1 См.: Егоров а. В. Понятие посредничества в гражданском праве: Дис. … канд. Юрид. Наук. М., 2002. С. 58. 2 url: http://www.Legislation.Gov.Uk/uksi/1993/3053/contents/made

Звезда за правильный ответ

Вы внимательно прочитали статью? Тогда ответьте на вопрос:

Заключается агентский договор. Может ли принципал установить сумму вознаграждения в 1 рубль, если агент нарушит свою обязанность?

Да, по согласованию с агентом

Да, главное, чтобы договор был возмездным

Нет, установить номинальную сумму вознаграждения нельзя

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Недвижимость как предмет договора комиссии. На что сторонам следует обратить внимание

Юлия Валерьевна Старцева  специалист ВАС РФ

• Вправе ли комиссионер исполнить сделку по продаже недвижимости комитента

• Какие риски несет комитент при комиссионной покупке недвижимости

• Как разграничить комиссию и подряд

Конструкция договора комиссии предполагает совершение комиссионером сделки без непосредственного участия комитента. Это может быть удобным, но не в отношении сделок с недвижимостью. Специфика оборота и оформления прав на недвижимость не позволит комитенту отстраниться от участия в сделке. Более того, необходимость соблюдения формальностей при переходе прав существенно осложнит договорную схему сделки и может привести к спорам за имущество. Отсудить у комиссионера приобретенную им недвижимость может быть довольно непросто.

Сделка с недвижимостью потребует непосредственного участия комитента

Договор комиссии — это договор оказания услуг по ведению чужого дела, направленный на совершение комиссионером по поручению комитента сделок от своего имени, но за счет комитента (ст. 990 ГК РФ). По сделке, совершенной комиссионером с третьим лицом, приобретает права и становится обязанным комиссионер, хотя бы комитент и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки.

Недвижимое имущество является особым объектом гражданских прав, что накладывает соответствующий отпечаток на предмет договора комиссии. Представляется, что речь при этом может идти о трех основных группах комиссионных поручений:

• по продаже недвижимого имущества;

• по покупке недвижимого имущества;

• по совершению иных юридических действий.

Как отмечали авторы комментария к проекту Гражданского уложения, проблема связана с тем, что «предметом комиссии могут быть всякого рода сделки, встречающиеся в общежитии, если только они могут быть заключены на комиссионном начале, т.е. если исполнение сделки не требует непосредственного участия лица, давшего поручение. Таким образом, сделка получает свойство комиссионной не от предмета, а от способа исполнения поручения; коль скоро договор с третьим лицом заключен от имени комиссионера, но за счет лица, давшего поручение, то она комиссионная, независимо от того, что составляет ее предмет»¹.

Однако основой оборота недвижимости является идея гласности и общеизвестности сведений о правах на недвижимое имущество. Эта идея выражается в наличии системы государственной регистрации прав, предполагающей обязательное участие правообладателя. В данном случае комитент уже не может оставаться в тени, поскольку от него будет зависеть исполнение сделки.

Комиссионер не может самостоятельно исполнить комиссионное поручение об отчуждении недвижимости

Вопрос о возможности продажи комиссионером недвижимости комитента рассматривался на научно-консультативном совете в ВАС РФ. На обсуждение было представлено два подхода:

• комиссионер может исполнить договор купли-продажи недвижимого имущества, если ему передано владение продаваемым объектом недвижимости, что подтверждается наличием передаточного акта;

• сделка продажи недвижимого имущества, заключенная комиссионером по поручению комитента, не может быть самостоятельно исполнена комиссионером. Это обосновано спецификой правового режима недвижимости. Распорядиться недвижимостью и осуществить государственную регистрацию права может только лицо, указанное в реестре в качестве собственника (то есть сам комитент).

В итоге возобладал второй подход, изложенный в п. 23 информационного письма Президиума ВАС РФ от 17.11.2004 № 85 «Обзор практики разрешения споров по договору комиссии». Такая точка зрения, обоснованная с теоретических позиций, привела к достаточно редкому использованию договора комиссии в отношении недвижимого имущества. Некоторые авторы даже отрицают саму возможность заключения договора комиссии в отношении недвижимого имущества².

Любопытно, что иногда комиссионер дополнительно наделяется полномочиями представлять комитента при осуществлении действий, связанных с государственной регистрацией за покупателем права собственности на недвижимое имущество (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 15.07.2008 по делу № А67-7362/06; определение ВАС РФ от 28.08.2008 по делу № А67-7364/06). Но в данном случае речь скорее идет о заключении еще и договора поручения.

Сделки по покупке комиссионером недвижимого имущества также получили неоднозначную трактовку. В литературе отмечается, что, несмотря на необходимость государственной регистрации перехода прав на недвижимость, право собственности комитента возникает уже с момента получения комиссионером купленной для комитента недвижимости (в силу п. 1 ст. 996 ГК РФ). Комиссионер не может регистрировать на себя право собственности на такую недвижимость. Более того, комиссионер не вправе обращаться за государственной регистрацией перехода прав, поскольку он не является собственником.

Такая точка зрения фактически выводит на основе ст. 996 ГК РФ исключение из принципа внесения в реестр, на котором строится регистрационная система. Между тем с ней согласиться нельзя, поскольку при таком толковании создаются условия для расхождения между содержанием реестра прав на недвижимое имущество и действительным материально-правовым положением. А это неприемлемо и несет угрозу для оборота.

Система государственной регистрации ведет к значительному усложнению отношений между комитентом и комиссионером при исполнении последним поручения о покупке имущества. Так, в одном деле комиссионер обязался по поручению комитента приобрести в собственность от своего имени, но за счет комитента ряд объектов недвижимости, зарегистрировать на свое имя право собственности на них, передать комитенту в согласованный срок данное имущество и подготовить пакет документов для регистрации права за комитентом. Однако фактически комитент не смог добиться передачи приобретенного комиссионером имущества в его собственность (постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.03.2014 по делу № А56-4644/2013).

По другому делу суд кассационной инстанции отказал в удовлетворении требования комитента к комиссионеру о государственной регистрации перехода права собственности на объект недвижимого имущества. Комиссионер приобрел недвижимость во исполнение смешанного договора, содержащего условия договора комиссии и займа. В соответствии с договором комиссионер обязался приобрести для комитента спорное нежилое помещение на аукционе. При этом комитент предоставил ему денежный заем для оплаты суммы задатка, необходимого для участия в аукционе.

Кассация признала, что вывод нижестоящих судов о возникновении у комитента права собственности на нежилое помещение в силу ст. 996 ГК РФ основан на неправильном применении норм материального права. При этом суд исходил из того, что ни договор займа, предметом которого могут выступать лишь вещи, определенные родовыми признаками (ст. 807 ГК РФ), ни договор комиссии (ст. 990–996 ГК РФ), по которому одна сторона обязуется совершить за вознаграждение определенные действия по поручению другой стороны, не являются сделками по отчуждению объекта недвижимого имущества. Кроме того, в материалах дела не имелось доказательств приобретения спорного помещения комиссионером за счет комитента, и комитент не являлся стороной заключенного договора купли-продажи (постановление ФАС Московского округа от 31.01.2007 по делу № А40-35852/06-52-243).

Комиссионер не обязан достигать определенных результатов по сделке

На практике зачастую заключаются договоры комиссии на совершение различных юридических действий с объектами недвижимости. Это могут быть договоры на заключение сделок по сдаче в аренду недвижимого имущества (постановления ФАС Центрального округа от 28.12.2012 по делу № А14-13093/2011, от 12.04.2013 по делу № А14-10332/2012), а также осуществление юридических действий, направленных на обеспечение функционирования объекта недвижимости с целью получения комитентом максимально возможного дохода (фактически речь шла также о сдаче имущества в аренду) (постановление ФАС Поволжского округа от 20.02.2012 по делу № А12-8059/2011). Участники гражданского оборота используют договоры комиссии и для заключения с третьими лицами договоров на участие в инвестировании строительства (постановление ФАС Московского округа от 26.04.2007 по делу № А40-41632/06-50-327).

При этом на практике возникает проблема соотношения договора комиссии и договора подряда. Так, в одном деле муниципальное образование и общество заключили контракт на проведение проектно-изыскательских работ, капитального ремонта и технического переоснащения дворца культуры. По контракту общество обязалось осуществить выбор подрядчика и заключить с ним договор на выполнение соответствующих работ. В дальнейшем общество должно было обеспечить выполнение работ в полном объеме с соблюдением установленных договором сроков и качества, определяемого строительными нормами и правилами.

Исполняя условия договоров, общество заключило договор с подрядчиком и оплатило его работы. Но администрация отказалась возмещать выплаченные подрядчику суммы, ссылаясь на недостатки работ и отсутствие актов приемки.

Суды квалифицировали договоры между администрацией и обществом как договоры комиссии и взыскали расходы, понесенные обществом в связи с исполнением комиссионного поручения. При этом суды указали, что муниципальное образование должно предъявлять претензии по результатам работ непосредственно к подрядчику, а не к комиссионеру.

Президиум ВАС РФ не согласился с такой квалификацией отношений сторон. Суд указал, что предметом договора комиссии является деятельность комиссионера, направленная на заключение сделки (сделок). Соответственно, достижение определенного результата в рамках исполнения сделок, совершенных на основании комиссионного поручения, не входит в круг обязательств комиссионера.

По мнению ВАС РФ, отграничение комиссии от подряда заключается в том, что комиссия имеет своим предметом совершение одних лишь юридических действий и среди них именно сделок, в то время как подряд направлен на совершение действий фактических, призванных непосредственно обеспечить определенный материальный результат.

Из условий контрактов следует, что общество приняло на себя обязательства по организации работ по капитальному ремонту объекта и передаче его результата заказчику. Организуя выполнение работ с привлечением третьих лиц, оно выступило в качестве генерального подрядчика. В соответствии с п. 3 ст. 706 ГК РФ общество обязано нести перед заказчиком ответственность за последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств субподрядчиком (постановление Президиума ВАС РФ от 30.07.2012 по делу № А41-44375/10).

Таким образом, на практике использование конструкции договора комиссии при заключении сделок с недвижимым имуществом нецелесообразно. Такая конструкция существенно усложняет внутренние отношения между комитентом и комиссионером, что связано с особенностями гражданско-правового режима недвижимого имущества. В свою очередь это не отвечает самой природе договора комиссии и влечет для сторон дополнительные риски.

¹ Цит. по: Егоров А. В. Предмет договора комиссии. Статут, 2002. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». ² См. напр.: Российское гражданское право: Учебник: в 2 т. Т. II: Обязательственное право / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2011. С. 789; Гришаев С. П. Правовой режим недвижимого имущества. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Подпись на векселе. Что избавит от споров по идентификации векселедателя

Дмитрий Львович Смирнов  магистр права, старший юрист коллегии адвокатов «Муранов, Черняков и партнеры»

• Нужно ли указывать в подписи полномочия лица, подписавшего вексель

• Имеет ли силу вексель без расшифровки подписи

• Как векселедержателю доказать принадлежность подписи

Подпись векселедателя является обязательным реквизитом векселя. При ее отсутствии вексель не имеет силы. Соответственно векселедержатель должен убедиться в наличии подписи, чтобы иметь возможность обосновывать свои требования платежа по векселю как вексельные требования. Что же является надлежащей подписью векселедателя? Должна ли она сопровождаться расшифровкой фамилии и инициалов, а также указанием на должность подписанта? Исходя из формулировок действующего законодательства, эти данные не являются строго обязательными элементами подписи. Тем не менее их отсутствие может существенно осложнить процесс взыскания вексельной суммы в суде.

Закон не требует обязательной расшифровки подписи векселедателя

Подпись векселедателя имеет важное значение при решении вопроса о наличии вексельного обязательства и существования векселя как такового. Дело в том, что подпись является обязательным элементом формы векселя. На это однозначно указывают ст.ст. 1 и 75 Единообразного закона о переводном и простом векселе (утв. Конвенцией о Единообразном Законе о переводном и простом векселе от 07.06.1930) (далее — ЕЗППВ) и те же статьи идентичного Положения о переводном и простом векселе (утв. постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 07.08.1937 № 104/1341) (далее — Положение).

Цитата: «При рассмотрении дел об исполнении вексельных обязательств суду необходимо проверять, соответствует ли документ формальным требованиям, позволяющим рассматривать его в качестве ценной бумаги (векселя)» (п. 2 постановления Пленума ВС РФ № 33, Пленума ВАС РФ № 14 от 04.12.2000 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей»).

Отсутствие подписи лишает документ силы векселя (ст.ст. 2 и 76 ЕЗППВ и Положения). Причина такой строгости оформления векселя заключается в следующем. Вексель является ценной бумагой, которая обладает качеством публичной достоверности. Следовательно, он должен позволять из своих формальных реквизитов установить содержание вексельного правоотношения. Одним из элементов вексельного правоотношения является личность векселедателя — лица, отвечающего за акцепт и платеж по переводному векселю и за платеж по простому векселю (ст.ст. 9 и 78 ЕЗППВ и Положения). Именно поэтому в формальных реквизитах векселя должно содержаться достаточно информации, которая позволит индивидуализировать векселедателя.

Однако на практике нередко возникает вопрос: что же понимается под таким реквизитом векселя, как «подпись»?

Достаточно ли проставления на векселе того, что на разговорном языке называют росчерком или «росписью», — графического элемента без его расшифровки? Или же росчерк как графический элемент подписи должен быть обязательно снабжен расшифровкой с указанием наименования векселедателя? Кроме того, необходимо ли рядом с подписью указывать полномочия лица, подписавшего вексель?

Вексельное законодательство не раскрывает понятия «подпись векселедателя» и не выделяет составляющих ее элементов. Единственное официальное разъяснение содержания понятия «подпись векселедателя», позволяющее лишь предварить выяснение поставленных вопросов, содержится в п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.07.1997 № 18. Согласно данному письму вексель признается составленным с нарушением формы при отсутствии собственноручной подписи векселедателя.

Таким образом, основным требованием к подписи на векселе является требование к способу ее оформления, который должен быть собственноручным. Совершение подписи с помощью факсимиле или иным другим способом, отличным от собственноручного подписания, не является надлежащим подписанием векселя¹.

Если подписанта нельзя определить без расшифровки подписи, вексель не имеет силы

Некоторые коллеги считают, что расшифровывать подпись векселедателя нужно всегда², а также указывать полномочия составителя векселя (например, данные доверенности или должность)³. Эта позиция также поддерживается Ассоциацией участников вексельного рынка.

Цитата: «Если однозначность прочтения автографа отсутствует, то необходимым представляется дополнительное указание имени физического лица, которое сделало автограф, так называемая расшифровка подписи. Расшифровка должна полностью явствовать из текста самой вексельной бумаги, а не быть предметом графологического исследования почерка» (п. 1.8 (В) Приложения к Стандарту «Методические рекомендации по экспертизе векселей», утв. Протоколом от 25.03.1999 № 21 заседания Совета Ассоциации участников вексельного рынка (АУВЕР)).

Таким образом, представители научного и профессионального сообществ дополнительно выделяют следующие элементы подписи как реквизита векселя: 1) расшифровка подписи с указанием наименования векселедателя; 2) указание на полномочия лица, подписавшего вексель.

Расшифровки подписи достаточно, когда векселедателем выступает физическое лицо, действующее от своего имени. В данном случае расшифровка позволит проверить (как минимум на первый взгляд), действительно ли в векселе расписалось лицо, обозначенное в графе «векселедатель».

Несколько сложнее выглядит ситуация с юридическими лицами, поскольку в таком случае подпись проставляет не сам векселедатель, а уполномоченное им лицо. Как указано в п. 1 ст. 53 ГК РФ, юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы. Волеизъявляющим органом компании является ее генеральный директор — физическое лицо, который и ставит свою подпись от имени лица юридического. Чтобы из внешних признаков векселя было понятно, что обязалось именно юридическое лицо, действующий от его имени подписант должен поставить свою подпись, расшифровать ее, а также указать свою должность или иное основание полномочий (например, доверенность).

Описанная позиция находит подтверждение и в судебной практике. Так, ФАС Северо-Кавказского округа в одном из дел указал, что отсутствие расшифровки подписи не позволяет судам установить подписанта и его полномочия действовать от имени ответчика (постановление от 28.05.2010 по делу № А32-38650/2009). Аналогичная позиция излагается в иных судебных решениях (постановления ФАС Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2007 по делу № 09АП-10880/2007-ГК, Центрального округа от 05.04.2010 по делу № А14-6797/2009-185/5).

Практика. Общество обратилось в суд с иском о взыскании вексельной суммы. Суды трех инстанций отказали в удовлетворении исковых требований, указав, что предъявленный истцом документ не имеет силы векселя. Данный вывод был основан на том, что вексель не содержит расшифровки подписи лица, его подписавшего. Суд подчеркнул, что под термином «подпись» понимается не только собственноручная подпись как автограф, но и наименование векселедателя (расшифровка подписи), а в случае необходимости — указание на основания полномочий составителя (например, обозначение данных о доверенности при выдаче векселя представителем или данных о должности уполномоченного лица и его полномочиях при выдаче векселя юридическим лицом). Эти элементы подписи необходимы для выяснения при возможном дальнейшем споре вопроса о векселеспособности обязанного по векселю лица (постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 13.05.2010 по делу № А58-10476/09).

Необходимость расшифровки подписи следует из сложившихся в вексельном праве традиций. Так, известный дореволюционный правовед А. М. Нолькен еще в 1913 году в одной из своих работ писал, что подпись векселедателя должна включать его фамилию или фирму (то есть наименование юридического лица — векселедателя)⁴.

Однако ни сам ЕЗППВ, ни принятое в 1937 году Положение не содержат положений о том, что подпись на векселе должна обязательно снабжаться расшифровкой и указанием полномочий подписанта.

Для взыскания вексельной суммы придется доказать принадлежность подписи

Существует судебная практика, согласно которой отсутствие указанной выше информации не является дефектом формы векселя (постановления ФАС Волго-Вятского округа от 15.03.2010 по делу № А79-3702/2009, № А79-3703/2009от 29.03.2010 по делу; определение ВАС РФ от 24.11.2010 № ВАС-15782/10).

Так, коллегия судей ВАС РФ подчеркнула, что действующее законодательство не признает отсутствие расшифровки подписи векселедателя в качестве порока формы векселя. По мнению судей, дефектом формы векселя будет являться лишь отсутствие подписи векселедателя (определение от 27.12.2012 № ВАС-17503/10).

Практика. Налоговая инспекция привлекла общество к ответственности за занижение суммы прибыли. По мнению налоговиков, общество не учло в составе прибыли денежные средства, полученные от размещения своих векселей. Общество оспорило решение инспекции. При этом суды трех инстанций поддержали позицию общества. Среди прочего налоговая ссылалась на недействительность векселей (поскольку указанные в качестве генеральных директоров лица не подписывали договоры купли-продажи векселей, не учиняли индоссаменты по векселям). Однако суды подчеркнули, что подписи индоссантов на векселях проставлены без расшифровки ФИО подписантов. Соответственно, нет оснований делать однозначный вывод о том, что векселя были индоссированы неуполномоченным лицом. Более того, суды пришли к выводу, что в данном случае нет дефекта формы векселя, влекущего его недействительность, поскольку на векселе при учинении индоссамента присутствует такой реквизит, как подпись (постановление ФАС Московского округа от 15.04.2008 по делу № А40-35750/07-109-136).

Существует также позиция судов о том, что указание на полномочия подписанта не является обязательным элементом подписи.

Практика. В деле по иску о взыскании вексельного долга один из соответчиков пытался обосновать недействительность векселя. Среди прочего он ссылался на то, что в векселе нет указания на основания полномочий (должность, доверенность) представителя векселедателя. Суд не принял аргументы соответчика, указав, что вексель соответствует по форме и содержанию требованиям ст. 75 Положения о переводном и простом векселе (постановление ФАС Московского округа от 08.07.2009 по делу № А40-49171/08-43-372).

Отсутствие расшифровки подписи и указания на полномочия подписанта не означает отсутствие самой подписи. При наличии сомнений в правомочности подписанта суд предпринимает меры для выяснения принадлежности подписи и полномочий лица, подписавшего вексель (постановление ФАС Московского округа от 12.05.2010 по делу № А40-49939/09-24-379).

Впрочем, даже если будет установлено, что вексель был подписан неуполномоченным лицом, это не повлечет его автоматической недействительности. Такой вексель будет действителен, что следует из ст.ст. 7 и 77 Положения о переводном и простом векселе. Последствием подписания векселя в отсутствие на то полномочий будет являться возложение обязанностей по векселю на неуполномоченное лицо, его подписавшее (ст. 8 Положения).

Однако если выяснить личность подписавшего вексель лица и наличие у него полномочий не удается, суды отказывают истцу во взыскании по векселю (постановление ФАС Уральского округа от 08.04.2009 № Ф09-1810/09-С4).

Практика. Организация обратилась в арбитражный суд с требованием о включении в реестр требований кредиторов должника суммы задолженности. Задолженность основывалась на простых векселях, обязательства по которым должник не исполнил. Суды пришли к выводу, что спорные векселя подписаны от имени должника неуполномоченным лицом, которое не выполняло функции исполнительного органа и не входило в органы управления должника. Исходя из этого, суды отказали в удовлетворении требования (определение ВАС РФ от 19.12.2007 № 2243/07).

В одном деле истец требовал взыскания вексельного долга с общества-векселедателя и предполагаемого авалиста. Авалистом являлось физическое лицо, подпись которого на векселе визуально соответствовала подписи от имени общества-векселедателя. Суды первых трех инстанций отказали в иске, поскольку истец не доказал, что подпись принадлежит ответчику — авалисту (расшифровки подписи не было).

ВАС РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, указав, что суды необоснованно возложили на истца бремя доказывания обстоятельств, которые он доказывать не должен. Суд подчеркнул, что если ответчик оспаривает факт подписания им векселей, он (а не истец) должен заявить о фальсификации подписи. В этом случае суд примет необходимые меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства (постановление Президиума ВАС РФ от 10.09.2013 № 4096/13).

Таким образом, ВАС РФ признал, что простого росчерка без расшифровки и указания полномочий сделавшего его лица достаточно для того, чтобы считаться авалем. При этом суд сослался на ст. 75 Положения (хотя ст. 75 Положения не регулирует реквизиты аваля, а регулирует реквизиты самого векселя). В связи с этим остается открытым вопрос, относится ли этот вывод ВАС РФ только к авалю или также и к подписи векселедателя.

В любом случае отсутствие расшифровки подписи и указания полномочий на векселе может оказать существенное влияние на распределение бремени доказывания при рассмотрении вексельного спора.

В рассмотренном ВАС РФ деле имелось визуальное сходство росчерка предполагаемого авалиста с росчерком подписанта от имени общества. При таких обстоятельствах имелись достаточные основания предположить, что аваль и подпись от имени общества были выполнены одним лицом. Поэтому логично было возложить бремя доказывания обратного на ответчика. Но возможны случаи, когда росчерк на векселе идентифицировать крайне затруднительно. Например, когда от имени общества подпись поставил не генеральный директор, а другое лицо по доверенности, причем текущему генеральному директору о такой доверенности ничего не известно. Еще сложнее дело обстоит в случае, когда иск предъявлен к обществу-правопреемнику предполагаемого обязанного лица по векселю, у которого совершенно иное руководство, нежели у общества-правопредшественника. В указанных случаях разумно возложить бремя доказывания принадлежности подписи на истца — векселедержателя. Ведь при приобретении векселя он должен был проявить должную осмотрительность и убедиться в подлинности подписи (например, запросить доверенность на подписавшее лицо). Возложение бремени доказывания на векселедержателя еще более обоснованно в том случае, когда векселя выданы на очень крупные суммы. Очевидно, что разумный участник гражданского оборота не будет приобретать долговые бумаги, если не удостоверится в том, что сможет впоследствии осуществить по ним взыскание.

Если в качестве подписи векселедателя — ответчика выступает простой росчерк, то истец должен указать конкретное физическое лицо, которое поставило росчерк, и подтвердить его полномочия. Задача истца существенно упрощается в случае, когда на векселе имеется расшифровка росчерка и указание на должность поставившего его лица. После того как истец представит убедительные доказательства того, какое физическое лицо и в силу каких полномочий поставило росчерк, бремя доказывания «сдвигается» на ответчика. Соответственно уже ответчик должен представить доказательства того, что подпись на векселе выполнена другим лицом (о чем и говорится в постановлении ВАС РФ от 10.09.2013 № 4096/13).

Таким образом, даже если отсутствие расшифровки подписи и/или указания на полномочия подписанта не является дефектом формы векселя, при взыскании вексельного долга истцу необходимо будет доказать принадлежность подписи уполномоченному лицу. В случае, когда на векселе проставлен только росчерк, истцу, прежде всего, нужно представить убедительные доказательства, что такой росчерк является подписью. То есть, что это не просто некое графическое изображение, а именно подпись, которая была выполнена конкретным физическим лицом с намерением принять на себя какое-либо обязательство. При этом расшифровка подписи, не являясь ее обязательным элементом, может облегчить истцу его задачу доказывания.

Если же исходить из того, что простой росчерк на векселе без расшифровки и/или указания должности подписанта не является подписью, то такой документ вообще не будет являться векселем (так как на нем отсутствует обязательный реквизит — подпись). Это не мешает держателю такого документа использовать его как доказательство наличия иного права (например, как долговую расписку). Однако в таком случае будет применяться не вексельное законодательство, а нормы гражданского права о соответствующем обязательстве (например, о договоре займа). На практике это означает, что истец уже не сможет взыскать долг, предъявив только вексель, если ответчик будет возражать против такого требования. Истцу нужно будет доказать существование долгового обязательства, то есть доказать, например, что ранее истец предоставил ответчику какие-либо товары или услуги, за что ему теперь причитаются денежные средства. При этом если ответчик будет оспаривать факт подписания документа, на котором стоит некий росчерк, истец в любом случае будет обязан доказать также принадлежность этого росчерка ответчику.

Отсутствие расшифровки подписи и указания на полномочия подписанта может повлечь возникновение длительных споров по поводу выяснения личности подписанта и установления его полномочий. А в перспективе — если личность и полномочия установить не удастся — отказ в иске.

Поэтому участникам вексельного оборота стоит при составлении векселя и его приобретении убедиться, что на векселе имеется не только графическое изображение — росчерк векселедателя, но и расшифровка, которая указывает на принадлежность росчерка конкретному физическому лицу, а также указание на полномочия такого лица действовать от имени юридического лица (если оно подписывает вексель юридического лица). Если же полномочия подписавшегося лица вытекают из доверенности, то при получении векселя лучше также попросить заверенную копию доверенности, которую в дальнейшем хранить вместе с приобретенными векселями.

¹ Любопытным в этой связи представляется указание Л. А. Новоселовой на случаи, когда подпись на поверку оказывается нанесена не собственноручно, а путем так называемого контактного копирования, благодаря чему на первый взгляд отличить такую подпись от собственноручной без экспертизы не представляется возможным (см. Новоселова Л. А. Вексель в нотариальной практике // Нотариус. 2001. № 1). ² См. напр.: Вишневский А. А. Вексельное право. М., 1996. С. 37–38; Гудков Ф. А. Вексель. Дефекты формы (методики выявления типичных ошибок). М., 1998. С. 39–40, 63; Мурзин Д. В., Скуратовский М. Л., Ярков В. В. Вексельное право. М., 2006. С. 89, 107; Белов А. В. Курс вексельного права. М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2006. С. 234–235. ³ См.: Абрамова Е. Н. Практический комментарий вексельного законодательства Российской Федерации. М.: Волтерс Клувер, 2007 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». ⁴ См.: Нолькен А. М. Устав о векселях. Практическое руководство. СПб., 1913. С. 31.

КОРПОРАТИВНЫЕ СПОРЫ

Акционерные соглашения и корпоративные договоры. Что выгоднее выбрать участникам

Наталья Владимировна Коновалова  старший юрист юридической компании «AstapovLawyers International Law Group»

Марина Владимировна Агальцова  LL.M, юрист юридической компании «AstapovLawyers International Law Group»

• Можно ли акционерным соглашением заставить акционеров голосовать на собрании определенным образом

• Как можно отразить порядок выплаты дивидендов в акционерном соглашении

• Нужно ли уведомлять само общество о заключении акционерного соглашения

Возможность заключать акционерные соглашения появилась у участников корпораций уже давно. Еще 4 года назад в Федеральном законе от 26.12.1995 № 208- ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Закон № 208- ФЗ) появились нормы об акционерном соглашении (ст. 32.1). Однако бума заключения акционерных соглашений не случилось. Наверное, отчасти потому, что российское законодательство выдвинуло очень жесткие требования к акционерным соглашениям, нарушения которых ведут к признанию их недействительными. С 1 сентября ситуация должна измениться — в Гражданском кодексе РФ появятся положения о корпоративном договоре (ст. 67.2). Его участниками могут быть не только акционеры общества, но и третьи лица, если у них есть законный интерес (инвесторы, кредиторы). Более того, по новым правилам нарушение корпоративного договора может стать основанием для признания недействительным решения органа общества. Правда, это распространяется только на случаи, когда на момент принятия решения сторонами корпоративного договора были все участники.

Акционер не может вступить в соглашение только частью своих акций

Акционерное соглашение представляет собой договор (ст. 32.1 Закона № 208- ФЗ). Следовательно, к нему применяется принцип свободы договора, а это означает, что стороны вольны регулировать данным договором все, что не запрещено императивными нормами. При этом ограничение свободы договора должно быть не только предусмотрено законом (то есть непосредственно императивными нормами), но и преследовать определенную законную цель. Очевидно, что в случае с акционерным соглашением законной целью является защита слабой стороны («баланс сил») и невозможность распространять его действие на третьих лиц.

Закон № 208- ФЗ предоставляет сторонам возможность урегулировать в акционерном соглашении следующие вопросы:

• обязанность сторон акционерного соглашения осуществлять определенным образом права, удостоверенные акциями, и (или) права на акции (п. 1 ст. 32.1);

• обязанность воздержаться от осуществления права на акции (п. 1 ст. 32.1);

• обязанность сторон голосовать определенным образом на общем собрании акционеров (п. 1 ст. 32.1);

• обязанность сторон согласовывать вариант голосования с другими акционерами (п. 1 ст. 32.1).

• обязанность сторон приобретать или отчуждать акции по заранее определенной цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств (п. 1 ст. 32.1);

• обязанность сторон воздерживаться от отчуждения акций до наступления определенных обстоятельств (п. 1 ст. 32.1);

• обязанность согласованно осуществлять иные действия, связанные с управлением обществом, с деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества (п. 1ст. 32.1).

Этот перечень обязанностей сторон является открытым. Закон также обозначил те условия, которые нельзя установить в акционерном соглашении, в частности, обязанность голосовать согласно указаниям органов управления общества, в отношении акций которого заключено данное соглашение (п. 2 ст. 32.1). Более того, акционер не может вступить в акционерное соглашение только частью акций, принадлежащих ему (п. 3 ст. 32.1 Закона № 208- ФЗ). Закон также указывает, что акционерное соглашение не может распространяться на третьих лиц (п. 4 ст. 32.1).

Стороны акционерного соглашения могут нарушить его путем голосования на общем собрании акционеров вразрез с достигнутыми договоренностями, однако такое нарушение не влечет признание решения общего собрания акционеров недействительным (п. 4 ст. 32.1 Закона № 208- ФЗ). За нарушение договорного обязательства может быть предусмотрена ответственность (п. 7 ст. 32.1 Закона № 208- ФЗ).

В акционерном соглашении можно предусмотреть обязанность сторон голосовать определенным образом

К сожалению, судебной практики о признании арбитражных соглашений недействительными немного. Небольшое количество судебных актов в данном случае не положительный, а скорее отрицательный знак, свидетельствующий о том, что соглашения либо не заключаются, либо споры по ним рассматриваются в других юрисдикциях, либо (что маловероятно) стороны предпочитают обращаться в третейский суд. Маловероятность третьей альтернативы обуславливается тем, что российские суды исходят из неарбитрабильности споров из арбитражных соглашений. То есть такие споры не могут рассматриваться в третейском суде или в международном коммерческом арбитраже (постановление ФАС Московского округа от 26.09.2011 по делу № А40-35844/11-69-311; определение ВАС РФ от 30.01.2012 № ВАС-15384/11). Рассмотрение же споров в других юрисдикциях является вполне возможным при наличии прорагационной оговорки. Однако если решение иностранного суда необходимо будет признавать в России, с приведением в исполнение могут возникнуть проблемы.

Итак, на основе анализа существующей судебной практики нам удалось выявить следующие основания для признания арбитражного соглашения недействительным.

Первый случай — если акционерным соглашением изменяется порядок управления обществом по сравнению с уставом или требованием закона, например, меняется компетенция органов управления. Так, в уже упомянутом деле суды признали противоречащими закону положения акционерного соглашения, которыми акционеры были уполномочены решать вопросы, отнесенные законом к компетенции общего собрания (определение ВАС РФ от 30.01.2012 № ВАС-15384/11).

Установленное в соглашении условие о единогласном принятии решения общим собранием акционеров также противоречит закону и является недействительным.