Arkhangelskiy_A_Gumanitarnaya_politika_M_2006

перескочить (а может, и споткнуться), обна­ ружатся именно здесь и сейчас.

Не нужно быть пророком, не обязательно быть прогностом, чтобы заранее сформулиро­ вать главное противоречие, на которое все мы напоремся в ближайшие дни. На поверх­ ности обнаружится полный консенсус элит

втом, что касается ключевых вопросов поли­ тической повестки дня, и полный раздрай во всем, что касается ответов. На глубине все будет ровно наоборот: безнадежное расхож­ дение в вопросах и унылое единодушие в от­ вете. Смешение множественного и единст­ венного числа тут не случайно.

Потому что какие вопросы сегодня ни за­ давай, ответ будет один: ответа нет.

Вопрос о правительстве.

Одни считают, что его нужно отправить

вотставку, потому что оно антинародно. Дру­ гие — потому что некапиталистично. Тре­ тьи — потому что радикально. Четвертые — потому что нерешительно. Пятые — потому что непрофессионально. Шестые... но кто же шестых будет спрашивать. Никто не считает, что его нужно сохранить. Все тушуются при встречном вопросе: кто вместо? Глаза опуще­ ны, руки разведены в стороны, уныние на ли­ це, губы бормочут что-то невразумительное, похожее на «техническая настройка». При том,

что все понимают: техническая настройка

220

в России — это все равно что точечная бомбар­ дировка; ни одно ковровое бомбометание та­ ких рваных результатов по себе не оставляет.

Вопрос об армии.

Одни полагают, что ее нужно реформиро­ вать. И другие считают, что ее нужно рефор­ мировать. Вы не поверите, но третьи, четвер­ тые и пятые того же мнения. В деталях расходятся все. Частичный призыв, всеобщий контракт, срочно, постепенно, безоглядно, компромиссно — нужное подчеркнуть. А как только заходит речь о формулировке решения (с такого-то числа, такие-то средства, такаято цель), девичий румянец заливает щеки де­ путатов и кандидатов в депутаты. Ну, вы тут это... с косточкой повозитесь, пока мы на вы­ боры проскочим...

Вопрос о смене экономической политики. Некоторым кажется, что только рост на 8 процентов в год обеспечит динамику разви­

тия, необходимую для сохранения целостно­ сти государства в ближайшие десятилетия. Другие полагают, что хватит и 7 с половиною. Третьи же, особо смелые, шепотом говорят о 10 процентах, представляете? При этом все молчаливо сходятся на том, что нынешние 4 — на фоне мировой полурецессии и с уче­ том нашего предшествующего опыта — и так чудо чудесное. Но мало. Нужно больше. А больше не будет. Если не принять радикаль­

221

ные решения по вопросу номер раз. О прави­ тельстве министров-капиталистов.

Вопрос о предстоящем росте безработицы. В разы. Аккурат к середине следующего пу­ тинского срока.

То же самое.

Вопрос об укреплении коммунистических позиций и ослаблении позиций партии власти.

Аналогично.

Вопрос о тотальном кризисе правого фланга, спасти который может лишь милостивое распо­ ложение Путина и железная рука Чубайса. (То есть если каждый из них заплатит за чужие партийные ошибки толикой своей репутации.)

Без комментариев.

И вот все это предстоит свести воедино в президентском послании 16 мая. Так, чтоб не желающие принимать никаких решений по­ лучили их в готовом к исполнению виде. По­ лучат. Начнут ворчать. Трусовато, потому что позиции президента сильны. Но все же доста­ точно слышно. На тот случай, если история совершит непредсказуемый кульбит, как это уже бывало в новейшей истории.

Тяжелое дело царское. Никому не пожела­ ешь. Мало того, что решать все нужно в оди­ ночку, так еще необходимо грамотно делать вид, что сводишь воедино противомнения элит. Балансируешь. Идешь на компромисс. Непонятно только с кем. Наверное, сам с со­

222

бою. Как в песне: «Тихо сам с собою, тихо сам с собою я веду беседу». Что ж, с умным челове­ ком и поговорить приятно.

13 мая

Ищите акционера

Политическая метафора, впервые обыгран­ ная в прошлогоднем президентском посла­ нии, — Россия как грандиозное акционерное общество с наемным менеджером во главе — была в нынешнем году развита, усилена и, как говаривал Михаил Сергеевич, углублена. Пре­ зидент обратился к сидящим в зале не так, как обращались советские партийные руководите­ ли («Леди и джентльмены, дамы и господа, то­ варищи!»). Не так, как обратился к народу в начале войны тов. Сталин («Соотечествен­ ники!»). И не так, как обращался к согражда­ нам бурнопламенный Ельцин. Нет; он назвал политиков, а через их головы — бесчислен­ ных телезрителей, уважаемыми коллегами. И затем упомянул об эффективном человеке, эффективной личности как главной опоре ре­ форм. Чем окончательно достроил образ стра­ ны-корпорации, совместно реализующей дол­ говременную бизнес-стратегию.

Хорошая метафора. Грамотный риториче­ ский прием. Но с риторикой — это как со светским разговором. Когда вас спрашивают

223

«как дела?», не вздумайте всерьез отвечать на поставленный вопрос, прослывете занудой. Когда вам предлагают яркую метафору, не вздумайте развивать ее; попадете в неловкое положение. Что мы сейчас и сделаем.

Корпорация, она же акционерное общество, состоит не только из сотрудников, сплоченных корпоративной этикой. И нуждается не только в талантливом и хладнокровном менеджере, спо­ собном ставить и решать общие задачи, такти­ ческие и стратегические. Ключевая фигура в ак­ ционерном обществе — не сотрудник и не топ-менеджер; главная фигура здесь — акцио­ нер. Кто девушку акционирует, тот ее и танцует.

Вопрос: у кого же сегодня в руках кон­ трольный пакет акций АО «Россия»? У кого — блокирующий? Кто — бесправный россий­ ский миноритарий? В разные времена на этот вопрос приходилось отвечать по-разному.

Вдождливые (природно) и ясные (полити­ чески) августовские дни 1991-го контрольный пакет находился в руках активного демократи­ ческого меньшинства; у носителей того самого гражданского сознания, которое и формирует

вконце концов институты гражданского обще­ ства. Блокирующим обладала перестроечная интеллигенция. Она же Валерий Зорькин. Ми­ норитариями были коммунисты.

Втемные октябрьские дни 1993-го пакет переходил из рук в руки, пока наконец прези­

224

дент не принял жутковато-мужественное ре­

шение. И превратил эти акции — в силовые. На краткое историческое мгновение он за­ мкнул на себя царские полномочия единолич­ ного владельца АО «Россия». Без всяких там блокирующих и миноритарных.

Вскорости объявились опытные специали­ сты по размыванию контрольных пакетов. Както так незаметно получилось, что к 1998-му на­ ше закрытое АО полностью контролировали те, кто акций не покупал. Имена Бориса Абрамо­ вича и Владимира Александровича стали нари­ цательными; сии доблестные господа навсегда войдут в анналы новейшей истории как люди, имевшие полное право восклицать: «Вся Рос­ сия — наш Качканарский ГОК!»

А затем... затем пришел тот самый наем­ ный менеджер, который за три года самозва­ ных акционеров отжал, систему управления переменил, бухгалтерию опрозрачнил. И не стал присваивать себе чужие акции. Не поку­ сился на царское. Блокирующий пакет отдал крупному капиталу. Миноритариями сделал спецслужбы. Вопрос в том, где контрольный пакет? У кого он?

Олигархи в прежнем смысле слова отсутст­ вуют. Политические элиты деморализованы; предложение формировать правительство парламентского большинства напугало их не на шутку — отвечать же придется. Может, па­

225

кет сосредоточен у Потребителя, требующего от государства защиты своих прав? Хорошо бы, но пока страшно узок круг этих людей. То есть не потребителей, а тех, кто четко сознает свои права и выдвигает государству ясные требования. Или у избирателя, он же опора гражданского общества? О, это было бы заме­ чательно! Но не сегодня. В лучшем случае зав­ тра. Или послезавтра. Или еще когда.

Братья и сестры по политическому классу! Откройте страшную тайну. Укажите нам ад­ рес депозитария, где хранится контрольный пакет. Не ограничивайтесь советом директо­ ров, проявите божескую милость, созовите поскорее собрание акционеров. Иначе мы ни­ когда не станем открытым АО. И даже закры­ тым уже не останемся. А будем неизлечимо левым товариществом с весьма ограниченной ответственностью.

20 мая

Не так сели

После того как были получены известия об ухудшении состояния здоровья патриарха Алексия II, пошли публичные разговоры о его возможном преемнике. У многих православ­ ных это вызвало чувство возмущения; телеви­ дение в очередной раз предстало в образе апо­ калиптического зверя, числом 666. Зверь-то

226

оно, может, и зверь, но вопрос в другом. Чем же именно мы можем и должны возмущаться в данном конкретном случае?

Бестактностью? Если бы шла речь о чело­ веке светском, то — да. Крайне некрасиво, да­ же подло было бы навязывать тяжкоболяще­ му агностику размышления на тему «memento mori». Но Алексий II — не просто христианин; не просто священник, он монах. И задевать его все эти разговоры сами по себе не долж­ ны. В отличие от телевизионщиков, радийщиков и газетчиков, он вряд ли придает значе­ ние полупрозрачным намекам на возмож­ ность печального исхода своей затянувшейся болезни. Ему-то ясно как дважды два, что все в руках Божиих. Угодно будет Провидению — любого из нас отзовут в небесную канцеля­ рию по первому требованию; надо будет — переживем всех, кто заранее нам соболезну­ ет. Как некогда пошутил Григорий Явлинский по поводу очередных похоронных слухов о Бо­ рисе Николаевиче Ельцине: «Он еще чихнет на наших похоронах». Желаем Григорию Алексеевичу здравствовать, но в остальном он прав: Ельцин, давным-давно приговоренный политическим бомондом к скоропостижной кончине, — как огурчик. А его святейшест­ во — человек той же поколенческой выделки, недаром они с Борисом Николаевичем всегда находили общий язык.

227

Так что если неловкость возникает, то в связи с совсем иными обстоятельствами.

За напряженным журналистским интере­ сом к фигуре возможного преемника Алек­ сия II на патриаршем «посту» слишком явно, слишком рьяно, слишком грубо и пошло про­ глядывает шкурный интерес разных чиновно­ олигархических групп. Никого не волнует личная судьба и церковное служение бывшего Воронежского митрополита Мефодия, ныне перемещенного на казахстанские просторы; Сергия, бывшего митрополита Солнечногор­ ского, ныне назначенного на вновь образо­ ванную Воронежско-Борисоглебскую кафед­ ру; митрополита Смоленского и Калинин­ градского Кирилла. Интересуют — ставки

вигре, сделанные как бы помимо них и прак­ тически без их участия. Будто речь идет не

опатриаршем престоле при вполне живом патриархе, а о главенстве в правлении или

всовете директоров.

Чья это игра? Уж точно, что не верующего народа. У того свои проблемы, своя жизнь и, прошу прощения, свои заморочки. А замороч­ ки, о которых идет речь, — у тех, кто привык рассматривать православную церковь всего лишь как мощный лоббистский клан, как не­ кий духовный таран, с помощью которого можно пробить, продавить любое желатель­ ное решение, любой необходимый вердикт.

228

Наверное, справедливо будет сказать, что церковь в последнее десятилетие сама сделала слишком много, чтобы на нее так взирали сильные мира сего; наверное, результат впол­ не заслуженный; наверное. Но кто бы ни был виноват в происходящем, у нас на глазах реа­ нимируется то отношение элит к церковным делам, какое возобладало во времена Петра I стараниями гениального разбойника Феофана Прокоповича. Церковь для них — не область таинств, пускай чужых и чуждых, а отраслевое суперминистерство; не духовное служение, а обслуживание интересов, прежде всего иму­ щественных; не свидетельство об истине, а продвижение сакрального продукта.

Нехорошая ситуация.

В той мере, в какой люди церковные за это ответственны, с них спросится попозже; в той мере, в какой за сложившуюся ситуацию отве­ чают элиты, они ответят пораньше. Не перед Богом. А перед вполне земной историей. Пото­ му что есть игры, в которые лучше вообще не играть. Тем более — в них не заигрываться.

Тем же, кто строит планов громадье, кто аккуратно просчитывает перспективы и рас­ клады, полезно напомнить об одном истори­ ческом примере. Не таком уж и давнем. Ми­ трополит Ленинградский Алексий (Редигер) имел куда меньшие шансы быть избранным Поместным собором, нежели митрополит Ки­

229