Belokrenitskiy_V_Ya_Natsii_i_natsionalizm_na_musulmanskom_Vostoke

виде сил пешмерга из Северного Ирака, а также курдских добровольцев из Турции, Ирана, Ирака и стран Европы.

Последняя заметная региональная трансформация, так называемая «арабская весна», происходила в самой непосредственной близости от этнического Курдистана, и в настоящее время непредсказуемость ситуации

скурдами во многом опосредована страстным призывом части националистически настроенных курдских элит к свободе, самоуправлению и процветанию. Однако одним из основных аспектов курдского вопроса в целом на Ближнем Востоке остается его региональный подтекст, а это, по сути, внутренний вопрос каждой отдельной страны, когда курдам, проживающим на территории Турции, Ирака, Ирана и Сирии, решать эту проблему необходимо

ссоответствующими национальными правительствами с целью обеспечения равных прав или создания собственной автономии.

Сирийские курды видят будущую Сирию как светское, демократическое, парламентское государство, в котором будут признаны права всех национальных меньшинств и религиозных общин, обеспечено равноправие мужчин и женщин. Большинство сирийских курдов склоняется к осуществлению иракского сценария, когда было создано федеративное государство, а иракские курды получили статус субъекта федерации. Однако они выступают против вмешательства внешних сил и за решение курдской проблемы мирным путем. Общая платформа позволила начать переговоры с сирийской оппозицией, и сирийские курды требуют признания, решения их проблем конституционным путем, недопущения конфликтов на религиозной основе.

При этом в целом сейчас можно утверждать, что современный этнический Курдистан не имеет географической, экономической, культурной, языковой и религиозной гомогенности. В настоящее время ни в одной из его частей (за исключением Иракского Курдистана) не происходит процесса формирования собственно курдского национального рынка, который, по определению Э. Хобсбаума, является основой для развития и экономического подъема среднего класса, подверженного влиянию националистической идеологии, которая в определенных условиях и ведет к формированию и созданию собственного государства6.

По-прежнему считая приоритетными задачи общекурдского масштаба, на деле курдские активисты сейчас стали все больше внимания уделять партикулярным целям, более насущным и реально выполнимым — борьбе за права курдов в отдельных частях разделенного Курдистана, включая создание национальных автономий, но при этом фактически не конкретизируя их географические и административные границы. Таким образом, курдский национализм в наши дни приобретает двойственный характер: интегральный и партикулярный. При этом партикулярные курдские «национализмы», разделенные географическими границами Турции, Ирака, Сирии и Ирана, не конкурируют между собой, а, скорее, дополняют друг друга, способствуя созданиюкартинысовременнойжизниэтническогоКурдистана.Сложностьв том, что идея интегрального национализма, конечной целью которого является гипотетическое создание единого воображаемого («Большого») Курдиста-

371

на,при современном раскладесил вБлижневосточномрегионеневозможно без перекройки государственных границ существующих государств. Однако это грозит большой войной, а этого никто не хочет допустить: ни сами курды, ни правительства соответствующих государств. Поэтому в полном объеме ирредентизм на курдской почве в настоящее время не может рассчитывать на реальную перспективу объединения вокруг какой-либо одной области, даже если это и будет полунезависимая курдская автономия в Ираке.

Однако идея общекурдской солидарности продолжает жить в умах курдских националистов, которые сами себя называют «курдскими патриотами». Они никогда не прерывали личных контактов друг с другом. И на Ближнем Востоке, и внутри диаспоры шел интенсивный информационный обмен, а также материальная помощь, включая деньги и оружие, в зоны вооруженного противостояния: сначала — на юго-востоке Турции, а ныне — в кантон Кобани. Таким образом, острота курдского вопроса последних лет во многом опосредована еще и становлением курдской автономии в Сирийском Курдистане, причем автономии анклавного типа, состоящего из трех курдских регионов — Африн, Кобани и Камышлы (Джизре), — заявивших в начале 2014 г. о своем суверенитете и совместно именуемые как республика Рожава. 2014 г. стал годом расширения зоны влияния курдской автономной администрации в Сирии в основном в результате борьбы курдов с влиянием группировок «Джабхат ан-Нусра» и ИГИЛ. В курдской автономии Сирии был создан законодательный совет, который 6 января этого года принял Общественный договор, по сути Конституцию автономного сирийского (или Западного) Курдистана. За последние три года в Сирийском Курдистане активно набирала силу Партия демократического единства, находящаяся под влиянием идеологии лидера РПК Абдуллы Оджалана, но не аффилированная с его партией. Основой идейного единства с главным идеологом РПК является принцип «демократического конфедерализма» курдов, который активно претворяют в жизнь сторонники этой партии в Сирии. Он заключается в стремлении создать, по сути, самоуправляемые территории, которые не будут носить характеристики «национального государства», а будут основаны на обеспечении максимальных прав проживающих на их территории этнических групп, а также гендерного равенства.

Выдвинутая ранее Оджаланом концепция «демократического конфедерализма» курдов в рамках смежных автономий четырех сопредельных государств вызывает опасения у правительства и экспертов Турции, поскольку, как они считают, такая воображаемая конфедерация может быть легко преобразована в независимое курдское государство с отторжением у Турции юго-восточных провинций. Вместе с тем оговоренная с РПК «дорожная карта» урегулирования курдского конфликта на данном этапе во многом не устраивает власти Турции, и они по этой причине всячески затягивают процесс дальнейших реформ, что вызывает ответное раздражение у лидеров РПК и их парламентских партнеров в лице ПДЕ. Недовольство РПК вызывает и содействие правительства Турции вооруженным исламистским группиров-

372

кам в Сирии, которые противостоят вооруженным силам курдской Партии демократического союза (ПДС).

Так, по мнению главы исполкома Сообщества народов Курдистана (СНК) Мурата Карайилана, эти военные действия боевиков-исламистов являются частью плана по недопущению усиления позиций курдов и получения ими власти в регионе. В долгосрочной же перспективе турецкие курды вряд ли удовлетворятся статусом признанного национального меньшинства в составе Турции, если их сирийские соплеменники получат более широкие права и свободы в новой Сирии. В своих заявлениях полевые командиры РПК всячески подчеркивают лояльность Оджалану как лидеру, но при этом считают предлагаемые ПСР рецепты решения курдского конфликта неприемлемыми

иговорят о готовности продолжать борьбу. В частности, Карайилан вскоре после объявления Оджаланом перемирия заявил, что боевики ПРК не должны складывать оружие и покидать территорию Турецкого Курдистана, потому что это «их земля, а вооруженные силы Турции выступают на ней в качестве оккупантов». Иными словами, оставаясь непререкаемым лидером турецких курдов, Оджалан все же не может контролировать боевую активность РПК, и дальнейшие переговоры отнюдь не гарантируют мирного процесса. Кроме того, функционеры РПК, постоянно подчеркивая свое право на «активную самооборону», форсируют принятие Турцией политических решений, которые закрепили бы автономный статус турецких курдов в составе Турции с гарантиями на конституционном уровне их культурных и национальных прав.

Вкачестве рычага давления на Анкару руководство РПК в конце августа 2013 г. заявило о том, что приостановит вывод своих боевиков с территории Турции, если принятая «дорожная карта» будет заморожена. Факт сохранения

втруднодоступных районах турецко-иракской границы (Кандильских горах

и«Мидийской зоне самообороны»), а также в приграничных районах Сирии значительного числа вооруженных бойцов РПК будет оставаться весомым козырем во время дальнейших политических переговоров о гарантии национальных прав курдов Турции.

Сдругой стороны, становится очевидным, что провозглашение иракскими курдами полной автономии может повлечь за собой сложные тектонические сдвиги на всем Ближнем Востоке и породить конфликт с вовлечением геополитических интересов разных сторон, и в первую очередь Турции, поскольку фобия отторжения восточных провинций Турции на фоне возможных интегральных процессов национальной мобилизации в курдской среде, создание «Великого Курдистана» остается одним из главных вызовов для политического будущего Турции как унитарного единого государства.

Актуальность курдского вопроса может в перспективе привести и к тому, что мировым сообществом будет рассмотрен вопрос о закреплении статуса курдов путем учреждения их официального представительства в ООН, ввиду того, что они являются крупнейшим в мире национальным сообществом, не имеющим собственной государственности. До некоторой степени это может быть сделано со ссылкой на прецедент времен зарождения ООН, когда, например, в организации были отдельно представлены Украинская и Бело-

373

русская ССР, не имевшие формальной независимости. Целесообразность такого решения будет во многом опосредована дальнейшим социально-по- литическим развитием в курдском регионе Ближнего и Среднего Востока.

Примечания

1История Курдистана. М., 1999. С. 12.

2 Здесь в первую очередь подразумевается тот теоретический багаж трактовок принципов национализма, который был сформулирован в работе Б. Андерсона «Воображаемые сообщества».

С. 334.

374

А.Г. Гаджиев*

ПРОБЛЕМЫ НАциональнЫХ­ МЕНЬШИНСТВ В ТУРЦИИ

(по материалам отчетов Еврокомиссии о прогрессе Турции на пути к членству)

Резюме. Турция является страной-кандидатом на вступление в ЕС и, несмотря на длящийся вот уже более полувека переговорный процесс и туманные перспективы, сохраняет своё стремление вступить в это европейское объединение в качестве полноправного участника. Брюссель, начиная с 1998 г., издает в отношении Турции ежегодные отчеты о текущей ситуации в стране, которые помимо критики и оценки содержат в себе достаточно конструктивные рекомендации. Во многом в результате следования именно этим европейским рекомендациям Турции удалось продвинуться в вопросах расширения прав этноконфессиональных меньшинств. Особенно важными и перспективными в этой связи представляются продолжающиеся общественные дебаты по мирному разрешению курдского вопроса.

Ключевые слова: Турция, ЕС, национальные меньшинства, курдский вопрос, отчеты Еврокомиссии о развитии Турции.

Summary. Turkey is a candidate country for EU membership. In spite of the negotiation process and vague prospects, retains its desire to join the European Union as a full participant. Brussels, since 1998, publishes annual reports on Turkey about the current situation in the country, which in addition to criticism and evaluation contain constructive recommendations. Largely as a result of following precisely these European guidelines Turkey made progress in including in expanding the rights of ethnic and confessional minorities. Particularly important and promising in this regard are presented ongoing public debate on the peaceful resolution of the Kurdish question.

Tags: Turkey, the EU, national minorities, the Kurdish Issue, the Turkey Progress Reports of the European Commission.

За последние годы Турция заметно продвинулась в вопросах расширения прав проживающих в стране этноконфессиональных меньшинств. Немалую роль в этом сыграли ежегодные «евроотчеты».

С 1998 г. Евросоюз публикует свои заключения и рекомендации по вопросам о текущем состоянии и перспективах развития в Турции демократических процессов, важное место среди которых занимают вопросы расширения прав и свобод национальных меньшинств. Данные отчеты играют определенную роль в формировании турецкой как внешней, так и внутренней политики.

* Гаджиев Амур Гаджибабаевич, кандидат исторических наук, сотрудник ЦИСБСВ Института востоковедения РАН.

375

Курдский фактор, который регулярно отмечается в отчетах ЕС в рамках «политических критериев», оказывает заметное влияние на переговорный процесс между Анкарой и Брюсселем. Еще в 1995 г. Евросоюз связал вопрос о вступлении Турции в ЕС с принятием турецким правительством мер по политическому решению курдской проблемы1.

Турецкие власти, в свою очередь, официально признав в 2005 г. факт существования в стране курдского вопроса, сделали важные шаги в сторону расширения этнических прав курдского населения2.

Вдокладах Еврокомиссии неоднократно отмечалось, что Евросоюз позитивно относится к парламентскому обсуждению демократического решения «курдского вопроса». При этом ЕС рекомендует закрепить конкретными действиями начатые правительством Турции широкомасштабные и многоуровневые общественные дебаты по этому вопросу3.

Между тем правящая в Турции Партия справедливости и развития еще в своей программе, представленной на заседании парламента Турции в ноябре 2002 г., заявила о необходимости ускоренной реализации реформ в различных сферах экономики и быта в курдских районах4.

Всвоих отчетах Брюссель отмечает, что поддерживает борьбу турецких властей с терроризмом, но считает, что эта борьба должна проводиться в рамках соблюдения прав и свобод человека и международного права.

Сохраняющаяся сложная ситуация вокруг Рабочей партии Курдистана (РПК) воспринимается в Европе неоднозначно, оказывая большое влияние при рассмотрении возможности приема Турции в ЕС. Тем не менее в 2004 г. Евросоюз включил РПК в список террористических организаций со всеми вытекающими последствиями. Согласно заявлениям европейских официальных лиц, ЕС осуществляет активную деятельность с целью ликвидации в Европе каналов поддержки РПК.

Напомним, что в результате позиции некоторых европейских стран по вопросу о выдаче арестованного 13 ноября 1998 г. в Италии лидера РПК А. Оджалана турецким властям отношения между Турцией и Евросоюзом значительно ухудшились. Курдская проблема впервые показала себя в качестве инструмента подрыва международных взаимоотношений5. А выступления курдов и крайние формы протеста показали европейским странам, чтó несет с собой сближение с Турцией, а именно — перенесение на европейскую территорию острого этнического конфликта6.

Следует полагать, что это одна из основных причин, почему европейские страны, особенно те, где проживают многочисленные диаспоры турок и курдов, заинтересованы в мирном решении курдской проблемы до полноправного вступления Турции в ЕС7.

Сама Анкара подчеркивает, что регулярные переходы боевиками РПК турецко-иракской границы и базирование их на севере Ирака являются «нарушением турецкого суверенитета» и «угрозой безопасности Турецкой Республики». По мнению турецких властей, только при активной совместной борьбе Турции и Ирака против боевиков РПК, при недопущении нарушения ими границымеждудвумястранамиТурциясможетутверждать,чтоееотношения

376

с Ираком отвечают одному из основных Копенгагенских критериев — иметь добрососедские отношения с приграничными государствами.

Вотчетах ЕС неоднократно обращалось внимание на то, что турецкий Закон о борьбе с терроризмом не дает четкого определения понятия «терроризм». Зачастую это используется турецкими правоохранительными органами в качестве средства ограничения основных свобод курдов.

Вотчетах отмечается, что таким образом неправомерно задержаны сотни членов прокурдской Демократической партии народов (ДПН), а также члены Конфедерации профсоюзов общественных деятелей и Профсоюза работников образовательной и научной деятельности; подчеркивается, что ведение мирной борьбы за права курдов отвечает интересам руководства Турции, стремящейся вступить в ЕС8.

Одна из инициаторов мирного урегулирования курдского вопроса — об- ладательница медали им. А.Д. Сахарова Л. Зана. Ссылаясь на находящегося

впожизненном заключении лидера РПК А. Оджалана, призывавшего курдов прекратить вооруженную борьбу, в своих заявлениях Л. Зана не раз подчер-

кивала, что ДПН не одобряет стратегию и агрессию РПК9.

Евросоюз указывает на то, что в турецких юго-восточных районах продолжает функционировать система сельских стражей, которая, по мнению представителей Еврокомиссии, в значительной степени осложняет процесс мирного решения курдской проблемы.

По вопросу безопасности курдского населения в «евроотчетах» обращается внимание также и на то, что сухопутные мины на турецко-сирийской границе представляют собой угрозу не только для военных, но и для гражданского населения обеих стран.

Евросоюз позитивно оценивает прогресс, который наблюдается в последнее время в Турции в сфере соблюдения прав и свобод в отношении СМИ.

Всвоих отчетах Брюссель отмечает, что в стране начал вещание курдский телерадиоканал «ТРТ Шеш». Тем не менее, как отмечают авторы «евроотчетов»,

вТурции сохраняется ограничение на использование курдского языка в эфирах частных теле- и радиокомпаний. Кроме того, все еще действует запрет на теле- и радиопрограммы, обучающие курдскому языку10.

Вцелом же отчеты Еврокомиссии в отношении Турции периодически подтверждают твердую позицию европейских стран относительно курдского вопроса. Известно, что турецкое руководство рассматривает курдов в рамках Лозаннского мирного договора 1923 г., согласно которому национальными меньшинствами Турецкой Республики признаются немусульманские общины, состоящие из турецких граждан еврейского, греческого и армянского происхождения. Курды, в соответствии с турецким законодательством, не относятся к категории национальных меньшинств. Поэтому руководство страны не связывает ситуацию на юго-востоке Турции с проблемой национальных меньшинств11.

Стакой позицией Анкары представители ЕС не согласны и считают, что курдский вопрос следует рассматривать в рамках соблюдения «прав и свобод человека».

Курдский вопрос создает для Турции трудности как внутри страны, так и на международной арене. Эта проблема осложняет отношения Турции с Ира-

377

ком, на севере которого расположен Курдский автономный район (КАР). На севере курдской автономии в Ираке, недалеко от границы с Турцией, базируются боевики РПК. По Копенгагенским критериям граница Турции с Ираком должна быть безопасной и стабильной. Но из-за постоянных нелегальных переходов боевиками РПК границы с Турцией ее военные с 1992 г. ведут активные разведывательные и боевые операции в Северном Ираке в районе

дислокации боевиков РПК.

В последние годы турецкая армия неоднократно переходила турецко-и- ракскую границу, наносила воздушные и артиллерийские удары по объектам РПК, расположенным недалеко от турецкой границы. Все это негативно сказывается на переговорном процессе. Тем не менее Евросоюз с удовлетворением относится к тому, что в начале 2009 г. Турция приняла решение о проведении реформ, в рамках которых предпринимаются меры, смягчающие остроту курдского вопроса.

Итак, в отчетах ЕС о развитии Турции большое внимание уделяется неурегулированности курдского вопроса, который рассматривается не только в качестве внутриполитической проблемы Турции, связанной с правами национальных меньшинств, но и как препятствие к установлению добрососедских отношений с приграничными странами, в частности с Ираком, на севере которого расположен Курдский автономный район, где базируются

боевики РПК.

В этой связи показательны попытки Анкары, направленные на политическое решение курдской проблемы как на международном уровне, так и внутри страны. Особенно важными и перспективными представляются общественные дебаты по мирному разрешению курдского вопроса, которые с одобрением отмечаются Брюсселем.

Примечания

1 Дружиловский С.В. Политика турецкого правительства в курдском вопросе после военного переворота 1980 г. // Курдская проблема: международный аспект. ДА МИД России. М., 2001. С. 47.

Programı, 23.11.2002.

5Balcı E. Avrupa Konseyi’nde Kürt Raporu // Cumhuriyet, 25.06.1998.

6Elekdağ Ş. AB ve Güneydoğu // Milliyet, 20.12.1999.

7Гасратян М.А. Курдская проблема в Турции. М., 2001.

8 Жигалина О. И. Курдский вопрос и проблема стабильности в Западной Азии // Курдский вопрос в Западной Азии в начале XXI века. М., 2006. С. 197.

9Milliyet, 08.03.2008.

10Birand M.A. AB Programı Kürtçe’ye takıldı, Posta, 18.01.2001.

11AB — Gümrük Birliği Sürecinde Türkiye ve Güneydoğu’nun Uyumu Sorunları, Diyarbakır Ticaret ve Sanayi Odası. Diyarbakır, 1995.

378

М.О. Нессар*

ЭТНОПЛЕМЕННОЙ ФАКТОР И ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС В СОВРЕМЕННОМ АФГАНИСТАНЕ

Резюме. Анализируя существующие данные о демографических изменениях в Афганистане, можно сказать, что в этнической структуре Афганистана происходят определенные изменения. Безусловно, это обстоятельство серьезно влияет на афганский политический процесс. Впрочем, это обсто- ятельство — не единственная причина, повлиявшая на положение этносов в афганском обществе и их представительство в органах власти. Широкие возможности для укрепления своего положения в стране представителям определенных этнических групп предоставил переход власти в руки Нацио- нально-демократической партии Афганистана в 1978 г. В ходе гражданской войны 90 х гг. этнические группы активно демонстрировали способность вооруженным путем отстаивать свои интересы. В постталибском Афганистане этносы продолжили укреплять свои позиции в государственно-администра- тивной системе, предпринимая целый ряд шагов для декларирования новой формулы раздела власти.

Ключевые слова: Афганистан, этносы Афганистана, выборы, политический процесс в Афганистане.

Summary. Following the existing data on the demographical changes in Afghanistan, it may be concluded that the structure of the country is undergoing some changes, which exert considerable influence on Afghan political process. Representatives of certain ethnic groups had been given huge opportunities to fortify their positions due to the assumption of power by the People’s Democratic Party of Afghanistan in 1978. During the civil war in the 90s ethnic groups used to actively demonstrate the ability to dispute their interests with lethal force. In the Post-Taliban Afghanistan ethnic groups have been keeping on strengthening their positions in the system of public administration by taking a variety of measures in order to declare the new of power-sharing.

Tags: Afghanistan, Afghan ethnic groups, elections, Afghan political process.

За последние 30 лет в Афганистане произошли значительные демографические изменения. Официально перепись населения в стране последний раз проводилась в 1979 г.1. С тех пор международными организациями проводились различные социологические исследования, данными которых в основном и оперируют исследователи. Это обстоятельство привело к тому, что используемые данные нередко не совпадают друг с другом, а порой очень заметно разнятся.

* Нессар Омар Мохаммед, научный сотрудник ЦИСБСВ ИВ РАН, главный редактор электронного портала afghanistan.ru

379

Начиная с 2001 г. неоднократно предпринимались определенные шаги для проведения переписи афганского населения, однако по различным причинам, в том числе политическим2, эти попытки не увенчались успехом.

Тем не менее, анализируя существующие данные, можно с уверенностью сказать, что в этнической структуре Афганистана происходят изменения: в частности, можно говорить об увеличении доли национальных меньшинств (таджиков, хазарейцев, узбеков) по сравнению с титульной нацией стра- ны — пуштунами. Безусловно, это обстоятельство серьезно влияет на афганский политический процесс.

Впрочем, увеличение доли национальных меньшинств по сравнению с пуштунами — не единственная причина, повлиявшая на положение этносов в афганском обществе и их представительство в органах власти. Широкие возможности для укрепления своего положения в стране представителям нацменьшинств предоставил переход власти в руки Национально-демократи- ческой партии Афганистана в 1978 г. Расширение прав национальных меньшинств было объявлено одним из приоритетных направлений НДПА6.

После падения последнего промосковского режима Наджибуллы в Афганистане в первой половине 90 х гг. ХХ в. начался межэтнический вооруженный конфликт. В ходе этого конфликта этнические группы активно демонстрировали способность отстаивать свои интересы вооруженным путем. Итогом гражданской войны стало усиление центробежных тенденций, утрата «большой афганской идентичности» основными группами элиты, стремительный рост «малого национализма» среди пуштунов, таджиков, узбеков, хазарейцев и фактически раздробление Афганистана по этническому признаку. Уже к середине 90 х гг. возникли неподконтрольные Кабулу отдельные районы, контролируемые пуштунами, таджиками, узбеками и хазарейцами. Такая ситуация сохранялась вплоть до захвата власти в стране пуштунами-талиба- ми, одной из целей которых было создание сильной центральной системы государственного управления и ликвидация очагов местного сепаратизма этнических меньшинств.

Очевидно, при формировании новой государственно-политической системы уже постталибского Афганистана, в котором ключевую роль сыграли западные страны, учитывалось значение этнического фактора. Принятая в 2003 г. новая Конституция Исламской Республики Афганистан предусматри-

380