§ 97. Истинный метод познания

Истинный метод познания поэтому основан только на идее бога. Истинный метод ищет признака истинности не в происхождении идей, ибо метод есть не что иное, как рефлексивное познание или идея идеи, и он поэтому как идея идеи уже предполагает бытие идеи. Истинный метод поэтому есть указание, как руководить духом по норме данной истинной идеи.

Так как между двумя идеями имеет место то же отношение, как между формальными (действительными) сущностями или объектами этих идей, то и рефлексивное познание идеи совершеннейшего существа с необходимостью предпочтительнее рефлексивного познания остальных идей, и совершеннейший метод тот, который показывает, как дух должен вести себя по норме идеи совершеннейшего существа. Так как идея неизбежно согласуется со своей формальной сущностью (своим объектом), то дух, следуя этому методу, представляет в себе отображение всей природы, выводя тогда все свои идеи из идеи того существа, которое содержит в себе начало и источник всей природы, так что эта идея есть источник и начало всех остальных идей. Таким образом, дух имеет в себе объективно как идея то, что его предмет имеет в себе формально или действительно. Таким образом, норма истины и познания есть идея бога как сущности, которая единственна, бесконечна, есть все бытие, вне которой нет никакого бытия.

Но откуда у нас уверенность, что истинная идея, которая должна быть нормой для всех остальных идей, истинна? Уверенность есть не что иное, как сама объективная сущность (то есть идея), то есть тот вид и способ, каким формальная (собственно, действительная) сущность является объектом нашего духа. Поэтому для достоверности истины не требуется иного признака, кроме самой истинной идеи. Кто имеет истинную идею, тот знает в то же время, что он имеет истинную идею, и не может сомневаться в её истинности или уверен в ней как в истине, ибо уверенность есть не только не сомнение, но нечто положительное. Всякий, кто имеет истинную идею, знает ведь, что истинная идея содержит высшую достоверность, ибо иметь истинную идею значит не что иное, как познавать известный предмет совершеннейшим и наилучшим образом. Что могло бы быть ещё яснее и достовернее истинной идеи, так что оно могло бы служить нормой истины? Действительно, как свет обнаруживает себя самого и тьму, так истина позволяет познавать себя самое и свою противоположность. К этому надо прибавить, что человеческий дух, поскольку он правильно воспринимает вещи, составляет часть бесконечного разума бога.

§ 98. Цель духа

Но познание третьего рода, или познание бога, не бывает без аффекта, ибо существуют аффекты, возникающие из разума или самого мышления. И мы можем определяться разумом ко всем действиям, к коим мы определяемся аффектами, которые суть страсти. Из этого познания возникают скорее высшее блаженство и радость духа; оно есть источник любви к богу, которая является духовной любовью, любовью познания.

Бог любит себя самого бесконечной интеллектуальной любовью. Интеллектуальная любовь духа к богу есть любовь самого бога, которой он себя любит, не поскольку он бесконечен, но поскольку он может быть определен сущностью человеческого духа, рассматриваемой под формой вечности (или в качестве таковой), то есть интеллектуальная любовь духа к богу есть часть бесконечной любви, которой бог любит самого себя. Поскольку бог любит себя самого, он любит людей; и любовь бога к людям и интеллектуальная любовь духа к богу, следовательно, одно и то же.

Цель духа есть познание единства, которое он имеет с целой природой; его высшее благо и высшая добродетель есть познание бога. Ибо высшее, что дух может познать, есть бог, то есть абсолютно бесконечное существо, без которого ничто не может ни существовать, ни мыслиться, так что высшее благо духа есть познание бога. Лишь постольку дух деятелен, поскольку он мыслит или познает, и лишь постольку можно о нем безусловно сказать, что он действует из добродетели. Абсолютная добродетель, или сила духа, поэтому есть познание, но высшее, что может понимать дух, есть бог, то есть высшая добродетель духа состоит в познании бога. Поэтому познание и любовь бога как наше высшее благо есть последняя цель духа.

Поэтому блаженство не есть награда добродетели, но сама добродетель; и мы наслаждаемся им не потому, что мы обуздываем свои страсти, но, напротив, потому, что мы наслаждаемся им, мы в состоянии обуздывать свои страсти.

Высшее благо добродетельных, или, что одно и то же, разумных, обще всем людям, и все могут, таким образом, наслаждаться им. И не случайно, но имеет основание в самой сущности разума то, что высшее благо человека всеобще, ибо оно выводится именно из сущности самого человека, поскольку она состоит только в разуме; и человек вовсе не мог бы ни существовать, ни быть мыслим, если бы он не имел способности обладать и наслаждаться этим высшим благом. Ибо к самой сущности человеческого духа принадлежит то, что он имеет адекватное познание о вечной и бесконечной сущности бога.