2.5.3. Об «объективных» тестах личности

В области психологической диагностики личности давно обсуждается вопрос о разработке так называемых объективных тестов¹. Разработчики объективных те­стов стремятся получить с их помощью «чистое» знание о личности, иначе гово­ря, те данные о личности, которые, с одной стороны, не фальсифицированы самим испытуемым, а с другой стороны — избежали влияния экспериментатора, напри­мер его теоретических предпочтений. Классическим определением объективного теста является то, которое уже довольно давно предложил Кеттелл: «Объектив­ный тест — это тест, цель которого скрыта от испытуемого (а поэтому результаты не могут быть фальсифицированы) и данные, полученные с его помощью, могут быть оценены независимо от лица, проводящего тестирование и интерпретацию» (Cattell, 1957). Стремление получить объективное знание о личности с помощью создания соответствующих тестов имеет свое теоретическое обоснование и свя­зано с так называемыми естественно-научными теориями личности

Естественно-научные (а поэтому признаваемые объективными) теории лично­сти достаточно хорошо известны в психологии, так же как имена их создателей и сторонников. Общим для представителей этого направления является то, что «объ­ективный критерий», позволяющий описывать личность, всегда обнаруживается за пределами психологической науки. И это вполне естественно, поскольку психо­логия с позиций представителей естественно-научного знания к «нормальным на­укам» не относится и, как например полагает Айзенк (Eysenck, 1993), не находит признания у «настоящих» ученых, которые отказываются воспринимать ее откры­тия в качестве заслуживающих внимание. Преобладающее большинство психо­логических теорий личности, с точки зрения таких «объективистов», лишено вся­кого смысла, в них не предлагаются критерии истинности тех или иных утверж­дений, они не согласуются друг с другом. Анализируя современное состояние психологии личности, тот же Айзенк к недопустимым и непроверяемым теориям относит те, которые были разработаны Фрейдом, Адлером, Юнгом, Бинсвангером, Хорни, Салливеном, Фроммом, Эриксоном и Маслоу. Как видим, список «псевдо­теорий» достаточно велик и, вероятно, может быть без труда продолжен. Основ­ной недостаток этих теорий, по мнению Айзенка, заключается в том, что они не со­ответствуют современной модели естественной науки. Он считает, что исключи-

¹ Не следует смешивать «объективные» тесты, о которых пойдет речь в этом разделе, с тестами, в ко­торых реализуется объективный подход к диагностике.

щельно естественные науки могут быть отнесены к нормальным наукам, посколь­ку они дают возможность получения объективных, проверяемых результатов.

Стремление многих психологов подражать естественным наукам появилось еще на ранних этапах развития экспериментальной психологии. Конец XIX и на­чало XX в. характеризовались бурным развитием естественных наук, и становле­ние экспериментальной психологии происходит во многом благодаря проникно­вению в психологию естественно-научного принципа измерения. Эксперименталь­ная психология во всем стремится следовать за теми областями знания, в которых были очевидны заметные успехи. Это области знания, оперирующие четкими ко­личественными показателями, полученными благодаря объективным методам ис­следования, результаты которых кажутся независимыми от исследователя.

В психологии личности можно найти немало теорий, которые испытали влия­ние естественных наук. Однако наиболее явно влияние со стороны физиологии. Физиологические исследования не только полагались (а многими исследователя­ми полагаются и сегодня!) образцом научности для психологии. Дело доходит до того, что «в психологии термин "объективное описание" употребляется в качестве синонима "физиологическое описание", а "психологическое" — в качестве сино­нима "субъективное"» (В. П. Зинченко, М. К. Мамардашвили, 1977).

Физиология рассматривалась и рассматривается в качестве науки, которая призвана объяснять психологические явления. Можно привести огромное коли­чество примеров, показывающих, как психологи для объяснения изучаемых ими явлений использовали понятийный аппарат физиологии. Порой это доходило до абсурда. Например, в бывшем СССР долгое время существовала традиция, в со­ответствии с которой любой соискатель ученой степени в области психологии был обязан в своем исследовании раскрыть связь изучаемой проблемы с основными положениями учения о высшей нервной деятельности. При этом предполагалось, что установление связи между психологическим феноменом и физиологически­ми переменными устраняет субъективизм, свойственный психологическим дан­ным. Действительно, порой физиологическое объяснение выглядит более четким и убедительным, чем психологическое и, что очень важно, является более простым и доступным для понимания. Следует заметить, что при объяснении психологи­ческих феноменов в терминах, например, учения о высшей психической деятель­ности реализовалась своеобразная «экономия психологического мышления». Не было необходимости думать о психологических механизмах, причинах и следстви­ях того или иного феномена. Физиология предлагала готовые ответы-шаблоны, их нужно было только подобрать применительно к полученным результатам. Это также в немалой степени способствовало «укоренению» естественно-научного объяснения психологических явлений. С одной стороны, не требовалось значи­тельных усилий для построения собственной системы объяснений, с другой — Достигалась столь желанная объективность, или, скажем точнее, иллюзия объек­тивности. Немаловажно и то, что при обнаружении физиологической основы пси­хологического явления реализовался материалистический принцип познания. Наконец, свою роль в стремлении подражать естественным наукам играет миро­воззрение, миропонимание исследователя. Мировоззрение многих из тех психо­логов, которые пытаются избавиться от субъективного (а для них это синоним

недостоверного) в психологии личности, формировалось под влиянием образова­ния, полученного этими учеными в области естественных наук.

В психологии не было и не может быть единственно правильной теории лич­ности, и понятно, что естественно-научная теория не устраняет автоматически другие теории, как ошибочно считает Айзенк. Каждая теория личности имеет осо­бый взгляд на природу человека. Согласно этому взгляду определяется методо­логия и процедуры исследования. Необъективируемые и не поддающиеся экспе­риментальному анализу положения в той или иной теории не могут быть причи­ной того, чтобы объявить эту теорию несостоятельной. Современная психология все еще не вышла за рамки интуиции в понимании многих психических явлений. Достаточно убедительное доказательство этого суждения — эффективность, на­пример, фрейдовской и адлерианской психотерапий, базирующихся на теориях, которые призывают «устранить» с появлением естественно-научной парадигмы. Развитие идей гуманистической психологии, своего рода антипод естественно­научной парадигмы, также подтверждение того, что прогресс достигается за счет «внутренних ресурсов». Нельзя не признать значительное воздействие гумани­стической мысли на развитие психотерапии, системы психологического консуль­тирования. Гуманистические теории личности существенно расширили предмет­ную сферу психологической науки. Пожалуй, все теории личности или их боль­шинство имеют достаточно возможностей для того, чтобы достичь внутренней валидности и развить собственные инструменты оценки. Естественно, что каждая теория дает ограниченное знание о личности и закрыта от данных другой теории. Задача будущего — не устранение той или иной теории, а построение единой ме­татеории, интегрирующей валидные данные из всех существующих теорий.

Споры между представителями естественно-научной парадигмы в психологии личности и сторонниками других методологических подходов продолжаются до­статочно давно. Они хорошо известны, и нет необходимости анализировать их более подробно. Упомянем только, что в разное время эти дискуссии принимали различные формы (экспериментальная парадигма против феноменологической, номотетический подход против идиографического, клинический диагноз против статистического и т. п.). Общим для всех дискуссий было одно. Спор шел о том, как в конечном счете изучать личность. Как подобное любому физическому (био­логическому) явлению или как уникальное явление. В дискуссиях на эту тему, периодически возникающих в психологии, сталкиваются в основном крайние точ­ки зрения. Причем нередко не замечается то, что в реальности психологической оценки личности (и на этом мы остановимся ниже) нет оппозиции между разны­ми способами ее познания.

При разработке большинства методик психологической диагностики их созда­тели стремились опираться на теорию измерения, принятую в естествознании. Получается так, что именно стремление к объективности, точности (по образцу естественных наук) привело к созданию многих известных и валидных методик. Это неоспоримо. Однако последующее стремление некоторых психологов создать «более объективные тесты», достичь максимально возможной объективности в измерении приводит к тому, что утрачивается психологический смысл исследова­ния личности. Погоня за постоянно ускользающей объективностью нередко при-