2. Проскрипции.

Стоит уточнить и методы, с помощью которых Сулла избавился от оппозиционных сил в Риме. Для этого необходимо немного вернуться назад.

На следующий день после захвата Суллой Вечного города, будущий диктатор созвал сенаторов на заседание в храм Беллоны, заявив, что улучшит положение народа, но по отношению к своим врагам будет суров: Сулла пообещал жестоко расправиться со всеми, кто помогал его врагам с того дня, когда консул Сципион не сдержал заключенного с Суллой соглашения (Аппиан. Гражданские войны. I. 95.). И в то время, когда Сулла начал говорить, отряженные им люди принялись за избиение стоящих за пределами храма шести тысяч людей (Плутарх. Сулла. 30.).

Так были введены проскрипции, эдикт о которых предусматривал следующее: Суллой были составлены списки «негодяев». Аппиан пишет, что убийца проскрибированного получит подарок, доносчик – деньги, а тот, кто укроет «врага» понесет наказание; имущество проскрибированного подвергалось конфискации, а семья лишалась почетных прав, вплоть до запрета занимать должность магистрата (Тит Ливий. Периоха 89; Плутарх. Сулла. 31.; Аппиан. Гражданские войны. I. 95-96).

Первоначально Суллой были присуждены к смертной казни 40 сенаторов и 1600 всадников¹⁷. «Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список еще двести двадцать человек, а на третий — опять, по меньшей мере, столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз». В Риме начались убийства, «кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела, и многие, у кого и дел‑то с Суллой никаких не было, были уничтожены личными врагами, потому что, угождая своим приверженцам, он охотно разрешал им эти бесчинства» (Плутарх. Сулла. 31.).

Безусловно, понятна крайне негативная оценка «репрессий» древними авторами, однако стоит отметить, что в негодование их приводило не столько само явление террора, сколько использование его в сугубо меркантильных целях наживы на волне нескончаемых убийств.¹⁸ Но все же, если верить Орозию, в числе первых проскрибированных значились и лидеры оппозионных сил: Луций Сципион, Гай Марий, Гней Кабон и другие (Орозий. V. 21.). Таким образом, можно сделать вывод, что проскрипции представляли аппарат для наживы приближенных Суллы наряду с реализацией террора в качестве борьбы за укрепление власти в единых руках.

Безусловно, власть Суллы была неограниченной: сенат был безмолвен, ¹⁹а комиции одобряли все законы диктатора. Коллегии магистратов не прекращали своего функционирования, но находились под верховной властью Суллы, о чем пойдет речь позже. В 80 г. до н. э. последний совмещал ее с консульской властью (Аппиан. Гражданские войны. I. 109): поскольку к 80 г. до н.э. основные реформы были проведены, Сулла счел возможным отодвинуть диктаторские полномочия в тень. Таким образом, власть Суллы была построена на четкой правовой базе. Его диктатура была чрезвычайным «конституционным» институтом, объединившем черты старых магистратур - диктатуры и коллегии децемвиров.

В самом начале этой главы я писал, что перед Суллой стояла вполне однозначная задача по узакониванию своего положения, средством реализации которого стало избрание интеррекса. Так что же получается? Сначала Сулла заливает свою репутацию кровью, убивая 90 сенаторов и 2600 всадников²⁰, а затем, как ни в чем не бывало, требует законности своего положения у власти? Это было вызвано необходимостью установить правовое основание на политическую деятельность.

Суллой были проведены выборы консулов, с целью сохранить видимость исконного государственного строя. Эти должности заняли Марк Туллий Декула и Гней Корнелий Долабелла. При этом бывший бессрочным диктатором Сулла стоял выше консулов²¹, чьи должности носили формальный, лишенный реальной власти характер. Это доказывает и описанный Плутархом инцидент.

Квинт Лукреций Офелла, осаждавший Мария в Пренесте, тем самым обеспечив победу Сулле, изъявил желание вступить на должность консула, опираясь на старые традиции и, несмотря на свое всадническое сословие. Однако предвосхищая, что консульство в подобных условиях не станет рудиментарным, Сулла приказал убить бывшего единомышленника(Плутарх. Сулла. 31.; Аппиан. Гражданские войны. I. 101).

Таким образом, в направлении по легализации собственной власти заключалась спланированная идея, которая предполагала атрофирование сил сопротивления путем жестких мер террора в период как такового «безвластия» Суллы, а затем этап законного реформирования государственных основ и их формального соблюдения, что говорит о вполне плановой политической программе.