XI. Молдова между прутом и днестром. 1917-1940 Первые движения национального освобождения

Несмотря на то, что "местное дворянство и буржуазия сравнительно легко мирились с новым режимом" (В. Шишмарев), уже во второй половине XIX века в Молдове между Прутом и Днестром была создана первая политическая партия молдован. В архивах одесского генерал- губернатора (1862-1864) хранятся подтверждающие это документы. В 1862 молдавский боярин К. Кристи подал губернатору Бессарабии фан- тону де Веррайону прошение об открытии молдавской типографии. В просьбе было отказано по политическим мотивам. В секретной инфор­мации указывалось: "Типография, как кажется, имеет намерение печа­тать дешевые буквари и брошюры на молдавском языке для народа. Это не было бы слишком важно. ...Но г-н К. Кристи относится к числу молдованофилов... Нельзя гаранировать, что из его типографии не бу­дут выходить и книги, которые не соответствуют взглядам нашего пра­вительства относительно молдавского населения Бессарабии".

В 1863 одесского генерал-губернатора информировали, что молдав­ское дворянство отказалось направить монарху телеграмму в связи с восстанием (1863) поляков против царизма. Информатор уточнял, что "впервые идея объединения Бессарабии с Молдовой родилась в Бесса­рабии вскоре после окончания войны 1856...". На полях этой информа­ции губернатор "Бессарабии" замечает: "Партия, которая много сочув­ствует молдавской национальности, безусловно, в Бессарабии суще­ствует, но состоит большей частью из юных мечтателей...братьев Кот- руцэ, двух братьев Кассо, братьев Кристи...Вообще эта так называе­мая молодая партия в настоящее время не опасна и, кроме бесед между собой, более или менее раздражающих, не проявляет себя ничем особенным".

В 1905 учреждается Молдавское Общество Бессарабии, среди чле- нов-основателей числились протопопы И. Балтаг, Н. Лашку, государ­ственный советник К. Соаре, адвокат К. Кирияк, Ал. Крупенский и др. Предводитель Кишиневского дворянства Павел Дическу был председа­телем Общества. В соответствии с уставом "Общество создается, что­бы содействовать всеми средствами повышению культурного уровня Молдаван и наиболее полного изучения Бессарабии. В основе стоит убеждение, что обучение возможно лишь на родном языке - молдавс­ком; русский язык также обязателен как государственный язык...". С января 1907 по октябрь 1908 Общество издавало национальный незави­симый еженедельник Молдованул, оппозиционный румынофильской га­зете Басарабия, основанной и финансируемой К. Стере.

Издание в Кишиневе в 1901-1903 годах большевистской газеты Ис­кра в какой-то мере повлияло на кишиневский политический климат. В столице края организуется (декабрь 1902) комитет РСДРП. Под влияни­ем революционного движения в России весной 1905 года произошли крестьянские волнения в Оргеевском, Кишиневском уездах, в селе

Мокра (Рыбницкий район). Последовали забастовки и демонстрации рабочих в Кишиневе, Бельцах, Сороках, Резине, Хотине. Восстание крестьян в Комрате (январь 1906) было задушено армией. Эти формы выражения протеста, даже мятежи, воодушевлялись социальными ло­зунгами и требованиями. Но интонации национального освобождения еще не были слышны.

Национальное освобожение молдован пришло с Русской буржуазно- демократической революцией февраля 1917. "Благородная русская ре­волюция (февраля 1917), поднявшись против царизма, ассимилятора наций, признала право каждого человека на свою национальную свобо­ду", - с энтузиазмом восклицал Н. Йорга в 1917 и с признательностью уточнял позже: "Русской революции обязаны вся чудесная перемена между Днестром и Прутом, которая всех нас наполняет радостью...Да­же после того, как сегодняшние (10.11.1917) политические связи нашего королевства с русскими странами прекратятся, мы не сможем забыть никогда это великое благо, которое они для нас совершили".

Международная обстановка этой части Европы была на пороге боль­ших катаклизмов, не в последнюю очередь - из-за некоторых действий румынского королевства. В июле 1914 началась первая мировая война между Тройственным союзом - Германией, Австро-Венгрией, Италией, с одной строны, и Антантой - Францией, Великобританией, Россией, с другой. 18.09.1914 был заключен секретный румыно-русский договор, по которому Россия обязывалась защищать территориальную целост­ность Румынии и признавала ее право на некоторые территории Авст­ро-Венгрии взамен благожелательного нейтралитета Румынии (Договор Сазонов-Диаманди). Двумя годами позже, 4.08.1916, в Бухаресте под­писывается Договор союза между Антантой и Румынией. Одно из усло­вий вступления Румынии в войну предусматривало требование объеди­нения с Румынией Трансильвании. Итак, с целью аннексии Трансильва­нии Румыния становится союзницей России и врагом Германии и Авст­ро-Венгрии, которой объявила войну 14.08.1916. На следующий день румынские армии атаковали Венгрию (Трансильванию). После всего 100 дней войны румынские армии покинули Бухарест (20.11.1916), королевский двор и румынское правительство бежали в Яссы. После битвы под Чирешоая (28.08.1917), в которой румыно-русские армии потерпели поражение, линия немецко-румынского фронта стабилизиро­валась, немцы оккупировали Олтению, Валахию и больше половины Молдовы между Карпатами и Прутом. Таково было военно-политическое положение к западу от Прута к концу лета 1917.

В месяцы, когда румынское королевство агонизировало, события в Кишиневе разворачивались калейдоскопически: состоялся Съезд учите­лей Молдовы (10 апреля). Потом прошел Съезд священников Молдовы (19-20 апреля), который потребовал "автономии Молдавской Церкви и возрождения Митрополии Молдовы, главой которой был бы назначен молдавский иерарх" (в августе Синод Русской Православной Церкви повысил Кишиневскую и Хотинскую архиепископию до ранга митропо­лии). В мае состоялся Съезд Советов Румынского Фронта, Черноморс­кого флота и Одесской области (РУМЧЕРОДа). 19-20 мая прошла Кон­ференция представителей Советов рабочих и солдатских депутатов Ки-

наступление руссах армий, чаль iSt7

[дВвф.

^Черновцы

Хотин

>Сирет_

Кымпулунг

контрнаступленне неиецкс-авсгрмсшх вот положение к концу наступления положение в июле - августе 19/7 Гу 1 наступление румынских войск

генштаб Румынского фронта

Г"-

'Яссы

Кишииев

ВЕНГРИЯ

Фокшаны

Талац

Измаил

Черное море

Бузэу*

РУМЫНСКИЙ ФРОНТ. ЛЕТО 1917 г. "МАЛЕНЬКАЯ РУМЫНИЯ" (междуречье Сирет и Прут)

шинева, Бендер, Бельц, которая избрала губернский Исполнительный Комитет Советов Бессарабии. Состоялся I Бессарабский губернский крестьянский съезд (21-23 мая), который потребовал ликвидации част­ной помещичьей собственности на землю и др.

На нынешней стадии исследования можем сказать, что первая об­щественная организация утверждения национальных прав и свобод мол­дован отмечена в документе марта 1917. Газета Кувынт Молдовенеск публикует (26.03.1917) приветственную телеграмму Временному прави­тельству, заверяя его в поддержке: "Общество молдован, собравшись на заседание, чтобы обсудить нужды молдован Бессарабии, привеству- ет Временное правительство и выражает ему полное доверие. Надеет­ся, что при новом порядке и перемене обстоятельств жизни в России, молдоване Бессарабии будут пользоваться всеми гражданскими и на­циональными правами. Уполномоченный Молдавского общества Н. Алек­сандри". Подписавший эту телеграмму был одним из основателей Мол­давской Национальной Партии (МНП), которая будет создана в скором времени, и можно безошибочно предположить, что Общество молдаван стояло у основания этого политического формирования.

Бухарест

Первым действием по воодушевлению национально-освободительно­го движения, формулированию некоторых принципов административ­но-территориальной автономии, может быть, даже суверенитета Молдо­

вы между Прутом и Днестром, была публикация (9.04.1917) в газете Кувынт Молдовенеск Программы Молдавской Национальной Партии (МНП). В статье Чего хочет молдавская национальная партия сформулированы идеи и проблемы, актуальные и сегодня: "Многие спрашивают себя, почему молдаване создали свою отдельную партию, почему бы им луч­ше не присоединиться к другим политическим партиям Бессарабии, как до сих пор...До сих пор они входили в состав самых разных партий, однако, это им ничего не дало. Теперь они уверились, что лишь своей партией смогут добиться осуществления своих святых помыслов...Неко­торые недоброжелатели говорят, что молдавская партия намерена обижать жителей Бессарабии, говорящих на другом языке. Это неправ­да! Партия желает, действительно, блага молдованам, потому что для этого она создана, но она позволяет и остальным народам Бессарабии жить в полной свободе. Или кто-то хотел бы, чтобы партия не морочи­ла себе голову молдаванами? Но тогда кто о них позаботится?...Мы всей душой благославляем революцию, которая зажгла солнце свободы и готовы всем пожертвовать ради полной ее победы" (Кувынт Молдо­венеск, 23.04.1917). 4 сентября объявлялся выход газеты Осташул Молдован, "орган пропаганды и борьбы Молдавского Центрального Ис- полнительнго Комитета Совета солдатских и офицерских депутатов".

20-27 октября 1917 в Кишиневе проходит Военно-молдавский съезд, решивший, что поддержит "мысль о создании Сфатул Цзрий, руководя­щем органе" (законодательном и представительном). В ситуации, когда основная работа была вообще-то сделана, когда политические движе­ния перегруппировались, определили свои цели и организационно кон­солидировались, в августе прибыла в Кишинев группа эмиссаров Вре­менного правительства из Петрограда с "миссией углубить революцию и сохранить Федеративную Россию". Среди них были и Ион Инкулец и Пантелеймон Ерхан.

Военно-молдавский съезд

Идея созвать съезд военных обсуждалась около 4 месяцев. 12 июня прапорщик Н. Черней представил Молдавскому Совету солдатских и офицерских депутатов Одесского гарнизона рапорт, первый раздел ко­торого был озаглавлен О Съезде солдатских депутатов фронтовых и тыловых частей. Доказывалась "необходимость иметь авторитарный го­лос по проведению в жизнь национальных прав молдавского народа. Такой голос должен дать Военно- молдавский съезд..." 27 сентября было решено направить в верховную ставку русских армий (в Могилев) делегацию (Шт. Холбан, И. Пзскэлуцэ, А. Попа) с поручением получить "разрешение созвать в Кишиневе Военно-молдавский съезд". Разре­шение получили. Было решено: Съезду открыться 20 октября, но уже 13 октября начали прибывать в Кишинев делегаты, у многих из них не было "никаких поручений и даже мандатов".

Военному съезду, намеченному на 20 октября, предшествовало дру­гое собрание военных. 10-17 октября состоялся Съезд представителей молдавских солдат и офицеров Румынского фронта (75 делегатов). Этот съезд, "по вопросу автономии Бессарабии", принял резолюцию, предложенную В. Цанцу: "имея в виду культурно-историческое положе­ние, географию и этнографию Бессарабии, на основании принципа самоопределения народов (...), твердо выраженной воли всего молдав­ского народа, съезд, обсудив вопрос об автономии Бессарабии, едино­гласно решил: объявить единственной приемлемой формой власти Бессарабии лишь национально-территориальную и политическую авто­номию, а для неотложного достижения этой цели - создать Верховный Совет Бессарабии".

Военно-молдавскиий съезд собрал око 600 делегатов, большинство из Одесского военного округа и с Румынского фронта. В день откры­тия Съезда (20 октября) газета Кувынт Молдовенеск писала, что "на молдавских военных, цвет нации, ложится ответственность перед исто­рией за судьбу молдавского народа". Молдован призывали стать "хозя­евами этой земли", взять в свои руки "управление общественными делами в своей стране". Разъяснялось: "на языке политики это значит автономию и о ней мы должны думать уже сейчас. Хватит прежней нерешительности". Открыл Съезд Герман Пынтя. После обсуждений 21 октября Съезд постановил:

"...II. Об автономии Бессарабии. Имея в виду национальную культуру молдавского народа, его историческое прошлое, исходя из принципа, провозглашенного революцией, что каждый народ имеет право распоряжаться своей судьбой, чтобы добиться более тесного объединения молдавского народа, чтобы гаранировать его права на развитие, на культурную, экономическую и национальную автономию, первый Съезд Молдован всей России единогласно решил: Бессарабии является территориальной и политической автономией". В составе Российской Федерации.

"...V. Сфатул Цэрий. Молдавский съезд постановил: Немедленно создать Сфатул Цэрий, чтобы управлять всеми делами автономной Бессарабии. Он будет сформирован из 120 депутатов следующим образом: Молдоване - 84 места (70%), остальные народы Бессарабии - 36 мест (30%); 44 депутата избираются на съезде; 30 избираются молдавскими крестьянами; 10 мест будут сохранены для молдован из-за Днестра... Сфатул Цэрий будет считаться временным до созвания Учредительного Собрания в Бессарабии..."

"VI. Аграрный вопрос и колонизации. Вся земля - собственность народа. Монастырские поместья, церковные, государственные, королевские владения и частные будут переданы народу (обрабатывающему землю) безвозмездно..."

"VII. Национализировать безотлагательно все школы..."

"...IX. Молдоване из-за Днестра. Съезд постановил: поддерживать связи с молдавскими организациями из-за Днестра и предоставить им 10 мест в Сфатул Цэрий..." Председатель Съезда В.Чижевский, секретарь Г. Нэстасе. 25 октября 1917. Кишинев". Таким образом, Военно-молдавский съезд не только наметил на­правления и определил структуру будущего законодательного органа, он и сделал то, констатировал Шт. Чобану, "чего мы. штатские, желали, но не в силах были сделать. Он провозгласил автономию Бессарабии, породив революционный орган Сфатул Цэрий...в этом мы находим ис­торический смысл съезда военных депутатов в октябре 1917". Как за­мечает И. Цуркану, "Съезд взял на себя ответственность созыва Сфатул Цэрий, установив численность и даже имена депутатов, которым пред­стояло составить этот высший форум власти в крае...". Съезд молдав­ских военных депутатов был единственной молдавской организацией, которая продемонстрировала ясность идей и принципов, последова­тельность и твердость, чего не хватило Сфатул Цэрий, позволившему коррумпировать себя чужаками.

Решения Съезда были внимательно исследованы Ал. Болдуром в статье, опубликованной в Свободной Бессарабии (декабрь 1917), озаг­лавленной Национальное самоопределение Бессарабии. Автор полагал, что решение сформировать Сфатул Цзрий - "неудачная форма" разре­шения вопроса об органе местной власти, своего управления. Он спра­шивал себя: "Была сделана попытка создать учреждение управления всей Бессарабии. Кем? Органом, который хотя бы в какой-то мере реально представлял все население Бессарабии? Ведь не все молдова­не декретировали бессарабскую конституцию. Только часть их, неизве­стно, какая. Можем ли мы в этих условиях говорить об авторитете нового органа, если сам его источник не построен на достаточно солидном фундаменте? Съезд военных депутатов допустил несправед­ливость, - констатирует Ал. Болдур, - предоставив совместно прожива­ющим национальностям только 36 мест. Не вполне ясно, что имел в виду Съезд, когда предоставил 10 мест в Сфатул Цэрий "Молдованам из-за Днестра". Откуда? Из какой губернии? Неизвестно. Не было уста­новлено, как должны были выбирать молдавские крестьяне тех 30 пред­ставителей? Никто не знал: будет ли Сфатул Цзрий законодательным собранием, административным органом или конвентом, органом полно­мочным, объединяющим обе фунции". Осталась непонятной формула "все учреждения и организации переходят в полную компетенцию Сфа­тул Цэрий". Имелись ли в виду и судебные органы?.. "Итак, - констати­рует Ал. Болдур, - ориентация (туманная) организации, неясный харак­тер состава, отсутствие какого-либо определения компетенции - вот характерные черты органа, декретированного Военно-молдавским съез­дом ... Может ли в подобных условиях этот орган (Сфатул Цэрий) быть авторитетным выразителем воли населения Бессарабии, опираться на согласие и поддержку его?" "Вместе с тем, - прибавляет Ал. Болдур, - зта форма местной власти не исчерпалась самим своим появлением, а воплощается в лице Сфатул Цэрий".

Сфатул Цэрий

В то время, как органу местной власти ("Бессарабии"), определен­ному Военно- молдавским съездом, едва предстояло организоваться и проявить себя, в Кишиневе уже работали различные сплоченные орга­низации и комитеты с ясно сформулированными ориентациями. Это была одна из основных характеристик политической ситуации момента и одна из проблем, которые Сфатул Цзрий не смог решить. На основа­нии решения Кишиневской думы (26.10. 1917) в городе действовал Военно-революционный комитет, возглавляемый прапорщиком Т. Кото- росом. Он предложил, чтобы этот орган был "губернским, расширив полномочия на всю Бессарабию". Десятки партий, комитетов, организа­ций всякого рода стремились завоевать признание. По мнению газеты Известия Кишиневского Совета... (в дальнейшем "Известия... - Авт.), "Политическое положение в Бессарабии было неясным, сложным и за­путанным" (5.11.1917). В этих условиях было создано Бюро для форми­рования Сфатул Цэрий (председатель В. Цанцу, заместители Г. Пынтя, В. Зубак, секретарь Шт. Холбан). Бюро решило увеличить количество представителей в Сфатул Цэрий до 150, в том числе 10 мест для молдаван левого берега Днестра. Таким образом, то, что решил Воен­но-молдавский съезд, постепенно меняется, "устраивается" различны­ми "бюро", "комиссиями". Такими путями на политической сцене "Бес­сарабии" после того, как одни сделали все, появились и вышли в первые ряды другие, посланные из Петрограда. 4.11.1917 Организаци­онное бюро создало комиссию, которая "выработала проект распреде­ления мест в Сфатул Цэрий между организациями, стоявшими на де- мократическо-федеративной платформе". Здесь можно было маневри­ровать, извлекать выгоды для интересов политических групп и личных карьер. Не случайно, инициаторы, организаторы Военно-молдавского съезда, то есть те, кто действительно стоял у основания Сфатул Цэрий, были отодвинуты на второй план. В комиссию попали Т. Ионку, И. Буздуган, П. Халиппа и, разумеется, П. Ерхан и И. Инкулец. 6.11.1917 комиссия представила примерный список мест в Сфатул Цэрий.

Предоставление мест совместно проживающих национальностей с яв­ным нарушением принципа пропорциональности, навязывание сверху чис­ленности делегатов, включение в список некоторых совершенно неизве­стных организаций, групп, партиек, союзов, представляющих только сво­их руководителей, оказалось минами, которые начали взрываться уже на первых заседаниях Сфатул Цэрий. 8.11.1917 были разосланы приглаше­ния на заседание по созданию Сфатул Цэрий. Даже в приглашениях подчеркивалось: "Сфатул Цэрий будет считаться временным до созда­ния Учредительного собрания в Бессарабии...". 17.11.1917 Организаци­онное бюро решило заседание по созданию Сфатул Цэрий открыть 21 ноября 1917, независимо от числа прибывших делегатов. Многие органи­зации не выдвинули делегаций (о выборах не могло идти и речи), другие даже не были оповещены. Самой многочисленной, самой дисциплиниро­ванной и самой организованной - крестьянской организации - было предоставлено лишь 30 мест. Ей же предстояло выдвинуть своих делега­тов в Сфатул Цэрий только 18.01.1918, на своем Съезде. Кишиневская городская Дума направила своих делегатов "лишь в целях информирова­ния". Аккерманское земство не послало своих представителей, считая Сфатул Цзрий "бесполезным органом". Неизвестно, кто представлял Хо- тинский уезд. Представители различных организаций кооптировались с одного заседания на другое. Таким образом, одни делегаты обсуждали одно, другие голосовали за другое... Именно такой орган руководства края 21.11.1917 утвердили 95 делегатов (из 150!), собравшиеся на заседание по образованию Сфатул Цэрий. По предложению направлен­ного из Петрограда П. Ерхана председателем Сфатул Цэрий был избран И. Инкулец, тоже посланец Петрограда.

Не случайно, уже с первых дней Сфатул Цзрий обоснованно резко критиковали за то, что он был создан в кулуарах, что население не знало о его организации, что не была соблюдена пропорциональность национальностей... Обвиняли "в тенденции отделиться от России", в том, что все, что делает, "соответствует интересам Румынии". Эсеры (социал-революционеры) заявили на своем съезде, что "считают необ­ходимым подчеркнуть свое отношение к некоторым тенденциям сепара­тизма, стремлению оторвать Бессарабию от демократической России и присоединить ее к самодержавной Румынии". Сознавая опасность этого политического и административного хаоса, видя, что вся сила Сфатул Цэрий сводится лишь к болтовне, Комитет по защите революции решил уже 10.11.1917 "взять на себя контроль правильного управления всеми административно-социальными учреждениями Кишинева и всей губер­нии". Следует отметить, что в Комитет по защите революции входили и представители Советских организаций.

В период мезду 26-28.11.1917 в "Бессарабии" состоялись выборы в Учредительное Собрание России, которые показали, что у большевиков не было авторитета в крае. Еще менее популярной была Молдавская Национальная Партии, которая набрала только 2,2% голосов и не обес­печила себе ни одного кандидата. Примечательно, что "углубители ре­волюции" И. Инкулец и П. Ерхан баллотировались в Учредительное Собрание не как лидеры Сфатул Цэрий, а как представители губернс­кого Совета крестьян, а П. Халиппа баллотировался не по списку формирования, лидером которого был - МНП, а крестьянского Совета.

К концу ноября 1917 в Молдове между Прутом и Днестром ни одна из политических группировок, претендовавших на власть, не имела замет­ного приоритета. Реальную власть могло взять только то формирование, у которого была бы поддержка военных. За свое короткое и драматичес­кое существование Сфатул Цэрий не сумел (не захотел) привлечь на свою сторону солдатскую массу и направить ее силу на защиту интере­сов именно этой массы. Это была другая неблагоприятная сторона поли­тики Сфатул Цэрий. Более того, с течением времени, к концу 1917, Сфатул Цэрий из-за своей хаотической, двуличной политики утратил доверие и тех отрядов, которые объявляли ему свою поддержку.

В этом контексте отметим, что к концу ноября в Кишиневе была образована самостоятельная большевистская организация, в основном из солдат, которая, однако, была далеко от социальных, национально- культурных бед местных жителей. "В большинстве своем солдаты были не местными, не молдованами, - констатировал большевик С. Рубан (Бантке), - а приезжими, временно расквартированными в Кишиневе". После конференции большевиков в Кишиневе (4.12.1917), на которой лидером был выбран Я. Мелешин, это формирование начало действо­вать энергичнее: переизбрали состав Комитета по защите революции, сменили коменданта Кишиневского гарнизона. Все яснее становилось, в чьих руках сосредоточивается реальная власть.

Молдавская Демократическая Республика

На фоне постоянных коренных изменений, переделываний, реорга­низаций, перегруппировок и исчезновений в водовороте политики, Сфатул Цэрий, по мере того, как он конкретно должен был решать взятые на себя задачи, утрачивал энтузиазм, терял авторитет и влияние, больше становясь похожим на случайную, растерявшуюся структуру. Свидетель и непосредственный участник тех событий П. Казаку с грустью конста­тировал: "Во всем национальном движении до и после организации Сфатул Цэрий, стремительном, калейдоскопическом и в то же время хаотическом, для знающих жизнь в России и ,в частности, Бессарабии, сначала выделялись идеи, точнее - инстинкты". Управляемые инстинк­тами, охваченные самыми смутными идеями, члены Сфатул Цэрий 2 декабря 1917 провозгласили Молдавскую Демократическую Республику в Федерации российских государств. Еще 1 декабря Сфатул Цэрий сразу перешел к выработке, после подробных обсуждений, так называ­емой "декларации" Сфатул Цэрий" (так пишет П. Казаку, 1924). Декла­рация, обращаясь к Молдованам и братским народам Молдавской Рес­публики, провозглашала:

"...Имея в виду установление общественного порядка и укрепление прав, завоеванных революцией, Бессарабия, опираясь на свое истори­ческое прошлое, объявляет себя отныне Молдавской Демократической Республикой, которая войдет в состав Российской демократической федеративной республики членом с теми же правами..."

Объявляется, что "высшей властью Молдавской Демократической рес­публики является Сфатул Цэрий", но лишь "до созыва Народного (Учре­дительного) собрания Молдавской Республики". Одной из первых задач Сфатул Цэрий было "созвать в кратчайшее время Народное (Учреди­тельное) собрание Молдавской Республики". Другая задача - "Раздать трудовому народу всю землю бесплатно, на основе правильного пользо­вания". Как пишет П. Казаку, "Главным и принципиальным пунктом этого документа является провозглашение, "на основе исторического прошлого" и на основе "принципа, чтобы народы взяли свою судьбу в свои руки, составив национальные управления в пределах, где прожи­вают", Молдавской Демократической Республики.

Примечательна для тогдашних умонастроений дискуссия о названии республики. Например, член Сфатул Цэрий К. Мисирков (болгарин) настаивал на том, что ее нужно назвать "Бессарабская Республика". П. Ерхан ответил ему: "Название республике нужно дать по имени того народа, который преобладает (численно) в Бессарабии... Сегодня мы с гордостью можем заявить, что мы молдаване. Мы не можем называться по имени какого-то маленького самодержца, правителя". И.Пеливан подтвердил: "Исторические свидетельства выступают именно в пользу названия Молдавской Республики".

Для осуществления целей, сформулированных в Декларации от 2.12.1917, 7.12.1917 был образован Совет генеральных директоров (пра­вительство), составленный из 9 генеральных директоров (министров) во главе с П. Ерханом, который одновременно занимал и должность и министра сельского хозяйства. Но "реальное положение новой респуб­лики, - констатировал П. Казаку, бывший министр правительства рес­публики, - не соответствовало видимости". Ни Сфатул Цэрий, ни прави­тельство не располагали ни административными рычагами, ни финан­совыми средствами, ни хотя бы минимальными возможностями поддер­жания общественного порядка.

Еще летом 1917 года генерал А. Щербачев, командующий Румынс­ким фронтом, разрешил создать в "Бессарабии" 16 мобильных отрядов милиции (когорт), в каждом по 100 милиционеров. А. Крихану было поручено их организовать. В июле 1917 в Кишиневе был создан Цент­ральный Молдавский Совет солдатских и офицерских депутатов во гла­ве с Г. Пынтей, военным комиссаром был В. Цанцу, секретарем - Д. Богос. К открытию Сфатул Цэрий удалось сформировать только один молдавский отряд пехоты из 2 батальонов, а 17.11.1917 была дислоци­рована в Кишиневе первая молдавская батарея. К концу ноября коман­диром I Молдавского полка был назначен Илие Катарэу. Под его пред­седательством 1.12.1917 состоялось собрание полка с участием всех офицеров. Было вынесено несколько решений: "1. Взять под свое ко- мандованиие новый батальон (N3), прибывший из Одессы; 2. Из-за того, что некоторые члены Сфатул Цэрий работают неудовлетворитель­но для народа, этот вредный, для народа, элемент устранить". За день до этого И. Катарэу заявил на заседании военной секции Кишиневского Исполнительного Совета, что "его критикует Сфатул Цэрий, который состоит из представителей, не соответствующих интересам народа Бес­сарабии", что "Сфатул Цэрий зовет сформированный для защиты наро­да Бессарабии полк к неясным делам. Полк стоит на стороне народа, не на стороне Сфатул Цэрий" (Известия... 1.12.1917). В принципе, мол­давские военные части объявляли поддержку Сфатул Цэрий. Но эта поддержка, сопровождаемая разными условиями, затем массовая боль­шевизация солдатских масс, сотрудничество руководства Молдавского полка с Кишиневским Советом рабочих и солдатских депутатов свиде­тельствуют, что поддержка была больше воображаемой. Это подтвер­дится несколькими неделями спустя, когда молдавские военные части самостоятельно атакуют иностранных интервентов.

Такова была политическая и военная обстановка, в которой должны были проявить и заявить о себе Сфатул Цэрий и правительство Мол­давской Демократической Республики. Уже первая попытка перейти от "речей" к решению некоторых конкретных задач обнаружила полное бессилие Сфатул Цэрий и его правительства, отсутствие стратегичес­кой ориентации и политической воли. Так, на пятый день формирова­ния, 13.12.1917, правительство "обратилось к Сфатул Цэрий, требуя вотума доверия, но и военных сил, личной охраны, чтобы уничтожить анархию, которая распространилась повсюду; даже в столице среди бела дня стреляют со всех сторон, грабят склады и частных лиц. Невозможно остановить вооруженные передвижения речами", - заявля­ет первый директор П. Ерхан" (П. Казаку). Очевидец, генерал Н. де Монкевитц из ставки генерала Щербачева в Яссах, свидетельствовал: "Примерно в середине декабря (1917) даже в Кишиневе, столице Мол­давской Республики, рядом с советом директоров (правительством) на­ходи лось 9 (девять!) различных комитетов, которые не слушали перво­го, но, зато, симпатизировали большевикам...Общее впечатление, вы­несенное из моей поездки, которое я доложил генералу Щербачеву, было то, что полный хаос владел всей Бессарабией и что правитель­ство Молдавской Республики не будет сколько-нибудь в силах высто­ять перед большевиками...Большевики желали Бессарабию, чье совер­шенно детское правительство было неспособно оказать хоть какое- нибудь сопротивление агрессору".

Существовал единственный выход: просить чужой помощи. Респуб­лика Молдова находилась между двумя государствами: Румынией и Украиной, оба были унижены, загнаны в угол Германией, но оба питали особый интерес к Республике Молдова. В последней декаде декабря 1917 и до 22.03.1918 многие общественные деятели занимались лишь внешней политикой без ведома и согласия Сфатул Цэрий.

"Совет директоров на секретном заседании от 14.12.1917 получил от Сфатул Цэрий вотум, по которому ему доверялось поступать как сочтет лучшим, чтобы навести порядок... Г-да Инкулец и Ерхан, через Д. Кри- копола, вели тайные переговоры с Одесским военным округом о том, чтоб были направлены 2 дивизии казаков - для них даже была подго­товлена часть материала; операция не удалась (...) и из-за вмешатель­ства в нужное время и в нужном месте национальных (прорумынских) элементов" (П. Казаку).

Итак, правительство Республики Молдова должно было "навести по­рядок" путями и средствами, которые "сочтет лучшими", но они должны были прийтись по вкусу прорумынским "национальным элементам". Этот факт характерен для всей политической деятельности Сфатул Цэрий: с одной стороны, лидеры Сфатул Цэрий вели переговоры, чтобы спасти положение, а с другой стороны, "прорумынские национальные элемен­ты" из того же Сфатул Цэрий саботировали "в нужное время и в нужном месте" эти усилия.

Другой убедительный пример. В то время, как И. Инкулец и П. Ерхан вели переговоры от имени Сфатул Цэрий с Одесским военным округом, "национальные элементы" В. Кристи, "директор внутренних дел", и И. Пеливан, "директор иностранных дел", вели переговоры в Яссах, без ведома Сфатул Цэрий. Таке Ионеску, румынский политический лидер, заявит позже, что "вначале оба бессарабских министра, г-а Пеливан и Кристи (...) пришли к нам за помощью. Пеливан сказал нам: "когда говорите со мной, говорите все, потому что я за объединение"". С Пеливаном, один на один, я говорил открыто, когда народу было больше, говорил осторожно...". При всем этом, известия о "секретном вотуме Сфатул Цэрий", о тайных переговорах некоторых "национальных элементов" в Яссах вихрем закружили Кишинев. 20.12.1917 в Кишиневе и в других местностях были распространены прокламации, в которых разоблачались Сфатул Цэрий, а правительство из-за того, что "продали Бессарабию Румынии, которая установит румынский царизм". В офи­циальном коммюнике Совет директоров (правительство) попытался оп­ровергнуть эту информацию.

23.12.1917 в Кишиневе состоялся общий пленум пробольшевистских организаций, принявший резолюцию, которая "категорически протес­товала против введения в край чужих армий" и требовала... '^...удале­ния из Сфатул Цэрий реакционных недемократических элементов; 3. Ликвидации секретной дипломатии Сфатул Цэрий; 4. Скорейшего созы­ва Учредительного собрания..." (Свободная Бессарабия, 29.12.1917). Перечисленные требования казались мотивированными, потому что П. Ерхан, председатель правительства Республики Молдова, в одном лице официально опровергает сообщения о введении румынских армий. В другом лице П. Ерхан, В. Кристи и И. Пеливан посылают телеграмму военному министру Румынии Янковеску, прося "направить в распоряже­ние Сфатул Цэрий полк трансильванских пленных" (из Киева). Уже 20.12.1917 по инициативе П.Ерхана Сфатул Цэрий решил: "Просить верховного командующего Румынским фронтом генерала Щербачева дислоцировать в области Кишинева XIV-ю пехотную дивизию ..."

28.12.1917 в Кишиневе начал работу фронтотдел Румчерода, который энергично включился в развивавшиеся в республике процессы. На засе­дании Сфатул Цэрий 26.12.1917 обсуждалось, кому будет направлена телеграмма о военной помощи. Представители МНП требовали только румынских армий. Решено было все же направить телеграмму генералу Д. Щербачеву, "официальному представителю русской Ставки". Пять министров прорумынской ориентации (половина правительства) подали в отставку, заявив о своем несогласии с нерешительной политикой пре­мьер-министра по этому вопросу. Отставка не была принята.

События, документальные свидетельства демонстрируют, что Сфа­тул Цэрий, правительство в речах заявляли, что они "за самое тесное объединение с Россией; сепаратизм (от России) не существует: не может идти речи о призыве чужих армий, потому что это было бы предательством..." (И. Инкулец). На деле, за спиной, они вовсю рабо­тали для "призыва румынских армий". Большевики, реальная сила в Кишиневе, в основном солдаты не местные, выступали за Россию, за сохранение Российской федерации. Часть Сфатул Цэрий, Совета ди­ректоров (правительства) выступала за Румынию.

Но ни одна часть - ни филорусская, ни другая - филорумынская, не спросила население: что оно думает об этом политическом торге. Ни Сфатул Цэрий, который был временным органом и не имел полномо­чий, чтобы решить судьбу населения Республики, ни пробольшевистс- кие организации, не местные по своему составу, временные на этой территории, не поинтересовались: каким видят свое будущее сами жители между Прутом и Днестром?

"Хотим соединиться с Бессарабией!"

17-18 декабря 1917 в Тирасполе состоялось Собрание (Съезд) мол­дован Левобережья Днестра, созванный с той целью, "чтобы всем вме­сте показать себя, чтобы знали все нации, что и мы народ богатый, вежливый и очень культурный...". Речь идет о молдованах, которые "всегда жили как особый народ, которые никогда не были под полити­ческим румынским господством и под влиянием националистской поли­тики...Они не потерялись. Русская революция (1917) пришла, чтобы завершить великую работу их национального возрождения, дать им возможность строить жизнь на национальных основах, по желанию, без препятствий с чье-либо стороны...Отныне и навсегда нет больше силы в мире, которая держала бы их в темноте и рабстве. Бессарабия сегодня больше не русская губерния, а Молдавская Республика".

На первом молдавском съезде, который должен был "разрешить все права честного Молдавского народа", была принята программа Что нам нужно:

1. Нам нужно, чтобы школа была на МОЛДАВСКОМ ЯЗЫКЕ. Чтобы кахедый молдованин знал, чему его учат.

2. Учеба помимо школы, (то есть) библиотека, чтобы была на МОЛДАВСКОМ ЯЗЫКЕ, чтобы могли мы, молдоване, лучше просвещаться в мире.

3. Молитва в святой церкви чтобы была на языке МОЛДАВСКОГО НАРОДА.

4. Нужно, чтобы судьями были чисто молдоване, чтобы суд был понятен для нашего молдованина и чтобы каждый сам мог сказать о своей боли на суде.

5. Доктора должны быть со знанием МОЛДАВСКОГО ЯЗЫКА, чтобы мог он понять, что говорит ему молдавский больной.

6. Значит, мы, молдоване, не были учеными до сих пор, потому что было остановлено пробуждение и просвещение нашего Народа на НАШЕМ МОЛДАВСКОМ ЯЗЫКЕ".

На собрании молдован Левобережья Днестра обсуждался и Вопрос о школах. В Резолюциях, которые были проголосованы по делу школы были сформулированы требования:

"1. Обучение будет обязательным для всех детей старше 6 лет. Оно будет бесплатным.

2. Во всех школах будет использоваться впредь латинский алфавит.

3. Язык обучения во всех начальных школах молдавских сел будет МОЛДАВСКИМ ЯЗЫКОМ.

4. С III класса и выше будет преподаваться и русский язык.

5. Для введения молдавских учителей в более близкое знакомство с языком, литературой и ИСТОРИЕЙ НАРОДА, краевому Земству организовать в определенное время определенные курсы.

6. В средних школах для молдавских учеников создать КАФЕДРЫ МОЛДАВСКОГО ЯЗЫКА, ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОРИИ.

...11. Просить Сфатул Цэрий Бессарабии поторопиться с открытием МОЛДАВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, чтобы молодым молдаванам с левого берега Днестра было где получить национальную культуру"...

... "Не были забыты съездом и политические вопросы...Ставился и вопрос объединения с Бессарабией, которая до сих пор сохранила у молдован старинное и настоящее имя МОЛДОВА", - пишет В. Харя.

Ответ был: "хотим соединиться с братьями из Молдовы". Те, кто "говорит на сладкозвучном молдавском языке и у кого не угасло сознание того, что они молдоване", единогласно решили: "Хотим объединиться с нашими братьями из Молдовы! Хотим соединиться с Бессарабией!"

"Оккупируйте Бессарабию!"

В 1883 Румыния, союзница России в русско-турецкой войне (1877- 1878), присоединяется к Тройственному Союзу (Германия, Австро- Венгрия, Италия) - блоку антирусской ориентации. В результате своих переговоров того года с И. К. Брэтиану, руководителем румынского правительства, канцлер" Германии Бисмарк сделал вывод, что румынс­кий премьер "непременно готов идти вместе с нами и Австрией", если Тройственный Союз "окажет Румынии содействие в территориальных приобретениях за счет России". И. К. Брэтиану завел речь о пользе румынской границы по Днестру, о Бессарабии, а в конце предложил Бисмарку заключить "наступательный союз против России". Позже, рас­сматривая проект договора (между Румынией и Тройственным Союзом), Бисмарк заметил в тексте "возможности для румынского шовинизма" и предупредил Г. Рейсса, германского посла в Вене: "У Румынии всегда будет большое искушение, при возникновении какой-либо юридической возможности, ради румынских реваншистски-завоевательных аппети­тов, простирающихся до Днестра и дальше, воспользоваться участием германо-австро-венгерских армий".

Итак, пресловутый "Бессарабский вопрос" - афиширование экспан­сионистских аппетитов некоторых стран на территорию между Прутом и Днестром - возникает в 1883, три года спустя после того, как румынс­кое государство было признано независимым.

...После бегства королевского двора и румынского правительства в Яссы (20.11.1916), появляются "две Румынии" (формула К. Арджетояну; см. и К. Кирицеску): Румыния (Олтения, Валахия, половина Молдовы между Карпатами и Прутом, без северных жудецев) - Немецкая Румы­ния - была под властью германской оккупации, но имела в Бухаресте своеобразное правительство "под властью оккупации"; Румыния же между Верхним Сиретом и Прутом - Уменьшенная Румыния (К. Кирицеску) - имела столицу в Яссах со сменяющимися правительствами. Между по­литическими лидерами под властью немцев: П. Карп, К. Стере, Ал. Маргиломан и др., и правительством под властью короля (в Яссах) существовали тесные и постоянные связи. Эти два лагеря подготовили Фокшанское германо-румынское перемирие (26.11.1917), заключили Сепаратный мир между Тройственным Союзом и Румынией. Именно зти два лагеря вывели "Бессарабию" на аукцион в качестве "разменной монеты". Эта реальность документирована Воспоминаниями К. Ардже­тояну, министра юстиции, и Дневником Ал. Маргиломана, германофи­лом, будущим румынским премьер-министром. Он отмечал (14.07.1917), что Лупу Костаке (министр внутренних дел в Немецкой Румынии) был информирован о "живой борьбе между Австрией, которая хочет нас раздробить, и Германией, которая хочет нам дать Бессарабию". 11.08.1917: "Беседа с Лупу Костаке... Маккензен (командующий гер­манскими оккупационными войсками Румынии), - добавляет он, - дал самые хорошие заверения. Говорит даже о всей Бессарабии...". 11.12.1917: "К. Арион (оставшийся в Бухаресте, близкий к Ал. Маргило- ману) заявляет (полковнику Рышкану от румынского правительства в Яссах): "Сохраните армию и, если можете, оккупируйте Бессарабию!*

26.12.1917: Немцы и румынские германофилы в Бухаресте "отредак­тировали проекты оккупации Бессарабии".

Итак, "оккупация Бессарабии" была подготовлена, отредактирована и подписана в Бухаресте между немцами и румынскими германофила­ми. В декабре 1917! А в Кишиневе с жаром обсуждали, какие армии призвать на помощь. Как раз в день, когда в Бухаресте немцы и румы­ны проштемпелевали судьбу Молдавской Демократической Республики - "отредактировали проекты оккупации Бессарабии", 26.12.1917 мол­давское правительство горячо обсуждает, как было уже указано, призы­вать или нет чужие армии! Хотя вопрос "оккупации Бессарабии" немцы и румыны уже решили, 28.12.1917 Сфатул Цэрий принимает резолю­цию блока меньшинств, которая "предоставляла Директорату (прави­тельству) полную свободу в решении самых важных вопросов текущего момента...". Следует отметить, что по другим проектам резолюции про­голосовали 38 и 37 членов Сфатул Цэрий. За резолюцию, предложен­ную меньшинствами, 40 проголосовали "за", 8 - "против", 9 - воздержа­лись. Следовательно, в голосовании участвовало 57 членов Сфатул Цэ­рий. Из 150! За молдавскую делегацию, которая должна была уехать в Киев, затем в Брест (для мирных переговоров), проголосовал (на засе­дании от 29.12.1917) только 51 член Сфатул Цэрий. Из 150!

При внимательном рассмотрении событий, широко отраженных в документах, создается впечатление, что кишиневские политики дей­ствовали в другом мире, в другой сфере. Немцы и румыны окончатель­но решили проблему "оккупации Бессарабии" еще 26.12.1917. "Нацио­нальные элементы вмешались в нужное время и место" с целью "введе­ния румынских армий". "В первые дни января (1918) румынские войска двинулись" в "Бессарабию" (П. Казаку). Неся на штыках "румынскую ориентацию". А официальная газета Сфатул Цэрий делала вид, что ничего не видит и не слышит. В дни, когда румынские оккупационные части приближались к Корнештам, 3.01.1918, газета Сфатул Цэрий пуб­ликует передовую "Естественная ориентация", в которой заявляет: "Только сумбур (хаос) окружающей жизни и психическая нервозность некоторых кругов населения могли развить встревоженность граждан о некоей румынской ориентации. Для Молдавской республики Прут должен стать для будущей истории края границей не только географической, но и политической. За Прутом начинается другая область, где властвует другой дух, другие политические и социально-политические тенденци- и...Не через Прут, а через Днестр проходит наша дорога". Официаль­ная газета Сфатул Цэрий говорила читателям о заднестровской ориен­тации, в то время как четыре румынские дивизии (2 кавалерийские и 2 пехотные) вводили "румынскую ориентацию". "Бессарабский вопрос" вступал в новую историческую фазу.

Нашествие румынских армий

Впервые части румынской армии вошли в Молдавскую Демократи­ческую Республику 7.12.1917. Документы свидетельствуют: "Телеграмма в Сфатул Цэрий из города Кагула от 7 декабря 1917. В Леово вошли два румынских полка. Из пулеметов были убиты пять русских...Аресты продолжаются. В Кагуле тишина".

В начале III декады декабря 1917 года Кицан, председатель Минжир- ского сельского совета, послал в Кишинев телеграмму: "Села Погэ- нешть, Сарата-Резешь, Войнешть окружены румынскими армиями. Стре­ляют по населению. Срочно просим военной помощи". "Из Кэрпинень нам звонят, что села Погэнешть, Сарата-Резешь и Войнешть окружены румынскими армиями, которые стреляют по населению. Жители этих сел просят срочно военной помощи..." (Бессарабская жизнь 21.12.1917). 22.12.1917 Сфатул Цэрий получил телеграмму от председателя и секре­таря Кэрпиненского сельского комитета, подтверждавшую: "Соседние села Топор, Погэнешть, Войнешть окружены румынскими армиями. Власти взяты в плен. Карпинены на очереди".

В первые дни января 1918 румынские армии перешли Прут, заняв города Леово, Кагул, Болград, Унгены, села Me нта, Вадул луй Исак и др. Из печати того времени узнаем, что "Горец Кагул был объявлен румынами на осадном положении. Военные части (местности) и населе­ние были разоружены. Советы и комитеты быги разоружены. Была введена смертная казнь".

Председатель комитета VI Армии Л. Дегтярев пишет в своих воспо­минаниях, что военные отряды в составе около 50 солдат Бессарабско­го полка готовились вступить в бой с румынской частью из 250 солдат. Но румыны капитулировали. Затем были освобождены.

6.01.1918 ночью со стороны Раздельной прибыл эшелон с трансиль- ванцами. Пленными. Но вооруженными. Революционные отряды Киши­нева их блокировали, разоружили, затем отправили в Одессу. К 7.01.1918 румынские части подошли к Гидигичу, но были отбиты "в 18 верстах" к Каларашу.

С момента создания и до 30 декабря 1917 заседания Сфатул Цэрий проходили ежедневно, точнее сказать, еженощно. В первые 7 дней января 1918 Сфатул Цэрий был как бы самораспущен. Никто не знал, где его члены, что они делают. Единственной реальной силой в Киши­неве, заявлявшей о себе, была большевистская организация. На общее заседание большевистских организаций 6.01.1918, на котором пред­стояло обсудить положение в городе и республике, были приглашены представители Сфатул Цэрий, министры, но явились лишь И. Инкулец и П. Ерхан. "Директора В. Кристи, А. Кодряну, Т. Ионку, И. Пеливан и Шт. Чобану прятались (И. Пеливан и депутаты Буруянэ, Крихан, Бузду- ган, Гафенко, Цанцу и другие бежали в Яссы)". И. Инкулец и П. Ерхан "объявляют о своей готовности и посылают следующую телеграмму: "N 757, 6 января 1918 - 48 слов. Яссы. Румынскому правительству. Проте­стуем против введения румынских армий на территорию Молдавской Республики. Категорически трвбувм немедленного прекращения отправки

Oftailv* itaaulor uilrWu

Oftutvt cokorulor boUovcm^U

MAREA NEAGRA

ИНТЕРВЕНЦИЯ РУМЫНСКОЙ АРМИИ ПРОТИВ МОЛДАВСКОЙ _Ме,ы«„, ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ.

\ (январь - март 1918 г.)

С л . . ., Tiilcta л

Pozi^ik cokoctelor nuo«v»tfti

25. Нашествие румынских войск (январь 1918 г.)

армий и незамедлительного отзыва тех армий, которые уже введены. Ваедение румынских армий в Бессарабию угрожает ужасами граждан­ской войны, которая уже началась... Председатель Сфатул Цэрий Инку­лец. Председатель совета директоров Ерхан".

8.01.1918 военный министр Г. Пынтя, с разрешения И. Инкулеца, "отдал приказ молдавской армии направиться на фронт против не­приятеля". Позже И. Инкулец подтвердил, что "Военный министр с согласия моего и первого директора приказал сторонам (частям) Мол­давского гарнизона отправиться против неприятеля". Но прежде, 6 ян­варя 1918, "телеграммой из Сорок к Председателю Совета директоров и президиуму Сфатул Цэрий по вопросу сепаратизма и вступления румынской армии в Бессарабии* подчеркивалось: "Съезд - крестьян уезда Сорока - категорически протестует против введения румынской армии а Молдавскую Народную Республику и требует удалить тех чле­нов, которые разыгрывают этот вопрос, в то же время выражает жела­ние, чтобы как можно скорее было аведено законное положение, пре­дусмотренное декларацией Сфатул Цэрий от 2 декабря прошлого года". Литвинов, Добровольский, Арман*.

Несмотря на то, что "оккупация Бессарабии" была решена немцами и румынами еще 26.12.1917 и, следовательно, румынские власти имели "развязанные руки", разрешение "верхов" поступать в "Бессарабии" как хотят, вторжение было опасным для его инициаторов с нескольких точек зрения:

• нарушалось Фокшанское немецко-румынское перемирие, запре­щавшее передислокацию румынских частей;

• продолжалось вызывающее нарушение, начиная с 7.12.1917, по­ложений Договора о союзе от 4.08.1916 (между Румынией и Россией, Великобританией, Францией) тем, что румынское королевство напало на одного из своих союзников (русское министерство иностранных дел уже 16.12.1917, затем 11.01.1918 направило румынскому правительству ноту протеста, требуя "вывода румынских войск за пределы Российской Федеративной республики"; но поскольку румынское вторжение не ос­тановилось, то Совет Народных Комиссаров (советское правительство) 13.01.1918 прервал дипломатические отношения с Румынией);

• провоцировало недовольство Украинской Рады, территориальный интерес которой к Республике Молдова был не меньшим, чем у Румы­нии;

• хотя и лишенное защиты, население Молдавской Демократической Республики открыто проявляло враждебное отношение к интервентам - реальность, подтвержденная 7 декабря в Леово, в начале января 1918 в Гидигиче, Корнешть, во время осады городов Бельцы и, особенно, Бендеры 20-24 января 1918. Противники оккупационного румынского режима образовали в Бендерах Революционный Комитет Спасения Мол­давской Республики. В прокламации К населению Молдавской Респуб­лики большинство Сфатул Цэрий "обвинялось в предательстве народа, в сговоре с румынскими боярами и их королем". Прокламация звала народные массы на борьбу с интервентами, которые "оккупировали территорию Бессарабии".14.01.1918 состоялся II Съезд крестьянских депутатов Бельцкого уезда, обсудивший, в первую очередь, политичес­кие вопросы. Было принято решение: "1. Не признавать власть Сфатул Цэрий, который не выражает воли трудового народа, арестовать винов­ных членов; 2. Признать на всей территории Власть Советов...". Съезд "категорические протестует против грубого вмешательства этой страны (Румынии) в наши внутренние дела".

Политическое руководство Румынии, Королевский Совет сознавали возможные последствия этой авантюры. В официальных заявлениях, прокламациях, обращениях румынских генералов до оккупации Кишине­ва (15.01.1918), даже не упоминалось об "оккупации", об "объедине­нии", о "нарушении прав", об осадном положении, о грабежах и изби­ениях... Румынская операция "промывания мозгов" молдавскому насе­лению, просто и искренне названная румынским академиком Г. Цепе- лей "теоретической мотивацией территориального грабежа", началась одновременно с военной интервенцией.

"Хотя о введении румынских армий было решено на совете мини­стров 1 января 1918 и в первые дни января войска и отправились, румынское правительство не давало своего официального сообщения прессе страны до 12 января (1918)". (П. Казаку). Почему бы? В этом сообщении румынского правительства ничего не говорилось о перего­ворах между Германией и Румынией в июле-декабре 1917, о заверше­нии "проекта оккупации Бессарабии" 26.12.1917. Объяснялось иначе: "Русское командование попросило нас вследствие ходатайства Сфатул Цэрий из Кишинева обеспечить направлением румынских войск поря­док в Бессарабии" (подчеркнуто - П. Казаку). Вторжение мотивирова­лось "необходимостью обеспечить линию Кишинев-Унгень, восстано­вить порядок в области (...), в которой население (...) требовало помо­щи румынских солдат". Другое обезоруживающее свидетельство: "Что­бы сохранять видимость благопристойности, - признавал без угрызений совести министр И.Г. Дука, - я поручил генералу Презану опубликовать обращение, в котором показать, что мы пришли (в Бессарабию) не с целью захвата, не за тем, чтобы лишить бессарабский народ земли и завоеваний революции, а чтобы восстановить порядок...". Документ был обращен к Гражданам Молдавской Республики, вашей страны - Молдовы и нашей страны - Румынии.

Прокламация генерала К. Презана, командующего штабом румынс­ких армий, является и останется единственным документом, подписан­ным румынским высокопоставленным лицом столь высокого ранга, в котором есть обращение: Молдавские граждане! и в котором говорится о "вашей земле", молдован, документом, предостерегающем молдован от злодеев, которые "пытались насаждать вражду между вами - молда­ванами и между нами - румынами, говоря, что они - румыны хотят прибрать к рукам ваши земли (...), отнять национальные и политические права, завоеванные революцией. Мы - румыны далеки от этой мысли!

Граждане молдоване! Не верьте ни одному этому коварному слову! Как бы вы могли представить, что румынский солдат, который увеличил сейчас землю для кормежкиприбавил сейчас себе земли, которая его кормит, как раз он явится в страну своих братьев, чтобы помешать им осуществить свое право. Решительно вам заявляю, что румынское вой­ско не хочет ничего иного, как установлением порядка, который с собой принесет, дать вам возможность определиться и завершить и автономию и ваши свободы, как вы сами решите...Как только устано­вится порядок и покой (...), румынские солдаты вернутся к себе до­мой... Генерал Презан, командующий румынскими армиями. Яссы, 12 января 1918".

Обезоруживает искренность генерала К. Презана, когда он призна­ет: "Румынский солдат увеличил землю для кормежки". Остается исто­рическим документом и политическим обязательством заявление К. Презана: "румынские солдаты вернутся к себе домой". Оно сделано не сержантом с улицы, а командующим штабом румынских армий, по по­ручению своего правительства. Об этом обязательстве напомнит им генерал Ал. Авереску несколькими годами позже.

Как ни странно, в румынскую кампанию "промывания молдавских мозгов", "пропагандистской мотивации территориального грабежа" вклю­чились и некоторые лидеры Сфатул Цэрий. И. Инкулец, Будиштяну, Суручану, Чобану, Туркуман после встречи с генералом румынской ар­мии Е. Броштяну в Стрэшень 12.01.1918 подписали обращение, в кото­ром тоже заявляли, что "у румынских армий, по сказанному их руковод­ством, нет другой цели, как охранять железные дороги", что "румыны не будут вмешиваться во внутренние дела Бессарабии" и, самое глав­ное: "румынские войска будут выводиться из страны по мере замены молдавскими войсками".

Командующий занявшими Кишинев румынскими частями призывает горожан, проявляя большую заботу о родине молдован: "Переживаем великое время для молдавского народа Бессарабии, эти дни решаю­щие. Ваши мудрость, честь и патриотизм решат судьбу Молдавской Республики. Объединитесь в единой мысли ради спасения вашей ро­дины" - Молдовы (Кувынт Молдовенеск, 19.01.1918).

В Прокламации к бессарабскому народу оккупировавший Кишинев генерал Е. Броштяну заявляет без всякого смущения: "Мы, румыны, всегда доказывали, что мы верные и надежные друзья. Мы не повора­чиваем оружие против своих друзей, ведем себя как честные люди, оставаясь людьми, до конца верными. Мы будем защищать жизнь и имущество жителей..."

Почти невозможно отличить отношение, поведение и политическую позицию Иона Инкулеца, председателя Сфатул Цэрий Молдавской Рес­публики, от поведения Е. Броштяну, командующего оккупационными румынскими армиями центральной зоны "Бессарабии". 6.01.1918 И. Инкулец вместе с П. Ерханом потребовал по телеграфу "немедленной остановки румынских армий, незамедлительного отзыва введенных ру­мынских армий". 8.01.1918 И. Инкулец одобрил приказ "военного мини­стра защищать позиции молдавскими армиями от Румынии". "Отноше­ние г-д Инкулеца и Ерхана резко меняется" (П. Казаку). Тот же И. Инкулец поспешил встретить с поклоном румынского генерала Е. Брош­тяну в Стрэшень, обсудив вместе с румынскими офицерами, когда и как им войти в Кишинев. 15.01.1918, по инициативе И. Инкулеца, состо­ялось "торжественное заседание по приему генерала Броштяну". "Для документального объяснения тенденций различных кругов и ситуаций приводим ниже несколько отрывков из выступлений на заседании от 15.01.1918 в честь приема генерала Броштяну Сфатул Цэрий. Предсе­датель Сфатул Цэрий Инкулец говорит: Сегодня представители Румы­нии оказали нам честь, прийдя сюда в Сфатул Цэрий... Здесь были даны объяснения, с какой целью пришли румынские войска: охранять железную дорогу... Политической цели нет и не было...". В связи с этим раболепным приемом румынского генерала Е. Броштяну в Сфатул Цэрий Н. Йорга замечает в своем журнале: "Сфатул Цэрий и бессараб­ские министры благодарят Румынию за интервенцию..."

"Г-н генерал Броштяну благодарит за оказанную ему честь и за прием молдавского парламента, говорит, что пришел лично объявить цель вступления румынских армий, приветствовать Молдавскую Респуб­лику... Многие граждане республики испытывают опасения и страх за свои свободы. Должен вам заявить, что Румыния находится в слишком тяжелом положении и о конфликтах и завоевательных войнах не может думать (подчеркнуто - П. Казаку)... Охрана складов, транспорта и же­лезных дорог. Вот цель, ради которой была послана сюда армия, под­черкиваю: единственная цель (подчеркнуто - П. Казаку)...Стройте свою жизнь, как считаете нужным, и никто в нее не будет вмешиваться. В ее организации мы не будем вам мешать" (П. Казаку).

Румынский генерал Е. Броштяну намеренно вводил в заблуждение Сфатул Цэрий, многие из членов которого отлично знали, что скрыва­ется за этими играми. В июле-декабре 1917 румыны вели переговоры с немцами не об охране складов и железных дорог, а именно об "оккупа­ции Бессарабии". "Не в интересах Центральных Сил было, конечно, поддержать объединение Бессарабии с румынским королевством. До­говором в Буфте от 5.01.1918 они позволили Румынии, временно, всту­пить во владение краем, в качестве платы за уступку Доброджи" (И. Цуркану). Впрочем, тогдашние румынские политики не скрывали этого. Румынский вице-премьер Таке Ионеску признавался в своем парламен­те: "... Мы послали в Бессарабию армии. Думаете ли вы, что прави­тельство, которое послало армии в Бессарабию, считает, что послало их сторожить стог сена? Все знают, что армии посылаются в Бессара­бию, чтобы тогда, когда это будет возможно, и так, как это будет возможно, реализовать финальный акт объединения Бессарабии. Тако­ва истина". П. Халиппа бросил из зала реплику: "Вы думаете, что мы просили армии для охраны стогов сена?" "Конечно, нет", - ответил Таке Ионеску. Такова истина.

Генерал Е. Броштяну, его политические и военные руководители от­лично знали, что в "Бессарабии" они преследовали совсем иные цели. Когда 12.01.1918 в Стрэшень П. Ерхан, руководитель молдавского прави­тельства, попытался объяснить румынскому генералу, что в Республике Молдовы есть законы, которые нужно уважать, Е. Броштяну, "у которого была серьезная военная, политическая и национальная миссия" (П. Каза­ку), отрезал: "Я здесь судья!" Что румынские офицеры были и законода­телями, и исполнителями, полно и недвусмысленно подтверждает цирку­лярное распоряжение N 4038 румынского штаба войскам в Бессарабии генерала Черешеану, которое объясняло, что для того, "чтобы восстано­вить порядок в Бессарабии, румынские войска будет применять румынс­кие репрессионные законы всякий раз, когда будет идти речь о безопас­ности румынской армии". Безусловно, румыны должны были установить, для чего, что и как применять. А "(румынские) репрессии были поистине ужасными", - признавал Н. Йорга в Моих воспоминаниях.

Взяв слово 15.01.1918 в Сфатул Цэрий, румынский генерал Е. Брош­тяну заявил, что "В Кишиневе население благодарит нас, что может жить спокойно под защитой румынских армий". В тот же день, когда генерал Е.Броштяну делает заявление в Сфатул Цэрий, 15.01. 1918 гражданин М. Калдарарь обращается к консулу Французской Респуб­лики в Кишиневе: "...15 января по улице Александровской я увидел группу людей и из любопытства приблизился, я увидел, что румынские солдаты бьют арестованного. В это время румынские солдаты аресто­вали и меня, и я нахожусь до сих пор под арестом... Не имея за собой никакой вины, почтительно прошу вас посодействовать незамедлитель­ному освобождению из-под ареста...". Выполняя приказ начальника сигуранцы, лейтенант Морару доложил: "М. Калдарарь был допрошен и освобожден 21.01.1918". После шести дней задержания!

В первые дни оккупации Кишинева румынской армией начались по­литический террор, преследование церковных иерархов и даже членов Сфатул Цэрий. 10.02.1918 командир Xl-й дивизии обращается в Служ­бу сигуранцы: " Имею честь просить Вас соблаговолить подтвердить дальнейшее преследование архимандрита Гурие Гросу, священника Партение и священника Буфов (?) и установить более точно интриги этих священников". 22.02. 1918 командир той же дивизии обращается в Службу сигуранцы (N 29022) с просьбой "продолжить наблюдение за болгарским депутатом К. Мисирковым из Сфатул Цэрий и доложить все действия и волнения, которые он ведет против румынских интересов, для принятия против него своевременных мер". Начальник II Канцеля­рии, майор..."

23.01.1918 Секретный агент N29 пишет в "Донесении": "Имею честь доложить... Михаил Граур вместе с протоколом, составленным относи­тельно оскорбительных слов, принесенных им публично румынской ар­мии..." Начальник Бюро информации рапортует 25.01.1918: "Считаю что этот индивид должен быть предан военно-полевому суду за оскорбле­ния, нанесенные румынской армии"

14.01.1918 "по улице Александровской был задержан прохожий М.Спей- ский, которого румынские солдаты, задержав, так избили, что он упал как мертвый. До сих пор (17.01.1918) его не освободили". Это отрывок из жалобы консулу Французской Республики в Кишиневе от 17.01.1918. Граждане, оскорбленные и избитые жандармами и румынской сигуран­цей, могли жаловаться только в иностраннные консульства. "Потому что, после введения румынских войск в край, Сфатул Цэрий больше не был хозяином положения". (И. Цуркану, 1998).

К III декаде января 1918 север Молдавской Республики, примерно до черты Единец - Дондушень, был занят австро-венграми, остальная тер­ритория окружена 4 румынскими дивизиями, которые предоставили на юге коридор для передислокации германских войск в Одессе. В Киши­неве же, отдаленном от событий, независимо от происходящего на территории, Сфатул Цзрий изображал из себя парламент, а Совет ди­ректоров воображал себя правительством.

Бурные дебаты на заседании Сфатул Цэрий от 13.01.1918 выявили серьезные противоречия и в самом Молдавском блоке. И. Инкулеца и П. Ерхана обвиняли во многих грехах: явились по зову Кишиневского Совета в фронтотдел, послали телеграмму протеста румынскому прави­тельству, направили "молдавский гарнизон защищать позиции от армий Румынии". Принимали решения без ведома Сфатул Цэрий. П. Ерхан заявил: " Мое мнение о дальнейших политических шагах состоит в том, чтобы наша деятельность была направлена на выполнение Декла­рации (от 2.12.1917), поддержку Учредительного собрания". Лидер МНП П. Халиппа, наоборот, предложил отказаться от выборов в Учреди­тельное Собрание "Бессарабии", которое, по решениям Военно-мол- давского съезда и Декларации от 2.12.1917, должно было стать един­ственным органом, правомочным решать судьбу Молдавской Демокра­тической Республики. П. Халиппа хотел, чтобы Сфатул Цэрий, не из­бранный демократическим путем, временный по определению и назна­чению, стал постоянным законодательным и репрезентативным орга­ном. Или "до нужного времени". Обсуждения от 13.01.1918 закончились отставкой правительства П.Ерхана, работавшего лишь 37 дней, 13 из которых - при оккупационном режиме.

Чтобы иметь более ясное представление, кого и что представлял Сфатул Цэрий и как решал самые серьезные вопросы, проследим за процедурой отставки старого и назначения нового правительства. За отставку правительства П. Ерхана проголосовали 36 членов Сфатул Цэрий, 25 были "против"; то есть участвовал в заседании 61 член. Из 150 по списку!. За несколько дней было назначено новое правительство во главе с Дэнилэ Чогоряном (Чугуряну). За него проголосовало 37 членов Сфатул Цэрий, 28 - "против", 3 - воздержались. То есть участво­вали в заседании 68 членов. Из 150 по списку! Такой орган и таким образом решил судьбу Молдавской Республики в 1918 году.

"Поруганная свобода..." Ill съезд крестьян

Заняв Кишинев, генерал Е. Броштяну объявил город на осадном положении (то есть аннулировал все права и свободы граждан), ввел комендантский час. В то же время он публично клялся: "наши меры не будут мерами притеснения, наоборот, они воодушевляются и будут воодушевляться принципами свободы, равенства, братства". Румынский генерал К. Презан также заверял: "Решительно заявляю, что румынское войско не обидит ни одного жителя Молдавской Республики, какой бы национальности и веры он ни был". Е. Броштяну: "Мы пришли помочь вам в утверждении ваших прав и свобод". Такими были слова, такой была видимость. Посмотрим, какой была реальность.

В 1918, как и сегодня, в Республике Молдова наиболее многочис­ленным и, следовательно, самым сильным социальным слоем были крестьяне, "опора страны". Им, однако, было предоставлено только 30 мест в Сфатул Цэрий, которые до 22.01.1918 оставались вакантными. Сфатул Цэрий, его правительство были сформированы без участия самой многочисленной социальной силы. Молдавская Демократическая Рес­публика была провозглашена 2.12.1917 без их участия в голосовании. В отличие от наших дней, в 1918 земледельцы, крестьяне Молдовы были не только самой многочисленной, но и самой организованной и дис­циплинированной социально-политической силой. Она была в оппози­ции к тому, что делал Сфатул Цэрий со второй половины декабря 1917, то есть открытым противником румынского режима оккупации. Проде­монстрируем это, проследив за документальными свидетельствами тех трагических дней. Вечером 18.1.1918 в Кишиневе, в Доме Епархиаль­ного Собрания, открылся III губернский Съезд крестьянских депутатов. По сообщению Кувынт Молдовенеск, было мало делегатов из Аккерман- ского, Измаильского, Хотинского уездов. На первом заседании был выбран председатель съезда. Абсолютное большинство отвергло кан­дидатуру П. Ерхана. Председателем выбрали В. Рудьева, предложен­ного уездным съездом Бельц. В. Прахницкий, С. Арман и П. Чумаченко были выбраны заместителями В. Рудьева, а Ф. Молдован и Недяг - секретарями. С первого дня (вечера) заседания Кувынт Молдовенеск приводит выступление П. Ерхана, из которого ясно видно соотношение политических сил того периода: "На этот раз крестьянство собралось в очень трудных обстоятельствах. Некоторые районы не имеют и даже не хотят иметь связи с центром, с Кишиневом, с властями Молдавской Республики в лице Сфатул Цэрий и Совета генеральных директоров... Это очень опасно для страны, потому что она может стать добычей соседних стран. Единственный путь спасения - объединение крестьян­ства и прекращение борьбы некоторых районов и волостей против Сфатул Цэрий". От имени МНП съезд приветствовал П. Халиппа, напом­нив об успехах своей партии: "Бессарабия была вырвана из когтей Петрограда, провозгласила себя Молдавской Республикой. Стала жить своей жизнью и не должна подчиняться чьей-либо чужой силе".

На следующий день съезд обсудил политическую ситуацию в рес­публике в связи с интервенцией румынских армий. "К несчастью, - комментировал Кувынт Молдовенеск, - нашлись непредусмотрительные люди, которые отрицательно говорили об румынской армии, требуя, чтобы она покинула страну в 24 часа". Другие газеты более подробно осветили трагические события тех дней, когда румынская армия произ­водила так называемое объединение. По мнению газеты Голос Револю­ции, речь П. Ерхана, который попытался "оправдать введение румын в Бессарабию", была "иезуитской". Далее газета писала: "После выступ­ления ряда ораторов об оккупации румынами Бессарабии выступил председатель съезда В. Рудьев. Он сказал: "Мы признаем румынский народ, особенно румынское крестьянство, но мы не можем лишить себя права контролировать правительство, будь оно русское, румынское или молдавское. Пока нам не будет гарантирована свобода слова, собраний и неприкосновенность участников съезда, не можем спокойно продол­жать нашу работу. Единственное средство осободить наш дорогой край - это прогнать в 24 часа румын, не щадя жизни подняться как один за нашу свободу, оскверненную румынами, свободу, добытую борьбой и кровью наших братьев".

О выступлении В. Рудьева, сопровождаемом бурными продолжитель­ными аплодисментами, румынские секретные агенты поторопились поставить в известность румынские оккупационные власти. Полчаса спустя после выступления В. Рудьева в зал заседаний съезда вошел, - сооб­щала газета, - румынский майор в сопровождении вооруженного взво­да, на балконах для хора, были установлены 4 пулемета. Майор потре­бовал выдать ораторов, которые произнесли неприятные слова в адрес румынского правительства. Председатель съезда заявил, что не станет разговаривать с майором, пока не будут убраны пулеметы и вооружен­ные румынские солдаты не покинут зал. Майору предложили снять кепи. Он исполнил это с презрительным жестом. Разумеется, делегаты не могли выдать товарищей. Решено было направить делегацию к Е. Броштяну. Как сообщает газета Кувынт Молдовенеск, председатель съезда В. Рудьев и его заместитель В. Прахницкий "отправились в румынскую комендатуру, чтобы узнать, почему вокруг Епархиального Дома, где проходил съезд, сосредоточивается армия. Эти лица - В. Рудьев и В. Прахницкий - были арестованы, по тем мотивам, что, будучи руководи­телями съезда, не остановили тех, кто произнес неприятные слова в адрес румынской армии".

В это время румынский офицер продолжал обследование зала засе­даний, объясняя это тем, что исполняет приказ комендатуры, которая была проинформирована об оскорбительных выражениях в адрес Румы­нии и ее армий. "Ему было сказано, - пишет Кувынт Молдовенеск, - что на съезде не прозвучало ни единого слова против румынского народа, к которому любой народ, в том числе бессарабцы, относятся с уваже­нием. Были, действительно, произнесены жесткие слова в адрес ру­мынской политики, потому что она хочет оккупировать Бессарабию. Но крестьянский съезд проходит в свободной стране, где свобода слова является неотъемлемым правом".

Возмущение делегатов, узнавших об аресте В. Рудьева и В. Прах- ницкого, не имело предела... До обеда, затем до вечера обсуждался вопрос о румынской армии в Бессарабии и о вмешательстве румын во внутренние дела республики. С ненавистью и презрением говорили о тех, кто арестовал В. Рудьева и В. Прахницкого...

Ночью 19.01.1918 открылось обычное заседание Сфатул Цэрий. Был объявлен состав нового правительства. После того, как главой прави­тельства стал Д. Чугуряну, после событий Крестьянского съезда и же­стоких действий румынских оккупационных властей, колебания по поводу проведения прорумынской политики исчезли. Поскольку в тот день румыны арестовали еще и двух членов Сфатул Цэрий, была направлена делегация (полковник Брэеску, новый военный министр, и И. Пеливан) к генералу Е. Броштяну. Тот "решительно заявил, что счи­тает освобождение депутатов невозможным". Когда ему напомнили о "депутатском иммунитете", Е. Броштяну сказал, что "у Молдавской Рес­публики нет конституции, где бы это было зафиксировано, а арест членов Сфатул Цэрий он не считает "вмешательством во внутренние дела Молдавской Республики". И грубо положил конец дискуссиям: "Мы всегда будем так поступать!". Так проводился в жизнь Кодекс законов румынского генерала Е. Броштяну с единственной статьей: "Я здесь судья!". Это было еще одним подтверждением акта оккупации Молдав­ской Республики.

И в этом случае раскрывался лицемерный смысл внешней политики румынского королевства. Когда ему было выгодно и нужно было задра­пировать агрессивные действия, румынские политики и военные, типа Е. Броштяну, чванливо заявляли, что в Молдавской Республике нет-де законов, и оттого вели себя, как в джунглях.

В других ситуациях, когда нужно были скрыть многчисленные факты убийств, насилий и грабежей, румынские политики того времени заяв­ляли, что зто, дескать, последствия молдавского законодательства. И за все беззакония интервентов должны отвечать молдавские власти.

Между тем "информация о жестоких расправах румынского командо­вания над населением Бессарабии стала известна широким демократи­ческим кругам на Западе, смутив даже некоторых государственных де­ятелей. Румынский посол в Вашингтоне Анджелеску в беседе с госу­дарственным секретарем США П. Лассингом, пытаясь отвести вину от румынского правительства в связи с недостойными действиями румын­ских солдат и офицеров, заявил, что румынские армии "с согласия правительства Молдавской Республики Бессарабии и Щербачева" пре­доставлены в распоряжение этого правительства. Иными словами, за все беззакония оккупантов по отношению к местному населению несет ответственность лишь Совет генеральных директоров" (Papers Relatting...1918; Е. Левит, 2000). Эти басни распространял и бывший посол Румынии в Петрограде К. Диаманди. Как докладывал Вашингтону Д. Френсис, посол США в России, К. Диаманди сказал ему, что "Румы­ния не несет ответственности за то, что происходит в Молдавской Республике, объявленной независимой" (Там же). Это элементарный двойной стандарт в политике:

1. "У вас нет конституции. Так мы будем поступать всегда.

Я здесь судья!" (Е. Броштяну). - Когда хотят оправдать беззакония и зверства.

2. "Румынские армии к вашим услугам" (Анджелеску). "Вы несете ответственность, поскольку провозгласили себя независимыми" (К. Диаманди). - Когда призваны к ответственности за беззакония и зверства, совершенные в Молдавской Республике.

Ill губернский съезд крестьян Молдавской Республики закончил ра­боту 22.01. 1918. Акции "наказаний" румынской оккупационной армией не ограничились лишь арестом В. Рудьева и В. Прахницкого, которых никто больше не увидел. Были арестованы и заключены в тюрму И. Панцырь, Т. Которое, П. Чумаченко. Об этих преступлениях Кувынт Молдовенеск не проронила ни слова.

О заседаниях третьего и четвертого дней съезда газета писала, что обсуждение велось вокруг "Выяснения некоторых вопросов о Сфатул Цэрий и выборе крестьянских делегатов" . "Объяснения" давал И. Инку­лец. В ситуации, когда Епархиальный Дом был окружен румынскими солдатами, когда "Бессарабия" была оккупирована 4 румынскими диви­зиями, когда Кишинев был на осадном положении, то есть были анну­лированы все права и свободы, когда румынские солдаты на глазах демократического форума арестовали 5 делегатов, среди которых были члены Сфатул Цэрий, унизив и оскорбив честь и достоинство народа,

И. Инкулец заявил униженным и оскорбленным, что "Сфатул Цэрий был и остается единственным органом, который гарантирует права и свобо­ды, завоеванные революцией", что "плохо поступают те, кто говорит о Сфатул Цэрий, что он хочет поработить страну и продать ее Румы­нии..." . Он призвал III губернский съезд крестьян поддержать Сфатул Цэрий. Лишенные своих арестованных руководителей, запуганные, уни­женные и оскорбленные, делегаты под угрозами выразили доверие Сфатул Цзрий и даже выбрали делегатов Сфатул Цзрий от крестьян И. Инкулеца, П. Ерхана, П. Халиппу, помещика В. Кристи. Среди 36 из­бранных , наконец, в Сфатул Цэрий делегатов не нашлось ни одного места для руководителей Съезда.

Судьба руководителей III губернского крестьянского съезда Молдав­ской Республики и некоторых делегатов была трагической. В соответ­ствии с Кодексом генерала Е. Броштяну " Я здесь судья!", молдоване В. Рудьев, В. Прахницкий, Т. Которое, И. Панцырь и украинец П. Чума- ченко были расстреляны оккупационной румынской армией.. Из извес­тных политических деятелей румынская сигуранца держала под посто­янным надзором архимандрита Гурие Гросу, пламенного румынофила, члена Сфатул Цэрий К. Мисиркова (называем лишь числящихся по документам сигуранцы). Под прикрытием "борьбы с большевиками" ок­купанты расстреляли известную представительницу Партии меньшеви­ков Надежду Гринфельд; члена социалистической народной партии, редактора газеты Свободная Бессарабия Н. Ковсана. Ни один из этих известных в "Бессарабии"политических деятелей не разделял концеп­ций В. Ленина, даже наоборот, они были противниками большевистских идей. Под лозунгом истребления большевистских элементов оккупанты депортировали, подвергли репрессиям, уничтожили десятки и сотни людей, которые не имели ничего общего с большевизмом.

Трагические поворотные события, развернувшиеся в Молдавской Демократической Республике с момента вторжения румынских ар­мий (начало января 1918) и достигшие высшей степени преступле­ниями, совершенными на II Съезде молдавских крестьян (19.01.1918), подтверждают вывод Н. Йорги от 13.02.1918: "Сфатул Цэрий суще­ствует лишь на словах".

Молдавская Независимая Республика

22.01.1918 П. Ерхан (министр публичного управления) информирует Сфатул Цэрий, что Украинская Республика объявила 11.01.1918 незави­симость, "борясь с большевиками во имя огосударствления". В этих обстоятельствах "Правительство Молдавской Республики (..) видело, что после объявления независимости Украины мы должны протянуть руки через нее к другим народам. Коль Украина является независимой, Молдавская Республика не может оставаться ненезавиеммой, потому что если будет ненезависимой, будет аннексирована к кому-нибудь" (П. Казаку).

Документы, исторические обобщения, если читать их в полном виде и внимательно, могут предоставить исследователям непредвиденные сюрпризы. Например, в одной из самых документированных работ о ситуации тех лет, к которой мы так часто обращаемся - Молдова между Прутом и Днестром 1812-1918, П. Казаку, "свидетель и участник описы­ваемых событий", заявляет: "Это объявление о независимости имело другой подтекст и было логическим заключением... Коль скоро Молдав­ская Республика фатальностью обстоятельств объединилась с Румыни­ей и с силами Антанты против большевиков, (...) а Украина объявила себя независимой, Бессарабия морально и механически отделялась от России и таким образом становилась независимой". "Участник собы­тий" П. Казаку констатирует общеизвестную истину: на момент, когда Украина объявила свою независимость, "Бессарабия была уже присое­динена к Румынии". Как, когда, кто решил? Так решило румынское правительство в начале января 1918, когда послало 4 дивизии в Рес­публику Молдову. Заняв Молдавскую Республику, объявив здесь осад­ное положение, Румыния аннексировала ее силой оружия. "Присоеди­нила к себе", как нравится писать П. Казаку. Об этом Сфатул Цэрий был информирован генералом Е. Броштяну еще в Стрэшень 12.01.1918.

В ночь на 23/24 января 1918 Сфатул Цэрий провозгласил Молдавс­кую Независимую Республику. В Декларации, опубликованной по этому случаю, констатировалось: "В подобных обстоятельствах мы вынуждены провозгласить Молдавскую Демократическую Республику самостоятель­ную и независимую... Сфатул Цэрий и Совет министров постараются созвать как можно скорее Народное собрание (...), которое оконча­тельно определит внутренний порядок и ее связи объединения с други­ми странами, если этого потребует благо народов нашей республики..."

Следует отметить, что Украина Универсалом (манифест) IV объявила свою независимость 11.01.1918. По словам К. Мисиркова, Сфатул Цэ­рий принял к обсуждению вопрос независимости 15.01.1918, но вернул­ся к нему лишь ночью 23/24.01.1918 после окончания работы III Съезда крестьян.

К 19.01.1918 Молдавская Республика, занятая 4 румынскими дивизи­ями, де-факто была аннексирована румынским королевством. Как при­знал П. Казаку, официальное признание аннексии Румынией части Фе­дерации еще больше запутывало вещи. Потому что было бы банальной немотивированной военной оккупацией. С другой стороны, это рассер­дило бы и Германию. Ведь во время торгов в 1917 Германия позволила Румынии только временно оккупировать Молдавскую Республику, а не присоединить ее. Совсем иначе было бы, объяви эта территория себя "независимой".

Но "независимость", которая означала официальное признание ан­нексии, не могла быть провозглашена до III губернского съезда кресть­ян. Нужно было подождать, чтобы обезглавить, деморализовать и де­зорганизовать эту большую силе. Вспомним: крестьянское движение, самое многочисленное, было и самым организованным. Целые районы, волости и даже уезды находились в открытой, последовательной оппо­зиции по отношению к Сфатул Цэрий и его прорумынской политике в январе 1918. Именно Съезд крестьян уезда Сорока "протестовал кате­горическим образом против введения румынской армии в народную Республику Молдову" 6.01.1918. Именно III губернский съезд крестьян

Молдавской Республики был единственным республиканским форумом, потребовавшим в оккупированном румынами Кишиневе, чтобы "румыны убрались из Молдовы в 24 часа", отважно призывая: "поднимемся все как один за свободу нашу, поруганную румынами".

Реальные руководители Молдавской Республики - румынская воен­ная комендатура - хорошо осознавала эту ситуацию. Потому следовало подождать, чтобы цвет молдавского крестьянства собрался в Кишиневе. Было проще, менее проблематично и в плане внешнеполитическом застрелить лидеров 5, чем душить потом восстания, топя республику в крови. Вот почему только после обезглавливания и дезорганизации крестьянского движения можно было учинять "независимость", которая официально признает аннексию. Потому что маленькая территория, ок­купированная 4 иностранными дивизиями, не может быть независимой. Только аннексированной.

Суть речей в ночь с 23/24 января 1918 о "независимости Молдавс­кой Республике" разгласил Г. Пынтя в своей работе: "Было ясно, что это (провозглашение независимости) было предшествующим этапом великого акта объединения". Позже, взяв слово в Румынском парламен­те, И. Инкулец показал свое истинное лицо: "После провозглашения независимости наш путь стал еще яснее. Оставался лишь вопрос: когда и в какой форме?"

В те дни Кувынт Молдовенеск, газета П. Хапиппы, опубликовала пере­довую День объединения, содержащую ряд формулировок, которые нельзя было представить в дни Съезда крестьян: "Мы, румыны Бессарабии, которые с 1812 живем оторванными от Молдовы... Этот день объедине­ния матери нашей Молдовы с ее сестрой Мунтенией заставляет нас спросить себя: куда мы идем, с кем объединяемся...Мы должны поду­мать об объединении...Объединении Бессарабии с Румынией..."

Рьяно трудился Совет директоров (министров). Был выработан ряд статутов, правил, которые проектировали серию реорганизаций в це­лях их адаптации к румынским структурам. Горячо обсуждали противо­речивый проект закона о государственном языке. Вариант, предложен­ный депутатом К. Мисирковым (от меньшинств) содержал 11 пунктов. Первый предусматривал: "Молдавский и русский языки объявляются официальными равноправными языками в Молдавской Республике". Выс­казывались самые разные мнения. Делегат И. Тудосе, осудив царскую политику, сказав, что становится заметной тенденция навязывания мол­давского языка, спросил: "Почему мы сегодня склоняемся к другому направлению? Ведь при открытии Парламента (Сфатул Цзрий) было торжественно заявлено, что национальности не будут ограничены. На­стаивать, чтобы повсюду разговаривали только по-молдавски, недемок­ратично". С другой стороны, А. Крихан утверждал: "Молдованам не понравилась тенденция навязывать Республике Молдова русский язык. В Молдавской Республике должен быть молдавский язык...". Однако никакого решения по этим обсуждениям не было принято.

Группа молдавских юристов разработала проект Конституции Мол­давской Национальной Республики, который публиковался в течение марта 1918. Предусматривалось, что "Молдавская Республика состав­ляет независимое и неделимое государство, чья территория не может быть отчуждена". Статья 78 устанавливала: "Молдавский как официаль­ный язык является предметом обязательного изучения во всех школах республики". При характере явно демократическом, Конституция Мол­давской Республики, другие статуты, положения и даже решения Сфа­тул Цзрий не могли быть реализованы в условиях оккупационого ру­мынского режима, постоянного осадного положения, когда все демок­ратические права и свободы были аннулированы оккупационной арми­ей. Кажется парадоксальным, но тогда в Молдавской Республике поли­тику делали другие и часто левая рука не знала, что делает правая. 27.03.1918 румынский оккупационный режим Молдавской Республики под руководством румынского премьер-министра Ал. Маргиломана уст­роил в Кишиневе официальное признание ликвидации Республики Мол­дова, превращения ее в провинцию и присоединения ее к румынскому королевству. А 31.03.1918 закончилась публикация Конституции Мол­давской Республики, 79 статья которая предусматривала: "Чтобы ре­шить вопрос о вступлении Молдавской Республики в какое-либо поли­тическое объединение с любым другим государством (...), необходимо провести всенародное голосование (референдум)".