ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО СВЯЗИ

Федеральное государственное образовательное бюджетное учреждение высшего профессионального образования «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ТЕЛЕКОММУНИКАЦИЙ им. проф. М. А. БОНЧ-БРУЕВИЧА»

С. А. Чернов

ИСТОРИЯ И ФИЛОСОФИЯ НАУКИ

Учебное пособие

Санкт-Петербург

2014

УДК 1(075.8) ББК 87.4я73 Ч 49

Рецензенты:

кандидат философских наук, доцент философского факультета СПбГУ

В. Е. Никитин,

кандидат философских наук, доцент кафедры философии СПбГУТ

М. Р. Зобова

Утверждено редакционно-издательским советом СПбГУТ в качестве учебного пособия

Чернов, С. А.

Ч49 История и философия науки : учебное пособие / С. А. Чернов ;

СПбГУТ. – СПб., 2014. – 328 с. ISBN 978-5-89160-096-6

Дано конспективное изложение основных проблем философии науки. Адресовано аспирантам и соискателям всех специальностей для подготовки к экзамену кандидатского минимума по истории и философии науки. Рекомендуется также магистрантам и студентам, изучающим историю и методологию научного исследования.

УДК 1(075.8) ББК 87.4я73

2

ТЕМА 1. ПРЕДМЕТ И ЦЕЛЬ ФИЛОСОФИИ НАУКИ

Начиная изучение какой-либо дисциплины, обычно говорят о ее предмете и значении: что она изучает, какие проблемы ставит, кому и для чего она нужна?

Эти вопросы принципиально важны, от ответа на них зависит направление всего дальнейшего движения. Если изначально выбрано ложное направление, то самое успешное продвижение вперед будет лишь удалять нас от цели.

Нашей целью будет философское понимание сущности науки. Со-

ставить себе верное представление о науке невозможно без знания ее истории. Верно и обратное: представление об истории науки зависит от философского понимания ее сущности, поскольку любой историк должен отличать существенное событие от несущественных. Перефразируя известный тезис Канта о соотношении мышления и созерцания, можно сказать: тео-

рия без истории пуста, история без теории слепа. История науки и теория науки составляют одно целое. Однако история науки во всем ее многообразии необозрима, поэтому мы должны выбрать из нее лишь те страницы, без знания которых невозможно построить общую теорию науки.

Само понятие «философия науки» может иметь два принципиально различных смысла:

-одно из направлений в изучении науки, которое сформировалось в XX в. на стыке по меньшей мере трех областей знания – философии, истории науки и самой науки («конкретных» или «частных» наук);

-философские размышления о науке, которые сопровождают науку

на всем протяжении ее истории и отражаются в работах философов всех времен и народов, от древности до наших дней.

1.1. Философия науки как особое направление в философии XX в.

Как особое направление философии XX в., философия науки – это совокупность работ, написанных группой специалистов в достаточно узкой области современного философского и научного знания. Само появление такого рода «философии науки» было следствием профессионального разделения труда среди ученых, часть которых изучает саму науку как познавательную деятельность и преимущественно интересуется логическим и методологическим анализом научного знания. Так называемые философы науки не только ограничивают свою профессиональную работу областью научного знания, но и выбирают для исследования отдельные конкретные науки или даже отдельные научные теории («философия физики», «философские проблемы теории относительности» и т. п.).

3

Начало философии науки в этом смысле было положено логическим

анализом языка науки, построением логико-методологических моделей на-

учного знания, выраженного в языке, как системе знаков, как совокупности «предложений», или «высказываний», содержащихся в научных текстах. Целью логического анализа и моделирования было на первом этапе удаление из науки всего примешанного к ней ненаучного содержания (недостаточно ясного, точного, определенного, обоснованного), особенно – метафизики (спекуляции), и построение универсального и идеального языка науки. Первая целостная концепция такого рода, ориентированная на точное естествознание (экспериментально-математическую физику), была создана в 20-х гг. XX в. в рамках концепции логического эмпиризма (неопозитивизма), основы которого заложили «Логико-философский трактат» Л. Витгенштейна (1921 г.) и «Венский кружок». Эта программа построения «философии науки» вызвала большой энтузиазм у своих сторонников, была связана с большими надеждами и успешно развивалась, пока не столкнулась с непреодолимыми трудностями, в результате которых постепенно развалилась.

Во второй половине XX в. ее сменили другие концепции философии науки, предложенные в постпозитивизме К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, П. Фейерабенда и др. Под преимущественным влиянием трудов К. Поппера философы науки интересовались не построением формальных логических моделей современного научного знания (или его фрагментов), а реальной историей науки, механизмами ее развития (роста научного знания), а также ее связью с «окружающей средой» – обществом и культурой, но в том же контексте методологических проблем.

Однако в результате обращения к истории развития науки и социокультурной среде ее обитания произошло постепенное ослабление мето-

дологических стандартов (критериев самой научности знания), которое в конечном итоге привело не только к отказу от каких-либо универсальных стандартов научности, но и к критике самой научной рациональности,

к стиранию границ между наукой и другими видами знания – мифом, религией, метафизикой, обыденными представлениями, наконец, к фактическому отказу от понятия истины, к которой, собственно, и стремилась наука на всем протяжении своей истории. Философия науки, понимаемая в первом смысле, пришла в итоге к эпистемологическому анархизму, иначе говоря, – к глубокому кризису.

Знакомство с такой философией науки едва ли имеет существенное значение для человека, начинающего свой путь в науке. Она не может быть предметом глубокого и всеобщего интереса со стороны ученых потому, что вопреки своему названию не имеет собственно философского характера. Весьма примечательно, что создатели так понимаемой философии науки, как пишет А. Л. Никифоров, хорошо разбирались в одной из

4

частных областей науки и в логике, но «в философии… были в значительной степени невежественны», более того, «часто отрицали связь их методологических построений с философией», не имели никакой «определенной системы философских принципов», и вообще стремились к тому, чтобы не высказывать никаких метафизических или философских утверждений1! И даже тогда, когда философы науки обратились к реальной ее истории и были вынуждены под давлением столь уважаемых ими фактов признать неразрывную связь философии и конкретно-научного знания, признать необходимую, позитивную, эвристическую роль метафизики в развитии науки, они, «как правило, не стремились уточнять своих философских позиций» и были «склонны в этом отношении к эклектизму»2, проще говоря, не имели никаких определенных философских взглядов!

Удивительно, но факт: современная философия науки в этом первом, узком и специальном смысле создана и разрабатывалась на основе позитивизма, сущность которого заключается в отрицании философии, как устаревшего и преодоленного конкретными науками способа мышления. Исходная идея так называемого «позитивного мышления» состоит в том, что философия – это юношеская стадия развития духа, еще не отдающего себе отчета в своих собственных силах и возможностях, и что зрелому (научному) мышлению, для которого человечество, наконец, вполне созрело в XIX в., надо отказаться от «вечных» вопросов о «всеобщем», «абсолютном», «бесконечном» и т. д., и заняться совершенно конкретными, ясно и точно сформулированными, практически полезными и эмпирически разрешимыми проблемами. И если философия все же хочет сохранить свое название и существование в наступившую эпоху «позитивного» мышления, пусть она сама станет конкретной наукой. Пусть займется логическим, методологическим, лингвистическим, социологическим, психологическим, культурологическим и т. п. исследованием научного знания. На этом пути было получено немало интересных научных результатов, но философией науки в собственном смысле слова знание такого рода назвать нельзя.

1.2. Философия науки как часть философии

Второе толкование исходит из того, что философия науки – это необходимая и неотъемлемая часть философии, и изложена она не в трудах специалистов «по философии науки», а в работах философов. Если философия науки – это философские размышления о науке, то первый вопрос, на который необходимо ответить – какая же теория науки заслуживает название философской? Чем философское исследование науки отличается от

1[56; С. 15, 19]

2[56; С. 10]

5

социологического, психологического, культурологического, исторического и т. д.? Что именно в науке интересует философа?

Первое в мировой литературе развернутое описание того, что такое философия и кто такой философ, дал Платон. В диалоге «Государство» он писал, что философ – тот, кто испытывает жажду знания, с радостью учится, любит самостоятельно размышлять и находить истину. Однако философа страстно влечет лишь к такому знанию, которое открывает ему вечно сущее, истинное бытие. Стремление к знанию – это стремление к истинному бытию и к достижению высшего блага человека3.

Это понимание философии имеет непреходящее значение. Оно не может устареть в силу самой природы человека. Философами изначально называли людей, которые обладали незаурядной способностью самостоя-

тельно размышлять и схватывать суть вещей, скрытую от поверхност-

ного обыденного взгляда. Понятие философии появляется одновременно и в неразрывном единстве с понятием теории, как «умного» рассмотрения, созерцания мира, которое в высшей степени интересно само по себе и обладает высшей ценностью для человека, ценностью большей, чем у любой материальной вещи или у частной практической цели, поскольку лишь в познании истины человек осуществляет свое конечное назначение, ведь его сущность – разум, мышление.

Ясно, что философия, понимаемая в этом своем первом и важнейшем аспекте, – то же самое, что и наука. Вернее, любая наука в этом смысле – философия, и любой ученый – философ. Ведь главное стремление ученого – узнать, как на самом деле устроен мир, как обстоит дело в действительности. Первичную основу всякой научной деятельности составляет философский интерес – страсть к познанию, стремление к истине. Все науки порождены философской любознательностью. Все блага цивилизации – ее побочный продукт. Ясно также, что если брать понятие философии только в этом первичном и самом широком смысле, то понятие «философии науки» теряет смысл, поскольку в этом случае философия и наука – одно и то же.

Поэтому для выяснения наиболее общего смысла философии науки необходимо исходить из второго главного определения философии, которое прямо вытекает из первого. Ведь в частных науках предмет философского интереса ограничен частью действительности, и страсть к познанию находит лишь частичную реализацию. Как бы хорошо ученый ни изучил свой конкретный предмет, он остается неудовлетворенным, поскольку объект его тщательного исследования составляет лишь бесконечно малую часть некоторого всеобъемлющего целого, а смысл части можно понять лишь в том случае, если известно, частью чего она является. Невозможно

3 [59; С. 474]

6

понять строение и сущность глаза, не зная, что он – орган зрения живого существа. Невозможно понять внутреннее строение живого организма, не зная внешней среды его обитания и его отношения к другим организмам. Живое понятно лишь в его отношении к неорганическому. Невозможно понять сущность отдельного человека, не зная, что он – часть природы, человеческого рода, всемирной истории. Предмет своего исследования ученый не может вполне понять, не обращаясь к другим предметам и не имея представления о том целом, в котором любой предмет исследования – лишь часть. Ничего нельзя понять целиком, не зная целого.

Поэтому философия, как страсть к познанию и стремление к истине, не может остановиться ни на каком частном предмете, остаться в пределах отдельных наук, как того требует «позитивное мышление». Сама природа мышления с необходимостью требует, обращаясь к отдельным предметам и переходя от одного предмета исследования к другому, от обусловленного – к его условию, перейти к идее безусловного бытия, или «абсолютного целого», или «всеобщего», которое в обыденном сознании представляется «миром», «природой», «Вселенной», «Богом». «Первая философия», или метафизика, как писал ее создатель Аристотель, «не тождественна ни одной из так называемых частных наук, ибо ни одна из других наук не исследует общую природу сущего как такового, а все они, отделяя себе какуюто часть его, исследуют то, что присуще этой части… всякое такое знание имеет дело с одним определенным сущим и одним определенным родом, которым оно ограничивается, а не с сущим вообще и не поскольку оно сущее…»4. Аристотель добавляет, что «первая философия» стремится познать всеобщее, и познать его – труднее всего, поскольку оно более всего удалено от чувственного восприятия отдельных вещей. Но именно всеобщее «наиболее достойно познания», потому что всеобщее – это первые начала и первые причины всего существующего, и именно на их основе познается все частное.

Далее важно учесть, что философское понятие всеобщего охватывает не только бытие, но и человеческую деятельность. Речь идет не только об истине, но и о благе. Практическая философия стремится охватить и жизнь человека как целое, найти высшее благо, абсолютные ценности, конечную цель – то, что можно назвать практически всеобщим. Кант обращал особое внимание на то, что «знаток природы» – еще не философ, что философия, по своей сути, по своей идее и своему назначению – не только теория (система знаний), но и мудрость, указывающая последнюю цель человеческого разума, которой подчинены все другие цели, поэтому философия «есть единственная наука, которая способна дать нам это внутреннее удовлетворение, ибо она как бы замыкает научный круг, и благодаря ей науки

4 [3]

7

впервые только и получают порядок и связь»5. В понятии мудрости мыслится не столько знание вещей, сколько знание людей и достойных целей человеческого существования, которым должно служить и всякое частное научное знание.

Таким образом, философский интерес в своей сущности (лишь частично проявляющейся в конкретных науках) и в своем высшем проявлении направлен именно на всеобщее – и в теоретическом (бытие, истина)

ив практическом (цель, благо) смысле. Ясно, что само выражение «философия науки» приобретает смысл лишь в том случае, если мы понимаем «философию» в этом втором смысле слова. Философия науки – это размышления о науке в контексте проблемы всеобщего, с точки зрения ее значения для ответа на собственно философские, прежде всего – метафизические и этические вопросы.

Позитивизм основан на противопоставлении конкретного научного знания о реальных объектах, данных в опыте, – «умозрительным спекуляциям» метафизики. Однако метафизическая тяга человека к постижению именно абсолютного и безусловного в каком-то смысле «прирождена» человеку, и то «всеобщее», или «целое», о котором всегда говорила философия, – не пустая абстракция, а высшая реальность. Любой ученый, поскольку занимается самостоятельным познанием мира, всегда руководствуется идеей целого. Всегда предполагается, как нечто само собою разумеющееся, что атом, молекула, живой организм, «черная дыра» – это явления одной и той же природы. Если в сознании человека нет понятия о природе, он не может быть ни физиком, ни биологом. Однако сама эта природа как таковая никому, никогда и нигде не дана в опыте, наблюдении

иэксперименте, и не может быть дана. Нет такого объекта, данного в опыте, на который можно было бы указать и сказать: смотрите, это – природа. Вся совокупность объектов – не объект. Все, что нам дано или может быть дано в опыте – лишь отдельные явления природы, но не она сама, в целом, как таковая. Природу, как и Бога, никто никогда не видел. Природа как таковая не является наблюдаемым объектом. Следовательно, она только мыслится. И тем не менее, природа – не абстракция, не продукт умозрительной спекуляции. Разве можно считать абстракцией то всеобъемлющее целое, частью которого являются все реальные окружающие нас материальные тела, земля, вода, воздух, Солнце, космическое пространство, звезды, Галактики? Если уж они реальны, то тем более реально то всеобъем-

лющее целое, лишь благодаря которому и лишь в котором они, собствен-

но, и существуют. Хотя это целое дано нам всегда только как идея. В идее природы мыслится всеобщее, поэтому та природа, без которой невозможна ни одна естественная наука – предмет философии, но не самих этих от-

5 [38; С. 329–334]

8

дельных естественных наук. Философские размышления о природе показывают общее метафизическое основание всех этих наук.

Любая отдельная вещь может иметь конкретное место лишь в том случае, если есть пространство вообще (как совокупность всех мест). Если бы не было пространства, не было бы и ни одного определенного места или положения. Поэтому пространство вообще – не абстракция, в отличие от реальных конкретных тел и их положений (координат), а нечто более реальное, чем все эти тела и положения, поскольку лишь благодаря ему возможны и они. Любая отдельная, совершенно конкретная вещь может существовать только потому, что есть мир. Любая их этих вещей может исчезнуть, может быть или не быть, но мир останется. Напротив, если бы мира не было, не было бы ни одной отдельной и конкретной вещи в нем. Мир в целом – не абстракция, а то, благодаря чему есть все, что считается

реальным.

Обобщая сказанное: любая единичная, конкретная вещь уже предполагает самой своей определенностью (конечностью) наличие всеобщего (бесконечного) – природы, мира, «универсума» и т. д.; любое конкретное и специальное научное знание предполагает самим фактом своего существования наличие общих идей, лежащих в основе всякого знания вообще и научного знания в особенности.

Никакая научно-техническая, социальная или информационная революция не может изменить это основное, метафизическое положение вещей.

Философия науки в собственном смысле слова должна выявлять эти первые основания (принципы) науки в целом (всеобщее в самой науке), и включать эти основания в целостность еще более высокого, вернее, высшего порядка.

Например, философия естествознания должна выявить идею приро-

ды, лежащую в основе всех естественнонаучных исследований. Сделать это необходимо для построения общей теории бытия, онтологии. Размышляя о бытии в целом, о сущности материи или предмета (вещи), о пространстве и времени, о причинности, законах природы, о бесконечности и т. д., философ не может не учитывать то, что сделано в науке, добыто творчеством, талантом, кропотливой работой многих поколений ученыхестествоиспытателей. Какое значение имеют науки о природе для понимания бытия в общем и целом? Дает ли физика, например, описание подлинной реальности, какова она сама по себе, независимо от нас? Или же она описывает лишь явления подлинной реальности, – то, каким образом она предстает перед нами в некоторых экспериментальных ситуациях, преломившись сквозь приборы определенного типа, в проекции на нашу практическую деятельность, сквозь призму наших способностей, целей и потребностей? Или физика дает знание не о фундаменте всякой реальности, но

9

лишь о некотором частном виде (аспекте) реальности, и есть совершенно иная реальность, для физики в принципе неуловимая? Какое место в этом случае физическая реальность занимает в общей совокупности бытия, как она связана с другими видами реальности (например, психической, социальной, духовной, сверхъестественной)? Такого рода проблемы должны рассматриваться в той области исследования, которая заслуживает на-

звания философия науки.

Поскольку философия стремится к познанию всеобщего, она должна черпать из всех форм опыта, духовной жизни человека в целом. Для нее важен и повседневный, житейский опыт человека, и религиозный опыт, и моральное сознание, и эстетическое чувство, и опыт художественного или технического творчества. Поэтому ее задача по отношению к науке не может состоять в том, чтобы некритически опираться на данные отдельных наук, сводить их воедино в научную картину мира, видеть в них единственный источник истинного познания реальности. Ее цель состоит в том, чтобы ограничить науку (как и другие частные формы знания и опыта), то есть включить сам феномен науки в целостность высшего порядка, пока-

зать место научных знаний в общей совокупности человеческого познания мира, определить значение научных представлений для философского понимания мира и человека.

Невозможно понять сущность и значение науки, оставаясь лишь «внутри» нее. Проблема сущности математики не может быть решена математическими методами. Физика не является собственным предметом, объектом физических наблюдений и экспериментов. Вопросы о том, что такое математика и физика, каковы их цель, смысл и значение для человека – философские. Сама природа философии ведет к тому, что ее наиболее выдающиеся представители создавали энциклопедический синтез зна-

ний эпохи, ее духовную квинтэссенцию. Философия науки, строго говоря,

возможна лишь как необходимая часть подобного синтеза. Верно и обратное: философская система невозможна без философского осмысления науки. Следовательно, искать уже существующую философию науки следует в мировой философской классике – от древности до современности.

Философия всегда была и остается (в своих невырожденных и несимуляционных формах) квинтэссенцией жизненной мудрости, учением о том, как надо жить, к чему надо стремиться, чего следует избегать, что в жизни важнее всего. Поступая свободно и осознанно, люди ставят перед собой цели, стремятся к тому, что они считают нужным, выгодным, полезным, хорошим, прекрасным и т. д. Эти цели и связанные с ними ценности жизни имеют иерархическую структуру: мы различаем более или менее важное, и наши временные и переменчивые цели обычно служат лишь средством для других целей, которые, в свою очередь, ставятся и достигаются ради чего-то третьего и т. д. Поскольку лишь следующая, более важ-

10