§ 25. Восстановление в прежнее состояние (реституция)

81. Понятие реституции. Классическое право не знало обжало­ вания судебного решения в собственном смысле. Однако сторона, недовольная судебным решением, могла просить у претора restitu­ tio in integrum, восстановления в первоначальное положение, т.е. просить об уничтожении наступивших юридических последствий. Это средство защиты давалось претором не только против судеб­ ного решения, но и в ряде других случаев, когда по обстоятельст­ вам дела претор не считал возможным строгое применение общих норм права (см. п. 82). Применение этого экстраординарного средства производилось как по просьбе сторон, так и по собствен­ ному усмотрению магистрата в целях защиты верхушки господст­ вующих классов.

82. Основания реституции. Для применения реституции требо­ вались три условия:

1. Наличие имущественного или неимущественного ущерба (laesio), причиненного действием или упущением.

2. Наличие у просителя оправдывающего реституцию основа­ ния (iusta causa), как-то: a) minor aetas (менее 25 лет); б) quod metus¹ causa; в) error (редко); dolus malus (чаще); г) временное от­ сутствие (в плену и т. п.).

1. Своевременная просьба.

83. Действие реституции. Действие реституции заключалось в том, что она лишала силы факт, приведший юридические отноше­ ния к существующему состоянию, и восстанавливала прежнее со­ стояние этих отношений.

Истец, получивший реституцию, должен был вернуть ответчи­ку выгоду, полученную от погашения юридического отношения, например, покупатель, получивший обратно уплаченную цену, обязан вернуть продавцу купленный товар.

При применении реституции против судебного решения реше­ние считалось несостоявшимся и начинался новый процесс.

Относительно metus, error, dolus malus см, ниже nn. 383, 387, 390.

-71-

§ 26. Процессуальное представительство

84. Первоначальное недопущение представительства. Стороны в гражданском процессе долго не могли возлагать на третьих лиц защиту своих интересов. Они должны были выступать лично. И Гай (4. 82), и Юстиниан (I. 4. 10) утверждают, что некогда (olim) признавалось правило: Nemo alieno nomine lege agere potest — ни­ кто не может искать по закону от чужого имени. В Институциях Юстиниана дается краткий очерк исключений из этого правила и последующих смягчений. Допускалось выступление представи-

-телей pro populo — за народ (выступал magistratus), pro libertate -за свободу (assertor libertatis) и pro tutela — по опеке (tutor — опе­кун). Закон Гостилия (около 175 г. до н.э.) допустил представи­тельство на суде за лиц, попавших в плен или отсутствующих по делам государства. При формулярном процессе представительство отсутствующих и больных достигалось путем введения формул с перестановкой имен. Именно в интенции фигурировало имя представляемого лица (dominus litis), а в кондемнации — имя про­цессуального представителя. Судебный магистрат отдавал приказ присудить последнего или (если представитель был со стороны истца) — противную сторону в пользу представителя. Конечно, это было еще не полное судебное представительство, но преторское право этим дало толчок дальнейшему его развитию.

85. Допущение cognitores и procuratores. Сначала признано было лишь непрямое представительство, т.е. выступление лица в процес­ се не от имени представляемой стороны, а от собственного имени представителя, однако за счет первой. Основанием допущения этой формы представительства служила неспособность выступать в процессе ряда лиц, в силу возраста, пола, состояния здоровья и других причин, и такая же неспособность городских общин и корпораций, как таковых, участвовать в гражданском обороте в качестве носителей прав городов и других коллективов. Интере­ сы указанных категорий лиц в процессах представляли опекуны физических лиц, агенты и синдики городских общин.

Институт представительства получил признание по существу в формулярном процессе. Здесь представители впервые открыто выступали уже со стороны дееспособных лиц под именем когни-торов (cognitor). Они принимали это поручение от заинтересован­ной стороны — dominus litis — и назначались последней in iure, пу­тем обращения к противной стороне с установленными словами: «назначаю тебе когнитора» (tibi cognitorem do). Присутствия по­следнего при этом не требовалось, но его обязанности начинались с момента состоявшегося соглашения о его допущении к процес-

-72-

су. Дальнейшим развитием представительства и более простой его формой было назначение процессуального представителя — про­куратора (procurator ad litem). Достаточно было предварительного неформального поручения, а иногда даже фактического выступле­ния без поручения, в качестве ведущего дела (negotiorum gestor'a — см. п. 555), главным образом на стороне ответчика. Преторы по­буждали таких прокураторов и их доверителей заключать стипуля-ции о последующем одобрении — cautio de rato — их действий. Как сказано, процессуальная формула составлялась всегда так, что решение выносилось на имя представителя, который должен был, в свою очередь, передать истцу все, им полученное. Представитель ответчика, наоборот, мог требовать от представляемого всего упла­ченного им по решению в пользу истца. Позднее представляемый внешне оформлял положение своих представителей (обоих видов) путем занесения в судебный протокол или посылкой письменного сообщения противной стороне. Аналогично назначались агенты и представители городских общин. Допущение прямого процессу­ального представительства обусловливалось прежде всего усложне­нием хозяйственной жизни. Если при неразвитом обороте хозяин лично ведет свои дела и лично выступает в суде, то по мере раз­вития торговли купец заключает многочисленные сделки и участ­вует в ряде процессов. И недопущение представительства являлось бы стеснительным для оборота крупных рабовладельцев.

Особую форму представительства составляли представители за собственный счет, procurator in rem suam — форма, издавна упо­треблявшаяся при передаче требований прежним кредитором но­вому (си. п. 364).

86. Advocati. Допускались также к устному содействию сторо­ нам, без представительства в собственном смысле, advocati, изби­ раемые обычно самими сторонами.