Куросава

Один из бесспортных гигантов кино работаел охватив почти все жанры от простых боевиков и исторических эпических картин до гуманистических драм и чистых полетов фантазии. Получив глубокое образование в западной литературе, искусстве и традициях, Куросава не мог заработать себе на жизнь художником и подал заявление на должность помощника режиссера на киностудии Кадзиро Ямамото. В это время он писал сценарии и, в конце концов, дебютировал как режиссер фильмом "Сугата Санcиро/Сага о Дзюдо" (1943) по собственному сценарию, в котором рассказывал о развитии дзюдо в конце 19-го век. Во время войны его фильмы, такие, как "Самые красивые" (1944) о жизни девушек, работающих на военном заводе, продолжение "Саги о дзюдо" и "Мужчины, идущие по следу тигра" (оба в 1945) тщательно отслеживались японским правительством, но последний был запрещен оккупационными властями США. По заказу забастовочного комитета кинокомпании "Тохо" с Кадзиро Яамамото поставил фильм "Люди, творящие завтра", 1946. Позже он обратился к более приемлемым темам, таким, как "Я не жалею о своей юности" (1946), основанном на реальной истории о профессоре, симпатизирующем коммунистам, и "Великолепное воскресенье", 1947. Куросава сам назвал "Пьяного ангела" (1948) своими первым настоящим фильмом, сделанным без постороннего вмешательства. История о докторе и молодом гангстере была первым сотрудничеством с Тосиро Мифунэ, актером, который будет и далее появляться во многих его величайших фильмах. На разных студиях страны он поставил "Молчаливую дуэль" и "Бездомного пса", в котором Мифунэ в роли полицейского ищет вора, который украл его пистолет, "Скандал" (1950), в котором он подвергает нападкам прессу, но мировое признание и славу ему принес "Расемон" (1950), классическое исследование человеческой природы и относительности истины и правды. Эта картина не только утвердила Куросаву, как первоклассного режиссера, но и стала первым японским фильмом, широко показанным на Западе, открывшим двери для других режиссером. В 1951 году он снимает неровную, но занимательную версию "Идиота" по Достоевскому, перенесенную в послевоенную Японию, но "Жить" (Икиру, 1952), стал, возможно, самой личной и прекрасной его работой. В ней он рассказывает об умирающем мелком чиновнике, который пытается найти значение в своей жизни. Часто его сравнивали с классическими гуманистскими фильмами итальянского неореализма. Принятие Куросавой Западных ценностей и философии, а также кино способствовало и его собственному кинематографическому развитию, которое зависело во многом от героических протагонистов, следовавших строгому этическому кодексу в битве с враждебными силами. Его героями становятся японские эквиваленты частных детективов, ковбоев, крутых полицейских. "Бродячий пес" родом из голливудских триллеров 1940-х годов в отношении атмосферы и визуальных тонов. В другом культурном пересечении Куросава переносит классику обмана "Красный урожай" в феодальную Японию в фильме "Йоджимбо/Телохранитель" (1961), полный насилия сатирическая усмешка над западными традициями. Здесь Мифунэ в роли самурая, который нанимается к двум враждующим группировкам городка. Куросава продолжил эксплуатировать удачный образ самурая-Мифунэ в продолжении 1962 года "Сандзюро". "Спрятанная крепость/Трое негодяев в скрытой крепости" (1958), просто сочетала в себе классический вестерн с японскими элементами. "Трон в крови" (1957) был удивительно динамичной версией "Макбета", а "Плохие спят спокойно" стал современной вариацией "Гамлета" в 1960 году на тему коррупции и большого бизнеса. "Рай и ад" (1963), триллер о киднэппинге, был поставлен по роману Эда МакБэйна. Пьесу Горького "На дне" Куросава с блеском переносит на окраину города Эдо в конце 19-го века. В 1960 году создает собственную компанию "Куросава про". Одновременно подход Куросавы к рассказыванию даже внутри узнаваемых жанров оказал глубочайшее влияние на кинематографистов Европы и Америки. Его наиболее известный фильм "Семь самураев" (1954), один из самых захватывающих и лучших фильмов "экшн" за всю историю кино, послужил калькой для американского вестерна "Великолепная семерка" (1960). После медицинской драмы "Красная борода" (1965) Куросава подписал контракт с компание "20 Век-Фокс" на эпическую военную ленту о Перл Харбор "Тора! Тора! Тора" (1970), но проблемы связи и аористического контроля над проектом привели к его отставке. Слухи о том, что он страдал от душевного и умственного неравновесия, сильно помешали его карьере. Он не мог получить поддержки для своих собственных проектов, пока японские режиссеры не присоединились в 1970 году в качестве сопродюсеров к фильму "Додескаден", ставшему первым цветным фильмом Куросавы. Это также была его первая финансовая неудача и в сочетании с проблемами здоровья это привело к неудачной попытке самоубийства. Он выздоровел и пережил своего рода артистическое возрождение. Поставил вместе с Россией "Дерсу Узала" (1975), ведя в течение двух лет работу в Сибири и получив "Оскара" за лучший иностранный фильм. Фрэнсис Форд Копполаа и Джордж Лукас профинансировали эпический фильм "Кагемуся" (1980), зрелищное возвращение к самурайскому кино. Французы дали деньги на съемки "Рана" (1985), вариации на тему шекспировского "Короля Лира", доказавшего, что Куросаава не разучился ставить батальные эпизоды и одновременно выписывать гуманизм своих персонажей даже среди хаоса и смуты. Фильм принес Куросаве единственную "оскарную" номинацию за режиссуру. Все еще активно работая в свои 80 лет, Куросава снимает "Мадаадайо/Еще нет". Художник, не всегда принятый и понятый в собственной стране, где он считался слишком западным для местных вкусов, Куросава приобрел всемирное признание и восхищение.