Ушинский К.Д. Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 4

пускать в него стрелами, но не могли уже ничего сделать. Люди с той стороны Днепра подъехали в лодке и взяли мальчика. Когда мальчик передал слова киевлян, тогда воевода Претич сказал: «Пойдем завтра утром в лодке, возьмем княгиню и молодых князей и умчим их на эту сторону. Если же этого не сделаем, то Святослав нас погубит». На другой день, на рассвете, Претич с воинами сел в лодку, и начали они громко трубить; а киевляне отвечали на это радостными криками. Печенеги подумали, что пришел сам Святослав, и побежали от города, а Ольга с внуками вышла к лодке. Князь печенежский воротился один к воеводе Претичу и спросил: «Кто это пришел?» — «Лодка с той стороны», — отвечал Претич. — «А ты князь ли?»— спросил печенег. — «Нет, я не князь, — отвечал Претич,— я воевода его, пришел в передовых, а за мной идет войско с князем, — народу и не перечесть!». Испугался печенежский князь и сказал Претичу: «Будь мне другом!». — «Пожалуй» — отвечал Претич.

послали сказать Святославу: «Ты, князь, ищешь чужой земли, а о своей не заботишься: чуть было не взяли нас печенеги, мать твою и детей твоих, а если не воротишься, то придут опять'и возьмут. Разве тебе не жаль ни родины своей, ни старухи матери, ни детей?» Услышав это, Святослав тотчас сел с дружиною на коней и воротился ß Киев. Пожалел он, что натерпелась мать его такого страху; потом собрал войско и прогнал печенегов далеко в степь.

Но на другой же год соскучился Святослав в Киеве и сказал матери и боярам: «Не нравится мне здесь жить и хочу я переселиться в Переяславец, на Дунай: там должна быть средина земли моей, потому что там сходится много всяких богатств: от греков идет золото, ткани драгоценные, вина, плоды южные; от чехов и венгров — серебро и дорогие камни, а из Руси —меха,

190>

воск, мед и рыбы». На это сказала сыну Ольга: «Ты видишь, что я больна, как же ты хочешь меня покинуть; похорони меня прежде, а потом иди, куда вздумается». Через три дня Ольга умерла. Сын и внуки, и все люди с плачем провожали ее до могилы. Похоронил ее христианский священник и не делая над нею языческой тризны.

По смерти матери Святослав посадил Ярополка в Киеве, Олега в древлянской земле, Владимира дал новгородцам; сам же опять отправился на Дунай, в Переяславец. Но болгары затворились и не хотели пускать Святослава. Святослав стал под городом, болгары вышли и напали на него. Началась сеча и

возьми дань на себя и на дружину; скажи нам только: сколько вас, чтобы мы могли рассчитать дань, по числу людей». Хитрые греки желали только выведать: сколько народу у Святослава. «Нас двадцать тысяч»,— отвечал Святослав,— и десять тысяч прибавил: русских всего было десять тысяч. Тогда греки собрали

испугались, но Святослав сказал: «Уже нам некуда деться, волею ли, неволею, а должны биться. Не посрамим же земли русской, но ляжем здесь костьми. Мертвым срама нет, а если побежим, то падет на нас стыд; от стыда же убежать некуда. Станем крепко: я пойду вперед. Если сложу свою голову, тогда делайте, что хотите». Отвечали воины: «Где твоя голова ляжет князь, там и мы свои сложим». Началась страшная сеча: Святослав одолел — греки бежали. Тогда пошел Святослав к Царь-городу, грабя и разоряя все на дороге.

Сильно испугался греческий царь, созвал бояр ва дворец и стал говорить им: «Что нам делать? — не

. можем никак одолеть Святослава». Отвечали бояре

191>

дарю: «Пошли к нему дары и испытай, что он больше любит: золото или драгоценные ткани». Так и сделали.

Когда сказали Святославу,что пришли греки с поклоном, он приказал ввести их. Пришли послы, поклонились князю Святославу, разложили перед ним золото и драгоценные ткани. Святослав и не взглянул на то, что принесли, а только небрежно сказал отрокам: «спрячьте».

Когда возвратились послы к царю и рассказали, что Святослав и не взглянул даже на золото и драгоценные ткани, то один боярин посоветовал царю: «попробуй послать ему оружие». Царь послушал совета и послал Святославу меч и другое оружие. Увидав оружие, Святослав обрадовался, стал рассматривать, хвалил и приказал благодарить царя за подарок.

Узнав об этом, греческие бояре сказали царю: «Лют должен быть человек этот, пренебрегает золотом, а хватается за оружие. Соглашайся скорее на дань!».

Послал царь к Святославу, который уже был недалеко от Царь-города, и велел ему сказать: «Не ходи к городу, а возьми дани, сколько хочешь». Взял Святослав дань, взял на живых и на убитых, взял, кроме того, много даров и воротился в Переяславец с великою славою.

обступят нас в городе, то неоткуда ждать нам помощи. Заключим же мир с царем. Он взялся платить дань — довольно и этого. Если же перестанет платить, соберем войско в Руси и пойдем на Царь-город». Понравилась речь эта дружине, и мир с царем был заключен, записан и подтвержден клятвами с обеих сторон.

По заключении мира, Святослав захотел повидаться с царем; и царю также захотелось видеть русского героя. Решено было устроить свидание на берегу Дуная.

192

Царь греческий Иоанн, в блестящих латах, подъехал на коне к берегу. Царя окружало множество всадников в богатых доспехах, покрытых золотом. Святослав с другого берега сел в лодку и поплыл, работая сам веслом наравне с прочими гребцами. Он был среднего роста, широкоплеч, с голубыми глазами и длинными усами. Волосы его были подстрижены, а книзу спускался только длинный чуб. Одет он был очень просто: в белой рубахе такой же, как и у других воинов, только почище. В одном ухе у него блестела золотая серьга, украшенная рубином и двумя жемчужинами. Глядел он мужественно и сурово. Не выходя из лодки, Святослав поговорил немного с царем и отправился назад.

Тогда начали русские советоваться, как им воротиться домой. Старый воевода Игоря, Свенельд, советовал идти на конях, потому что на днепровских порогах стояли печенеги, —но Святослав не послушался и поплыл в лодках.

Узнав об этом, переяславцы послали сказать печенегам: «Святослав возвращается в Русь со множеством богатств и небольшой дружиной: стерегите его!». Печенеги заступили пороги и, когда Святослав пришел, то нельзя уже было обойти пороги. Русские перезимовали в Белобережье, много страдая от голода. Весною тронулись было опять в путь, но печенеги напали и одолели русских, а Святослава убили. Воевода же Свенельд воротился в Киев и принес весть о гибели князя.

ПЕРВЫЕ УДЕЛЫ И МЕЖДОУСОБИЯ.

(972—980)

По смерти Святослава, Ярополк сидел в Киеве, Олег в древлянской земле, а Владимир в Новгороде.

Но недолго они пробыли в мире. На третий же год перессорились князья и вот по какому случаю: сын киевского воеводы Свенельда, Лют, поехал из Киева в лес на охоту и заехал в леса князя древлянского,

Олега. Здесь встретил его сам Олег, который также был на охоте и, узнав, что это сын Свенельда, убил его. С тех пор отец убитого все подбивал Ярополка на месть, говоря: «пойди на брата своего и возьми себе древлянскую землю».

На третий год Ярополк пошел на Олега и разбил его. Убегая в город Овруч, по мосту, перекинутому через городской ров, воины Олега толпились и спихивали с моста друг друга. Такая была свалка, что спихнули нечаянно самого Олега, а за ним попадало еще много людей и лошадей. Войдя в Овруч, Ярополк послал искать своего брата и услыхал, что один древлянин видел, как Олега спихнули с моста. Стали вытаскивать трупы изо рва, вытаскивали с утра до полудня, и, наконец, на самом низу нашли труп Олега. Внесли его во дворец и положили на ковре. Пришел Ярополк, стал плакать над трупом брата и сказал Свенельду: «Посмотри, этого ли ты хотел?»

Когда Владимир услыхал в Новгороде, как Ярополк убил Олега, то испугался и убежал за море. Ярополк послал своих посадников в Новгород и владел один на Руси, но недолго.

На третий год Владимир воротился в Новгород с варягами и сказал посадникам ярополковым: «Идите к брату моему и скажите: Владимир идет на тебя — приготовься!».

Подошел Владимир к Киеву со множеством войска. Ярополк заперся в городе с воеводою Блудом, которому доверял много. Владимир задумал хитростью взять город и подослал сказать Блуду: «помоги мне: если я убью брата, то ты будешь мне вместо отца. Ведь не я начал избивать братьев, а Ярополк, я же из страху пришел на него». Забыл Блуд, чей хлеб он ел и сколько Ярополк осыпал его дарами и честью, и передался на сторону Владимира.

Замыслив погубить Ярополка, Блуд стал говорить ему: «Киевляне пересылаются со Владимиром, хотят ему отдаться. Беги же из Киева!». Ярополк, поверив Блуду, убежал из Киева и затворился в маленьком

194

городке Родне. Владимир пошел в Киев, а потом осадил Ярополка в Родне, где скоро сделался страшный голод. Тогда Блуд стал опять говорить Ярополку: «Видишь, сколько войска у брата, нам их не одолеть: заключай поскорее мир». Ярополк на это согласился.

князь, убьют тебя! Убежим лучше к печенегам и приведем оттуда войско». Однакоже Ярополк не послушал совета верного слуги и пошел к Владимиру. Как только Ярополк вошел в терем, Блуд захлопнул за ним двери, а два варяга убили князя мечами. Увидев, что княз погиб, Варяжко бежал к печенегам и долго с ними воевал против Владимира, мстя за своего князя.

ВЛАДИМИР-ЯЗЫЧНИК. (980—988)

Начал Владимир один княжить в Руси и поставил в Киеве на холме, за своим дворцом, много кумиров языческих: Перуна деревянного с серебряной головой и золотыми усами, Хорса, Даж-бога и других. Киевляне приносили им богатые жертвы, даже, чего прежде не бывало, приносили в жертву сыновей своих и дочерей: так осквернилась кровью земля русская!

благодарить богов своих. И сказали старцы и бояре: «Бросим жребий на мальчиков и девиц, и на кого падет жребий, того и принесем в жертву богам».

В это время жил в Киеве один варяг, который пришел из Греции и исповедывал христианскую веру, а у этого варяга был сын — прекрасный лицом и душою. На него-то и пал страшный жребий.

Посланные к варягу пришли и сказали ему: «Боги выбрали твоего сына, отдай его нам, и мы принесем его в жертву богам». Отвечал им варяг: «Не боги то, а

дерево, сегодня они есть, а завтра сгниют, и сделаны они вашими же руками. Бог же один, тот, которому поклоняются греки. Он все сотворил, и небо, и землю, и человека; а ваши боги что сделали? Они сами сделаны. Не отдам сына своего бесам!».

Узнав об отказе варяга, народ собрался с оружием и разломал забор около варяжского дома. Варяг стоял в сенях с сыном и говорил оттуда народу: «Если ваши боги — точно боги, то пусть пошлют одного бога, чтобы взять моего сына. А вы о чем хлопочете?» Народ завопил в ярости, схватился за топоры, подрубил сени и убил обоих варягов. Никто не знает, где похоронили этих первых мучеников русских.

Так царствовало в России язычество, но уже приближался конец ему.

КРЕЩЕНИЕ РУСИ. (988)

Когда слух разнесся о том, что Владимир очень любит рассуждать о различии вер, чья лучше, то стали к нему приходить люди разных вер и каждый уговаривал принять свою веру. Пришли болгары с Волги и рассказали Владимиру, в чем состоит их магометанская вера. Но не понравились Владимиру магометанские обряды и запрещение пить вино. «Русь любит выпить,— сказал Владимир, —не может быть без этого». Пришли потом немцы от папы. Выслушал их Владимир, но; видно, не понравились ему немцы, и сказал он им: «Никто из отцов наших не принимал вашей веры: идите себе!». Прислали потом послов жиды хозарские, и рассказали эти послы Владимиру, в чем состоит еврейская вера. Выслушал Владимир евреев и спросил

Тогда евреи отвечали: «Разгневался бог на отцов наших и расточил нас по разным странам, а землю нашу отдал христианам». — «Чего же вы хотите? — сказал

1S6

Владимир: — не того ли, чтобы и с нами случилось то же?»

После всех прислали греки к Владимиру своего мудреца. И рассказал он князю, в чем состоит истинная христианская вера. Выслушал Владимир внимательно греческого мудреца и отпустил его с большой честью.

Созвал потом Владимир бояр, городских старцев и рассказал им, как приходили послы от болгар, жидов, греков и немцев и как уговаривали его принять каждый свою веру. «Всякий хвалил свою веру, — сказали бояре и старцы, — если же хочешь узнать правду, то выбери лучших людей и пошли их к разным народам посмотреть, как они служат своему богу». Владимир так и сделал.

Когда послы воротились назад, то князь собрал опять бояр и старейшин и приказал послам перед всею дружиной рассказать: что они где видели. Рассказали послы, как были они у болгар и у немцев, но что ни то, ни другое богослужение им не понравилось. «Когда же мы пришли к грекам, — продолжали послы, — и ввели они нас в то' место, где служат богу своему, то мы не знали, на небе ли мы, или на земле, и не можем позабыть этой красоты. Знаем только одно, что там поистине пребывает бог и что мы здесь не останемся: всякий человек, попробовав сладкого, отворачивается от горького».

Выслушали бояре и сказали князю: «Если бы был дурен закон греческий, то и бабка твоя, мудрейшая из людей, не приняла бы его».

Владимир решился принять христианскую, православную веру, но ему казалось стыдно просить веры у греков: не хотел он, чтоб коварные греки над ним возгордились. И решился он сначала показать грекам свою силу, а потом уже креститься.

В 988 году пошел Владимир на Корсунь (греческий город в нынешнем Крыму, около того места, где стоит теперь Севастополь). Корсунцы заперлись в городе и крепко оборонялись. Владимир велел насыпать вал вокруг города, но корсунцы подкопали городскую

197>

стену и уносили по ночам землю с валу к себе в город, так что вал не увеличивался. В это время один корсунянин пустил стрелу в стан русский, а на стреле было написано; «на восток от тебя колодцы, из них по трубам идет вода в город; вели копать и перейми воду». Когда переняли воду, то корсунцы изнемогли от жажды и сдались. Войдя в город, Владимир послал сказать греческим царям Василию и Константину: «Вот, я взял ваш славный город; слышу же я, что у вас есть сестра девица; если не отдадите ее за меня, то сделаю с Цареградом то же, что и.с Корсунью».

Услышав это, цари опечалились и послали сказать Владимиру: «Нельзя христианок отдавать за язычников. Если же крестишься, то и сестру нашу получишь и царство небесное; без этого же не можем выдать за тебя сестры нашей». И отвечал Владимир послам царским: «Скажите царям, что я готов креститься, что прежде уже испытал закон ваш и что нравится мне ваша вера и ваше богослужение. Пусть священники придут с сестрою вашею и крестят меня».

Насилу уговорили цари свою сестру Анну идти за Владимира: «Как в плен иду, — говорила она, — лучше бы мне умереть здесь!». С плачем провожали ее родственники, как на смерть.

Когда греческий корабль с царевною, священниками и греческими боярами прибыл в Корсунь, корсунцы вышли навстречу, ввели царевну в город и посадили ее во дворце. В это самое время разболелись у Владимира глаза. И послала ему царевна сказать: «Если хочешь выздороветь, то крестись скорее». Владимир согласился. И епископ корсунский со священниками крестил Владимира. После же крещения Владимир скоро обвенчался с царевной и пошел в Киев, взяв с собою священников, мощи, сосуды церковные и иконы.

Возвратившись в Киев, Владимир велел повалить кумиров: одних изрубить, а других бросить в огонь, Перуна же привязать к лошадиному хвосту и стащить в реку. Потом Владимир приказал оповестить народу: «кто не придет к реке креститься, богатый ли, бедный

198>

ли, — будет мне врагом». И люди шли с радостью, говоря: «если бы эта вера была нехороша, то князь и бояре не приняли бы ее». На другой день Владимир вышел с священниками на Днепр, и сошлось людей многое множество. Все вошли в воду и кто стоял в ней по шею, кто по грудь; малолетние у берега, взрослые подальше, иные держали младенцев на руках; а священник на берегу совершал обряды крещения. И была в этот день великая радость и на земле и на небе.

Так русские приняли христианскую веру; но не скоро еще она распространилась по всей России, и долго держались языческие суеверия в особенности там, где волхвы и кудесники, не желая утратить прежней своей власти, сбивали народ с толку.

ВЛАДИМИР-ХРИСТИАНИН.

(988—1014)

Приняв крещение, Владимир сделался ревностным христианином, строил церкви, ставил их по тем местам, где недавно стояли кумиры языческие и приносились кровавые жертвы; рассылал священников по городам и селам крестить людей; устраивал школы и брал в них детей лучших граждан; причем матери плакали по своим детям, как по мертвецам, не понимая еще пользы учения.

Владимир любил свою дружину, рассуждал с нею обо всех делах, награждал щедро. Он любил жить весело, и на дворе княжеском беспрестанно давались пиры, при князе и без князя. На пирах этих было большое обилие всего, и гости требовали, чего хотели. Так, однажды, подгулявши, начали они роптать на князя, говоря: «худо нам жить у него: дает нам есть деревянными ложками, а не серебряными». Услыхал это Владимир и велел сделать серебряные ложки. «Серебром и золотом, — говорил он, — я не найду дружины, а с дружиной добуду и серебра и золота».

Помня слова евангельские «Блаженни милостивии, яко тии помилованы будут», Владимир не забывал

199>