Лукашук И.И. - Современное право международных договоров. Том 1 (2004)

Совместные коммюнике (совместные сообщения) - акты, сообщающие о результатах переговоров. Рост дипломатической активности, увеличение числа различного рода переговоров и совещаний привел к значительному распространению коммюнике и росту их роли. Первая функция коммюнике является информационной и состоит в доведении до сведения других государств и общественности результатов переговоров. Вторая функция - нормативная, заключается в закреплении содержания достигнутых решений и соглашений. По мере демократизации государств и международных отношений первая функция приобретает все большее значение.

Известны случаи, когда государственные деятели относились к коммюнике и как к средству дезинформации. 12 июня 1942 г. были опубликованы советско-британское и советско-американское коммюнике. В них говорилось, что "была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году". Отказ от выполнения этой договоренности У. Черчилль оправдывал тем, что упомянутые коммюнике не обладали обязательной силой и преследовали лишь цель введения в заблуждение гитлеровского правительства *(1680).

Впрактике Советского государства совместным коммюнике придавалось большое значение, особенно когда речь шла о переговорах на высшем уровне.

Врезультате советско-американских переговоров на высшем уровне в июне 1979 г. было принято совместное коммюнике, в котором, в частности, говорилось, что участники не будут стремиться к военному превосходству. По этому поводу А.А. Громыко заявил: "Хотелось бы надеяться, что хорошее положение, принятое американской стороной и закрепленное в документе, на котором стоят подписи самого высокого уровня, будет обязательно выполняться" *(1681). Как видим, речь шла о решении с помощью коммюнике проблемы самого серьезного значения.

О значении коммюнике по важным политическим вопросам свидетельствует то внимание, которое уделяется их формулированию. В 1990 г. главы ведомств иностранных дел СССР и США обстоятельно обсудили проект документа, подготовленного американским чиновником, сделали замечания и дополнения, после чего передали проект своим помощникам. Последние доработали проект и обсудили с Дж. Бушем и М.С. Горбачевым соответственно. На своей встрече президенты вновь обсудили проект и опять передали его со своими замечаниями помощникам *(1682). С учетом этих усилий на высшем уровне обозреватели предсказывали принятие исторического акта о новом мировом порядке. Однако на самом деле было принято заявление для прессы об общей позиции в отношении Ирака. Следует заметить, что коммюнике и заявления для прессы выполняют обычно одинаковые функции.

Во многих коммюнике содержится фраза о том, что в своих взаимоотношениях участники будут руководствоваться содержащимися в них положениями *(1683).

Впрактике того или иного государства коммюнике может придаваться большее или меньшее значение в зависимости от задач, которые стремятся решать при помощи этого документа. Представляет в этом плане интерес практика КНР, широко использовавшая форму коммюнике для решения сложной

проблемы Тайваня. В 1972 г. делегации КНР и США подписали Шанхайское коммюнике, которое решило ряд вопросов во взаимоотношениях сторон. С тех пор стороны не раз подчеркивали его значение и заявляли о том, что будут соблюдать его положения. В августе 1977 г. руководство КНР заявило, что отношения с США могут улучшаться лишь при условии реализации положений коммюнике *(1684). Со своей стороны Президент США заявил, что американская политика будет по-прежнему "определяться принципами Шанхайского коммюнике" *(1685).

Отмеченной позиции КНР придерживалась и в отношении других государств. В октябре 1996 г. МИД КНР выразил неудовольствие по поводу визита на Украину вице-президента Тайваня и квалифицировал этот факт как нарушение Киевом обязательств по совместному коммюнике. Украина заверила в неповторении подобных действий *(1686).

Приведенные факты свидетельствуют о том, что правительства считают своим долгом следовать положениям, зафиксированным в совместных коммюнике. Вместе с тем порядок отказа от связанных с этим обязательств более прост по сравнению с порядком прекращения международно-правовых обязательств. В июне 1981 г. министр иностранных дел Японии заявил, что принятое в прошлом месяце японо-американское коммюнике, по которому Япония обещала предпринять более энергичные усилия в области обороны, не связывает Японию никакими обязательствами в дипломатическом плане. В обоснование этой позиции японский МИД сослался на то, что подписание коммюнике было необдуманным шагом, который "породил смятение и хаос" *(1687).

Порой содержание коммюнике мало чем отличается от содержания соответствующих соглашений и выполняет те же функции. Примером может служить подписанное в марте 1959 г. коммюнике о советско-английских переговорах об обменах в области культуры, образования, науки и техники, содержавшее весьма детальные положения *(1688).

Нередко коммюнике содержат формулировки, типичные для договоров, - стороны договорились, согласились, а также конкретные обязательства сторон. С учетом значения коммюнике для осуществления взаимоотношений сторон многие из них публиковались в официальном Сборнике международных договоров СССР. Советник договорно-правового отдела МИД СССР С.Б. Крылов, выступая в Комиссии международного права ООН, говорил о том, что он сам при подготовке сборников международных договоров включил в них коммюнике, которые не являются договорами в узком смысле, но находятся гдето между договорами и декларациями. Он, конечно, поместил их в особом разделе сборников *(1689).

Относительно обязательной силы коммюнике юристы высказываются в том смысле, что она носит политический характер. Б.М. Клименко по этому поводу писал: "Следует отметить также значительную роль политических международных актов, которые хотя формально и не являются международными договорами, но имеют большое практическое значение. К ним относятся декларации, совместные коммюнике...." *(1690)

Представляет в этом плане интерес позиция госдепартамента США. В

связи с упомянутым протестом КНР в апреле 1982 г. против нарушения совместного коммюнике законодательным актом Конгресса одно из подразделений Сената в письме от 24 августа 1982 г. поставило перед администрацией вопрос "о природе юридических обязательств, вытекающих из совместного коммюнике с Китаем и возможном противодействии политике Конгресса в результате противоречия коммюнике Акту об отношениях с Тайванем".

В ответе госдепартамента говорилось: "Совместное коммюнике содержит параллельные и взаимосвязанные заявления о политике Китая и Соединенных Штатов. Коммюнике не является исполнительным соглашением, и оно не порождает прав или обязательств по международному праву. Его статус по законам США представляет собой заявление о политике Президента, а его осуществление должно соответствовать всем относящимся к этому федеральным законам" *(1691).

Коммюнике оказывают влияние и на международно-правовые отношения участников. В преамбуле международных договоров нередко встречаются указания на то, что они заключены в соответствии с совместным коммюнике *(1692). Фиксируя и разъясняя позиции сторон, коммюнике могут не только уточнять содержание договоров, но и вносить в него изменения, выступая в качестве средства официального толкования.

Нередко этот путь используется для изменения содержания договоров в обход конституционной процедуры. В ходе ряда сенатских слушаний в США были выявлены случаи внесения с помощью коммюнике изменений в политические договоры без согласия на то Сената *(1693). Анализ дипломатической практики других государств говорит о том, что подобный прием весьма распространен.

Коммюнике могут констатировать факт завершения выполнения принятых по договору обязательств и тем самым служить основанием прекращения его действия.

Следовательно, зафиксированные в совместных коммюнике соглашения представляют собой договоренности в точном смысле этого слова, т.е. политические обязательства. Однако это вовсе не исключает возможности включения в коммюнике и международно-правовых обязательств. Все зависит от намерения сторон, а не от наименования документа. Правда, наименование "коммюнике" как бы презюмирует политический характер обязательств.

Этот вывод находит подтверждение в практике Международного Суда. Особый интерес в этом плане представляет, пожалуй, решение по делу о континентальном шельфе Эгейского моря 1978 г. Суд отметил, что "ему не известна норма международного права, которая могла бы помешать тому, чтобы совместное коммюнике представляло собой международное соглашение....". Для выяснения этого вопроса "Суд должен прежде всего учитывать использованные выражения и конкретные условия, в которых они были сформулированы". Более того, Суд определил, что этому не препятствует тот факт, что коммюнике не было ни подписано, ни парафировано, если оно было официально представлено на пресс-конференции представителями сторон

*(1694).

Заключительный акт - дипломатический документ, фиксирующий итоги международного совещания. За редкими исключениями договором не является. В таких актах указываются участники совещания, перечисляются принятые резолюции и достигнутые соглашения, которые прилагаются к акту. Подписание акта не равнозначно подписанию достигнутых соглашений, каждое из которых требует самостоятельного подписания. В качестве примера можно указать Заключительный акт Венской конференции по праву международных договоров 1969 г. Из исторических примеров заключительных актов, обладавших статусом договора, можно указать принятый на Венском конгрессе 1814-1815 гг. Заключительный генеральный акт, закрепивший территориальное устройство Европы после наполеоновских войн. Особо следует отметить Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., который, не будучи договором, сыграл важную роль в формировании европейской системы международных отношений в условиях разрядки.

Программа (нередко "долгосрочная программа") - наименование актов обычно неправового характера, зачастую служащих средством содействия осуществлению международных договоров. Примером может служить Долгосрочная программа экономического и промышленного сотрудничества между СССР и Великобританией 1975 г. В ней, в частности, говорилось: "Настоящая Программа служит практическому осуществлению изложенных в указанном Соглашении принципов и целей" *(1695).

Вместе с тем наименование программы носят и правовые акты. Примерами могут служить Долгосрочная программа развития торговли, экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества между Россией и Египтом 2001 г. и Программа культурных, образовательных, научных и спортивных обменов между Россией и Венесуэлой на 2001-2003 гг. В преамбулах этих документов указано, что они приняты в осуществление соответствующих международных соглашений. Составлены они в упрощенной форме. Отсутствует, например, принятая в договорах формула: "согласились о нижеследующем". О правовом характере этих программ в какой-то мере свидетельствует лишь заключительная часть, в которой говорится о вступлении программы в силу и сроке действия. Однако аналогичные положения встречаются и в неправовых международных соглашениях. Главное свидетельство правовой природы указанных программ состоит в том, что они опубликованы в Бюллетене международных договоров. Как известно, Бюллетень публикует по представлению МИД РФ вступившие в силу для РФ международные договоры.

В международных актах нередко проводятся различия между обязательствами из договоров и из договоренностей, содержащихся в программе. В соглашении между СССР и Австралией о поставках сельскохозяйственных и сырьевых товаров из Австралии 1990 г. говорилось, что оно заключено "в целях реализации указанных соглашений и договоренностей, содержащихся в упомянутой Программе" *(1696).

Нередко такого рода программы предусматривают учреждение специальных органов для контроля за реализацией их положений. Советскоитальянская долгосрочная программа экономического и научно-технического

сотрудничества 1990 г. предусматривала создание смешанной комиссии для контроля за соблюдением ее положений и принципов *(1697).

Программы иногда содержат заключительные постановления, характерные для договоров. В Программе сотрудничества в области культуры, науки и образования между правительствами СССР и СФРЮ 1989 г. говорилось, что она "вступает в силу после обмена нотами о ее одобрении в соответствии с законодательством каждой Стороны, а будет применяться со дня ее подписания" *(1698). Наличие таких постановлений может рассматриваться как свидетельство намерения сторон придать программе силу договора.

Близки к программам по своему характеру нечасто встречающиеся акты, именуемые "план действий". Накануне визита Президента Б.Н. Ельцина в Италию, где он намеревался подписать план действий, ему был задан вопрос: чем объясняется выбор такого редкого в дипломатической практике документа? Ответ состоял в следующем: привлекла эта форма тем, что она стоит где-то между декларацией, которая носит общий характер, и сверхконкретными договорами. "А план действий - это крупный план и политических, и экономических, и социальных действий в одном документе" *(1699). План действий не является договором.

Компромисс (сокращ. от франц. compromis d,arbitrage) - наименование соглашения между государствами о передаче уже возникшего спора или споров, которые могут возникнуть, на рассмотрение международного арбитража или суда. В большинстве компромиссов определяются предмет спора и условия его рассмотрения. При передаче спора на рассмотрение арбитража ad hoc решаются и процессуальные вопросы. Зачастую такого рода соглашения официально не именуются компромиссами.

Регламент (от франц. rйglement, англ. regulation) - наименование, часто используемое для обозначения актов, представляющих собой дополнительные соглашения обычно к многосторонним конвенциям, но может обозначать и самостоятельное соглашение. Положения основного соглашения обладают приоритетом в случае расхождения с положениями регламента. Наиболее распространены регламенты в практике специализированных учреждений ООН.

Отдельные, дополнительные статьи (от франц. provisions, англ. dispositions) - наименования, порой применяемые к актам, дополняющим, разъясняющим основной договор.

Контракт - наименование соглашения по отдельным экономическим вопросам, обычно между государствами, взаимоотношения которых не урегулированы. Характерное для внутригосударственного права наименование как бы подчеркивает отсутствие между сторонами официальных отношений, официального признания. Тем не менее подобные акты являются межгосударственными договорами и обладают соответствующей силой.

В качестве примеров можно привести контракт 1956 г. об импорте Китаем шерсти из Уругвая и контракт 1956 г. о поставках Китаем Пакистану риса. В то же время с Индией, с которой у Китая были нормальные дипломатические отношения, по тому же вопросу было заключено официальное межправительственное соглашение *(1700).

Следует вместе с тем иметь в виду, что в англо-американской практике и

литературе наименование "контракт" (contract) иногда используется в качестве обобщающего для обозначения всех международных договоров *(1701).

Конкордат - наименование соглашения между главой католической церкви

иглавой государства. Такие соглашения призваны определить положение католической церкви в соответствующей стране со значительным числом верующих-католиков. Конкордаты заключались и социалистическими государствами с преобладающим католическим населением. Так, в 1964 г. такого рода договор был заключен Венгрией. Он урегулировал большинство организационных вопросов католической церкви в стране.

Конкордат обладает статусом межгосударственного договора и регулируется правом международных договоров. Больше половины государств, включая Россию, поддерживают с Ватиканом дипломатические отношения, признавая его международную правосубъектность. Эта правосубъектность была подтверждена и Комиссией международного права ООН при кодификации права международных договоров *(1702).

Правосубъектность эта носит специфический характер. Согласно международному праву, она может принадлежать государству Ватикан, а не католической церкви. Но фактически речь идет именно о церкви, именно ее проблемы решаются конкордатами. Этот момент нашел отражение и в том, что в международных отношениях Ватикан выступает как "Святой престол" (Holy See). При этом некатолические государства подчеркивают, что речь не идет о правосубъектности католической церкви. Установив дипломатические отношения с Ватиканом в 1984 г., США подтвердили, что издавна признают обладание Святым престолом международной правосубъектностью, которая не является правосубъектностью католической церкви *(1703).

Вапреле 2001 г. Грузия заключила конкордат с Автокефальной православной апостольской церковью Грузии, регулирующий отношения церкви с государством. Такое соглашение не является международным договором, представляет собой внутригосударственный правовой акт.

Договоры в упрощенной форме - довольно часто используемое обозначение договоров, которые заключаются в упрощенном порядке, т.е. исполнительной властью без согласия парламента. К самой форме договора указанное обозначение отношения не имеет *(1704). Это положение отмечалось

ив Комиссии международного права при кодификации права международных договоров *(1705).

Договоры в упрощенной форме представляют серьезную проблему как с политической, так и с конституционно-правовой точки зрения. Достаточно вспомнить, что таким путем были заключены Мюнхенское соглашение 1938 г., соглашение о размещении американских военных баз в Марокко 1950 г., декларация о предоставлении независимости Марокко 1955 г., протокол о признании независимости Туниса 1956 г., соглашение между США, Англией и Францией об объединенных действиях в Индо-Китае 1954 г. Рассмотрев эти договоры, французский юрист Ж. Шайе заметил: "Все они по своему содержанию странным образом сближаются с договорами, заключенными в самой торжественной форме" *(1706).

О том, какое политическое значение проблема соглашений в упрощенной

форме способна приобрести, может свидетельствовать предпринятая США в годы холодной войны попытка оспорить юридическую силу Ялтинских и Потсдамских соглашений *(1707). Как известно, СССР по этому поводу заявил, что указанные соглашения "представляют собой исторические по своему значению политические и международно-правовые акты" *(1708).

Страны, наиболее страдавшие от злоупотребления соглашениями в упрощенной форме, включили в свои конституции специальные положения. В Конституции Мали говорится: "Соглашения, составленные в упрощенной форме, заключенные по тому или иному вопросу, перечисленному в настоящей статье, могут быть одобрены только в силу закона" (ст. 38) *(1709). В таком же плане решена проблема и Законом о международных договорах РФ 1995 г., который установил перечень вопросов, посвященные которым договоры подлежат обязательной ратификации (ст. 15). Все это, однако, не решает проблему целиком. Зачастую не так просто определить, в каком порядке должен быть заключен конкретный договор.

Таким образом, можно констатировать отсутствие единообразия в использовании наименований договора и связи наименования с содержанием. Перечисленные ранее наименования являются более или менее распространенными. Наряду с ними существуют и нетипичные наименования, встречающиеся довольно редко. Так, в ООН зарегистрировано соглашение 1979 г. между США и Австрией, которое называется: "Согласованная запись обсуждения, образующая соглашение относительно налогов на автомобили..." *(1710) Едва ли есть необходимость да и возможность требовать от государств обеспечения четкой согласованности наименований и содержания договоров. Тем не менее к относительному соответствию стремиться следует в интересах четкости правоотношений.

Административные соглашения - международные соглашения, заключаемые между должностными лицами, учреждениями, ведомствами, не обладающими правом представлять государство в международных отношениях. Речь идет о соглашениях, регулирующих взаимодействие ведомств различных государств по специальным вопросам их компетенции. В отечественной литературе и практике они именуются межведомственными соглашениями. В США их относят к категории исполнительных соглашений (executive agreements) *(1711). Имеются в виду соглашения, заключаемые федеральными органами исполнительной власти без согласия Сената.

Явление это не новое. Оно привлекло к себе внимание юристов еще в начале прошлого века, при этом такого рода соглашения рассматривались как международные договоры *(1712). В последние десятилетия по этому вопросу опубликовано значительное число работ. Объясняется это тем, что в условиях глобализации идет активный процесс развития специализированных международных связей, которые регулируются административными соглашениями.

Естественно, возникает вопрос о правовой природе такого рода соглашений. В литературе по этому поводу высказываются различные взгляды. Существует даже теория, согласно которой межведомственные соглашения займут центральное место в международном праве.

Закон о международных договорах РФ к числу договоров РФ относит и "договоры межведомственного характера" (п. 2 ст. 1). Такая формулировка как бы указывает на то, что не любые межведомственные соглашения являются международными договорами, а лишь те, в которых ведомство представляет государство. Относительно таких договоров сказано: "Федеральный министр, руководитель иного федерального органа исполнительной власти в пределах своей компетенции вправе вести переговоры и подписывать международные договоры Российской Федерации межведомственного характера без предъявления полномочий" (п. 3 ст. 12). Указанные должностные лица в силу своих полномочий и утверждают такого рода договоры (п. 3 ст. 20). Представляется, что подобное решение вопроса отвечает духу времени.

Глава 7. Структура договоров

В наше время вопросы структуры права привлекают к себе внимание исследователей, подчеркивающих их значение *(1713). Структура выражает упорядоченность элементов договора, их расположение, характер взаимосвязи, т.е. внутреннюю организацию. Структура упорядочивает содержание договора, обеспечивает его целостность, единство. В международном праве принцип единства договора давно нашел признание *(1714). В соответствии с этим принципом договор представляет единое целое и должен рассматриваться как единая система норм; все они являются обязательными и должны выполняться. Только такое отношение к договору является добросовестным и потому прямо вытекает из принципа добросовестного выполнения обязательств по международному праву.

Принцип единства договора закреплен в Венских конвенциях о праве международных договоров. Наиболее четко это проявляется в статьях о согласии на обязательность части договора и о делимости договорных положений ( ст. 17, 44). Согласие государства на обязательность для него части договора возможно лишь в том случае, если это допускается договором или с этим согласны другие договаривающиеся государства. Денонсация, выход из договора или приостановление его действия могут иметь место только в отношении всего договора, если договор не предусматривает иное или если участники не условились об этом.

Вопросы единства договора имеют существенное практическое значение и довольно часто возникают как при разработке текста, так и при осуществлении договоров. Весьма показателен в этом плане опыт конференции, разработавшей Конвенцию по морскому праву 1982 г. *(1715)

Принцип единства договора имеет не только правовую, но и политическую основу. В договоре имеются более важные и менее важные для сторон положения. Одни из них более благоприятны для одного участника, другие - для другого. Договор практически всегда является результатом компромисса. Поэтому необходимым условием сохранения договора является осуществление его как единого целого, в котором одни положения компенсируют и дополняют другие.

Практике Советского государства известно немало фактов, подтверждающих значение единства договора. В ноте НКИД польскому поверенному в делах от 8 сентября 1921 г. говорилось, что Советское правительство "приступило к выполнению Рижского договора с полной лояльностью и величайшей готовностью со всей энергией выполнять его во всех деталях" *(1716). Аналогичная точка зрения высказывалась и в дальнейшем. В июне 1949 г. А.Я. Вышинский заявил: "....Нельзя использовать международное соглашение таким образом, когда интересная и выгодная для одной из сторон часть признается, а невыгодная отбрасывается. Соглашение - есть соглашение.... Его нужно брать в целом, а не рвать на куски" *(1717). СССР не раз протестовал против стремления других государств отказаться от выполнения отдельных положений договора *(1718).

Договор состоит из определенных компонентов, которые образуют единую, упорядоченную систему. Такими компонентами являются: наименование или титул; преамбула; центральная часть; заключительные постановления; приложения. Наличие всех этих компонентов не является обязательным, и отсутствие одного или другого не влияет на юридическую силу договора. Далеко не все договоры сопровождаются приложениями. Немало договоров по конкретным вопросам не имеют преамбулы. Тем не менее полная структура желательна из практических соображений. Наличие всех компонентов облегчает понимание и применение договора.

Показателен в этом плане такой факт. При подготовке проекта статей о праве договоров Комиссия международного права сформулировала ст. 7, согласно которой "не существует юридического предписания, чтобы текст договора содержал какую бы то ни было специальную часть, такую, как преамбула или заключительная часть, либо иное специальное постановление" *(1719). Юридическая обоснованность этого положения не вызывает сомнений. Тем не менее правительства сочли его излишним и Комиссия сняла его.

Для целей толкования договора Венская конвенция ввела понятие контекста, которое наряду с отмеченными компонентами охватывает также любое относящееся к договору соглашение, которое было достигнуто между всеми его участниками в связи с заключением договора, а также любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору ( п. 2 ст. 31). Как видим, понятие контекста существенно шире, чем понятие текста.

Структура договора должна быть такой, чтобы обеспечить правильное сочетание целей и принципов с конкретными постановлениями, призванными обеспечить их осуществление, более общих положений с детальными и т.д. Как известно, существует правило: "специальный закон отменяет общий закон" (lex specialis derogat legi generali). Ф.Ф. Мартенс и многие другие юристы считали, что "всякое специальное постановление договора отменяет или ограничивает действие общего" *(1720). Представляется, что это не совсем так. Речь идет в основном о тех случаях, когда специальное положение делает исключение из общего, а не отменяет его.

Особое место в структуре договора занимают его цели и принципы.

Доктрина международного права с самого начала заимствовала у римского права проблему соотношения "духа" и "буквы". Взгляды разделились. Одни отдавали предпочтение словам, утверждали, что если словесное выражение не вызывает сомнений, то руководствоваться следует только им. К "духу", под которым понималось намерение сторон, следует прибегать в том случае, если словесное выражение не дает ясного ответа. Другие полагали, что руководствоваться следует прежде всего "духом". П. Фошиль утверждал, что "дух" договора имеет более важное значение, чем слова, понимая под "духом" общий смысл договора *(1721).

Различие во взглядах объясняется в основном разным пониманием "духа" договоров. Толкующие его как намерения сторон обоснованно выдвигают на первый план "букву", текст. Те же, кто под "духом" понимает его общий смысл, т.е. цели и принципы, с неменьшим основанием утверждают приоритет "духа".

Эти вопросы нередко возникают в дипломатической практике. Позиция Советского государства была довольно четко сформулирована уже в первые годы его существования. Оно исходило из необходимости добросовестного выполнения обязательств, вытекающих как из буквы, так и из духа договора *(1722). При этом под "духом" понимался характер договора, его цели. В ноте полпреда РСФСР МИД Финляндии (1921 г.) говорилось, что действия финляндского правительства находятся в противоречии "со всем характером договора, и в частности с его ст. 1. Договор был заключен с целью установления длительных мирных отношений между обеими странами" *(1723).

Представляет интерес и другой аспект позиции Советского государства. Оно считало возможным, руководствуясь духом договора, расширять сотрудничество за пределы его конкретных постановлений. В ноте НКИД РСФСР послу Турции (1921 г.) говорилось: "....Русское Правительство готово и решило идти еще дальше, чем обязательство Договора....", с тем, чтобы "можно было перейти за пределы точных выражений наших обязательств" *(1724).

Думается, что проблема соотношения "духа" и "буквы" в достаточной мере решена Венскими конвенциями о праве договоров, подтвердившими, что текст договора должен толковаться, а следовательно, и осуществляться "в свете объекта и целей договора". Иначе говоря, "буква" должна пониматься в свете "духа". Кроме того, толкование отдельного постановления должно осуществляться с учетом текста в целом. Это положение регулярно подтверждается Международным Судом ООН, исходящим из того, что договор "при всех условиях должен читаться в его контексте, в свете его предмета и цели" *(1725).

Отмеченные положения не являются достоянием теории. В наш динамичный век они приобретают все большее практическое значение. Международные отношения развиваются настолько интенсивно, что "буква" договора и первоначальные намерения сторон легко могут отстать от них, что приведет к утрате договором своего значения. Поэтому растущую роль приобретают намерения сторон, воплощенные в целях договора. Договор не замораживает первоначальные намерения сторон: он воплощает их согласованные воли, которые не могут не меняться под влиянием требований жизни. Таким путем обеспечивается эффективность договора.