Книги / Ефимов Новейшая история России

ми в глубокой тайне от лидера. Номенклатурные верхи не хотели больше терпеть административные экспромты Хрущева, которые сопровождались кадровой чехардой. От Н.С. Хрущева отвернулся и народ. Ему была непонятна и чужда неустанная борьба Хрущева за "светлое будущее" при непрерывном ухудшении текущей жизни.

В том же месяце руководящие посты были перераспределены следующим образом. Первым секретарем ЦК КПСС был избран Л.И. Брежнев, Председателем Совета Министров СССР был назначен А.Н. Косыгин, Председателем Президиума Верховного Совета СССР оставался до конца 1965 г. А.И. Микоян (затем его сменил Н.В. Подгорный). Руководство дало клятву никогда больше не нарушать "ленинские принципы" коллективности руководства и не допускать впредь совмещения в одном лице должности руководителя партии и главы правительства, как это было при Сталине и Хрущеве.

Утверждение Брежнева у власти. 16 октября 1964 г. газеты сообщили о состоявшемся двумя днями ранее пленуме ЦК КПСС, который «удовлетворил просьбу т. Хрущева Н. С. об освобождении его от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Население встретило это решение с чувством удовлетворения и настороженности.

И действительно, пришедшие к власти лидеры были едины в решимости положить конец хрущевским новациям и новому изданию «культа» – измене принципа коллективности руководства. В остальном они существенно разнились. А.Н. Косыгин был известен как сторонник реформ, внедрения некоторых экономических стимулов в административно-командную систему; Ю.В. Андропов – сторонник последовательного продолжения курса XX съезда партии и решительных мер в защиту социалистических ценностей; А.Н. Шелепин – сталинист. Л.И. Брежнев занимал центристские позиции, М.А. Суслов – правоцентристские. Позиция нового первого секретаря ЦК КПСС в сочетании с его личными качествами (отсутствие амбициозности, радикализма, нерешительность, осторожное пользование властью) оказалась наиболее приемлемой для большинства членов нового коллективного руководства.

Первые шаги нового руководства продиктованы стремлением покончить с «волюнтаризмом» Н.С. Хрущева в области партийно-госу- дарственного управления. На ноябрьском (1964) пленуме Центрального Комитета КПСС с докладом «Об объединении промышленных и сельских областных, краевых партийных организаций и советских органов» выступил Н.В. Подгорный. Контрреформы были распространены на советские, комсомольские и профсоюзные учреждения. В сентябре 1965 г. на очередном пленуме ЦК объявлено о ликвидации совнархозов и восстановлении отраслевых министерств с начала новой пятилетки. Однако в адрес А.Н. Косыгина, вы-

101

ступившего на пленуме с докладом об улучшении управления промышленностью, о совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства, Л.И. Брежнев в неофициальной постановке высказался так: «Ну что он придумал? Реформа, реформа...

Кому это надо, да и кто это поймет? Работать нужно лучше, вот и вся проблема». В дальнейшем неприятие реформ стало одной из существенных характеристик нового политического курса.

Важный шаг к переходу на консервативный курс сделан в мае 1965 г. на праздновании 20-летия победы в Отечественной войне. В докладе Брежнева впервые после многих лет хрущевских поношений упомянуто о вкладе Сталина в победу над фашистской Германией. Упоминание буквально утонуло в аплодисментах, внося успокоение в номенклатурную среду, осуждавшую немотивированные всплески хрущевского антисталинизма. Линия на отказ от дальнейших разоблачений «ужасов сталинизма» была продемонстрирована и на XXIII съезде партии (март – апрель 1966). Наиболее отчетливое выражение она получила в выступлении первого секретаря МГК КПСС Н.Г. Егорычева. «В последнее время, – говорил он, – стало модным... выискивать в политической жизни страны какие-то элементы так называемого "сталинизма", как жупелом, пугать им общественность, особенно интеллигенцию. Мы говорим им: не выйдет, господа!»

Просталинским настроениям отвечало избрание Брежнева не первым (как Хрущева), а генеральным (как Сталина) секретарем ЦК КПСС. Президиуму ЦК было возвращено название Политбюро. Кроме того, сталинисты получили возможность гневно осудить с трибуны съезда писателей-диссидентов. Съезд стал сигналом для поворота к идеологическим ориентирам прошлого, главным из которых было усиление контроля над общественной жизнью.

Реабилитационные настроения относительно И.В. Сталина достигли своего пика в 1969 г. В этом году ряд членов высшего руководства КПСС (Г.И. Воронов, К.Т. Мазуров, П.М. Машеров, Д.С. Полянский, А.Н. Шелепин), придерживающиеся умеренной сталинской линии, попытались существенно подправить официальные оценки его юридической деятельности. В журнале «Коммунист» опубликована статья просталинского толка. К 90летию со дня рождения Сталина готовились к изданию его сочинения. Планы расстроились главным образом из-за публикаций на Западе хрущевских мемуаров. Новые разоблачения репрессивного сталинского режима резко усилили протесты руководителей компартий и всех «прогрессивных деятелей» Запада против наметившейся частичной или косвенной реабилитации Сталина. Позиции антисталинистов внутри СССР упрочились. Реабилитация не состоялась. Без сомнения, против нее говорило также чувство самосохранения, идущее от ощущения большинства партийных и государственных аппаратчиков, что возврат к сталинизму может создать угрозу их собственному положению.

102

На упрочение позиций партийной номенклатуры были направлены и поправки к Уставу КПСС, принятые на ХХШ съезде партии. Из него были устранены введенные в 1961 г. указания о нормах сменяемости состава партийных органов и секретарей партийных организаций. Ротация «по закону» вносила беспокоящие партийных руководителей элементы неопределенности. Они почти целиком устранялись новым уставным положением о необходимости систематического обновления партийных органов и преемственности руководства, которое обеспечивало практически бессменное пребывание у власти значительной части всего секретарского корпуса. Стабильность кадров оборачивалась их старением, губительной «геронтократией».

Важнейшей составляющей нового политического курса стала концепция «развитого социализма», заменившая концепцию развернутого строительства коммунизма с ее посулами «догнать и перегнать США в два-три года» и «жить при коммунизме» уже нынешнему поколению советских людей. 21 декабря 1966 г. в «Правде» опубликована статья Ф.М. Бурлацкого под названием «О строительстве развитого социалистического общества». В следующем году в речи по случаю 50-летия Октябрьской революции Л.И. Брежнев объявил, что в СССР построено развитое социалистическое общество.

Официально этот вывод был закреплен решениями XXIV съезда партии (март – апрель 1971 г.). На нем провозглашен курс на повышение эффективности общественного производства и соединение достижений научнотехнической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства; на расцвет и сближение социалистических наций; достижение большей социальной однородности общества в условиях «развитого социализма». Действенных механизмов для реализации этих целей создано не было, однако расхождение теории с реальными социальными процессами, падением эффективности общественного производства становилось менее заметным, чем при Хрущеве.

Концепция «развитого социализма» стала, по существу, крупной ревизией представлений о возможности в исторически обозримом будущем построить коммунизм в отдельно взятой стране. Но она оказалась весьма удобной в том отношении, что не разрушала веру в коммунизм, а переводила его строительство из конкретно-исторической задачи в теоретическую. Согласно концепции, путь к коммунизму предполагал неопределенно длительный этап развития, во время которого социализм обретал целостность, гармоничное сочетание всех сторон и отношений – производственных, социальнополитических, нравственно-правовых, идеологических.

В 1973 г. коллективное партийно-государственное руководство СССР

принялось за осуществление мер «по повышению авторитета» своего лидера, сворачивая на известную дорогу взращивания «культа личности». Л.И. Брежнев, Герой Социалистического Труда с 1961 г., стал вскоре «носителем» многих новых наград и отличий. В 1975 г. ему присвоено звание генерала армии,

103

а в 1976-м – Маршала Советского Союза. Он награждается орденом «Победа», золотыми звездами Героя Советского Союза (1966, 1976), становится лауреатом Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1973).

Публичные славословия в адрес «дорогого Леонида Ильича» и поток наград ширились по мере того, как Брежнев становился все менее дееспособным вследствие перенесенного в 1976 г. инсульта. 16 июня 1977 г. окружение возвело его на пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. К этому времени консервативный курс советского партийно-государствен-ного руководства сложился в полной мере, его следствием стал «застой» в развитии общества, характерный для эпохи позднего Брежнева и позднего «развитого социализма».

Изменения в политическом окружении Брежнева. С формированием

иутверждением нового политического курса менялся и состав высшего пар- тийно-государственного руководства страны. Первые кадровые перестановки были осуществлены уже через месяц после отставки Н.С. Хрущева. На ноябрьском (1964) пленуме ЦК новыми членами его Президиума избраны П.Е. Шелест (первый секретарь ЦК Компартии Украины, рьяный критик Хрущева) и А.Н. Шелепин (один из главных организаторов смещения Хрущева). В декабре 1965 г. принята записка председателя Президиума Верховного Совета СССР А.И. Микояна, который все хрущевское десятилетие был одним из самых влиятельных политиков и единственным членом Президиума ЦК КПСС, выступавшим в защиту Хрущева во время его смещения. На этот пост в августе 1966 г. избран активный участник антихрущевского заговора П.И. Подгорный, бывший в 1957-1963 гг. первым секретарем ЦК Компартии Украины, а затем – секретарем ЦК КПСС.

Однако уже с 1965 г. обнаружилась другая тенденция. На периферию власти в результате тонкой закулисной игры, подлинным мастером которой был Брежнев, начали оттесняться соратники, представившие угрозу новому политическому курсу. На декабрьском (1965) письме ЦК реформирован Комитет партийно-государственного контроля. Его переименовали в Комитет народного контроля, властный статус его руководителя был существенно снижен. Это сделано с явной целью убрать на вторые роли создателя комитета А.Н. Шелепина, претендовавшего на высший пост в партии и не вызывавшего симпатии у других членов коллективного руководства. В сентябре 1967 г. Шелепин освобожден от обязанностей секретаря ЦК в связи с избранием его председателем ВЦСПС, позже, в 1975 г., он благополучно выведен

ииз состава Политбюро.

Такая же участь постигла друга Шелепина и его преемника на пост главы Комитета государственной безопасности В.С. Семичастного. Поводом для его отставки с одного из ключевых государственных постов стали недостатки советских спецслужб, не сумевших воспрепятствовать в марте 1967 г. дочери

104

И.В. Сталина Светлане Аллилуевой остаться жить на Западе. Руководство КГБ было вручено ближайшему соратнику Брежнева Ю.В. Андропову. В апреле 1973 г. посты в Политбюро утратили председатель Совета Министров РСФСР Г.И. Воронов и первый секретарь ЦК КП Украины П.Е. Шелест, в июне 1977 г. – Н.В. Подгорный.

Выбывших заменяли люди, лично близкие генсеку со времен работы на Украине, в Молдавии и Казахстане, – А.П. Кириленко (секретарь ЦК с 1966 г.), К.У. Черненко (секретарь ЦК с 1976 г.), Д.А. Кунаев (первый секретарь ЦК Компартии Казахстана с 1964 г.). Верными соратниками Брежнева оставались М.А. Суслов (партийный идеолог), A.А. Громыко (министр иностранных дел), А.А. Гречко и сменивший его в 1976 г. Д.Ф. Устинов (министры обороны), Н.А. Щелоков (министр охраны общественного порядка в 1966-1968 гг., затем министр внутренних дел), Н.А. Тихонов, ставший в 1965 заместителем, а в 1976 г. – первым заместителем Председателя Совета Министров СССР с явным прицелом на замену А.Н. Косыгина на этом посту.

Концепция «развитого социализма»

В центре общественно-политической мысли 1960-х – первой половине 1980-х гг. находилась концепция "развитого социализма". Она стала первой крупной ревизией установок III программы партии о возможности построения коммунизма в отдельно взятой стране. Концепция "развитого социализма" не разрушала веры в коммунизм, но превращала последний из конкретноисторической задачи снова в теоретическую. Согласно новой концепции, на пути к коммунизму лежит этап развитого социализма, когда социализм должен приобрести целостность, т.е. гармоническое сочетание всех сторон и отношений – производственных, социально-политических, нравственноправовых, идеологических. Впервые концепция была изложена Л.И. Брежневым на XXIV съезде партии в 1971 г., затем дополнялась на двух последующих съездах. Настойчиво о ней говорили М.А. Суслов, Ю.В. Андропов, К.У. Черненко. Развитой социализм они рассматривали как неизбежный этап на пути к коммунизму.

Конституция СССР 1977 г.

Новый Основной Закон, получивший название Конституция «развитого социализма», принят в Советском Союзе 7 октября. По иронии истории, завершение разработки и введение его в действие пришлись на время, когда «развитой социализм» утратил способности к дальнейшему поступательному развитию. Работа над проектом закона заняла долгие годы: первый, который должен был заменить Конституцию 1936 г., готовился и обсуждался вскоре после окончания Великой Отечественной войны. Однако до принятия новой Конституции дело тогда не дошло. Новые комиссии по ее разработке создавались на XIX и XX съездах партии. На XXII съезде КПСС в 1961 г. принята

105

ее Программа и тогда же руководство партии и страны в очередной раз решило разработать новую Конституцию, которая, как подчеркивал Н.С. Хрущев, «должна быть приведена в соответствие с Программой партии и законодательно закрепить новые формы общественного и государственного устройства нашей страны, соответствующие периоду развернутого строительства коммунистического общества».

В апреле 1962 г. Верховный Совет СССР утвердил состав Конституционной комиссии во главе с Хрущевым. В своей работе она исходила из того, что новая Конституция должна обозначить основные черты «периода развернутого коммунистического строительства», показать преимущества нового общественного строя. Одним из ключевых положений нового Основного Закона должен был стать вывод о «перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародное государство» и преобразование в этой связи Советов депутатов трудящихся в Советы народных депутатов.

Главным направлением развития политической системы было «развертывание общенародной демократии, выражающееся в невиданном росте активности и самодеятельности масс в управлении государством и народным хозяйством, в передаче некоторых функций государственных органов общественным организациям, в усилении общественных начал в деятельности государственных органов». Одновременно предлагалось конституционно закрепить положение о руководящей и направляющей роли КПСС в советском обществе. Выдвигались даже предложения записать в Основном Законе, что высшая власть в стране принадлежит коммунистической партии, а фактическое руководство политической и хозяйственной деятельностью в республиках – Центральным Комитетам компартий и первым их секретарям. Высказывались пожелания отразить специальным положением Конституции, что в СССР «идет консолидация различных национальностей в единую коммунистическую нацию», и на этом основании снять графу о национальности из паспортов.

С отставкой Хрущева и ревизией курса на непосредственное строительство коммунизма направление дальнейшей работы над проектом Конституции, естественно, изменилось. Угроза существованию традиционных наций со стороны грядущей «коммунистической нации» (и беспокойство в национальных республиках на этот счет) была снята записью в резолюции XXIII съезда КПСС, из которой следовало, что советский народ как новая общность многонационален.

Работа над проектом Конституции завершалась в соответствии с указаниями XXV съезда партии (февраль 1976 г.), когда либеральные и технократические тенденции в руководстве страной были прерваны, окончательно возобладала доктрина партийности, формировался жесткий внешнеполитический курс, опиравшийся на развитие военно-промышленного комплекса, ярко выражены персонализация власти и укрепление позиций партийно-

106

государственной бюрократии. Одновременно пропагандировались тезисы об упрочении ведущей роли рабочего класса, о возрастании социальной однородности общества, расширении прав и свобод граждан (следствие подписания Хельсинского заключительного акта 1975 г.), растущем демократизме, об участии почти каждого взрослого человека в управлении делами своего государства. Все эти противоречия находили отражение и в новом проекте Конституции, авторы которого были вынуждены подчас соединять несоединимое.

Окончательный проект Конституции подготовлен в мае 1977 г. Тогда же он был одобрен пленумом ЦК и вынесен на обсуждение общественности. На октябрь была назначена сессия Верховного Совета для окончательного рассмотрения исправленного и дополненного проекта. 7 октября на внеочередной, седьмой сессии Верховного Совета СССР 9-го созыва Конституция была принята. В ней подчеркивалась преемственность идей и принципов с предшествующими ей Конституциями 1918, 1924 и 1936 гг.

Конституция состояла из преамбулы и девяти разделов: 1. Основы общественного строя и политики; 2. Государство и личность; 3. Национальногосударственное устройство; 4. Советы народных депутатов и порядок их избрания; 5. Высшие органы власти и управления; 6. Основы построения органов государственной власти и управления союзных республик; 7. Правосудие, арбитраж и прокурорский надзор; 8. Герб, флаг, гимн и столица; 9. Действие Конституции и порядок ее применения.

Главной новацией была преамбула, в которой констатировалось построение «развитого социализма» и создание «общенародного государства». Таким образом, «отмирание государства» отодвигалось на неопределенный срок, а приоритетной становилась задача всестороннего укрепления законности и правопорядка. В качестве высшей цели государства называлось построение «бесклассового коммунистического общества». Основой экономической системы Союза ССР признавалась социалистическая собственность на средства производства, основой политической системы – Советы, социальной основой – союз рабочих, крестьян и интеллигенции. В тексте Конституции появились новые разделы: о политической системе общества, социальном развитии и культуре, статусе народного депутата.

Новая глава (не имевшая аналогов в предыдущих советских Конституциях) трактовала вопросы внешней политики. Подчеркивалось, что она направлена на обеспечение благоприятных международных условий «для построения коммунизма в СССР»; на «укрепление позиций мирового социализма; поддержку борьбы народов за национальное освобождение и социальный прогресс». Закреплялся принцип социалистического интернационализма в отношениях СССР с социалистическими странами и государствами, освободившимися от колониальной зависимости. На практике эти положения порой вступали в противоречие с обязательствами соблюдения принципа суве-

107

ренного равенства и прав народов распоряжаться своей судьбой, оправдывали внешнеполитическую экспансию социалистического государства.

Впервые в Основном Законе отражен действительный механизм власти в СССР. Коммунистическая партия называлась «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций» (знаменитая шестая статья). Это узаконивание реальной роли партии привело к монопольному контролю партийных организаций за деятельностью предприятий и учреждений. Оно резко повышало значение партийного аппарата по всей властной вертикали, превращало членство в партии в практически обязательное условие для любой служебной карьеры.

На развитие «подлинной демократии» были ориентированы гарантируемые Конституцией новые формы «непосредственной демократии»: всенародное обсуждение и референдум; новые гражданские права – на обжалование действий должностных лиц; судебную защиту от посягательства на честь и достоинство; критику действий государственных и общественных организаций. Впервые в Конституции закреплялись права на охрану здоровья, жилище; пользование достижениями культуры; на свободу творчества. Однако реализация этих прав, так же как и свобода слова, печати, собраний, упиралась во множество действовавших законов и нормативных актов, как и прежде, оставаясь зачастую неосуществимой.

Согласно Конституции, все Советы народных депутатов: Верховный Совет СССР, Верховные Советы союзных и автономных республик, краевые, областные и другие Советы – составляли единую систему органов государственной власти. Высшим органом государственной власти являлся двухпалатный Верховный Совет СССР, состоящий из Совета Союза и Совета Национальностей. Он правомочен был решать важнейшие государственные вопросы: принятие, изменение общесоюзной Конституции, включение в состав Союза новых республик, утверждение государственных бюджетов, планов социального и экономического развития. В перерывах между сессиями Верховного Совета СССР его функции выполнял Президиум. Повседневная управленческая деятельность осуществлялась при помощи системы государственного управления, которую возглавлял Совет Министров СССР. Конституция также закрепила усилившуюся экономическую и политическую роль союзного центра за счет соответствующих прав республик. К концу 70-х годов СССР насчитывал почти 90 центральных министерств и ведомств (в 1924 их было 10, в 1936 – 20).

Новый Основной Закон сохранял положения Конституции 1936 г. о национально-государственном устройстве. Многочисленные предложения, направленные на устранение иерархии национальной государственности (и народов) внутри Союза ССР путем возвращения к традиционному, дореволюционному территориальному принципу административного деления стра-

108

ны, выравнивания статуса республик, перевода отдельных республик из автономных в союзные, в расчет не были приняты. В то же время само определение Союза ССР как «единого союзного многонационального государства» (ст. 69) свидетельствовало о стремлении усилить федеральные нейтралистские начала. В противоречии с этим находилось закрепленное Конституцией за каждой союзной республикой «право свободного выхода из СССР» (ст. 71), подчеркивание ее суверенности (ст. 75, 80).

Конституция различала среди советских народов «нации и народности», но не давала никаких критериев для такого различения. Это было причиной глухого недовольства среди народов, относимых ко «второму сорту». Конституционные положения, относящиеся к сфере и регулированию национальных отношений, оставались во многом противоречивыми и мало способствовали реальному упрочению государственного единства «новой исторической общности» и сплочению народов страны «в целях совместного строительства коммунизма» (ст. 69).

Таким образом, Конституция СССР 1977 г. окончательно оформила консервативный курс брежневской внутренней и внешней политики, узаконила жесткий идеологический контроль партии над обществом, законсервировала взрывоопасные противоречия в национальном вопросе.

Изменения в государственно-политическом руководстве в последние годы правления Брежнева

Следствием отказа от экономических методов управления стала централизация и бюрократизация, быстрое разбухание управленческого аппарата. К 1985 г. общая численность управленцев в стране приблизилась к 18 млн. человек: на каждых 6-7 работающих приходился один руководитель. Наиболее значительный бюрократический слой (11,5 млн.) составлял низовой аппарат предприятий и организаций. На содержание бюрократических структур ежегодно расходовалось до 10% госбюджета; расширялась система льгот и привилегий для сотрудников аппарата всех уровней. Подчеркивание неуклонного возрастания роли КПСС сопровождалось постоянным численным ростом партии, которая к середине 80-х годов достигла 19 млн. человек. Соответственно расширялся и партийный аппарат.

В 1982 г. партийная структура включала 14 ЦК компартий союзных республик, 6 крайкомов, 150 обкомов, 2 горкома, приравненных к обкомам (Московский, Киевский), 10 окружкомов, 872 горкома, 631 городской райком, 2885 сельских райкомов, 419,7 тыс. первичных партийных организаций. Таким образом, одних только первых лиц в партийной иерархии в начале 80-х годов набиралось (если не считать первичные парторганизации, 80% которых состояли из 3-45 членов партии) 4570 человек. Однако продвижение наверх уже не было, как раньше, связано с обязательным восхождением по партийной лестнице. Высшая элита страны с 70-х годов начинает все больше

109

воспроизводить себя не за счет выдвиженцев снизу, а путем отбора и подготовки партийных, профсоюзных и комсомольских кадров, дипломатических работников в элитных школах. Таковыми были Академия общественных наук при ЦК КПСС, Высшая партийная школа, Высшая школа профдвижения, Высшая комсомольская школа, Дипломатическая академия, Институт международных отношений.

В настоящие бастионы бюрократии превращались министерства и ведомства. К 1985 г. союзный аппарат органов управления министерств и ведомств насчитывал 107 тыс. человек, республиканский – 140 тыс., число работников министерств АССР, краевых, областных управлений и отделов составляло 280 тыс. человек. С 1965 г. министерства были абсолютными монополистами в своей отрасли. Они распоряжались всеми ресурсами, непосредственно руководили предприятиями и организациями по всей стране. Ежедневно в Москву стекалась информация об итогах работы за прошедшие сутки, о выполнении месячных, квартальных, годовых, пятилетних планов. Сотни командированных направлялись в Москву для организации нужных местам решений; встречный поток направлялся на места для проверок, контроля, ознакомления с делами. Переход к строительству предприятийгигантов практически во всех отраслях привел к расширению влияния их руководителей. С директорами крупнейших предприятий и производственных объединений считались подчас куда больше, чем с местными партийными и советскими руководителями.

Главной опорой верховной власти в годы брежневского правлении стал ЦК КПСС и особенно его аппарат. Если во второй половине 60-х годов основные решения принимались на пленумах ЦК, то в последующее десятилетие центр властных полномочий все больше смещался в отделы Центрального Комитета. Общая численность ответственных сотрудников аппарата ЦК достигала в те годы 1500 человек. Пленумы ЦК и съезды партии, хотя и собирались регулярно, стали все больше носить формальный характер, лишь «одобряя» подготовленные аппаратом решения. Механизм пополнения аппарата ЦК и самого Центрального Комитета к концу 70-х годов отлажен до совершенства. В определенных пропорциях соблюдалось представительство республиканских партийных организаций, краев и областей, военно-промыш- ленного комплекса, деятелей науки и искусства, правоохранительных органов. В ЦК и его аппарате отражались интересы всех властных структур. Такая ситуация стала благоприятной для лоббирования интересов регионов и отраслей. Большой «пробивной» способностью отличались лоббисты военнопромышленного и аграрно-промышленного комплексов, росло значение «мусульманских» местных и центральной элит со свойственной им повышенной корпоративной сплоченностью.

Высший уровень власти в стране представляли, по подсчетам Р.Г. Пихои, около тысячи человек в Москве и около трех тысяч по всему Со-

110