Проблемы историко-философской науки. М., «Мысль», 1969. - Ойзерман Т. И

без уверенности и без того, чтобы не оказаться скован­ ным той самой нерешительностью, которую справед­ ливо порицает английский философ.

Мы рассмотрели различные толкования слова «мудрость» в связи с возникновением и развитием фи­ лософии. Памятуя указанную выше многозначность этого слова, было бы, по-видимому, разумно отказать­ ся от дефиниции понятия мудрости. Ведь бесчислен­ ные значения слова «мудрость», которые образовались исторически, но сохраняются и в наши дни и поэтому не могут быть сброшены со счета, сделали бы всякое такое определение несостоятельным с историко-фило­ софской точки зрения, призванной теоретически поды­ тожить историческое развитие философских представ­ лений о мудрости. Однако даже перечисление смысло­ вых значений этого слова и констатация того, что эти значения в какой-то мере перекликаются друг с дру­ гом, так или иначе подводят к понятию. Не претендуя на дефиницию, мы все же хотим рассматривать мудрость как факт, а не призрак, как факт, который может быть осмыслен и теоретически определен в по­ нятийной форме. В таком случае мудрость может быть понята как обобщение многообразного знания и опы­ та человечества, обобщение, формулируемое в качестве принципов познания, оценки, поведения, действия. Это, конечно, слишком общее определение, но оно все же по­ могает перейти от первоначального значения слова «философия» к рассмотрению специфики философско­ го знания.

Б и б л и о т е ка " Р у н и в е р с "

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОСМЫСЛЕ ВОПРОСА «ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ?»

1 ФИЛОСОФИЯ КАК ПРОБЛЕМА

ДЛЯ СЕБЯ САМОЙ

Есть вопросы, ответ на которые не известен тому, кто спрашивает, но известен другим. На другие во­ просы имеется множество ответов. Если один из них правилен, то решение задачи сводится к выбору пра­ вильного ответа. Этот выбор не может быть сделан всле­ пую: как в таком случае узнаешь, что ответ выбран правильно?

В философии имеется неисчислимое множество раз­ личных ответов на вопрос «что такое философия?». Эти ответы нельзя охарактеризовать ни как правильные, ни как неправильные. Дело в том, что каждый ответ на указанный вопрос есть прежде всего ответ на другой, более частный вопрос. Так, аристотелевская дефиниция философии есть в сущности определение философии са-

50

мого Аристотеля. Но в какой мере философия Аристо­ теля (как и любого другого философа) представляет со­ бой аутентичное выражение сущности философии, которая, как известно, исторически изменяется? Роза есть растение, но растение не есть роза. Как свиде­ детельствует история философии, почти все философы были убеждены в том, что их учение — подлинное вы­ ражение неизменной сущности философии.

Таким образом, если имеется множество ответов на вопрос «что такое философия?», то его решение не мо­ жет быть сведено к выбору наиболее правильного из ответов. Необходимо исследовать это специфическое множество. При этом, вероятно, обнаружится, что как вопрос, так и многочисленные ответы на него вынуж­ дают нас обратиться к той многообразной действитель­ ности, которую философия осмысливает. И тогда для ответа на вопрос, который вследствие своего слиш­ ком частого повторения становится неприятным для философии, окажется необходимым не столько сопо­ ставление уже имеющихся ответов, сколько исследова­ ние отношения философского сознания к повседневно­ му и историческому опыту людей, к так называемым частным наукам, к социальным потребностям и инте­ ресам, ибо лишь исследование этого исторически изме­ няющегося отношения может объяснить как фунда­ ментальный характер самого вопроса, так и несовме­ стимость различных ответов на него.

на предмет, вызвавший вопрос, и тогда ответ не состав­ ляет труда, если, конечно, мы имеем представление о данном предмете.

Конечно, вопрос «что это такое?» может носить и риторический характер, но тогда он выражает скорее эмоциональное состояние вопрошающего и поэтому ед­ ва ли нуждается в ответе. В некоторых случаях вопрос «что это такое?» относится к явлению, которое обнару­ жено, но еще не изучено. В той мере, в какой это явле­ ние наблюдаемо, ответом на вопрос может служить его дескриптивная характеристика. Если же она невозмож­ на или же ничего существенного не дает, то вопрос ос­ тается открытым: мы просто не располагаем необхо-

51

димыми эмпирическими данными для удовлетвори­ тельного ответа.

Совершенно по-иному обстоит дело в философии. Смысл вопроса «что такое философия?», по-видимому, связан со смыслом всех философских вопросов вообще и, во-вторых, с положением, в котором находилась фи­ лософия на протяжении тысячелетий, с ситуацией, ко­ торую она в известной мере переживает еще и теперь.

Конечно, вопрос «что такое философия?», как и вся­ кий вопрос, может быть выражением той слабой заин­ тересованности, которая сплошь и рядом удовлетво­ ряется любым определенным ответом. Так, например, турист спрашивает о случайно попавшем в поле его зре­ ния сооружении. Ему отвечают, он записывает назва­ ние и движется дальше к новым названиям. Именно с таким полубезразличием нередко задается этот во­ прос образованным человеком, которого философия ин­ тересует главным образом потому, что о ней говорят. Некоторые образованные люди хотят иметь краткие от­

ваться в неловком положении. Но когда вопрос «что та­ кое философия?» ставят перед собой сами философы, то не приходится сомневаться в том, что они спрашивают о смысле своей собственной интеллектуальной жизни и даже о том, имеется ли такой смысл. Вот почему поста­ новка интересующего нас вопроса самими философа­ ми в значительной мере означает сознание необходимо­ сти оправдать существование философии, доказать ее действительный raison d’être. Значит, имеются сомне­ ния в правомерности и состоятельности если не фило­ софии вообще, то во всяком случае большинства ранее или ныне существующих ее разновидностей. Очевидно, необходимо исследование происхождения видовых раз­ личий между философиями. То, что они исторически возникли, доказано фактами. Но не являются ли эти различия непреходящими? Пока не доказано противо­ положное, вопрос «что такое философия?» звучит иной раз примерно так же, как знаменитый вопрос Понтия Пилата: «что есть истина?».

Не представляет особой трудности ответить на во­ просы: что такое философия Шеллинга?, что такое фи­ лософия Ницше?, что такое философия Сартра? Не

52

потому, что это простые вопросы, а потому, что их со­ держание может быть строго фиксировано. Между тем, чтобы ответить на вопрос «что такое философия?», необ­ ходимо отвлечься от того, что отличает Шеллинга, Ниц­ ше, Сартра и многих других философов друг от друга. Но что остается после такого отвлечения, исключающе­ го отличие одной философии от другой? Абстрактное тождество? Но оно лишь момент конкретного тожде­ ства, существенность которого находится в прямом от­ ношении к существенности заключающегося в нем раз­

вопроса «что такое философия?». Но это же обстоятель­ ство свидетельствует о том, что трудность ответа на та­ кой вопрос тем больше, чем больше фактических дан­ ных для его решения. Философы в отличие от неспециа­ листов в философии располагают этими фактическими данными. Поэтому-то вопрос «что такое философия?» представляется им особенно трудным. Таким образом, вопрос «что такое философия?» совершенно по-разному звучит для учащихся, приступающих к изучению фи­ лософии, и для самих философов, которые не находятся вне философии, задают вопрос самим себе, понимают, что ответ нельзя просто вычитать из книжки.

Некоторых образованных людей, рассматривающих философию как слишком серьезное (и утомительное) занятие, чтобы отдавать ему часы досуга, но вместе с тем недостаточно серьезное, чтобы отводить для него рабочее время, болезненно раздражает то, что многие представления, убеждения, понятия, истины, никогда не вызывавшие у них каких-либо сомнений, оказы­ ваются довольно неясными, сомнительными, шаткими, как только они становятся предметом квалифицирован­ ного философского обсуждения. Им кажется, что их об­ манули, лишив их бездумной уверенности в том, что представлялось им столь очевидным. Между тем в ис­ тории философии, где каждый выдающийся мысли­ тель вместо того, чтобы возводить следующий этаж, начинает снова и снова закладывать фундамент, в сущ­ ности нет таких представлений, понятий, истин, кото­ рые не вызывали бы возражений: здесь вопросы, объ­ явленные решенными (а нередко и действительно ре-

53

шенные), постоянно снова становятся проблемами. Не потому ли вопрос «что такое философия?» обсуждается в философии со времени ее возникновения и до наших дней?

Все выдающиеся философские учения — это эмпи­ рический факт, из которого исходит историко-философ­ ская наука, — отрицают друг друга. Это отрицание мо­ жет быть абстрактным, метафизическим или же кон­ кретным, диалектическим, но именно оно, отрицание, характеризуют каждую философскую систему, а сле­ довательно, и специфику философии, несмотря на то что непосредственно оно указывает лишь на отличие одних философских систем от других. Эти на первый взгляд «антагонистические» отношения философских учений друг к другу постоянно ставили под вопрос идею единства философского знания. Но если суще­ ствуют лишь философии, а не философия, то не теряет ли всякий смысл вопрос «что такое философия?». Воз­ можна ли в таком случае философия как наука? Зна­

А то обстоятельство, что философские системы далеко­ го прошлого постоянно возрождаются и развиваются на новый лад, придает еще большую остроту этим вопро­ сам, поскольку таким образом друг другу противостоят не только философские учения данной исторической эпохи, но и все когда-либо существовавшие философии.

В философии не существует однозначного определе­ ния понятий, в том числе и понятия философии. Изве­ стно, что Л. Фейербах неоднократно заявлял: моя фи­ лософия — вовсе не философия. Но никому не приходит в голову утверждать, что Фейербах не философ. Воз­ никновение философии марксизма означало отрицание философии в старом смысле слова: упразднение фило­ софствования, противопоставляющего себя положитель­ ным наукам и практике. Тем не менее эта старая фило­ софия продолжает существовать, создает новые систе­ мы и системки. Это не значит, что упразднение старой философии не состоялось; старая философия остается исторически изжившей себя системой воззрений.

В положительных науках истина обычно всегда по­ беждает заблуждение в течение сравнительно легко обозримого исторического периода, необходимого для

54

ее осмысления, дополнительных проверок, новых под­ тверждений и т. д. Историко-философский процесс не знает такой закономерности. Невозможно сказать, сколько потребуется времени для того, чтобы философ­ ская истина восторжествовала над заблуждением: не­ которые философские истины, установленные сотни лет назад, до сих пор еще не пробили толщи философ­ ских предрассудков. Причины этого кроются не столь­ ко в философии, сколько в исторически определенных социально-экономических условиях, которые, как те­ перь уже доказано, не только теоретически, но и прак­ тически не вечны. Но факт остается фактом, и именно он образует не философский, но заслуживающий самого пристального внимания источник вопроса «что такое философия?».

Может показаться, что несовместимость большин­ ства выдающихся философских учений друг с другом, несовместимость различных интерпретаций самого по­ нятия философии делает весьма затруднительным отгра­ ничение философских вопросов от нефилософских. Ме­ жду тем философы, принадлежащие к радикально про­ тивоположным направлениям, обычно согласны друг с другом в том, какие вопросы являются философски­ ми, а какие не являются таковыми. Никому из них не придет в голову считать Ламарка философом потому, что он написал «Философию зоологии», хотя в этом произведении рассматриваются и философские во­ просы. И не только философы, но и просто искушенные в философии читатели вполне отличают философские идеи от нефилософских. Больше того, читая нефилософ­ ское произведение, скажем поэму или роман, они без особого труда обнаруживают в них философские идеи, а изучая некоторые называемые философскими рабо­ ты, они с уверенностью заявляют, что в них отсутству­ ют философские мысли.

Таким образом, философское от нефилософского отличить, пожалуй, легче, чем химическое от физическо­ го. Отличительные признаки философских рассужде­ ний почти всегда налицо, так как отрицательное опре­ деление философии (т. е. указание на то, что не есть фи­ лософия) обычно не составляет труда. Но специфика философии по-прежнему остается проблемой. Поэтому вопрос «что такое философия?» следует отнести к чис-

55

лу основных философских вопросов: он обсуждается не теми, кто не знает философии, а теми, кто ее обстоятель­ но изучал и для кого философия — предмет исследова­ ния. Это, следовательно, вопрос, который ставится не столько другим, сколько самому себе. Постановка этого вопроса — свидетельство развития самосознания фило­ софии, необходимое проявление ее самокритичности.

Итак, философия существеннейшим образом отли­ чается от других систем знания, в частности, также и тем, что она постоянно вопрошает самое себя о своей собственной сущности, предмете, назначении. Эта спе­ цифическая особенность философии вполне выявилась уже в Древней Греции, когда Сократ провозгласил в ка­ честве философского кредо изречение дельфийского оракула «познай самого себя». Как свидетельствуют платоновские диалоги, эта задача постоянно сводится к обсуждению смысла философии.

Гегель указывал, что сократические школы, непо­ средственно последовавшие призыву Сократа «познай самого себя», исследуют «отношение мышления к бы­ тию», пытаясь вскрыть субъективную сторону челове­ ческого знания, вследствие чего «предметом философии является сама философия как познающая наука» (27, 11, кн. 2, 91). Развитие философии в новое время еще более впечатляюще показало, что самопознание филосо­ фии, превращение философии в предмет специального философского исследования составляет conditio sine qua non ее плодотворного развития*.

Не следует, однако, представлять себе, что каждый раз, когда философ ставит вопрос «что такое филосо­ фия?», содержание вопроса остается неизменным и речь идет лишь о его неудовлетворенности имеющими­ ся ответами. На самом деле, фактическую предпосылку постановки этого вопроса философами составляет не

* Прав был Ф. Шеллинг, утверждавший, что «идея филосо­ фии сама является результатом философии, которая как бесконеч­ ная наука одновременно есть и наука о самой себе» (167, 661). Конечно, философия оказывается «наукой о самой себе» не пото­ му, что она «бесконечная наука», которая охватывает все. Суть

тия и противоречивое содержание этой идеи — отражение действи­ тельных противоречий развития философии и всего того, что опре­ деляет и содержание и форму этого развития.

56

стремление к совершенной дефиниции, а новая фило­ софская проблематика, которая противопоставляется старой, провозглашается имеющей важное значение и в сущности определяющей понятие философии*.

Таким образом, обсуждение вопроса «что такое фи­ лософия?» постоянно выявляет обогащающееся содер­ жание философии, обновление ее проблематики истори­ ей человечества. Благодаря этому обсуждаемый вопрос сохраняет свое значение в течение веков. В наши дни он приобретает особую актуальность, так как человече­ ство овладело могущественными силами природы, и это, вследствие антагонистического характера общест­ венных отношений, оказывается не только благом, но и небывало большой угрозой самому существованию человечества.

Современная идеологическая борьба, которая в зна­ чительной мере определяет ход исторических событий, вновь и вновь подымает старые, но вечно новые вопросы о смысле человеческой жизни и «смысле истории», о природе человека, его отношении к внешней природе и к самому себе, о свободе воли, ответственности и внешней детерминации, о прогрессе и т. д. Те, которые утверждают, что философия есть исторически изжив­ ший себя способ осмысления эмпирической действи­ тельности, естественно, объявляют эти и аналогичные им вопросы псевдопроблемами. Такая постановка во-

* Когда И. Г. Фихте решительно заявляет, что «вряд ли най­ дется и полдюжины таких, которые знали бы, что такое собствен­ но философия...» (110, 3), то он, конечно, имеет в виду те фило­ софские проблемы, которые выдвигает его собственная философия и которые, по его мнению, превращают философию в подлин­ ную науку, способную служить делу разумного переустройства общественной жизни. Первой задачей философского исследования Фихте объявляет решение вопроса: в чем заключается назначение человека вообще? Последней (т. е. завершающей) задачей «всякого философского исследования» является решение вопроса: «каково Назначение ученого, или — что то же самое, как выяснится в свое время, — назначение высшего, самого истинного человека...» (109, 59). Это понимание философии как науки о человеке и понимание человека как существа, наиболее адекватно реализующего свою разумную социальную сущность в науке, означает, с точки зрения Фихте, что философия есть н а у к о у ч е н и е , т. е. решение во­ просов, поставленных еще Кантом. Совершенно очевидно, что это

57

проса в современной буржуазной философии нередко оказывается косвенной апологией «традиционных», т. е. капиталистических, отношений. Что же касается мы­ слителей, стремящихся позитивно решать эти философ­ ские вопросы, то они в конечном счете приходят к со­ знанию необходимости радикального решения социаль­ ных проблем. Для них вопрос «что такое философия?» в известной мере совпадает с проблемой рационального переустройства общественной жизни.

Научно-техническая революция, ее поразительные достижения, перспективы, противоречия, социальные последствия порождают по существу философские во­ просы. Современный философский иррационализм пес­ симистически оценивает «чудовищные» научно-техни­ ческие достижения наших дней. Философские иереми­ ады по поводу «конца технической цивилизации», «конца прогресса», неизбежности всемирно-историче­ ской катастрофы оказываются теснейшим образом свя­ занными с вопросом «что такое философия?», ибо речь идет об оценке человеческого разума, науки. Таким об­ разом, вопрос, который в своей первоначальной форме возникает из эмпирической констатации множества не­ совместимых друг с другом философских систем (и в этом своем качестве представляет интерес главным образом для философов), в наше время перерастает в вопрос об исторических судьбах человечества и тем самым становится социальной проблемой, волнующей каждого мыслящего человека. Речь идет уже о том, в какой мере человечество способно понять самое себя, управлять своим собственным развитием, стать хозяи­ ном своей судьбы, овладеть объективными последстви­ ями своей познавательной и созидательной деятель­ ности*.

* Социальный смысл вопроса «что такое философия?» по­ своему осознает и формулирует М. Хайдеггер. Ход его рассужде­ ний примерно таков: атомный век, атомная энергия — внутренняя сущность материи, имеющая непостижимое отношение к бытию всего сущего, определяет наше будущее. Но наука имеет своим первоисточником философию. Философия как осознание непости­ жимости бытия — вот то слово, которое «как бы написано на вра­ тах нашей собственной истории, мы осмелимся даже сказать — на вратах современной всемирно-исторической эпохи, которая на­ зывается атомным веком» (139, 8). М. Хайдеггер, как нередко

58