Монография 2020
.pdfрусле новой парадигмы, ищут принципиальные основы интеграции феномена сознания не в истоках аналитической Западной философии Платона, а в интегративной Восточной философии.
Парадигма сознания в Восточной философии. Остановимся более подробно на весьма сложной древнеиндийской концепции сознания. Для западного человека с его аналитическим мышлением данное учение трудно воспринимать, поскольку оно требует интегративного синергетического мышления. Именно такой подход более характерен для восточной культуры. Мы выбрали для анализа сознания философию санкхья. Именно эта древняя теория упорядочивает элементы бытия от первоначал к разнообразию мира. Первым источником вечного элемента является Пракрити. Это материальная субстанция, которая в свою очередь состоит из трех постигаемых гунн. Из них Саттва является источником всех положительных эмоций. Тамас – источник пассивности и безразличия. Раджас в свою очередь, является источником всех негативных эмоций. Все три гунны находятся в динамическом равновесии.
Второе вечное идеальное начало – Пуруша. Это дух, высшее «Я», чистое сознание. Если Пракрити, не-«Я», изначально активна, тогда Пуруша имеет пассивный характер. В результате их взаимодействия, с одной стороны, возникает великое единство бытия – махат, а с другой – буддхи, так называемый интеллект, познающий бытие. Эти последствия возникают из-за дисбаланса гунн, их разнообразных комбинаций и вибраций. Первоосновой движения выступает Раджас. Это диалектический источник движения. Затем в унисон ему Саттва и Тамас так же начинают вибрировать. В результате этого появляются сложные феномены.
Развитие буддхи приводит к появлению трех видов Аханкары. Его основной функцией является чувство «Я и мое». Доминирующую, энергичную роль среди триады выполняет гунна Раджас. В результате происходит превращение Аханкары в некие последствия (продукты). При господстве гунны Саттвы рождаются пять органов познания и пять органов действия. Манас (разум) – это одновременно орган познания и действия. При преобладании гунны
50
Тамаса рождаются пять тонких элементов, которые в свою очередь порождают пять материальных элементов: Акаша (эфир), воздух, огонь, вода и земля.
Человеческое «Я» следует отличать от не-«Я». Если первое – «Я» бессмертно и свободно. Живет в этом мире, так и после смерти тела в другом мире. Это второе – не-«Я», тело, чувства, Манас (ум) дискретны от рождения до смерти, то есть они не свободны от законов бытия. Следовательно, вы не можете смешивать «Я» и не-«Я». Это два начальных типа реальности, первоначало всего. Нас в данном анализе не будут интересовать ум, речь, хватание, движение, очищение, воспроизводство. Кроме этого, еще есть зрение, слух, обоняние, осязание, вкус. Они больше относятся к Пракрити (материи). Предметом нашего исследования является Пуруша – чистое сознание с пятью тонкими элементами, которые являются только потенциями звука, осязания, цвета, вкуса и запаха. Именно от них рождаются пять материальных элементов: Акаша (эфир), воздух, огонь, вода и земля [8, с. 47-50].
Продолжение древнеиндийской концепции в современных исследовательских рамках, мы находим у профессора философии Э. Ласло. Он получил докторскую степень в престижном университете Сорбонны и является автором многих книг, переведенных на двадцать языков. Философ изучает современную концепцию – поле Акаши, которое основано на древней индийской концепции сознания. Это поле сочетает в себе качества всех пяти элементов и в то же время находится за их пределами. Именно это поле создает согласованность в космосе, первозданной природе, а также в сфере сознания. В науке даже есть ему подходящее название – квантовый вакуум. Это более тонкая энергия с циркулирующей информацией. Акаша – это поле, которое связывает организмы и сознание в биосфере. Во вселенной он соединяет частицы, звезды и галактики. Материя и поле представляют целостность и координируют развитие друг с другом [17, с. 20-40].
Отталкиваясь от фрактальности материи, мы можем гипотетически предположить, что нейронные сети человеческого мозга являются своего рода «фрактальной» антенной. Именно фрактальность позволяет «переводить» сознание из информационного поля в приемник – человеческий мозг по
51
универсальным математическим законам. Обратите внимание, что в некоторых переводах трудов философов вместо понятий гунны используются синоним струны. Различия в микроколебаниях определяют их специфические качественные свойства. Это весьма похоже на модную современную физическую концепцию теории струн.
Кибернетическая модель взаимодействия сознания человека с телом может отображаться в виде субъекта и объекта. Они связаны бесчисленными прямыми и обратными связями. Чем больше обратных связей, то есть откликов от объекта, тем глубже и выше уровень сознания. Целостная система имеет многоуровневую иерархию, которая включает в себя, как минимум, физическую, химическую, биологическую, социальную и психическую подсистемы. Для тела параметры пространства и времени являются решающими. Для сознания решающими параметрами соответственно выступают информация и энергия. Следовательно, для оптимального функционирования сознания требуется иерархия обратных связей, функционирующих в соответствии с четырьмя параметрами, перечисленными выше. Успехи применения искусственного интеллекта позволяет шаг за шагом постоянно «покорять» одну подсистему за другой, тем самым неуклонно приближаясь к барьеру, так называемой грани феномена сознания.
В обозримом будущем, по мнению ученых, будет сосуществовать два явления: искусственный интеллект и субстанция сознания. Они будут усиливать, и дополнять друг друга в человеческом мозге, в аналоговом и цифровом режиме. В далеком будущем эти сложные явления объединятся в единое целое. За гранью мощного искусственного интеллекта будет возвышаться, постоянно ускользающий феномен сознания. Со временем, компоненты информации и энергии смогут отделиться от материального тела и будут существовать путем своего копирования в течение неограниченного времени. Мы, по сути, возвращаемся к бессмертию души Платона. Именно так начиналась западная философия. Все остальные последующие концепции философов являются просто комментариями к ее истокам.
52
Идея бессознательного мира Платона. Науке давно известно, что сны являются проявлением бессознательного в человеке [3, с. 156-166]. Приведем описание двух снов, которые связаны с личностью Платона. Они приснились ему в начале и в конце его жизненного пути. Мы предоставляем их содержание, опираясь на Олимпиодора. «Он пишет, что, когда «Сократ собирался принять Платона, ему приснилось, что у него на коленях сидит лебедь без крыльев», а потом внезапно у лебедя возникают крылья, и он взлетает с громким криком, околдовывая всех: будущая слава была предвещена Платоном. И далее приведем сон самого Платона: «Незадолго до своей смерти ему приснилось, что он превратился в лебедя, летит с дерева на дерево и доставляет много хлопот ловцам птиц». Сократик Симмий истолковал это так, что он останется неуловимым для тех, кто хочет его интерпретировать – потому что переводчики, пытающиеся проследить мысли древних авторов, по сути, похожи на ловцов птиц. Он неуловим, потому что его сочинения, подобно поэзии Гомера, могут интерпретироваться как физически и этически, так и теологически, и множеством иных [18, с. 413-415].
Наша интерпретация идей Платона покажет его как человека с малоизвестной стороны. Анализ системы идей Платона мы начнем с трактата Диогена Лаэртского [18, с. 137-166]. Он цитирует много фактического материала из жизни, но философские идеи Платона в трактате представлены мало. На самом деле греческий писатель отразил социально-психологические особенности древней жизни, уже во времена ее упадка. Это оставило свой след на уровне написания трактата. По мнению А.Ф. Лосева, автора вводной статьи к этой работе, отмечается, что «такие важные термины для Платона, как «идея» или «эйдос», упоминаются Диогеном Лаэрцием лишь кое-как и очень небрежно. Но характерно, что «в этом терминологическом списке эти два термина полностью отсутствуют, как будто бы Платон совершенно не учил идеям» [23, с. 47-48].
Психоанализ жизненного пути Платона показывает трагедию личности философа. В научной литературе этому аспекту не уделялось какого-либо внимания. Особенно ярко это подчеркивается в очерке В. Соловьева «Жизненная
53
драма Платона» [48, с. 582-625]. На мировоззрение Платона повлияли несколько трагических факторов. Его духовный отец Сократ, в древней элите, был, одинаково ненавидим, как консерваторами, так и критиками. В древней Греции философия была мощной движущей силой, особенно в отношении ее влияния на молодежь и аристократов. Когда Сократ, обвиненный во всех смертных грехах, принял яд, его ученик Платон понял, что «мир, в котором праведники должны умереть за истину, не является настоящим подлинным миром. Есть другой мир, где живет правда» [48, с. 605].
Смерть Сократа породила новое мировоззрение у Платона. На его жизненном пути произошло ветвление, бифуркация. Развитие философской системы за время его жизни резко изменилось в направлении именно платонического идеализма. В свою очередь, изменение убеждений повлияло на его пространственные перемещения. Он не стал кабинетным философом, а должен был бежать из реального мира. После пяти лет зарубежных путешествий он возвращается в Афины и начинает создавать платоновскую систему философии, ядром которой является человек, живущий во вселенной идей. У разработанного им объективного идеализма было огромное влияние, как на философию древнего мира, так и на развивающую Западную философию.
Платон, теоретик общественного идеала, желал воплотить в жизнь свой план. Нормальным обществом должны управлять философы. Он встречается с пифагорейцами. Они на юге Италии играли важную политическую роль. Затем он идет в Сиракузы, к тирану Дионисию старшему. Влияние философа на тирана оказалось безуспешным. Кроме того, он там был продан в рабство. Платон еще дважды предпринял тщетную попытку убедить преемника тирана уже Дионисия младшего. Разочарованный во всем, Платон пишет в двенадцати книгах очерк о законах для будущего идеального города. По существу, это прямой отказ от Сократа и философии. Лейтмотивом в законах проходит принцип лживой и рабской веры. Это был трагический конец Платона как философа, сторонника идей Сократа.
В течение своей долгой жизни Платон, помимо влияния Сократа, был очень сильно подвержен пифагорейскому влиянию. В своей пифагорейской
54
работе диалог «Тимей», его главный герой Тимей излагает Сократу идеи о происхождении и структуре вселенной. Самое интересное – это, по существу, взгляды Пифагора [49, с. 244-245]. Мы видим, что он все больше тяготеет к пифагореизму. На это оказали влияние путешествия и дружба с представителями этой закрытой философской школы. Таков поздний Платон. Он почитает имя Пифагора и его идеи. Акцент его мировоззрения сместился на математику. Ибо сам Пифагор всесторонне знал математику, «науку чисел и всемирных принципов» [13, с. 8]. Это было ядром его философской системы, которая долгие годы живет после смерти философа. Пифагор сказал, что «все вещи суть числа». Число было для него метафизической реальностью, по отношению к которой арифметическое число является лишь формой знания. В каждом числе он видел определенный закон. Например, десятка являлась Архетипом Вселенной. А сами числа от одного до десяти описывают этапы создания самой Вселенной [13, с. 19-20]. Таким образом, мир идей Платона наполнился новым содержанием: именно «числа лежат в основе всего». Теперь он уже является Платономпифагорейцем. Для его философской системы его предшественники накапливали концептуальные средства и сформировали проблемы. Таким образом, в его взглядах, мы наблюдаем взаимодействие различных философских школ.
Ученые МГУ О.А. Донской и А.Н. Кочергин подвергли сомнению признаки первичности идеального и материального начала у Платона и Пифагора. Например, Демокрит и Платон пытались всеми возможными способами преодолеть трудности противопоставления своих разнонаправленных учений в конечности и бесконечности мира. Существование бесконечного числа миров и одного мира осуществлялось путем решения проблемы бытия, согласно мнению и согласно истине. Таким образом, Пифагор под числами понимал, скорее всего, «живые, эффективные материальные ценности, которые имеют определенные пространственные формы. Это качественно определенные объекты. Пифагорейцы верили, что они видят цифры, они слышат их как музыкальные тона. Таким образом, в раннем пифагореизме тезис «все есть число» идентичен утверждению, что все вещи состоят из
55
конкретных чувственно воспринимаемых телец» [10, с. 120]. Осознание материализма и идеализма уже явилось прерогативой Нового времени.
Поэтому мы согласны с А.Ф. Лосевым, который интерпретирует идею Платона следующим образом. Это такой ментальный и семантический атрибут, который предназначен только для объяснения материальных вещей и, прежде всего, для объяснения чувственно воспринимаемого космоса. Это не более чем обобщение материальной космической жизни. Но с учетом первоначальных материально-сенсорных интуиций, диктуемых способом производства, эта «античная, и пусть самая абсолютная идея, оказалась все же, не чем иным, как определением материально-чувственных вещей, как их порождающей моделью» [26, с. 36-37]. Далее А.Ф. Лосев делается важный вывод о том, что специфика древней философии заключается в ее материализме.
Три мира Платона. Целостный платонический мир – это, по существу, тройственная структура: мир идей, чувственный мир, материя. Мир, данный нам, «лежит посередине между миром идей и материей, потому что он состоит из вещей, в которых воплощены идеи и которые тем самым извлекаются из небытия» [10, с. 171].
Платоновский диалог «Менон» доказывает наличие врожденных знаний. Познание – это память. Философы О.А. Донских и А.Н. Кочергин акцентируем наше внимание на том факте, что для преодоления разрыва между идеальным и чувственно данными мирами Платон прибегал к «посредничеству души, для которой образы, предоставляемые чувствами, являются лишь поводом для напоминания об истине» [10, с. 195]. Философ М.К. Мамардашвили уточняет «Более того, душа находится не только в смысле нашей психофизиологической организации, но и в смысле души мира, души вещей» [29, с. 191]. Душа Платона не познает, не открывает новых истин, и истина состоит в том, что она возникает из глубин души как воспоминание, как следы прошлых встреч души с Богом. Сократ у мальчика извлекает знания о теореме Пифагора, «которая уже существует в нем, но нужно просто встряхнуть мальчика, чтобы слой неизвестного ему знания поднялся и вошел в камеру сознания этого мальчика». Это процесс познания [29, с. 235].
56
Ученый М.К. Мамардашвили остро ставит проблему: почему возникает идея врожденной природы знаний, и в каком смысле врожденное состояние и почему настоящее новое знание не является признанием чего-то снова, а памятью? Платон пишет: «воспоминание не просто о каких-то фактах или обстоятельств жизни, а воспоминание встреч души с Богом, во время прошлых ее блужданий» [29, с. 138]. И далее философ гипотетически предполагает, что существует «какая-то другая, дополнительная сила, не входящая в содержание нашего мышления», которая не включена в комбинацию частей времени перед нами или позади нас, которая постоянно воспроизводит и создает заново нас. [29, с. 139]. Благодаря Платону появились смыслы «идея», «форма». Он впервые представил эту абстракцию с некоторыми чертами древнего мышления. Это, по словам М.К. Мамардашвили, нечто онтологическое, а не эпистемологическое, имеющее черты бытия. И он назвал их артефактами. «Которые своим существованием производят другие порядки» [29, с. 189]. Обычно в русских переводах используют первое значение «идея», а второе «форма» – в английских и французских переводах. Эти переводы в исследованиях были использованы М.К. Мамардашвили в своих научных трудах.
По словам М.К. Мамардашвили, есть некоторые структуры (единое или целое, Одно), которые могут распадаться на множества. Наше сознание в разных состояниях должно извлекать смысл из этих структур. Именно эти структуры: «идеи», «формы», «эйдос» и открыл Платон [29, с. 191-193]. В качестве примера, он приводит математическое изображение сетки Мёбиуса, и в будущем он будет иметь в виду именно этот образ структуры, генерирующей порядок [29, с. 195, 200]. В результате этих аргументов он пишет, что здесь мы подходим к основной части философии Платона, «связанной с идеями, потому что существует не только идея кровати, дома, но и идея числа, например, и в числах мы формулируем законы мира» [29, с. 201].
Философ В.Ф. Асмус ставит очень важная акцент на «идее». По его мнению, «идея» Платона приближается к тому значению, которое это слово, под непосредственным влиянием Платона, получило на обычном повседневном языке цивилизованных народов. В этом смысле «идея» Платона больше не
57
является самой собой, но концепция ее соответствует не бытию, а мысли о нем [1, с. 196]. Это интерпретация «идеи», которая представляется как концепт, онтологическое значение слова в том смысле, который описан выше.
Платоновская интерпретация «идей» находилась под сильным влиянием пифагорейцев. До последнего периода жизни Платон отождествлял свои «идеи» с «числами» пифагорейцев. Поэтому платоновский диалог «Тимей» посвящен космологии. Мир представлен живым существом, а именно, согласно В.Ф. Асмусу: «жизнью мировой души правят числовые отношения и гармония». Мировая душа не только живет, но и познает ... Душа человека связана с душой мира: в ней есть подобная гармония и похожие циклы [1, с. 224]. Образование мировой души соответствует учению о числах. Мировая душа является посредником между телесным (физическим) миром и идеальным миром.
Ученый А.Ф. Лосев придерживается аналогичной идеи чисел. Он пишет: «Исследователи Платона давно установили постоянную тенденцию философа к этим структурно-числовым соотношениям, а последний период творчества Платона и вообще трактуется как пифагорейский по преимуществу. Среди ближайших учеников Платона в Академии это структурно-числовое понимание идей развивалось еще больше; и душа, например, прямо трактовалась как самодвижное число» [25, с. 366-367]. Композиция сочинений Платона содержит «Послезаконие», которое может принадлежать не самому Платону, а его ближайшему ученику и другу Филиппу Опунтскому. Но даже в случае авторства Филиппа этот диалог выражает чисто платоновскую идею о том, что истинно человеческая мудрость является не чем иным, как числовой имитацией вечного и всегда правильного движения небесного свода.
Специалист по древности А.Ф. Лосев разъясняет природу платоновских идей о том, что «в самих-то идеях, в силу их содержания никак не могли отсутствовать разного рода материалистические элементы» [25, с. 337]. Далее философ приходит к выводу, что у Платона очень заметные материалистические тенденции.
По словам П.Л. Карабушенко «С уходом В.Ф. Асмус (1975) и А.Ф. Лосева (1988) завершили очередной период в развитии русской школы истории
58
античной философии» [15, с. 243]. Это было логическое продолжение традиции, заложенной древнерусскими философами и мыслителями, и достигшей зенита в философской школе В.С. Соловьева.
Очень необычное знакомство с идеями известного философа М.К. Мамардашвили о концепции множественности миров. Идея бесконечности
– это идея качественной бесконечности, то есть идея «возможности принципиально разных миров, – не бесконечного множества похожих и однородных миров, которые растягиваются во внешних отношениях в пространстве и времени, а принципиально других миров. А раз они принципиально другие, то они могут быть все в одной точке» [29, с. 218]. Философ М.К. Мамардашвили приходит к выводу, что этот мир был бы доступен для измерения другого существа. Например, восприятие человеком различных волн света и звука создает совершенно разные миры. В версии Демокрита идея множественности миров несколько иная. Именно она разработалась в философии Нового времени. Под множеством миров подразумевается присутствие за пределами этого мира другого мира во внешних границах, за пределами второго мира какого-то другого мира, и «таких миров бесконечное число» [29, с. 217]. Греки (в теории элементов и теории атома) пытались убрать из мира человеческое измерение, навязанное ему, включая культурно значимое измерение и раскрытие природы, а не то, что мы, люди, думаем и говорим о природе, включая природу человека [29, с. 186].
Платоновская трактовка поведения человека. Платон интерпретирует поведение человека неожиданным образом. С одной стороны, человек – это кукла, а сам он ничего не может сделать. Управляют им с помощью различных веревочек. С другой стороны – у него есть золотая нить, нить разума. И ему нужно сделать выбор именно этой нити, которая при управлении человеком, делает его добрым, активным и высоконастроенным.
Учение о человеческой марионетке Платоне излагает в следующем ключе: представьте, что мы, живые существа, являемся замечательными куклами богов, созданными ими либо для забавы, либо для какой-то серьезной цели: мы этого не знаем. Мы знаем, что наши внутренние состояния, о которых мы говорили,
59