Глава II факторы, влияющие на выбор падежа объекта при отрицании

Поскольку норма употребления падежа при отрицании еще не установилась и находится в состоянии вариативности, постольку задачей современных исследователей данной проблемы видится установление закономерностей предпочтения того или иного падежа при отрицании.

В Русской грамматике 1980 г. рассматриваются два типа влияния отрицания на выбор падежной формы объекта — непосредственное и опосредованное.

«Непосредственное влияние осуществляется при употреблении отрицания при глаголе: Он еще не прочитал эту статью/этой статьи; Он просил без него не читать эту статью/этой статьи» [РГ, 1980, т. 2, с. 402]. «Опосредованное влияние отрицания имеет место тогда, когда сильноуправляемое имя со значением объекта зависит от инфинитива, либо примыкающего к форме с отрицанием (а), либо входящего в состав собственно отрицательного предложения (б): а) Он не может понять эти проблемы/этих проблем; Не следует читать чужие письма/чужих писем; б) Мне незачем читать чужие письма/ чужих писем; Некому прочитать роман/романа» [РГ, 1980, т. 2, с. 402]. Это именно тот фактор, который А.С. Пушкин метафорически называл «электрической силой отрицательной частицы».

Способ влияния может определять падеж объекта. В частности, в Русской грамматике 1980 г. сказано: «При опосредованном влиянии отрицания в современном употреблении винительный падеж нормален: Но говорить об этом она себе не разрешала, не желая портить ему настроение перед дорогой (Симон.)» [РГ, 1980, т. 2, с. 402].

Оба типа влияют на выбор падежа объекта при отрицании, и рассматриваемые в данной работе примеры будут включать отрицание и непосредственное, и опосредованное.

Кроме того, исследователями проблемы выбора падежа объекта при отрицании приводятся факторы, от действия которых зависит выбор падежа объекта. «Выбор падежа при отрицании предопределяется рядом факторов грамматического, семантического и стилистического характера» [РГ, 1980, т. 2, с. 403]. Эти факторы в Русской грамматике 1980 г. делятся на те, которые «диктуют обязательное употребление только винительного или только родительного падежа, другие предопределяют лишь предпочтительное употребление того или другого падежа» [РГ, 1980, т. 2, с. 403]. Подробно эти факторы были рассмотрены в предыдущей работе [Фесенко, 2011].

2.1. Семантические факторы.

Данная группа факторов выделена на основе семантических элементов, явно или имплицитно представленных в значении именной группы и отрицаемого глагола, от которого она зависит. Значение именной группы определено характером референции, отрицаемого глагола — лексическим значением глагола.

Как уже было сказано, семантика именной группы связана с понятием референции. Проблема референции подробно представлена в работе Н.Д. Арутюновой «Предложение и его смысл» [Арутюнова, 1976]. Изначально вопрос, занимавший философов и логиков, касался возможности «выносить истинное суждение о несуществующем предмете». В середине XX века теорию референции разрабатывал Б. Рассел. Референция имени определяется как «принцип предметности, опирающийся на предпосылку существования». Развернутое определение звучит так: «отнесенность актуализованных (включенных в речь) имен, именных выражений (именных групп) или их эквивалентов к объектам действительности (референтам или денотатам)» [Арутюнова, 1976, с. 180].

Функцию референта могут выполнять:

- имена собственные;

- денотативные выражения (дескрипции).

Имена собственные — наиболее яркий пример референтного имени, поскольку, будучи помещенными в контекст, они в большинстве случаев указывают на конкретный объект действительности — за исключением некоторых специфических контекстов. «Логически собственные имена незначимы до тех пор, пока нет единичного предмета, который они замещают в предложении, поскольку их значение и есть тот предмет, к которому они отнесены» [Арутюнова, 1976, с. 184]. В этом случае имя указывает на конкретного индивида и его значение неповторимо; имя собственное почти всегда референтно (исключение составляют имена собственные в обобщенных высказываниях: У злой Натальи все люди канальи).

Денотативные выражения (дескрипции), по Б. Расселу, — это «имена нарицательные и именные словосочетания типа человек, этот человек, каждый человек, любой человек, теперешний король Англии, нынешний король Англии, нынешний король Франции, центр солнечной системы в первое мгновение ХХ века, вращение Земли вокруг Солнца, вращение Солнца вокруг Земли и др.» [цит. по Арутюнова, 1976, с. 188]. То есть это такие имена нарицательные и словосочетания, которые, как и имена собственные, указывают на конкретный объект действительности.

Денотативные выражения Б. Рассел разделяет на определенные (единичные, индивидные) дескрипции форм и неопределенные. Определенные дескрипции (он также называет их theso-and-so), «имея значение, могут не относиться ни к какому реальному предмету», однако в контексте обычно называют конкретный объект. Неопределенные дескрипции (aso-and-so) допускают отнесенность к разным предметам. По замечанию Н.Д. Арутюновой, «определенные дескрипции отличаются от неопределенных только импликацией единичности референта» [Арутюнова, 1976, с. 184].

Дескрипции отличаются от собственных имен свойством неполнозначности. «Они никогда не имеют значения сами по себе, но каждая пропозиция, в словесное выражение которой они входят, наделена значением» [Арутюнова, 1976, с. 185].

Конкретная референция опирается на понятие пресуппозиции (презумпции). «Пресуппозиция — смысловой компонент высказывания, истинность которого необходима, чтобы данное высказывание: а) не было семантически аномальным (семантическая пресуппозиция); б) было уместным в данном контексте (прагматическая пресуппозиция)» [Олешков, 2006, с. 94]. Это предпосылка осмысленности и уместности языкового выражения.

Пресуппозиция — семантическая характеристика имени, необходимая для определения ее референции. «Пресуппозиция когнитивно предшествует высказыванию, это предположение о знаниях слушающих» [Арутюнова, 1976, с. 184]. Это соотношение знаний говорящего и реципиента: логически выводимые из высказывания факты существования субъекта/объекта высказывания, а также умозаключения о его единичности. Соответственно выделяются экзистенциальная пресуппозиция и пресуппозиция единичности. «Обсуждение истинностного значения предложений с нереферентным субъектом имело своим следствием формирование важного для понимания семантической структуры предложения понятия пресуппозиций сообщения» [Арутюнова, 1976, с. 184].

Расшифровка пресуппозиции подразумевает взаимодействие говорящего и слушающего: чтобы высказывание было уместным, реципиент должен обладать теми же знаниями о предмете, что и автор высказывания.

В дискурс-анализе референция также рассматривается «не как однонаправленное действие говорящего или пишущего, а как коллективное действие всех участников общения» [Арутюнова, 1976, с. 185]: для успешного осуществления речевого акта необходима интерпретация реципиентом текста.

Также важно отметить следующий возможный компонент значения ИГ: «генитив объекта в отрицательном предложении кодирует одно из двух: 1) несуществование Вещи в мире или 2) отсутствие Вещи в поле зрения, сфере сознания или личной сфере Наблюдателя» [http://rusgram.ru]. Эта гипотеза основана на понятии референции: если Наблюдатель не видит Вещи, то, соответственно, она для его сознания не существует, он не отдает себе отчет в ее существовании.

Timberlake в работе [Timberlake, 2004] размещает тематические классы имен по степени референциального статуса именной группы. По убыванию референтности — от максимально референтного класса к минимально референтному:

1. собственные имена людей (Маша);

2. названия людей по функции и другие реляционные имена (продавщица);

3. индивиды, неодушевленные (картина);

4. имена функциональных объектов (ключ, очки);

5. абстрактные и событийные имена (справедливость, неприятности);

6. имена масс и множественные имена (ветчина, машины).

Чем выше степень референтности именной группы (максимальная — у имен собственных, они всегда референтны), тем выше вероятность употребления ее в винительном падеже.

Имеет значение также семантика глагола. Е.В. Падучева разделила глаголы на генитивные (требующие в большинстве случаев объект в родительном падеже) и аккузативные (требующие объект в винительном падеже).