Islamskaya_mysl_1_2016

божествами. Но ни один из мутакаллимов не делает различия между вида- ми ширка, ведь ширк он и есть ширк. Поэтому-то мое заявление в общем и целом является несомненным.

Переходя к своему восьмому, заключительному, доказательству, я счи- таю нужным сказать несколько предварительных слов.

Последователи мировых религий, получивших глобальное распро- странение, таких как буддизм, иудаизм, христианство и ислам, а также приверженцы халдейской, ассирийской, греческой, египетской религий, ограниченных пределами отдельных государств или наций, и, наконец, по- следователи крайне ограниченных во времени, пространстве или количе- стве паствы вероучений и культовстроили свою веру в Аллаха по-своему и, конечно же на фундаменте разума и теории. У всех этих религиозных систем есть свой калам, у каждого калама существуют своя теоретическая база, методика аргументирования, и у каждой теории имеется своя дока- зательная база. Даже дикие племена не примут какой-либо доктрины без нужды на то. У всякого человека, продвинувшегося чуть выше животного состояния, есть собственные идеи и мысли о божественном, опирающиеся на определенный теоретический фундамент. У всякого человека, посетив- шего землю, есть вера в Бога, основанная на какой-либо теории.

Мутакаллимы, вероятно, не примут эти мои слова, вернее, не смогут принять. Но в отношении этого вопроса мои мысли и взгляды еще шире. Я черпаю их из наследия великих суфиев, воззрения которых на человече- ство были очень широки, или беру из предписаний Священного Корана, ко- торые не ущемлены и не ограничены каламической методологией.

В 38-м аяте суры «Скот» Бог говорит следующее:

«Нет животного на земле и птицы, летающей на крыльях, которые не были бы общинами, подобными вам. Мы не упустили в Скрижали Хра- нимой ничего, потом к вашему Господу все они будут собраны».

Теперь вдумаемся: Властелин миров Аллах говорит, что каждый вид живых тварей представляет собой отдельную общину. Но, не довольству- ясь только этим, Он повелевает людям, достигшим значительных высот на пути цивилизованности, [считать их] «подобными вам». Мутакалли- мам, конечно же, известен смысл слова «подобный». Иными словами: все

живые твари являются подобными вам в плане жизнедеятельности, дви- жения, чувств и мышления.

Если бы наши мутакаллимы обладали хоть каким-нибудь рвением и си- лой для ведения споров о дарах благородного Корана, то мы, желая рас- толковать самый широкий смысл, заложенный в этом аяте, подискутирова- ли бы обо всех природных элементах, от самых больших до самых малых.

Ну откуда же взяться такой силе и желанию? Зато неиссякаема их отва- га методом вольного толкования и изменения смысла нарушать божествен- ную стройность и порядок. Такова цена скрываемых нами от других и от самих себя невежества и крайней ущербности.

Мы, хотя бы временно присоединившись к узкому мазхабу мутакалли- мов, прилагаем все свои силы для того, чтобы сузить смысл этого аята. Но, сколько бы ни старались, мы не сможем сделать этого. А коль так, то каж- дый человек присоединится к нашему мнению в вопросе веры во Власте- лина миров Аллаха. Это во первых.

Далее, в 23-м аяте суры «Сыновья Исраила», Аллах говорит:

ََََََُُُُّّّّْْ َََ

هايِإ لِإ اودبعت لأ كبر ضقو

«Господь твой повелел не поклоняться никому и ничему, кроме Него».

Мутакаллимы считают, что слово ║а┌ā, употребленное здесь, означа- ет «повеление», и относят его к ведению шариата. Хорошо. Но мы, отда- вая предпочтение в толковании этого слова традициям Священного Кора- на, считаем, что здесь оно имеет смысл «решение».

Если так, то каждый человек в этом мире поклоняется только одному Властелину миров — Аллаху​ . Это второе. Я, если соизволит Аллах, несо- мненно, растолкую более подробно мое второе вступительное слово в бе- седах об истории религий.

После этих вступительных слов я, с помощью Аллаха, излагаю мое восьмое доказательство.

Оно таково: Властелин миров Аллах в двух последних аятах суры «Ве- рующие» говорит:

«А кто призывает вместе с Аллахом другого бога — нет​ у него для это- го доказательства, и счет его только у его Господа! Не бывают счастливы неверные! Скажи же: „Господи, прости и помилуй! Ты — лучший​ из ми- лующих!“».

Вэтих двух аятах есть многое из того, о чем должны подумать мута- каллимы.

Священный Коран провозглашает: «Если совершает ширк тот, у кого нет доказательства, то расчет его только у его Господа». Не получается ли, что Священный Коран этими самыми словами вырвал из рук мутакаллимов возможность низвергать в Геенну такого человека, обвиняя его в куфре? Ведь вопрос о расчете для того, кто впал в ширк в силу отсутствия доказа- тельств, отдан на решение исуд Аллаха. Так что если бы мутакаллимы про- молчали, а не толкали человека в Огонь, назвав его неверующим — ​кафи- ром, то выглядели бы более пристойно пред стройной упорядоченностью Священного Корана. Это первое.

Сказано: «впадает в ширк тот, у кого нет доказательства». Давайте-ка взглянем в свете нашего предыдущего вступления: что будет, если некто впал в ширк, пусть даже имея доказательство?

Вера каждого человека, будь то единобожие — ​тавхид или ширк, осно- вана на определенных взглядах, определенных аргументах и доводах. Вы- ражение «нет у него для этого доказательства» проистекает из свойства чудесной совершенности благородного Корана. Чтобы не лишать это выра- жение смысла, в свете аята «Аллах свободен от того, чтобы ограничивать Свою милость» уместно сказать, что «такой человек будет прощен благо- даря доброте Аллаха», если даже он впадет в ширк-неверие, имея доказа- тельство. Это второе.

Сказано: «И счет его только у его Господа!». Каков смысл слова «счет»

вэтом выражении? Почему этот счет отнесен только к ведению Аллаха? Если вещи, за которые придется отчитываться, будут состоять из грехов, записанных в Книге деяний, то не означает ли это, что в Судный день, по велению Аллаха, ангелы могли бы дать отчет за них?

Коль так, то выходит, что вотнесении этого счета только кАллаху имеет- ся большой смысл. Итогда давайте подумаем: каков будет расчет, отнесенный только к ведению Аллаха? Конечно же, становится ясным, что должен быть счет за нечто, знание очем выше знания ангелов ичто известно только Само- му Аллаху. Но это нечто не может состоять из грехов или ширка. Поскольку

игрехи, и ширк могут быть известны как нам самим, так и ангелам.

Вэтом случае остается только одна вещь, за которую нужно рассчитать- ся: за ширк, совершенный человеком без доказательств. Растратил ли он

идостоверных источников, и они откажутся от каламических убеждений

иверований, которые построены на оболгании естественных наук и отри- цании знамений и мудрости (╝икма) Абсолютного Властителя Аллаха. По- этому следует усвоить самые не противоречащие разуму постулаты исла- ма из самых надежных и твердых источников.

Это я говорю с позиции исламских трудов по вопросу о всеохватности божественной милости. Но если мы взглянем на проблему универсально- сти божественной милости, желая возвеличить Абсолютного Властелина Аллаха самым великим именем, или, освободившись от невежества и гор- дыни, уделим хотя бы чуточку внимания бесконечному миру бытия, или же при помощи самого совершенного бинокля захотим обозреть жизнь че- ловечества в будущем, то в этот момент истина покажет нам полностью свой лучезарный лик. Та широта взглядов, что мы узрим в священном уче- нии ислама, наполнит нас беспредельной радостью. Признавая, что такие взгляды являются еще одним доказательством величия и святости ислама, мы с большим желанием принимаем их. Если бы на пути признания этих доказательств потребовалось перетолковывать некоторые источники, то мы сочли бы это своим долгом. Но на этом пути мы не встретили приме- ров превратного толкования источников шариата. Мы усвоили этот взгляд, чтобы, исходя из сути многих аятов благородного Корана иглубокомыслен- ных изречений Пророка ислама, обрести светлое учение, изложенное вы- соким и прекрасным языком.

Мне пришлись по душе статьи, написанные с намерением поддержать меня уважаемым писателем господином Фатихом Амирханом на страни- цах «Идели» и уважаемым господином Н.Ю. в январском (8-м) номере «Тарджемана», которые именно с таких позиций взглянули на проблему универсальности божественной милости. Я благодарен моим почитаемым друзьям за их моральную поддержку и воодушевление. Я могу открыто гордиться тем, что наша молодежь, получившая высокое воспитание, под- держивает мои мысли. Я предполагаю, что если и не вся молодежь такова, то, конечно же, основная ее часть.

Думается, что освещение этой проблемы в периодической печати рос- сийских мусульман, иншаллах, не будет бесполезным. Я и прежде надеял- ся на это. Позже надежда только окрепла. Ярешил и далее доказывать свое заявление на страницах печати.

Универсальность и всеохватность божественного милосердия, спасе- ние человечества или наказание его, целиком зависящее от воли Аллаха, и, конечно же, конечность этого наказания во времени — ​все эти пробле- мы в мире калама кажутся странными и новыми. Но на самом деле они не новы. Эти проблемы и их решения являются вполне обоснованными,

дошедшими до нас от досточтимых сподвижников-сахабов, великих му- сульманских ученых, чьи имена пользуются всеобщим уважением, и их последователей.

В качестве свидетельства приведу здесь несколько строк из самого большого и самого почитаемого тафсира-толкования досточтимого Мухам- мада ибн Джарира ат-Табари под названием Джавāмиʻ ал-Баййāн.

Взгляните на 66-ю страницу 12-й главы книги Джавāмиʻ ал-Баййāн, напечатанной в столице Египта ал-Кахире (Каире). Здесь почтенный Ибн Джарир ат-Табари говорит: «От Шаʻаби передал Байан, от него — ​Джа- рир, от него — Ибн​ Хамид: „Из двух обителей быстрее всего будет возве- ден и разрушен предел Геенны“».

Возможныликакие-либотолкованияэтогосообщения?Неширелионона- шего заявления во много раз? Если вера во всеобщее спасение категорически противоречит учению благородного Корана, то интересно, как может прими- риться такой взгляд великого ученого Шаʻаби со Священным Кораном?

Кто такой имам Шаʻаби? Имам Шаʻаби является величайшим табиʻи- ном — последователем​ и учеником современников Пророка, чье имя стоит в одном ряду с именем досточтимого Сайида ибн ал-Мусиба. Он является богословом, который достиг высших ступеней познания имудрости в мире ислама. В свое время он был одним из великих ученых, чьи мысли и взгля- ды на проблемы политики были весьма авторитетными. Это — имам​ , стоя- щий выше всех богословов-основоположников четырех мазхабов.

Если в проблемах символа веры идеи ашаритов и матуридитов счита- ются непоколебимыми аргументами, то мы можем в качестве аргумента вооружиться словами такого деятеля, как имам Шаʻаби. А коль скоро мы так и поступим, то и наши взгляды постоянно будут склоняться на сторо- ну этого досточтимого имама. Ибо ашариты и матуридиты будут навязы- вать нам ʻилм (знание), построенное на фундаменте диалектики, а имам Шаʻаби будет наставлять нас аятами Благородного Корана и достоверны- ми примерами из жизни досточтимого Пророка Ислама, да будет ему мир и благословение!

Они — лучшие​ из друзей. Мы выбираем их с еще большей радостью. Взгляните, что еще пишет в той же 12-й главе, на 66-й странице, Джавāмиʻ ал-Баййāн досточтимый Ибн Джарир ат-Табари: «И сказал Абу Масʻуд: „Я клянусь тем, чем принято клясться: придет день и не останется в Геен- не ни одного человека!“».

Если мы поднимем до небес наше утверждение, используя в качестве доказательства только это слово, то уже поэтому у ученых мужей не бу- дет оснований отрицать нашу правоту. Ибо если уж в мире ислама досточ- тимый Абдулла ибн Масʻуд не понимает благородного Корана, то могут

ли понять его мутакаллимы, чьи умы испорчены софистикой? Если это так, то слова почтенного Абдуллы ибн Мас’уда являются одним из моих доказательств.

Не был ли Абдулла ибн Масʻуд, согласно оценке, данной ему досточ- тимым Сайид-ал-Вуджудом, самым надежным хранителем благородного Корана, самым усердным его исполнителем и самым верным сподвижни- ком-сахабом? Абдулла ибн Масʻуд является сахабом, который собственно- ручно записывал благородный Коран, он почитаем каждым из остальных сподвижников за свои богословские познания и постановления — фетвы​ по различным вопросам бытия!

Будут ли мутакаллимы хоть чуточку справедливы в своих поступках? Допустим, что мое утверждение и противоречит аятам благородного Ко- рана и что я выхожу за границы ислама из-за этого моего утверждения, но как быть тогда не просто с голым утверждением Абдуллы ибн Мас’уда, а с принесенной им клятвой? Ведь слова Абдуллы ибн Масʻуда не просто заявление, а клятва! В своих утверждениях и заявлениях человек может сомневаться. Но если человек сомневается, имея свободную волю и разум, он никогда не будет клясться.

Такой человек, как почтенный Ибн Масʻуд, будет клясться, несомнен- но, только тогда, когда его вера в объект клятвы будет тверда.

Если я выступил с моим заявлением в силу того, что не понял каких-то вещей, то, вероятно, Великий Законодатель простит мне мою ошибку. Ине- верные утверждения таких людей, как я, не нанесут ни чуточку вреда ис- тинности благородного Корана. Но такой великий богослов, как почтенный сахаб Ибн Масʻуд, несомненно, свободен от всякого непонимания. И если не просто утверждение, а даже клятва такого человека противоречит бла- городному Корану, то в чем смысл всего этого? Неужели Ибн Масʻуд объ- являет благородный Коран ложью? Или благородный Коран…?

Какой из этих двух вариантов выберут мутакаллимы, вся религиозность и вера которых зиждется на таких каламических сочинениях, как Моллā Джалāл и Тафтāзāнӣ? Мутакаллимы, заявляющие, что всеобщее спасение «категорически противоречит благородному Корану», несомненно, будут вынуждены выбрать один из двух предложенных вариантов.

Если они вдруг заявят: «Нет! Это ложь! Ибн Масʻуд не мог сказать та- ких слов!» — ​и присвоят себе, таким образом, право оболгания передат- чиков хадисов, честность которых была известна имамам-составителям сборников хадисов, и если мы и согласимся с их словами из вежливости, то, таким образом, сметем все каламические книги и верования, в них со- держащиеся. Пусть для последующих веков они сохранятся лишь как за- пыленные предрассудки.

На этот раз удовлетворимся этим. Если мы представим наши суждения об аятах, говорящих о наказании, то и в этом случае, иншаллах, сошлем- ся на мнения и убеждения сахабов и табиʻинов. Если в этот раз мы и по- спешили привести по одному выражению от досточтимых Ибн Масʻуда

иАмира аш-Шаʻаби, то это было сделано лишь с одной целью: при- звать мутакаллимов, лишенных чести принять их утверждения, к барь­ еру честности и справедливости. Пусть видят, каковы мысли и убеждения почтенных имамов Ибн Масʻуда и Амира аш-Шаʻаби, которые, веро- ятно, понимают благородный Коран «несколько» лучше, чем наши «уче- ные-мутакаллимы».

Я, иншаллах, хотя бы прилагаю усилия для того, чтобы очистить серд- ца и умы наших учащихся-мусульман от каламической модели мышления. Если смогу хоть немного укрепить веру шакирдов медресе, значит, мое утверждение обретет жизнь.

Если мы покажем недуги и болезни, которые охватили жизнь нации

иобрекли ее на пассивное возлежание на ложе безделья и лености, то уви- дим, что самыми серьезными из них являются узость и тьма, царящие в на- ших сердцах, и каламические верования, превратившие наши мозги в гнез- дилище предрассудков.

Надеясь найти средство от этих болезней, десять лет тому назад я при- шел к мысли, что следует поочередно, последовательно друг за другом опровергать все воззрения, содержащиеся в трудах по каламу. Во мне ок- репла надежда раскрыть «важность» проблем, рассматриваемых в нау- ках, которые суфии называют «формальными науками» (ʻулӯм расмиййа),

амуджтахиды критикуют, называя их каламом. Поэтому до нынешнего дня мне удалось поднять несколько таких вопросов.

Ранее я уже опубликовал некоторые мысли об аятах, говорящих о на- казании, и об аятах милосердия на страницах журнала «Шура». Теперь же счел уместным привести здесь пусть не перевод, то хотя бы смысл одной установки, изложенной в трактате Ал-Мувāфа║āт, относительно аятов, гласящих о радости или наказании. Это я делаю для того, чтобы, во пер- вых, дать своего рода пояснение аятов, которые собираюсь привести далее, и, во вторых, чтобы критически подойти кошибкам людей, в большинстве своем неправильно понимающих аяты благородного Корана.

Автор Ал-Мувāфа║āт в третьей главе своей книги «Шариатские доказа- тельства» (адилла шарʻиййа) пишет: «После или перед каждым аятом бла-

городного Корана, говорящем о наказании, идут аяты благой вести. Но ни в одном из аятов она не упоминается как нечто уже воплотившееся вжизнь, но как предполагаемая вещь». Например, в суре «Предвечернее время» Властелин миров Всевышний Аллах говорит:

Здесь тоже под словом «рабы Мои праведные» не подразумеваются еги- петские феллахи, магрибские сенуситы, стамбульские каландары, индий- ские факиры — нищие​ , татарские суфии, ишаны из Альметьевска, накш- бандии из Бухары.

Властелин миров, Всевышний Аллах говорит в Благородном Коране: «Истиной стала для нас победа верующих». Кого Он имел ввиду, когда упо- мянул здесь «верующих»? Десятки миллионов индийских мусульман, ока- завшихся в неволе у нескольких англичан? Мусульман-яванцев, ставших рабами Голландии? Или?..

Несмотря на то что во множестве аятов благородный Коран превоз- носит веру, тем не менее там не идет речь о проблемах, рассматриваемых в трактатах Бадʻ ал-маʻāриф и Моллā Джалāл.

Если благородный Коран, используя выражения «благодеяние» (╕āли╝а), «благо» (хайра), и призывает людей к совершению добрых дел, в нем не имеется в виду прославление имени Бога на татарском языке, сопровожда- емое перебиранием четок, не подразумевается произнесение славословий в адрес божества сто тысяч раз в день, не повелевается отбивать бесконеч- ные поклоны, нараспев читая касыды.

Несмотря на то что Властелин миров Всевышний Аллах в благород- ном Коране обещал счастье и благоденствие богобоязненным, Он, говоря

обогобоязненных, не имел в виду конкретно ни суфиев в зеленых чапанах

ижелтых ичигах, ни шейхов, воспитывающих мюридов, ни отшельников, живущих запершись в своих кельях, ни аскетов-захидов, совершенно от- решившихся от мира, ни святош, избегающих взгляда на лик посторонне- го человека.

Властелин миров Всевышний Аллах, говоря в благородном Коране:

«Вы — лучшие​ из всех общин, которые когда-либо были представлены среди народов, ивам было велено творить благо иотдаляться от запретного»,

не имел в виду имамов-ходжей, читающих проповеди по книгам Танбӣх ал-│āфилӣн, Дуррат ал-вāʻи├ӣн, Та┼кӣрāт ал-╒ур╙убийй, и он не имел в виду хатибов, читающих вминбарах мечетей праздничные проповеди-хут-

бы по текстамَ , изданным вЕгипте. Властелин миров Всевышний Аллах, го-

ََُّ َ ََََُّْْ

воря: للا لزنأ امِب مكي مل نمو «Те, кто не судит согласно тому, что низвел Аллах, те…», тем не менее, не имел ввиду установления, которые написаны в«Ни-

спосланиях от Аллаха», Базāзиййа, Танвӣр, Джāмиʻ ар-румӯз.