Zarema_Kipkeeva_-_Severny_Kavkaz_v_Rossiyskoy_imperii_narody_migratsii_territorii

381 Нижнекубанского приставств и районы четырёх бригад: 5, 6, 7 и 8-й

Кубанского казачьего войска. Кроме того, территории по верховьям Малой Лабы, Ходзя, Губса и Белой образовали временный Нагорный военный округ.

Горцы, не желавшие или не имевшие возможности переселяться в Турцию, обращались с просьбою для поселения к российским властям и отправлялись под конвоем к начальнику Лабинского округа в ст. Лабинскую «для водворения на указанных местах»39. В октябре 1862 г. войска выполнили свою задачу по расселению горцев в этом округе и для временного управления беглыми кабардинцами, темиргоевцами, хатукаевцами и др., поселёнными на левобережье Лабы и в устье Белой, округ был преобразован в два приставства: Верхнелабинское и Нижнелабинское40. Венюков писал: «С наступлением холодного времени в горах выселение стало быстро увеличиваться. Выходцы поселяются: абадзехи – в Лабинских приставствах, а прочие – в Нижне-Кубанском, особенно в Вольном ауле»41.

Большая часть горцев расселялась временно, без постоянного надела землёй, в окружении казачьих станиц. Так, беглые кабардинцы были водворены «в превосходной долине Лабы, очень удобной для заселения», где уже жило до 5 тыс. казаков в пяти станицах по самому Ходзю и его притоку Губсу. Кабардинские владельцы перешли на российскую службу, поэтому их «владельческие» аулы, состоявшие из 6500 человек, первыми получили земельный надел в 15 тыс. десятин на р. Ходзь42. В этих же аулах поселили и остатки абазин-шкарауа, и они смешивались с кабардинцами43.

Сведения М.И. Венюкова, основанные, главным образом, на личных наблюдениях и документах ведомственной переписки, подводят итоги колонизации Закубанья к 1862–1863 гг. Важно, что автор сам был участником экспедиций, лично «пересекал закубанские долины и леса, ущелья и горы между Кубанью и рекой Белой, то есть был непосредственным очевидцем тех народов и племён, что обитали здесь»44. Описание тех или иных народов относится непосредственно к периоду военных действий и колонизации края в начале 1860-х годов, когда происходили интенсивные перемещения

381

382 различных горских обществ. Так, он писал: «Куда уйдут баракаевцы,

выгнанные из аулов нынешним летом и ещё не успевшие обустроиться в верховьях Дахо, где находятся временно, - это трудно определить»45.

С 1862 г. между Кубанью и Белой основным стало русское население – около 80 тыс. жителей в 60 станицах. Колонизация вела к массовым перемещениям местных народов: «Целое население во 100–110 тыс. душ должно было исчезнуть или рассеяться, прежде чем надежда на мирный конец позволила расположить на богатых предгорьях Кавказа и на прикубанских равнинах казачьи станицы, эти аванпосты России на всех азиатских её пределах»46.

Планомерное заселение казаками завоеванных территорий было стратегической задачей России для окончательного утверждения своей власти среди покорённых народов и создания надёжного плацдарма для дальнейшего продвижения на юг. Как писал Р.А. Фадеев: «Это было тоже историческое разрастание русского народа, в голове которого всегда были казаки, одарившие государство девятью десятыми его территории, от Оки до Чёрного моря, Сырдарьи и Амура, но только разрастание, направляемое и поддерживаемое правительством»47. Особенно эффективной оказалась казачья колонизация Северо-Западного Кавказа, так как большая часть местного населения покидала свои места.

В1862 г. Кубанская область оставалась единственным театром военных действий, армия Евдокимова продолжала вытеснение с гор последних аулов. Главным образом войска употреблялись на рубку просек, прокладку дорог, на очистку местности под казачьи поселения и прикрытие вновь водворённых передовых станиц. Почти всё прежнее население было «частью переселено на указанные Евдокимовым места на Закубанской равнине, частью же ушло на южный склон Кавказского хребта с намерением переселиться в Турцию»48.

В1862–1863 гг. численность населения в Кубанской области составляла:

свойсками – около 158 000 человек, а без войск – 118 500, из них русских – 78 000, армян – 5000, остальные – горцы49. По сведениям Венюкова, между

382

383 Кубанью и Белой адыгов осталось не более 8000 человек: абадзехи по Белой,

беглые кабардинцы на левом берегу Лабы и Ходзя, темиргоевцы на Лабе, около станиц Темиргоевская и Воздвеженская, хатукаевцы в низовьях Белой, по правому берегу, бесленеевцы в низовьях Зеленчуков и Урупа50.

Народы Северо-Западного Кавказа должны были выбирать расселение вблизи казачьих станиц или переселение в Османскую империю. Так, в «Военном сборнике» за 1864 г. было написано: «С водворением наших новых станиц в течение 1861 и 1862 гг. согласно принятому плану войны в верховьях рек Кубани, Лабы и Ходза, и окончательного водворения казачьих поселений, с одной стороны, в предгорьях от реки Лабы до реки Белой, с другой – на обоих скатах хребта от Анапы до Адагума, поставили непокорных горцев в необходимость выбирать одно из двух: или переселиться на указанные места, или удалиться из края»51.

Российские власти хотели держать новых подданных под постоянным надсмотром, так как «предшествующие многочисленные опыты давали право думать, что если черкесов оставить по-прежнему в горах, то они по-прежнему же будут грабить мирных жителей и враждовать с Россией, а потому им было предложено выселиться на плодородную Кубанскую плоскость, в противном случае удалиться в Турцию»52. Расселение на пространстве между Кубанью и Лабой, которая образуется из горных рек Большой и Малой Лабы и течёт по широкой степи, постепенно сливающейся с обширными Прикубанскими равнинами, было реальной и единственной альтернативой переселению в Турцию.

Примечания

1.Край наш Ставрополье. Очерки истории. Ставрополь, 1999. С. 143.

2.Виноградов В.Б. Страницы истории Средней Кубани. Армавир, 1993. С. 81.

3.Эсадзе С. Покорение Западного Кавказа и окончание Кавказской войны. Майкоп, 1993. С. 76.

4.Трагические последствия Кавказской войны для адыгов. Вторая половина – начало XX века. Сборник документов и материалов. Нальчик, 2000. С. 29.

383

384

5.Там же. С. 27.

6.РГВИА. Ф. 38 Оп. 30/286. Св. 869. Д. 8. Л. 12.

7.Трагические последствия Кавказской войны для адыгов. С. 156.

8.Обзор Кубанской области. Ростов-на-Дону, 1911. С. 72.

9.Солтан В. Военные действия в Кубанской области с 1861 г. по 1864 г. // КС. Т. 5. Тифлис, 1880. С. 347.

10.Венюков М.И. Очерк пространства между Кубанью и Белой // Ландшафт, этнографические и исторические процессы на Северном Кавказе в XIX – начале XX века. Нальчик, 2004. С. 174.

11.Там же. С. 161.

12.Ковалевский П.И. Кавказ. Т.2. История завоевания Кавказа. СПб, 1915. С. 265.

13.Солтан В. Указ. соч. С.347.

14.Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Русские авторы XIX века о народах Центрального и Северо-Западного Кавказа. Т. 1. Нальчик, 2001. С. 192.

15.Венюков М.И. Указ. соч. С. 177.

16.Томкпев В. Кавказская линия под управлением генерала Эмануеля (продолжение) // КС. Т.19. Тифлис, 1898. С. 138.

17.Венюков М.И. Указ. соч. С. 210.

18.Торнау Ф.Ф. Воспоминания кавказского офицера. Черкесск, 1994. С. 110.

19.Томкпев В. Указ. соч. С. 186.

20.АКАК. Т. 8. Тифлис, 1881. С. 746.

21.Народы Карачаево-Черкесии: история и культура. Черкесск, 1998. С. 52.

22.Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов КарачаевоЧеркесии: Сборник документов. Ростов-на-Дону, 1985. С. 86.

23.Венюков М.И. Указ. соч. С. 177.

24.Там же. С. 210.

25.Проблемы Кавказской войны и выселение черкесов в пределы Османской империи (20–70-е гг. XIX в.). Сборник архивных документов. Нальчик, 2001. С. 146.

26.Дроздов И. Последняя борьба с горцами Западного Кавказа // КС. Тифлис, 1877. С. 425.

27.Венюков М.И. Указ. соч. С. 160.

28.Проблемы Кавказской войны и выселение черкесов… С. 146.

29.РГВИА Ф. 38. Оп. 30/286. Д. 4. Л.69.

30.Солтан В. Указ. соч. С.353–354 .

31.Дроздов И. Указ. соч. С. 425.

384

385

32.Там же. С. 430.

33.Фадеев Р.А. Кавказская война. М, 2003. С. 143.

34.Башенев Н. Пятидесятилетие покорения Западного Кавказа. Тифлис, 1914. С. 36.

35.Очерки истории Кубани с древнейших времён по 1920 г. Краснодар, 1996. С. 256.

36.РГВИА. Ф. 38. Оп. 30/286. Д. 24. Л. 201.

37.Земля адыгов. Майкоп, 1996. С. 158.

38.Там же. С. 160.

39.РГВИА Ф. 14257. Оп. 3. Д. 528. Л.2.

40.РГВИА. Ф. 38. Оп. 7. Д. 416. Л.3.

41.Венюков М.И. Указ. соч. С. 196.

42.Там же. С. 210.

43.Там же. С. 179.

44.Виноградов В.Б. Указ. соч. С. 16.

45.Венюков М.И. Указ. соч. С.179.

46.Там же. С. 140.

47.Фадеев Р.А. Указ. соч. С. 141.

48.Трагические последствия Кавказской войны для адыгов… С. 56.

49.Венюков М.И. Указ. соч. С. 186.

50.Там же. С. 184-185.

51.Трагические последствия Кавказской войны для адыгов… С. 157.

52.Обзор Кубанской области. Ростов-на-Дону, 1911. С. 77.

ГЛАВА 4. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ЗАПАДНОАДЫГСКИХ НАРОДОВ В ТУРЦИЮ

385

386

В1862 г., обеспечив прочный тыл между реками Лаба и Белая и заселив его казаками, российские войска укрепились на Белой и двинулись к Чёрному морю. Военные действия были направлены против народов, живших на северном склоне Главного Кавказского хребта от Белой до Чёрного моря, от Анапы до Гагры и котловины р. Бзыби: бжедухов, абадзехов, натухайцев, шапсугов, убыхов, джигетов (общества Псху, Цебельда) и др.1. Особенно тяжело отразилось на адыгах занятие казаками бассейна Белой. Как отмечал П.И. Ковалевский: «Это была житница не только для абадзехов, но и для других горцев. Абадзехам оставалось переселяться в бесплодные горы»2.

Войска рубили лес, прокладывали просеки, возводили укрепления; горцы постоянно нападали на них по пути продвижения, но сопротивление было бессмысленно. Аулы из лесов между Майкопом и Белой изгонялись. Против 200-тысячного населения Западного Кавказа действовала грозная армия, состоявшая из 20 стрелковых батальонов, 20 батальонов резервной дивизии, 20 батальонов 19-й пехотной дивизии, 5 линейных батальонов, 5 пеших казачьих полков драгунской дивизии, 20 казачьих полков и 100 полевых пеших, горных и конных орудий3.

В1862 г. совершенно удалили население Натухайского округа для водворения казаков между устьем Кубани и Анапой, так как военные считали, что географическое положение округа требует «лучшего обеспечения оного в случае внешней войны»4. Условием покорности всех причерноморских народов было их добровольное переселение и компактное расселение на указанных местах позади р. Белой. Только после этого восточный берег Чёрного моря мог стать надёжной государственной границей России.

Правительство учитывало возможность новой войны с Османской империей в коалиции с западными державами: «В случае войны Кубанская область стала бы открытыми воротами для вторжения неприятеля в сердце Кавказа... Нам нужно было обратить восточный берег Чёрного моря в русскую землю и для того очистить от горцев все прибрежье. Для исполнения такого плана надо было сломить и сдвинуть с места другие массы закубанского

386

387 населения, заграждавшие доступ к береговым горцам»5, - писал военный историк Р.А. Фадеев.

Летом 1863 г. причерноморским народам объявили ультиматум: переместиться на указанные места Прикубанской плоскости или переселиться

вТурцию. Срок для приготовления к переселению был дан до 20 февраля 1864 г. Большая часть адыгов эмигрировала, меньшая пыталась укрыться в горах, но были вытеснены оттуда войсками: «Постоянно оттесняемые нашим наступлением, не имея времени работать в поле, теряя каждый месяц часть своих пашен и пастбищ, выгоняемые зимой на мороз с семействами, горцы стали видеть в войне уже не удалую потеху, а бедствие. Непрерывное наступление русских отрядов заставляло горские общества отодвигаться все дальше в глубь самых высоких и бесплодных гор, как сделало бы медленное, но постоянно поднимающееся наводнение. Безустанное преследование, возрастающая нужда, гибель семейств и больше всего очевидность, что положение это каждый день будет становиться все хуже, сломили, наконец, сопротивление горцев»6.

Казачьи станицы обосновались по р. Белой, между ними селили покорившиеся западноадыгские общества. Когда переселение стало усиливаться, то «для принятия с самого начала деятельных мер к устройству их быта явилась необходимость образовать для управления ими особые учреждения», чтобы оставшихся на родине адыгов водворять на равнину большими селениями под административный и военный надзор7.

В1863 г. учредили два новых округа «сообразные положению населения и военным обстоятельствам»: Абадзехский между Лабой и Белой и Шапсугский между Афипсом и Адагумом8. После массовой горской миграции

вТурцию в 1862–1864 гг. произошло быстрое и окончательное заселение закубанского края русскими переселенцами: «Кубанская область была не только завоёвана, но и очищена от прежнего, довольно большого населения, осталась горсть людей, которые поселились на Кубани»9.

387

388 Р.А. Фадеев признавал: «Изгнание горцев из их трущоб и заселение

западного Кавказа русскими – таков был план войны в последние четыре года»10. При этом он отмечал, что обширные пространства, занятые казаками, превосходят своим плодородием и обилием все лучшие земли в империи, и её было в избытке – земельный надел составлял у казаков от 20 до 30 десятин на душу: «Земля закубанцев была нужна государству, в них самих не было никакой надобности»11.

Кавказский комитет вынес официальное постановление о переселении горцев в Османскую империю в 1862 г.12. Однако массовое выселение народов Северного Кавказа в действительности последовало вслед за колонизацией земель в 1857 г. и происходило под пристальным наблюдением европейских государств, пытавшихся противостоять растущему могуществу Российской империи. Особенно усердствовала Англия, эмиссары которой вели подрывную деятельность среди причерноморских адыгов, пытаясь объединить разрозненные общества для борьбы против России.

Поэтому российское правительство спешило утвердиться на официальной границе империи по восточному берегу Чёрного моря и предусматривало все средства, в том числе и насильственное выселение за пределы государства или на безопасные места местных народов. Р.А. Фадеев, оправдывая жестокость и быстроту действий войск на Западном Кавказе, писал 26 мая 1864 г.: «Зато объявление Англии, что она не признает русского владычества на Кавказе, обращено в ничто быстротой наших успехов»13.

На это же обстоятельство указывал А.П. Берже: «Как турецкой, так и европейской дипломатии только и оставалось смущаться и огорчаться успехами нашего оружия. Если они не могли воспрепятствовать самому процессу завоевания, то, естественно, вековые усилия России должны были привести к неизбежному концу и завоевание Кавказа сделаться совершившимся фактом. Сожалеть должно только о самих горцах, которые обманывали себя так долго ложными надеждами на чужую помощь и не

388

389 подчинились исторической необходимости поступиться своеволием для мирного восприятия гражданственности»14.

Чтобы избежать обвинений в варварском уничтожении малочисленных народов на их собственной территории, российские власти предоставляли горцам возможность мирной жизни на указанных местах. В ответ на публикации в английской газете «Таймс» о насильственном изгнании горцев и ужасах переселений по вине России, «Санкт-Петербургские ведомости» указывали 1 июня 1864 г. на то, что горцам был предложен выбор – «или в Турцию, или на Кубань»15. Надо сказать, что и представители местной знати признавали, что российские власти предоставили западноадыгским народам право выбора. Так, бжедухский князь Хаджимуков писал: «Вытесненные из горных ущелий и прижатые к морю, черкесы поставлены были в безвыходное положение. Им предложили на выбор: навсегда покинуть горы и поселиться на Кубани, на местах, указанных русским правительством. Или же удалиться в Турцию»16.

Несмотря на бравые рапорты и высказывания военных начальников об успехах боевых действий против горцев, всё же основной составляющей и целью этих действий оставалось принуждение непокорных аулов к перемещению прежде всего на открытые пространства Кубанской равнины, а не истребление людей. Военный историк Н.Ф. Дубровин писал о том, что «русский отряд, двигавшийся в земле черкесов и убыхов, почти никогда и нигде не видел неприятеля», так как враждебные партии скрывали семьи в лесах, стреляли из укрытий и убегали. Русским оставалось «идти вперёд по раз избранному направлению, разорять на пути аулы и истреблять запасы сена и хлеба»17.

Местные народы несли потери, так как оказывали вооружённое сопротивление и не хотели выполнять условий властей: переселяться на контролируемые места или уходить в Турцию. Войскам приказали «присутствием своим, а если понадобится, то и силою оружия – принудить горцев к исполнению условий»18. Однако основные жертвы горцы понесли в

389

390 ходе массового, плохо организованного переселения в Османскую империю,

которая была не готова к размещению огромной массы «мухаджиров». Массовое выселение адыгов с побережья являлось жестокой мерой, на

которую пошли российские власти для укрепления границы по восточному берегу Чёрного моря. Военное завоевание Кубанской области осуществлялось методом колонизации завоёванных территорий казаками и переселения покорённых народов на указываемые места между казачьими станицами, чтобы они не были угрозой государственной границе с тыла.

Насильственное переселение горцев на Прикубанскую равнину также в немалой степени стимулировало миграцию в Османскую империю, так как было сопряжено с трудностями адаптации к новой жизни в близком соседстве с казаками. «При таких обстоятельствах все предложения нашего правительства горцам о свободном выселении их на плоскость, где им бесплатно отводились в собственность участки, мало достигали цели. К тому же самый размер надела, по 6 десятин на душу, казался слишком ничтожным горцам, привыкшим свободно размещать свои хозяйства на земле, никому не принадлежащей. Вот почему выселение к нам горцев, несмотря на все желание нашего правительства, состоялось в размерах весьма ограниченных и не превзошло 100 тысяч душ»19, – писал А. Берже.

Н.И. Евдокимов обвинял самих горцев в нежелании переселиться на указанные места и приступить к мирному труду: «Совершенное недоверие к нам и желание необузданной свободы долго будут служить препятствием к скорому водворению между ними гражданственности и преданности нашему правительству… Волнуемые различными слухами извне, они то готовы переселиться к нам, то просят уволить их в Турцию, надеясь либо протянуть время, либо найти для себя обетованную землю»20.

Военный советник Франкини, анализируя политику России, также писал, что причина массового исхода горцев была в недоверии к русским, но считал, что «корень такого недоверия нужно искать в испытанных уже бедственных последствиях системы переселений, давно уже применяемой русскими, в

390