143 Врачебных гомеопатических обществ, которые издавали 22 профессиональных журнала

К 1900 году в США было открыто уже 1 СЮ госпиталей и 22 гомеопатических колледжа.

Люди, создавшие славу нации, такие, как Дж. Рокфеллер, Т. Эдисон и М. Твен, лечились у врачей-гомеопатов.

«Золотая эра» гомеопатии в США закончилась внезапно и трагично. К 1910 году сторонники монополии в медицине объединились и провели через Конгресс законопроект о стандарте в обучении, лицензировании и аккредитации докторов. Инициатором выступила Американская Медицинская Ассоциация (АМА), при поддержке крупных фармацевтических компаний, выпускавших обычные аллопатические лекарства. Накал противостояния был таков, что врачам-членам АМА (выход из её рядов автоматически лишал врача лицензии) было запрещено не только прописывать гомеопатические препараты и отправлять своих пациентов на консультации к врачам-гомеопатам, но и поддерживать знакомство с коллегами на социальном уровне. Чтобы разгромить существующие гомеопатические школы, колледжи и госпитали, были введены новые неприемлемые правила лицензирования. К 1930 году почти вся гомеопатическая практика в США перестала существовать.

На долгие годы в стране воцарилось медицинское единообразие, в результате которого США, страна, тратящая денег больше всех в мире на нужды медицины, занимает лишь 12-е место по эффек­тивности системы здравоохранения в целом.

Однако европейские «гомеопатические ветры» сдвинули корабль американской гомеопатии с мели: последние 20 лет медленно, но верно, гомеопатия в США возрождается. Не последнее место в этом благоприятном процессе занимает «брожение» умов среди профессионалов. В 1983 году на церемонии окончания медицинской школы Гарвардского университета декан Burwell, напутствуя будущих докторов, произнёс ироничную фразу: «Половина из того, чему мы вас учили, не соответствует истине. К сожалению, мы не знаем, какая половина».

В начале нового XXI века гомеопатия как информационный курс включена в программу большинства медицинских школ США; год от года растёт потребление гомеопатических препаратов. В США в последние годы доход от их реализации составляет $150 млн. в год - величина этой суммы поражает воображение, если учесть, что страховые компании не покрывают расходы на гомеопатическое лечение.

Итак, США накануне гомеопатического бума, который Европа переживает весь послевоенный период.

Вспоминая с благодарностью: проф. Август бир Коток а., Иерусалим, Израиль

В следующем году исполняется 80 лет со дня опубликования проф. Августом Карлом Густавом Биром в "Мюнхенском медицинском еженедельнике" своей знаменитой статьи "Каковым должно быть наше отношение к гомеопатии?", с большим воодушевлением воспринятой всеми гомеопатами и их сторонниками. В этой связи мне хотелось бы напомнить как некоторые факты из биографии известного немецкого хирурга, так и содержание его статьи, ставшей предметом ожесточённых дискуссий.

Август Бир родился 24 ноября 1861 г. в небольшом гессенском городке Гельзене, в семье лесоустроителя. От отца Август унаследовал любовь к лесам, и при выборе профессии долго колебался между медициной и лесоведением. Он всё же выбрал медицину, и этот выбор в итоге принёс ему мировую известность. Бир учился в Берлине, Лейпциге и Киле. После государственного экзамена и получения диплома врача в Киле в 1886 г., молодой доктор там же начал свою работу ассистентом у известного хирурга Фридриха фон Эсмарха (1823-1908). У Эсмарха Бир работал до 1899 г. В 1888 г. он защитил диссертацию и получил степень доктора медицины. С 1899 по 1904 г. Бир заведовал кафедрой хирургии в Грейфсвальде, с 1904 по 1907 гг. - в Бонне. С 1907 г. и до самого выхода на пенсию в 1932 г. проф. Бир возглавлял хирургическую клинику Берлинского университета на Цигельштрассе, завоевав у берлинских хирургов почётный титул "последний великий с Цигельштрасе" (der letzte Grose aus der Ziegelstrase). Отойдя от медицинской практики, Бир окончательно вернулся к любви своей молодости - лесам. Ещё в 1912 г. в местечке Зауен неподалеку от Берлина Бир приобрёл лесной участок, дабы приступить, по собственным словам, к "большому эксперименту моей жизни - созданию идеального смешанного леса (Mischwald) по общим философским и биологическим законам, продиктованным медициной". Бир решил устроить свой собственный здоровый лес, применяя к нему принцип, которым он руководствовался в медицинской практике: . "Здоровье есть правильное смешение он руководствовался в медицинской практике: "Здоровье есть правильное смешение противоположностей, из которых состоит организм, а болезнь - их извращённое смешение...". Этот эксперимент со свойственной ему тщательностью и добросовестностью Бир начал сразу же после покупки участка, но полностью ему он посвятил себя после выхода на пенсию. Перенеся принципы рациональной медицины на устройство биосистем и применяя их на практике, разумно "смешивая противоположности", Бир, фактически, был первым в мире экологом. Ныне существует Европейский фонд экологических и медицинских исследований им. проф. Августа Бира. Свои размышления о гармоничном устройстве мира Бир суммировал в философском трактате "Душа" ("Die Seele"), опубликованном в 1939 г. и поныне имеющимся в продаже в книжных магазинах. Учёный отказался поддержать нацистов, и интерес к его личности в Германии тех дней был немедленно утрачен. В 1945 г. среди беженцев его и его жену Анну случайно обнаружила советский военврач Валентина Гориневская, сама учившаяся у Бира в 1920-х гг. Она помогла им вернуться в Зауен, который каким-то чудом обошла война, и добилась для них питания из военной полевой кухни. В Зауене супружеская пара провела свои последние годы. Август Бир скончался 12 марта 1949 г. и был похоронен рядом с могилой своей жены на одной из полян "идеального смешанного леса". Когда советский хирург, генерал А. А. Вишневский, имя чьего отца носит известный институт хирургии в Москве, в 1972 г. захотел положить цветы на могилу проф. Бира, её в тот момент просто не удалось найти - всё заросло травой. Позднее труппа немецких врачей-энтузиастов привела могилы в порядок, а сегодня имя Бира носит одна из площадей Берлина. К концу жизни Бир был почётным членом 15-и научных обществ и почётным доктором 5 университетов.

Медицинское наследие проф. Бира огромно. Бир принадлежал к ныне почти исчезнувшему поколению врачей-энциклопедистов, отнюдь не замыкавших в рамках своей узкой специализации, так что его интерес к гомеопатии не был данью сиюминутному увлечению или конъюнктуре. Помимо медицины и лесоведения, кстати, он увлекался ещё теологией и древнегреческой философией. По его руководствам по хирургии учились несколько поколений врачей. Его именем названы несколько оригинальных методик оперативного и консервативного лечения (искусственная гиперемия, костнопластические ампутации с созданием опорной культи, лечение ранений сосудов и др.) и пункционная игла. Бир был автором до сих пор не утративших своей ценности научных трудов по теории и практике хирургии, по костному туберкулёзу и регенерации тканей. Бир считается фактическим основателем спортивной медицины (с 1920 по 1932 гг. он возглавлял Высшую спортивную школу при медицинском факультете Берлинского университета - первую такого рода в мире). Однако главной заслугой проф. Бира перед медициной, обессмертившей его имя, было введение в практику спинномозговой анестезии. Справедливости ради надо упомянуть, что предшественником Бира был американский невролог д-р Джеймс Л. Корнинг, который в 1885 г. описал наблюдавшуюся анестезию при введении кокаина в спинномозговой канал. Однако Корнинг использовал этот метод для лечения болей в нижних конечностях, не предлагая использовать его как метод анестезии при хирургических операциях. В течение 13 лет наблюдения Корнинга не вызывали никакого интереса, пока за дело не взялся Август Бир. Он разработал метод введение анестетика в субарахноидальное пространство, и стал регулярно применять его в своей клинике. Интересно, что прежде чем этот метод анестезии был поставлен им "на поток", Бир испытал его на себе самом 24 августа 1898 г. Анестезия прошло успешно, хотя впоследствии у Бира развилась тяжёлая головная боль - как и у 4-х из 6-и пациентов, которых он ранее прооперировал с использованием нового способа обезболивания. Убедившись на своём примере, что осложнения были вполне реальны, хотя и преходящи, Бир отложил его введение в каждодневную практику клиники, и лишь когда подобрал оптимальную концентрацию и количество анестетика, позволившие снизить число неблагоприятных реакций, он дал зелёный свет новому методу. А в 1907г. Бир предложил уже внутривенный наркоз. Нет нужды напоминать, что? означают эти методы для современной медицинской практики. Небезынтересно будет здесь добавить, что проф. Бир был блестящим педагогом, а его афоризмы немедленно становились крылатыми. Вот лишь некоторые из них: "Не будь такого количества профессоров, медицинская практика стала бы намного проще", "Хорошая мать часто ставит диагноз точнее, чем плохой врач", "Медицинские теории обычно ещё более странны, чем факты, на которых они основаны", "Ни одну операцию я не могу назвать полностью безопасной", "Учёные-медики - чудесные люди, лишь не позволяйте им лечить вас".

Чтобы понять, какое значение для судеб гомеопатии имела статья Бира, надо вспомнить положение мировой гомеопатии в 1920-х гг. А было оно очень трудным, если не сказать - выглядевшим совершенно безнадёжным. Кризис, начавшийся в европейской гомеопатии в конце 1870-х гг., всё более углублялся, особенно на фоне прогресса аллопатии, за которым стояли успехи бактериологии. Количество числа всех практиковавших в этих странах докторов. Российская гомеопатия, потерявшая абсолютно всё годы Первой мировой и гражданской войн, только начала приходить в себя. Однако самым прискорбным на фоне всей этой и без того не внушавшей оптимизма картины был внезапный и быстрый крах оплота мировой гомеопатии - гомеопатии американской. Даже в самые тяжёлые годы европейской гомеопатии, приверженцы учения Ганемана в Старом свете с надеждой устремляли свои взоры за океан, где тысячи гомеопатов располагали десятками колледжей, больниц, собственных печатных изданий, профессиональных и непрофессиональных обществ. Всего за первые двадцать лет прошлого века американская гомеопатия полностью утратила всё своё былое величие, с таким трудом достигнутое в XIX в., и превратилась в безнадёжного аутсайдера и парию медицинской практики. К началу 20-х гг. стало уже ясно, что ликвидация двух уцелевших гомеопатических колледжей и нескольких больниц - всего лишь вопрос времени.

Короче, начало 1920-х гг. ознаменовало начало нового этапа в истории мировой гомеопатии, который можно условно назвать периодом борьбы за выживание. Длился он до самого, конца 1970-х гг. Любое одобрительное слово или упоминание о гомеопатии из уст известного учёного или врача с радостью подхватывалось и тиражировалось сторонниками гомеопатии. Любая поблажка со стороны властей становилась поводом для праздника. Каждая новая вышедшая книга была событием, о котором говорили. Публикация статьи одного из крупнейших хирургов тех дней, учёного с мировым именем, была неожиданным счастливым подарком гомеопатам. Однако, это была не просто нейтральная или даже дружественная по отношению к гомеопатии статья, какие время от времени появлялись в аллопатической периодике, чьи авторы, небрежно похлопав по плечу своих менее удачливых собратьев и признав, что в гомеопатии что-то да имеется, тут же выставляли список неприемлемых для ортодоксальной медицины положений, от которых гомеопаты были обязаны отречься, дабы быть допущенными в священный храм медицинской науки и практики Бир не просто заявил, что гомеопатия должна иметь своё законное место в медицине, но и фактически подтвердил все её положения на основе самых последних достижений науки! Неудивительно, что статья была немедленно выпущена в Германии отдельной брошюрой, а также переведена на английский и в том же 1925 г. вышла брошюрой в самом крупном американском гомеопатическом издательстве "Бёрике энд Тэйфл", а в следующем году была опубликована в "Британском гомеопатическом журнале". В русском переводе (д-ра В. А. Нейбергера) статья увидела свет в виде отдельной брошюры, выпущенной берлинским издательством "Врач". Из сохранившихся в архиве д-ра Николая Габриловича (ныне хранящегося в ГАРФ в Москве) сведений стало известно, что о брошюре знали и её ждали. Не исключено, что, и перевод был заказан советскими гомеопатами. Очередь в книжном магазине занимали с вечера, и на следующий день весь прибывший тираж был уже распродан, так что всего за один, день работа проф. Бира на русском стала библиографической редкостью. Так чем же был вызван этот мировой ажиотаж?

Статью Бира условно можно разделить на три части, первая и третья из которых теоретические, а вторая - практическая. Не томя читателей, Бир с ходу, уже в самом начале статьи заявил своё кредо: отметив, что интерес к гомеопатии у него проснулся уже в 1900 г. вместе со знакомством с видным фармакологом Гуго Шульцем, окончательно разобраться в предмете он смог лишь после того, как начал изучать первоисточники в 1920 г. "При этом я старался отделить, так сказать, зерно от плевел и должен был убедиться, что урожай зерна всё же был достаточно хорошим и вознаграждающим за эту нелёгкую работу. Я должен был сознаться, что я избежал бы немало ошибок и заблуждений, если бы я начал это изучение тремя десятилетиями раньше!". Далее, в первой части своей статьи, Бир показал, что всё, что составляет краеугольные камни гомеопатии - принцип подобия, принцип малых (минимальных) доз, принцип одного одновременно назначаемого лекарства - полностью согласно с активно разрабатывавшейся в то время, особенно в его клинике, терапии т.н. ирритативными телами, а именно препаратами белкового и небелкового характера, призванными вызывать воспаление и лихорадку. Здесь необходимо упомянуть о том, что проф. Бир был автором оригинальной методики лечения посредством создания очага искусственной гиперемии. Сначала он достигал этого введением небольшого количества крови животных, но потом перешёл к химическим препаратам (сере и иатрену), способным вызывать аналогичную реакцию без сенсибилизации к чужеродному белку. Внимательно изучая первичную и вторичную реакции, оценивая характер воспаления в зависимости от введённых доз и пр., Август Бир нашёл, что его практика подтверждает все установленные Ганеманом основные принципы. Чувствуя, что, вероятно, теоретические рассуждения могут оказаться недостаточно убедительными, во второй части статьи Бир привёл практические примеры того, как он применял в своей клинике гомеопатическое лечение. Единственный пункт, по которому Бир не нашёл полного согласия с Ганеманом, было выдвинутое числа всех практиковавших в этих странах докторов. Российская гомеопатия, потерявшая абсолютно всё годы Первой мировой и гражданской войн, только начала приходить в себя. Однако самым прискорбным на фоне всей этой и без того не внушавшей оптимизма картины был внезапный и быстрый крах оплота мировой гомеопатии - гомеопатии американской. Даже в самые тяжёлые годы европейской гомеопатии, приверженцы учения Ганемана в Старом свете с надеждой устремляли свои взоры за океан, где тысячи гомеопатов располагали десятками колледжей, больниц, собственных печатных изданий, профессиональных и непрофессиональных обществ. Всего за первые двадцать лет прошлого века американская гомеопатия полностью утратила всё своё былое величие, с таким трудом достигнутое в XIX в., и превратилась в безнадёжного аутсайдера и парию медицинской практики. К началу 20-х гг. стало уже ясно, что ликвидация двух уцелевших гомеопатических колледжей и нескольких больниц - всего лишь вопрос времени.

Короче, начало 1920-х гг. ознаменовало начало нового этапа в истории мировой гомеопатии, который можно условно назвать периодом борьбы за выживание. Длился он до самого, конца 1970-х гг. Любое одобрительное слово или упоминание о гомеопатии из уст известного учёного или врача с радостью подхватывалось и тиражировалось сторонниками гомеопатии. Любая поблажка со стороны властей становилась поводом для праздника. Каждая новая вышедшая книга была событием, о котором говорили. Публикация статьи одного из крупнейших хирургов тех дней, учёного с мировым именем, была неожиданным счастливым подарком гомеопатам. Однако, это была не просто нейтральная или даже дружественная по отношению к гомеопатии статья, какие время от времени появлялись в аллопатической периодике, чьи авторы, небрежно похлопав по плечу своих менее удачливых собратьев и признав, что в гомеопатии что-то да имеется, тут же выставляли список неприемлемых для ортодоксальной медицины положений, от которых гомеопаты были обязаны отречься, дабы быть допущенными в священный храм медицинской науки и практики Бир не просто заявил, что гомеопатия должна иметь своё законное место в медицине, но и фактически подтвердил все её положения на основе самых последних достижений науки! Неудивительно, что статья была немедленно выпущена в Германии отдельной брошюрой, а также переведена на английский и в том же 1925 г. вышла брошюрой в самом крупном американском гомеопатическом издательстве "Бёрике энд Тэйфл", а в следующем году была опубликована в "Британском гомеопатическом журнале". В русском переводе (д-ра В. А. Нейбергера) статья увидела свет в виде отдельной брошюры, выпущенной берлинским издательством "Врач". Из сохранившихся в архиве д-ра Николая Габриловича (ныне хранящегося в ГАРФ в Москве) сведений стало известно, что о брошюре знали и её ждали. Не исключено, что, и перевод был заказан советскими гомеопатами. Очередь в книжном магазине занимали с вечера, и на следующий день весь прибывший тираж был уже распродан, так что всего за один, день работа проф. Бира на русском стала библиографической редкостью. Так чем же был вызван этот мировой ажиотаж?

Статью Бира условно можно разделить на три части, первая и третья из которых теоретические, а вторая - практическая. Не томя читателей, Бир с ходу, уже в самом начале статьи заявил своё кредо: отметив, что интерес к гомеопатии у него проснулся уже в 1900 г. вместе со знакомством с видным фармакологом Гуго Шульцем, окончательно разобраться в предмете он смог лишь после того, как начал изучать первоисточники в 1920 г. "При этом я старался отделить, так сказать, зерно от плевел и должен был убедиться, что урожай зерна всё же был достаточно хорошим и вознаграждающим за эту нелёгкую работу. Я должен был сознаться, что я избежал бы немало ошибок и заблуждений, если бы я начал это изучение тремя десятилетиями раньше!". Далее, в первой части своей статьи, Бир показал, что всё, что составляет краеугольные камни гомеопатии - принцип подобия, принцип малых (минимальных) доз, принцип одного одновременно назначаемого лекарства - полностью согласно с активно разрабатывавшейся в то время, особенно в его клинике, терапии т.н. ирритативными телами, а именно препаратами белкового и небелкового характера, призванными вызывать воспаление и лихорадку. Здесь необходимо упомянуть о том, что проф. Бир был автором оригинальной методики лечения посредством создания очага искусственной гиперемии. Сначала он достигал этого введением небольшого количества крови животных, но потом перешёл к химическим препаратам (сере и иатрену), способным вызывать аналогичную реакцию без сенсибилизации к чужеродному белку. Внимательно изучая первичную и вторичную реакции, оценивая характер воспаления в зависимости от введённых доз и пр., Август Бир нашёл, что его практика подтверждает все установленные Ганеманом основные принципы. Чувствуя, что, вероятно, теоретические рассуждения могут оказаться недостаточно убедительными, во второй части статьи Бир привёл практические примеры того, как он применял в своей клинике гомеопатическое лечение. Единственный пункт, по которому Бир не нашёл полного согласия с Ганеманом, было выдвинутое лечение. Единственный пункт, по которому Вир не нашёл полного согласия с Ганеманом, было выдвинутое последним требование обязательной индивидуализации, поскольку та является отражением высокой специфичности действия лекарств. Бир ограничился замечанием, что относительно того, что же собой представляет специфичность, существуют разные мнения. В определённой степени позицию Бира понять можно. Будучи практикующим хирургом, в клинике Бир видел, главным образом, достаточно однотипные острые состояния, характеризующиеся сравнительно низкой степенью индивидуальной выраженности. Соответственно, его подход был по хирургически простым и утилитарным. Он решил провести эксперимент с простым лекарственным веществом для лечения сравнительно простой хирургической болезни. Он взял серу для, лечения фурункулёза.

Действие серы на кожу является неоспоримым. Испытание серы на здоровом человеке и наблюдения, сделанные при хроническом отравлении серой, показали, что назначенные внутрь высокие дозы этого средства вызывают развитие кожных язв, высыпаний и фурункулёза. Лечение фурункулёза - этого столь часто встречающегося и упорного страдания - путем назначения небольших доз серы, как это издавна рекомендуется гомеопатией, - вполне согласуется, следовательно, с законом подобия в гомеопатическом смысле. Гомеопатический врач Dr. A. Stiegele в Штутгарте посоветовал мне назначать по одной таблетке suif, jodat. (D3) три раза в день; Hugo Schulz рекомендует tinctura sulfuris, - два раза в день по 20 капель. Эти дозы очень ничтожны по сравнению с аллопатическими, но все же ещё довольно крупны для гомеопатии, ибо одна таблетка Stiegele, весом в 0,1 гр., содержит одну десятую долю миллиграмма йодистой серы, а 1 см³ серной тинктуры - три с половиной децимиллиграмма чистой серы. Я наперёд замечу, что эта дозировка практически очень хорошо применима; моя задача состояла в том, чтобы показать на примере, который всякий может легко проверить, что излечение достигается также путем назначения "истинно гомеопатических доз". Поэтому я воспользовался растиранием серы D6 в форме таблеток. Больные фурункулёзом получали три раза в день по одной таблетке suif, jodat. D6 за полчаса до еды, т.е. ежедневно одну тринадцатитысячную долю миллиграмма йодистой серы.