Тема VI. Гражданская война: октябрь 1917 - 1922 гг.

ЛЕКЦИЯ 1. НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

На кровавом витке

Гражданская война отличается от обычных тем, что это — война внутри общества, между гражданами одного государства, в ходе которой главным средством решения политических вопросов является сила оружия. Победитель насаждает свой порядок по праву сильного на территории всей страны. Гражданская война возникает тогда, когда возможности для диалога, поиска согласия между разными частями общества либо исчерпаны, либо упущены. Падение самодержавия в феврале 1917 г. не привело к гражданской войне, к расколу общества. Наоборот, страна в едином порыве, за исключением крайне левых и крайне правых сил, стермилась к демократии, к свободе, процветанию. Элементы вооруженной борьбы наблюдались на протяжении всего 1917 г.: февральско-мартовские события, крестьянские выступления, июльские события и т.п. Но это лишь эпизоды. В этих эксцессах не были задействованы большие массы вооруженных людей, они не привели к масштабному разрастанию вооруженной борьбы, оставалось поле для поиска гражданского согласия. Но гражданское согласие в ходе революции на платформе демократии оказалось невозможным. Между разными частями общества назревал раскол, который неизбежно вел к гражданской войне. Провозглашение Советской власти в результате переворота большевиков подтолкнуло общество к открытому вооруженному противостоянию. Октябрь 1917 г. — это начальный рубеж гражданской войны. Борьба была длительной, кровавой и разрушительной, она прошла ряд этапов. Победить в этой войне могли только силы, которые поведут большинство, остановят распад систем жизнеобеспечения, наведут элементарный порядок, обеспечат гражданский мир и создадут хотя бы минимальные условия для жизни. Начавшись с распада государства, гражданская война завершилась в конце 1922 г. его восстановлением в форме СССР.

Начальный этап гражданской войны продолжался с октября 1917 по лето 1918 г. На этом этапе развернулся распад российского государства, разрушение унитарной системы жизнеобеспечения и функционирования огромного общества, сопровождавшееся вооруженными эксцессами между сторонниками национального самоопределения и русскоязычным населением, началась консолидация антисоветских и антибольшевистских сил, назревал раскол в лагере приверженцев власти Советов. Военные действия в это время носили очаговый характер, не было сложившихся фронтов и армий регулярного характера. Главный стержень противостояния — борьба против советского выбора большинства русских и русскоязычных в ходе революции. В национальных районах шла сложная борьба за обретение собственной судьбы, укрепление молодой государственности, там где она возникла. В великорусских регионах произошел раскол на сторонников Советской власти и ее противников. Наблюдался он и в русскоязычных анклавах в национальных районах. Раскол на сторонников и противников Советской власти явился Главной основой для развертывания гражданской войны на первом этапе.

Белая идея

Силы, выступавшие против советского выбора, немногочисленны. Здесь почти не было представителей «низов». Генерал Л. Г. Корнилов, встречая прибывших на Дон противников Советов, с досадой восклицал: «Это все офицеры, а где солдаты?». А солдаты в большинстве поддержали провозглашение Советской власти. Антисоветские силы, представлявшие в основном русских и получившие название белого движения, были малочисленны и разнородны. Какие составляющие можно выделить в белом движении этого времени?

1. Сторонники восстановления российского самодержавия в его классическом виде, консервативно-охранительное направление. Они слабы, плохо организованы, их число сокращалось. Но, тем не менее, — они в рядах яростных противников Советской власти. Здесь тьма оттенков: от оголтелых сторонников самодержавия, которых представлял В.М. Пуришкевич, до лощеного В.В. Шульгина. Для этой части антисоветских сил приоритетом была особая, российская государственность, которую они считали русской. Великорусский национализм, пренебрежительное отношение к другим народам, антисемитизм (социализм приписывался исключительно евреям) — все это буквально бросалось в глаза. Главной целью белого движения они считали борьбу за сохранение российского государства, единой и неделимой державы во главе с православным монархом. Любопытно, что при категорическом неприятии Советов, большевизма консерваторы позднее с одобрением отнеслись к тому, что коммунисты восстановили «единую и неделимую» державу почти в прежних границах. Насколько привержены они были идее особой русской государственности свидетельствует следующий эпизод. В 1917 г. В.В. Шульгин на одном из собраний Государственной Думы бросил социалистам: «Мы предпочитаем быть нищими, но нищими в своей стране. Если вы можете нам сохранить эту страну и спасти ее, раздевайте нас, мы об этом плакать не будем». К слову, В.В. Шульгин, оказавшийся в эмиграции, был арестован в 1944 г. в Югославии Советской Армией, осужден за антикоммунистическую деятельность и просидел во Владимирской тюрьме до 1956 г. Выйдя из тюрьмы, он увидел могучую державу без демократов в почти Прежних пределах, с которой не только считались в мире, но и боялись. Хотя, доживая век в г. Владимире,

В. Шульгин многое понял, и все же признал: «Мы, монархисты, мечтали о сильной России, коммунисты её создали». Но это — в будущем. А тогда консерваторы видели в разрастающейся гражданской войне только анархию, только происки крайних сил. Они считали, что все «государственно мыслящие элементы» должны были объединиться «во имя спасения великой России от засилья Интернационала». Провозглашались верность православным ценностям, сохранение исторически сложившихся границ державы. Приверженность самодержавной монархии была характерной чертой. А.И. Деникин вспоминал: «Для Шульгина и его единомышленников монархизм был не формой государственного строя, а религией». Под лозунгами «Спасение России», «Возрождение Святой Руси» фактически выдвигалась идея реставрации самодержавия. Это были силы, обращенные в прошлое, которые не хотели считаться с реальностью.

2. Офицерский корпус армии. В условиях мировой войны офицерский состав армии насчитывал около 300 тысяч человек. Он значительно обновился, особенно его низший и средний составы. Если в высших рангах преобладали по-прежнему дворяне, то среднее и низшее офицерство значительно демократизировалось. Там были широко представлены мещане, крестьяне, рабочие и т.д. Офицерство активно участвовало в гражданской войне с обеих сторон. Высшее офицерство и среднее — в стане противников Советской власти, за исключением единиц. Часть среднего офицерства и низшего — преимущественно на стороне Советской власти. Считается, что около 80 тыс. генералов и офицеров добровольно перешли на сторону Советов. В целом, по оценкам А. С. Федюкина: более 1/3 офицерского корпуса воевало на стороне белых; менее 1/3 — на стороне красных; остальные (около 1/3) растворились в массе населения и в гражданской войне не участвовали. Ни один общественный слой не был в такой степени задействован в активных военных действиях. Но это понятно: 1) то были профессиональные военные; 2) армия — важнейший элемент системы власти, которая во время ломки власти неизбежно оказывается вовлеченной в борьбу.

Офицерство составляло ядро антисоветских сил. Они не только выполняли командные функции, а часто шли в бой в качестве рядовых и могли противостоять во много раз превосходившим численно силам красных. В ноябре—декабре 1917 г. на Дону началось формирование Добровольческой армии. В Новочеркасске собрались представители российского генералитета; Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин, М.В. Алексеев, А.С. Лукомский и др. Сюда съезжались офицеры. Взгляды военных были неоднозначны. Одни выступали за Учредительное собрание, другие — за восстановление на престоле Романовых, третьи — за военную диктатуру. Либерально настроены были некоторые представители высшего генералитета (А.И. Деникин, А. В. Колчак). Но преобладали монархические настроения, в основном, консервативного толка. «Громадное большинство командного состава и офицерства было монархистами», — писал А.И. Деникин Верховный руководитель Добровольческой армии генерал М.В. Алексеев высказался определенно о целях участия белого офицерства в гражданской войне: «...Руководящие деятели армии сознают, что нормальным ходом событий Россия должна подойти к восстановлению монархии, конечно, с теми поправками, кои необходимы для облегчения гигантской работы по управлению одного лица... Никакая другая форма правления не может обеспечить целостность, единство, величие государства, объединить в одно целое разные народы, населяющие его территорию. Так думают почти все офицерские элементы».

В целом офицерство дистанцировалось от политических, группировок и политических лидеров. Но именно от него во многом зависела судьба антисоветских сил, поскольку это были военные профессионалы. Офицерство на первом этапе гражданской войны явилось наиболее стойкой и босспособ,ной силой.

3. Казачество. Оно веками формировалось как одна из важных опор общественного устройства. Казалось, его принципы незыблемы: приоритет российской государственности; автономное, общинное существование казачества как одной из основных опор власти. Однако все оказалось иначе.

В 1917 г. в России было 13 казачьих войсковых объединений, территории которых тянулись цепочкой от Украины до Приморья. Численность казаков составляла 4,5 млн. человек. Община в этих областях была прочной, она вписалась в рыночные отношения. Казачеству принадлежало 65 млн. десятин земли. Причем только 5,2% этого количества находилось в частном наследственном владении, остальное — в общественном. 67% земли принадлежало непосредственно станицам, 27,8% земли составлял войсковой запас, который использовался на нужды всего войска. Дифференциация внутри казачьей общины была, но неярко выраженная. Для примера можно привести данные по оренбургскому казачеству за 1905 г., которые дают яркое представление об общей тенденции. Хозяйств, владевших участком» от 40 до 50 десятин земли, было 13,7, от 50 до 100 десятин — 68,1%, свыше 100 десятин — 8,5%. Обратите внимание: какая мощная средняя прослойка — более двух третей. Причем «бедная» группа хозяйств имела столько земли, что выглядела кулацкой по отношению к крестьянам центрального района России. В этом был секрет устойчивости казачьей общины. Частных собственников среди казаков было мало, в основном это высшие войсковые чины, которым земля была пожалована за заслуги перед Отечеством. Казачество было привержено общественным формам собственности на землю. В целом оно было зажиточным, отток в город из этих областей был ничтожен. Фабрично-заводские рабочие среди казаков составляли 0,4%. Казачество оставалось приверженным общинным традициям, военной демократии, коллективизму. Хотя казаки традиционно были против купли-продажи земли, ее рыночного оборота, община была в значительной степени капитализирована. Она вела рыночное хозяйство, широко использовала наемный труд (иногородних). Можно сказать, казачья община демонстрировала российский вариант коллективного рыночного хозяйства.

Первая мировая война тяжело сказалась на казачестве. Кровопролитная и малоуспешная, она истощала казачьи области, их людской и экономический потенциал. Монархическая идея для казачества поблекла. В момент падения самодержавия оно оказалось на стороне народа. В политических коллизиях 1917 г. казаки стремились к самостоятельному, автономному существованию на принципах казачьей общины. Однако ни Дон, ни Кубань, ни Урал Советской власти не признали. Область войска Донского после получения телеграммы о свержении Временного правительства, была объявлена под властью донского казачьего правительства. То же — Кубанское, Терское, Оренбургское казачество, создавшие свои войсковые правительства. Однако рабочий класс промышленных центров, неказачье население на этих территориях, выступали за власть Советов. Они составляли опору Совета Народных Комиссаров в этих областях. Это означало неизбежность борьбы с оружием в руках, так как население было вооружено. Ситуация развивалась стремительно. Обратимся к событиям на Дону, как типичным для казачьих областей.

В ноябре 1917 г. донской атаман генерал А.М. Каледин, донское правительство во главе с А.П. Богаевским отказались признать Советскую власть. Но уже в феврале 1918 г. было провозглашено установление Советской власти, хотя и при ограниченной поддержке, в основном иногородних (неказаков). Просуществовала она недолго. В мае 1918 г. произошло свержение Советской власти. Создано Временное правительство. Донским атаманом стал генерал П.Н. Краснов. Он писал позднее об этом времени: «К 15 августа 1918 года» ко времени созыва полного Войскового Круга, большевиков не было на донской земле, и не вмешайся в дела Войска генерал Деникин и союзники, может быть сейчас Войско Донское существовало бы на тех же основаниях, как существует

Эстония, Финляндия, Грузия, — существовало отдельно от Советской России». Однако удержаться в условиях разгорающейся гражданской войны между двух огней — белым и красным, было невозможно. В начале 1919 г. донское казачество объединилось с А. И. Деникиным, согласившись на обещание автономии. Подтолкнула к этому секретная директива Оргбюро ЦК РКП(б) от 24 января 1919 г., в которой опорой Советской власти объявлялись иногородние (неказаки), и содержалась программа репрессивных мер по расказачиванию. Аналогично, с вариациями развивались события в других казачьих областях. Они примкнули к белому движению.

Казалось бы, советский выбор, выбор общинной демократии должен быть казакам близок по духу. Почему же казаки, безусловные сторонники общины, коллективизма, не признали Советскую власть? Дело в том, что большая часть требований, выдвигавшихся под лозунгом Советской власти, для казаков была давно реальностью. Землею они распоряжались сами, обеспеченность земельными ресурсами была гораздо выше, по крайней мере в четыре—пять раз, чем в крестьянской общине Центральной России (официальный размер надела на одного казака-мужчину составлял 30 десятин). Коллективистская демократия была для казачьих станиц повседневностью. Единственное, что поддерживалось и привлекало часть казаков под знамена Советской власти, это — лозунг мира, обеспечение выхода России из войны. Для бедного и даже среднего казачества, истощенного войной, это было важно. Но несмотря на это Советская власть в целом для казачества была непривлекательна.

Казачество, будучи в составе белого движения, не сливалось с другими силами, отстаивало свои интересы. Особенно ярко это проявилось у донского казачества. А.И. Деникин чисал: «Обе стороны (Донское казачество и Добровольческая армия — Л. С.), понимая непреложные законы борьбы, считали необходимым объединение вооруженных сил, и обе не могли принести в жертву свои убеждения или предубеждения. На этой почве началась длительная внутренняя борьба...»

Казачество на первом этапе гражданской войны представляло собой единственную массовую силу в антисоветском лагере.

4. Сторонники перехода России на западный тип развития. В эту часть белых сил входили представители кадетов, других буржуазных партий и организаций, предприниматели, финансисты, прозападнонастроенная интеллигенция. Здесь — М.В. Родзянко и П.Н. Милюков, Г.Е. Львов и П.Б. Струве. Это, собственно, и есть то, что раньше называлось «буржуазная контрреволюция». Для них идеал: правовое демократическое государство с парламентом и разделением властей, рыночная экономика, равные гражданские права.

Многие из них считали, что судьбу России после разгрома большевиков должно решить свободно избранное Учредительное собрание. Но Учредительное собрание, созванное большевиками в январе 1918 г., они не признали: выборы прошли под давлением большевиков. Там была представлена не вся Россия, а только социалистические партии. При всей западности идеалов этой части белых сил характерной чертой являлась ярко выраженная великодержавность. Тон в этом секторе белого движения задавала либеральная интеллигенция. Создавались различного рода политические центры, формировались правительства, составлялись программы выхода из общенационального кризиса, велась пропагандистская работа (издавались газеты, журналы, другая литература). Взгляды на будущее российское устройство были разные. Высказывалась идея восстановления Российского государства под флагом парламентской демократии. М.В. Родзянко совместно с проживающими в Ростове-на-Дону и Новочеркасске общественными деятелями усиленно проводили идею созыва Верховного Совета из членов всех четырех дум и организации государственной власти под его эгидой. Однако среди руководителей Добровольческой армии эта идея поддержки не нашла. Большинство было настроено, как известно, монархически и идеи парламентской демократии мало кого привлекали. Значительная часть либералов склонялась в сторону конституционной монархии (сравните; в 1917 г. преобладали республиканские настроения). П.Н. Милюков сообщал в ЦК кадетской партии в Москве, что вступил в сношения с генералом М.В. Алексеевым по поводу установления в России конституционной монархии. При этом обсуждалось около десятка имен претендентов на престол. Среди них и Николай II, и великий князь Николай Николаевич, и даже греческий принц. Идея Учредительного собрания отодвинулась на второй план. Князь Г. Трубецкой назвал ее «поблекшей побрякушкой».

Либерально настроенная профессура в высших учебных заведениях в большинстве либо примкнула к антисоветским силам, либо приветствовала военных, которые взялись за оружие. Совет Киевского университета избрал А. И. Деникина почетным членом, такой же чести удостоился А.В. Колчак в Томском универститете.

Вот, собственно, все силы, входившие в белое движение на первом этапе гражданской войны. Тогда же оно получило название «белое». Белая идея сформировалась зимой 1917— 1918 гг. Почему белое? Белый цвет— это цвет аристократии: белые тоги римских патрициев, «белая кость», так говорят об аристократах. К тому же в России белый цвет символизировал государственность. Личный царский штандарт был белым с золотом: на белом фоне золотой двухглавый орел. В. Шульгин писал: «Ведь, в сущности, вся белая идея была основана на том, что «аристократическая» часть нации удержится среди кабацкого моря, удержится именно белой, несокрушимой силой. Удержится и победит своей белизной». Философ И. Ильин, один из идеологов белого движения, писал более возвышенно о его побудительных мотивах: «Священная традиция России — выступать в час опасности и беды добровольцем, отдающим свое достояние и жизнь за дело Божие, всенародное и отечественное... И в этом ныне — наша белая идея».

Действительно, начиналось белое движение как русское движение за спасение России, ее государственности, ее православных ценностей. Однако — насилие, кровь, много пролитой крови. Все это скрыло белый цвет. В. Шульгин писал;

«Белое движение было начато почти что святыми, а кончили его почти что разбойники».

Программа белого движения на первом этапе гражданской войны была сформулирована в документах Добровольческой армии. Ее главные цели: объединить разрозненные элементы белых и привлечь низы (крестьян, рабочих), чтобы обеспечить выход из гражданской войны и восстановление государства. Эта программа представляла собой альтернативу платформе Советской власти, провозглашенной осенью 1917 г. Что же включала политическая программа белого движения?

1. Уничтожение большевистской анархии и водворение в стране правового порядка.

2. Восстановление могущественной единой и неделимой России.

3. Созыв Народного собрания на основах всеобщего избирательного права.

4. Проведение децентрализации власти путем установления областной автономии и широкого местного самоуправления.

5. Гарантии полной гражданской свободы и свободы вероисповедания.

6. Немедленный приступ к земельной реформе для устранения земельной нужды трудящегося населения.

7. Немедленное проведение рабочего законодательства защищающего трудящиеся классы от эксплуатации их государством и капиталом.

Как видно, программа носила общий, декларативный характер, поскольку слишком разные интересы надо было учесть. Отсюда вытекало главное: она не устраивала никого Обратите внимание на неопределенность постановки вопро са о власти. Что подразумевалось под «народным собранием»? Учредительное собрание (парламент) или Земский собор, который выберет нового царя? Такая неопределенность не случайна. А.И. Деникин писал: «Дав волю тогдашним офицерским пожеланиям, мы... рисковали полным разрывом с народом, в частности, с казачеством, тогда не только не склонному к принятию монархической идеи, но даже прямое враждебным ей». «Непредрешение государственного строя» вызывало недовольство той части белого движения, которая не представляла Россию без монархии, и, одновременно, не устраивало тех, кто придерживался иных взглядов. Увлечь такими лозунгами массы, испытывающие симпатии к советской демократии, тем более было невозможно. Отражены были важные для масс вопросы: аграрный и рабочий. Однако постановка этих вопросов слишком общая для того, чтобы привлечь массы на сторону белых. Она не могла соперничать, например, с Декретом о земле. Ничего не говорилось о ликвидации, или других формах мобилизации помещичьей собственности на землю. Следовательно, крестьянство не могло пойти за такой программой. Провозглашение лозунга «Единой и Неделимой России» отпугивало призраком великорусского шовинизма и «тюрьмы народов». Однако это положение было ключевым в программе. А.И. Деникин писал; «Великая, Единая и Неделимая Россия» — говорило уму и сердцу каждого отчетливо и ясно». Таким образом, ставка делалась на русский патриотизм. Но в условиях многонациональной России это не могло остановить развал, а наоборот его усиливало, разжигало антирусские настроения.

Белое движение, которое ориентировалось либо на прошлое, либо на чисто западный выбор, не могло длительно противостоять идеалам Советской власти, которые имели массовую поддержку, не могло стать базой для консолидации и восстановления России. Большинство населения отвергало как прошлое с его нищетой, неграмотностью, деспотизмом, так и чисто западный выбор. Белое движение было обречено с самого начала, поскольку не хотело всерьез считаться с интересами большинства. Вопрос был только во времени. Сколько его будет у белых зависело от положения в советском лагере. Там шли свои сложные процессы.

Советской власти никогда не было!

Детонатором распада России была идея Советской власти, которая в реальности никогда не существовала и существовать не может. Что же могло последовать за распадом? Исторический опыт дает нам лишь пример традиционных Обществ Востока: общины (разного рода: клановые, кастовые, родовые и др.) Объединялись мощным деспотическим государством, которое контролировало все стороны общественной жизни (политическую, экономическую, культурную, духовную), являлось собственником средств производства и т.д. Россия объединяла в своем составе районы, тяготевшие к чисто европейскому варианту развития, а также районы, развивающиеся в традициях Востока, и районы промежуточного характера. Перевести такой сложный конгломерат на восточный тип развития было невозможно. Но, используя насилие, и коллективистские традиции, привить соответствующие формы общественной организации для сохранения общества от окончательного распада, за которым нет возрождения, как показало будущее, реально.

В условиях обвального распада, когда казалось, ничего уже не соединить, начала оформляться система власти, в корне отличная от того идеала, который поддержало большинство народа в ходе революции. Эту систему власти принято было именовать диктатурой пролетариата. Поскольку марксизм-ленинизм был единственной теоретической основой, в категориях которой разрешалось отражать действительность, другого обозначения и быть не могло. Ведь выбор был невелик: либо диктатура буржуазии, либо диктатура пролетариата. Однако диктатуры пролетариата в действительности никогда не было. Более того, это вообще лишь теоретический феномен, который существует в рамках умозрительной кабинетной конструкции классиков марксизма, не имеющий отношения к реальной действительности.

Новая система власти являлась жестко централизованной, антидемократической, с широким применением диктаторских методов. Она носила ярко выраженный антизапад-ный, антирыночный (антикапиталистический) характер. Эта система не была классовой. Наоборот, она была направлена против классов, частной собственности, рынка, всех форм демократии, включая советскую. Становление жесткой организации общества происходило на базе аппарата партии большевиков, имевшей всероссийский характер. Он стал становым хребтом системы власти, собирающей рассыпавшееся общество. Почему именно большевистский аппарат?. Отнюдь не потому, что большевики сформировали правительство в октябре 1917 г. Мало ли их было после поражения революции! Дело в другом.

1. В условиях развала партия большевиков сохранила всероссийскую организацию: ячейки на фабриках, заводах, на селе, в массовых организациях (профсоюзы. Советы и т. д.). Благодаря тому, что партия имела свои организации на фабриках, заводах, в полках, районах и городах, она выступила готовой основой для формирования структур власти.

1 Партия была воспитана в традициях жесткой дисциплины, имела централизованный характер управления, сохранила работоспособные партийные структуры на всех уровнях: ЦК, областное бюро, губернские, городские комитеты.

3. Партия большевиков имела в своем распоряжении отряды вооруженных людей — Красная гвардия, революционные солдаты и матросы. Имела аппарат управления и организации вооруженных сил — военные организации большевиков в армии.

Совокупность этих условий позволила партии большевиков превратиться в несущую конструкцию для властных структур. Она перестала быть элементом гражданского общества, политической организацией. Не случайно, в марте 1918 г. она сменила название. Вместо РСДРП(б) появилась РКП(б) - Российская Коммунистическая партия (большевиков). Хотя она по-прежнему называлась партией, но это уже не партия, а ядро системы власти.

Власть по форме оставалась советской. Советы продолжали функционировать. Однако власть уже не соответствовала идеалам революции. Выборные советские органы потеряли всякое значение и превратились в ширму, контролируемую большевиками. Возросла роль исполнительных органов. ВЦИК — высший орган власти между съездами Советов, не играл никакой реальной роли. Первую скрипку играл Совет Народных Комиссаров, который был исполнительным органом. Именно СНК определял политику. Важнейшие законы (декреты) первых послереволюционных лет были приняты СНК или вообще вышли из-под пера одного человека — В.И. Ленина, главы правительства, лидера коммунистической партии. Съезды Советов собирались лишь для освящения тех или иных решений, для их легитимации. Происходило сращивание партийного (большевистского) и советского аппаратов. Прерогатива принятия решений очень скоро перешла к партийным органам. Классический пример: январско-мартовская эпопея 1918 г. вокруг Брестского мира. Все решения принимались первоначально в ЦК большевиков, а затем выносились на обсуждение партии и проводились через советские органы. По вопросу о Брестском мире был созван VII экстренный съезд партии, который фактически решал вопрос о его ратификации. И лишь затем IV Всероссийский (Чрезвычайный) съезд Советов легитимизировал партийное решение, ратифицировал Брестский мир.

Советы стали управляемым придатком партийного аппарата. В 1920 г. В.И. Ленин писал: «Ни один важный политический или организационный вопрос не решается ни одним государственным учреждением в нашей республике без руководящих указаний Цека партии».

В районах, где была провозглашена власть Советов, фактически устанавливалась диктатура большевистской партии, вылившаяся в диктатуру ее вождей. Советская демократия почти сразу же превратилась в миф, который упорно поддерживался десятилетиями силами партийной пропаганды. Это случилось не в силу злокозненности большевиков, а в силу объективных причин. Общество не может управляться по принципу общинной демократии. Она не жизнеспособна. Советская власть, провозглашенная сначала «от Москвы до самых до окраин» сохранилась лишь там, где структуры большевистской партии смогли овладеть ситуацией и поставить Советы под жесткий контроль.

Партия большевиков, ее лидеры, придя к власти, не в состоянии были адекватно оценить ситуацию, часто неосознанно, ощупью шли за событиями, пытаясь во что бы то ни стало удержаться у власти. Искали теоретическое обоснование диктатуре и находили. В.И. Ленин писал: «Советский социалистический демократизм единоличию и диктатуре нисколько не противоречит... Волю класса иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим». Ленин был предельно откровенен: «Когда нас упрекают в диктатуре одной партии, мы говорим: «Да, диктатура одной партии! Мы на ней стоим и с этой почвы сойти не можем». Сохранение лозунга Советской власти позволяло скрывать истинный характер власти, легитимизировать ее.

Идеалы советской демократии, глубоко укорененные в общественном сознании масс, были использованы для ликвидации форм демократии западного типа: многопартийности, элементов парламентаризма и разделения властей, основ гражданского общества. В.И. Ленин прямо писал об этом:

«Историческое призвание Советов быть могильщиком, наследником, преемником буржуазного парламентаризма, буржуазной демократии вообще». Разогнано Учредительное собрание, а также органы местного самоуправления, избранные на основе всеобщего избирательного права, была разрушена вся система управления государством, в том числе правоохранительная. Все заменила партия большевиков и указания ее вождей. Почему большевики не подчинили себе старую систему? Они были несовместимы. Значительно европеизированная в начале XX в. российская общественная система была не совместима с той системой власти, которая складывалась на базе партии большевиков.

Особенно ярко процесс разрушения виден на примере ликвидации многопартийности, важнейшего достижения в демократизации России, создании гражданского общества с середины XIX в. Уничтожение многопартийности началось сразу же, после прихода большевиков к власти. Разгрому подверглись прежде всего сторонники западного выбора — партия кадетов и те, кто ее поддерживал. Уже 27 октября 1917 г. кадеты были объявлены партией врагов народа, то есть фактически поставлены вне закона. Запрет касался не только собственно партии, но и либеральных идей в целом. Определение «кадетская», к чему бы это не относилось, влекло применение жестких мер со стороны большевиков. Та часть общества, которая выступала за развитие по европейскому образцу, была лишена лидеров, возможностей для выражения своей точки зрения. Под удар попала значительная часть интеллигенции. В ответ на письмо М. Горького, обеспокоенного преследованиями интеллигенции, В.И. Ленин призывал не беспокоиться «...по поводу того, что несколько десятков или хотя бы даже сотен кадетских и околокадетских господчиков посидит несколько дней в тюрьме для предупреждения заговоров».

Но большевики на этом не остановились. Весной 1918 г., после смерти Г. В. Плеханова, была разгромлена Всероссийская социал-демократическая организация «Единство», резко осуждавшая большевиков. Накануне Учредительного собрания грозили аресты Ф. Дану, И. Г. Церетели, другим социал-демократам. Они были вынуждены скрываться.

Судьба партий меньшевиков и эсеров резко пошла под уклон с разгоном Учредительного собрания. Уже с весны 1918 г. в советской печати (например, в статье Ю. Стеклова в газете «Известия») в отношении меньшевиков использовался термин «социал-предатели», они обвинялись в прямом пособничестве внутренней контрреволюции и интервенции. На самом деле меньшевики стремились занять позицию средней силы, осуждали интервенцию как вмешательство во внутренние дела России. Эсеры и меньшевики еще пытались работать в Советах, принимали участие в заседаниях III и IV съездов Советов, выступали с резкой критикой большевистской политики. 14 июня 1918 г. был принят декрет об исключении из ВЦИК и Советов всех уровней представителей меньшевиков и эсеров как контрреволюционных партий. Это означало, что эти партии объявлены вне закона. Большевики этим запретом решительно разрывали с социалистическими партиями.

Ю. Мартов писал о положении меньшевиков (эта партия называлась теперь просто РСДРП, фракционное название было снято) в октябре 1918 г.: «Положение партии было невыносимым. С внешней стороны все ее проявления в Советской России сведены на-нет; все уничтожено: пресса, организации и т.д. В отличие от царистских времен, нельзя даже «уйти в подполье» для столько-нибудь плодотворной работы».

Большевики, строя систему власти, опирались на левых эсеров, которые поддержали их в момент взятия власти, имели влияние во ВЦИК и Советах, входили в правительство. Сотрудничество левых эсеров с большевиками проходило не без трений. Наиболее остро и открыто разногласия между ними проявились по поводу Брестского мира: ПЛСР (левые эсеры), как и «левые коммунисты» в партии большевиков, настаивала на введении революционной войны. После ратификации IV Чрезвычайным съездом Советов мирного договора с Германией левые эсеры вышли из состава правительства. Так закончилось недолгое сотрудничество левых эсеров с большевиками в правительстве. Ситуация усугубилась весной и особенно летом 1918 г., когда большевики, вопреки протестам левых эсеров, провели через ВЦИК декреты о продовольственной диктатуре и о комитетах бедноты.

Стало очевидным и для большевиков, и для левых эсеров, что дальнейшая совместная работа невозможна. Блок двух Партий распался в июле 1918 г., после убийства в Москве германского посла графа Мирбаха и так называемого «мятежа левых эсеров». В советской историографии вопрос о «мятеже» считался давно изученным. Многочисленные авторы расходясь лишь в деталях, всегда соглашались в главном: ПЛСР совершила убийство Мирбаха и подняла антибольшевистский мятеж с целью сорвать Брестский мир и свергнуть советскую власть. Надо отметить, что зарубежная историография за редкими исключениями (Д. Катков и некоторые др.) шла в этом же русле. Однако в настоящее время высказываются сомнения в правильности этих оценок. Непредвзятый анализ документов дает основание усомниться во многом. Очевидно, левые эсеры были далеки от намерения свергать власть или каким-то образом изменять ее характер. Кроме того, до сих пор не обнаружено ни одного свидетельства того, что они готовили заговор и намеревались вести какое-либо военное наступление. Сам ЦК ПЛСР назвал события в июле 1918 г. актом «борьбы против настоящей политики Совета Народных Комиссаров и, ни в коем случае, как борьбу против большевиков». Многое еще предстоит исследовать. Высказывается мнение, что никакого «мятежа» не было,, убийство германского посла было подготовлено чекистами и использовано для разгрома партии левых эсеров, союз с которой стал для большевиков обременительным.

Фракция левых эсеров на V Всероссийском съезде Советов, включавшая партийные верхи, была арестована во время заседания в Большом театре. Уже 7 июля начались массовые аресты левых эсеров. Представители этой партии исключались из местных Советов. Сразу после 6 июля большевики формально не отказались от совместной работы с левыми эсерами. Однако условия, которые ими при этом выдвигались (осуждение курса своего ЦК, личная подписка о лояльности и т.п.) были неприемлемы для многих, не утративших, понятия о партийной чести. К концу июля ПЛСР потеряла все свои позиции в управлении страной. Последняя крупная партия сходила с политической арены.

В этих условиях развернулся распад партии. В сентябре 1918 г. из нее вышли партия народников-коммунистов и партия революционного коммунизма. Некоторые лидеры левых эсеров в 1918—1919 гг. вступили в РКП(б): В.А. Алгасов, Д.Л. Коллегаев, Ю.В. Саблин и другие. Тем не менее разбитые как партия левых эсеры продолжали существование в виде небольших групп. Окончательно они сошли с политической сцены в 1923 г.

Таким образом, уже летом 1918 г. от многопартийной системы России остались лишь осколки: слабые группы, некоторые изолированные организации. В ходе гражданской войны большевики легализовали меньшевиков (ноябрь 1918 г.), правых эсеров (март 1919 г.). Однако они не смогли восстановиться в полной мере как партии. А левые эсеры и такой милости не удостоились.

Новая общественная система получила правовую базу для своего существования и укрепления. На V Всероссийском съезде Советов (июль 1918 г.) была принята Конституция РСФСР. Первоначально в комиссию ВЦИК по подготовке Конституции входили наряду с большевиками представители левых эсеров и максималистов, но они не смогли повлиять на ее содержание. Окончательный текст основного закона Советской России был составлен комиссией ЦК РКП(б), председателем которой был В.И. Ленин. Эта Конституция означала колоссальный откат в области демократии, особенно по сравнению с 1917 г., когда в условиях революции Россия стала самой свободной страной в мире. Теперь законодательно закреплялась диктатура партии большевиков. Именно это скрывалось за формулой — диктатура пролетариата в форме Республики Советов.

Формально, текст Конституции содержал все общепринятые для демократических стран права. Но на самом деле, не только ликвидировались все достижения в сфере демократии, но и перекрывались каналы для легального существования политического плюрализма, функционирования гражданского общества. В.И. Ленин подчеркивал; «Мы не обещаем свободу и равенство вообще». Одно из важнейших демократических достижений революции 1917 г. — всеобщее избирательное право, которое выдвинуло Россию вперед даже по сравнению с западными странами, было отменено. Избирательного права были лишены экономически независимые классы и слои, так называемые «нетрудящиеся группы», для которых, очевидно, новая общественная система была неприемлемой, так же, как и они для нее. Избирательное права представлялось лишь рабочим, солдатам, крестьянам и казакам, «не пользующимся наемным трудом с целью извлечения прибыли» (по достижении 18 лет). Рабочий класс, как полностью неимущий, получил преимущества в стане трудящихся — большая норма представительства.

В соответствии с Конституцией РСФСР 1918 г. местные власти могли по своему усмотрению расширять круг людей, лишенных прав (лишенцев), за счет лиц с «подозрительным» социальным и политическим происхождением. Это открывало возможности для безграничного произвола в условиях жесткой диктатуры. Выборы в Советы были многостепенными. Население прямо избирало лишь городские и сельские советы. Все остальные — через многоступенчатую систему.

Права и свободы граждан: свобода слова, союзов, собраний, совести, печати и т.д., предоставлялись лишь тем слоям населения, которые были заинтересованы в новой общественной системе, поскольку не могли существовать независимо от нее. Важно понять: провозглашенные свободы этим гражданам реализовать было практически невозможно. Что значит свобода печати, слова для неграмотного или малограмотного населения? Это пустой звук. А те, кто мог этим правом воспользоваться, были его лишены.

Но главное — в Конституции провозглашались переход основных средств производства в собственность народа в лице государства, «полное устранение деления общества на классы., установление социалистической организации труда». Это означало: процесс ликвидации класса собственников, рыночных структур, всего, что представляло западный тип, а также процесс тотального огосударствления общества, получили законодательную основу.

Таким образом в советском лагере оформлялись силы, которые принято называть красными. Вокруг партии большевиков, подчинившей Советы и формировавшей властные структуры, сплачивались слои, которые и составили социальную базу этой системы на первом этапе. Что она собой представляла?

Красная диктатура

Необходимо представить, хотя бы в общих чертах, ужасающую ситуацию, в которой оказалось большинство народа после провозглашения Советской власти. Да, в 1917 г., когда Временное правительство пыталось овладеть ситуацией, ничего радикально к лучшему для народа «не изменилось, но системы жизнеобеспечения общества, хотя бы как-то действовали. После октября 1917 г. все рухнуло, и огромные массы людей оказались под угрозой голодной смерти. Предприятия закрывались, предприниматели, финансисты уезжали в районы белого движения, свертывалась частная торговля. Города оказались под угрозой голода, рабочие не имели средств к существованию. Снабжение армии прекратилось. Солдаты в окопах также оказались под угрозой голодной смерти. Из штаба Северного фронта в ноябре 1917 г. телеграфировали: «Медлить больше нельзя, не дайте умереть с голоду, армии Северного фронта уже несколько дней не имеют ни крошки хлеба, а.через два-три дня не будут иметь и сухарей, которые выдаются им из неприкосновенных доселе запасов». Возникла реальная угроза голодных бунтов на фронте. К беженцам времен первой мировой войны прибавились беженцы, изгнанные со своих мест разгорающейся гражданской войной: русскоязычное население из национальных районов и из районов, где разворачивались военные действия. Беднейшее общинное крестьянство требовало незамедлительных мер по улучшению своего 'положения. Вооруженные люмпенизированные банды из дезертиров, бывших рабочих, просто уголовных элементов терроризировали население.

Значительная часть населения — большая часть рабочего класса (в основном, малоквалифицированного), беднейшее крестьянство, большая часть армии, слои, обнищавшие в результате мировой войны и революции, выступали за жестокую власть, которая наведет порядок и даст гарантированный минимальный жизненный уровень за счет сосредоточения в руках государства всей собственности. Они выступали: против собственности в любой форме; за развитие коллективных форм труда и потребления; за социальную защиту со стороны государства (система распределения, поддержки, государственный патернализм и т.п.); против рынка, за централизованное распределение материальных благ. Для этих слоев населения были характерны коллективизм разного толка (общинный, индустриальный, казарменный), стремление к уравнительности. В условиях обнищания, угрозы голода стремление к коллективизму и уравнительности возрастало в геометрической прогрессии.

Слои населения, поддержавшие большевистскую диктатуру и тотальное огосударствление нельзя обвинять. Не они виноваты, что в России скопился такой объем нищеты! Не они виноваты, что Россия медленно и непоследовательно реформировалась! Не они виноваты, что их интересы, даже перед лицом угрозы гражданской войны, не хотела понять и учесть элита общества! Вместе с тем, нельзя все сводить только к выживанию. Новая общественная система открывала перед наиболее обездоленными слоями безграничные возможности. В условиях западного типа демократии и рынка лишь единицы могли бы пробиться. В своем большинстве они были неконкурентноспособны ни в общественно-политическом, ни в экономическом смысле. А новая система власти, отвергая прошлое и старую элиту, формировала новую элиту из числа своих последовательных сторонников, обещая открыть им путь к образованию, к активной общественной деятельности. Это пробуждало оптимизм, стремление реализовать ранее недоступные возможности. Это был важный рычаг сплочения сил, на которые опиралась большевистская диктатура. Партия большевиков, установив диктатуру, выступала от имени обездоленных, стоящих на грани голодной смерти масс, Оправдывая этим свою деятельность. Однако задумаемся: партия большевиков, представлявшая в ходе революции небольшую часть общества (максимально около ¼, как следует из итогов выборов в Учредительное собрание), взяла власть в огромной, крайне сложной стране. Наверное, необходимо было подняться до осознания задач, стоявших перед обществом в целом, вести диалог с разными слоями и учитывать их интересы, решать проблемы на путях социального компромисса и гражданского мира. Однако на практике получилось иное. Партия большевиков, ее лидеры, прежде всего В. И. Ленин, не смогли подняться над узкопартийными интересами. Руководствуясь идеями марксистского рабочего социализма, мировой пролетарской революции, которую ожидали со дня на день, ни Ленин, ни Троцкий, ни Бухарин, ни другие лидеры и теоретики большевиков не в состоянии были адекватно оценить реальность и действовать в соответствии с интересами общества. В результате длительное время проводилась политика разжигания гражданской войны, противостояния разных частей общества. Общество, которое стремилось к демократии, оказалось заложницей вооруженных до зубов доктринеров, фанатически готовых уничтожить все во имя абстрактной идеи.

Усилия большевистской власти приносили плоды; быстро изменялась, разрушаясь, социальная структура общества. Был ликвидирован класс помещиков — крупных земельных собственников; развернулся процесс ликвидации буржуазии и сосредоточения в руках государства собственности на средства производства. Шло активное огосударствление всех сторон жизни общества. В собственность государства сразу же после вооруженного восстания перешли те предприятия, которые и раньше ему принадлежали: 2/3 железных дорог, судостроительные верфи, военные заводы и т.д. Были национализированы банки, ряд крупных компаний и горных округов. Всего с ноября 1917 г. по март 1918 г. было национализировано 836 предприятий: Путиловские заводы, компания Электрическое освещение 1886 г.» и др. Национализация проходила в условиях непрекращающегося падения производства, дисциплины и производительности труда.

Государственный контроль был введен в ненационализи-рованном секторе экономики. Хлебная монополия означала государственный контроль за производством и распределением жизненноважного продукта. Государство стало основным собственником средств производства, распределителя, материальных благ. Свертывался рынок, товарно-денежные отношения. Вводилось прямое государственное регулирование производства и распределения.

Красный террор

Против той части общества, которая не принимала Советы и красную, большевистскую диктатуру, был объявлен социальный геноцид. К разряду врагов народа были причислены работники старого госаппарата, предприниматели, все? собственники, либеральная интеллигенция и т.д. Известный большевик, чекист М. Лацис писал: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против Советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии... В этом — смысл и сущность красного террора». Новая система власти была несовместима с элементами западного типа, для которого характерны рынок, разные формы собственности, многопартийность и т.д. И это все уничтожалось путем насилия. Террор, насилие приобрели колоссальные масштабы. Проводником политики террора стала Всероссийская Чрезвычайная комиссия по боробе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК), созданная в декабре 1917 г., которая полностью контролировалась большевиками. ЦК РКП(б) в послании чекистам сообщал: «Необходимость особого органа беспощадной расправы признавалась нашей партией сверху донизу. Наша партия возложила эту задачу на ВЧК, снабдив ее чрезвычайными полномочиями и поставив ее в непосредственную связь с партийным центром». ВЧК создавалась как элитная организация. Большинство ее работников составляли коммунисты, полномочия были даны очень широкие, материальное обеспечение было определено как привилегированное. Зарплата члена коллегии ВЧК составляла 500 рублей, что равнялось окладу наркома; рядовые чекисты получали 400 руб.

Смертная казнь была введена 21 февраля 1918 г. На основании этого декрета ВЧК получила право внесудебной расправы над «неприятельскими агентами, спекулянтами, громилами, хулиганами, контрреволюционными агитаторами, германскими шпионами». Позже к ним добавили «саботажников и прочих паразитов». Чекисты, революционные суды и трибуналы руководствовались не законом, а исключительно политической целесообразностью, причем так, как она понималась большевиками. Это означало, что Советская Россия — неправовое государство, в котором норма жизни — произвол над личностью.

Данные о терроре, о зверствах «чрезвычаек» многочисленны и ужасающи. Особенно усилился террор в связи с убийством комиссара Петроградского Совета по делам печати, пропаганды и агитации В. Володарского, председателя петроградской ЧК М. Урицкого, а также покушением на жизнь В.И. Ленина. В этих событиях много неясного (большое белое пятно для исследований). Но они вызвали мощную волну террора. В связи с ними и вошел в обиход термин «красный террор». Упоминавшийся уже чекист М, Лацис писал, что «ВЧК не оставалось ничего другого, как приступить к уничтожению живой силы противника, к массовым расстрелам, т.е. к красному террору». В Петрограде было расстреляно 900 невинных заложников. Значительно большее число жертв связано с покушением на В.И. Ленина, Ф. Каплан была расстреляна без суда, без решения коллегии ВЧК, по устному распоряжению Председателя ВЦИК Я Свердлова. Число расстрелянных подсчитать трудно, но их заведомо было больше, чем в Питере. В эти дни ЦК РКЩб) и ВЧК выработали инструкцию: «Расстреливать всех контрреволюционеров. Предоставить районам право самостоятельно расстреливать... Взять заложников., устроить в районах мелкие концентрационные лагеря... Сегодня же ночью Президиуму ВЧК рассмотреть дела контрреволюции и всех явных контрреволюционеров расстрелять. То же сделать районным ЧК. Принять меры чтобы трупы не попали в нежелательные руки...».

Осенью 1918 г. начала создаваться система концентрационных лагерей. Концлагеря не являлись изобретением большевиков, они порождены тоталитаризмом, индустриальной эпохой на Западе. Первые лагеря появились уже в конце XIX в., но широкое применение получили в годы первой мировой войны — лагеря для военнопленных, интернированных и т.п. Большевики использовали этот опыт. Через год. на 25 ноября 1919 г. (по сообщениям советской печати) в стране существовал 21 концлагерь, в них находились 16000 человек. В ноябре 1920 г. количество лагерей возросло до 84, а число заключенных — до 53000 человек.

Эти страшные факты можно множить, но и следующие данные достаточно красноречивы. За август—сентябрь 1918 г. репрессиям подверглись на территории Советской России 31489 человек. Из них: расстреляно 6185, посажено в тюрьмы — 14829, сослано в лагеря — 6407, взято в заложники — 4068 человек. Террор был введен в ранг государственной политики и существовал до тех пор пока сохранялась система, создавшая мощный репрессивный аппарат.

Обратите внимание: до прихода к власти большевики признавали насилие как метод борьбы против власти (вооруженное восстание), но не выдвигали его в своей теории и практике на первый план. После октября 1917 г. насилие стало главным методом в политике и это требовало теоретического обоснования. В.И. Ленин писал в июне 1918 г.: «...Поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает». Но более откровенны были Н.И. Бухарин, Л.Д. Троцкий, Ф.Э. Дзержинский и другие. Н.И. Бухарин писал; «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как ни парадоксально это звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи». По пути террора большевиков вела логика борьбы, целью которой было удержание власти, овладение ситуацией во что бы то ни стало. Большевистская система власти утверждалась путем уничтожения, подавления всех, кто ее не принимал. Террор должен был служить и средством устрашения для тех, кто еще не выступал активно против. В ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге была казнена семья последнего Российского царя Николая II. Троцкий писал по этому поводу. «Казнь царской семьи нужна была не просто для того, чтобы запугать, ужаснуть, лишить надежды врагов, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная гибель».

Сдвиг к Востоку

Большевики, уничтожая социальные и «общественно-политические структуры России, искренне считали, что ведут страну к рабочему социализму. Важную роль играли надежды на быструю победу пролетарской революции на Западе. В.И. Ленин до конца своих дней рассчитывал на это. Он писал: «Коммунисты должны приложить все усилия, чтобы направить рабочее движение и общественное развитие самым прямым и самым быстрым путем к всемирной победе Советской власти и диктатуры пролетариата. Это бесспорная истина». В неустойчивой ситуации первых месяцев болыпевики особенно нуждались в поддержке. Но расчет на скорую Революцию на Западе не оправдался. Тем не менее призывы «левых» коммунистов начать революционную войну для разжигания пожара революции в Европе выглядели чистой авантюрой. В.И. Ленину главное виделось в укреплении большевистской власти в России, в превращении страны в авангард социализма. В. И. Ленин писал: «Понятно также, что серьезное содействие запоздавшей, в силу ряда причин, социалистической революции на Западе мы окажем лишь в той мере в какой сумеем решать поставленную перед нами организациоиную задачу».

Конфискация собственности и передача ее в собственность государству (национализация), превращение поголовно всех в неимущих и зависимых от государства рассматривалось как движение к социализму, гуманистическому идеалу общества свободы, равенства, социальной справедливости, коллективизма. На самом деле иное. Для крестьянство например, новая власть напоминала крепостное право. Крестьяне обязаны были возить дрова в город, на железнодорожные станции, расчищать снег, подвозить солдат и губернских чиновников, выполнять любые повинности по приказанию местных властей. Они были лишены выбора места, времени и РОДА работы. Происходящее противоречило не только прочно устоявшимся понятиям марксизма о социализме, но даже старым схемам В.И. Ленина и ленинизма.

То, что политика большевистского режима не имела отношения к социалистическим идеалам осознавалось многими. Левые эсеры, которые разделили с большевиками на несколько месяцев ответственность за судьбу страны (в том числе и за террор), очень скоро поняли, что никакого социализма нет. М. Спиридонова, лидер левых эсеров, писала в ЦК РКП(б): «...Ваша политика объективно оказалась сплошным надувательством трудящихся.

Вместо социализированной промышленности — государственный капитализм и капиталистическая государственность принудительно эксплуатационный строй остается с небольшой разницей насчет распределения прибыли — небольшой, так как ваше многочисленное чиновничество в этом строю сожрет большие кучки капиталистов».

Социализм, как гуманистический идеал, не имел ничего общего с действительностью, стал оправданием диктаторской системы власти и принуждения. Российские теоретики социализма уже тогда это понимали. Г.В. Плеханов, смертельно больной, в январе 1918 г. в газете «Единство» писал: «Их диктатура представляет собой не диктатуру трудящегося населения, а диктатуру одной части его, диктатуру группы. Именно потому им приходится все более и более учащать употребление террористических средств. Употребление этих средств есть признак шаткости положения, а вовсе не признак силы. И уж во всяком случае, ни социализм, вообще, ни марксизм, в частности, тут совершенно не при чем». Еще более определенно выразился П.А. Кропоткин в письме В.И. Ленину в марте 1920 г.: «...Россия уже стала Советской Республикой лишь по имени... Теперь правят в России не Советы, а партийные элементы... Если же теперешнее положение продлится, то самое слово «социализм» обратится в проклятие». Мы уже дожили до этого времени.

В действительности с точки зрения общественной организации Россия сдвинулась со своего исторического места в сторону традиционного для Востока. Эта мысль не нова. Отдельные представители российской интеллигенции именно так и расценивали резкий разворот страны. Академик С.Ф. Платонов в беседе с евразийцами в 1924 г. заметил; «Нарождается какой-то новый культурный тип русского человека, происходит какое-то перерождение среднего русского человека; этот новый тип скорее степного, восточного характера... Россия стала восточной страной, передвинулась, так сказать, на Восток». Любопытны и строки из письма И.П. Павлова в Совнарком СССР, писанные в 1934 г.: «...Я всего более вижу сходство нашей жизни с жизнью древних азиатских деспотий». Сейчас эти мысли приобрели новое звучание.

Раскол в лагере сторонников Советской власти

Становление общественной организации и системы власти, далекой от идеалов революции, вызвало нарастание противоречий, а затем и раскол среди сторонников Советской власти. Средние слои России: квалифицированный рабочий класс, крестьянство, которое имело рентабельное эффективное хозяйство, мелкие собственники города — кустари, ремесленники, массовые слои интеллигенции, поддержали в ходе революции лозунг Советской власти, но понимали его иначе, чем силы, на которые опирались большевики. Они выступали за советскую демократию, гражданские свободы, сохранение политического плюрализма и многопартийности. Сохранение и развитие экономических и политических завоеваний граждан, достигнутых в ходе революции, — вот в чем они видели главную задачу Советской власти. Крупные собственники вызывали раздражение, но в принципе разные формы собственности не отрицались. Средние слои общества выступали против огосударствления, вмешательства государства во все стороны жизни, и, конечно, против насилия.

Характерна «Резолюция о политическом терроре», принятая на собрании уполномоченных фабрик и заводов Петрограда в марте 1918 г.: «На улицах и в домах днем и ночью ежедневно происходят убийства. Убивают не только грабителей и не только грабители, но и ответственные агенты Советской власти. Убивают под видом борьбы против контрреволюции, убивают не врагов народа, а честных мирных граждан, рабочих, крестьян, студентов, солдат. Убивают без суда и следствия, рассчитанно и хладнокровно. Убивают нашим именем, именем революционного пролетариата.

Мы, представители рабочего класса, перед лицом всей России заявляем, что эти убийства позорят честь революции и демократии. Мы с отвращением и негодованием отметаем от себя ответственность за кровавые дела. Мы призываем всех рабочих и всех честных людей присоединиться к нашему возмущению и протесту и требуем открытого суда над всеми зверствами и убийствами».

В этих условиях эсеры и меньшевики делали ставку на Противостояние как крайне левым (большевизму), так и крайне правым (монархизму, белому движению). Они пытались сплотить демократические силы страны на платформе «чистой демократии» (народовластия), способной, по их мнению, примирить классовые и общенациональные интересы. В советской историографии эта деятельность получила название «демократической контрреволюции». В различных районах страны возникали правительства, объявлявшие себя демократическими и стремившиеся к восстановлению Учредительного собрания. Наиболее изучен из них Комуч (Комитет членов Учредительного собрания в Самаре), созданный 8 июня 1918 г. В сентябре 1918 г. Комуч попытался объединить другие правительства на этой платформе: Урала и Сибири. Такое объединение произошло в Уфе под названием «директории», в которую вошли представители эсеров, энесов, кадетов. Однако это течение не имело массовой базы. Его не принимали ни белые, ни красные, ни зеленые. Для масс — это абстрактная идея.

Неприятие значительной частью народа из числа сторонников Советской власти режима большевиков отразилась на результатах выборов в Советы весной 1918 г. Меньшевики в союзе с эсерами сначала добивались этих выборов, а затем одержали победу в ряде городов Центрально-Промышленного района (Калуга, Орехово-Зуево, Тула, Ярославль), Волго-Уральского региона (Нижний Новгород, Царицын, Казань, Саратов), на севере европейской части России (Архангельск, Вологда). Наиболее значительное влияние меньшевики и эсеры имели в Черноземном районе, куда в некоторых случаях вообще не дошел процесс «большевизации» Советов в 1917 году. Меньшевистско- эсеровский блок победил на выборах в городские Советы в 19 из 30 губернских городов и крупных промышленных центров европейской части России, где реально была провозглашена Советская власть. При этом надо учесть: Псков был оккупирован немцами, в двух губерниях не проводились выборы, по шести губерниям нет данных. Таким образом, во всех губернских центрах европейской части России, где состоялись выборы (за исключением Москвы и Петрограда), меньшевики и эсеры завоевали большинство на выборах в городские Советы весной 1918 г.. В феврале-марте 1918 г., когда резко ухудшилось экономическое положение рабочих и усилилась неразбериха в ходе эвакуации из районов, на которые шло наступление германских войск, рабочие стали создавать независимые от власти собрания уполномоченных; Меньшевики стремились возглавить это движение, отстаивая его независимость.

Это были опасные симптомы для большевиков. Были предприняты меры против попыток других партий «увести» Советы. Меньшевики и эсеры просто исключались из Советов. Например, в Калуге большевики исключили меньшевиков и эсеров из Советов. 14 июня ВЦИК принял уже упоминавшееся постановление об исключении из Советов всех уровней представителей партий меньшевиков и эсеров как контрреволюционных. Советы остались под большевистским контролем. Движение уполномоченных было разгромлено в июне-июле 1918 г.

Масштабный раскол в советском лагере вызвала политика большевиков весной—летом 1918 г. по крестьянскому вопросу. Продовольственная диктатура, введенная с мая 1918 г. (замененная затем в январе 1919 г. продразверсткой), ликвидация свободной торговли сначала хлебом и зернофуражем, а затем фактически большинством сельскохозяйственных продуктов, превращали крестьянина в государственного раба. Он должен был трудиться на полях и отдавать все, кроме небольшой части на пропитание семьи (а иногда и этого не оставалось).

Декрет о земле провозглашал конфискацию помещичьих имений и социализацию земли, передачу ее в распоряжение органов крестьянского самоуправления. Предполагалось, что крестьяне сами определят формы землепользования. Это же подтверждалось в «Основном законе о социализации земли» от 27 января 1918 г. Такой подход соответствовал желаниям крестьян, их антисобственническим настроениям, давал возможность вести хозяйство в исторически сложившихся формах, развивать кооперацию и т.п. Однако ряд последующих законодательных актов фактически передавал собственность на землю государству. Социализация превратилась в национализацию. Крестьяне не могли распоряжаться землей, превратились в заложников государства. М. Спиридонова писала в ЦК РКП(б): «Вместо утвержденной при всем голосовании III съездом Советов рабочих и крестьян социализации земли вы устроили саботаж и сейчас... тайно и явно, обманом и насилием подсовываете крестьянству национализацию земли — то же государственное собственничество, что и в промышленности».

Крестьяне не получили помещичьей земли. Большая часть конфискованной у помещиков земли, в соответствии с замыслами В. И. Ленина о будущем социализме, пошла под образцовые государственные советские хозяйства (совхозы). В Тамбовской губернии, к примеру, под совхозы были отданы около 40 тысяч десятин бывшей помещичьей земли. На этих землях было занято около 30 тысяч работников, в основном из города. Хозяйничать рентабельно они не могли. Применялся в массовых масштабах принудительный труд окрестных крестьян, чтобы засеять эти земли и убрать урожай. Подобное было везде.

В такой обстановке особенно важно было, на каких условиях крестьянин будет пользоваться землей. При отсутствии частной собственности на землю, возможны были два варианта владения землей: по уравнительной норме по числу едоков (этот вариант поддерживался бедняками); по потребительской норме, которая слабо, но стимулирует рентабельность (в этом варианте были заинтересованы сильные хозяйства). Закон о социализации земли уже содержал принцип Уравнительности. Большевики, осуществляя тотальное огосударствление, решили довести его до логического конца. Созданные в июне 1918 г. комитеты бедноты развернули работу по перераспределению крестьянской земли по числу едоков в соответствии с установленной в данной местности трудовой нормой. Крестьянская беднота, которая не могла существовать самостоятельно, явилась главной опорой в проведении политики большевиков.

Будучи безземельной и безлошадной, беднота при любом раскладе ничего не выигрывала. Беднякам нечем было обрабатывать землю. Для того, чтобы сделать бедные хозяйства жизнеспособными, требовались миллиарды капиталовложений. По подсчетам Н. Чаянова, для обустройства двух миллионов безземельных и пяти миллионов малоземельных хозяйств в Европейской России требовалось три миллиарда золотых рублей. У большевиков таких денег не было, не было сельхозтехники — ничего не было. Бедная часть крестьянства в этих условиях выступила за полную ломку земельных отношений, за раздел всей земли, скота, инвентаря на условиях уравнительности. Таким образом, предполагалось выйти из положения за счет состоятельного крестьянства.

Деятельность комбедов, возглавляемых чаще всего городскими рабочими или солдатами, обернулась разрушением рентабельных крестьянских хозяйств. 50 млн. га хорошо обрабатываемой земли (из 80 млн. наличной) было отобрано у зажиточных крестьян и передано бедноте, которая не могла ее обработать. Последовательно шло колоссальное разрушение производительных сил в сельском хозяйстве: сначала уничтожение помещичьего, а затем и крестьянского рентабельного хозяйства. Голод был неизбежен. Голод наблюдался у красных на протяжении всех лет гражданской войны, но особенно тяжелым оказался в 1921—1922 гг., когда голодало 20% населения. В результате голода 1921—1922 гг. страна потеряла 5 053 000 человек

Политика большевиков подняла гигантский вал гражданской войны. Мятежи начались в Тамбове, Козлове, Нижнем Новгороде, Костроме, Твери и других местностях. Только за 1918 г. — первую половину 1919 г. произошло около 340 восстаний крестьян в 20 губерниях Центральной России (данные ВЧК). Выступления рабочего класса против большевистской власти происходили в Нижнем Новгороде, Туле, на всем Урале.

Поднявшийся вал гражданской войны перемахнул через сторонников «чистой демократии» и белое движение получило массовую базу.. Крестьяне массово прибывали в белую армию. Что же именно их привело к белым? Ведь они, в своем большинстве были сторонниками Советской власти, идеалы которой ни в каком варианте не признавались белыми? Прежде всего их объединила общая задача — против большевиков и большевистской власти. Учитывалось, что у белых была серьезная сила, которая могла противостоять красной диктатуре: формировалась армия, хорошо вооруженная, во главе с профессиональными военными.

Раскол в советском лагере, целенаправленно осуществлявшийся большевиками, привел к гигантскому разрастанию масштабов гражданской войны. Начинался ее новый этап.

ЛЕКЦИЯ 2. «БОЛЬШАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА»

На новом витке

С лета 1918 г. начался второй этап гражданской войны, который завершился к концу 1920 г. Он отличался крайней сложностью, колоссальными жертвами, разрушительностью. По подсчетам российских историков в 1917—1922 гг. погибло 15—16 млн. человек, основная часть которых погибла на втором этапе. С оружием в руках вновь решался вопрос: на какой основе России развиваться, вокруг какой идеи начнется восстановление государства. Основная борьба развернусь между красными и белыми. Эти силы были представлены реальными властными структурами, они контролировали значительную территорию с сырьевым и экономическим потенциалом, имели армии регулярного характера. Вооруженные силы красных и белых вели боевые действия по правилам военного искусства. По отношению к гражданскому населению и белые, и красные применяли террор и насилие.

Красные продолжали использовать террористические методы в борьбе против тех элементов, которых они не устраивали. Проводимые в литературе цифры жертв разноречивы. Комиссия, созданная А.И. Деникиным для расследования преступлений большевиков, утверждала, что в 1918—1919 гг. от красного террора погибло 1,7 млн. человек. Российские источники утверждают, что — 1,3 млн. человек. В любом случае число жертв террора превышает потери Красной Армии в гражданской войне (они составляли 0,94 млн.). Особенно большое число жертв было в районах, освобожденных от белых. Под предлогом сотрудничества с белыми людей вешали, расстреливали, казнили, сажали в тюрьмы бессчетно. Крым после поражения Врангеля в 1920 г. эмиграция назвала «всероссийским кладбищем». Печать эмигрантов приводила данные о массовых расстрелах: от 50 до 150 тысяч человек. Только в Севастополе и Балаклаве ЧК расстреляло 29 тысяч человек (по свидетельству очевидцев).

Однако и белые, выйдя на простор гражданской войны, насаждали жесткую диктатуру, подавляя силы, не принимавшие белую идею, широко использовали террор для уничтожения сторонников Советской власти и красных. Были созданы карательные аппараты, которые действовали по принципам политической целесообразности, не признавая юридические нормы, официально провозглашенные. Расстрелы без суда и следствия, мародерство, грабежи, жестокость и насилие — все это было и у белых.

Расклад сил не ограничивался красными и белыми. Массовый характер носили движения зеленых, национальные повстанческие движения (басмачество, валидовщина, незалежники и т.д.), партизанское движение, которые превращали в театры военных действий тылы и белых, и красных.

При анализе событий гражданской войны необходимо учитывать с весны 1918 г., а особенно с окончания первой мировой войны, внешний фактор. Интервенция играла важную роль в развитии политической ситуации, хотя она не была решающей, как это представлялось ранее в советской исторической литературе. Провозглашение Советской власти, явно антизападный характер большевистского режима, развал России нанесли сильнейший удар по мировому балансу сил. Россия была важнейшим звеном, обеспечивающим равновесие в Европе и в Азии. Теперь все рухнуло. Страны Антанты, в составе которой находилась Россия, пытались спасти положение, не допустить укрепления большевиков. Предполагалось, что Россия распадется на три-четыре слабых государства: Сибирь, Кавказ, Украина и т.д. Чтобы избежать усиления влияния Германии и Турции и сохранить баланс сил в мире, не допустить усиления разрушительных сил в странах Запада, было решено разделить между странами Антанты сферы влияния и в этих районах оказывать поддержку тем силам, которые могли бы обеспечить переход к стабильности. США и Япония должны были оказать поддержку антисоветским силам в Сибири и на Дальнем Востоке; Англия — на Кавказе, Дону, в Средней Азии; Франция — в Крыму, на Украине, в Бессарабии. В марте 1918 г. было принято решение о поддержке антисоветских сил путем прямой военной интервенции. Цель: «Уничтожение большевизма и поощрение создания в России режима порядка».

Интервенционистский корпус был немногочисленным. На 1 мая 1919 г. он составлял, примерно, 202,5 тысяч человек, из них 80 тысяч (в конце войны 150 тысяч) — японцы, около 45 тысяч — англичане, 42 тысячи — чехословаки, 13,6 тысяч — французы и т.д. Интервенты были сосредоточены в основном в портах, далеко от центров, где решалась судьба страны, в активных военных действиях на территории России Участия не принимали (Красная Армия не вела боевых действий против интервентов). Интервенты оказывали поддержку антисоветским силам скорее фактом своего присутствия. Однако в районах дислокации жестко подавляли революционно выступления, партизанское движение, истребляли большевиков.

Главную помощь антисоветским силам иностранные державы оказывали вооружением, финансами, материальным обеспечением. Англия, например, полностью обеспечила обмундированием (от обуви до шапок) и вооружила армию А. Колчака — 200 тысяч человек. Из США А. Колчак к 1 марта 1919 г. получил 394 тысячи винтовок, 15,6 млн. патронов. А. Деникин из Румынии получил 300 тысяч винтовок. Иностранные государства снабжали антисоветские силы аэропланами, броневиками, танками, автомобилями. На пароходах везли рельсы, сталь, инструменты, санитарное оборудование. Материальная основа антисоветских сил в значительной мере создавалась с помощью иностранных государств. Соответственно, требовалось соблюдение интересов этих государств. Были получены значительные финансовые субсидии. Только за декабрь 1917 г. — первую половину января 1918 г. на Добровольческую армию получено: 305 тысяч рублей — от французского военного министерства, 925 тысяч рублей — из особых источников, 500 тысяч долларов — от США, 60 млн. фунтов стерлингов — от Англии.

Характерно: на Западе отдавали себе отчет, что катастрофа в России во многом объясняется кризисом западных ценностей. Вильсон, президент США, говорил: «Яд большевизма только потому получил такое распространение, что являлся протестом против системы, управляющей миром. Теперь очередь за нами, мы должны отстоять на мирной конференции новый порядок».

Нельзя не сказать и о Германии. В соответствии с условиями Брестского мира, подписанного большевиками, она получила значительные территории: Литва, Курляндия, Лифляндия, Эстония и часть Белоруссии. Кроме того, Турции отходили Карс, Ардаган, Батум. В общей сложности Россия потеряла (включая Украину) 1 млн. кв. км с более 50 млн. человек населения. Контингент германских войск составлял примерно 300 тысяч человек. Он находился на западных территориях бывшей России довольно долго и после окончания мировой войны, оказывая здесь влияние на ситуацию. Украина и Финляндия были признаны Германией самостоятельными государствами. Однако она стремилась контролировать ситуацию на хлебной Украине. С помощью Германии была свергнута Центральная Рада и установлен подконтрольный ей режим гетмана Скоропадского. В мае—июне 1918 г. германские войска попытались расширить подконтрольную территорию и вторглись в Грузию. Это наступление остановила начавшаяся в ноябре 1918 г. революция. Германия начала терять влияние.

Как видно, на арене гражданской войны была представлена многообразная палитра политических интересов. Казалось, что альтернативу составляют белые и красные. Однако ни белые (при иностранной поддержке), которые контролировали временами большую часть территории страны, ни красные, при опоре на внутренние силы, не имели твердых шансов на победу, если их не поддержат другие массовые силы.

Белые

В ноябре 1918 г. во главе белого движения в Сибири стал адмирал А. В. Колчак, который попытался объединить разрозненные и разнородные силы и воссоздать российскую государственность на основе белой идеи.

А. Колчак был провозглашен Верховным правителем России и был признан таковым всеми течениями белых. Казачьи войсковые правительства также поддержали его. Признан он был и национальными движениями башкир, бурят, тувинцев, киргизов (в последующем они отошли, неудовлетворенные его национальной программой). Объявляя о сосредоточении всей полноты власти в своих руках, А. Колчак заявил: «Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях гражданской войны и. полного расстройства государственных дел и жизни, объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной целью я ставлю создание боеспособной армии, победу над большевиками и установление законности и порядка». Однако А. Колчак вовсе не собирался стать диктатором. Он выступал за «установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всеми миру».

А. Колчак к весне 1.919 г. создал значительные вооруженные силы численностью до 400 тысяч человек, в том числе около 30 тысяч офицеров, которые вели активные военные действия против Красной Армии. Это было важно, но не менее важно было наладить нормальную жизнь на подконтрольной территории. Белое движение под руководством Колчака объявило себя правопреемником России, признало иностранные долги (в сумме 16 млрд. рублей). Было сформировано правительство, в котором были представлены сторонники рыночной экономики: Путилов, Гойер, Клафтон и другие. Колчак способствовал укреплению частной собственности и предпринимательства. На территориях, освобождаемых от красных, передавались национализированные предприятия прежним владельцам. Предоставлялись колоссальные в условиях войны субсидии для предпринимателей (750 млн. рублей). Огромные суммы передавались частным банкам. Были и иностранные концессии. Союзники поддерживали Колчака, но правительство официально всероссийским не признавали.

Что касается политических вопросов, то А. Колчак подчеркивал, что возврата к ситуации, существовавшей до февраля 1917 г., быть не может, и провозгласил продолжение курса Временного правительства. Главная цель — передать власть Учредительному собранию, избранному свободно, на основе всеобщего избирательного права. Оно должно определить судьбу государства (Учредительное собрание, созванное большевиками, не признал). «Общее мнение всех лиц, с которыми мне приходилось сталкиваться, — говорил Колчак, — было таково, что только авторизированное Учредительным собранием правительство может быть настоящий но то Учредительное собрание, которое мы получили, которое было разогнано большевиками и которое с места запело Интернационал под руководством Чернова, вызвало со стороны большинства лиц, с которыми я сталкивался, отрицательное отношение».

Некоторые подвижки были в вопросе о «Единой и Неделимой». А. Колчак признал независимость Финляндии, Польши, согласился вести переговоры о судьбе Литвы, Латвии, Эстонии, прикаспийских и кавказских государственных образований. Он допускал даже возможность обсуждения вопроса о Бессарабии, которая присоединилась к Румынии. Но, что касается судьбы многочисленных других народов, ясности не было.

Представления о путях решения аграрного вопроса белыми на этом этапе дает «Аграрная декларация» (март 1919 г.), которая предусматривала:

1. Обеспечение интересов трудящегося населения.

2. Создание и укрепление крестьянских мелких и средних хозяйств за счет казенных и частновладельческих земель.

3. Сохранение за собственниками их права на землю. При этом в каждой отдельной местности должен быть определен размер земли, которая может быть сохранена в руках прежних собственников, и установлен порядок перехода остальной частновладельческой земли к малоземельным, ...обязательно за плату.

4. Отчуждению не подлежат земли казачьи, надельные, леса, земли высокопроизводительных сельскохозяйственных предприятий, а также земли, не имеющие сельскохозяйственного назначения.

Однако, это — ни два, ни полтора. Программа не выдерживает никакого сравнения с Декретом о земле. К тому же, какие малоземельные крестьяне могли купить землю, даже эа низкую стоимость? За такой программой большинство крестьянства не пошло.

Таким образом, А. Колчак в качестве альтернативы предлагал то, что уже было представлено в 1917 г. и потерпело поражение: Учредительное собрание (парламент), рыночная экономика, защита частной собственности и ее укрепление, другие либеральные ценности. Но развитие событий в ходе революции показало, что массы в большинстве не принимали и не понимали западных ценностей. Их интересы вновь не были учтены.

Массы людей, пришедшие к белым, сохраняли идеал советской демократии. Яркий пример — судьба участников Ижевско-Воткинского мятежа против власти большевиков. В августе 1918 г. восстали рабочие г. Ижевска, которые были поддержаны рабочими Воткинска, Сарапула, окрестными крестьянами. Они выступили против зверств ЧК, политики насилия, падения уровня жизни, свертывания товарно-денежных отношений. Это был мятеж. Сразу же были убиты: военный комиссар, председатель ЧК, председатель трибунала, начальник милиции. Рабочие восстановили многопартийный Совет, разогнанный большевиками, создали народную армию и упорно обороняли город от Красной Армии, которая не могла с ними справиться. Тогда на подавление мятежа были брошены интернациональные части: латышские, китайские, венгерские, а также чекисты и другие силы. Восставшие оказались в блокаде. В ноябре 1918 г. повстанцы вместе с семьями (около 40 тысяч человек), имея несколько патронов на каждого, прорвали фронт красных и ушли к Колчаку.

Ижевцы длительное время были в составе армии Колчака особым отрядом, у них сохранились красное знамя и Совет, который решал все их дела. Существовали также другие, отличные от остальных частей, отношения с офицерами. В сентябре 1919 г. за храбрость Ижевская дивизия была награждена Георгиевским знаменем (желто-черного цвета). Однако ижевцы не чувствовали себя своими в белом лагере, они бежали к партизанам, в Красную Армию, некоторые из них вернулись домой. Но часть ижевцев разделила судьбу белых и оказалась в эмиграции.

Объединение представителей низов и белых на почве борьбы с большевизмом не могло быть прочным: слишком велика разница в целях и идеалах. К тому же у белых было все то же: террор, пренебрежение интересами массовых слоев общества. Людская база белого движения таяла. Лишь новые азиатские акты большевистских властей подпитывали белые армии, вгоняя гражданскую войну в новый виток.

После поражения белого движения в гражданской войне вновь возник образ П.Н. Врангеля. Высказывалось сожаление, что он слишком поздно встал во главе белого движения и не смог спасти страну. Политическая платформа П.Н. Врангеля сформировалась в начале 1920 г, и строилась на твердом убеждении в следующем: «Русский народ пойдет не за большевиками, не за социалистами и не за либералами. Он пойдет за теми, кто правил ими до революции. Нужно только, приняв надлежащий курс, суметь привлечь этот народ на свою сторону». Из этого видно, что образ Врангеля сильно идеализирован, а его дальновидность преувеличена. Однако он все же выгодно отличался от неоправдавших надежд А. И. Деникина и других генералов белого движения, поскольку активно действовал. В апреле 1920 г. Врангель стал Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России. Он сумел восстановить боеспособность армии, укрепил оборону Крыма. Объявив себя «правителем Юга России» и сосредоточив в своих руках всю полноту военной и гражданской власти, он привлек в правительство либералов — И.Б. Струве, А.В. Кривошеина и других. Было решено превратить Северную Таврию и Крым в своеобразную «катушку», на которую постепенно «намотается вся Россия».

Программа правительства предусматривала аграрную реформу, которая ограничит помещичье землевладение, увеличит наделы крестьян и расширит возможности для ведения эффективного хозяйства. Предусматривалось наведение порядка и создание условий для нормальной жизни. Аграрная реформа разворачивалась под лозунгом «Вся земля — народу в собственность», то есть являлась продолжением столыпинской реформы в более радикальном варианте. Земля, которая обрабатывалась, передавалась в собственность «хозяевам» только за выкуп с рассрочкой платежей в 25 лет. Аграрная реформа не устраивала никого. Помещики полагали, что они разорены. Б. Суворин писал; «К старому возврата нет. Россия будет царством крестьянских фермеров или вотчиной Ленина». Малоземельные и безземельные крестьяне от такой реформы ничего не выигрывали и агитировали против нее. Зажиточное крестьянство, на которое делалась ставка, осторожничали, не были уверены в будущем. Реформа не шла.

Не удалось остановить и мародерство, насилие, «самоснабжение» воинских частей и реквизиции. Население стонало от безобразий, разбоя. Приказы о пресечении грабежей были пустым звуком. Неспособность правительства Юга навести элементарный порядок вызывали протест, восстания.

П. Врангель и его правительство провозгласили на своей территории свободу торговли и предпринимательства. С этим актом связывалась надежда на восстановление и развитие экономики. Однако в условиях гражданской войны «нормальное производство» не приносило прибыли. Сбежавшиеся Крым со всей России десятки тысяч финансистов, промышленников наживались на спекуляциях, перепродаже, товар ном дефиците. Обвинения в отсутствии патриотизма, подрывe тыла не помогали. Черносотенная пресса истерически требовала выгнать буржуазию на фронт. Промышленность свертывалась, инфляция нарастала. 100 рублей стоили менее 1 довоенных копеек. Доллар осенью 1920 г. стоил 29 тысяч рублей. Казнокрадство, взятки стали повседневным делом. Терроризировали население люмпенизированные банды из дезертиров, неработающих пролетариев, разорившихся хозяев.

Осенью 1920 г., находясь в состоянии глубокого кризиса, режим Врангеля пал под ударами красных. Этот опыт свидетельствует: силы, которые делали ставку только на собственников, на свободный рынок не могли рассчитывать на победу в гражданской войне.

«Мировой пожар раздуем!»

Партия большевиков оставалась приверженной марксизму как теоретическому инструментарию для анализа. Реальная действительность раскладывалась в рамках дилеммы: капитализм — социализм. Уничтожение всего, что ассоциировалось с категорией «капитализм», рождало эйфорию движения к социализму. Однако для полной убедительности нужна была мировая революция, которая должна была уничтожить западную цивилизацию — «умирающий и загнивающий капитализм». С развалом России, когда ее части в большинстве выбрали самостоятельный путь развития, отвергли власть большевиков, надежды на скорую победу мировой революции несколько поблекли. Поражение австро-германского блока в первой мировой войне осенью 1918 г. привело к росту социальных и национальных движений в Европе и вновь возродило революционные иллюзии. Получив сведения о беспорядках в Германии, В. И. Ленин писал в октябре 1918 г.:

«Кризис в Германии только начался. Он кончится неизбежно переходом власти в руки германского пролетариата... Теперь даже самые ослепленные из рабочих разных стран увидят, как правы были большевики, всю тактику строившие на поддержке всемирной рабочей революции и не боявшиеся приносить различные тягчайшие жертвы».

Революция и развал Австро-Венгрии, революция 1918— 1919 гг. в Германии явились следствием глубокого кризиса западной цивилизации, нарастания разрушительных процессов. Премьер-министр Великобритании Д. Ллойд Джордж писал весной 1919 г. премьеру Франции Ж. Клемансо и президенту США В. Вильсону—Вся Европа насыщена духом революции. Глубокое чувство не только недовольства, но гнева и возмущения царит в рабочей среде против условий, существовавших до войны. От одного конца Европы до другого больше не удовлетворяет массы весь современный строй с его политическим социальным и экономическим укладом». Рабочее движение не могло привести к установлению диктатуры пролетариата, поскольку она невозможна в реальности, но оно дестабилизировало политическую ситуацию и расчищало путь к власти крайним силам.

Большевики не понимали, что они оказались у власти в России только в силу ее специфики. Они были убеждены, что начали мировую пролетарскую революцию. Революционные процессы в 1918—1919 гг. в Европе они расценили как ее продолжение, стремились подтолкнуть рабочих к мировой революции. «Организатором международной революции пролетариата» должен был стать III Коммунистический Интернационал, учрежденный в Москве в марте 1919 г. Он объединил в едином центре крайне левые, коммунистические элементы западных стран и стал важным международным инструментом для большевиков. Партия большевиков была в нем ведущей силой и формировала компартии в других странах по своему образцу и подобию (это называлось большевизацией компартий).

Поражение революций в Европе вызвало разочарование, а у некоторых породило авантюристические планы. Л.Д. Троцкий после поражения Венгерской советской республики направил в ЦК РКП(б) письмо, в котором предлагал, с учетом того, что на европейских весах Красная Армия теперь «весит мало», создать хорошо вооруженный корпус и бросить его на Индию «в тыл империализму». Таким образом предлагался «поворот революции» на Восток. План не был принят, но подобные настроения наблюдались еще долго.

Апофеозом надежд на победу мировой революции на этом этапе стала советско-польская война 1920 г. Польша, признанная самостоятельным государством, оставалась в границах Королевства Польского (линия Керзона). Пожар гражданской войны, охвативший Россию, пробуждал надежды на восстановление Речи Посполитой, которая исчезла с карты мира в 1795 г. и включала территории Литвы, Белоруссии, Украины. Весной 1920 г. польские войска начали концентрироваться на Украинском фронте. Был заключен договор с Директорией, которую возглавил С. В. Петлюра. По этому договору Польша признавала независимость Украины, а Директория вместе с Польшей включалась в войну с Советской Россией. Польская армия теснила Красную. 6 мая 1920 г. патруль польских улан попросту въехал на трамвае в незащищенный Киев. Наступления польских войск население Украины встречало без восторга. Оно не хотело ни немцев, ни поляков, ни белых, ни красных.

Летом 1920 г. началось масштабное наступление Красной Армии против Польши. Оно было успешным. Освобождены Минск, Вильно, другие города. Красная Армия, преследуя польские войска, пересекла линию Керзона и теперь, вместо задач освобождения территории от иностранных захватчиков, на первый план вышла задача: «Даешь мировую революцию!». Большевики, увлеченные победой, считали, что нельзя отказаться от возможности помочь пролетариату Европы. 1 августа 1929 г. войска под командованием М.Н. Тухачевского оказались у ворот Варшавы. Он намеревался пройти далее к границе Германии. Командарм А.И. Егоров направился через Львов к Карпатам, за которыми открывался путь к Венгрии, Чехии, Австрии. Позднее В.И. Ленин сказал; «Если бы Польша стала советской, если бы варшавские рабочие получили помощь от Советской России, которую они ждали и которую приветствовали. Версальский мир был бы разрушен, и вся международная система, которая завоевана победами над Германией, разрушилась бы».

Однако заграничный поход Красной Армии кончился неудачей. Поддержка населения на территории Польши была очень слабой. Она высказывалась лишь со стороны незначительных по численности и влиянию групп коммунистов и небольшой части фольварочных рабочих. В массе населения наблюдался патриотический подъем, стремление защитить независимость. Польская армия, получив подпитку, вытеснила Красную Армию и в октябре 1920 г. даже вошла снова в Минск. В 1921 г. между Польшей и Советской Россией был включен Рижский мирный договор, в соответствии с КОТОРЫМ к Польше отошли территории Западной Украины и Западной Белоруссии.

Никогда более, как в эти шесть месяцев войны с Польшей, большевики не были так одержимы идеей мировой революции. Поражение отрезвило, надежды на скорую победу революций на Западе постепенно угасали. Но потребуется длительная и кардинальная перестройка теоретической базы, чтобы ослабить «привязанность» большевиков к ситуации в Европе.

Красные

Осенью 1918 г. большевики распустили комбеды, но на путь гражданского мира не встали. Большевики, когда шли к власти, провозглашали выборность всех органов власти, сменяемость чиновников по требованию масс, широкое привлечение народа к управлению — «каждая кухарка будет управлять государством». Они отказались от этого очень быстро, сохранив минимальный камуфляж. В условиях все более жестокой гражданской войны закончилось оформление политической системы, главные черты которой с очевидностью проявились уже в первой половине 1918 г. Что наиболее характерно?

1. Жесткая централизация, неукоснительное выполнение решений, указаний вышестоящих органов, единоличная ответственность должностных лиц. Представительные советские органы, которые демонстрировали связь с революционными идеалами, не имели значения. Часто решения общегосударственного значения принимались немедленно, не дожидаясь созыва съезда Советов. Исполнительные комитеты по существу подменяли представительные органы. В некоторых случаях (угроза нападения белых, восстания крестьян) функционирование Советов на местах приостанавливалось. В этих районах создавались революционные комитеты (ревкомы), члены которых назначались сверху из наиболее преданных большевизму людей. В районах боевых действий вся власть принадлежала военным. Местные органы управления были выведены из подчинения местным Советам и подчинялись непосредственно центральным органам.

2. Неправовой, чрезвычайный характер управления, в районах подконтрольных большевикам. Взимание контрибуций с «эксплуататорских элементов», заложничество, внесудебные наказания, насилие и террор составляли повседневную практику органов власти. Для осуществления этих мер были созданы чрезвычайные органы. Они создавались не только в центре, но и на местах; чрезвычайные комиссии, ревтрибуналы, чрезвычайные уполномоченные Совета Обороны с правами освобождения должностных лиц от работы, предания суду ревтрибуналов и т.п.

3. Милитаризация общества, «военный коммунизм». Всеобщая трудовая повинность, милитаризация труда, продразверстка, пайковое распределение — все это характерные черты «военного коммунизма». С каждым месяцем увеличивалась доля военных заказов, все отрасли экономики служили армии, все ресурсы общества — фронту. Из общего числа занятых в промышленности 1,4 млн. человек, 862 тысяч человек непосредственно выполняли военные заказы. На нужды армии направлялись 60% мяса, 100% табака и т.д. Милитаризация производства в первую очередь отразилась на формах привлечения и закрепления рабочей силы. Безработица была ликвидирована, вся рабочая сила поставлена на учет. Рабочие в порядке мобилизации перебрасывались на наиболее важные предприятия. В начале 1920 г. с сокращением масштаба военных действий, ряд тыловых армий (на Урале, Украине, Кавказе, в Заволжье и т.д.) были превращены в трудовые армии для обслуживания важнейших участков народного хозяйства (новый вариант аракчеевских военных поселений в XX в.). Широко практиковались кратковременные мобилизации на лесозаготовительные, строительные и другие работы.

Такая централизованная, военизированная система при ограниченности ресурсов обладала высокой степенью мобилизации и сопротивляемости. Все было подчинено удержанию власти, подчинению общества и защите от врагов.

Ликвидация собственников шла нарастающим темпом. К концу «большой гражданской войны» до 70—80% крупной и около половины мелкой промышленности перешли в собственность государства. Ликвидирована такая форма собственности как частное домовладение. Размывается, уничтожается не только слой крупных собственников, но и средних и мелких. Средние слои (мелкие и средние собственники, интеллигенция, квалифицированные рабочие), составляющие опору демократии, понесли наибольший урон. В деревне продолжалась до весны 1919 г. политика уничтожения товарных хозяйств, насаждения коллективных хозяйств коммунистического типа.

Ликвидация частной собственности вела к обнищанию общества и тотальной зависимости людей от государства, которое сосредотачивало в своих руках все — банки, землю, жилье, продовольствие и т.п. Парадокс: чем активнее разрушали и прибирали к рукам большевики достояние общества, тем более широкой становилась социальная база власти. Обнищавшие люди нуждались в поддержке государства, в гарантиях прожиточного минимума, в гарантиях занятости.

Разрушение общественной и социальной структуры России привело на красной территории к формированию общественной системы восточного типа: мощный слой управляющей бюрократии и коллективистские объединения снизу. Управляющую бюрократию в советский период принято называть номенклатурой. В буквальном смысле это слово обозначает перечень наиболее важных должностей в государственном аппарате и в общественных организациях, кандидатуры на которые рассматривались и утверждались партийными комитетами от райкома до ЦК партии большевиков. Но этот термин применяется более широко для обозначения всего слоя бюрократии советского периода. Номенклатура — это замкнутый социальный слой «начальников» всех уровней. Он существовал на основе жестких принципов и правил, определенных большевистскими вождями.

Номенклатурный принцип начал складываться сразу после прихода большевиков к власти и окончательно определился к середине 20-х годов. Характерные черты номенклатурной бюрократии: секретность, закрытость, строгий отбор принципу преданности большевизму, военизированный характер (долгое время номенклатура была в буквальном смыл слова вооружена — имела личное оружие), круговая пору (поддержка «своих»). Номенклатура не являлась классом, она

не имела частной собственности, но от имени народа распоряжалась колоссальным пирогом общественного достояния, сосредоточенного в руках государства. Общество, лишенное собственности, независимости, целиком зависело от бюрократии, которая находилась у «крана» материальных и социальных благ. Постепенно бюрократия обрастала привилегиями, распределяемыми в строгом соответствии с должностной иерархией. Благосостояние номенклатуры определялось не зарплатой, не собственностью, а системой привилегий, долей бесплатного общественного пирога. Привилегии начали складываться сразу же после прихода большевиков к власти. Но если в период становления большевистской системы привилегии колебались в рамках от личного бронепоезда до личного коня, то в последующие годы была создана развитая система полного обеспечения номенклатуры, но в зависимости от разряда. В конце гражданской войны в стране был голод, но большевистские чиновники из центральных органов получали в месяц 12 кг мяса, 1,2 — сливочного масла, 1,2 — сахара, 4,3 — риса. На их санаторное обслуживание было ассигновано 360 млрд. рублей. Кроме этого предоставлялся отпуск с выездом за границу вместе с лечащим врачом, для чего выдавалось 100 рублей золотом «на устройство и мелкие расходы» и затем 100 рублей золотом на конец последнего месяца года. Ответственные партийные работники, имевшие семью из трех человек, получали зарплату увеличенную на 50% и еще 50% выплачивалось за работу в неслужебное время.

В 1922 г. на XII партконференции была приняты резолюция «О материальном положении активных партработников». 1\ ним отнесли 15325 человек. Это была номенклатура ЦК.

Кроме денежного вознаграждения по высшему разряду, все указанные товарищи должны быть «...обеспечены в жилом отношении (через местные исполкомы), в отношении медицинской помощи (через Наркомздрав), в отношении воспитания и образования детей (через Наркомпрос)». Соответвующие мероприятия должны были проводиться ЦК за счет партии. В последующем эта система будет усовершенствована, а привилегии расширены.

Номенклатура рекрутировалась из членов партии большевиков и рабочих. Привлечение в госаппарат рабочих большевики всегда превозносили как величайшее достижение демократии. Однако это не так. Новая система власти могла черпать кадры только из слоев, которые выступали против собственности и сами ее не имели, которые заинтересованы были в государственном патернализме. Важно и то, что марксизм связывал социализм с индустриальным рабочим коллективизмом. Всем этим условиям отвечал рабочий класс. К тому же он был хотя бы грамотен, в отличие от беднейшего крестьянства. Но и это лишь на стадии формирования системы. В дальнейшем будет создан четкий механизм отбора, воспитания и проверки номенклатуры. Бюрократия советского периода отличалась особой «чистотой». Она более или менее однородна по происхождению, воспитанию: из низов, не отягощена сословными, наследственными наслоениями, впрочем как и образованностью. В ленинский период в составе ЦК большевиков (высший эшелон власти) преобладали люди со средним образованием.

Государственный аппарат разбухал с ужасающей быстротой, порождая волокиту, бюрократизм, злоупотребления, коррупцию. Согласно переписи 1920 г., в Москве только в важнейших комиссариатах числилось 30 тысяч служащих; в Московском Совете и подчиненных ему службах — 70 тысяч, а всего по Москве не менее 230 тысяч служащих государственных учреждений. Около 40% работоспособного населения в Москве и Петрограде было занято в учреждениях.

В рамках номенклатурной деспотии не было места гражданскому обществу, политической свободе, независимым от власти организациям. Однако власть еще не утвердилась окончательно. Пожар гражданской войны мог уничтожить все. Поэтому в наиболее тяжелое время большевики использовали любые разногласия между противниками их власти, привлекая их всеми возможными средствами. Сохранившиеся остатки когда-то сильных партий меньшевиков и эсеров оказались в сложном положении. Они, будучи социалистами и сторонниками демократии, не могли принять белую идею в полном виде, так же как и большевистскую номенклатурную деспотию. Однако жернова гражданской войны неумолимы. Попытки удержаться на платформе чистой парламентской демократии были обречены. В октябре 1918 г. ЦК РСДРП (меньшевиков) решил отказаться от политического сотрудничества с белыми. В ноябре 1918 г. ВЦИК обсудил это заявление и отменил постановление от 14 июня в отношении меньшевиков и разрешил им вновь выставить свои списки на выборах в Советы. Однако не все меньшевики приняли это решение ЦК, часть из них ушла к белым.

После падения Уфимской директории усилился распад среди эсеров, появились внутренние разногласия. Эсеры не могли принять полностью программу белого движения, но жесткая диктатура большевиков им также не подходила. Крайне правое крыло в партии призвало к актам политического террора против большевиков. Основное ядро во главе с В.М. Черновым, отказываясь от вооруженной борьбы с большевиками, по-прежнему выражало к ним враждебное отношение. Некоторые стремились возобновить и укрепить отношения с большевиками. Партийная конференция эсеров в феврале 1919 г. призвала отказаться от вооруженной борьбы с большевиками и, наоборот, активизировать борьбу против Колчака, действуя совместно с Красной Армией. В связи с этим ВЦИК 6 июня 1919 г. отменил постановление от 14 июня 1918 г. в отношении эсеров и предоставил им право работать в Советах. Были выпущены из тюрем некоторые представили партии эсеров. Однако партия была сильно ослаблена, да и это сотрудничество было не долгим.

Большевики стремились привлечь союзников любыми средствами, в том числе материальными. Так в 1919—1920 гг. союзу эсеров-максималистов было выдано 100 тысяч рублей я Ведения пропаганды и агитации; Украинской партии левых эсерор (боротьбистов) на те же цели — 500 тысяч рублей, еврейский Бунд получил 7 млн. рублей и т.п.. Используя эти политические организации для укрепления своих позиций, большевики немедленно пресекали (силами ВЧК) любую критику с их стороны. Необходимо учесть, что сохранение большевиками лозунга Советской власти и самих Советов привлекало к ним промежуточные силы, вплоть до анархистов. Однако затем наступало неизбежное разочарование и, как следствие, репрессии со стороны большевистской власти.

Коммунистическая партия являлась ядром системы власти, определяла задачи, пути их решения. Партийные решения затем получали законодательное выражение в декретах и постановлениях Совнаркома, Совета труда и обороны и ВЦИК. Лидеры большевиков отдавали себе отчет в том, что ни в коем случае нельзя отбрасывать Советы: это лишало бы большевистскую власть революционной легитимности, поддержки народа. Отказавшись от советов, большевики оказались бы повисшими в воздухе. Если лидеры в высшем эшелоне прекрасно это понимали, то низовые организации нередко приводили в соответствие форму и содержание. Партийные работники часто подменяли советских служащих, не делая различия между партячейками и государственными учреждениями. В декабре 1918 г. Юрьев-Польский уездный комитет компартии (Владимирская губерния) «предоставил всю власть в уезде пяти членам временного партийного комитета с широкими полномочиями...». В газете «Белёвская правда» (Тульская губерния) утверждалось, что в Советской республике «верховной властью является Центральный Комитет партии, верховной властью на местах — партийные комитеты». Тамбовский губернский съезд РКП(б) в 1919 постановил: «Съезд декретировал РКП верховной властью передал ей все управление губернией». Эти примеры можно множить. Они откровенно свидетельствуют, в чьих руках находилась реальная власть на территории РСФСР—компартии. Однако лидеры, прежде всего В.И. Ленин, добивались, чтобы компартия, сохраняя всю власть в своих руках проводила ее через советские органы, общественные организации, другие объединения, создавая там большевистские, коммунистические фракции. Цельная система сложилась на втором этапе гражданской войны и оказалась очень устойчивой см. схему).

В.И. Ленин писал: «Получается, в общем и целом, формально не коммунистический, гибкий и сравнительно широкий, весьма могучий, пролетарский аппарат, посредством которого партия связана тесно с классом и с массой и посредством которого, при руководстве партии, осуществляется диктатура класса». Апелляция к пролетариату, к диктатуре рабочих не должна вводить в заблуждение. У того же В.И. Ленина неоднажды можно встретить; партия «господствует и должна господствовать над громадным государственным аппаратом», «пока управлять будет правящая партия» и т.п. И. В. Сталин своеобразно определил роль компартии как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского»

Общество было организовано на принципах коллективизма: фабрично-заводские коллективы, объединенные в профсоюзах, кооперативы, коммуны, артели, а также восстановившаяся после «черного передела» 1917—1918 гг. крестьянская община. Опора на фабрично-заводской пролетариат, который марксизм провозгласил единственной созидающей силой, приводила к утверждению приоритета индустриального коллективизма в общественной организации. В прессе, в агитационных материалах воспевались индустриальный тип рабочего, «механический коллективизм», унифицированная, типа рабочей, одежда, коллективный труд. А. Гастев утверждал, что пролетариат должен быть «...певцом железа и стали, пламенным певцом коллективного труда и социалистических битв». Основной ячейкой общества становился производственный коллектив. Казалось бы, поскольку коллективизм являлся важнейшей чертой общественного сознания в России, развитие общественной структуры шло в русле исторической традиции. Но это не так. Дело в том, что для русских был характерен общинный коллективизм, в рамках которого не было всепоглащающей унификации и подавления личности. Каждый общинник вел индивидуальное хозяйство, семья имела свои особенности в обрядах, бытовой культуре, традициях. Индустриальный коллективизм на первое место ставил машину, завод, производство, а не человека, как это утверждалось в общине. Именно индустриальный коллективизм подразумевался под социализмом (коммунизмом). Это означало разрушение традиционного общинного коллективизма.

«Индустриализация» жизни происходила не только в городе, но и в селе. 14 февраля 1919 г. ВЦИК принял декрет «О социалистическом землеустройстве и о методах перехода к социалистическому землепользованию». В нем говорилось; «Вся земля в пределах РСФСР, в чьем бы пользовании она не состояла, считается единым государственным фондом». Главной формой землепользования объявлялись «крупные советские хозяйства, коммуны, общественная обработка земли» Крестьянское хозяйство, традиционно индивидуальное даже в рамках общины, характеризовалась как «преходящее и отживающее». Центральной фигурой в деревне становился сельхозрабочий, а не крестьянин-хозяин. Руководство совхозами и коммунами осуществлялось государственными органами, которые определяли сельхоззадания — планы. В каждый совхоз назначался политкомиссар — уполномоченный. Первая попытка коллективизации была предпринята зимой 1918— 1919 гг. Газета «Правда» писала: «Тащить середняков к социализму путем коммунистических атак». Или еще: «Среднему крестьянству придется принять социалистические формы хозяйства и мышления, и оно пойдет к социализму, хотя бы ворча и огрызаясь». I Всероссийский съезд земотделов, комбедов и коммун (декабрь 1918 г.) «в целях наискорейшего переустройства всего народного хозяйства на коммунистических началах» провозгласил главной задачей «неукоснительное проведение широкой организации земледельческих коммун, советских коллективных хозяйств и общественной обработки земли». К концу 1918 г. в центральной части страны было создано 1979 коммун и артелей. Все они были нерентабельны. Из Смоленской губернии летом 1919 г. писали: «Наша коммуна дурная осталась без хлеба. Рожь крестьянами была засеяна, они ее сняли и в коммуне нет ничего. Луга большую половину скосили. Крестьяне хотят разогнать коммуну, но все-таки Совет их не допускает».

В совхозах положение было не лучше. Урожай 1919 г. остался частью под снегом, без присмотра, в скирдах, или уничтожался грызунами в амбарах. Большая часть скота в совхозах страдала от болезней и гибла в огромных количествах. По официальным данным, совхозы Тамбовской губернии к концу сельскохозяйственного года не только ничего не дали государству, но и обратились к продорганам с просьбой о выделении двух миллионов пудов корма для скота и людей.

По мере разрушения старых структур, общество теряло механизмы саморазвития и самообеспечения. В 1920 г. на содержании государства находилось до 38 млн. человек. Расширение границ государственного снабжения сопровождалось не только свертыванием рыночных отношений, но даже простых товарно-денежных. К концу 1920 г. нормированное распределение осуществлялось уже фактически без денежной оплаты. В зарплате падала денежная часть и возрастала натуральная. Реальные доходы рабочих постоянно и стремительно падали даже по сравнению с революционным 1917 г. не говоря уже о 1913 г. Бушевала инфляция. Денежная масса достигла громадных размеров, и деньги потеряли всякое значение. Недоедание, голод были повседневностью. Наблюдался общий упадок как в городе, так и в деревне.

Однако в большом обществе были невозможны чисто натуральные отношения, да и государство не в состоянии было обеспечить население даже минимумом. Поэтому существовал черный рынок, за счет которого население удовлетворяло более половины своих потребностей. В условиях острого товарного дефицита процветали мешочничество, дикая спекуляция. Государство жестоко, вплоть до расстрелов, боролось с черным рынком, с нарушением государственной монополии на распределение продуктов. Но победить это явление не могло, так как в нем были заинтересованы десятки миллионов. Отмена пассажирских перевозок на железной дороге также не остановила действие черного рынка. Вот типичная картина тех дней: «С тех пор как прекратилось пассажирское движение, все, даже самые глухие села и деревни Ряжского уезда переполнились своеобразными паломниками, двигавшимися на телегах, бричках, двуколках и прочих экипажах с товарами всяческих сортов.

Разная посуда, ситец и миткаль, ленты, гармоники, бусы, деготь, гвозди, лопаты, соль и прочее заполнило этот великий и благодатный для многих рынок... Десятки возов с хлебом и другой снедью ежедневно вывозились из сел и деревень уезда». В этих условиях хищения и спекуляция в госорганах стали повседневным явлением. Не останавливала даже угроза оказаться в беспощадных руках ВЧК.

Положение людей было крайне тяжелым. Обратимся к письмам периода гражданской войны, которые рисуют реальность: «В Курске — голод, хлеба нет да и ничего нет. Запретили все продавать на базаре» (1919 г.); «Рабочие Путиловского завода хлопочут, чтобы на время закрыли все заводы и отпустили за продуктами, тогда будем работать, а сейчас голодны и не будем работать» (Петроград, 1919 г.); «Хлеба нет, бабушка толчет мох и ест» (Яхрома, Московской губернии, 1919 г.); «У нас свирепствует тиф и черная оспа, каждый день умирает десяток, а то и больше, и болеют все подряд» (Щелково, Московской губернии, 1919 г.).

Зеленые и другие повстанческие движения

Основная борьба в ходе большой гражданской войны развернулась между красными и белыми. Но значительная часть населения выступала против тех и других. Тылы обеих сторон (и красной, и белой) также являлись театрами войны, где шли боевые действия, и часто в значительных масштабах. Национальное движение в Башкирии (валидовщина) провозгласило автономию, формировало собственное правительство и армию. В условиях усиливающегося противостояния среди русских валидовцы искали поддержки и признания; сначала у Комуча, затем у Колчака и, наконец, у Красной России, с которой и подписали соглашения. Однако за защиту национальных интересов они подверглись разгрому (часть бежала в Туркестан, а затем — за границу). Басмачество развернулось в Средней Азии после провозглашения Советской власти. Уже в ноябре 1917 г. появились первые вооруженные формирования басмачей. Основные районы действия — вокруг Ферганы, Ташкента, Хивы, Самарканда, а также в труднодоступных, пустынных районах. Мобильные, отважные басмачи держались долго. В других национальных районах также развивались национальные движения: Алаш, незалежники и Ар.

Наиболее массовыми и мощными были повстанческие к партизанские движения русских, которые вошли в историю под названием «зеленых». Зеленое движение не было оформленным. Оно возникало стихийно: появлялись самоуправляющиеся и самообороняющиеся объединения, которые затем распадались или гибли под ударами красных или белых армий. Здесь не было регулярных войск, вооружения было немного в основном то, что отбиралось у белых или красных. Особого военного искусства не наблюдалось. Профессиональные военные составляли единицы, в основном из младшего офицерского состава и из рядовых. Организация боевых отрядов — партизанская, тактика — тоже. Главные лозунги: «Советы без коммунистов», «советская демократия», «социализация земли». Требовали также ликвидации совхозов, передачи земли в распоряжение крестьян; социализации фабрик и заводов; гражданские свободы для всех — свобода слова, печати, собраний, настроены против диктатуры большевиков, но и против восстановления старых порядков. Зеленые жестоко подавлялись и белыми, и красными.

Зеленое движение демонстрировало приверженность русского населения идеалам советской, общинной демократии, традиционность этих идеалов. Из Киевской губернии писали: «Крестьяне и признают советскую власть и считают ее истинной властью народа, но коммуну устраивать ни под каким видом не хотят, на этой почве происходят очень часто восстания против советской власти» (1919 г.). Крестьяне, рабочие на практике видели, что за советской формой скрывается у красных иное — жесткая диктатура. Но и с белыми им было не по пути. В тылу у А. Колчака, например, существовало мощное партизанское движение, целые партизанские республики; Степно-Баджейская партизанская республика, Тасеевская партизанская республика и т.п.

В красном тылу пик движения зеленых приходился на весну—лето 1919 г. Весной 1919 г. восстания охватили Брянскую, Самарскую, Симбирскую, Ярославскую, Псковскую, Смоленскую, Костромскую, Вятскую, Новгородскую, Пензенскую, Тверскую и другие губернии. Подавлялись восстания тыловыми частями Красной Армии, войсками ВЧК. Пришлось сделать некоторые политические уступки. На VIII съезде РКП(б) были провозглашены послабления крестьянству. В. И. Ленин произнес знаменитое: «Не сметь командовать середняком!»

Любопытно, как развивались события в национальных районах, где были мощные русскоязычные анклавы. К национальным повстанческим движениям прибавились и мятежи русскоязычного населения. Крупнейшим было восстание на юге Украины, где преобладало русскоязычное население, которым руководил бывший штабс-капитан царской армии Н.А. Григорьев. В начале 1919 г. он заявил: «Все 20 моих партизанских отрядов борются с соглашателями мировой буржуазии, мы идем против Директории, против кадетов, против англичан и немцев, и французов, которых на Украину ведет буржуазия».

Для достижения этих целей Григорьев решился на объединение с красными, вошел в состав Красной Армии. Григорьевские части по тем временам уже тогда были значительными. Они составляли 6-ую Украинскую советскую дивизию. Однако представление о той власти, которая должна быть, существенно отличалось от того, что создавали большевики. В одной из телеграмм на имя председателя Украинского СНК и наркома по военным делам Н. Григорьев писал: «Если вслед за мною (то есть по следам его наступления — Л. С.) будет вырастать такая паршивая власть, которую я видел до настоящего времени, я, атаман Григорьев, отказываюсь воевать». Раскол с красными был неизбежен. Он и произошел в мае 1919 г. Н. Григорьев отказался выполнять приказы командования Красной Армии и объявил свой «универсал», в котором призвал украинский народ к восстанию. Главный лозунг «универсала»: «Власть Советам народа Украины без коммунистов». Н. Григорьев выступал против «коммун, махновских комиссаров, продовольственной разверстки, реквизиций, «чрезвычаек» и обещал установить «подлинно советскую власть». К нему пошли массы. За короткое время партизанское движение под руководством Н. Григорьева захватило Елизаветград, Николаев, Херсон, Кременчуг, Александрию и ряд других городов. Обратите внимание: в основном это районы Новороссии с русскоязычным населением. Повстанческое движение развивалось и среди украинского населения ~ движение незалежников, то есть за неделимую, независимую Украину. Поскольку в русскоязычных районах Украины их позиции были слабы, предпринимались попытки объединиться с Н. Григорьевым, однако он отказался. Он ответил незалежникам: «За меня массы, за меня Херсон, Николаев, Одесса. Скажите, а что вы имеете, что стоит за вами? Ничего». На разгром повстанческого движения под руководством Н. Григорьева были брошены значительные части Красной Армии во главе с Ворошиловым и Пархоменко. Григорьевцы упорно сопротивлялись, но были разгромлены. Остатки ушли к Махно, который набирал силы также в русскоязычных районах (Н. Григорьев был убит).

Основная социальная база махновского движения — тоже русскоязычное население Украины: Харьков, Донбасс, Причерноморье, Северная Таврия. Основной девиз махновцев: «На защиту Украины от Деникина, против белых, против красных, против всех наседающих на Украину». Н. Махно — это яркий пример того, насколько неприемлема была белая идея для народа. Махновцы внесли колоссальный вклад в разгром деникинцев, предприняли дерзкий рейд по тылам деникинской армии. Большевики-подпольщики, имея общую цель — разгром А. Деникина, сотрудничали с армией Махно. Из Красной Армии наблюдались переходы к Махно. Они были не единичны. Из приказа наркомвоенмора РСФСР Л.Д. Троцкого от 6 июля 1919 г.: «...Всем военным частям и заградительным отрядам, высланным по моему распоряжению, я дал приказ ловить всех тех предателей, которые самовольно покидают свои части и перебегают к Махно, и передавать их ревтрибуналу как дезертиров для суда по законам военного времени. Им кара может быть одна — расстрел». Однако к Махно бежали, несмотря на суровые меры.

Объединившись с красными для общей борьбы с А. Деникиным, Н. Махно всегда видел различия с ними и постоянно (X подчеркивал. В телеграмме на имя Чрезвычайного уполномоченного Совета Труда и Обороны Л. Каменева в мае 919 г. Н. Махно писал: «Я и мой фронт остаются неизменно верными рабоче-крестьянской революции, но не институту насилия в лице ваших комиссаров и чрезвычаек, творящих произвол над трудовым населением». За отказ подчиниться Красная Армия начала боевые действия против повстанческого движения под руководством Н. Махно. Его подавление завершилось только летом 1921 г.

Хотя движение зеленых было массовым но победить оно не могло. Серьезно проработанной политической программы не было. Преобладали эсеровско-анархистские взгляды. Представители именно этих политических направлений оказывались во главе повстанческих движений. В промышленных центрах среди рабочих такие взгляды были непопулярны. На их поддежку скорее могли рассчитывать меньшевистские идеи.

Главные причины поражения зеленых:

1. Движение политически было не организовано, отсутствовала единая программа, не было общепризнанных крупных лидеров.

2. Слабая военная сила, партизаны не могли долго противостоять регулярным армиям.

3. Раздробленность, мозаичность движения.

4. Нереалистичность целей. Зеленые отстаивали революционный идеал советской демократии, который как политическая система в реальности существовать не может.

Таким образом, «большая гражданская война» разворошила все общество, выявила сложную коллизию интересов. Ни одна из сил в отдельности не могла победить. Но большинство не принимало белых. Объединившись под лозунгом Советской власти, разнородные силы (красные, зеленые, другие повстанческие движения) разгромили белых к концу 1920 г. В ходе «большой гражданской войны» были отброшены силы, представляющие старую Россию, а также Россию западную, европейскую. Как и в 1917 г. большинство населения вновь подтвердило приверженность Советам, идеалам общинной демократии. Это — главный результат «большой гражданской войны».

Россия кровью умытая

«Все равно какая будет власть, лишь бы скорее установился порядок», — так писали из Полтавской губернии. В этих строках безмерная усталость от войны. Страна была обескровлена. Всякая революция — это разрушение, она отбрасывает назад благосостояние общества, а российская революция привела к гражданской войне и уничтожению национального богатства в огромных масштабах. Основная часть крупной и часть средней буржуазии либо была уничтожена, либо покинула Россию. Мелкая буржуазия уменьшилась численно примерно в четыре раза. В Москве сохранилось всего 713 хозяев с наемными рабочими, в Петрограде — 187. Уничтожены помещичьи хозяйства. Наиболее хозяйственное крестьянство — кулаки, фермеры — понесло тяжелый урон в результате деятельности комбедов, а также в ходе гражданской войны. Квалифицированный рабочий класс исчез, он был деклассирован, предприятия не работали. Более миллиона рабочих уехали в деревню и превратились в крестьян, сотни тысяч рабочих вступили в Красную Армию или превратились в управленцев, часть рабочих стала ремесленниками и мелкими торговцами на черном рынке. Интеллигенция, которая формировалась столетиями, была разгромлена. Наиболее квалифицированная ее часть либо оказалась в эмиграции, либо погибла, либо пыталась выжить, приспосабливаясь к режиму. Была уничтожена вся старая политическая элита, за исключением узкого большевистского сектора. Два миллиона человек (в основном высококвалифицированная интеллигенция) оказались в эмиграции.

Этот печальный перечень можно продолжать и продолжать, ужасаясь разрушительности процессов, разбуженных революцией. Распад унитарного российского государства привел к разрушению общественных систем жизнеобеспечения и саморазвития. Восстановление Российского государства происходило опять, как во времена монголо-татарского нашествия, вокруг Москвы и опять на восточной основе. Большевистская номенклатурная деспотия могла минимально обеспечить потребности общества, восстановить государство, но она не имела механизмов саморазвития. Значит насилие становилось естественной чертой такой системы. Гражданская война сделала это насилие тотальным, неограниченным. М.И. Калинин признал, что «...война и гражданская борьба создали громадный кадр людей, у которых единственным законом является целесообразное распоряжение властью. Управлять — для них значит распоряжаться вполне самостоятельно, не подчиняясь регламентирующим статьям закона».

Второй этап гражданской войны закончился поражением белых и глубоким кризисом большевистской власти, создавшим угрозу для ее существования.

ЛЕКЦИЯ 3. ОТ РОССИИ К СССР: ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ И НОВЫЕ РЕАЛИИ

Отступление

Последний третий этап гражданской войны охватывал период с 1921 до конца 1922 г. Разгромлено белое движение, вытеснены с территории бывшей России иностранные войска (за исключением Дальнего Востока). Красные контролировали великорусские области, часть Украины, Белоруссии, Сибирь, Среднюю Азию в большей части территории. Однако, вновь напомним, «большая гражданская война» (второй этап) закончилась не победой красных, а поражением белых и поддержавшие их сил, в том числе интервентов. Но гражданская война еще не исчерпала себя. Большевистская система власти находилась в состоянии глубокого кризиса. Положение в экономике можно охарактеризовать как коллапс. Продукция промышленности сократилась в семь раз по сравнению с довоенным уровнем, выплавка чугуна уменьшилась в 33 раза, стали — в 22. Свирепствовал голод, уносивший миллионы жизней, а также тиф, и другие болезни. «Коммунизм» выражался в «пайковом» снабжении одеждой, обувью, бельем, продовольствием. Зарплата тоже выглядела как «паек»: вместо денег выдавали натурой.

Мятежи против большевиков под лозунгами Советской власти вспыхивали повсеместно. Особенно крупными и упорными были восстания моряков в Кронштадте — военно-морской крепости, в феврале 1921 г. и восстание крестьян в Тамбовской и частично Воронежской губерниях в 1920—1921 гг., которое по фамилии лидера получило название антоновского. Основные лозунги восставших: «Власть Советам, а не партиям», «Советы без коммунистов», «Свобода торговли» и т.д. Продолжали развиваться повстанческие движения в национальных районах. Большое число крестьянских формирований действовало на Украине (петлюровцы, махновцы). В Туркестане активизировались басмачи. Повстанческие очаги возникли в Среднем Поволжье, на Дону, Кубани. Западносибирские повстанцы в феврале—марте 1921 г. создали вооруженные отряды в несколько тысяч человек, захватили почти полностью Тюменскую губернию, Петропавловск, Кокчетав и другие города. Железнодорожное сообщение между Сибирью и центром страны было прервано на три недели. Очаги мятежей, восстаний жестоко подавлялись, но возникали новые.

Забастовки рабочих, протестующих против нищеты и насилия также были повседневностью. В 1922 г. состоялось 538 стачек (около 200 тысяч забастовщиков). Сопротивление большевистской системе власти происходило постоянно и везде. Большевик А.Г. Зверев, находившийся в начале 20-х гг. на партийной и налоговой работе в Клинском уезде, вспоминал: «Не раз и не два я и тысячи таких же как я, работников, сталкивались в разных общественных сферах с постоянным противодействием. Действительно, нам тогда приходилось ломать вооруженное сопротивление беляков, преодолевать бандитизм, заставлять кулаков и нэпманов снабжать государство хлебом, платить ему денежные налоги, исполнять свой гражданский долг. Постоянная борьба, борьба и борьба!».

Для того, чтобы сохранить власть, большевики пошли на введение в марте 1921 г. новой экономической политики (нэп). Первоначально нэп в коммунистической партии рассматривался как временное и короткое отступление, вызванное, как они считали, мелкобуржуазностью страны и задержкой мировой пролетарской революции. По-прежнему сохранялись уверенность в реальности и целесообразности перехода к социализму и надежда на поддержку Запада. Об этом свидетельствуют работы и выступления лидеров партии. Например, И. В. Сталин писал: «... Для того, чтобы начать (по крайней мере, начать) налаживание правильного мирового хозяйства, необходима победа пролетариата по крайней мере в нескольких передовых странах. Пока этого нет, нашей партии приходится искать окольных путей кооперирования с капиталистическими элементами на хозяйственном поприще». Речь идет только об экономической сфере и ни слова о политической стороне. И далее: «Задачи международного пролетариата отныне сводятся к тому, чтобы расширить русский прорыв, помочь ушедшему вперед авангарду, не дать врагам окружить и оторвать от базы смелый авангард». Подобные высказывания характерны для начального этапа нэпа.

В. И. Ленин глубже, понимал ситуацию, чем другие руководители партии, поэтому осознанная корректировка доктрины с учетом внутренних и внешних условий осуществлялась им постоянно. Оставаясь на позициях неизбежности победы мировой пролетарской революции, поскольку, по его мнению, только она могла вывести человечество из катастрофических противоречий империализма, Ленин писал осенью 1921 г.: «Из империалистического мира вырвала первую сотню миллионов людей на земле первая большевистская революция. Следующие вырвут из таких войн и из такого мира все человечество». Вместе с тем он более трезво по сравнению с периодом 1917—1920 гг. смотрел на перспективы победы мировой пролетарской революции, считая, что главный упор в деятельности партии должен быть направлен на «...хозяйственное строительство, подведение экономического фундамента для нового социалистического здания». Поскольку партия большевиков оставалась у власти несмотря на сильнейшую гражданскую войну и интервенцию, то она и предприняла такой важный маневр как нэп, а скорая победа пролетарской революции в мировом масштабе уже не имела такого жизненно важного значения: «Мы это дело начали. Когда именно, в какой срок, пролетарии какой нации это дело доведут до конца, — вопрос несущественный. Существенно то, что лед сломан, что путь открыт, дорога показана». Первоначально, видимо, Ленин полагал, что жизнь доказала правильность доктрины в целом, а произведенная корректировка с учетом внешних и внутренних условий достаточна.

В марте 1921 г. на Х съезде РКП(б) было принято решение о переходе от продразверстки к продналогу. Устанавливался до весеннего сева фиксированный продовольственный налог на крестьян, величина которого определялась в зависимости от категории хозяйства: бедное, среднее, зажиточное (кулацкое). Все, что у крестьянина оставалось после сдачи налога государству, находилось в его распоряжении. Первоначально предполагалось, что государство обменяет промышленную продукцию на оставшееся у крестьян продовольствие (прямой продуктообмен). Большевики не собирались отступать далеко от уже достигнутого уровня огосударствления, предполагали сохранить жесткий государственный контроль. Но этого не получилось.

Теоретически предполагалось, что государство, используя концессии, широкое привлечение иностранного капитала, а также и золотой фонд страны, создаст запасы товаров широкого потребления. Этот запас государство обменяет на продовольствие, оставшееся у крестьян. Однако создать необходимый обменный фонд промышленных товаров не удалось. Голод, недостаток продовольствия заставили отказаться от прямого продуктообмена. Стихийно были частично восстановлены рыночные отношения (купля-продажа). Под давлением обстоятельств большевики были вынуждены отступать гораздо дальше. Была разрешена частная торговля, денационализированы мелкие, часть средних предприятий, многие предприятия сдавались в аренду. Делались попытки привлечения иностранного капитала (концессии), пытались включить через хозрасчет рыночные механизмы в госсекторе, который оставался огромным.

Нэп позволил стабилизировать ситуацию политически: прекратились мятежи и восстания, произошел переход от гражданской войны к миру. Был остановлен катастрофический спад производства и началось восстановление экономики. Удалось стабилизировать финансовую систему путем введения золотого червонца. Потребительский рынок наполнился, улучшилась жизнь людей, голод отступил. Изменение жизни на базе нэпа было столь разительно, что нередки утверждения (как тогда, так и сейчас), что новая экономическая политика открывала дорогу к формированию многоукладной экономики с участием частного капитала и плюралистической политической модели. Однако нельзя преувеличивать реальные результаты и возможности нэпа.

Нэп — это лишь временное отступление власти в социально-экономической области под напором сопротивления людей. Нэпа как системы фактически не было. Замена продразверстки продналогом привела к оживлению частного предпринимательства, торговли, позволила в короткий срок оздоровить экономику и накормить людей. Однако частника душили в городе и в деревне. В общественном сознании формировался образ нэпмана как классового врага. Нэповская экономика двигалась от кризиса к кризису: кризис сбыта, хлебные стачки и т.п. Вопрос: «Кто — кого?» стоял очень остро, поскольку политическая власть не только не менялась в годы нэпа, но еще более укрепилась.

Постоянно росли централизация в управлении и концентрация экономики в руках государства. К середине 20-х годов была установлена большевистская монополия на средства массовой информации, введена цензура и жесткий идеологический контроль. С окончанием «большой гражданской войны» вооруженные силы были сокращены в десять раз. Чисто военные методы подавления отменены, но репрессии не стали меньше. В.И. Ленин писал в марте 1922 г.: «...Величайшая ошибка думать, что нэп положил конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому». Произошло усиление репрессий против гражданского населения уже на начальном этапе нэпа, расширился контингент осужденных, преимущественно из крестьян. Число задержанных карательными отрядами в 1921 г. в Алтайской губернии выросло по сравнению с 1920 г. в три раза, в Омской — в четыре. Были открыты новые лагеря в Акмолинске, Славгороде и других местах. В.И. Ленин писал в том же 1922 г.: «...Если крестьянину необходима свободная торговля в современных условиях и в известных пределах, то мы должны им помочь... Это не значит, что мы разрешим торговать политической литературой...»

С переходом к нэпу ликвидировались остатки западного типа общественно-политических структур, что закрывало возможность для восстановления гражданского общества. Сохранилось к тому времени не многое: осколки социалистических партий и групп. В.И. Ленин по отношению к ним был непримирим. В письме наркому юстиции по поводу проекта вводного закона к Уголовному кодексу он писал: «По-моему, надо расширить применение расстрела (с заменой высылкой за границу)... ко всем видам деятельности меньшевиков, с.-р. и т.п....». XII Всероссийская конференция РКП(б) приняла резолюцию «Об антисоветских партиях и течениях», где все, некогда существовавшие в России, кроме РКП(6), партии, объявлялись «антисоветскими», то есть вне закона. Остатки партии меньшевиков лишались минимальных возможностей для легальной работы, которые были предоставлены им в начале 1919 г. Весной 1922 г. среди меньшевиков были проведены массовые аресты. Часть из них была посажена в тюрьмы, часть сослана на Восток, некоторым повезло — выслали за границу. Со второй половины 1923 г. эта партия практически перестала существовать (хотя известны меньшевистские листовки за 1924 г.). В июне 1922 г. состоялся процесс над эсерами. 14 руководителей были приговорены к смертной казни, которую в 1924 г. отменили. В мае 1925 г. в Ленинграде был выявлен и арестован последний состав Центрального бюро партии правых эсеров, после чего малочисленное и слабо организованное подполье утратило связи с заграничным центром и сошло на нет. Собравшийся в 1928 г. в Париже съезд эсеров-эмигрантов констатировал отсутствие в СССР каких-либо эсеровских группировок. В начале 30-х годов исчезли последние меньшевистские группы. К 1928 г. относится факт ликвидации последней группы анархистов на территории страны. Многопартийность, просуществовавшая четверть века, была уничтожена полностью именно с переходом к нэпу.

Положение РКП(б) в условиях нэпа как несущей конструкции в системе власти, ее ядра не только не ослабло, а укрепилось. Этому способствовали окончательная ликвидация многопартийности, а также политического и идеологического плюрализма. Решения, по-прежнему, принимали партийные, а не советские органы. Приведем лишь один пример, свидетельствующий о прочности положения Коммунистической партии. 3 мая 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) рассматривало вопрос о переговорах с Японией по поводу продажи острова Сахалин. Решено: «...Сообщить тов. Иоффе, что Политбюро не возражает против дальнейшего ведения переговоров в направлении продажи острова Сахалин, причем сумму в миллиард (долларов — Л.С.) считать минимальной». Таким образом, важнейший для любой страны вопрос — территориальный — решали не в правительстве, не во ВЦИК, не на съезде Советов, а в Политбюро Компартии. Более того, вопрос решался исключительно в интересах партии.

Обращает внимание следующий момент в решении Политбюро: «Сумма должна быть внесена или вся или 9/10 ее наличными, причем на эти суммы не могут быть обращены никакие расчеты между Японией и Россией». Из этого следует, что сумму, которую предполагалось получить за территорию России, хотели направить на партийные нужды. Это была обычная для того времени практика. Помимо госказны, которая тратилась под контролем партии, помимо собственного партийного бюджета, который создавался отнюдь не только за счет взносов, была еще секретная партийная касса, которой распоряжался, пока не сошел с политической сцены, В.И. Ленин, а затем И.В. Сталин. Эта касса состояла в то время, главным образом, из драгоценностей, золота в больших количествах, валюты, реквизированных ЧК у частных лиц и церкви. Использовались эти средства на нужды партий ной элиты и для подталкивания мировой революции. А когда возможности для реквизиций были уже исчерпаны, то предполагалось, видимо, пополнить секретную кассу за счет продажи территории страны. Это решение не было реализовано, так как была запрошена слишком большая сумма, которая составляла 2/3 годового бюджета тогдашней Японии. Тем не менее, этот эпизод символичен. Насколько уверенно должно было чувствовать себя Политбюро ЦК РКП(б), чтобы в узком кругу, за спиной народа решать территориальные вопросы таким образом.

Нэп свидетельствовал, что большевики осознали необходимость гражданского согласия на этом этапе. Как ни жестоки были меры борьбы с мятежами, одним насилием ничего сделать нельзя. Либо большевистская власть будет сброшена, либо надо идти на уступки. Однако большевики не собирались отступать далеко, не предполагали отказываться от тотального огосударствления, не собирались восстанавливать классовую структуру. Это означало бы в перспективе неизбежную сдачу власти другим силам, что никак не согласовывалось с коммунистической доктриной. У В.И. Ленина очень скоро после введения нэпа родилась мысль, что пора приостановить процессы отступления, прекратить расширять брешь между реальностью и партийной доктриной, так как это создавало угрозу падения партии. На XI съезде РКП(б) в 1922 г. В.И. Ленин говорил, «... То нервничание, та суетливость, которые создались у нас вследствие нэпа, стремление создавать все по-новому, приспособлять, — чтобы это было приостановлено». Он предложил «...остановку отступления со всей энергией подчеркнуть и просить съезд дать соответствующую директиву уже от имени всей партии, уже как обязательную». И такая директива об остановке отступления и перегруппировке сил для подготовки нового наступления была принята съездом.

Изменения в обществе, поворот к гражданскому миру, улучшение жизни нельзя было игнорировать. Через несколько месяцев В.И. Ленин пришел к необходимости «...признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм». Отмечая бесспорность положения об отсутствии материальных и культурных предпосылок для перехода к социализму в России (это признавалось и ранее), Ленин задался вопросом, в котором содержался и ответ: «...Почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы». Еще раз напомним, что социализм не может существовать в реальности, следовательно, проблема предпосылок не имеет смысла. Но важно то, что лидер большевиков признавал необходимость повышения уровня культуры и просто грамотности, создания индустриальной производственной базы и считал, что усилия правящей партии должны быть направлены на решение этих, практических задач. Таким образом, ставилась задача поставить Россию вровень с индустриальными странами, но не на основе западного общественного механизма. Темп развития должно было обеспечивать государство, являющееся хозяином всего и вся, путем централизованного планирования и обеспечения реализации этих планов. В.И. Ленин первым сформулировал идей) модернизации под флагом социализма, то есть без рынка и демократии, но с опорой на коллективизм и мощное государство. Для того, чтобы реализовать этот вариант модернизации; надо было уничтожить все западного типа элементы, которые создавались в России со времен Петра I на протяжении двухсот лет. В общих чертах эта идея нашла отражение в Программе РКП(б), принятой в 1919 г. Многое уже было уничтожено в огне гражданской войны. Проявившийся после разгрома белых массовый протест против большевистского курса заставил Ленина смягчить некоторые аспекты, высказаться за сохранение на некоторое время западного типа элементов.

В последних статьях и письмах В.И. Ленина рассмотрены важные аспекты, связанные с таким пониманием задач партии. Сложился вывод, что работа по созданию материальных и культурных предпосылок социализма, необходимого уровня цивилизационности должна осуществляться в условиях нэпа, то есть многоукладности, товарно-денежных отношений, хозрасчета и т.п., но при этом работа должна быть ориентирована на продвижение к бесклассовому обществу. Мост, позволяющий перейти от нэпа к социализму, В.И. Ленин вид в кооперации в широком понимании. И даже в конце жизни не поколебалась уверенность В.И. Ленина в возможности перехода к социализму, несмотря на отсутствие поддержки мировой революции. Но вместе с тем ему стало ясно, что партия не сможет оставаться правящей, если не сохранит условия естественные и необходимые для жизни многомиллионного населения. Это был важный поворот во взглядах вождя к реальности. Но эти ленинские мысли не означали, что он предполагал возврат на естественноисторический путь России — «дрейф» к Западу. Антизападность взглядов сохранялась, но В.И. Ленин отодвинул создание альтернативной Западу системы в будущее, предполагая пока сочетать разные элементы, но при приоритете коллективизма (кооперация), общественной собственности (командные высоты в рамках государства), власти компартии (диктатура пролетариата). Однако даже эти очень «умеренные» с точки зрения партийной доктрины мысли не были услышаны.

В условиях многоукладности, частичного возрождения класса собственников (нэпманы) кризис системы большевистской власти не стал меньше, а наоборот углублялся. Те новые реальности, которые были вызваны к жизни условиями нэпа, все больше противоречили коммунистической доктрине партии, реализация которой отодвигалась на неопределенное будущее. Это было опасно: жестко централизованная система, ядром которой была Коммунистическая партия не могла действовать в условиях многоукладности и неизбежно возникавшего плюрализма политических интересов, в условиях свободной игры политических сил, почву для которой создавал нэп. В.И. Ленин на XI съезде РКП(б) весной 1922 г. признавал: «Мы в гораздо более трудных условиях, чем при прямом нашествии белых». Зазор между нэповской действительностью и целями партии так увеличился за короткое время, что терялась уверенность: удасться ли найти путь к их Реализации? В.И. Ленин на том же XI съезде РКП(б) говорил; «Вырывается машина из рук; как будто бы сидит человек, который ею правит, а машина едет не туда, куда ее направляют, а туда, куда направляет кто-то, не то нелегально не то беззаконное, не то бог знает откуда взятое, не то спекулянты, не то частнохозяйственные капиталисты, или те другие, — но машина едет не совсем так, а очень часто с всем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины».

Неизбежным было решение вопроса: «Кто — кого?» в ближайшем будущем. Но пока в 1921—1922 гг. нэп способствовал выходу из гражданской войны, обеспечению граждан кого мира, давал надежду на развитие в условиях многоукладности различных форм собственности и демократии.

Большевистская программа по национальному вопросу и судьба России

На территории распавшейся, охваченной гражданской войной России возникли десятки правительств, власть которых была эфемерна и ограничивалась, чаще всего, крайне малой территорией. В разгар гражданской войны в 1919 была предпринята попытка объединения территорий, занятых белыми под эгидой адмирала Л. Колчака, который был объявлен Верховным правителем России. Казалось, будто положено начало возрождению государства. С поражением А. Колчака такая же попытка была сделана П. Врангелем Однако восстановления государства под белым флагом не произошло. Да и не могло произойти, учитывая все то, о чем говорилось в предыдущих лекциях.

Собирание России началось опять вокруг Москвы. Большевистская власть, называвшая себя в целях легитимизации Советской, хотя таковой не была, контролировала в разгар гражданской войны небольшую территорию: центральную часть европейской России, Северо-Запад. Несмотря на то, что против этой власти выступали не только белые, но значительная часть сторонников Советской власти, а также национальные движения, тем не менее она собирала государство. Освобождая все новые регионы от белых, повстанческих движений, коммунистическая власть жестко, диктаторски, вертикальными связями привязывала их к московскому центру, воссоздавая, хотя и минимальные, но так необходимые условия для жизни.

В. И. Ленин, большевики считали себя интернационалистами, то есть полагали, что национальные ценности не имеют особого значения, являются остатками прошлого. Но вместе с тем они не отрицали нации и национальный вопрос, признавали право каждой нации на самоопределение вплоть до отделения и создания самостоятельного государства. Это требование являлось одним из важнейших в большевистской программе по национальному вопросу до революции. Большевики обличали шовинизм, колониальное угнетение. Они считали, что в перспективе произойдет слияние наций, стирание межнациональных различий, но это будет не скоро. В 1918 г. В.И. Ленин сказал, что мир без нации «...это великолепная вещь и это будет...», но сожалел, что «...это будет не скоро».

В программе большевиков в области национального вопроса было много противоречий, которые объяснялись явной недооценкой национальных и цивилизационных ценностей и переоценкой значения классовых интересов в жизни российского общества. Например, выступая за право наций на самоопределение, вплоть до отделения, они отвергали сепаратизм (стремление к отделению), конфедерацию (объединение с большой долей самостоятельности), и даже федерацию (союз с передачей части функций общему центру). Большевики в интересах классовой борьбы выступали за крупные государства, в которых отдельные народы получат право на территориальную автономию. Именно эти противоречия посолили большевикам так легко перейти от политики развала России под лозунгом: «Право наций на самоопределение», к политике ее собирания сначала под лозунгом автономии, а затем — федерации. Важно помнить, что теоретическая программа большевиков предусматривала административное деление государства по национально-этническому принципу — национально-территориальная автономия. Большевики не понимали особенностей России. Она никогда не строилась по национально-территориальному принципу и не могла так строиться. Это был путь к новой гражданской войне. Практика очень скоро заставила большевиков на 180 градусов поменять политику в национальном вопросе. Но пока они выступали за право наций на самоопределение и национально-территориальную автономию, что фактически способствовало распаду России.

Россия (в старых границах) была объявлена федеративной республикой в январе 1918 г. «Советская республика учреждается на основе свободного союза свободных наций, как федерация Советских национальных республик», — так говорилось в решениях III Всероссийского съезда Советов. Это решение представляло собой чистую декларацию. Россия разваливалась именно потому, что национальные районы не принимали лозунга Советской власти. На втором этапе гражданской войны на подконтрольных территориях, в политических целях прежде всего, большевики создавали автономные республики и области с учетом национального состава:

Башкирская, Татарская, Киргизская, Горская, Дагестанская республики, Чувашская, Марийская и другие автономные области, а также трудовые коммуны (немцев Поволжья и Карельская). В 1919—1920 гг. была сужена компетенция автономий (отпали функции внешних сношений, не стало собственных вооруженных сил, денежной системы). Усилилась централизация руководства. Восстановились единая финансовая система, транспортные артерии, экономические связи. На самом деле автономии превратились в административно-территориальные единицы, сформированные по национально-этническому принципу. Даже о полноценной автономии нет оснований говорить. Автономные регионы были образованы сверху по решению ВЦИК или правительства. Очевидно, что РСФСР на втором этапе гражданской войны складывалась как унитарное государство, хотя и с объявленными автономиями. Власть в только что объявленных советских республиках держалась на аппарате партии большевиков, управлялась из ЦК РКП(б). Национально-этнический принцип в административном делении был крайне опасен в условиях многонациональной среды, а также наличия значительных русскоязычных анклавов.

Негативные последствия не заставили себя ждать. Началось насильственное разрушение, ликвидация исторически сложившихся русскоязычных анклавов в национальных районах. В 20-е гг. из национальных районов было выслано, депортировано, репрессировано значительное число русских, прежде всего казаков. Проводилось переселение русских из Туркестана на свободные земли Ставропольской губернии. Административно-территориальные единицы с русским населением в национальных районах ликвидировались. Особенно это коснулось Северного Кавказа, где существовало несколько казачьих округов. Земли, принадлежавшие русскому населению, передавались создаваемым новым автономиям- Русские, работавшие в аппарате управления, стали рассматриваться как тормоз для развития народов, как помеха для «вовлечения в управление представителей местных национальностей». Особенно это проявилось на выборах в органы власти. В информационных сводках ОГПУ за май 1925 г. о Северном Кавказе говорилось: «В Хакуринском районе... На собраниях речи не переводились на русский язык, и они (русские — Л. С.) не допускались к голосованию и после собраний было несколько случаев, когда русские выселялись из квартир черкесами с предложением убраться из аула».

Особенно в тяжелом положении оказалось казачество. Не принимавшее большевистской власти, экономически самостоятельное, оно подвергалось особенно жестоким репрессиям со стороны власти. Приведем один из документов, Дающих об этом представление. В приказе № 01721 по Кавказской Трудармии под грифом «секретно» говорилось: и... Член РВС Кав. фронта тов. Орджоникидзе приказал: первое — станицу Калиновскую сжечь; второе — станицы Ермолаевская, Закан-Юрловская, Самашкинская—отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданным советской власти нагорным чеченцам: для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелон и под конвоем отправлять на север... для тяжелых принудительных работ; стариков, женщин и детей выселить из страниц, разрешив им переселиться в хутора и станицы на Север...». Казачьему населению приходилось в принудительном порядке осваивать новые места обитания, они несли лишения, погибали...

Надо отметить, что коренное население не всегда поддерживало жестокость власти по отношению к казачеству. 4-ая Осетинская партконференция большевиков (!) отметила, что «...надо рассматривать вопрос не путем выселения...». В некоторых районах земли выселенных русских несколько лет оставались пустыми. Разрушительная политика власти по отношению к русскоязычным анклавам привела к дестабилизации обстановки, развитию бандитизма, росту антирусских настроений и межнациональных конфликтов.

Полностью русскоязычные анклавы не были уничтожены, но отток русского населения из национальных районов был значителен. Национальные проблемы русских, которые составляли большинство населения в районах, контролируемых большевиками, не принимались в расчет. Еще раз подчеркнем: эти действия мотивировались прежде всего политическими соображениями, стремлением обеспечить поддержку власти со стороны коренного населения. При этом решающими были политические мотивы, а не национальные. Многие народы, например, чеченцы поддерживали красных в борьбе против белых. Но не потому, что большевики обещали социалистический рай. Они поддерживали красных в борьбе против великорусского национализма и великодержавности белых. Теперь, чтобы крепче привязать эти народы к большевистской власти, надо было дать им преимущества и права, которых они раньше не имели.

Таким образом, к исходу «большой гражданской войны», большевики собрали большую часть территорий с преобладанием великорусского населения, а также национальные районы, где не смогли утвердиться самостоятельные государственные образования.

На пути к СССР

На последний этап гражданской войны пришелся наиболее сложный период в восстановлении государства: образование СССР. Была ли объективная основа для восстановления единого государственного образования на территории бывшей России? Безусловно, да. Унитарность старой России, тесная взаимосвязь экономики различных районов подталкивали к объединению. Очень остро стояла проблема восстановления экономических связей. РСФСР нужны были нефть Кавказа, уголь Донбасса, а Кавказу — украинский хлеб, уральский металл и т.д. Экономическое положение во всех регионах было ужасающим после мировой и гражданской войн. Преодолеть разруху, нищету без восстановления связей, без взаимной помощи было невозможно. Тяжелое положение объективно толкало к сближению с РСФСР, восстановлению экономических связей. Оно началось первоначально на договорной основе. Сложная система договоров, заключенных РСФСР с молодыми государствами, образовавшимися в национальных районах, позволяла наладить транспорт, восстановить хотя бы в какой-то мере экономические связи.

Положение в большинстве молодых государств было отчаянно трудным. Разрыв хозяйственных связей привел к упадку экономики. Расчет на помощь иностранных государств не оправдался. После эйфории независимости наступило отрезвление. Надо было решать повседневные вопросы. Возьмем для примера Грузию. После распада Закавказской федеративной республики в Грузии утвердилось меньшевистское правительство. Глава правительства Н. Жордания, хотя и был марксистом, но заявил, что в Грузии необходимо «создавать буржуазный строй». Были упразднены Советы рабочих и солдатских депутатов, представлявшие русскоязычное население городов, началось создание парламентской системы. Однако иностранные капиталы отнюдь не хлынули в нестабильную, слабую Грузию. Ее раздирали межнациональные противоречия и внутренние конфликты. Реальной была угроза распада молодого государства. Власти ввели войска в Осетию для подавления национального движения, отказались предоставить право на самоопределение Абхазии и Аджарии. Рабочий класс, в основном русский по национальному составу, поддерживал большевиков, стремился вернуть Грузию в Россию. Его разогревала компартия, которая являлась частью РКП(б) и управлялась из Москвы. Н. Жордания в одной из своих последних речей сказал: «Мы дошли до катастрофы».

Отношения между государствами складывались трудно. На Кавказе уже в 1918 г. из-за территориальных претензий Армении вспыхнула армяно-грузинская война. Только в результате вмешательства англичан военные действия были прекращены в декабре 1918 г. В 1919—1920 гг. развернулось армяно-азербайджанская война из-за территории со смешанным населением: Нагорный Карабах, Нахичевань и некоторые другие районы. Азербайджанское правительство стремилось использовать помощь мусульманской Турции для решения своих проблем. Это вызывало крайнюю обеспокоенность христианских Грузии и Армении и создавало дополнительную напряженность на Кавказе. Нестабильность — внутренняя и внешняя — порождала желание опереться на чью-то твердую «руку», которая навела бы порядок. После ухода англичан «руку» могла протянуть только РСФСР.

Особую заинтересованность в восстановлении унитарного государства проявляли русскоязычные анклавы. Именно они решили судьбу большинства молодых государств. Исключение составили Финляндия, Польша, Прибалтика. Уровень экономического развития был здесь достаточно высоким, национальный состав более однородным. Им удалось избежать разрушительных внутренних конфликтов. Они получили помощь европейских государств, поскольку эти территории всегда рассматривались как часть Европы, а русскоязычные анклавы в этих регионах были малочисленны. Нельзя сбросить со счетов и традиции государственности прежде всего в Польше и Литве.

Для русского населения восстановление державы являлось как бы обретением национального достоинства, восстановлением привычного мира. Русскоязычные анклавы в национальных районах выступали за воссоединение с РСФСР. Важно, что это были политически активные силы. Русские жили преимущественно в городах, значительная часть рабочих — также русские. Русскоязычные анклавы стремились к возрождению единого государства, в котором они чувствовали бы себя защищенными. Чем мощнее были русскоязычные анклавы, тем безболезненнее прошел процесс возвращения в унитарное многонациональное государство. Однако сложность заключалась в том, что объединение было возможно только на основе большевистской системы, внедрение которой в самостоятельных государствах происходило под лозунгом Советской власти и получило название «советизации». РСФСР представляла собой как бы тело рассеченного единого организма и теперь стремилась восстановить свои части. Большевики считали, что восстановление государства необходимо в интересах классовой борьбы и перехода к социализму. На самом деле их вела за собой логика событий. Советизация молодых государств произошла довольно быстро. Решающими явились три фактора: 1) русскоязычные анклавы; 2) вооруженная поддержка Красной Армией; 3) коммунистические силы, выступавших под лозунгом Советской власти. В быстрой советизации сыграло роль то, что в условиях развала государства РКП(б) сохранила всероссийскую организацию, имела связи и осуществляла руководство организациями в национальных районах, а также вела подпольную работу, направленную на свержение национальной власти и воссоединение с РСФСР. Действия большевиков по восстановлению огромного государства находили оправдание в глазах русскоязычного населения. Красная Армия, которая в большинстве состояла из русских, принимала активное участие в восстановлении державы. Переход к нэпу, частичное восстановление рыночных отношений также способствовали объединению. Была надежда, что Россия возвращается на естественный путь развития.

Обратимся к конкретным фактам. Белоруссия была значительно русифицирована. В городах преобладало русское и еврейское население. Именно оно было политически активным. Белорусы жили в основном в сельской местности. Немногочисленный слой рабочих состоял в основном из русских и евреев. В Белоруссии движение за национальное самоопределение не было ярко выраженным, не было большого числа сторонников создания собственной национальной государственности. После провозглашения Советской власти в Белоруссии в 1919 г. лишь под давлением ЦК РКП(б) была образована Белорусская Советская Социалистическая Республика, которую признал ВЦИК РСФСР. Просуществовала она недолго. В августе 1919 г. была захвачена польскими войсками. В ходе советско-польской войны в 1920 г. республика вновь была восстановлена.

Мощными были русскоязычные анклавы на Украине. Она являлась одной из наиболее развитых промышленных областей Российской империи. Здесь находился довольно многочисленный отряд промышленных рабочих, большинство которого составляли русские и русскоязычное население. Городское население левобережной Украины, а также Новороссии (Причерноморья) было в основном русскоязычным. Именно русскоязычное население решило судьбу Украины. На Кавказе русскоязычные анклавы были небольшими, но они также, как правило, были городским населением. Рабочий класс в крупных промышленных центрах был в основном русский — Баку, Тифлис и т.д. Что касается среднеазиатских регионов, где русскоязычные анклавы были по сравнению с основной массой населения абсолютно немногочис-ленными, то для них наряду с влиянием русского политически активного населения, остро стояла проблема ускорения развития, преодоления нищеты, ликвидации неграмотности. При почти полной неграмотности населения, кочевом и полукочевом образе жизни большинства народа не было возможности создать самостоятельное государство и решить свои проблемы без помощи России.

В 1920—1922 гг. произошла «советизация» Закавказья. Опора была сделана на русскоязычные анклавы, большевистские организации, которые подчинялись ЦК в Москве, и Красную Армию (РККА). Модель установления Советской власти во всех закавказских государствах была однотипной. Например, в Азербайджане большевистский Временный революционный комитет во главе с Н. Наримановым поднял восстание против правительства и, не имея надежды на победу, призвал на помощь 11-ю армию РККА, которая и установила власть Советов в этой стране. Подобным же образом с небольшими нюансами развивались события в Грузии и Армении. Социальная база большевистской власти была крайне узкой во всем закавказском регионе. Влияние меньшевиков в Грузии, дашнаков — в Армении, муссаватистов — в Азербайджане было весьма значительным. Чтобы удержаться, власть применяла силу.

Провозглашение Советской власти в Туркестане в 1917 г. привело к объявлению независимости от России Бухарского эмирата и Хивинского ханства. Их «советизация» произошла в 1920 г. по приведенному выше сценарию: подготовка большевиками вооруженного восстания и призыв от имени народа к Красной Армии. Советизация регионов открывала дорогу для сближения, а затем и объединения в единое государство. Следует отметить, что советизация перекрыла попытки национального самоопределения, обретения народами своей судьбы, но одновременно прекратила кровопролитие, конфликты, стабилизировало условия для естественной жизни людей.

Особо следует сказать о Дальневосточной республике (ДВР). Она была создана в Приморье и Забайкалье в 1920 г. Большевики не могли рассчитывать на мирное установление своей власти на Дальнем Востоке, а на военное решение не хватало сил. Значит был необходим временный компромисс: поживите пока, как хотите, самостоятельно. Важно было вытеснить японских интервентов с опорой на местные силы.

Относительная удаленность от центра, отсутствие сил у центральной власти привели к тому, что в ДВР начал складываться западный тип политической системы, парламентский с многопартийной демократией. Было созвано Учредительное собрание, сформировано многопартийное правительство. В правительстве преобладали социалисты-меньшевики и эсеры. Программа правительства ДВР включала декретирование всех демократических прав и свобод, отмену частной собственности на землю, леса, воды, крупные промышленные предприятия. Церковь в ДВР была отделена от государства. Мелкая, так называемая трудовая собственность признавалась. По мере стабилизации в европейской части России большевики прибирали «к рукам» ДВР. Но она и так не была жизнеспособной — нельзя сидеть между двух стульев. Этот регион не мог существовать самостоятельно. Он не обеспечивал себя, испытывал сильное давление Японии и Китая. Выбор был неизбежен: либо в чистом виде капитализм Запада, либо большевики. Удержаться на половинчатых требованиях было невозможно. В 1922 г. ДВР вошла в состав РСФСР.

Советизация национальных районов бывшей России, подчинение их большевистскому контролю сделало объединение неизбежным. Украина, Белоруссия, Армения, Азербайджан, Грузия были объявлены советскими, формально независимыми республиками, но фактически управлялись из ЦК РКП(б). Необходимо было выработать легальные формы объединения, которые бы не дестабилизировали ситуацию. Важно было сохранить некоторые атрибуты независимости, отмежеваться от ничем не прикрытой унитарности дореволюционной России.

Платформа для объединения и организационные формы обсуждались и дискутировались в ЦК партии большевиков. Важно было провести это так тонко, чтобы не вызвать новый развал и новую гражданскую войну в национальных районах. В.И. Сталин предлагал, не мудрствуя лукаво, включить советские государства в состав РСФСР на правах автономных республик (план «автономизации»), В.И. Ленин, который был непревзойденным политиком, прекрасно понимая опасность резких движений в национальном вопросе, хотя был уже безнадежно болен, из последних сил пытался повлиять на процесс воссоздания единого государства, стремился придать этому процессу легитимность. «...Лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить», — писал он. Во многом, хотя и не во всем ему удалось направить работу в относительно безопасное русло. Было провозглашено создание федеративного союза равноправных государств РСФСР, УССР, БССР и ЗСФСР (в составе Грузии, Азербайджана и Армении) с правом для каждой республики выхода из этого союза.

Процесс создания союзного государства должен был демонстрировать полный разрыв с прошлым. Не единое государство, а союз национальных республик, что закреплялось в новом названии страны — Союз Советских Социалистических Республик (СССР). Верные лозунгу права наций на самоопределение, большевики в основу образования СССР закладывали национальный принцип. Республики сохраняли атрибуты государственности: совнаркомы, наркоматы, ЦИК, ЦК национальных компартий и т.д. Часть полномочий передавалась центральным органам власти. Характерно, что требования национальной программы большевиков не распространялись на русских. В ходе подготовки образования СССР и в ходе его становления дискутировался вопрос о государственности русских. Позиция лидеров большевиков была противоречивой. С одной стороны, они выступали за право наций на самоопределение. С другой — они стремились к образованию больших государств в интересах классовой борьбы и перехода к социализму. На практике, это также вызывало двойственность; признание права на существование национальных республик — Украины, Белоруссии, а с другой — создание РСФСР, Закавказской федерации (несмотря на упорное сопротивление Грузии). Эта противоречивая двойственность, как ни странно, способствовала гибкости в национальном вопросе. Но интересы русских как народа ни При каком варианте не принимались в расчет.

Несмотря на дискуссии, продолжавшиеся до 1925 г., вопрос о русской государственности решен не был. Он и не мог быть решен положительно. Русские люди расселились по всей территории России: они живут и в Башкирии, и в Киргизии, и на Кавказе, и в других местах. Упирая на национальную государственность, большевики закладывали мину под русскоязычное население, которая взорвалась в наши дни. В силу неоднородности состава населения на российской территории невозможно было образование национальных государств. Государства, если они возникают после распада, неизбежно должны строиться по принципу гражданства и равных прав. Иначе они превращаются в арену гражданской войны. Европейские государства, которые возникали на принципах национального суверенитета, пройдя трудный путь на протяжении своей истории, пришли к этому выводу.

Подготовка официального провозглашения союзного государства осуществлялась по партийным каналам. Легитимность, то есть законность, подлинность, одобрение народа, также обеспечивались партийными структурами через соответствующие органы. В постановлении Комиссии Пленума ЦК РКП(б) от 21 ноября 1922 г. говорилось: «Предложить ЦК компартий независимых республик провести на предстоящих съездах Советов Закавказья, Украины, Белоруссии Основы Конституции Союза республик как директиву уполномоченным от этих республик делегациям в Москву на съезд Советов по заключению договора.

... Предложить тем же национальным ЦК позаботиться о том, чтобы полномочные делегации были снабжены мандатами на подписание Договора о Союзе Социалистических Советских Республик». Как видно, большевики подготовили все, чтобы не было никаких неожиданностей.

В декабре 1922 г. съезды Советов Украинской ССР, Белорусской ССР, ЗСФСР и РСФСР приняли решение об образовании Союза ССР. 30 декабря 1922 г. состоялся I съезд Советов СССР, на котором с докладом об образовании СССР выступил И.В. Сталин. Он предложил утвердить Декларацию и Договор об образовании СССР и «вписать тем самым новую главу в историю человечества». Съезд утвердил в основном Декларацию и Союзный договор. Предстояла еще их доработка, подготовка Конституции СССР. Но главное совершилось. Россия как цивилизационно-неоднородный феномен восстановилась в форме СССР, хотя и с некоторыми территориальными потерями. Восстановившись, цивилизационно-неоднородный конгломерат возродил и большинство присущих ему проблем. Образование единого государства на огромной, мозаичной в цивилизационном отношении территории Евразии стабилизировало условия для жизни, прекратились беспрерывные региональные войны, которые велись здесь после 1917 г. Эта территория стала пригодна для нормальной жизни, восстановились традиционные экономические связи, возрождалась жизнь на основе нэпа. Это главный положительный итог. Создавая СССР, советская по форме, но партийная по сути, большевистская система власти путем установления жестких вертикальных связей восстановила распавшееся общество уже через пять лет после развала России. Общество обрело стабильность, но заплатило за это дорогую цену; страна понесла колоссальные людские и материальные потери, в значительной мере были утеряны механизмы саморазвития, которые заменило насилие. Россия— СССР вышла из распада и гражданской войны, сбросив все европейские элементы, сформировавшиеся на протяжении столетий, вышла с общественной системой восточного типа.