2. Реставрация догракханского Рима.

Но все же вернемся к реформам Суллы диктаторской эпохи. Им было решено увеличить число членов сената, так как тот, по причине междоусобных распрей и войн, «совершенно обезлюдил». Сулла прибавил до 300 новых членов из наиболее знатных всадников, причем голосование каждого из них поручено было трибам.²⁹ Кроме того, были расширены судебные функции сената.³⁰

Затем Сулла уничтожил цензуру с ее правом исключать сенаторов и отменил назначение в сенат, тем самым поставив его так высоко, как стоял он прежде. Моммзен утверждает, что, вместе с тем, на основе закона о поэтапной преемственности должностей, окончательно был утвержден принцип, лежащий в истоках всякой олигархии,- пожизненность и несменяемость членов властвующего сословия. Законодательная инициатива была вручена исключительно сенату, и это было определено так ясно и бесспорно, что собрания граждан, сохраненные диктатором, фактически лишились возможности вторгаться в дела управления. ³¹

А. В. Короленков пишет, что реформы, касающиеся преобразования деятельности сената, производят странное впечатление, так как их направление связано с укреплением власти и авторитета сената³², а не с усилением личной власти диктатора. Автор также говорит, что уважать сенат, с которым не считался даже восстановитель его прав, никто не собирался. ³³ Однако стоит отметить, что данная мера была необходима для того, чтобы сенаторы были более властны, нежели представители на местах и магистраты. Только при этом условии сработали бы законы Суллы, ограничивающие их власть.³⁴ В состав народного собрания Сулла включил свыше 10 000 рабов, объявив их римскими гражданами и по своему имени назвав их Корнелиями, тем самым даровав им свободу. Это давало Сулле возможность пользоваться голосами 10 000 таких членов народного собрания³⁵.

Таким образом, законы, касающиеся увеличения количества членов сената, были необходимы для установления вертикальной параллели власти, а как следствие и прямой реализации законов, так как Сулла имел поддержку в сенате.

Кроме уже названных законов, стоит также отметить временные законы, принятые Суллой. Диктатор щедро отблагодарил 23 (у Тита Ливия в Периохе 89 говорится о 47 легионах) военных легиона (120 тысяч солдат³⁶) земельными наделами, частью еще не подвергшимися переделу, частью отнятыми в виде штрафа от города.³⁷ А значит, это позволяло Сулле контролировать обстановку на местах. Тем более что некоторые, не платившие ранее подать провинции, обязаны были выплачивать налоги, причем немалые. Мера эта была введена по причине того, что римская казна из-за междоусобных распрей страдала недостатком денежных средств. Возможно, это же было предпосылкой отмены продажи хлеба беднякам по сниженным ценам. Эта мера была введена ещё при Гае Гракхе.³⁸ Безусловно, это вызвало негодование, которое теперь могло быть подавлено армией, которая оказалась зависимой от государственных институтов и выступала орудием решения политических споров. Сулла, как показывает его деятельность, не предпринимал ничего, что могло бы указывать на особые политические требования военных. Его диктатура была создана военными, но по своей сути она была традиционным авторитарным правлением.

В социальной деятельности Суллы прослеживаются, как мне кажется два этапа, различающиеся особыми целями. Первый этап приходится на годы войны и проскрипций, когда диктатор, формируя социальную опору режима, привлекал на свою сторону представителей из всех социальных групп. Посредствам проскрипций он убрал саму возможность для образования открытой оппозиции себе. После этого, Сулла приступил к выполнению своей социальной задачи. Он корректировал положение каждой из существующих социальных групп, усиливая позиции сенаторов за счет ослабления других групп. Решение социальных проблем диктатор нашел не в закреплении существующего или конструировании нового социального порядка, а в воссоздании прежнего аристократического Рима. Вместе с тем точной реставрации последнего не произошло. Сулла допустил внесение инноваций, связанных с распространением римского гражданства на италиков, в схему аристократического общества, приспосабливая его для лучшего функционирования.

Кроме того, как прежде мной упоминалось, в 80 году Сулла принимает во второй раз консульство вместе с Meтеплом Благочестивым. Аппиан делает вывод, что это впоследствии мотивировало римских императоров совмещать консульскую должность с императорской. На следующий год Сулла вновь был избран консулом. Однако стоит отметить, что диктатор не сам назначал претендентов на эту должность – это делали центуриатные комиции, в которых, безусловно, у Суллы была поддержка. Однако Сулла отказался от третьего консульства, назначив вместо себя Сервилия Исаврика и Клавдия Пульхра (Аппиан. Гражданские войны. I. 103).

Безусловно, Сулла не оставил без внимания и мелкие проблемы, для решения которых были изданы многочисленные законы: о подлогах и лжесвидетельстве; о нанесении оскорбления; об убийстве и отравителях; о подкупе избирателей в ходе выборов; о вымогательствах; о хищениях. ³⁹Эти законопроекты характеризуют Суллу как внимательного и конструктивного политика, которого интересуют, кроме прочего, нравственное самосознание властных структур и общества.

Теодор Моммзен также упоминает, что Сулла расширил границы Италии на север (границей стала река Рубикон), уменьшил территорию Цизальпинской Галлии и преобразовал ее в проконсульскую провинцию.⁴⁰

Кроме того, Сулла занялся исправлением нравов сограждан, ограничив наиболее вопиющие проявления роскоши.⁴¹ Он ввел закон об ограничении расходов на погребение, а также ввел постановление об умеренности в еде.⁴² Однако сам диктатор преступал эти законы. Когда заболела жена Суллы Метелла, жрецы запретили ему подходить к умирающей, а также осквернять свой дом похоронами. Диктатор написал супруге разводное письмо, но все же не поскупился на ее похороны. ⁴³ Известна и любовь Суллы проводить время в компании шутов и уличных актеров, специально для чего он устраивал пиршества.⁴⁴ Однако неужели диктатор был столь безнравственен и нигилистичен к законам, пользуясь собственной неограниченной властью? Ведь Сулла, по своему собственному усмотрению выполнил необходимые меры урегулирования конфликтов в Риме, сложив, тем самым, в 79 году до нашей эры диктаторскую должность. Он распустил ликторов и заявил, что даст ответ обо всем происшедшем любому, кто пожелает.⁴⁵

Кроме того, Сулла даже не пытался централизовать власть в личных интересах, не назначив наследника, в отличие от Гая Юлия Цезаря, в завещании которого говорилось, что его наследником является Октавиан.⁴⁶

Однако непонятными кажутся и причины этого поступка, так как власть Суллы никто не оспаривал. Я уже говорил, что придерживаюсь позиции, по которой диктатор реализовал все необходимые, по его мнению, меры по стабилизации всех сфер жизни общества и ушел с поста, как это было предписано его должности: «он должен править не определенный срок, но до тех пор, пока Рим, Италия, вся римская держава, потрясенная междоусобными распрями и войнами, не укрепится».⁴⁷ Сулла изъявил готовность «дать ответ во всем происшедшем»⁴⁸. Это говорит о законченности его политической программы, решении основных проблем, а также о легитимной и, прежде всего, открытой политике. Моммзен утверждает, что все распоряжения, которые должны были иметь значение закона, Сулла, раз издавши их, сам строго исполнял, поэтому отказался вторично выступить кандидатом в консулы.⁴⁹ Однако мы уже видели, что диктатор приступал собственные постановления, но все же гипотеза законности, которую хотел отразить в своем предположении Моммзен, близка к действительности. В источниках и вовсе представлены опосредованные причины: Аппиан пишет, что Сулла пресытился войнами, властью, Римом и после всего этого полюбил сельскую жизнь⁵⁰; Плутарх же говорит, что вера Суллы в свое счастье настолько превосходила его веру в собственное дело, что он решил сложить с себя власть.⁵¹ Тем не менее, какая бы это не была причина, Сулла отошел от власти по личной инициативе.