- •Аннотация
- •Содержание
- •Глава 1
- •Глава 2
- •5. Выводы
- •Глава 3
- •Глава 4
- •Глава первая Понятие гендер. Философские основы гендерных исследований в гуманитарных науках
- •1.1. Возникновение понятия гендер
- •1.2. Социальный конструктивизм и интеракционизм
- •1.2.1. Институциализация пола
- •1.2.2. Ритуализация пола
- •1.3. Создание гендерной идентичности: “doing gender”
- •1.4. Альтернативные теоретические модели гендера
- •1.4.1. Три типа “теоретического фундаментализма”
- •1.4.2. Концепция м. Фуко
- •1.4.3. Психоаналитическая концепция гендера
- •2. Дискуссионные моменты в определении и употреблении понятия “гендер”
- •3. Философия и методология гендерных исследований на современном этапе
- •4. Выводы
- •Развитие гендерных исследований в лингвистике. Методологические вопросы лингвистической гендерологии.
- •1. Освещение связи языка и пола в истории лингвистики
- •1.1. Биологический детерминизм
- •1.2. Переходный период (первая половина хх века)
- •1.3. Собственно гендерные исследования (вторая половина хх века)
- •2. Феминистская лингвистика.
- •1.3.1.Вклад социолингвистики в изучение гендера
- •1.3.2. Феминистская лингвистика
- •1.3.3. Исследование маскулинности
- •1.3.4. Кросскультурные, этно- и лингвокультурологические исследования
- •2. Дискуссионные вопросы лингвистической гендерологии: био- и социодетерминизм
- •3. Гендерные исследования и отечественное языкознание
- •3.1. Особенности развития гендерных исследований в российской лингвистике
- •3.2. Наиболее разработанные вопросы отечественных исследований пола
- •3.2.1. Психолингвистические и социолингвистические исследования
- •3. 2. 2. Изучение наименований лиц женского и мужского пола, категории рода и связанных с ней проблем референции.
- •3.2.3. Новая гендерная проблематика
- •3. 2. 4. Гендерные исследования в зарубежной русистике
- •4. Методологические вопросы лингвистической гендерологии в применении к российской лингвистике
- •5. Выводы
- •1. Культурный концепт
- •2. Мужественность и женственность: гендерная метафора
- •3. Гендерные стереотипы
- •4. Характерологические особенности языка в аспекте гендерной метафоры: “мужественные” и “женственные” языки
- •5. Выводы
- •1. Предварительные замечания
- •2. Отражение гендерных стереотипов во фразеологии русского языка
- •2.1. Анализ Фразеологического словаря русского языка
- •2.2. Паремии
- •2.2.1. Андроцентричность (мужская кртина мира)
- •2.2.2. Женская картина мира
- •2.2.3. Материнство
- •3. Отражение гендерных стереотипов в немецком фразеологическом фонде
- •4. Материнство (40)
- •4. Сопоставление данных русской и немецкой фразеологии
- •4.1. Сходство гендерных стереотиопов
- •4.2. Особенности гендерной стереотипии
- •5. Динамика развития гендерных стереотипов
- •6. Сопоставление полученных результатов с данными психолингвистических исследований языкового сознания
- •6.1. Стимулы “муж” и “жена”
- •6.2. Стимулы “мужчина” и “женщина”
- •6.3. Стимулы “мать” и “отец”
- •6.4. Стимулы “русский мужчина” и “русская женщина”
- •Литература
2.2.1. Андроцентричность (мужская кртина мира)
Мужчина как адресант или адресат доминирует количественно: в пословицах и поговорках отражена преимущественно мужская картина мира и мужская власть в нем.
Первую дочь по семье бери, вторую - по сестре.
Жена не стекло (можно побить)
Величина мужского пространства-реальности значительно больше женского. Женщина выступает главным образом в качестве объекта.
Бог бабу отнимет, так девку даст
выражается неполная принадлежность женщины к категории “человек” (18 единиц).
Курица не птица, баба не человек
В семи бабах половина козьей души
Можно отметить также предписывающий характер высказываний, обращенный к женщине.
Не хлопочи, когда нет ничего в печи
Кроме того, имеет место оппозиция “мужское - женское” с коннотациями “правильное - неправильное”(левое).
Муж пашет, а жена пляшет
Не петь курице петухом, не быть бабе мужиком
В этой связи мужчине приписывается ответственность за поведение женщины в соответствии с моделью: муж совершает поступок n, жена совершает поступок N, где n и N - некоторые отрицательные действия, причем N интенсивнее n:
Ты от жены на пядень, а уж она от тебя на сажень
Муж за рюмочку, а жена за стаканчик
Однако названная модель имплицирует и правила поведения для мужчины, так как отрицательные действия жены совершаются под влиянием дурного примера, подаваемого мужем. Декларируется не только право мужа главенствовать, но и его ответственность.
В контексте количественно больших групп (“Супружество”) моральные предписания адресованы не только женщинам. Большое количество единиц подчеркивает ответственность мужа и важную роль жены в семье. Хотя женщина в нескольких пословицах предстает как не вполне человек, мы обнаружили аналогичные высказывания и в адрес мужчин: не женат - не человек; холостой - полчеловека. Моральные предписания адресованы также не одним только женщинам, но и мужчинам тоже. Обнаруживается некоторый, говоря условно, кодекс правил для мужчины, в котором жестко осуждается мужская безнравственность, сексуальная распущенность: У кого на уме молитва да пост, а у него бабий хвост. Мы считаем, кроме того, что пословицы этого типа могут быть весьма условно отнесены к андроцентричным, так как в них не определена мужская или женская перспектива. Такие пословицы не единичны и отражают, на наш взгляд, общечеловеческую перспективу без различия пола: На рать сена не косишься, на смерть детей не нарожаешься. Безусловно, отрицательный образ женщины присутствует в картине мира, рисуемой русской паремиологией. Но присутствуют в ней и женская, и общечеловеческая перспективы, что несколько уравновешивает андроцентричность. Супружество, семья рассматриваются не как изолированная часть общества, а в тесном взаимодействии с остальными членами рода. Отсюда - широкая представленность родителей мужа и жены, бабушек и дедушек, кума и кумы, свахи. В целом жизнь женщины представлена подробно и не ограничивается лишь деятельностью в домашнем хозяйстве (хотя эта область весьма представительна). Большое количество паремий тематизирует внедомашние сферы деятельности женщины - разумеется, в допустимых для того времени пределах: знахарство, акушерство, ворожба, о чем свидетельствует и второе значение слова “бабка” (повитуха, акушерка), а также образованный от него глагол “бабить” (оказывать родовспоможение).
Отражена не только зависимость жены от мужа, но и обратное: Мужик без бабы пуще малых деток сирота. Особенно это касается пожилых супругов: Рассыпался бы дедушка, кабы его не подпоясывала бабушка; Бабушка неможет, дед семь лет костей не гложет.
В целом старой женщине и вдове отведено важное место. Вдовство давало женщинам определенные преимущества, юридические права, если они имели детей. В языке это отразилось в виде сочетания матерая вдова, а также рядом слов и словосочетаний, построенных по принципу переноса: заматереть, матерый волк.
На фоне общей картины нам видится не слишком репрезентативной группа пословиц, где подчеркиваются своего рода экзистенциальные противопоставления полов, то есть противопоставление именно мужчин и женщин вне связи с их социальными функциями жен, мужей и.т.д. В этой группе доминирует андроцентризм.
Вместе с тем имеет место небольшая группа пословиц (17), отражающих семейное насилие (что отмечает также К. Тафель (Tafel, 1997). Иногда оно имеет форму взаимного рукоприкладства : Я ее палкой, а она меня скалкой, - что помимо печального факта домашнего насилия свидетельствует еще и о том, что женщина не рассматривается как слабое существо. Физическая слабость женщины практически не отражена в исследованных нами паремиях. Напротив, женщины проявляют свою волю и решительность вопреки попыткам мужчин им этой воли не давать: С ухватом баба хоть на медведя.
Важную роль играет возраст женщины: значительно число ФЕ, представляющих молодую девушку, особенно в роли невесты. Здесь имеет место в некоторых случаях взгляд на женщину как на сексуальный объект. Эта группа паремий одна из самых многочисленных.
Исследователи фольклора также отмечают высокую частотность лексемы “девушка”: “...девушка - главный лирический персонаж, и ее наименования являются высокоупотребительными (например, в частотном словаре курских песен “девушка” занимает второе место” (Климас, 1997, с.3). Кроме того, автор показывает, что у лексемы “девушка” и ее вариантов (“девица” и т.д.) самые богатые изофункциональные связи: сопрягаемые существительные являются “положительно характеризующими эпитетами, как, впрочем, и у других слов с корневым элементом дев-” (Там же, с. 7). Сочетаемость этой лексемы с глаголами демонстрирует обрядовые и символические действия персонажа, характеризующие вольную жизнь до замужества. Н.И. Моргунова (1997) установила, что на первом месте среди наименований лиц, встречающихся в лирическом фольклоре, находится лексема “девушка”.
Таким образом, не отрицая наличия андроцентричности, следует все же заметить, что имеют место и противоположные тенденции.