volochaeva_of_politicheskie_protsessy_v_sovremennom_informat
.pdf151
гармонизации отношений в обществе, увеличению политического участия в жизни местных сообществ;
- на уровне бизнеса комплексность цифровых технологий требует тесного сотрудничества между правительством и представителями частного капитала, увеличивая значение социальной ответственности бизнеса.
Итак, информационные технологии могут вовлекать социальные массы в информационный обмен; в процессы, связанные социальным и личным творческом, социальной и личной активностью/пассивностью, непосредственной и опосредованной демократии, С другой стороны, информационно-коммуникативные технологии могут способствовать появлению такого феномена как «новый» тоталитаризм, для которого характерен полный контроль как над отдельным индивидом, так и обществом, при помощи технологий глобальных манипуляций сознанием. Считаем, что вследствие изменений в управлении информационнокоммуникативными потоками, появления новых технологий воздействия на общество при помощи традиционных и новых медиа, именно информационные технологии являются основным ресурсом современной политической власти. Успехи в политическом развитии будут связаны с эффективностью в управлении информационными потоками вообще и потоками политической информации в частности.
Современные информационные технологии вынуждают политиков вносить изменения в свою деятельность, в частности в способы своего взаимодействия с гражданами. Этот процесс включает расширение круга лиц, получающих прямой доступ к политикам и политическому руководству страны, и увеличение коммуникационных потоков в обратном направлении.
Расширяются также и возможности граждан по проведению дискуссий по злободневным социально-политическим проблемам и организации кампаний с целью оказания давления на власть. В противовес традиционной социальной структуре общества Модерна, возникает особая социальная структура информационного общества, которая базируется на
152
идеи «общество совокупности меньшинств» (более подробно эту идею мы рассмотрели ранее).
Эволюция идеи демократии в информационном обществе связзана и в том числе с тем, что сами информационные технологии демократичны по своей сути, так как размывают иерархию и централизованный контроль; формированием технократической элиты, приобретающей все большую автономию и возрастающее влияние на процесс принятия политических решений; подвижками в экономических элитах, поскольку технологические инновации направляются в первую очередь военными и корпоративными нуждами, манипулирующими общественными интересами; усилением позиций превалирующих властных структур политической системы, поскольку именно доминирующие коалиции интересов внутри организации или целого государства способны контролировать такой ресурс как информационные технологии. Интернет оказывает более сильное воздействие на репрезентативные процессы, нежели на поведение индивидуумов. Путем изменения направления и контента потока информации границы политических акторов расширяются, возникают новые способы коллективной мобилизации и различные форматы дебатов, трансформируя политическую сцену, фрагментированную односторонней коммуникационной системой эпохи масс-медиа. Интернет предоставляет электорату два уровня автономии. Во-первых, он дает доступ к информации тем пользователям, которые не удовлетворены другими средствами массовой информации. Во-вторых, он дает возможность общения без вмешательства политиков и обеспечивает полем деятельности тех людей, которых не устраивают традиционные формы политического участия, но кого все же интересует политическая деятельность.
153
2.3. Неототалитарные тенденции в современном политическом процессе: информационный аспект
Информационное общество находит свое практическое воплощение не только в глобализации, но и в тотальном, массовом наблюдении. Фундамент теории общества наблюдения (surveillance society) заложил М. Фуко, опубликовавший в 1975 г. работу «Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы».М. Фуко, избрав в качестве дифференцирующего критерия механизм обеспечения социальной покорности, различает общество наказания, имевшее место в прошлом, и дисциплинарное общество, характеризующее настоящее время. В обществе наказания социальное подчинение достигается за счет демонстративных, публичных казней, которые, по замыслу их организаторов, должны вызывать отвращение к диссидентскому поведению. В дисциплинарном же обществе подчинение обеспечивается убеждением его членов в том, что все они находятся под пристальным надзором, не оставляющем возможности для диссидентского поведения. Механизм обеспечения социальной покорности, применяемый в дисциплинарном обществе, М. Фуко назвал Паноптиконом (от слов «pan» – всеобщее и «optikon» – наблюдение), воспользовавшись термином И. Бентама, которым тот обозначал предложенную им модель архитектурной организации различных общественных учреждений с функциями надзора (например, тюрем). В свое время И. Бентам отстаивал идею строительства кольцеобразных зданий с центральным помещением по середине в форме башни. В таких зданиях камеры размером во всю ширину периферийного кольца должны располагаться вокруг башни. Одни окна камер должны выходить наружу, а другие – в центральную башню, что позволяет надзирателям благодаря контржурному световому эффекту следить за ее обитателями, оставаясь при этом невидимыми.
М. Фуко превратил архитектурный проект И. Бентамав политическую технологию, имеющую универсальное применение. «Везде, где приходится
154
иметь дело с множественностью индивидов, которым надо навязать определенное задание или конкретную форму поведения, может быть использована паноптическая схема. Она применима – с необходимыми изменениями – ко всем заведениям, где на сравнительно небольшом пространстве требуется держать под надзором некоторое количество людей»1. Главная ее черта – внушение индивидам, подвергаемых ее воздействию, того, что они находятся в состоянии постоянной видимости, хотя в реальности наблюдение над ними осуществляется выборочно и с перерывами. Встроенность этой технологии в саму ткань дисциплинарного общества объясняется ее повышенной эффективностью в отправлении власти. Она позволяет сократить число наблюдателей от власти, параллельно увеличив число людей, находящихся под их надзором. Она вступает в действие до того, как будут совершены проступки, ошибки или преступления. Она обеспечивает контакт наблюдателей с наблюдаемыми на уровне сознания, не требуя постоянного вмешательства. Таким образом, паноптическая схема усиливает любую власть: она обеспечивает экономию (оборудования, персонала, времени) и результативность (благодаря своему превентивному характеру, непрерывному действию и автоматизму)2.
Однако реальной перспективой общество наблюдения стало немного позже выхода в свет книги М. Фуко – с момента резкого скачка в развитии и широкого внедрения в повседневную жизнь компьютеризированных информационно-коммуникационных технологий. Тогда же произошел и всплеск интереса к теме общества наблюдения в научной среде. Возможно, первым3, кто более или менее комплексно описал современное, компьютеризированное общество наблюдения, или надзирающее общество был Г. Маркс, видящий в нем "общество, где вместе с совершенствованием компьютерной техники рушатся последние преграды на пути к всеобщему
1Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: AdMarginem, 1999. С. 301.
2Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: AdMarginem, 1999. С. 302. (480)
3Если не считать художественные тексты Е.И. Замятина «Мы», О. Хаксли «О дивный
новый мир» и Дж. Оруэлла «1984».
155
надзору. Г. Маркс замечает, что возрастающие возможности компьютера составлять досье на человека, складывая воедино едва заметные, вполне безобидные обрывки сведений о сделках, состоянии здоровья, покупательских привычках и демографических данных, образуют особую разновидность «инфослежки», отличающуюся от обычных способов аудио- и видеонадзора своей доступностью. Компьютеры качественно меняют саму природу надзора, упрощая, расширяя и углубляя его"1.
Для О. Ганди общество наблюдения – это общество, собирающее, обрабатывающее и использующее с помощью разнообразных технологий информацию об индивидах, выступающих в роли граждан, наемных служащих и потребителей, с целью координации и контроля их доступа к товарам и услугам, необходимым для поддержания жизни в современной капиталистической экономике. О. Ганди отмечает, что наблюдение представляет собой создаваемую в интересах власти комплексную высокотехнологичную систему, делящую людей на категории для упрощения их идентификации, систематизации, обложения налогами и наложения штрафов. Кроме того, наблюдение применяется для нормализации и гомогенизации отношений с дискриминируемыми элементами в структуре иерархического контроля2.
Д. Лайон рассматривает наблюдение как некое условное понятие, охватывающее широкий и с каждым днем расширяющийся спектр ситуаций, связанных со сбором коммерческими и административными органами, полицией и службами безопасности личной информации3. В обществе наблюдения подробнейшие детали повседневной жизни граждан тщательно отслеживаются, при этом сами наблюдаемые охотно сотрудничают с наблюдателями. Во всех крупных городах мира видеокамеры стали привычным и не вызывающим никаких возражений атрибутом
1Цит.по: Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция . - М., 2006. - С. 256.
2Gandy O.H. The Panoptic Sort: A Political Economy of Personal Information. Boulder: Westview Press, 1993. P. 1-13. (250)
3Lyon D. The Electronic Eye: The Rise of Surveillance Society. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1994. P. 3-8. (290)
156
общественных мест1. Авиаперелеты не обходятся без досмотровых сканеров и биометрических проверок, число которых резко возросло после событий 11 сентября 2001 г. Ежедневно Google и эмитенты кредитных и дебетовых карт записывают подробности привычек, проблем и предпочтений своих пользователей и клиентов при их активной и порой рьяной помощи.
В последней на данный момент книге «Текучее наблюдение» Д. Лайон соединяет свою теорию общества наблюдения с теорией текучей современности британского социолога З. Баумана, выступившего ее соавтором2. В текучем современном мире, ныне всецело окружающем нас, повседневная жизнь людей крайне мобильна и непостоянна. Люди, все больше и больше путешествуют в виртуальном мире, погружаясь, в частности, в популярные социальные сети, и путешествуют в реальном мире, пересекая национальные границы. Сегодняшние граждане, потребители и избиратели находятся в постоянном движении, но при этом зачастую утрачивают уверенность и прочные связи. Тем не менее, в мире, где нельзя зафиксировать пространство и ограничить время, постоянные перемещения не остаются незамеченными. Как результат и параллельно причина нестабильной природы современной жизни тотальное наблюдение приобретает невообразимые до этого масштабы, проникая в сферы, ранее плотно закрытые для публичного участия.
И. Бентам изобразил Паноптикон как способ управления индустриальными обществами, идущими на смену обществам доиндустриальным. Тесные связи и непроницаемые границы доиндустриальных сообществ благоприятствовали прямому визуальному наблюдению, служившему тогда главным инструментом социального контроля3. Вызванные индустриальной революцией социальные изменения
1Lyon D., Doyle A., Lippert R. Introduction // Eyes Everywhere: The Global Growth of Camera Surveillance / Ed. by A. Doyle, R. Lippert, D. Lyon. Abingdon: Routledge, 2012. P. 1-20. 2Bauman Z., Lyon D. Liquid Surveillance: A Conversation. Cambridge: Polity, 2013. P. 1-17. (152)
3Rainie L., Wellman B. Networked: The New Social Operating System. Cambridge: The MIT Press, 2014. P. 123. (376)
157
ограничили возможности небольших соседских групп приглядывать друг за другом, породив потребность в индустриализированном социальном контроле. Как следствие появились иерархии служащих, наблюдающих за публичными пространствами в тюрьмах, на фабриках и т.д. По сути Паноптикон был изобретением, упрощающим выполнение властных функций, который можно сравнить с паровым двигателем, повысившим эффективность производственных процессов1.
Также как и в случае с доиндустриальным и индустриальным обществами, переход к постиндустриальному обществу потребовал новой системы контроля, нового Паноптикона. Благодаря новым информационнокоммуникационным технологиям, ассоциируемым с постиндустриальным обществом, все его члены, не давая на то согласия, оказались под всеобъемлющим «колпаком» наблюдения, охватывающем не только публичные, но и полупубличные и даже частные сферы.
Опираясь на взгляды М. Фуко, Ж. Делез отмечает, что мутация капитализма и прогресс технологий привели в скором времени к трансформации дисциплинарного общества в общество контроля, где власти добиваются желаемого поведения не периодической изоляцией, непрерывно меняющей свои формы, а постоянным тотальным наблюдением2. Дисциплинарные общества начали оформляться в XVIII-XIX вв., достигнув своего расцвета в начале XX в., когда пространства изоляции приобрели по истине гигантские размеры. В рамках таких обществ индивиды непрерывно переходили из одного пространства заключения к другому, каждое из которых имело свои правила и законы: сначала законы семьи и школы, затем законы фабрики, армии, время от времени госпиталя и в отдельных случаях тюрьмы как высшей формы заключения.
В обществе контроля, начало формирования которого датируется второй половиной XX в., индивид не привязывается к какому-либо
1Foucault M. Questions on Geography // Space, Knowledge and Power: Foucault and Geography / Ed. by J.W. Crampton, S. Elden. Aldershot: Ashgate, 2007. P. 178. (173-182)
2Deleuze G. Postscript on the Societies of Control // October. 1992. Vol. 59. P. 3-7.
158
пространству и может всегда его покинуть, но только при одном условии: отсутствии нежелательных поступков, отслеживаемых системой наблюдения, опирающейся на электронные карты, чипы или «ошейники». Система наблюдения фиксирует позицию и поведение каждого элемента в открытом пространстве в каждый конкретный момент времени. Ж. Делез для визуализации общества контроля предлагает представить некий город, жители которого могут свободно его покинуть, воспользовавшись имеющейся у каждого карточкой, открывающей выход. Однако карта в любой момент может быть отвергнута. Здесь важны не столько барьеры, как в дисциплинарном обществе, сколько поголовное распространение карточек с собранной на них информацией об их владельцах, которые легко можно заблокировать. Для Ж. Делеза общество контроля – это не просто общество, где происходит массовый сбор данных, а скорее общество, достигшее по сравнению с предыдущими самой высокой степени контроля над своими членами1.
В системе нового Паноптикона подчинение властям также обеспечивается осознанием факта, что за тобой непрерывно наблюдают и любой твой проступок повлечет за собой моральное или физическое наказание. Однако в отличие от прошлых времен сегодняшние системы наблюдения завязаны на технологии. Прежде люди наблюдали за другими людьми «невооруженным глазом», теперь же этот процесс опосредуется разнообразными компьютерными устройствами. Объекты наблюдения не имеют прямого визуального и акустического контакта с наблюдателям. Автоматические сообщения информируют звонящих в колл-центре о том, что их разговор будет записан для улучшения качества предоставляемых услуг. В городах камерами наблюдения, настоль малыми, что их трудно заметить, покрыты практически все участки публичного пространства, повсюду проходят коммуникационные линии, передающие картинки с этих
1Deleuze G. Postscript on the Societies of Control // October. 1992. Vol. 59. P. 7.
159
камер на мониторы наблюдателей, располагающих программами распознавания лиц.
С достижениями в области компьютерных и информационных технологий появилась возможность создать, по словам М. Постера, Суперпаноптикон – киберпространственный вариант Паноптикона М. Фуко1. Суперпаноптикон – это система наблюдения без стен, смотровых вышек и охраны. Количественные успехи в технологиях наблюдения вызвали качественные изменения в микрофизике власти. Другими словами, информационно-коммуникационные технологии создали условия для новых форм наблюдения и, следовательно, для новых форм власти. При использовании такого инструмента власти информация о гражданах собирается в различных коммуникационных сетях и хранится в многочисленных электронных базах данных, позволяющих в любой момент составить любой персональный профиль и оказать давление на требуемого индивида. Чем дольше существуют такие базы данных и чем больше средств, привязывающих к ним граждан, тем более детальный профиль можно получить, тем более сокровенные подробности частной жизни можно узнать, прибегая к аккумулирующейся в них информации. Количество данных в этих базах прибавляется всякий раз, когда кто-то пользуется банковской карточкой, посещает определенный сайт или отправляет с помощью мобильного телефона короткое текстовое сообщение. М. Постер приходит к выводу, что рано или поздно обеспокоенность растущими базами данных превратиться в один из главных политических вопросов, формирующих политические силы и задающих течение политического процесса2.
Суперпаноптикон отличается от традиционного Паноптикона не только опорой на современные технологии, но и природой своего возникновения и своими главными задачами. В Паноптиконе люди попадали под наблюдение
1Poster M. The Mode of Information: Poststructuralism and Social Context. Chicago: The University of Chicago Press, 1990. P. 69-98. (188)
2Poster M. Database as Discourse, or Electronic Interpellations // Detraditionalization / Ed. by P. Heelas, S. Lash, P. Morris. Malden: Blackwell, 1999. P. 291. (277-293)
160
принудительно, против своей воли, тогда как в Супепаноптиконе они становятся наблюдаемыми добровольно, самостоятельно предоставляя данные для хранения. Главная задача Паноптикона – лишить свободы выбора и ограничить возможности перемещения. Задача же Супепаноптикона полностью противоположная: наделить своих участников большей свободой выбора и большей свободой передвижения1.
Ж.-Ф. Бланшетт и Д. Джонсон исследуют общество наблюдения через призму хранения данных, подчеркивая исчезновение феномена «общественной забывчивости». Тотальное наблюдение и сохранение полученных на его основе персональных данных расширяют практически до бесконечности границы «памяти общества». Масштабное сохранение данных, главным образом о неудачах, моральных проступках и разнообразных преступлениях, совершенных в прошлом, лишает людей второго шанса и возможности начать новую жизнь. Сегодня информация о банкротствах, юношеских преступлениях и кредитных долгах, имевшим место в прошлом, уже оказывает влияние на жизнь индивидов в настоящем. Для Ж.-Ф. Бланшетта и Д. Джонсон исчезновение «общественной забывчивости» отчетливо сигнализирует об укреплении общества наблюдения: «Пока принцип неприкосновенности частной жизни не станет доминирующим в деятельности по сохранению данных, мы будем постепенно двигаться в сторону общества наблюдения, в котором мало места для общественной забывчивости и практически нет возможностей отказаться от прошлого и начать все сначала»2. Складывается ситуация, при которой лица и организации, владеющие массивами данных, собранных об индивидах, приобретают предикативную власть, т.е. возможность определять судьбу человека.
1 Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь мир, 2004. С. 74-75.
2Blanchette J.-F., Johnson D. Data Retention and the Panoptic Society: The Social Benefits of Forgetfulness // The Information Society. 2002. Vol. 18. № 1. P. 43.