230 Ко технические и ремесленные навыки, от них требуется способность работать самостоятельно и ответственно.
Важнейшими, однако, представляются те педагогические задачи, которые ложатся на плечи юных артистов. Они сами обучают начинающих и младших детей из интегративного цирка!
Этот проект способствует интеграции чувств на самых разных уровнях и потому рекомендуется для подражания.
фото 53: Большие помогают маленьким (фото - цирк Миньон)
...Акробаты же и клоуны выступают по ту сторону наших
возможностей.
Карл Краус
Когда
заканчивается терапия?
В идеале терапия заканчивается тогда, когда исчезают жалобы и ребенок научается регулировать себя сам. Часто к этому моменту он теряет интерес к занятиям, ему больше не хочется приходить каждую неделю. Наступает «насыщение».
В реальности продолжительность терапии ограничивается числом занятий, оплачиваемых страховой компанией.
Кроме того, бывают и такие дети, как Олаф, на описываемый момент - семи с половиной лет.
Олаф ходил ко мне на занятия в Институт Инге Флемиг три года. Как-то мы с его мамой сидели рядом на скамейке, наблюдая за пестрой игрой группы. Олаф на полной скорости скатился на роликовой доске с горы и медленно ездил мимо нас из стороны в сторону.
Его мама сказала мне, что на следующей неделе им назначен очередной медицинский осмотр у Инге Флемиг. Мы решили предложить Инге Флемиг завершить терапию. Олаф хорошо развивался, и в школе тоже все складывалось прекрасно.
На следующей неделе мы встретились на приеме у Инге Флемиг, и перед этим я уже сообщила ей о нашем предложении.
Инге Флемиг попросила Олафа для начала проскакать по комнате на одной ноге. И что же он сделал? Чрезвычайно артистично изобразил неловкие движения неумехи. Инге Флемиг бросила на меня вопросительный взгляд, - я была удивлена не меньше нее! Но потом я догадалась, в чем тут дело. Я знаком попросила Инге Флемиг не комментировать происходящего и написала ей записку: «Пожалуйста, пусть продолжает, попросите его потом поиграть снаружи, пока мы не закончим».
Олаф разыграл великолепный спектакль! Как только он нышел за дверь, мы с его мамой рассмеялись и объяснили все Инге Флемиг.
Олаф прекрасно знал, как проходит обследование. Он слышал, как мы говорили о завершении терапии и, ни слова ни
231
говоря, решил оказать сопротивление! Его моторные способности оказались развиты так хорошо, что ему ничего не стоило разыграть искусственную неловкость. Он хотел и дальше ходить на занятия!
Инге Флемиг сказала тогда примерно следующее: «Если это ему так важно, значит, терапия ему еще нужна. Что-то в нем еще не пришло в равновесие».
Получив разрешение на следующие полгода занятий, Олаф отходил ко мне только месяц. Помимо вольтижировки, он еще хотел по-настоящему освоить верховую езду.
Для его психического равновесия было важно самому решить, когда закончить терапию.
На этом примере ясно видно, что решение о завершении терапии должно быть принято совместно всеми участниками развивающего процесса, причем главным тут является ребенок.
С моей точки зрения, важно, чтобы «наши» дети начинали параллельно заниматься сенсорно-интегрирующим видом спорта. По окончании терапии им предоставляется возможность сделать эти занятия более интенсивными или начать новые. Таким образом, переходный период «после терапии» получается более плавным, в том числе и для родителей. Нередко именно матери озабочены тем, как все пойдет дальше, без привычной поддержки. Дети быстрее привыкают к самостоятельности, потому что они «готовы» к новым задачам.
По-другому дело обстоит с детьми с тяжелыми нарушениями. Многим всю жизнь необходима терапия, чтобы удержать достигнутое, чтобы развитие не обратилось вспять. В большинстве случаев одного вида терапии недостаточно для поддержания определенного качества жизни. Некоторых детей только терапия спасает от болей.
233