2. Социальная ответственность сми

О том, сколь важную роль играют СМИ в современном обществе, написаны горы книг и статей. Здесь я только упомяну, что в современном обществе СМИ стали частью системы социализации подрастающего поколения и взрослых; что СМИ играют важнейшую роль в формировании общественного мнения, оценок людей и событий; что именно СМИ задают массам некие стандарты жизни и сознания. По-разному относясь к тем или иным конкретным средствам информации или к представляемым там конкретным материалам, современные люди тем не менее уже не мыслят своей жизни без газет, журналов, радио или телевидения, которые оперативно рассказывают нам о важнейших событиях в мире, стране, нашем городе.

Сегодня благодаря информационным и коммуникационным технологиям и глобализации СМИ поток информации столь велик, что его освоение и полное представление аудитории становятся в принципе невозможными. Возникает проблема выбора "важнейших" новостей и отсеивания неважных. Критериями такого отсеивания могут быть личные вкусы владельца СМИ или главного редактора, политические ориентации данного СМИ, политический (экономический) заказ - на рекламу, например, соображения получения прибыли и борьбы с конкурентами и еще много других причин. Немаловажную роль играет и стремление - не такое уж редкое в современной журналистской среде - подзаработать любой ценой (III, 1).

Кроме того, сама особенность этого социального института - массовость информации (или информация для масс) - открывает опасный путь привлечения аудитории сенсационны ми, доступными и легко понятными обывателю материалами, достоверность которых не всегда обосновывается и доказывается читателю.

Именно поэтому и возникает проблема социальной ответственности СМИ. К сожалению, отечественные СМИ нередко игнорируют этот аспект своей деятельности, вольно или невольно злоупотребляя принципом свободы слова. Причем речь идет не только о "желтой" или экстремистской прессе, но и о вполне лояльных и респектабельных СМИ. Многие юристы, работающие в сфере законодательства о СМИ, согласны, что в настоящее время назрела общественная необходимость правовыми методами корректировать деятельность СМИ. Как пишет Г. Винокуров, реализация принципа свободы СМИ "была бы неполной без правовых гарантий против злоупотреблений данной свободой" (III, 5, с.24).

3. "Четвертая власть" и злоупотребление свободой массовой информации. Правовые и социальные основания предупреждения злоупотребления свободой сми

В российский Закон о СМИ введены некоторые правовые нормы, регулирующие вопросы ответственности СМИ и журналистов. Так, в ст.4 "Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации" провозглашается "недопустимость использования СМИ в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих госу дарственную тайну..., для призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостнос ти государства, разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны, а также для распространения передач пропагандирую щих порнографию, культнасилия и жестокости...". Как видим, в этой статье не оговорена недопустимость нарушения прав человека в СМИ (в том числе - недопустимость разжигания гендерной нетерпимости), и уж совсем странно, что ни слова не сказано о недопустимости пропаганды порнографии в печатных СМИ. В ст. 51 "Недопустимость злоупотребления правами журналиста" записано, что "не допускается использование ... прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений... Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или националь ной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политически ми убеждениями". В ст. 59 "Ответственность за злоупотребле ние свободой массовой информации" провозглашается, что злоупотребление свободой СМИ, выразившееся в нарушении ст.4, 50 и 51, влечет уголовную, административную, дисциплинарную и иную ответственность в соответствии с законодательством РФ.

Казалось бы, главные слова сказаны. Однако на деле становится очевидным, что и многозначность или неопределенность многих понятий, и слабость правового регулирования, и отсутствие эффективных механизмов реализации закона приводят к тому, что злоупотребление свободой СМИ, нарушения ими прав человека, пренебрежение общественными интересами становится все более массовыми явлениями.

Игорь Иванов вообще считает, что "на сегодняшний день в России правом закреплена всеобъемлющая свобода действий средств массовой информации" (неопубликованная статья Игоря Иванова "Проблемы законодательного обеспечения свободы массовой информации", с. 2).

В основе российского закона о СМИ лежит либеральная концепция свободы, предполагающая, что общество противостоит государству как независимое формирование. Основные права и свободы человека обеспечивают свободу каждого отдельного человека прежде всего от государства. Свобода в этом смысле - защита от государственного вмешательства в самоуправление общества и действия отдельных его членов. Эта идея вовсе не предполагает вообще отсутствия государствен ного регулирования прав и свобод - оно просто должно быть правовым, то есть принятым представительным (как пишет И.В.Иванов - "производным от общества") органом власти. Для этого само гражданское общество должно быть достаточно развитым, то есть осознающим свои социальные интересы, имеющим развитую правовую структуру, в которой предусмот рены возможности представительства и защиты интересов всех слоев населения, имеющим демократическую политическую систему и еще много чего. К сожалению, Россия находится еще только в начале этого пути.

Это означает, что при отсутствии развитого гражданского общества, сильной правовой системы, демократической политической структуры, и с наличием комплекса тоталитарного прошлого реализация либеральной идеи свободы зачастую приводит к результатам, противоположным намеченным. Само по себе это не так и страшно - главное вовремя увидеть проблемы и попытаться их исправить.

В "Законе о СМИ" свобода слова рефлексивно определяет ся как нечто безграничное - "все, что не запрещено, то разрешено". Некоторые законодательные ограничения свободы СМИ в Конституции России и в Законе о СМИ не играют большой роли. Механизм реализации этих положений таков, что СМИ могут игнорировать эти положения. Более того, "сегодня любое СМИ на законном основании может один раз в год грубо нарушать закон (призывать к войне, разжигать национальную, социальную или религиозную нетерпимость и вражду)... Через год все это можно повторить, не боясь ровным счетом никакой ответственности" (там же). Дело в том, что за первое нарушение в соответствии с действующим законодательством делается предупреждение, реальная ответственность наступает только за второе нарушение, причем совершенное менее, чем через год! А если через 12,5 месяца - то снова только предупрежде ние.

Некоторые СМИ практически сразу же после отмены цензуры и "введения свободы" восприняли ее как установку "делай все, что хочешь". Почти сразу же представители СМИ ста ли называть и считать себя "четвертой властью". Безусловно, роль СМИ в современном обществе чрезвычайно велика - но именно поэтому велика и их социальная ответственность.

В некоторых демократических странах в законодательство о СМИ вводятся правовые ограничения свободы массовой информации, основанные не только на необходимости охраны интересов государства, но и на необходимости соблюдения прав человека или общественных интересов. Рассмотрим, как представлены понятия прав человека и общественных интересов в нашем законодательстве.

Во всем российском законе о СМИ ни разу не употребляет ся понятие прав человека (изредка говорится о правах граждан, но это понятие гораздо уже, чем понятие прав человека). И самое главное - нет правовых гарантий их соблюдения. В законе о СМИ существуют некоторые правомочные ограничения свободы СМИ (в частности, связанные с возможными нарушениями прав человека), однако об этих ограничениях в Законе говорится очень мельком и скороговоркой (ст. 49 - "...журналист обязан уважать права граждан...", ст.51). Между тем, поскольку в Конституции РФ утверждается приоритет международных законов в области прав человека над национальны ми, соблюдение международных стандартов в области прав человека становится социальной и правовой нормой. При этом очевидно, что понятие прав человека и уж тем более понятие прав женщин пока не очень вписаны в нашу жизнь и, по-видимому, не очень известны журналистам (выше мы показали, чтодискриминационные в отношении женщин материалы и выражения - не редкость в наших СМИ).

К сожалению, в национальном законодательстве не существует норм, обеспечивающих реализацию требований международно-правовых актов в области прав человека, являющихся по Конституции РФ составной частью правовой системы государства. Однако международное право допускает государственное регулирование и ограничение информационных прав и свобод для уважения прав других людей, в целях обеспечения национальной безопасности, стабильности и порядка в обществе, защиты интересов ребенка, охраны жизни, здоровья и нравственности населения. В п.3 ст.10 Международного пакта о гражданских и политических правах написано: "Пользова ние предусмотренными правами налагает особые обязаннос ти и особую ответственность". Ограничение прав на свободу информации и выражения мнений полностью соответствует ч.2 ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В Конституции РФ также содержатся аналогичные нормы - в ст.17 записано, что "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц", что "права и свободы человека и гражданина ... определяют смысл, содержание и применение законов".

Многие законодательные положения, касающиеся прав человека, прописаны недостаточно четко и определенно. Например, вопрос о защите чести, достоинства и деловой репутации человека весьма запутан. Так, в Конституции РФ различаются понятия "доброе имя" и "достоинство", при этом гарантирует ся право на защиту только первого.

При анализе законодательства можно выделить несколько "общих признаков, необходимых для того, чтобы лицо имело право на иск, и данный иск подлежал бы удовлетворению" (III, 6, с. 3). Во-первых, иск возможен только при распростране нии СМИ сведений , не соответствующих действительности. Понятие "сведения" в законе не определено, что создает сложности при отделении сведений от мнений. Суд практически идет по пути отождествления "сведений" и "фактов" (то есть информации о), и как-то их оценивает...

Во-вторых, сведения должны относиться либо к конкретному лицу, либо к конкретной группе лиц, которую можно определить по совокупности признаков, но не к профессио нальной, возрастной, религиозной, гендерной группе. Поэтому, кстати, сексизм в отношении женщин не может быть по закону квалифицирован как нарушение чести и достоинства женщин. Еще один критерий, по которому возможно возбуждения иска о защите чести и достоинства - если сведения порочат должностное лицо. Но в зависимости от ситуации возможны различные интерпретации понятия "порочащие сведения". Возбуждение иска за нанесение "морального вреда" в принципе по закону возможно, а в жизни - почти нет, поскольку истец должен убедить судью в факте причинения ему (ей) моральных страданий. Но моральные страдания - вещь субъективная, и доказать, что кто-то пострадал - вплоть до бессонницы - от оскорблений почти невозможно. Кстати, сам вопрос об оскорблении в СМИ определен в законодательстве тоже непросто. Оскорбление, выраженное в форме мнения, влечет  ответственность не за содержание мнения, а за его форму. Как пишет А. Воинов, "обязательными условиями для того, чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности за оскорбление, является ...неприличная форма. Важно, чтобы подобного рода обращения с личностью были недопустимыми в обществе" (там же, с. 5). Мне кажется, что столь неопределенный смысл понятий не должен присутствовать в законодательных нормах и практике. Что значит "обращения, недопустимые в обществе?" Десять лет назад был недопустим мат или площадные выражения в СМИ, а сегодня они стали в некоторых из них нормой. Кроме того, есть еще один обязательный признак возбуждения иска об оскорблении - оно должно быть обусловлено личными неприязненными отношениями между оскорбляющим и оскорбляемым (?!). До 1 января 1997 г. при отсутствии личных неприязненных отношений можно было возбудить дело о хулиганстве, а теперь уголовная ответственность сохраняется только за злостное и особо злостное хулиганство с насилием.

В принципе законодательство (Конституция, Гражданский кодекс, Уголовный кодекс и Закон о СМИ) представляет гражданину (гражданке) возможность защищать свою честь и достоинство в порядке гражданского производства или обратиться с заявлением о привлечении виновного (виновной) к уголовной ответственности. Так, УК РФ устанавливает ответствен ность за клевету (ст.129) и оскорбление (ст.130), в том числе и в средствах массовой информации. Но, как отмечает Михаил Федотов, есть определенные юридические сложности в применении и Закона о СМИ, и УГ в данном вопросе, коренящиеся в определениях понятий клевета и оскорбления. Под клеветой в законе понимается распространение заведомо ложных сведений (и доказать это почти невозможно), под оскорблени ем - "унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме" (и это определение поддается множественной интерпретации, а стало быть плохо работает в такой формализованной сфере, как право).

В заключение этой темы могу сказать, что прочитав статьи таких специалистов, как Алексей Воинов и Александр Островский ("Примеры практики ведения дел по защите чести и достоинства" - в том же в номере), я поняла, что простому человеку своими силами с этим не справиться (а помощь специалистов не всем доступна). Но в правовом государстве закон должен предоставлять всем ясные, доступные и одинаковые возможности защиты своих прав.

Что касается категории общественных интересов , то она совсем не определена в законодательстве о СМИ - отсюда и многочисленные их нарушения. В международном сравнитель ном исследовании "Законы и практика СМИ в одиннадцати демократиях мира", опубликованном на русском языке Фондом защиты гласности, показывается, что в демократических обществах охрана общественных интересов предполагает, например, ограничение непристойности, защиту детства и юношества, недопустимость использования оскорбительных выражений по отношению к определенным группам лиц, эскалацию насилия в СМИ, использование ненормативной лексики и некоторые другие явления.

В российской юриспруденции не оговорена недопустимость использования оскорбительных выражений по отношению к определенным группам лиц. Правила защиты чести и достоинства, существующие в российском законодательстве, не распростра няются на таких коллективных субъектов, как нации или социальные группы, объединенные по профессиональному социальному, возрастному, гендерному признаку. Защита националь ной чести и достоинства в принципе возможна - в соответствии со ст.282 "Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды" УК РФ - хотя и чрезвычайно трудна, так как в соответствии с текстом статьи состав преступления будет лишь в том случае, если окажется доказанным, что субъект действовал умышленно и умысел был направлен именно на "возбуждение национальной или расовой вражды или розни, на унижение национальной чести и достоинства", а не просто стремился проинформировать аудиторию или высказать собственное мнение.

Что касается поношения в СМИ других социальных групп - профессиональных, возрастных, гендерных, языковых - то ни Закон о СМИ, ни УК или другие законы пока не содержат норм, позволяющих привлечь виновных к ответственности. Как пишет Михаил Федотов, "очевидно, что помимо случаев, когда налицо уголовно наказуемая пропаганда национальной розни, имеется широкий спектр возможных вариантов принципиально недопустимого распространения сведений, порочащих социальные группы. СМИ не должны разъединять людей, порождая чувства обиды, неуверенности, социально-политической неза щищенности" (III, 49, с.217). В принципе часть 2 статьи 51 Закона о СМИ запрещает использовать право журналиста на распространение информации, порочащей гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями. Нарушение этого запрета предполагает уголовную или административную ответственность, однако в УК соответствующаянорма отсутствует, а вопрос об административной ответственности снимается отсутствием соответствующих правовых норм и практики. Как справедливо считает М. Федотов, "принципиально важно распространить конституционное право на защиту чести и достоинства на любые объединения и группы граждан, дав им возможность требовать в судебном порядке опровержения недостоверных порочащих сведений в том же издании, в котором они были распространены" (там же, с.218).

По международным стандартам посягательством на общественную нравственность является и использование в СМИ так называемой "ненормативной лексики". В Кодексе РСФСР об административных правонарушениях в ст.158 нецензурная брань в общественных местах оценивалась как мелкое хулиганство. Тот факт, что СМИ имеют широкую и не индивидуа лизированную аудиторию, давало в свое время основания для привлечения лиц, использующих мат в прессе, к уголовной ответственности по ст. 206 УК РСФСР (ст.206).

Одно из первых (и может быть единственных) уголовных дел такого рода по обвинению "в злостном хулиганстве" было возбуждено в сентябре 1993 года в Москве. Поводом стало использование нецензурных выражений в статье Я. Могутина (который представлял себя то как "независимый журналист", то как "американский культуролог") под названием "Грязные концы", опубликованной в еженедельнике "Новый взгляд". В защиту Я. Могутина выступили многочисленные творческие организации - например, Русский Пен-центр. Дело было прекращено в 1994 г. "в связи с изменившейся обстановкой" (по-видимому, в связи с отъездом Могутина за рубеж, сочетавшего ся браком с импортным геем - об этом был репортаж в газете).

А как сейчас? В принципе возможно привлечение к правовой ответственности за ненормативную лексику в СМИ, но учитывая инертность правоохранительных органов и судебной системы, достижение успеха маловероятно.

Зная о многочисленных литературоведческих дискуссиях, о роли мата и ненормативной лексики в развитии русского языка, об использовании ненормативной лексики в трудах классиков, о психолингвистическом анализе мата и прочих научных изысках, я хотела бы остановиться здесь на очень простых моментах. Легатимизация использования ненормативной лексики в некоторых СМИ в последние годы фактически перевело ее в разряд нормативной лексики. Может быть поэтому сегодня невозможно и пяти минут пройти по улицам Москвы или проехать в транспорте, чтобы не услышать того, что еще раньше считалось недопустимым произносить в общественном месте. Ненормативные слова заменяют обычную речь, их используют уже не только пьянчужки или литературные эстеты, но и дети.

Как справедливо отмечает М. Федотов, запрет цензуры не должен означать разрешение нецензурной брани. "Новая газета" также отмечает, что "не всякое слово достойно свободы" ¹⁴. По-видимому, для изменения этой ситуации необходимы не только меры правового характера, но и осознание социальной ответственности самими работниками СМИ. А попытки некоторых журналистов защитить свою возможность "выражаться" в СМИ, обосновываемые отстаиванием свободы слова (как, например, в ёрнической статье Д. Горелова "При молодых не выражаться" ¹⁵) кажутся дремучим провинциализмом.

Эскалация насилия в СМИ фактически не ограничена законодательными нормами. Так, в течение 1994 г. еженедельник "Новый взгляд" публиковал статьи Могутина с непристойны ми названиями и еще более гнусным содержанием - "Сиськи в тесте", "Суки", "Мужеубийцы" и так далее. Однако вопрос этот решался только на уровне СПИС, которая рассмотрела эти публикации. В своем решении от 17 марта 1994 г. "О нарушении правовых и этических норм в публикациях еженедель ника "Новый взгляд"" СПИС отметила, что в указанных публикациях "систематически описываются патологические извращения, почерпнутые из материалов закрытых судебных заседаний по уголовным делам об убийствах, изнасилованиях, смакуется бесчеловечная жестокость, употребляются нецензурные выражения, делаются оскорбительные для читателя безосно вательные обобщения и утверждения. В концентрированном виде многословно цитируются различные источники, в которых рассматриваются нарушения человеческой психики, связанные с половыми расстройствами". СПИС также отметила, что в этих публикациях обнаружены нарушение нравственных норм, пропаганда жестокости, угроза интересам детства. Однако все это согласно ст.4 Закона о СМИ не является злоупотреблением свободой слова и не влечет серьезной ответствен ности.

Именно поэтому некоторые СМИ спокойно продолжают порочную практику употребления ненормативных выражений, показа непристойных картинок, подробного описания и показа, а нередко и откровенного смакования сцен насилия. Особенно этим увлекаются "МК", научно-популярная газета "СпидИнфо" и даже в претендующей на интеллектуализм "Сегодня" в каждом номере целая страница "Происшествия" отводится для смачного показа залитых кровью тел - изуродованных, расчлененных, с воткнутыми в них ножами и так далее. Зачем?

А телевидение, задавившее зрителя низкопробными фильмами или репортажами со сценами жуткого насилия, в которых действующие лица говорят матом или на "фене".... Как пишет Георгий Винокуров, "право журналистов пользоваться специальными приемами привлечения внимания аудитории (а истинное назначение всех этих шокирующих сцен именно таково) должно уступить праву телезрителя иметь здоровую психику" (III, 5, с.23). В действующем законодательстве о СМИ нет четкой запретительной нормы (ст.4 о недопустимости злоупотребления свободой СМИ не дает возможности четкого толкования в этом случае), а представления об этике и общественной нравственности не модны в эпоху дикого рынка.

В принципе, перечисленные выше деяния могут подпасть под понятие защиты общественной нравственности (часть 3 статьи 55 Конституции РФ), которая определяется как одно из тех социальных благ, во имя которых права и свободы гражданина могут быть ограничены федеральным законом. Однако нет пока такого федерального закона, а защита нравственнос ти в СМИ сводится к кампаниям по борьбе с порнографией, притоносодержанием и сводничеством, да и то весьма вялым, поскольку реально нет ни четких юридических определений этих трех понятий, ни эффективных механизмов соблюдения законодательных норм. Когда кампании заканчиваются, мно гие газеты опять начинают публиковать объявления "досуг в любое время с красивыми девушками", сопровождая это высокомерным заявлением, что "редакция не несет ответствен ности за содержание рекламы". На самом деле в соответствии с законодательством редакция еще как несет ответственность (об этом уже говорилось выше), однако до сих пор не существует действенного юридического механизма соблюдения этой нормы.

Некоторые выводы и рекомендации

Как пишет И. Иванов, "демократия не только собственные права, свободы и благоприятные условия их реализации, но это еще и права и свободы других людей, а также и огромная ответственность - обязанность соизмерять степень и меру своей свободы с интересами других людей и общества в целом" (неопублик. статья, с.4). И он прав, настаивая на усилении ответственности за злоупотребление свободой СМИ и нарушения прав человека или общественных интересов. Как показала практика, "перечень действий СМИ, расцениваемых законом как злоупотребление свободой СМИ, требует существенного дополнения" (там же, с.11). В этой связи, продолжает он, было бы целесообразно дополнить статью 4 Закона о СМИ - "Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации" - положением о том, что злоупотреблением свободой СМИ является использование СМИ в ситуациях, угрожающих здоровью и нравственности населения, осуществлению конституционных прав граждан. Кроме того, необходимо рассмотреть вопрос об изменении порядка ответственности за подобные противоправные действия (там же).

Я со своей стороны полагаю, что следующий текст 4-ой статьи - "Не допускается использование СМИ ... для разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропагандывойны, а также для распространения передач, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости" - необходимо изменить следующим образом: "Не допускается использование СМИ ... для разжигания нетерпимости или розни на национальной, классовой, социальной, гендерной, религиозной основе (далее по тексту) , а также для распространения печатных, аудио и видеоматериа лов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости. Не допускается нарушение средствами массовой информации прав человека и принципаравноправия женщин и муж чин".

Георгий Винокуров вводит понятие деструктивной деятельности СМИ. Кроме того, он предлагает один из способов ее анализа в том случае, когда деструктивная деятельность объективно существует, но не имеет явного формального выражения и не подпадает с точки зрения правоприменителя под признаки правонарушений, предусмотренных ст. 4 Закона о СМИ. Он предлагает в этих случаях использовать "апробиро ванные контент-аналитические, семиологические, политологи ческие и прочие методики, с помощью которых успешно удается определить ценностно-смысловую, идеологическую, партийную и прочую позицию органа СМИ исходя из объективного анализа содержания его материалов... На основе выявленных латентных идеологических симпатий, культивируе мых ценностей, внушаемых мнений, манифестируемых взглядов, навязываемых стереотипов и подобных характеристик изданий можно сделать обоснованный и корректный в правовом отношении вывод о наличии /отсутствии деструктивных противоправных моментов в его информационной политике. ...такие мотивированные экспертные заключения ...могут быть использованы в числе других аргументов при рассмотрении дел контролирующими органами, обеспечивая правомочность юридических оценок" (III, 5, с.23) - например, данный конкретный орган СМИ можно лишить лицензии (и это не будет цензурой!).