Задание 11. Составление аннотированного списка «Дилемма договорного и органического правопонимания»

Голландский профессор, доктор юридических наук Иохан Фредерик Брейнсма полагает, что для того чтобы стать юристом, необходимо пройти три этапа:

• от изучения юриспруденции к умению мыслить как юрист;

• от умения мыслить как юрист к умению учитывать социальный контекст закона;

• от контекстуального мышления к умению тактично вести беседу с клиентом с позиции друга.

Если учеба для получения квалификации юриста сводится к запоминанию и воспроизведению норм права и судебных прецедентов, то такой подход к обучению постепенно превращает студента в бюрократа. Формируется видение права и общества, которое подчеркивает предписывающую функцию закона. Тогда государственный аппарат представляется ареной политической борьбы, и закон рассматривается как инструмент политической власти. Общество представляется внешним миром, который необходимо регулировать. В результате, считает Брейнсма, получившие такое образование вынуждены разделять принцип Г. Гоббса: «Когда люди живут без власти, которая держала бы их всех в страхе, они находятся в состоянии войны, и эта война всех против всех».

Подлинное же юридическое мышление, мысли Брейнсма, начинается с позиции Дж. Локка: «Природа имеет свой регулируемый закон, которому подчиняются все; и разум, который и является этим законом, учит всех людей, кто только желает его слушать, что все равны и независимы, и никто не может посягать на чужую жизнь, здоровье, свободу и имущество». Такое юридическое мышление дистанцирует человека от обыденного восприятия юридических понятий, как предписанных норм, которые либо соблюдаются, либо нарушаются. Такое юридическое мышление подрывает усилия власть имущих удержаться у власти, ссылаясь на опасность хаоса и необходимость защиты от тех, кто имеет меньше власти. Умение выступать против злоупотребления властей должно быть неотъемлемой частью юридического образования.

Брейнсма утверждает, что общество не есть нечто создаваемое посредством конституций и прочих продуктов законотворчества. Хорошее управление состоит в обеспечении бесперебойного функционирования общества, и дополнительная ценность закона – это власть закона как альтернатива деспотической или неконтролируемой власти. В данном случае исходная принципиальная позиция состоит в том, что первооснова правомочий человека – это не подопечность, а личная практическая независимость человека. За человеком признается состояние «квалифицированной активности» – политической статус, предполагающий прямое или косвенное участие индивида в законотворчестве, в результате чего реализуется возможность человека воздействовать на государственную власть. Практическая направленность предполагает, что недостаточно иметь юридическую информацию. Важно уметь грамотно ею пользоваться. Только тогда право защищает человека.

Но на Западе существует мнение о том, что правовая культура может быть представлена как культура внутренняя и культура внешняя. Внутренняя правовая культура относится к ценностям, идеологии, принципам юристов, судей и других людей, работающих в логическом круге юридической системы, тогда как внешняя правовая культура – это правовая культура всего населения. В рамках такого подхода к пониманию правовой культуры логично рассматривать право в действии как управление посредством речи, состоящее из бесчисленных мини-драм, в которых юридически образованное лицо – будь то законодатель, полицейский, адвокат или судья – разговаривает о праве с неспециалистом. Поэтому составление законов и контрактов, консультирование и оказание помощи клиентам, принудительное применение законов и рассмотрение дел в суде требуют проявления особого духа юридического профессионализма. Он заключается в том, чтобы относиться к гражданину как к другу, сочувствуя его законным интересам. Позиция хорошего друга является обязательным дополнением к юридическому мышлению и не позволяет мыслить как бюрократ или как наемник.

Доктор юридических наук, профессор Геннадий Васильевич Мальцев утверждает, что в России должны быть выработаны модели высшего профессионального, в том числе юридического, образования, которые отвечали бы ее нуждам, учитывали особенности общероссийской ситуации, и что особенно важно, были бы способными отражать региональную специфику развития отдельных республик, краев, областей, автономных образований, крупных городов и мегаполисов. На чисто практическом уровне высшим критерием эффективности любой образовательной системы можно считать ее вклад в решение национальных и региональных проблем в области экономики, политики и культуры. Чем глубже система образования войдет в структуры гражданского общества и государства, тем больше оснований ожидать, что такая система будет продуктивной с точки зрения именно этого общества и этого государства. Однако в практике российских реформ национальные и региональные цели нередко уступают свое место ценностям глобализации, международного сотрудничества и европейской солидарности. А это порождает унификацию, стандартизацию, господство стереотипов и общих схем.

Выделим в этой связи феномены правового менталитета и правовой культуры в национальном и региональном масштабе. Они формируются на протяжении столетий и тысячелетий, не меняются в соответствии с конвенциями и волей политических лидеров, не поддаются унификации. Как известно, правовая культура – емкое понятие, имеющее сложную внутреннюю структуру. В нее входит правосознание, различные пласты правовых идей – от юридических абстракций и идеалов до прикладных знаний и технологий, обыкновенная юридическая практика, стереотипы правового поведения и способы образования новых поведенческих форм, образцы эмоционального восприятия права и многое другое. Воспитание правовой культуры молодого юриста-профессионала начинается в университетах и должно быть продолжено в процессе практической работы и участия в различного рода юридических корпорациях, объединяющих юристов определенного профиля. Постоянно поддерживаемый корпоративный дух юридических профессий определяется почти всецело национальными и региональными факторами. Новичку, если он плохо знаком с национальными и региональными традициями, и, тем более, не считает нужным вникать в основы быта и культуры региона, не смогут помочь ни престижный университетский диплом, ни высокий уровень знаний, ни готовность к напряженной работе и сотрудничеству с коллегами на базе профессиональной солидарности. Скорее всего, такой специалист все равно станет аутсайдером, он будет отторгнут, причем не только и не столько людьми, сколько обстоятельствами, культурной средой, в которой он оказывается по воле судьбы.

Молодой юрист, кроме того, сталкивается с теневой стороной общественной жизни, часто убеждается в том, насколько сложны простые на первый взгляд вещи. Отсутствие должной культурной, гуманитарной подготовки прямо сказывается на процессах его адаптации к среде, осложняет включение специалиста в профессиональную среду. Редко кому из начинающих юристов не приходилось слышать из уст более опытных коллег слова, вроде следующих: забудьте, чему Вас учили в университете, выбросьте из головы весь этот «ученый хлам» и постигайте науку жизни, учитесь заново! Жизнь, мол, не имеет ничего общего с университетскими знаниями, надуманными казусами и виртуальными играми, компьютерными программами и т.д. Стародавние представления о том, что в университетах учат не тому, что нужно для юридической практики, есть обычный показатель трудностей вживания специалиста в культурную юридическую среду. Эти трудности в принципе преодолимы, но на путях, которые нужно всегда открывать заново. Знание юридической жизни никогда еще не давалось вместе с юридическим дипломом.