21_23_2017_t2

УДК 343.8

ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВИЧ УВАРОВ,

кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин,

Ставропольский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, г. Ставрополь, Российская Федерация,

e-mail: uvarov.igor@mail.ru

ПРЕОДОЛЕНИЕ НЕГАТИВНЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ СРЕДСТВАМИ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ ПРОФИЛАКТИКИ

Аннотация: рассматривается возможность определения приоритетов, позволяющих минимизировать характер негативных последствий, связанных с отбыванием наказания в виде лишения свободы.

Ключевые слова: пенитенциарная профилактика, уголовное наказание, лишение свободы.

Сколько хороших людей встало на путь исправления!

Вячеслав Верховский

Если тюрьма не учит заключенного жить в обществе, она учит его жить в тюрьме.

Алан Бартолемью

Лишения свободы, как вид наказания, принято относить к категории максимально жестких. Этим зачастую и обусловлен повышенный интерес к нему со стороны специалистов различных областей знаний. Среди наиболее дискуссионных следует назвать проблему противоречивости наказания в виде лишении свободы. Отечественные и зарубежные специалисты, в подавляющем большинстве случаев, констатируют совокупность негативных последствий применения наказания в виде лишения свободы, как для конкретной личности, так и для общества в целом. Такого рода критическая оценка в трудах отечественных пенитенциаристов была всегда.

В частности, один из наиболее известных специалистов в области уголовного наказания, профессор В. А. Елеонский к социально-негативным последствиям лишения свободы относит такие обстоятельства, как: «отрыв лиц, осужденных к лишению свободы, от родственников, семьи, обычных коллективов; распад семей, вызванный фактом отбывания наказания; отсутствие работы по специальности, приобретенной до осуждения; пребывание в среде преступников; невозможность иметь нормальные половые отношения и другие. Наступление указанных и других последствий лишения свободы не охватывается объ-

© Уваров И. А., 2017

251

ектом карательного воздействия наказания. Однако, несмотря на то, что закон строго ограничивает круг ущемляемых лишением свободы материальных и духовных благ, фактически он всегда шире» [1, с. 15].

Правоприменительная практика реализации наказания в виде лишения свободы свидетельствует о том, что не редкими являются факты, когда осужденный настолько глубоко испытывает отрицательное воздействие его применения, что это может являться причиной ухудшения его психического здоровья. Наличие таких, пусть даже единичных фактов, дает основание отдельным авторам подвергать активной критике не только исполнение наказания в виде лишения свободы, но и всю отечественную уголовно-исполнительную систему в целом. В целом соглашаясь с такого рода оценкой, считаем необходимым обратить внимание на то, что с теоретической точки зрения такие последствия следует рассматривать как проявление противоречивости анализируемого наказания. Эти противоречия, при всем своем многообразии имеют, по мнению Н. П. Печникова: «наиболее существенные:

–стремясь с помощью определённых лишений и страданий принудить человека к законопослушному поведению, государство причиняет ему одновременно излишние страдания, отвращающие осуждённого от стремления к исправлению;

–стремясь к ресоциализации преступившего закон, т.е. к восстановлению его социально полезных связей, его помещают в такие условия, которые способствуют ослаблению и разрыву этих связей;

–стремясь приучить оступившегося человека нормально общаться с социально здоровыми законопослушными людьми, его помещают в общество людей, также или в ещё большей степени отклонившихся от социальной нормы, под влияние которых он может легко попасть;

–стремясь создать у человека уверенность в себе, умение самостоятельно ориентироваться в меняющихся условиях окружающей жизни, самостоятельно решать вопросы своего устройства в этой жизни, его помещают в условия, где от него не требуется никакой самостоятельности: в столовую, на работу его поведут строем по команде, уложат спать и разбудят утром по команде, определят, когда что надо делать и чего делать вообще нельзя, и т. д.» [2, с. 193]

Однако, даже в рамках одного лишь наказания в виде лишения свободы на определенный срок, существует довольно большое количество самостоятельных негативных факторов. Причем данный «негативный» характер мо-

жет быть обусловлен как субъективными, так и объективными фактора ми. Думается, что нет необходимости кого-то убеждать в том, что отбывания наказания в условии исправительного учреждения, будет восприниматься как единый механизм пенитенциарного воспитательно-профилактического воздействия.

Так, изучая специфический карательный элемент воздействия наказания на осужденных, профессор В. А. Елеонский пришел к выводу, что «между уровнем переживания осужденными утраты свободы и длительностью срока наказания, назначенного судом, существует тесная зависимость» [1, с. 17].

252

По его мнению, осуждение к чрезмерно длительным срокам наказания настолько подавляет сознание и психику людей, что это непосредственно влияет на притупление у них переживаний по поводу утраты свободы. Здесь у людей, далеких от пенитенциарной проблематики, может сложиться представление о том, что продолжительность нахождения осужденного у условиях изоляции, является определяющим фактором в формировании негативных последствий отбывания наказания. На этот факт неоднократно обращалось внимание в диссертационных исследованиях [3–5]. В то же время, кроме общих рассуждений, никто не смог убедительно доказать, негативный характер последствий причиной которых является лишение свободы на длительный срок. Констатировать на уровне диссертационного исследования, что длительное пребывание в изоляции способствует нарушению социально полезных связей, это нивелировать науку, как способ постижения истины. Тем более что авторы, так и не определились, что же считать длительными ср оками лишения свободы. Именно поэтому, трудно соглашаться с выводами такого рода исследований, где применение длительных сроков лишения свободы определяется как нецелесообразные.

Среди объективных показателей, характеризующих качественную сторону отбывания наказания в виде лишения свободы, разумнее всего рассматривать систему тех средств исправления, которые применяются к осужденным в процессе реализации пенитенциарной профилактики. Главным фактором здесь, на наш взгляд, выступает определенный порядок и условия исполнения лишения свободы в зависимости от вида исправительного учреждения. Большинство авторов, по старой традиции используют специфический термин – «режим». Согласно ч. 1 ст. 82 УИК РФ режим в исправительных учреждениях определяется как «... установленный законом и соответствующими закону нормативными актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающей охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализация их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания».

Конечно, определение, данное законодателем, далеко не бесспорно и перегружено перечислением основных требований. В то же время из приведенного определения, очевидно, что режим есть порядок, основанный на уголовноисполнительном законодательстве и ведомственных нормативных актах, который является необходимым условием надлежащего исполнения лишь уголовных наказаний, связанных с лишением свободы.

Мы убеждены в том, что р ежим как социально-правовое явление, характерное для мест лишения свободы, в процессе исполнения уголовного наказания несет определенную функциональную нагрузку. В теории уголовноисполнительного права принято выделять несколько ключевых функций режима [6]. Однако учитывая тему нашего исследования, остановимся лишь на той функции, которая оказывает самое серьезное влияние на формирование нега-

253

тивных последствий отбывания наказания. Это воспитательная функция. Режим как организованный на правовой основе порядок исполнения и отбывания уголовного наказания в виде лишения свободы является основным средством исправления осужденных (ч. 2 ст. 9 УИК РФ). В силу этого урегулированный нормами уголовно-исполнительного права порядок исполнения и отбывания наказания приобщает осужденных к цивилизованным взаимоотношениям, формирует у них чувство уважительного отношения к человеку, обществу, труду, позволяет усваивать правила и традиции человеческого общежития, стимулирует правопослушное поведение, обеспечивает реализацию основных требований режима.

Вотношении же воспитательного воздействия применяемого к осужденным, в специальной литературе, особенно в последнее время активно используют такое понятие как – «ресоциализация». Термин «ресоциализация» достаточно широко используется представителями не юридических наук – социологии, педагогике и психологии. Так, в теории пенитенциарной педагогики принято, что «перевоспитание осужденных направлено на их ресоциализацию и возвращение к честной трудовой жизни на свободе» [7, с. 148–156] (т. е. в данном случае ресоциализация рассматривается как результат процесса перевоспитания). В юридической литературе (при исследовании вопросов уголовноисполнительной политики применительно к молодежи) отмечается «большая способность к ресоциализации субъекта молодого возраста по сравнению со взрослым» [8, с. 28] (здесь «ресоциализация» рассматривается не только как результат, но и как процесс).

Этимологический анализ рассматриваемого понятия привел нас к убеждению в том, что оно может быть использовано только в качестве отрицательного [9, с. 38]. Ибо вторичная социализация, в непригодных к нормальным условиям жизни может формировать «вторичную социализацию только как специфическую – пенитенциарную» [10, с. 48–56]. Именно это обстоятельство, по нашему мнению, и может рассматриваться как отрицательные последствия отбывания наказания в местах лишения свободы.

Исправление осужденных, направлено на привитие им уважения к законам, правилам социального общежития, честного отношения к труду. Поэтому

вопределенном смысле процесс пенитенциарной профилактики можно рассматривать как нравственную, психологическую и организационную подготовку осужденного к жизни на свободе. Ведь в априори специфическое (пенитенциарное) воспитательно-профилактическое воздействие на осужденных в период отбывания служит в конечном итоге одной цели – исправлению. Этой же цели должно отвечать и применение к осужденному самого наказания в виде лишения свободы.

Втеории организации процесса пенитенциарной профилактики предусматривается целый ряд мер (средств исправления) направленных на формирование у осужденных положительной жизненной установки, которые должны осуществляться на протяжении всего периода нахождения в исправительном учреждении. Вместе с тем в процессе отбывания осужденными наказания, юри-

254

дически выделяется период непосредственной подготовки их к освобождению, который начинается за шесть месяцев до истечения срока наказания. Такие мероприятия проводятся с осужденным в индивидуальном порядке, с учетом характера совершенного преступления, прошлой преступной деятельности, срока отбытого наказания, поведения в период отбывания наказания, состояния здоровья и других особенностей личности. В тоже время, несмотря на положительную оценку такого решения законодателя, следует отметить, что любое юридическое (формально) закрепление определенные положений в системе исправительного воздействия на осужденного закономерно будет иметь и отрицательные моменты. В первую очередь, здесь необходимо говорить о том, что четкое определение шестимесячного срока, создает условия, при которых степень и интенсивность воспитательно-профилактического воздействия на осужденных зависит не от «степени» его готовности к освобождению, а от формального требования законодателя. Осужденный – это прежде всего личность, с присущими ей отрицательными и положительными качествами. Отсутствие учета именно этих обстоятельств при определении интенсивности исправительного воздействия и создает условия для формирования негативных, а в отдельных случаях и антиобщественных установок личности осужденного в условия мест лишения свободы.

Многочисленные специально-криминологические исследования, убедительно показывают, что пребывание осужденного в изоляции, может быть катализатором для усиления его антиобщественных установок. Ведь отечественная пенитенциарная практика, при оценке личности осужденного для направления отбывания наказания в конкретное исправительное учреждение руководствуется не степенью его криминальной зараженности, а наличием конкретного вида исправительного учреждения, расположенного в пределах субъекта в котором он проживал до осуждения (ст. 73 УИК РФ). Отсюда и неготовность осужденного к процессу пенитенциарной профилактики, направленной на реальное изменение его субъективных жизненных установок. С первого дня пребывания в изоляции осужденный находится в определенном психологическом опасном состоянии. Его субъективная установка формируется под воздействием негативных ожиданий встречи с враждебной ему средой. Причем негативность ожиданий в первую очередь относится к персоналу исправительных учреждений. Именно персонал ассоциируется у осужденного с правоохранительной системой. Той, которую он считает виновной в его бедах.

Находясь в условиях изоляции, некоторые осужденные начинают проникаться сознанием своей социальной неполноценности. Крушение жизненных планов, резкое изменение привычных условий существования может, с одной стороны, приводить их в состояние повышенной агрессивности. Разрядку от длительного психического напряжения, связанного с агрессивностью, они находят в частых конфликтах с окружающими людьми (чаще всего с администрацией и воспитателями). Оправдывая подобное поведение в своих глазах, осужденные подвергают сомнению справедливость примененного к ним наказания. С другой стороны, для лиц, лишенных свободы, характерными являются депрессивные состояния отчаяния, безнадежности, апатии и т. д., через призму

255

которых они воспринимают проводимую с ними воспитательную работу [11, с. 41]. В связи с ограничением внешних связей и возрастанием напряжения в социальных контактах между осужденными в ИУ всякие возникшие групповые отрицательные настроения, мнения, переживания легко захватывают (по законам социальной психологии) других осужденных, толкая их на нарушение режима, неповиновение и т. п.

Помещение осужденного в колонию практически означает его изоляцию от положительной среды. Это ведет к тому, что в конечном счете достигаю т- ся не только позитивные, но иногда и негативные результаты, выражающиеся в моральном упадке личности. К этому выводу приходят большинство практиков и многие ученые. «Ломка жизненных планов, тяжелые психические состояния, переживаемые заключенными, уголовные традиции существенно повышают конформность личности или углубляют ее негативизм, в связи с чем общение в местах заключения может принимать более или менее извращенные формы» [12, с. 274]. Большинство осужденных, отбывающих лишение свободы, выходят на свободу непосредственно из колонии, где жизнь проходит по особым порядкам и правилам. За время нахождения в изоляции они утрачивают многие из социально-полезных навыков (при их наличии). У некоторых из них порождается пассивность, иждивенчество, даже удовлетворенность своим положением и образом жизни. Причем появление этих ущербных качеств личности трудно предупредить в условиях исправительного учреждения.

В значительной мере, все это создает у лица, освобождающегося из мест лишения свободы конфликтную ситуацию с тем социальным окружением в которое он предполагает вернуться. Все те навыки, которые он приобрел за весь период отбывания наказания, не могут быть востребованными в нормальной – свободной жизни. Поэтому бывший осужденный, пытаясь реализовать свои субъективные потребности, прибегает к различным формам социализации. Но, эти формы он определяет интуитивно, в силу своего общего развития. Отсюда и проявление тех негативных качеств, которые он «приобрел» в период пребывания в изоляции от общества.

Список литературы

1.Елеонский В. А. Воздействие наказания на осужденных : учеб. пособие.

Рязань, 1980. 86 с.

2.Печников Н. П. Защита прав и свобод личности в уголовном процессе : монография. Тамбов, 2006. 226 с.

3.Бобылева И. Ю. Длительные сроки лишения свободы и их эффективность : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1988. 24 с.

4.Коваль М. И. Социально-правовая адаптация лиц, отбывших длительные сроки лишения свободы : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1995. 24 с.

5.Николайченко В. В. Длительные сроки лишения свободы. (Уголовноправовые, исправительно-трудовые аспекты) : автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 1991. 46 с.

256

6.Мелентьев М. П. Функции советского исправительно-трудового права : учеб. пособие. Рязань, 1984. 88 с.

7.Уголовно-исполнительная (пенитенциарная ) педагогика : учебник / под общ. ред. А. И. Зубкова. М., 1993. 328 с.

8.Кашуба Ю. А. Уголовно-исполнительная политика в отношении несовершеннолетних : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2002. 64 с.

9.Уваров И. А. Пенитенциарная профилактика: теоретическое обоснование и проблемы реализации в контексте достижения целей уголовного наказания : монография. М., 2007. 171 с.

10.Уваров И. А. Пенитенциарная социализация осужденных на основе неформальных идеологических установок // Социально-гуманитарные знания. 2006. № 11. С. 9–13.

11.Пирожков В. Ф. Влияние социальной изоляции в виде лишения свободы, на психологию осужденного // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 35. М., 1981. С. 38–46.

12.Пирожков В. Ф. Криминальная психология : психология криминальной преступности. М., 1998. 302 с.

257

УДК 343.8

РЕНАТ ЗИНУРОВИЧ УСЕЕВ,

кандидат юридических наук, доцент доцент кафедры режима и охраны в уголовно-исполнительной системе,

Самарский юридический институт ФСИН России, г. Самара, Российская Федерация,

e-mail: useev@rambler.ru

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Аннотация: рассмотрены отдельные вопросы пробельности и противоречивости уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации.

Ключевые слова: уголовно-исполнительное законодательство, пробелы в праве, коллизии в праве.

Действующее в России уголовно-исполнительное законодательство изобилует пробелами, противоречиями и положениями, допускающими различное толкование отношений. Такое положение является фактором множества проблем в практической деятельности объектов уголовно-исполнительной системы (УИС).

В настоящее время в УИС применяется два магистральных нормативноправовых акта уровня закона, которые регулируют порядок исполнения (отбывания) уголовных наказаний и меры пресечения – содержания под стражей. Оба они были приняты в середине 90-х гг. ХХ в., около 20 лет назад и в той или иной степени являются пробельными, хотя, как показывает работа законодателя, эти пробелы постепенно восполняются.

Пробельность действующему УИК РФ досталась в наследство от ИТК РСФСР 1970 г., когда этот нормативно-правовой акт весь свой путь (с 1970 по 1997 год) был в основном ориентирован на обеспечение исполнения и отбывания одного наказания – лишения свободы, поэтому УИК РФ, вобрав в себя на начальном этапе (с 1 июля 1997 г.) целый спектр процедур по исполнению и отбыванию 13 видов наказаний (действующих, «спящих» и «мертвых»), все равно остался достаточно пробельным, в том числе в практическом плане. Законодатель, задекларировав прогрессивную систему наказаний в УК РФ и ее исполнение (отбывание) в УИК РФ, фактически заставил практику догонять и заполнять пустые ниши. Так, отдельные виды новых наказаний получили практическую реализацию лишь в ХХI в. (обязательные работы введены с 2005 г.; ограничение свободы – с 2011 г.; принудительные работы – с 2017 г.).

Арест как самостоятельный вид наказания не введен до сих пор и, видимо, не будет введен («мертвый» вид наказания). Однако как отмечают эксперты, вопрос об этом виде наказания и сегодня является актуальным, но в то же время неоднозначным.

© Усеев Р. З., 2017

258

Вместе с тем наблюдается и обратная картина, связанная с практической пробельностью реализации отдельных видов наказаний. Существует законодательная регламентация исполнения наказания, практика его реализации когдато существовала (до 1997 г.), но в настоящий момент этот вид наказания не применяется. Речь идет о смертной казни («спящий» вид наказания), который оставлен законодателем (вот уже 20 лет) в нормах УК РФ (ст. 59) и УИК РФ (гл. 23) как бы «на всякий случай».

В связи с этим отсутствуют четкие гарантии неприменения этого вида наказания [1, с. 160] и, соответственно, существует потенциальная опасность для лица, к которому этот вид наказания может быть гипотетически применен. Звучит невероятно! Однако такую позицию в отношении РФ занимают отдельные государства (например, Великобритания, Швеция), на территории которых проживают лица, которые в РФ обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений (например, А. Закаев, М. Успаев). Несмотря на гарантии РФ (с декабря 2009 г.) о неприменении смертной казни в отношении обвиняемых лиц (ч. 2.1 ст. 59 УК РФ), они так и не были экстрадированы в РФ.

Основной спектр пробелов в процедурах исполнения и отбывания наказаний и отдельных мер пресечения отражен в законах. Так, УИК РФ не регулирует множество общественных отношений, которые по определению должен устанавливать. К ним следует отнести: отсутствие категориального аппарата (кроме категорий «исправление» (ст. 9) и «режим» (ст. 82)), недостаточность процедур по привлечению осужденных к лишению свободы к дисциплинарным взысканиям, отсутствие порядка осуществления надзора, проведения обыска и досмотра, конвоирования осужденных и т. д. Во многом пробелы в уголовноисполнительном законе восполняются в подзаконных нормативно-правовых актах, которые подчас действуют вместо законов [2, с. 153].

Отдельные аспекты, связанные с деятельностью УИС, вовсе ничем не урегулированы. Так, ст. 182 УИК РФ предусматривает, что лица, освобождаемые из ИУ, имеют право на трудовое и бытовое устройство и получение других видов социальной помощи. Этот вопрос должен регулироваться нормативно-правовыми актами РФ. Однако такого документа на сегодня ш- ний день нет.

Пробельность законодательства РФ характерна для общественных отношений, центральным элементом которых выступает осужденный, подозреваемый и обвиняемый. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 116 УИК РФ осужденный объявляется злостным нарушителем режима отбывания наказания постановлением начальника ИУ. Однако, как и кем снимается с осужденного статус злостного нарушителя режима отбывания наказания, закон совсем не устанавливает. По определению осужденный – злостный нарушитель режима отбывания наказания может оставаться таковым до конца срока отбывания наказания. Однако, такая пробельность закона гипотетически может иметь иные негативные последствия для осужденного, выходящие за рамки срока и места отбывания наказания в виде лишения свободы. Речь идет о постпенитенциарном административном надзоре в отношении отдельных категорий осужденных, признан-

259

ных еще в ИУ злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания (ч. 2 ст. 173.1 УИК РФ).

Фактически к этому же виду проблем можно отнести противоречивость законодательства в сфере обеспечения деятельности учреждений и органов УИС.

Исследователи отмечают, что противоречивость законодательства характерна для права переходных обществ, коим Россия в данный момент и является. Важно отметить и культурно-исторические причины. Отдельное законодательство может быть просто на теоретическом уровне не разработано или недостаточно разработано [3, с. 7]. Вопросы общественных отношений в деятельности учреждений и органов УИС как раз находятся на этапе недостаточной разработанности. Эти аспекты во многом ставят под угр озу реализацию общественных отношений при обеспечении исполнения и отбывания наказаний (содержания под стражей) в тренде установленных законом принципов (ст. 8 УИК РФ, ст. 4 ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»).

Так, введенные с 1 января 2017 г. принудительные работы даже в пределах одной нормы-статьи имеют противоречия, тогда как мелкое хулиганство (п. «б» ч. 2 ст. 60.15 УИК РФ), совершенное осужденным к принудительным работам, трактуется в законе как злостное нарушение режима отбывания наказания. В свою очередь нарушение общественного порядка, за которое осужденный был привлечен к административной ответственности, определяется как простое нарушение (п. «а» ч. 1 ст. 60.15 УИК РФ). Вместе с тем признание осужденного злостным нарушителем режима отбывания наказания влечет за собой через суд замену принудительных работ на реальное лишение свободы (ч. 5 ст. 60.15 УИК РФ). Соответственно, такое противоречие норм закона может на 180 градусов изменить судьбу осужденного, который, возможно, отправится отбывать оставшуюся часть наказания в ИУ.

Под угрозой опасности ввиду противоречий законодательства могут быть общественные отношения в сфере обеспечения исполнения и отбывания наказаний (содержания под стражей) по линии «закон – подзаконный акт». Рассмотренная выше пробельность законов в сфере деятельности УИС породила иной выход из ситуации: отдельные общественные отношения уже давно успешно урегулированы на уровне подзаконных нормативно-правовых актов. Так, уже не первое десятилетие в УИС действуют инструкции, утвержденные приказами Минюста России (по сути, подготовлены для руководства своим же подведомственным учреждениям), регулирующие отношения в сфере профилактического учета осужденных, подозреваемых и обвиняемых. Однако в УИК РФ и в ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» о профилактическом учете ничего нет. В практической же деятельности отдельными осужденными, подозреваемыми и обвиняемыми и их защитниками некоторые положения этих инструкций воспринимаются как опасные для дальнейшего отбывания наказания (содержания под стражей). Например, п. 25 Инструкции по профилактике правонарушений среди лиц, содержащихся в учреждениях УИС, утвержденной приказом Минюста России от

260