3.5. Работа с одаренными детьми

3.5.1. Творчество как высшая форма человеческой деятельности

«Я знаю себя как мысль, но я, безусловно, не знаю себя как мозг», - говорил более трехсот лет назад французский философ и ученый Рене Декарт. Знаем ли мы сегодня себя «как мозг» не хуже, чем Декарт знал себя «как мысль»? В новом подходе или, вернее, в новом пути, открывшемся перед учеными, исследующими деятельность мозга, начали проступать сквозь туман фрагменты того знания, о котором говорил Декарт. Эти фрагменты уже складываются в цельную картину, и тесная определенная связь между мозгом и мыслью обнаруживается на всех уровнях - от простейшей реакции до акта творчества. Открытия, сделанные в науках о мозге за последние годы, позволяют нам взглянуть на проблему творчества с новых позиций. О творчестве написано много; его рассматривали в психологии, психиатрии, генетике и других науках, но одна его сторона осталась вне рассмотрения. Это проблема связи между творческой жилкой («Божьим даром») и мозгом как таковым.

«Философский словарь» определяет творчество как создание «качественно новых материальных и духовных ценностей». Новизна - вот что отличает творчество от ремесла, творец не может не быть ремесленником - не может не владеть всеми навыками своего ремесла, ремесленник может и не быть творцом, может и не иметь творческой жилки.

Чтобы творить, надо иметь творческие способности. Проблема творческих способностей рассматривалась нами в работе «Творческие способности и индивидуально-психологические особенности личности будущего специалиста».

Определение творчества говорит нам больше о результатах, чем о мотивах. Что заставляет поэта писать стихи, композитора - сочинять музыку, инженера - создавать новую технику? «Искусству, - говорил Стендаль, - нужны люди меланхоличные и достаточно "несчастные"». У этой идеи во все века находилось немало сторонников. Человека тяготит груз психических конфликтов, точит червь неудовлетворенности, он на грани невроза, но, на его счастье, у него есть творческая жилка, способность превращать все его тяготы в живопись, музыку, стихи. Сами творцы, например, Гете, Бетховен, Брукнер, Малер, говорили о творчестве как об освобождении. Хемингуэю принадлежит знаменитая фраза: «От многого я уже освободился - написал про это»,

В этом, безусловно, есть доля правды. Разве может быть безмятежен и доволен жизнью истинный творец? Творец - это сама неудовлетворенность! В количественном преобладании отрицательных эмоций над положительными современная наука видит глубокий смысл: да, радость от достигнутого вдохновляет на новые дела, но и страдания не бесплодны - у сильных духом они удесятеряют силы.

Но мотивы творчества не могут исчерпываться давлением вытесненных в подсознание конфликтов и стремлением освободиться от них. Хемингуэй не был бы Хемингуэем, если бы не обладал уникальным литературным даром, избытком жизненных сил, трудолюбием, артистичностью, восприимчивостью к урокам европейских мастеров. Кроме «стендалевской доминанты» есть еще очень много мотивов - стремление реализовать свой дар, часто угадываемый очень рано, желание испытать себя во всем (мотив, сильно выраженный у Пушкина), потребность откликнуться на «вечные темы», на запросы того общества, к которому творец ощущает свою принадлежность, на веления времени; есть, наконец, удовлетворение первичной своей любознательности.

Словом, творчество - это самовыражение в самом широком значении этого слова; это процесс, в котором человек выступает как сложное и нерасторжимое единство биологического и социального, где любой порыв - лишь фрагмент в многоцветной картине мотивов и потребностей.