Энциклопедия. Том 1. 2006

КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ

лом для понимания внутренних конфликтов человека и источников возникновения его невротических расстройств.

В противоположность такому пониманию К. Хорни не считала, что акцентирование внимания исключительно на детских переживаниях способно привести к адекватному раскрытию сути невроза. Ей представлялось более целесообразным отказаться от попыток чрезмерно обстоятельного анализа детства и сфокусироваться на силах, которые действительно побуждают и сдерживают человека. Это не означало, что она не принимала во внимание факторы инфантильного развития вообще. К. Хорни выступала лишь против превращения аналитической работы

внекую охоту за воспоминаниями детства и ратовала за необходимость раскрытия актуальных потребностей, сил и целей человека, дающих представление о его действительных невротических наклонностях и тех острых проблемах, с которыми ему приходится сталкиваться в настоящем.

Основатель психоанализа полагал, что в аналитической ситуации эмоциональные реакции пациента представляют оживление инфантильных чувств, которые направляются на психоаналитика. На этом положении основывалась концепция переноса, которая оценивалась К. Хорни как наиболее ценное открытие того, что эмоциональные реакции пациента на психоаналитика и на аналитическую ситуацию можно использовать

втерапевтических целях.

Однако она считала, что, будучи конструктивной, данная концепция оказалась в классическом психоанализе ограниченной механистическиэволюционистским мышлением З. Фрейда, сводящим настоящее целиком и полностью к прошлому. При интерпретации переноса с точки зрения воспроизведения пациентом обусловленных детско-родительскими отношениями инфантильных чувств недостаточно учитываются факторы, влияющие на личность пациента в настоящем. Когда пациент проявляет большую, чем обычно, привязанность к аналитику, последнему следует, по мнению К. Хорни, прежде всего соотнести ее с признаками тревоги и небезопасности.

Позиция К. Хорни в отношении переноса состояла в том, чтобы освободить фрейдовскую концепцию переноса от теоретической предпосылки навязчивого повторения, избавиться от односторонности ее первоначального значения, т. е. реактивации прошлых чувств. Если при рассмотрении переноса уделять меньшее значение аспекту повторения, то это ведет к пониманию иной роли психоаналитика, чем это имело место в классическом психоанализе.

Согласно З. Фрейду, поскольку психоаналитик играет роль важного лица в детстве пациента, то его собственная личность должна быть по возможности устранена, т. е. он должен служить своего рода зеркалом

451

КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К . ХОРНИ

исохранять некую обезличенность. Согласно К. Хорни, психоаналитик действительно не должен поддаваться эмоциям пациента и навязывать ему собственные проблемы, но ему не следует быть безразличным, неестественным и тем более авторитарным.

Соотнесение переноса не только с прошлым, но и с настоящим пациента предполагает проявление спонтанности и активности со стороны психоаналитика. Во всяком случае «требуется несоизмеримо больше внутренней свободы, чтобы увидеть и понять нынешние проблемы пациента во всем их разнообразии, чем для того, чтобы связать эти проблемы с детским поведением» [38, с. 149].

К.Хорни пересмотрела также фрейдовскую концепцию нарциссизма. Для З. Фрейда нарциссический человек — это тот, кто в глубине души влюблен в самого себя. Поэтому ядром его концепции нарциссизма был постулат, в соответствии с которым интерес к самому себе или завышенная самооценка являются не чем иным, как проявлением самовлюбленности.

К.Хорни иначе подошла к рассмотрению проблемы нарциссизма. Она считала, что нарциссизм следует описывать в целом как самовозвеличивание. Если понимать нарциссизм таким образом, то склонность человека ценить в себе качество, которым он обладает, или желание, чтобы данное качество ценили другие люди, не является нарциссизмом. И напротив, нарциссизм означает то, что человек жаждет любви и восхищения от других людей за те качества, которыми он не обладает или обладает не в такой степени, как ему представляется.

Самовозвеличивание представляет собой попытку поставить отношения

сдругими людьми на ту позитивную основу, которая оказалась подорванной у человека в силу ряда обстоятельств, приведших его к отчуждению от них

ик расстройству в отношении самого себя. На передний план начинает выступать потребность в восхищении со стороны других лиц, замещающем собой их любовь. Внешний блеск оказывается важнее сути. Все это способствует возникновению нарциссической наклонности, которая рассматривалась З. Фрейдом с точки зрения природных влечений человека, т. е. имела биологические основания, что нашло свое отражение в его представлении о присущем индивиду «первичном нарциссизме». В отличие от основателя психоанализа, К. Хорни исходила из того, что нарциссические черты не являются производными природного влечения, а представляют собой невротическую наклонность, связанную с попытками справиться с собой

идругими людьми посредством раздувания собственной значимости. Если для З. Фрейда самолюбие и самовозвеличивание являлись нар-

циссическими феноменами, различающимися между собой лишь в количественном отношении, то для К. Хорни различие между ними прежде всего качественное, в результате чего самолюбие и самовозвеличивание

452

КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ

исключают друг друга. В ее понимании «нарциссизм является выражением не любви к себе, а отчуждением от себя», а человек с нарциссической наклонностью отчужден как от себя, так и от других людей, и «в той степени, в какой он нарциссичен, он не способен любить ни себя, ни кого-то другого» [39, с. 89].

Одно из важных различий между классическим и конструктивным психоанализом заключалось в понимании З. Фрейдом и К. Хорни структурных составляющих личности. Основатель психоанализа выделял такие элементы психики как Оно, Я и Сверх-Я, которые имели специфические отношения между собой и были, по сути дела, бессознательными и инстинктивными, поскольку даже Я представляло собой модифицированную часть влечений, а Сверх-Я уходило своими корнями в бессознательное Оно. К. Хорни признавала, что с клинической точки зрения имеются определенные подтверждения подобным представлениям, поскольку рассмотренные З. Фрейдом отношения между различными частями психики являются хорошим описанием невротического Я. Однако те же самые клинические наблюдения не позволяют, на ее взгляд, выводить заключение о том, что в целом Я представляет собой не что иное, как всего лишь модификацию бессознательных влечений человека.

Для К. Хорни описанное З. Фрейдом Я как лишенное самостоятельной жизни и не являющееся, по выражению основателя психоанализа, «хозяином в собственном доме», не свойственно человеческой природе, а представляет собой скорее специфический невротический феномен.

Такое Я — результат процесса отчуждения и задержки его спонтанного развития. Если отказаться от фрейдовской концепции Я, в соответствии с которой «бедное, несчастное Я» является всего лишь слугой Оно, то тем самым, как замечала К. Хорни, открываются новые возможности для психоаналитической терапии. Если слабость Я рассматривать в плане существенной части невроза, то работа над Я оказывается важной задачей терапии, в рамках которой психоаналитик имеет все основания стремиться к достижению конечной цели — восстановлению пациентом своей спонтанности и своей способности к суждению.

В соответствии с фрейдовской схемой взаимоотношений между Оно, Я

иСверх-Я концепция неврозов в классическом психоанализе сводится к следующему:

•человек неизбежно вступает в конфликт с окружающим его миром в силу своего инстинктивного наследия;

•конфликт между ним и внешним миром переносится в его психику и продолжает развиваться внутри его самого;

•этот конфликт превращается в арену борьбы между его бессознательными влечениями (Оно) и его разумом (Я) или моральными установками (Сверх-Я).

453

КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К . ХОРНИ

К. Хорни не считала, что природа невротического конфликта именно такова, как она представлена основателем психоанализа. Ее собственное видение основывалось на иной точке зрения, сводящейся к следующему:

•человек не вступает в конфликт с внешним миром столь неизбежно, как считал З. Фрейд;

•если такой конфликт происходит, то он предопределен не влечениями человека, а тем, что внешний мир представляется ему страшным и враждебным;

•развивающиеся у человека невротические наклонности позволяют ему

внекотором отношении справиться с внешним миром, но приводят к тому, что этот конфликт усугубляется в других отношениях.

Таким образом, в представлении К. Хорни «конфликты с внешним

миром не только лежат в основе неврозов, но и остаются важной частью невротических проблем» [40, с. 172].

З. Фрейд полагал, что источник опасности, которым подвергается Я, находится в Оно и Сверх-Я. К. Хорни считала, что опасности подвергается не Я, а безопасность индивида, покоящаяся на функционировании невротических наклонностей.

У основателя психоанализа представления о Сверх-Я вытекали из его взглядов на либидо и инстинкт смерти. Сверх-Я наделялось разрушительной силой, а претензия человека на совершенство рассматривалась в качестве следствия тиранической власти данной инстанции. По мнению К. Хорни, концепция Сверх-Я претерпевает существенное изменение, если признать, что усилия человека направлены не на совершенство, а лишь на претензию на совершенство и непогрешимость, которую ему приходится поддерживать в силу определенных причин. В этом случае Сверх-Я оказывается не особой инстанцией, как считал З. Фрейд, а особой потребностью человека, не защитником морального совершенства, а выражением потребности невротика придерживаться видимости совершенства.

Если основатель психоанализа говорил о страхе перед карающей силой Сверх-Я, то, с точки зрения К. Хорни, помимо этого возможен иной вид тревоги, возникающий из-за несоответствия между фасадом и задним планом и представляющий собой страх разоблачения.

Если в представлении З. Фрейда сила Сверх-Я заключена во влечении к саморазрушению, то, по мнению К. Хорни, Сверх-Я обладает значительной силой прежде всего потому, что образует мощную защиту против скрытой тревоги.

Если основатель психоанализа полагал, что вытеснению со стороны Сверх-Я подвергаются инстинктивные влечения человека из-за их антисоциального характера, то К. Хорни предложила более гибкую формули-

454

КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ

ровку, в соответствии с которой что именно вытесняется, зависит от того, каким индивид стремится выглядеть.

Если, согласно З. Фрейду, чувство вины — это выражение напряжения между Я и Сверх-Я, то в представлении К. Хорни нельзя утверждать, что подлинное чувство вины порождено неспособностью соответствовать строгим стандартам Сверх-Я и что источником чувства вины является реальная вина.

Для З. Фрейда Сверх-Я — нормальное явление, представляющее, помимо идеалов, совесть, мораль. Если Сверх-Я особенно жестоко и садистично — это невроз. Для К. Хорни эквивалентные долженствования и запреты любого рода и в любой степени представляют собой невротическую силу, прикидывающуюся совестью и моралью.

В представлении основателя психоанализа Сверх-Я частично проистекает от эдипова комплекса, отчасти — от деструктивных и садистских инстинктивных влечений. С точки зрения К. Хорни, внутренние диктаты являются выражением бессознательного стремления человека переделывать себя в какое-то совершенное, богоподобное существо, чем он не является, и неспособность осуществления чего вызывает в нем ненависть по отношению к себе.

Все эти расхождения в понимании структурных составляющих личности привели к тому, что вместо Оно, Я и Сверх-Я К. Хорни предложила иное видение человека, включающее в себя представление об актуальном Я, идеализированном Я и реальном Я.

Актуальное Я — это человек во всем его эмпирическом проявлении, каков он есть в данной жизненной ситуации, кем является в данное время. Актуальное или эмпирическое Я охватывает все то, что характеризует человека с точки зрения его тела, души, здоровья, невротичности.

Идеализированное Я — человек, стремящийся соответствовать своему идеализированному образу, созданному им самим с целью разрешения невротического конфликта и актуализации псевдо-Я взамен человеческих потенций. Идеализированное Я — результат идентификации человека со своим идеализированным образом, то, каким он является в своем иррациональном воображении или каким должен быть в соответствии с диктатами невротической гордости.

Реальное Я — воплощение живого, уникального, личностного мира, т. е. того целостного человека, который представал в размышлениях таких философов, как С. Кьеркегор и У. Джемс.

Для К. Хорни реальное Я — общая для всех людей, хотя и уникальная для каждого, центральная внутренняя сила, являющаяся глубинным источником развития. Реальное Я — это изначальная сила, действующая в направлении индивидуального роста и самореализации, способность

455

КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К . ХОРНИ

человека хотеть и желать, принимать решения и брать ответственность на себя. В противоположность идеализированному Я, которого невозможно достичь, реальное Я является возможным Я, ведущим к подлинной интеграции и здоровому чувству целостности. В этом смысле реальное

Яможно назвать подлинным Я.

Сточки зрения К. Хорни, в своих описаниях Я З. Фрейд воспроизвел невротического человека, отчужденного от своей спонтанной энергии и от своих подлинных желаний, не принимающего собственных решений и не берущего на себя ответственность за них. Как и основатель психоанализа, она также обратилась к рассмотрению Я и пришла к выводу, что невротический процесс является проблемой Я. Однако, в отличие от З. Фрейда, К. Хорни подчеркнула, что невротический процесс — это процесс «забвения реального Я ради идеализированного Я», «разрушительной войны между двумя Я». В этом плане она назвала самоидеализацию всеобъемлющим невротическим решением, при котором влекущая к самореализации энергия человека переключается на цель актуализации идеализированного Я, осуществляемой с помощью таких компульсивных влечений, как поиск славы, невротическое честолюбие, мстительный триумф. Актуализация идеализированного Я ведет к тому, что оно становится единицей измерения действительного Я, которое в силу своего несовершенства начинает презирать себя и фактически оказывается жертвой гордого идеализированного Я. В соответствии с таким пониманием невротического процесса психоаналитическая терапия представлялась К. Хорни нахождением (возвращением) реального Я пациента путем мобилизации в нем конструктивных сил и достижения здоровой интеграции, на основе которой он может иметь спонтанные чувства, принимать собственные решения

ибрать на себя ответственность за них.

К.Хорни сравнивает фрейдовское понимание Я с рабочим, у которого есть функции, но нет ни инициативы, ни каких-либо сил для исполнения соответствующих функций. В отличие от подобного понимания слабости Я, она исходила из того, что реальное Я обладает возможностями, действующими в здоровом человеке. У невротика реальное Я ослаблено, парализовано, находится как бы в изгнании. Однако в ходе аналитического процесса связанная с идеализированным Я система гордости невротика подрывается и пациент начинает интересоваться правдой о себе. Все функции, которыми владела система гордости, начинают обретать спонтанность и в результате перераспределения сил конструктивные тенденции оказываются на стороне возвращения могущества реального Я.

Но как быть с теми разрушительными силами, которые присущи невротику? Не могут ли они оказаться таковыми, что не только подорвут возможности возрождения реального Я, но и в принципе исключат подоб-

456

КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ

ную возможность, поскольку, как полагал З. Фрейд, человеку присуще влечение к смерти, разрушительности, деструктивности?

Действительно, основатель психоанализа пришел к выводу, что человеку присуще врожденное влечение к смерти, агрессии, разрушению, жестокости. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он выдвинул предположение о существовании инстинктивной тенденции к регрессии, восстановлению прежних стадий неорганического состояния. На основании этого им было сформулировано положение о смерти как цели жизни и о деструктивных наклонностях человека, которые могут быть направлены как на других людей, так и на самого себя.

Обратившись к осмыслению взглядов З. Фрейда на влечение к смерти и производного от него влечения к разрушению, К. Хорни не считала их достаточно обоснованными, чтобы делать пессимистические выводы относительно природы человека и терапевтических задач. По ее мнению, утверждение З. Фрейда по поводу того, что человек может быть враждебным, деструктивным и жестоким, не является спорным. История развития человечества и клиническая практика наглядно демонстрируют правоту подобного положения вещей. Вряд ли приходится оспаривать и суждения З. Фрейда о степени и распространенности соответствующих реакций человека. Спорным представляется другое, а именно то, что проявляющаяся в действиях и фантазиях деструктивность человека является инстинктивной.

В понимании К. Хорни, если человек стремится причинить вред или убить, то делает это потому, что является или чувствует себя отвергнутым, обиженным несправедливым обращением с ним. Подобные реакции могут быть связаны также с тем, что человеку мешают в достижении определенных целей или ему кажется, что кто-то препятствует осуществлению его желаний. Словом, стремление к разрушению происходит в целях защиты, счастья или того, что представляется таковым, т. е. оно реализуется ради жизни, а не ради разрушения. По выражению К. Хорни,

с признанием врожденности влечения к деструктивности З. Фрейд вывернул наизнанку убеждение, что человек разрушает, чтобы жить, в результате чего оказалось, что человек живет для того, чтобы разрушать.

Если придерживаться взглядов З. Фрейда на инстинктивную природу враждебности, агрессивности и деструктивности, то в этом случае следует ожидать, что, пройдя анализ, пациент направит ранее концентрирующуюся на Сверх-Я агрессию во внешний мир, на других людей. В действительности же, подчеркивала К. Хорни, после успешного анализа человек становится менее деструктивным. В конечном счете можно говорить о том, что представление о врожденности деструктивного влечения является не только необоснованным, но и вредным по своим последствиям. Если

457

КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К . ХОРНИ

психоаналитики всерьез воспримут его, то неизбежна путаница по поводу того, что считать деструктивным, а что относится к чему-то конструктивному, связанному с самоутверждением человека. «Если человек деструктивен по своей природе и потому несчастен, что толку бороться за лучшее будущее?» [41, с. 118].

Все эти различия между классическим и конструктивным психоанализом имели не только теоретическое, но практическое значение, имеющее непосредственное отношение к целям и задачам психоаналитической терапии. Большинство ортодоксальных психоаналитиков ориентировались на лечение пациентов, связанное с устранением их невротических симптомов, будь то фобии, навязчивые состояния или иные проявления невротических расстройств. Поэтому для них аналитическая терапия означала прежде всего и главным образом лечение невротических расстройств.

К. Хорни рассматривала подобные расстройства как следствия неверного направления развития личности, когда идеализированное Я отодвигало на задний план реальное Я, подавляло его и фактически подменяло его собой. В таком случае психоаналитическая терапия уже не могла выступать в качестве лечения невротических симптомов, поскольку в конструктивном психоанализе речь шла не о симптомах как таковых, а о структуре личности и о неверном развитии человека. Но как можно лечить неверное направление развития?

В отличие от ряда психоаналитиков, ориентирующихся исключительно на «лечение» пациентов, К. Хорни рассматривала психоаналитическую терапию с точки зрения оказания помощи людям в поисках самих себя и открытия для них новых возможностей работать в направлении своей самореализации. Если цель классического психоанализа заключалась в достижении пациентом «свободы от» невротических симптомов, то подлинную цель психоанализа можно сформулировать, как считала К. Хорни, позитивно, т. е. не только в смысле освобождения личности от внутренних подавлений, но и в плане «свободы для» развития ее потенциальных возможностей.

Психоаналитическая терапия предназначена для действительного, а не иллюзорного разрешения невротических конфликтов. Поскольку для К. Хорни каждый невроз представляет собой расстройство характера, то соответственно данному пониманию задача терапии состоит не в устранении какого-либо симптома, а в анализе всей структуры невротического характера.

Психоаналитическая терапия нацелена прежде всего на обстоятельное исследование всех бессознательных попыток решения (псевдорешения) базального конфликта, которые предпринимались пациентом. Это предполагает раскрытие доминирующих установок, идеализированно-

458

КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ

го образа и экстернализации, осознание невротических наклонностей

ивыявление тех функций, которым они служат, а также тех последствий, к которым они приводят в личности пациента и в его жизни. Кроме того, психоаналитическая терапия предполагает работу с самими невротическими конфликтами, включающую в себя интерпретацию используемых пациентом невероятных сочетаний и компромиссов, а также оказание помощи ему в понимании того, какие механизмы защиты использовались им для затушевывания конфликтов и что можно сделать для того, чтобы преодолеть потребности, влечения и установки, препятствующие его развитию.

Психоаналитик может помочь человеку постепенно преодолеть испытываемые им трудности, чтобы развитие его личности приняло более конструктивное направление. До тех пор пока решающим фактором возникновения неврозов считалось нарушение отношений между людьми, задачей терапии было оказание помощи пациенту в установлении нормальных отношений с окружающими. Однако с признанием определяющего значения внутрипсихических процессов задачи терапии вышли за пределы традиционного лечения. Возможности установления пациентом хороших отношений с людьми оказались лишь частью его самореализации, включающей в себя также способность к творческой деятельности, принятию самостоятельных решений и ответственности как за них, так и за самого себя.

Для К. Хорни целью психоаналитической терапии является переориентация пациента, побуждающая его отказаться от чего-то деструктивного в пользу возможности развития чего-то конструктивного. Она связана

ссамореализацией пациента, не ограничивающейся раскрытием присущих ему талантов и дарований, а предполагающей развитие его потенциальных возможностей как целостного человеческого существа. «Невротику необходимо помочь восстановить себя, осознать свои настоящие чувства и желания, выработать свою собственную систему ценностей

ипостроить свои отношения с другими людьми на основе своих чувств

иубеждений» [42, с. 212].

Цель психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь пациенту пробудить интерес к его реальному Я, освободиться от внутренней несвободы и полностью раскрыться, восстановить свою спонтанность и найти ценности в себе, дать ему мужество быть самим собой и начать жить полнокровной жизнью. В конечном счете конструктивный психоанализ становится специфическим средством, служащим развитию личности. Другое дело, что психоанализ не претендует на то, что благодаря ему человек сможет прийти к какому-то завершенному развитию. Как подчеркнула К. Хорни, жизнь — это борьба и стремление, развитие и рост, а анализ —

459