21_23_2017_t2

В зарубежных странах применяется и амбулаторное лечение, и стационарное (помещение в специализированное психиатрическое учреждение). Так, УК Польши разграничивает меры безопасности по разным категориям лиц: лица, совершившие преступление в состоянии невменяемости, представляющие реальную угрозу обществу, помещаются в психиатрические заведения, лица, с ограниченной вменяемостью – в исправительные учреждения, как оговаривалось выше,с применением к ним лечения, а лица, страдающие алкогольной и иной зависимостью – в закрытые учреждения с прохождением курса лечения. Уголовное законодательство Германии также дифференцирует учреждения в зависимости от категорий лиц. Лица, страдающие недугом зависимости от психотропных веществ (алкоголизм, наркомания), помещаются в закрытые учреждения специального типа, лица, страдающие невменяемостью, помещаются в психиатрические учреждения. Направление в учреждение изоляции не назначается, если прохождение курса отвлечения от алкоголя или наркотиков с самого начала представляется безрезультатным.

Законодательство Швейцарии предусматривает применение к лицу, страдающему психическим расстройством, осужденному к каторжной тюрьме или тюремному наказанию, принудительных мер медицинского характера в виде помещения в лечебное учреждение или приют. При отсутствии общественной опасности суд может применить амбулаторное лечение. В случае отсутствия угрозы для общества со стороны больного суд применяет к нему амбулаторное лечение. В лечебное заведение для алкоголиков помещаются лица, страдающие алкоголизмом и совершившие на этой почве преступление. При наличии достаточных оснований суд может назначить амбулаторное лечение, учитывая отсрочку отбывания наказания. Интересно, но в Швейцарии лицо, совершившее преступление, может добровольно отправиться в лечебное учреждение. При этом, данное лицо помещается в лечебное учреждение с отсрочкой наказания.

Во Франции также закреплена норма, по которой невменяемое лицо не подлежит уголовной ответственности, но лица, совершившие преступления в состоянии алкогольного, наркотического и другого опьянения помещаются в наркологический диспансер. Во многих англо-саксонских странах суд назначает лицам, совершившим преступление в состоянии алкогольного опьянения, реформаторий, но не более трех лет. По этому пути пошла Англия, где больных алкоголизмом помещают в специальное учреждение на срок не более трех лет, по согласию присяжных и суда.

Если преступление совершенно в незначительной мере, при алкогольном опьянении, суд может назначить принудительные меры медицинского характера по согласию преступника, иначе суд назначает меру наказания.

Итак, в зарубежных странах регламентация института применения принудительных мер медицинского характера имеет и сходства и различия. Опыт некоторых стран может быть полезен для дальнейшего совершенствования института принудительных мер медицинского характера в России.

Список литературы

1. Санайлов Т. А., Кочедыков С. С., Кулакова Н. Г. Иные меры уголовноправового характера в отечественном законодательстве: история вопроса // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2017. № 1. С. 28–31.

171

УДК 343.918.2

СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ КУТУКОВ,

кандидат юридических наук, доцент, заместитель начальника кафедры организации оперативно-розыскной деятельности,

Академия ФСИН России, г. Рязань, Российская Федерация, e-mail: ser.kutukov@yandex.ru

ОСОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ПРОФИЛАКТИЧЕСКОГО УЧЕТА

ВИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ

Аннотация: анализ состояния профилактического учета в различных исправительных учреждениях ФСИН России, а также различных научных источников и нормативных правовых актов дает возможность несколько по иному взглянуть на проблему организации и правового регулирования данного направления предупредительной работы и предложить ряд мер по совершенствованию правоприменительной практики исправительных учреждений.

Ключевые слова: профилактический учет, лидеры, активные участники, группы осужденных, преступная среда, уголовная иерархия, негативное влияние.

На сегодняшний день деятельность структурных подразделений исправительных учреждений по профилактике правонарушений осуществляется в соответствии с «Инструкцией по профилактике правонарушений среди лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы» утвержденной приказом Минюста России от 20 мая 2013 г. № 72. Она определяет не только понятие и организацию профилактической работы в УИС, но и устанавливает категории лиц, подлежащих постановке на профилактический учет.

В последнее время как предметом научной дискуссии, так и объектом пристального внимания со стороны правозащитных организаций, а также контролирующих и надзирающих органов становится правовое основание включения осужденных в ту или иную категорию профилактического учета.

Противоправные формы поведения осужденных имеют пенитенциарные особенности, определяемые социальной средой осужденных, ее криминологическими характеристиками, включающими в себя не только социально-демографические, уголовно-правовые, но и неформально-структурные признаки [1, с. 7].

Особую важность в силу повышенной криминогенной и криминальной опасности представляет четкое теоретическое и правовое определение такой категории профилактического учета как «лидеры и активные участники группировок отрицательной направленности, а также лица, оказывающие негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных».

Анализ профилактической деятельности в ряде исправительных учреждений УИС показал, что до 50–60 % подозреваемых, обвиняемых и осужденных

© Кутуков С. А., 2017

172

фактически нарушают установленные требования к режиму содержания, отрицательно настроены к администрации учреждений уголовно-исполнительной системы, что влечет за собой постановку данных лиц на профилактический учет. Большое количество подучетных лиц является препятствием для качественного проведения комплекса профилактических мероприятий силами подразделений учреждений уголовно-исполнительной системы. Кроме того, на основании положений Инструкции для каждого вида профилактического учета существуют свои особенности его проведения.

Вто же время необходимо отметить, что в соответствии с требованиям нормативных правовых актов, регламентирующих организацию оперативнорозыскной деятельности в УИС, предусмотрена постановка данных лиц не только на профилактический, но и на оперативный учет лиц, вынашивающих намерения занять лидирующие положение.

Неформальная структура среды осужденных обуславливает их линию п о- ведения, происходящие в исправительных учреждениях криминогенные и криминальные процессы и явления. Положение осужденных в неформальной структуре, существование различных по криминогенной и криминальной окраске группировок – источник межличностных и межгрупповых противоречий, преступлений [2, с. 28]

С целью качественного проведения профилактических мероприятий, недопущения реализации противоправных намерений, а также всестороннего изучения личности подозреваемого, обвиняемого и осужденного, их криминальных связей

икриминально значимых свойств характера, привычек, наклонностей, мотивации негативного поведения и высказываний, на наш взгляд, целесообразно разделение указанного вида профилактического учета на два вида:

– лидеры уголовно-преступной среды, оказывающие негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных;

– активные участники групп уголовно-преступной среды, оказывающие негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных.

Врезультате проведенного анализа результатов инспекторских и контрольных проверок деятельности территориальных органов ФСИН России, осуществляемых сотрудниками главного оперативного управления ФСИН России, установлены факты, указывающие на различный подход сотрудников учреждений УИС, к определению подозреваемых, обвиняемых и осужденных, подпадающих под существующий вид профилактического учета.

Данная проблема в правоприменительной практике возникла в связи с тем, что в нормативных правовых актах Российской Федерации не закреплены понятия «лица отрицательной направленности» [3, с. 165], «лидеры уголовно-преступной среды» и «активных участников групп уголовно - преступной среды», отсюда возникают трудности в их юридическом толковании. Объективно оценивая криминальную ситуацию в уч реждениях уго- ловно-исполнительной системы, следует констатировать, что содержащиеся в них «воры в законе» и «лидеры преступной среды» направляют свои ус и- лия на консолидацию противоправной деятельности, подкуп должностных

173

лиц правоохранительных и государственных органов исполнительной и законодательной власти.

Таким образом, назрела необходимость внесения соответствующих изменений в Инструкцию с целью дать четкое юридическое понятие указанных категорий лиц, а именно «лидеры уголовно-преступной среды, оказывающие негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных и активные участники групп уголовно-преступной среды, оказывающие негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных», с учетом существующей иерархии в преступной среде.

Исходя из анализа личностей преступников, занимающих высшее положение в преступной иерархии целесообразно предложить следующие критерии их отнесения к категории «лидеров уголовно-преступной среды, оказывающих негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых или осужденных».

1.Занятие и поддержание лидирующих позиций в организованной преступной группе (преступном сообществе), либо в преступной среде в силу:

– большого криминального опыта (наличие судимостей, тяжесть совершенного преступления);

– организации и поддержании сплоченности и устойчивости группы путем морального, психологического, физического, материального или оказания иного влияния на ее членов;

– восприятия членами организованной группы его как лидера в силу его физических или морально-волевых качеств, а также неформального уголовного статуса («вор в законе», «смотрящий», «блатной» и т. д.).

2.Планирование данным лицом преступной деятельности организованной группы, распределение ролей между ее участниками, организация связи между членами группы и с другими организованными группами.

3.Получение и распределение доходов, полученных от преступной деятельности группы (сообщества).

4.Использование своего лидирующего положения для формирования антисоциальных, преступных ценностей у членов организованной группы принуждение к их исполнению.

5.Поиск и вовлечение в преступную деятельность группы новых членов.

6.Установление и поддержание коррупционных связей с представителями властных и правоохранительных структур для обеспечения деятельности группы.

7.Распределение сфер криминального влияния внутри организованной группы или между несколькими группами.

8.Длительное время сохраняющие свой неформальный статус (лидера) в организованной группе) и получившие признание со стороны большей части таких же лидеров и участников других организованных групп в исправительном учреждении, регионе или стране.

Вто же время от вышеназванной категории следует отделять и выделить в отдельную группу профилактического учета «активных участников групп уго- ловно-преступной среды, оказывающих негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых или осужденных»

174

На наш взгляд, к последним относятся лица, занимающие в неформальной иерархии группы один из «руководящих постов», а также находящиеся в ее составе наиболее длительное, по сравнению с другими участниками, время, выполняющие отдельные функции по поддержанию сплоченности и организации деятельности данной группы, принимающие непосредственное участие в противоправных действиях группы при этом проявляя инициативу, планируя и организуя их или координируя и согласовывая данные действия. Наделенные в рамках группы неформальными организационно-распорядительными и властными полномочиями и пользующиеся доверием ее лидера.

Предложенные нами понятия и критерии отнесения осужденных к данным категориям лиц, состоящим на профилактическом учете, позволят более дифференцированно применять к ним меры как общей, так и индивидуальной профилактики.

Список литературы

1.Барабанов Н. П. Криминальная субкультура осужденных: теоретический, криминологический, психологический аспекты, функциональный механизм : монография. Рязань, 2009. 316 с.

2.Журавлев А. Н. Организационные основы анализа и оценки оперативной обстановки в учреждениях УИС // Человек: преступление и наказание. 2008.

№3(62). С. 27–30.

3.Смирнов С. Н. К вопросу о совершенствовании правового регулирования борьбы с отрицательно характеризующимися осужденными // Актуальные проблемы исполнения уголовных наказаний : материалы науч.-практ. семинара. Рязань, 2005. С. 164–171.

175

УДК 34

КРИСТИНА АЛЕКСАНДРОВНА НАСРЕДДИНОВА,

кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права,

Самарский юридический институт ФСИН России, г. Самара, Российская Федерация,

e-mail: uiuipsuifsin@yandex.ru

ПРОБЛЕМЫ НАЗНАЧЕНИЯ И ИСПОЛНЕНИЯ ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ РАБОТ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

Аннотация: анализируются нормативно-правовые нормы, регламентирующие назначение и исполнение принудительных работ как самостоятельного вида наказания. Выделяется ряд правовых коллизий, существующих в уголовноисполнительном законодательстве при реализации рассматриваемого наказания.

Ключевые слова: уголовное наказание, принудительные работы, исправительный центр, осужденный, привлечение к труду.

С 1 января 2017 г. принудительные работы как самостоятельный вид уголовного наказания получили свое практическое воплощение. К указанной дате для исполнения принудительных работ в РФ было создано 4 исправительных центра (ИЦ) и 7 изолированных участков исправительных учреждений (ИУ), функционирующих как исправительные центры (УФИЦ) [1, с. 1]. В них могут отбывать наказание порядка 900 осужденных. В то же время к 2019 г. планируется увеличение количества осужденных к принудительным работам почти до 2,5 тыс. человек [2].

Таким образом, в действующем законодательстве уже три вида наказаний связаны с обязательным привлечением к труду как основному воздействию на лиц, совершивших преступление. Но в отличие от обязательных и исправительных работ, принудительные работы имеют существенные отличия от этих видов наказаний.

Несмотря на небольшой промежуток времени исполнения данного вида наказания, уже на сегодняшний день можно отметить ряд практических проблем, связанных с назначением, организацией и исполнением принудительных работ.

Одним из вопросов, который вызывал много дискуссий еще до применения принудительных работ как у правоприменителей, так и среди ученых, это вопрос о самостоятельности принудительных работ как вида наказания. В ст. 53.1 УК РФ законодатель назначение принудительных работ предусмотрел как альтернативу лишению свободы. Здесь сразу возникает вопрос о том, каким образом суд должен назначать данный вид наказания? Сначала выносить приговор в виде лишения свободы и если имеются основания менять на принудительные работы? Тогда возникает вопрос, почему принудительные работы признаются

© Насреддинова К. А., 2017

176

основным самостоятельным видом наказания в ст. 44 УК РФ. Как назначать принудительные работы в случае злостного уклонения лица от обязательных и исправительных работ, в случае их замены на них? Это также противоречит правилам назначения наказания, когда суд должен назначить наказания с учетом, что более строгий вид применяется только в случае, когда у суда нет оснований назначить менее строгое наказание.

Данные противоречия существуют и в действующей судебной практике, где можно увидеть, что в одних приговорах принудительные работы назначаются как альтернатива лишению свободы, а в других – как самостоятельный вид наказания, без всякого упоминания и ссылки на лишение свободы. На наш взгляд, для устранения данных противоречий необходимо исключить указание на его альтернативность лишению свободы.

Во-вторых, условием назначения принудительных работ как альтернативы лишению свободы являются не только категории преступлений (небольшой тяжести, средней тяжести и тяжкое преступление, совершенное впервые), но и срок наказания лишения свободы в пять лет. При этом тяжкими преступлениями признаются умышленные преступления, наказание за которые предусмотрено до 10 лет лишения свободы. Здесь сразу возникают вопросы назначения наказания при совокупности нескольких преступлений небольшой или средней тяжести, а также умышленных тяжких преступлений. Возможно ли в этом случае назначение принудительных работ как основного самостоятельного наказания? Особенно с учетом судебной практики, что не все судьи в своих приговорах указывают на альтернативность лишению свободы и назначают принудительные работы как самостоятельный вид наказания.

При исполнении принудительных работ обязательным условием, на наш взгляд, является привлечение лица к труду. Поэтому вообще непонятна позиция законодателя, когда он в ст. 60.8 УИК РФ в ч. 5 предусматривает норму, которая предполагает, что осужденные в ИЦ могут быть не обеспечены работой, это противоречит сущности данного наказания.

Исходя из анализа уголовного законодательства, где предусмотрены категории лиц, которым принудительные работы не назначаются, понятно, что суд, вынося приговор, должен быть уверен, что данное лицо является трудоспособным. Но анализ правоприменительной практики показывает, что не всегда в с уде учитываются состояние здоровья осужденного к принудительным работам, что может являться единственным объективным основанием невозможности привлечь его к принудительным работам. Фактически получается, что при поступлении осужденного в исправительный центр выясняется, что есть основания признать данное лицо инвалидом в соответствии с требованиями Постановления Правительства РФ от 20февраля 2006 г. № 95 «О порядке и условиях признания лица инвалидом».

Трудоустройство лиц, признанных инвалидами даже 3-й, рабочей, группы, вызывает у сотрудников ИЦ проблемы с трудовой занятостью такого осужденного, так как, безусловно, большинство видов работ, на которые привлекаются лица при исполнении принудительных работ, не являются квалифицированными и связаны с выполнением физического труда.

177

Здесь можно затронуть проблемы медико-санитарного обеспечения осужденных. Несмотря на то, что в Конституции РФ (ст. 41) зак репляется право осужденных на охрану здоровья и медицинскую помощь, нормы уголовноисполнительного законодательства (ст. 60.16 УИК РФ) имеют бланкетный характер и отсылают к другим федеральным законам, где особенности обеспечения охраны здоровья осужденных, находящихся в исправительных центрах, и персонала этого учреждения не регулируются. Будет правильным применить аналогию как при поступлении осужденных в исправительные учреждения, исполняющие лишение свободы, когда каждый осужденный обязан пройти медицинское обследование. Можно предположить, что в учреждение (участок) может прибыть осужденный с социально значимыми заболеваниями либо заболеваниями, представляющими опасность для окружающих. Как следствие, появляется потенциальная опасность для персонала ИЦ (УФИЦ) осужденных и иных лиц, а также необходимость проведения мероприятий, направленных на социальную поддержку больных осужденных, поэтому вполне обоснована озабоченность персонала ИЦ (УФИЦ) состоянием здоровья вновь прибывших в учреждение (участок) осужденных.

Рассматривая криминологическую характеристику личности осужденных к принудительным работам, уже сейчас можно отметить, что 80 % – это лица, страдающие алкогольной или наркотической зависимостью. При этом пока ни в одном приговоре суда нет условия применения принудительных мер медицинского характера или обязательного лечения, установленных ст. 18 УИК РФ применительно к данной категории лиц.

На наш взгляд, данные меры были бы эффективными, так как в исправительном центре есть возможность осуществлять контроль за фактическим применением данной меры и, самое главное, употребление спиртных напитков и наркотических средств на территории ИЦ запрещено. Кроме того, у большинства преступлений, совершенных этими лицами, состояние алкогольного или наркотического опьянения являлось условием совершения ими преступлений, а успешное лечение данных лиц от их зависимости способствовало бы их исправлению.

Анализируя нормы уголовно-исполнительного права, необходимо выделить коллизии, которые возникнут у правоприменителей при определении вида нарушения порядка и условий отбывания принудительных работ. Согласно действующей ст. 60.15 УИК РФ к простым нарушениям относятся: нарушение трудовой дисциплины, нарушение установленных правил проживания в исправительном центре, неявка без уважительных причин на регистрацию в исправительный центр осужденного, которому разрешено проживание за его пределами. Все эти нарушения действительно относятся к дисциплинарным проступкам и отражают характер и степень своей общественной опасности. Но почему законодатель в качестве простого нарушения выделил нарушение общественного порядка, за которое осужденный был привлечен к административной ответственности, не совсем понятно. При этом уже в качестве злостного нарушения порядка и условий отбывания принудительных работ выделяются отдельные административные правона-

178

рушения, связанные, в том числе, и с нарушением общественного порядка, такие как употребление спиртных напитков, наркотических средств или психотропных веществ, мелкое хулиганство и т. д.

Чтобы обеспечить единообразие применения норм уголовно-исполнительного законодательства, необходимо нарушение общественного порядка, за которое осужденный был привлечен к административной ответственности, предусмотренной п. «а» ч. 1 ст. 60.15. УИК РФ, пере нести во вторую часть рассматриваемой статьи, где перечисляются злостные нарушения порядка и условий отбывания принудительных работ.

В заключение отметим, что на ведомственном уровне значительная часть общественных отношений, связанных с исполнением принудительных работ, урегулирована. Тем не менее можно отметить и неурегулированность (отсутствие конкретизации) отдельных общественных отношений, поэтому в перспективе необходимо урегулировать и конкретизировать ряд отношений, касающихся порядка и места проведения свиданий с осужденными к принудительным работам (возможно, в рамках Правил внутреннего распорядка ИЦ); проведения воспитательной работы с осужденными; розыска лиц, уклоняющихся от исполнения принудительных работ и др.

Список литературы

1.Об итогах деятельности уголовно-исполнительной системы в 2016 г. и задачах на 2017 г. Решение коллегии Федеральной службы исполнения наказаний : утв. приказом ФСИН России от 28 марта 2017 г. № 251. М., 2017. С. 1.

2.Трифонова Е. Граждане поехали в исправительные центры // Независимая газета. 2015. 15 февр.

179

УДК 343.2/7

ДМИТРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ НИКИТИН,

кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовно-правовых дисциплин,

Псковский филиал Академии ФСИН России, г. Псков, Российская Федерация,

e-mail: dima60-62@yandex.ru

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ НОРМ УГОЛОВНОГО ПРАВА, ОБЕСПЕЧИВАЮЩИХ ЛИЧНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ ЛИЦ, СОДЕРЖАЩИХСЯ В МЕСТАХ ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ИЗОЛЯЦИИ

Аннотация: посвящено проблемным аспектам конструкции уголовноправовой нормы ст. 321 УК РФ в целях обеспечения личной б езопасности осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, обвиняемых и подозреваемых, заключенных под стражу и содержащихся в следственных изоляторах уголовно-правовыми средствами.

Ключевые слова: преступление, личная безопасность, дезорганизация, насилие, лишение свободы, осужденный, подозреваемый, обвиняемый, изоляция от общества, следственный изолятор, наказание.

Одним из важнейших направлений деятельности исправительных учреждений является совершенствование практики применения норм, обеспечивающих личную безопасность осужденных, отбывающих уголовное наказание в виде лишения свободы. Не обеспечив достаточного уровня неприкосновенности личности в местах лишения свободы, невозможно говорить о нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, о выполнении стоящих перед ними задач по достижению закрепленных в законе целей наказания.

Вдействующем уголовном законодательстве содержатся группы специальных норм, ориентированных на регулирование вопросов личной безопасности осужденных в исправительных учреждениях. Например, закрепив в уголовном законе ответственность за такие деяния, как захват заложника (ст.206 УК РФ), массовые беспорядки (ст. 212 УК РФ), дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ), законодатель тем самым укрепил правовые основы не только системы безопасности в деятельности исправительных учреждениях, но и условий, способствующих реализации личной безопасности осужденных [1, 2].

Всоответствии с ч. 1 ст. 321 УК РФ потерпевшим признается только осужденный. Диспозиция данной нормы не распространяет своего действия в отношении лиц, являющихся подозреваемыми и обвиняемыми, в период их содержания в следственных изоляторах. Такое положение дел неприемлемо, так как согласно уголовному закону уголовно-правовой охране подлежат только

©Никитин Д. А., 2017

180