2.4. Основные идеи к парадигме рефлексивного управления 1

2.5. Специфика труда руководителя в практике рефлексивного управления 11

1. Единство понятий субъект и объект в рефлексивном управлении 11

2. Рефлексивное управление как целое не имеет целевую ориентацию 13

3. Деятельность руководителя при рефлексивном управлении ориентирована на его индивидуальные ценности 14

4. Смещение акцентов в деятельности руководителя с подчиненных на совершенствование собственной деятельности 14

5. Деятельность руководителя тождественна деятельности предпри­ятия 16

6. Выделение формализуемых фрагментов деятельности 16

7. Делегирование в рефлексивном управлении 16

8. Целостность деятельности руководителя 20

9. Стратифицированность деятельностей 22

10. Приближение характера деятельности руководителя к характеру деятельно­сти специалиста 23

11. Схема деятельности руководителя при рефлексивном управлении 24

12. Организационная структура предприятия при рефлексивном управлении 24

2.4. Основные идеи к парадигме рефлексивного управления

Предыдущие формы рассматривали управление как управление «чем-то», предполагали наличие этого «чем-то». То есть, предполагалось понятным над кем осуществлять власть или какими управлять специалистами. Анализируя управление, мы не только выделяли (и разделяли) объектную и управленческую деятельности, но и предполагали, что проблема состоит в построении именно управленческой деятельности, в то время, как объектная деятельность считалась априори существующей и на нее лишь нужно умело «выйти».

Примечателен, например, следующий тезис: «Бюджетный метод руководства может рассматриваться как один из методов изучения предприятия и управления им»¹. То есть, предприятие (объект) не только априори задан, существует, но и является для субъекта управления предметом изучения, поскольку предполагается, что он несет в себе какие-то определяющие моменты и самого управления.

И такая ситуация принципиально не меняется даже если в конкретном случае объектная деятельность не дана субъекту управления как реально наличествующая – в виде, например, некоторого действующего предприятия, а является лишь гипотетической – в виде наличия культурных образцов ее профессиональных элементов (процессов, средств, методов, специалистов и прочего). Так, уже профессиональное образование дает человеку представление о бухгалтерском учете, технологической подготовке производства, сбыте, поставке материалов и сырья, маркетинге, экономике предприятия и т.п., поэтому субъект управления на множестве гипотетических специалистов может строить свою управленческую деятельность по сути так же, как он это делает с реальными подчиненными лицами.

Переходя теперь к рассмотрению парадигмы рефлексивного управления, отметим следующую ее особенность – априорное отсутствие объектной деятельности. Причем, здесь ситуация обратная к только что отмеченной – такое отсутствие должно предполагаться даже в случае реального наличия объектной деятельности. Например, в ситуации смены руководителя предприятия, посредством деятельности которого предполагается удовлетворить заявленную общественную востребованность, предприятие реально существует, но для нового руководителя (нового субъекта управления) формально этого предприятия как бы не должно быть. Заметим, что при таком ограничении ранее рассмотренные парадигмы (формы) управления не проходят уже просто потому, что их субъекту «не над чем властвовать» и «нечем управлять» – нет подчиненных специалистов, нет самого объекта управления.

Пример. После обсуждения с Белоруковым продвижения на рынок Oracle Spational:

- Все, что на поверхности (РЖД, Газ, Нефть, Военные, ГЕО, ГИС, …), уже занято конкурентами и рассчитывать здесь мало на что приходится.

- Здесь актуален мой тезис: «На рынок нужно выходить (ИМ-у и вообще …) с тем, что имеешь». Отсюда моя идея пространственной интерпретации БД неаддитивных объектов.

Вот как-то так следует двигаться – рожать самому и с этим на рынок! А не искать на рынке «кому и что нужно». Так даже и до проблем не достучишься, хотя вроде бы их решение архи важно клиентам.

Итак, «Востребованность от себя, а не извне!».

Для осуществления управления в нашем случае руководителю необходимо вначале построить управленческую деятельность (собственную деятельность, отчасти, отсюда и термин «рефлексивное» в названии концепции), и лишь затем создать – посредством привлечения подчиненных лиц – адекватную ей объектную деятельность.

Для рефлексивного управления характерно отсутствие не только конкретной, наличествующей объектной деятельности, но также и конкретной, наличествующей востребованности. Рефлексивное управление, таким образом, обобщает ситуацию еще больше, вводя в свои рамки актуализацию, конкретизацию и самой востребованности. Субъект управления пребывает во множестве проявленных, скрытых и даже лишь потенциально возможных востребованностей, поэтому данное обобщение, с одной стороны, существенно раздвигает рамки приложения рефлексивного управления, а, с другой стороны, позволяет ввести в управленческую деятельность специализацию, которая может быть выстроена, например, по принципу адекватности классификации востребованностей. Специализацией достигается упрощение построения управленческой деятельности за счет того, что субъект управления преодолевает сложность бесконечного разнообразия практики актуализацией для себя какой-то одной ее области. Свойство специализации рефлексивного управления отчасти соответствует положению, существующему в любой профессиональной области – каждая из них «внутри себя» специализирована. Но есть и существенное различие – управление работает со всем континуумом востребованностей (случай, когда востребованность непосредственно снимается некоторой профессиональной деятельностью, можно также считать, хотя и вырожденным, но управлением) в то время, как любая другая профессиональная деятельность имеет дело исключительно с определенным (всегда ограниченным) классом востребованностей.

К толкованию (интерпретации) термина рефлексии в КРУ: метафора зеркала у Честертона – как одновременного отражения и дерева, и неба, и травы, и самого субъекта.

Итак, в КРУ мы как бы переводим «прямой» взгляд на Дело в рефлексивный.

Термин «рефлексивное» в КРУ возникает еще и потому, что наконец-то руководитель увидел «себя в Деле» – как в зеркале. Это обстоятельство переворачивает всю сущность управления. Появляется новая концепция, взгляд на управление.

Сняв с рефлексивного управления внешние ограничения, мы приходим к определенной самодостаточности субъекта управления. И сущностью практики рефлексивного управления теперь можно считать самоосуществление ее субъекта. Причем, демаркационная линия между профессиональным рефлексивным управлением и другими видами рефлексивного управления (а они есть – это и духовное самоосуществление человека, и строительство человеком личной жизни, и другие) состоит в социальной институциализированности профессионального управления, признаками которой являются, во-первых, социальный статус (значимость) востребованности, актуализированной субъектом управления, во-вторых, привлечение профессиональных институтов (деятельностей) для выстраивания адекватной объектной деятельности. Таким образом:

Под рефлексивным управлением (практикой рефлексивного управления) будем понимать: 1) актуализацию социально значимой востребованности; 2) построение множества уникальных управленческих понятий (абстракций) и отношений на этом множестве – так называемого концептуального предприятия; 3) осуществление деятельности концептуального предприятия – управленческой деятельности, в том числе за счет привлечения к интерпретации понятий концептуального предприятия профессиональных специалистов.

Итак, управление не только организация дела (актуализация востребованности и построение концептуального предприятия), то есть, некоторая прелюдия, предпосылка к делу, но и само осуществление этого дела – осуществление деятельности концептуального предприятия. Практика рефлексивного управления тем самым предполагает определенную целостность, полноту.

Здесь может возникнуть вопрос: «Об абстракции чего идет речь, если нами не допускается априорная объектная деятельность?» – В рефлексивном управлении абстрагирование (отвлечение) осуществляется относительно конкретности воплощения вводимых понятий, представлений. Понятия субъекта управления вводятся принципиально невоплощенными в каком-либо физическом материале, процессе. Осуществимость представлений даже не составляет проблемы для субъекта управления. Она возникнет после, но уже не как ключевая проблема управления. Процесс абстрагирования – порождение новых понятий – составляет принципиальное профессиональное отличие рефлексивного управления от других профессиональных областей. Итак, «физическое» воплощение абстрактных понятий (их интерпретация процессами профессиональных деятельностей подчиненных лиц) никогда не составляет содержание управления – управление «доходит» лишь до стыка с профессиональными (объектными) деятельностями, но в них самих никогда не «переходит».

К понятию рефлексивного управления нет априорных понятий типа: смысл, цель, объект и т.п. Все появляющиеся далее понятия, в том числе и только что названные, возникают «внутри» рефлексивного управления, а не предшествуют ему.

Каждый руководитель должен создавать свою «систему» – свое концептуальное предприятие, которое всегда уникально. Любая заимствованная извне система – как целое, а не как средство – отвергает руководителя как такового. Понятие концептуального предприятия – профессиональное управленческое понятие, в отличие от вне профессионального понятия системы. Концептуальное предприятие становится главной опорой в деятельности субъекта управления.

Отметим, что наше определение управления (и рефлексивного управления) отчасти согласуется с ключевой посылкой в определении управления у В. Даля: «Управлять – давать делу ход, направление». С другими же определениями расхождение самое разнообразное, но обычно значительное. Например, в современном энциклопедическом словаре в определении: «Управление – функция системы, обеспечивающая сохранение ее структуры, режима деятельности, реализацию программы»² акцент сделан на поддержании стабильности функций и свойств управляемого объекта, в чем заметно влияние кибернетики (науки об управлении Н. Винера). Расхождение очевидно. Значительно отличается понятие рефлексивного управления и от большинства определений понятия менеджмента. Может быть к рефлексивному управлению ближе других определение менеджмента, которое ему дали О.С. Виханский и А.И. Наумов: «Жизнедеятельность организации состоит из трех основных процессов: получения сырья или ресурсов из внешнего окружения, изготовления продукта, передача продукта во внешнюю среду. ... Ключевая роль в поддержании баланса между этими процессами, а также в мобилизации ресурсов организации на их осуществление принадлежит менеджменту. Именно для решения этих задач существует управление в организации»³. Однако, и это понятие менеджмента предполагает осуществление управления на априорном физическом объекте (организации) и делает значительный акцент на поведенческих моментах – лидерстве, культуре, мотивации и т.п., что не допускается в рефлексивном управлении.

И ещё к обоснованию использования мной термина «рефлексивное» [управление]:

Рефлексия – это отход, отдаление субъекта от предмета/Дела для взгляда на него как бы со стороны (это специальная техника, метод работы). Т.о. рефлексия возможна (точнее осмысленна) лишь тогда, когда субъект держит предмет/Дело в самом себе, в своей деятельности и когда изначально такого отдаления нет.

Если же предмет/Дело уже изначально ВНЕ субъекта (ситуация традиционного управления, разворачиваемого в субъект-объектном отношении), то о рефлексии говорить просто не приходится.

Рефлексия – это специфическое мышление (специфическое включением в сферу внимания – помимо прямого внимания явлению/объекту – внимания и к тому, как субъект мыслит, т.е. внимания субъекта к самому себе).

Поэтому вместо «рефлексивное управление» можно было бы сказать – «интеллектуальное управление» (в пику «психологическому управлению» или «властному управлению»).

Т.е. у нас в КРУ термин «рефлексивный» того же происхождения, что и у философов, которые со времен Декарта активно вместо термина «мышление» используют термин «рефлексия».

Только в контексте построенного «собственного дела» руководителем может осуществляться управление подчиненными лицами, подключение которых чаще всего действительно необходимо, но в этом контексте оно уже вторично и по важности, и по проблемности. Подключение других лиц к деятельности руководителя – это лишь момент рефлексивного управления, но не его сущностная характеристика (как в большинстве традиционных подходов, где: «кадры решают все!»).

После того, как руководителю удается «завернуть» дело на себя, в его деятельности уже нет места предсказанию, предвидению будущего своего предприятия, дела, как будущего чего-то отчужденного, то есть, нет места для традиционного управленческого прогноза. В рефлексивном управлении руководитель строит «будущее» сам, собственно, он всегда уже обладает этим «будущим» в некоторой абстрактной, понятийной форме – это «будущее» ведь не более как воплощение смысла деятельности руководителя. Работа руководителя состоит, таким образом, в творении этого «будущего», но вовсе не в его предсказании. По-прежнему прогнозироваться могут лишь отдельные явно отчужденные элементы внешней среды: поведение соперника, надежность партнера, политика государства, стабильность общества и т.п. – но это лишь параметры деятельности руководителя (предприятия), работа с которыми локализована и не может принципиально влиять на деятельность в целом. Только традиционно построенное предприятие, насквозь пронизанное отчуждением, оказывается всецело зависимым от внешних обстоятельств, а следовательно и от точности своих прогнозов.

В понятии концептуального предприятия концептуальность означает использование для описания (построения) предприятия наиболее обобщенных и абстрактных понятий, а термин предприятие, с одной стороны, соответствует понятию дело, что согласует его в этой интерпретации с нашим определением управления (с осуществлением деятельности – дела), с другой стороны, соответствует понятиям фирма, учреждение, которые являются формой институциализации этого дела (конкретной управленческой деятельности).

Управление – одна из древнейших человеческих практик, поэтому естественно предположить, что наиболее «фундаментальные» ее формы могут быть обнаружены в истории. Это не раз подтверждалось для таких понятий, как власть, лидерство, мотивация, организация и других. Приводимые далее цитаты так или иначе отражают моменты той практики управления, которая созвучна идеям рефлексивного управления.

Конфуций: «Кто познает себя, тот познает и других. Вот почему люди говорят, что мир можно познать, не выходя из дома. Оттого же говорится, что в государстве можно водворить порядок, не покидая храма предков»⁴. «Дом», «храм» – это как раз метафоры концептуального предприятия, не покидая которое, руководитель действительно в состоянии осуществлять управление («порядок») физическим предприятием. И несколько более абстрактно у Спинозы: «Человеческая душа воспринимает всякое внешнее тело как действительно (актуально) существующее только посредством идеи о состояниях своего собственного тела»⁵. Здесь аналогия с рефлексивным управлением еще более сильная: только посредством собственной деятельности («собственного тела») руководитель воспринимает объектную деятельность – физическое предприятие («внешнее тело»). То есть, предприятие прежде всего «на столе» самого директора (субъекта управления), а не в службах и цехах. И «предприятие на столе» может и должно быть исчерпывающим для решения директором возникающих проблем управления.

У Шопенгауэра встречаем целый ряд созвучных мыслей: «... Ибо все, что делается не ради себя самого, делается только наполовину, и действительного совершенства во всех наших делах может достигнуть только то, что сделано было ради себя самого, а не в качестве средства в достижении дальнейших целей. Точно так же лишь тот может дойти до новых и великих фундаментальных прозрений, кто непосредственной целью научных занятий ставит познание собственное, а не чье-либо чужое». И далее: «Довольствоваться самим собой, быть для себя самого всем во всем и иметь возможность сказать: «все свое ношу с собой» – это свойство, конечно, благоприятствует нашему счастью. Выражение Аристотеля «Счастье принадлежит самодовлеющим» – это, в сущности, та же мысль, которая в чрезвычайно удачной форме высказана в изречении Шамфора: «Счастье вещь не легкая: его очень трудно найти внутри себя и невозможно найти где-либо в другом месте»⁶. И еще: «Всякий усматривает в другом лишь то, что содержится и в нем самом, ибо он может постичь и понять его лишь в меру своего собственного интеллекта. ... Никакой ум не виден тому, у кого ума нет»⁷. Положения рефлексивного управления совершенно в духе приведенных утверждений.

Поэт Василий Андреевич Жуковский был приглашен наставником в обучении наследника престола, будущего императора Александра Второго. Из письма Жуковского: «... По плану учения великого князя, мною сделанному, все лежит на мне. Все его лекции должны сходиться в моей, которая есть пункт соединения; другие учителя должны быть только дополнителями и репетиторами»⁸. Идея Жуковского – осуществлять обучение наследника посредством некоей общей (проходящей через все обучение) собственной деятельности (дисциплины), относительно которой другие преподаватели – суть лишь интерпретаторы (репетиторы) тех понятий, которые вводит в ней Жуковский. Эта ситуация уже не только идейно, но в своей структуре созвучна рефлексивному управлению.

Творческий человек (а им в профессиональном отношении с необходимостью является каждый субъект управления) должен оцениваться прежде всего самим собой. Творческий человек – человек одинокий. Естественно, эта сложнейшая позиция должна быть поддержана и соответствующими профессиональными установками. В рефлексивном управлении данное положение поддерживается установкой на приоритетность и самодостаточность управленческой деятельности. В молодости, получив восторженные отзывы на свои первые стихи, Поль Валери расстается, тем не менее, с поэзией, считая лишь самого себя способным оценивать свой талант и работу. А сам он как раз очень негативно оценивал в это время ситуацию и в литературе в целом, и себя в ней. Валери: «Высший человек не тот, кто наделен неким даром и кто выносит это богатство вовне, но тот, кто организовал себя во всем объеме своего существа»⁹. И далее: «У меня не литературная цель. Моя цель заключается не в воздействии на других, а на себя – Себя, – поскольку “Я” может себя рассматривать как произведение разума»¹⁰. Может быть кто-то решит, что здесь нет момента управления, и будет не прав – стоит обратить внимание на отрицание Валери своего стремления к воздействию на других. Но ведь воздействовал, да еще как! По духу это точно та ситуация, в которой мы стремимся в рефлексивном управлении – «работай сам и дай работать другим!». И насколько ситуация Валери отличается от положения тех многих, которые непрерывно толкуют об управлении, «мучаются» управлением, но не способны воздействовать даже на немногих своих подчиненных. Очень похоже на то, что они не знают «формулу», которую знали Конфуций, Сенека, Жуковский, Валери: «организовывай себя, воздействуй на себя, анализируй себя – через это осуществится необходимое воздействие и на других».

И вновь обратимся к Мамардашвили: «Только извлечение смысла и опыта останавливает бесконечную дурную прогрессию нашей натуральной природной жизни. Тиран же – я хочу свести его проблему к проблеме естественной необходимости – не свободен. “Ты на всех сердишься, а нрава своего не знаешь …” – не вглядываешься в себя, в действительный источник вещей, которые, уже случившись, кажутся тебе заменимыми и поправимыми. А в действительности – внутренний источник в тебе: ты нрав свой должен заметить. Пока не расщеплены мотив и нрав – человек не свободен»¹¹. И действительно, отсутствие рефлексии – тупик, преодолеваемый «обнаружением себя».

И подобным духом рефлексии пронизана также работа Полани о «личностном знании»: «Когда-то многие слова были священными. Законы считались божественными, религиозные тексты считались прямым божественным откровением. Для христиан слово стало плотью. Человеку не надо было проверять то, чему учила церковь. В своих молитвах человек обращался к первоисточнику учения. Позже, когда авторитет церкви был поколеблен, человек попытался избежать опустошающего самоутверждения, сделав высшей инстанцией опыт и разум. Но к настоящему времени выяснилось, что современный сциентизм сковывает мысль не меньше церкви. Он не оставляет места нашим важнейшим внутренним убеждениям и принуждает нас скрывать их под маской нелепых, неадекватных терминов. Что же можно здесь сделать? Отвергая средневековый догматизм и современный позитивизм мы вынуждены искать опору в самих себе, не уповая ни на какие внешние критерии; основания истины мы должны отыскивать в недрах собственного интеллекта. На вопрос: “Кто его убеждает?” ответ звучит просто: “Я пытаюсь убедить себя сам”. ... Вручая верительные грамоты самому себе, я обретаю право провозглашать свои важнейшие допущения как собственные убеждения»¹².

Гете: «Наивысшее, чего может достичь человек, – это осознание своих собственных убеждений и мыслей, познание самого себя, которое ведет к истинному познанию духа и мыслей других»¹³. И еще у него же: «Роман – это субъективная эпопея, в которой автор испрашивает дозволения на свой лад перетолковывать мир. А стало быть, весь вопрос в том, обладает ли он своим собственным ладом. Остальное приложится»¹⁴.

Пафос рефлексии часто слышится у Пастернака: «А недавно думали, что сцены в книге – инсценировки. Это – заблуждение. Зачем они ей? Забыли, что единственное, что в нашей власти, это суметь не исказить голоса жизни, звучащего в нас самих»¹⁵. Этот «голос жизни в нас самих» конечно же относится не только к писателям и философам. Из этой «жизни в нас» рождаются не только книги, но и предприятия! Конечно, данное обстоятельство далеко не во всех случаях приобретает профессиональную значимость, но для рефлексивного управления это именно так. И далее у Пастернака: «Шопен реалист в том же самом смысле, как Лев Толстой. Его творчество насквозь оригинально не из несходства с соперниками, а из сходства с натурою, с которой он писал. Оно всегда биографично не из эгоцентризма, а потому, что, подобно остальным великим реалистам, Шопен смотрел на свою жизнь как на орудие познания всякой жизни на свете и вел именно этот расточительно-личный и нерасчетливо-одинокий род существования»¹⁶. И подобный мотив должен возникнуть у каждого субъекта управления. Осуществление своей собственной деятельности (профессиональной жизни) как «орудия познания», обнаружение в себе «голоса жизни» – это ключевые моменты рефлексивного управления. Чтобы управлять неким явлением (процессом, деятельностью) необходимо «жить» этим явлением, чувствовать это явление, а в идеале – воплощать собой, своей деятельностью само это явление. Жизнь любого предприятия – в жизни его первого лица, иначе неминуемо возникновение омертвляющего отчуждения.

Нам стоит остановиться на одной трудности, которую отмечает, например, Блюменберг: «Человек к самому себе не имеет никакого непосредственного, чисто “внутреннего” отношения. Его самосознание имеет структуру “самоовнешнения”. Кант первым отказался рассматривать внутренний опыт как процесс, предшествующий опыту внешнему; мы сами есть явление, вторичный синтез первичного разнообразия, а не наоборот. ... Человек постигает себя лишь через то, чем он не является. Не только ситуация человека, но и его конституция потенциально метафоричны. Наихудшее местоположение, которое мы могли бы выбрать, это место в нас самих – так формулирует Монтень результат своей антропологии как самопознания»¹⁷. В рефлексивном управлении данная трудность преодолевается через устранение субъект-объектного отношения (см. параграф 3.6.1). Для нашего субъекта действительно нет к себе «чисто внутреннего отношения», но одновременно для него нет и «первичного (априорного) разнообразия», наш субъект уж никак не метафоричен. Тождественность деятельности субъекта и ее/его объекта (он – сама же деятельность субъекта) устраняет отмеченную Блюменбергом трудность «расщепления» субъекта на отношение к себе и на отношение к внешнему объекту. Эта ситуация нами подробно рассматривается в разделе «Феноменологический метод в деятельности руководителя».

На протяжении своей истории человек неоднократно открывал, находил себя в самых разных ипостасях. Это и «Человек – мера всех вещей» у Протагора, и у Демокрита: «Все, что мы знаем о мире, – есть человек», и «Государство – это государь» у Т. Гоббса (или упоминавшееся «Государство – это Я!» Людовика XIV), и нахождение человеком себя в нравственном императиве Канта: «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», и нахождение человеком себя в истории: история как жизнь «героев» у Карлейля или история как жизнь «простого человека» (народа) у Л. Толстого, человек открывал себя и в религии, и в философии, и в науке, и во многом другом.

Кажется мы подошли к тому, чтобы человеку найти себя в управлении, – а именно в том, что управление есть прежде всего и по существу управление человеком самим собой, а не другими, последнее с необходимостью осуществляется, но лишь как вторичное явление, как следствие управления собой.

Можно сказать, что субъект рефлексивного управления – это тип homo-real (человек осуществляющийся). Это тип не только предпринимателя, но также и субъекта управления, то есть, более общего понятия.

Определение достаточно сложного понятия, каким является рефлексивное управление, не может быть исчерпано масштабом той работы, которая выполнена в данном исследовании. Поэтому, возможно, не только уже сделанная нами попытка определить это понятие не является окончательной, но и вся данная работа есть лишь некоторое приближение к более полной и точной его интерпретации в будущем. Как заметил Полани: «Определение есть формализация значения, редуцирующая его неформальные элементы и отчасти заменяющая их формальной операцией (ссылкой на определяющее). Эта формализация неполна в том смысле, что определяющее может при ней быть понятной только тому, кто непосредственно знаком с определяемым. Но даже в таком случае определение может все же пролить новый свет на определяемое точно так же, как какой-нибудь поучительный афоризм освещает практику ремесла, хотя его применение должно основываться на его практическом знании»¹⁸.

К определению:

Управление – это: 1) творение субъектом Дела; 2) собственной деятельностью; 3) как воплощение собственной смысловой установки.

Т.е. сам смысловой горизонт (постоянно расширяющийся) значительно больше конкретного Дела, которое сменило предыдущее Дело и будет само заменено последующим. И смысловая установка, и деятельность субъекта «больше» конкретного его Дела.

Когда мы говорим о том, что управление есть творение Дела, как некоей Пользы/Добра, то при этом нужно понимать, что всё же интерес субъекта Дела лежит в самом делании Дела, а не в производных от этого делания Пользе/Добре. Осуществление Дела и порождённая им Польза не одно и то же – не тождественные предметы, поэтому и отношение к ним у субъекта управления разное. Т.е. это подобно тому, как изобретателя увлекает процесс изобретения механизма, а не его последующее использование. Творца влечёт само творчество, а не последующая «социализация» (через употребление) результатов его труда. Эта поправка сразу же существенно расширяет множество субъектов, которые захватываются нашим понятием рефлексивного управления. В частности, сюда автоматически входит когорта успешных предпринимателей Запада, которые вообще-то увлечённо «делали деньги» своим бизнесом, а вовсе не были мотивированы достижением итогового Добра/Пользы (в общественном, социальном смысле), хотя косвенно и это осуществлялось.

Мы различаем Добро: 1) как нравственную категорию; 2) как категорию практической пользы. И работаем со второй ипостасью.

Различение в управлении Добра, как результата (пользы) дела, и Дела, как творения этой пользы (Добра), присутствует и в искусстве: художественные произведения «потребляются» зрителями, художник же акцентирован на творении, творчестве, равно и в науке: научные теории потребляются инженерией, исследователь же акцентирован на самом акте научного открытия.

Управление – деятельность индивидуальная.

Из статьи В.Миронова «Хочешь избежать риска – доверься «олигарху»», (http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=59884): «Мы, в частности, исходили из того, что при изучении принятия группового решения (здесь подразумевается так называемая "малая группа" в пять-семь человек) еще в 1961 г. американцем Дж. Стонером был обнаружен чрезвычайно интересный феномен, получивший название "сдвиг риска". Было доказано, что групповое решение включает в себя момент риска в большей мере, чем индивидуальные решения, хотя до этого считалось, что группа выступает своего рода "модератором" индивидуальных мнений и суждений ее членов, отбрасывает наиболее крайние решения и принимает своеобразную среднюю из индивидуальных решений. Природа "сдвига риска" в малой группе долго дискутировалась психологами, но мы просто учитывали большую склонность малой группы к риску по сравнению с индивидом как эмпирический факт. Для изучаемой проблемы из этого мы сделали вывод, что если мы хотим уменьшить степень рисковости принимаемых решений на корпоративном уровне, то должны ориентироваться на передачу решающих прав не малой группе, а исключительно индивидуальному лицу, например, директору предприятия, или «олигарху», если хотите».

Прежде говорили: «внемли себе и довольно будет». Т.е. не оглядывайся на других, не завидую, не попрекай, не стяжай, … Это в полной мере – как сущностная, а не как нравственная – относится и к управлению.

Управление – это «политика» возможного. Осуществимость возможное (значит и необходимое), а вовсе не лучшее – вот пафос подлинного управления.

«Мочь» – в этом суть, ядро управления. В этом «мочь» и сущность подлинной власти.

Власть как право – это вырожденная (самая примитивная и слабейшая) в управленческом смысле власть.

В. Соловьев: «Право есть низший предел нравственности» (как готовность к ограничениям). Это один из важнейших для нас тезисов. Он раскрывает нашу установку на человека (в нем нравственность!) в управлении (а не в системах права). В этом и русская философская традиция (Бердяев, Достоевский, …).

Демократическая власть (в силу своей анонимности) чудовищнее, пагубнее открытой власти тирана (ибо нет ответственности и развязываются самые низменные человеческие наклонности).

Организовать – придать форму Делу, заявить тем самым власть (через введение ограничений) над Делом (по Ницше) – это одна из старейших тем в управлении.

Из китайской мудрости: идеального правителя не знают, не замечают, но лишь знают, что он есть.

Основное формообразующее действие в КРУ – это понятийная проработка Дела, введение в работу абстрактных понятий.

Абстрагирование по сути всегда идёт как бы «снизу», т.е. «отталкивается» от конкретного, заданного неограниченным разнообразием свойств (на грани хаоса) объекта, явления (Дела) и сводит его к существенно меньшему разнообразию (преодоление хаоса) – за счет отказа принимать во внимание значительной части конкретных свойств [Дела]. Это существенно упрощает ситуацию субъекта Дела и позволяет ему продвигаться в ее понимании и осуществлении.

Соответственно, используемые нами абстрактные понятия (в КРУ Дело строится в абстрактных понятиях) следует относить не к физическому предприятию, но к т.н. концептуальному предприятию (КП). Физическое же предприятие, с одной стороны, даёт субъекту Дела (предприятия) часть исходного материала – «первородный хаос», с другой стороны, компоненты физического предприятия интерпретируют абстрактные понятия КП.

Итак, в КРУ осуществляется «бегство» от хаоса мира конкретного. Только поверхностное (конкретное) м.б. бесконечно разнообразным, переменчивым, но не идеальное, сущностное, теоретическое.

В то же время здесь нужно отметить следующее. В свое время Валентин Катаев (по подсказке Ивана Бунина) открыл для себя, что поэзия – это о конкретном, о совершенно реальном, и вовсе не какая-то абстракция. Так и любое творчество – оно о реальном, а не фантазия, не пустая выдумка; любое творчество – это постижение и описание реальности. Вот это всё относится и к управлению: КРУ – это специфическое описание, творение реальности.

Производство как целое есть результат управления. Именно ориентация на целое выдвигает статус управления на первые позиции.

Другими словами, управление есть «производство производства» (производство Дела).

Производство есть результат не только управления, но также и инженерии (техники), а косвенно и науки. Однако, наука и техника не порождают производство как целое, но лишь отдельные его компоненты (хотя и важнейшие).

Справка. Производство – это создание, изготовление товаров и услуг.

Когда мы говорим, что управление есть специфическая практика, а не инженерия, не наука, то под управлением имеем в виду специфическое производство (ведь практика у нас во многом отождествлена с производством). Понятно, что тезис: «управление – это специфическое производство» покоробит слух какой-то части научного сообщества, непривычного даже к тезису: «управление есть специфическая практика». Только ведь и всё в некотором смысле есть производство: наука производит знания, искусство – картины, пьесы, литература – романы, … и т.д. Здесь важно различать сложное – творческое - производство (практику) и достаточно простое репродуктивное производство (функционирование).

Один из наших результатов есть утверждение: «производство есть творческая деятельность». А управление как раз есть вот эта творческая часть производства. Итак, управление – это важнейший компонент производства. Производство здесь берется в самом широком смысле – как производство любых работ, в том числе и проектных, конструкторских, исследовательских, но без «притязания» на специализированные компоненты (технологии, методы, средства) – их поставляют специализированные сферы и выполняют, пользуются ими профессиональные специалисты.

Творчество в развивающемся производстве – это как раз момент управления в нём. Без управления производство репродуктивно.

Итак, в КРУ управление становится творческой сущностью производства («производством производства»).

Вопрос – а не обоснованно ли будет считать, что управление деятельностью (Делом) – это «остаток» [деятельности], который образуется после «вырезки» из деятельности (Дела) ее профессиональных (формальных) компонентов? Здесь предполагается, что управление деятельностью (Делом) входит в саму эту деятельность (что опять же характерно лишь для КРУ).

Определения вроде бы разные (управление как творчество и управление как «остаток»), а содержание управления в обоих случаях вроде бы одно и то же.

Всё же определение через «остаток» плохое. Нарушается целостность (ибо – «вырезка») управления к Делу. Однако, эта схема (а не определение) – «управление как остаток» – м.б. использована как полезная иллюстрация. Ведь, если управление деятельностью вне деятельности (традиционный взгляд), то здесь возникает масса проблем по части: «Что же это такое – внешнее управление?», «Как оно возможно?» и т.п.

Управление – это знание/схватывание о Деле «чего-то еще» (по отношению к знанию специалистов), причем чего-то высшего (или, наоборот, глубинного)!

Вот это не понимают менеджеры, вообще СУ. Этого не понимают молодые начальники РДТЕХ.

Пример. Одному менеджеру (Александру С.) хотелось, чтобы гендиректор (ЮМ) показывал ему некие «фокусы» управления, которые он (Александр С.), будучи в свое время тоже директором и хозяином, не смог бы осуществить. А этого в явном виде не происходило – гендиректор даже не общался с этим менеджером и не обсуждал с ним «сокровенные» проблемы, но лишь настойчиво требовал качественного выполнения работы. И это была совершенно точная позиция- ведь в компании по сути всё было «на поверхности», однако, менеджер как не понимал и прежде управления (потому и не смог удержать бизнес), так и в этой компании не видел сути происходящего, не понимал его (хотя думал, что его просто не посвящают в секреты).

Вообще-то Компания /=Руководитель/ (как целое) в своей компетенции должна превосходить возможности даже самого способного сотрудника (разве что не гениального). Хотя проблема Компании здесь часто в том, что отдельный ее менеджер ощущает себя вообще-то совершенно автономным субъектом и сравнение с Компанией у него чисто количественное, а не качественное.

Априорность управления. Профессиональные деятельности возникают как соответствующие проекции Деятельности предприятия (как целого):