Яворский И.К. Международно-правовые основы сотрудничества государств

51

В результате возникает вопрос о том, является ли правонарушением по Конвенции 1979 г. совершение указанных в статье 7 действий лицом, которое имеет действующую лицензию компетентного органа одного государства, но не имеет таковой от компетентного органа того государства, на территории которого незаконные действия имели место? Поскольку Конвенция не преду-

сматривает создания международного органа (организации), наделенной пра-

вом выдавать лицензии, а также учитывая, что международных лицензий на осуществление деятельности в отношении ядерных материалов не существу-

ет, можно констатировать, что в Основополагающем принципе D Конвенции

1979 г., а также в ст. 2 Конвенции 1994 г. речь идет только о разрешениях,

имеющих строго территориальное действие. Следовательно, совершение ука-

занных в статье 7 Конвенции 1979 г. действий лицом, которое имеет дей-

ствующую лицензию компетентного органа одного государства, но не имеет таковой от компетентного органа того государства, на территории которого незаконные действия имели место, должно признаваться правонарушением,

т.е. незаконным оборотом ядерного материала.

Отдельного внимания заслуживает вопрос о том, рассматривают ли международные нормы законность оборота ядерных материалов не только с точки зрения наличия или отсутствия разрешений на обращение с ним, но и в рамках порядка такого обращения?

Конвенция 1979 г. закрепляет не только непосредственно действия, ко-

торые могут составлять незаконный оборот ядерных материалов, но и от-

дельные условия, при которых другие действия, непосредственно не состав-

ляющие незаконный оборот, тем не менее, подлежат квалификации в каче-

стве правонарушений. Так, п. «К» ст. 7 указывает, что правонарушением должны признаваться действия, которые способствуют совершению какого-

либо из правонарушений, составляющих незаконный оборот. В качестве та-

ких действий может выступать, к примеру, нарушение порядка обращения с материалами, нарушение установленных правил обращения с ними, которые привели к утрате. Однако вышеперечисленные действия согласно Конвенции

53

оборота ядерных материалов, не дает оснований однозначной трактовки дан-

ного вида противоправной деятельности как преступления или правонаруше-

ния. Тем более, нет определенности относительно того, можно ли его отнести к тяжким правонарушениям. Конвенция 1979 г. указывает на то, что дей-

ствия, указанные в качестве противоправных, должны признаваться правона-

рушениями. Вместе с тем, конвенция не содержит указаний относительно то-

го, к какой категории должны относиться такие правонарушения. Государ-

ства определяют это самостоятельно.

Конвенция 2005 г. вносит определенность относительно категоризации отдельных деяний. Так, в ст. 5 закрепляется, что каждое государство-

участник принимает такие меры, какие могут оказаться необходимыми для установления за преступления соответствующих наказаний с учетом тяжкого характера таких преступлений. Соответственно, деяния, указанные в данном международно-правовом акте, априори должны признаваться государствами тяжкими, с соответствующими правовыми последствиями.

Как уже отмечалось, Конвенция 1979 г. указывает на то, что перечис-

ленные действия являются правонарушениями по национальному праву гос-

ударств, а Конвенция 2005 г. отдельные из этих действий именует преступ-

лениями. В качестве таковых по смыслу международно-правового акта сле-

дует рассматривать владение радиоактивным материалом либо изготовление устройств с намерением причинить смерть или серьезное увечье, а также с намерением нанести существенный ущерб собственности или окружающей среде. Кроме того, незаконным признается использование радиоактивного материала или устройства, если при этом происходит высвобождение или со-

здается опасность высвобождения радиоактивного материала.

Следовательно, в соответствии с нормами международного права ос-

новным критерием отграничения преступления от правонарушения в сфере незаконного оборота ядерных материалов является мотив.

Таким образом, с международно-правовой точки зрения только два действия – владение и использование – должны обязательно являться пре-

54

ступлениями по национальному праву. Остальные из тех действий, которые указаны в ст. 7 Конвенции 1979 г., должны являться правонарушениями.

Следует отметить, что понятие «правонарушение» является широким и в законодательстве разных государств имеет различное юридическое значе-

ние. В одних странах оно – самостоятельный противоправный акт, преследу-

емый не в уголовном, а в административном порядке (например, во Франции,

Италии34). В других – это собирательное понятие, включающее как админи-

стративно, так и уголовно наказуемые правонарушения. Следовательно, гос-

ударства, присоединившиеся к обеим конвенциям, имеют право оставлять на собственное усмотрение вопрос криминализации действий, указанных в ст. 7

Конвенции 1979 г., за исключением владения и использования, в отношении которых установлена обязательность криминализации. Таким образом, по-

тенциально административно наказуемыми могут стать такие правонаруше-

ния как получение, передача, кража, перенос, пересылка, перемещение, при-

своение ядерного материала.

Указанные правонарушения, в отличие от владения и использования,

неразрывно связаны с физическим перемещением ядерного материала, что представляет не меньшую общественную опасность. Например, кража влечет утрату контроля над ядерными материалами, неопределённость относительно маршрутов его физического перемещения, возможность подвергнуть зараже-

нию объекты и лиц, которые случайно будут с ними контактировать. Переда-

ча, перемещение несут аналогичную опасность и также способны причинить существенный вред жизни и здоровью населения. Таким образом, степень общественной опасности данных правонарушений весьма высока, и пресле-

дование за их совершение в не уголовном порядке явно не соответствует угрозам, которые они несут.

34 См. например: Губанов А.В. Основы организации и функционирования полиции зарубежных государств и использование их опыта для совершенствования деятельности органов внутренних дел России. Дисс. докт. юрид. наук. М., 1997. С.

61-69.

55

В тоже время Конвенция 1979 г., указывая, что действия являются пра-

вонарушениями, отмечает их наказуемость по национальному законодатель-

ству. Это означает, что в разных государствах одно и тоже правонарушение может быть преследуемо как в рамках уголовного, так и административного,

а при определенных особенностях национальной правовой системы, и в рам-

ках гражданского законодательства. На практике такая ситуация может при-

вести к тому, что лицо, совершившее правонарушение в отношении ядерных материалов в одной стране, может не понести наказания, если окажется в пределах юрисдикции другого государства. Этому способствует распростра-

ненный в правовой доктрине и законодательстве многих стран принцип, в

соответствии с которым лицо не привлекается к уголовной ответственности за правонарушение, совершенное за границей, которое по законодательству данного государства преступлением не является. Данный принцип, к приме-

ру, заложен в основу уголовного законодательства Российской Федерации.

В данной ситуации лицо, совершившее, например, кражу ядерного ма-

териала, и сумевшее скрыться на территорию той страны, где такое правона-

рушение уголовно не наказуемо, может быть привлечено к ответственности лишь по административному законодательству. Это не способствует преду-

преждению совершения аналогичных преступлений в будущем этим же ли-

цом и другими лицами, т.к. последствия административного наказания явно несоразмерны потенциальной угрозе правонарушения.

Полагаем, что в юридических определениях наказуемых действий в от-

ношении ядерных материалов, которые включены в две основные конвенции

– Конвенцию 1979 г. и Конвенцию 2005 г., имеется логическое несоответ-

ствие, не способствующее эффективному международному сотрудничеству в рассматриваемой сфере. В связи с этим представляется, что определение наказуемых действий в отношении ядерных материалов следует в текстах обоих международных правовых актов привести в соответствие между собой,

а именно:

56

1)унифицировать перечень действий, которые являются незакон-

ными в отношении ядерных материалов;

2)закрепить положение о том, что данные действия в соответствии

сзаконодательством государств-участников являются преступлениями, пре-

следуются и наказываются в уголовном порядке.

Первое из предлагаемых изменений позволит сформулировать и закре-

пить на международно-правовом уровне общее собирательное понятие неза-

конного оборота ядерных материалов. Второе изменение позволит избежать казусных ситуаций с преследованием за соответствующие правонарушения.

§ 1.4. Отграничение незаконного оборота ядерных материалов от других действий в отношении ядерных материалов, запрещенных международным правом

Незаконный оборот ядерных материалов следует отличать от других смежных деяний, предусмотренных нормами международного права. В част-

ности, такими деяниями являются ядерный терроризм и непреднамеренное трансграничное перемещение ядерных материалов.

Ядерный терроризм - преступление международного характера, за-

крепляемое в Конвенции 2005 года. Его объективная сторона включает два деяния: незаконное владение и незаконное использование ядерного материа-

ла, т.е. деяния, которые составляют, в том числе, объективную сторону неза-

конного оборота. Отличительными особенностями ядерного терроризма как преступления являются мотивы совершения деяний. Ст. 2 Конвенции 2005 г.

называет в качестве таковых причинение смерти или серьезных увечий,

нанесение существенного ущерба собственности или окружающей среде, по-

нуждение физического или юридического лица, международной организа-

ции или государства совершить какое-либо действие или воздержаться от не-

го. Таким образом, для квалификации правонарушения в качестве ядерного

57

терроризма необходимо наличие либо насильственного, либо политического мотива совершения деяния, составляющих незаконный оборот.

Однако п. «с» указанной статьи имеет противоречия относительно во-

просов квалификации. В нем указывается, что преступлением ядерного тер-

роризма является любое пособничество деяниям, составляющим его объек-

тивную сторону. Такими деяниями, в частности, могут быть кража, передача,

присвоение ядерного материала. Однако эти правонарушения составляют, в

свою очередь, объективную сторону незаконного оборота ядерных материа-

лов по Конвенции 1979 г. Если лицо совершает хищение ядерного материала с целью его перепродажи другому лицу, о намерениях которого он не знает,

то такую ситуацию можно формально юридически рассматривать двояко.

Налицо конкуренция международно-правовых норм, не позволяющих четко квалифицировать, например, кражу ядерного материала как преступление ядерного терроризма или как правонарушение незаконного оборота. Указан-

ный выше разграничивающий критерий мотивов не может быть применен,

т.к. в Конвенции 2005 г. четко указано, что преступлением ядерного терро-

ризма должно признаваться любое пособничество, вне зависимости от того,

знает пособник о реальных намерениях другого лица или нет.

Решение данной проблемы квалификации по нормам международного права лежит в плоскости корректировки отдельных положений Конвенции

2005 г. В частности, необходимо в п. «с» ст. 2 указать, что ядерным терро-

ризмом следует признавать любое пособничество деяниям, составляющим его объективную сторону, если пособник знал о соответствующих целях ис-

пользования ядерного материала. Данные поправки позволят не только четко разграничить незаконный оборот ядерных материалов и ядерный терроризм,

но и будут способствовать унификации правоприменительной практики пра-

воохранительных органов разных стран.

Также в практике обращения с ядерными материалами имеют место случаи, когда вследствие ошибки, добросовестного заблуждения субъектов или иных причин происходит трансграничное перемещения ядерного мате-

60

Глава II

Международно-правовые основы сотрудничества по борьбе с незаконным оборотом ядерных материалов

§ 2.1. Принципы международного сотрудничества по противодействию незаконному обороту ядерных материалов

Современная система международного сотрудничества в борьбе против незаконного оборота ядерных материалов представляет собой многоуровне-

вою структуру, которая включает международно-правовые нормы, специали-

зированные универсальные и региональные международные организации,

внутригосударственные нормы и институты, призванные обеспечивать физи-

ческую защиту и недопущение утраты контроля над ядерными материалами.

Все эти элементы создаются и функционируют в рамках общих целей и за-

дач, достигаемых посредством осуществления международного сотрудниче-

ства. Взаимосвязь международных и внутригосударственных элементов си-

стемы сотрудничества позволяет ставить вопрос о принципах его функцио-

нирования, а также о реализации таких принципов в конкретных формах межгосударственного взаимодействия.

В современной отечественной и зарубежной литературе вопрос о принципах сотрудничества государств в сфере ядерной энергетики, а также нераспространения ядерного оружия исследован весьма содержательно37.

Вместе с тем, анализу принципов сотрудничества именно в сфере незаконно-

го оборота уделяется не столь много внимания. Отдельные авторы, излагая свой взгляд на данную проблематику, рассматривают такие принципы вне их отрыва от принципов ядерного сотрудничества в целом. Другие авторы отме-

37 См., например: Федюкин Е.В. Развитие российско-иранского сотрудничества в области ядерной энергетики. Дисс. канд. истор. наук. Нижний Новгород., 2007. С. 36-39.; Handbook on Nuclear Law: Implementing Legislation. IAEA. Vienna. 2010. Р. 34.; Супатаева О.А.

Уроки Фукусимы: усиление международно-правовых требований по ядерной безопасности и их имплементация в российское законодательство - http://www.igpran.ru/public/articles/3222/.