд вернулся обратно в Грузию.

Датирован по дате создания Северо-Кавказского эмирата.

136

В то время у Узун-Хаджи не было официального правительства. Но вот как-то, в сентябре месяце этого года чеченец Арсанукаев прибыл к Узун-Хаджи и говоря, что он привез ему письмо от самого турецкого султана, подал ему пакет3. В этом письме говорилось, что необходимо установить на Северном Кавказе одно особое правительство (эмирство). Эмиром этого правительства турецкий султан назначает Узун-Хаджи, само это правительство будет под протекторатом турецкого правительства.

До этих пор Узун-Хаджи называли имамом, и сам этот титул принял охотно. (В то время, когда имамом был Нажмутдин Узун-Хаджи носил титул «халифатун-имам», т е. «халиф имама».. Спустя некоторое время, когда турецкие офицеры начали ему говорить, что турецкий султан его уполномочивает возглавлять военные действия в Дагестане, он начал титуловаться «халифатум имамайни», т.е. «халиф двух имамов» Но когда он поссорился с Нажмутдином, то он не только не называл себя его халифом, но даже стал говорить народу, что Нажмутдин больше не имам. После этого стали называть имамом его самого. Но письмо, принесенное Арсанукаевым породило в его душе особые стремления. После долгих обсуждении со своими приближенными Узун-Хаджи объявил себя эмиром Северного Кавказа.

Правительство Узун-Хаджи было такое:

1.Касум-Хаджи Камиль-хан – министр двора эмира, гене- рал-майор.

2.Шита Истамбулов – военный министр, генерал-майор.

3.Куси Байгиреев – министр путей сообщения, почт и теле-

графа.

4.Билал Шамилов – министр земледелия и государственных имуществ.

5.Абдулазиз Абдуллаев – министр финансов.

6.Магомед Хамхаев – министр продовольствия, торговли и промышленности.

7.Хабала Бесленеев – министр внутренних дел, генерал-

майор.

8.Магомед-Камиль-хан – премьер-министр, министр иностранных дел, юстиции, просвещения и вакуфных дел, главнокомандующий вооруженными силами эмирата, фельдмаршал.

137

Он же Дышнинский.

Министры были из аварцев, чеченцев, ингушей и кабардинцев.

После этого это правительство начало назначать людей на должности и раздавать им чины. Одним из служащих правительство давало чин паши , другим чин миралая и тому подобные чины раздавали многим.

Таким образом, люди, служившие в правительстве УзунХаджи скоро приобрели большие чины и почет. Затем это правительство начало выпускать бумажные деньги, которые стали обращаться среди служащих правительства.

Народ брал с удовольствием деньги Узун-Хаджинского правительства. Никто не мог сомневаться в том, что это правительство и его деньги перестанут существовать. Таким образом, эти деньги распространялись во многих местах и много народу потерпело убытки.

Узун-Хаджинское правительство с целью объявления другим нациям о своем возникновении, распространило нижеследующее воззвание.

Всем соседним национальностям, русским и другим! Мусульмане Северного Кавказа взяли окончательно свои

дела в свои руки. В нас нет вражды ни к Вам (русским), ни к Вашей религии.

Испытания долгих лет, выпавшие на долю разных национальностей Вам доказали, что если не будет свободы каждой нации, то жить нельзя. Насилия царского правительства раздавили мусульманскую нацию. Мусульмане под гнетом насильников теперь ищут свободу не словом, а делом. С уничтожением царского правительства, мусульмане Северного Кавказа, опираясь на полученную вместе с этим свободу, как Вам известно, организовав свою республику4, взяли было свои права в свои руки

Деникинские банды нарушили их право. Не признали эту республику также Международная Конференция бывшая в Париже5.

Паша (турец.) – генерал.

Миралай (турец.) – полковник

138

Северо-Кавказским мусульманам не дали той части прав, которыми пользуются другие народы, но сами эти мусульмане будучи противниками взглядов европейцев и опираясь на исторические события, решили взяв в свои руки все свои права, организовать свое самостоятельное на шариатских основах правительство. Северо-Кавказские мусульмане, избрав своим эмиром Хана Узун-Хаджи, установили свое правительство и будут идти по стопам своих отцов, проливавших свою кровь в борьбе за свободу.

Эй, русские и другие христианские нации. Насколько дороги для Вас Ваши религии, Ваши адаты и Ваша Родина, [настолько дорога наша] религия и адаты.

Я обращаюсь к Вам от имени наместника самого султана (эмира) Северо-Кавказских народов и говорю: «Бросьте мечта об автономии Северного Кавказа, оставьте также мечты о восстановлении русского царства! Давайте будем жить в согласии [вы] на Вашей земле, а мы на нашей.

Подпись: Председатель Совета Министров, Верховный Главнокомандующий войсками, эмирата Северо-Кавказских народов, фельдмаршал, князь Дышнинский (Арсанукаев) – двойная фамилия.

Так продолжалось эмирство Узун-Хаджи до тех пор, пока советские войска не очистили Северный Кавказ от добровольческих сил. Когда, наконец, советские войска взяли от добровольцев гор. Грозный, Узун-Хаджи со своим правительством пытался воевать с этими войсками. Тогда начальники советских войск пригласили Узун-Хаджи в Грозный. В это время Узун-Хаджи был болен и поэтому он послал в Грозный своих представителей. После переговоров с этими представителями начальники советских войск послали Узун-Хаджи письмо следующего содержания:

Имаму Узун-Хаджи!

После переговоров с Вашими представителями нам стало известным, что они принимают советскую власть. Если и Вы принимаете эту власть как имам Чеченстана и Дагестана, то объявите об этом народам и тогда между нами установятся друже-

139

ственные отношения. Ввиду этого советская власть признает Вас как имама и духовного главу мусульман Северного Кавказа. Вы тоже после того, как объявите народам о Вашем принятии Советской власти должны оставить Ваши правительственные дела и назначенных лиц на должности. Все Ваши должностные лица тоже должны оставить свои должности, предоставить свои обязанности самому народу. Ваши организации воровских элементов должны прекратиться и существующие [должны] быть распущены. Это право должно передаваться Центральному правительству. Что касается финансовых дел, то это решиться после получения инструкции из центра. Во всяком случае, Советская власть не будет касаться Вашего Корана и религий. Обо всем этом Вам растолкуют Ваши представители

Этим исчерпаны были переговоры между Узун-Хаджи и Советской властью. Причиной этому была смерть, постигшая его как раз в это время (31 марта [1920 г.]).

Некоторые партии из народа после смерти Узун-Хаджи на его место избрали имамом жителя сел. Инхо шейха Дервиша Магомеда. Но после установления в Чечне и в Дагестане Советской власти, его имамство, просуществовав только два дня, было ликвидировано.

Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана. Рукопись тетради № 7. С. 45-55.

ЦГА РД. Ф. 8-п. Оп.3. Д. 250. Л. 2-4. Копия.

Опубл. в кн.: Магомед-Кади Дибиров. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997. С. 129133.

№65

Февральская революция и создание Дагестанского областного исполкома (Из воспоминаний Магомед-Кади Дибирова).

Мы упоминали выше о том, что Дагестанский Исполнительный Комитет с самого начала своей организации послал по всем округам новых комиссаров. Они были следующие: В Темир- Хан-Шуринский округ – Сайф[улла] Кваршалов, в Андийский

140