§ 21. Некоторые аспекты методологии информатики

21.1. Предпосылки и история возникновения информатики

Термин «информатика» происходит от французских слов «информация» и «автоматика». Формально так называется наука об автоматической обработке информации. Он используется в России и Восточной Европе. В Западной Европе и США вместо него используют термин «компьютерная наука» (Computer science).

Содержательные определения информатики многочисленные и многообразные. Его можно определить как междисциплинарное направление современной науки и техники, включающее в себя целое семейство дисциплин.

Предпосылками появления информатики как самостоятельной научной дисциплины, а затем и как методологии, послужили три теории, каждая из которых со своей стороны подходит к трактовке понятия «информация»:

• Теория информации (К. Шеннон и др.) – информация как характеристика канала связи.

• Кибернетика (Н. Винер, Мак-Каллок - нейрокибернетика, А. Тьюринг, М. Мински - ИИ) - информация как средство управления системами живой и неживой природы.

• Общая теория систем (Л. фон Берталанфи, А. Рапопорт) – информация как множество системообразующих элементов.

Технологическую реализацию идеям кибернетики обеспечило появление эффективной архитектуры компьютеров (Дж. фон Нейман)

Напомним кратко основные концепции этих теорий.

Теории информации. Здесь были выделены три основных, относительно независимых аспекта информации: синтаксис, семантика и прагматика.

Энтропийная теория (К. Шеннон, 1948). К. Шеннон в работе «Математическая теория связи» использовал теоретико-вероятностный подход. Понятие информации он определял формально через энтропию, содержащуюся в передаваемых сообщениях. За единицу информации Шеннон принял то, что впоследствии назвали «битом». Учет вероятностей символов позволил ему получить более точную формулу для количества информации в реальных сообщениях, примерно вдвое сокращавшую время их передачи.

Шенноном была предложена общая схема системы связи, состоящая из пяти элементов (источника информации, передатчика, канала передачи сигнала, приемника и адресата), сформулированы теоремы о пропускной способности, помехоустойчивости, кодировании и др. Его идеи быстро распространяли свое влияние на самые различные области знаний.

Однако теория информации К. Шеннона не являлась универсальной. Осознание ограниченности теории информации Шеннона привело к возникновению других подходов в её исследовании. Наряду с энтропийным, наиболее употребительными среди них являются: алгоритмический, комбинаторный, структурный, семантический и прагматический. Последние два определяют качественные характеристики информации.

Семантическая концепция информации возникла как попытка измерения смысла сообщений в форме логических высказываний (суждений), являющихся носителями знания и понимаемых человеком. Конкретные варианты:

в концепции И. Бар-Хиллела (США) и Р. Карнапа (Австрия) сообщение понимается как пропозициональная формула (высказывание), а семантическая информация измеряется числом состоянии универсума, при которых эта формула ложна. Это реализация идеи Г. В. Лейбница о том, что логически истинные предложения, верные во всех возможных мирах, не могут нести фактической информации.

А.А. Харкевич предложил измерять ценность информации через изменение вероятности достижения определённой цели, возникающее под воздействием данного сообщения. Семантическая информация сообщения любой природы можно оценивать как степень изменения системы знаний (тезауруса) адресата в результате восприятия данного сообщения.

Прагматическая концепция информации состоит в том, чтобы, опираясь на результаты синтаксической и семантической теорий информации, выявить её ценность (полезность). Она обладает полезностью и ценностью для получателя потому, что может быть использована. В этом случае ее измерение основывается на таких понятиях, как цель, ценность, полезность, эффективность, экономичность и т.д. информации, т.е. те ее качества, которые определяющим образом влияют на поведение самоорганизующихся, самоуправляющихся, целенаправленных кибернетических систем.

Конкретный вариант - бихевиористская модель Акоффа–Майлса.

Индивидуум (получатель) находится в "целеустремленном состоянии", если он стремится к чему-нибудь и имеет альтернативные пути неодинаковой эффективности для достижения цели. Сообщение, переданное получателю, информативно, если оно переводит его в другое «целеустремленное состояние», с другой эффективностью. Прагматическая ценность информации определяется как функция разности этих количеств .

Кибернетика толкует информацию как средство управления системами живой и неживой природы. Поскольку оперативные свойства информации выражаются в процессуальных формах, здесь речь идет о процессах приема, хранения, обработки и передачи информации. С другой стороны, саму кибернетику можно рассматривать как прикладную информатику в смысле информационной технологии создания и использования автоматических или автоматизированных систем управления разной степени сложности. Конечная цель, её идеал в таком случае представляется в форме «искусственного интеллекта».

Кибернетика междисциплинарна, поскольку ее основы заложены целым рядом самых различных наук.

Зарождение кибернетики ознаменовано выходом в свет в 1948 г. книги Н. Винера «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине». Основополагающая идея кибернетики Винера – подобие процессов управления и связи в машинах, живых организмах и обществах. Эти процессы заключаются в приеме, хранении, переработке и передачи информации. Система, принимая информацию, использует ее для выбора оптимального способа поведения, которое может регулироваться лишь с помощью обратной связи. При этом, почти одновременно с Шенноном, Винер разрабатывал статистическую теорию количества информации. Отождествляя информацию с отрицательной энтропией, он характеризовал ее наряду с веществом и энергией как фундаментальное явление природы.

Кибернетика Винера быстро разнообразилась по формам. Общие принципы построения и функционирования управляющих систем, положение о решающей роли информации в таких системах нашли поддержку ученых из разных областей. Ключевой фигурой в расширении сферы исследования кибернетики был американский ученый Уоррен Мак-Каллок. Психиатр по образованию, он сочетал свои знания с нейрофизиологией, математикой и философией. В 1943 г. Мак-Каллок совместно с Уорреном Питсом разработал теорию деятельности головного мозга, ввел понятие формального нейрона. Ее результаты стали началом новой ветви науки – нейрокибернетики.

Ярким лидером кибернетического движения середины ХХ века был английский математик, логик и криптограф Алан Матисон Тьюринг. Еще в 1936 г., преодолевая трудности проблемы неразрешимости в математике, он создал свою формальную модель универсального алгоритма - так называемую «машину Тьюринга». Его работы стимулировали исследования в области ИИ.

Марвин Мински (1927 - ) в настоящее время является профессороминформационных искусстви наук, профессоромэлектроники и электротехникии профессоромвычислительных наук. Нписал книгу «Персептроны» (с Сеймуром Папертом), ставшую фундаментальной работой для последующих разработок в области искусственных нейронных сетей.

Уильям Росс Эшби (1903—1972) — английский психиатр, специалист по кибернетике. Известна его книга «Введение в кибернетику». Ему принадлежит изобретениегомеостата(1948), введение понятиясамоорганизации. Он сформулировал закон необходимого разнообразия, названный его именем.

Гре́гори Бе́йтсон (1904—1980) —британо-американскийантрополог, учёный, исследователь вопросовсоциализации,лингвистики,кибернетики, работы которого затрагивают широкий спектр дисциплин. Считается одним из самых оригинальных мыслителей нашего времени. Бейтсон не отличался любовью к современным академическим стандартам научного стиля, и его работы зачастую были оформлены в виде эссе, а не научных работ (вспомним нарратив, характерный для постмодернизма); в своих трудах он применяет множество метафор, а выбор источников, как правило, можно считать нестандартным — с точки зрения консервативной науки (например, он мог цитировать поэтов прошлого и игнорировать свежие научные исследования). Бейтсон ввел понятие «абдукция» и предложил критерии разума. В области кибернетики сосредоточился на соотношении кибернетики и теории систем сэпистемологией.

Энтони Стаффорд Бир(1926—2002) — британский кибернетик. Первым попытался применить идеи кибернетики к управлению в социальных системах. В1971 годуон был приглашён социалистическим правительствомЧилидля создания единой компьютеризированной системы управления экономикой вреальном времениКиберсинс помощью сетиКибернет(Cybernet). Также была начата разработка так называемого «Всенародного проекта», направленного на получение обратной связи от граждан на действия правительства с учетом закона о требуемом разнообразии. Правительство с помощью технологических достижений (например телевидение) «может сегодня обращаться ко всей массе народа, как если бы оно говорило с каждым гражданином отдельно», а средства общения народа с правительством ограничены. Для устранения этого противоречия предлагались новые средства коммуникации с правительством, а именно специальный прибор, любой обладатель которого мог устанавливать его показание перемещением стрелки по непрерывной шкале между полным удовлетворением и полной неудовлетворенностью

Ее развитие в нашей стране связывают с именами А. И. Берга, П. К. Анохина, С. А. Лебедева, А. А. Ляпунова, В. М. Глушкова, других ученых.

А́ксель Ива́нович Берг (1893—1979) — советский учёный-радиотехник, адмирал, заместитель министра обороны СССР. В 1959 возглавил Совет по научной проблеме «Кибернетика» при АН СССР, т.е. практически добился реабилитации кибернетики в СССР.

Алексе́й Андре́евич Ляпуно́в (1911—1973) — выдающийся советский математик, член-корреспондент АН СССР. Основные труды – по теории множеств, общим вопросам кибернетики, программированию и его теории, машинному переводу и математической лингвистике, кибернетическим вопросам биологии. В 1996 году Алексею Андреевичу была присуждена медаль «Пионер компьютерной техники» («Computer Pioneer») - самая престижная награда Всемирного компьютерного сообщества. На обратной стороне медали надпись: «Компьютерное общество признало Алексея Андреевича Ляпунова основателем советской кибернетики и программирования».

Ви́ктор Миха́йлович Глушко́в (1923- 1982) — выдающийся советский математик и кибернетик. Решил обобщённую пятую проблему Гильберта. Под его руководством в 1966 году была разработана первая персональная ЭВМ «МИР-1» (машина для инженерных расчётов). Также награжден медалью «Computer Pioneer» за разработку числовых автоматов в компьютерной архитектуре.

Программу создания общей теории систем – выдвинул в конце 1940-х годов австрийский биолог Карл Людвиг фон Берталанфи. Основную проблему он усмотрел в парадоксе Аристотеля «целое – больше суммы его частей». Наиболее важным в трудах Берталанфи представляется следующее:

• определение системы «как совокупности элементов, находящихся в определенных отношениях друг к другу и со средой», выделение уровней ее организации и системных свойств (целостность, устойчивость, механизация, рост, конкуренция, финальность и эквифинальность в поведении и др.);

• подразделение всех систем на закрытые и открытые (постоянно обменивающиеся веществом, энергией и информацией со средой). Причем последние им толковались как их общий случай;

• возможность двойственного описания системы: внутреннего и внешнего, представляющих, соответственно, структурный и функциональный аспекты;

• особое внимание к математической формализации общей теории систем.

Важно отметить, что общая теория систем воплощает собой интегративные тенденции всей современной науки. Поэтому ее вклад в информатику существенен. В отличие от кибернетики, которая имеет дело только с системами управления, в ее ведение попадают системы любой природы. Таким образом, она значительно расширяет и предмет информатики.

В поле зрения кибернетики, как было сказано, находятся информационные процессы. Информация в ней играет роль посредника (средства) между управляющей и управляемой системами. В общей теории систем (и системном подходе) она представляется не только в роли посредника (средства), но и в роли объекта. Информация здесь толкуется в смысле множества системообразующих элементов. Как следствие, здесь выделяется особая область реальности – класс информационных систем.

Большой шаг вперед в развитии информатики был сделан с появлением электронных компьютеров и изобретением их эффективной архитектуры Джоном фон Нейманом. Логическая структура ЭВМ нового типа включала в себя пять основных блоков: входное устройство для ввода в машину всей необходимой информации используемой в решении задач; запоминающее устройство; устройство управления, организующее взаимодействие запоминающего устройства с арифметическим; арифметическое устройство, выполняющее все необходимые операции; выходное устройство, сообщающее полученные результаты пользователю. После работ над проектами компьютерных архитектур Нейман приступил к созданию общей логической теории автоматов (искусственных и естественных). В отличие от кибернетики Винера, в ней основное внимание уделяется цифровым вычислительным машинам и дискретной математике.

Таким образом, теоретические предпосылки информатики были разработаны в теории информации, кибернетике, общей теории систем.

В поле зрения кибернетики находятся информационные процессы. Информация в ней играет роль посредника (средства) между управляющей и управляемой системами.

В общей теории систем (и системном подходе) она представляется не только в роли посредника (средства), но и в роли объекта. Информация здесь толкуется в смысле множества системообразующих элементов. Как следствие, здесь выделяется особая область реальности – класс информационных систем.

21.2. Основные концепции и подходы в информатике

Концепция гипертекста В. Буша

Простейшей искусственной формой информационной системы является гипертекст. «Гипертекст» буквально означает «нечто большее чем текст».

В 1945 году американский инженер В. Буш в статье «Как мы могли бы думать» указал на несоответствие способов хранения и обработки информации «внутри» и «вовне» человеческой головы: человеческая память ассоциативна, а каталоги библиотек упорядочены по формальным критериям. Для устранения этого несоответствия он предложил проект электромеханического устройства (названного им «Memex»), в котором информация хранилась бы так же, как в человеческой голове. В 1965 году программист, математик и философ Теодор Нельсон, реализовав идею Буша на ЭВМ, разрешил данное противоречие. Он же ввел в употребление и само слово «гипертекст». Гипертекст в современном его понимании является естественной средой бытия Интернета.

Как информационная система гипертекст отличается от обычного текста и синтаксисом, и семантикой и прагматикой. В синтаксическом аспекте он представляет собой множество относительно небольших фрагментов (кусков) текста, содержащих указания на их связи с другими его фрагментами. В семантическом аспекте – это смысловая сеть «гнезд», обозначающихся как термины и темы. Смысловые связи семантических объектов в таком тезаурусе создают возможность нелинейного перехода от одного фрагмента информации к другому. В прагматическом аспекте гипертекст представляет собой аппарат (средство) свободной обработки информации пользователем. На экране дисплея он сам формирует необходимый ему текст. Таким образом, возникает совершенно новый класс систем самоуправления, где пользователь волен оперировать информацией различными доступными ему методами.

Конструктивная кибернетическая эпистемология Х. фон Фёрстера и В. Турчина

Основоположником этого направления информатики был Х. фон Фёрстер - австрийский физик, математик и кибернетик (1973 год). В проблеме познания он выделил два основных аспекта: кибернетический и эпистемологический.

Кибернетической основой конструктивной эпистемологии Фёрстера является организационная замкнутость нервной системы, а ее принципом - кругообразность, «круговая причинность» знания, а именно:

• если причина находится вне системы, мы имеем дело с бихивиористской схемой «стимул – реакция – стимул». Она характерна для кибернетики первого порядка.

• если причина находится внутри системы, схема ее действия обретает вид: «организм – модель поведения – организм». Она характеризует кибернетику второго порядка. В этом случае речь идет о воздействии системы на саму себя, о ее самозамыкании.

Эпистемологическим ядром такой кибернетической системы является самореферентность познания и ее парадоксы. Иначе говоря, любая эпистемология, любая теория сознания или модель человеческого мозга неизбежно приобретают черты кругообразности в том смысле, что является теорией или моделью о себе самой. Как же тогда конструируются знания? Единственный способ разрешить возникающие противоречия – это представить логическую ситуацию в динамической форме, когда два исключающих друг друга решения постоянно сменяют друг друга по замкнутому циклу.

Фёрстер предлагает конкретную кибернетическую модель того, каким образом живой организм из качественно недифференцированных сигналов внешней среды конструирует мир «внутреннего» знания во всем его разнообразии. Это модель «двойной замкнутости» системы, которая рекурсивно оперирует не только тем, что она «видит», но и самими операторами. При этом, по Фёрстеру, смысл имеет только то, что я сам в состоянии постигнуть, – утверждает он.

Своеобразный вариант конструктивной кибернетической эпистемологии предложил наш бывший соотечественник В.Ф. Турчин (в 1977 году он вынужденно эмигрировал в США). Валентин Федорович Турчин известен как физик и кибернетик, создатель языка Рефал, ряда новых направлений в программировании и информатике, как яркий представитель редкого типа философствующего ученого-естествоиспытателя. Он представил предельно абстрактную модель иерархии познающих систем. С кибернетической точки зрения он описал эволюцию (развитие) жизни на Земле, начиная с химических молекул и заканчивая гипотетическими «человеческими сверхсуществами». Существенной особенностью картины мира Турчина является «человекоразмерность». Человек в ней представлен не только как биологическое существо, но и как личность.

Главная в концепции Турчина - идея метасистемного перехода. Она выражает скачок, возникновение нового системного качества управления при накоплении множества его однородных элементов. Как квант эволюции метасистемный переход является конструктивным и творческим актом.

Очевидно, такого рода идеи относятся уже к теории сложных саморазвивающихся систем.

Синергетический подход в информатике

Понятие «самоорганизация» в синергетике толкуется принципиально иначе, чем в кибернетике второго порядка (как у Ферстера). Если, например, для Фёрстера оно означает «организацию организации», то для Хакена – внутреннюю спонтанную организацию системы.

Хакен впервые показал плодотворность использования синергетического подхода в информатике. Шенноновская информация, по его мнению, никак не связана со смыслом передаваемого сигнала, поскольку она относится к замкнутой системе. Такие системы не могут ни порождать, ни хранить информацию. Синергетику, имеющую дело с открытыми самоорганизующимися системами, можно рассматривать как теорию возникновения новых качеств на макроскопическом уровне, а это возникновение интерпретировать как возникновение смысла (как саморождение смысла).

Хакен считает, что перевод может быть осуществлен не только на качественном (эвристическом), но и на количественном уровне, т.е. на уровне компьютерных алгоритмов. В этой связи высвечивается перспектива совершенно иного решения проблемы искусственного интеллекта. По аналогии с машиной Тьюринга возникает идея синергетического компьютера.

Синергетическое переосмысливание концептуального аппарата информатики, начатое Г. Хакеным, было поддержано многими учеными. Среди достигших определенных успехов в этой области - представитель отечественной науки Д.С. Чернавский. Его идея состоит в следующем.

В традиционной прагматике ценность информации определялась через цель. Однако вопрос о ее возникновении не обсуждался. Считалось, что цель формируется вне объекта, а информация – в нем самом.

Чернавский же считает, что системы, способные генерировать информацию, содержат хаотический перемешивающий слой, который обладает определенными свойствами. Тогда ценность информации по-прежнему определяется в рамках цели, но цель полагается самой развивающейся системой, спонтанно. Способность к целеполаганию Чернавский считает отличительной особенностью всех живых существ.

Сегодняшние взгляды на философские основы информатики

К. Колин. Философия информации и фундаментальные проблемы информатики //«Информационные Ресурсы России» №1, 2010. - http://www.aselibrary.ru/digital_resources/journal/irr/2010/number_1/number_1_5/number_1_51394/)

Проведенные в последние годы в России исследования философских проблем информатики позволили сформулировать некоторые научные положения, которые можно рассматривать в качестве философских основ информатики как фундаментальной науки об информации и процессах информационного взаимодействия в природе и обществе. Очень кратко эти положения могут быть изложены следующим образом.

1. Информация в широком понимании этого термина представляет собой объективное свойство реальности, которое проявляется в неоднородности (асимметрии) распределения материи и энергии в пространстве и времени, в неравномерности протекания всех процессов, происходящих в мире живой и неживой природы, а также в человеческом обществе и сознании.

2. Информация пронизывает все уровни организации материи и энергии в окружающем нас мире, она является первопричиной движения материи и энергии и определяет направление этого движения в пространстве и времени.

3. Информация является решающим фактором эволюции, она определяет направление развития всех эволюционных процессов в природе и обществе.

4. Количество информации является мерой сложности организованных систем любой природы и позволяет получать количественные оценки уровня этой сложности.

5. Информация является многоплановым феноменом реальности, который специфическим образом проявляет себя в различных условиях протекания информационных процессов в разнообразных информационных средах живой и неживой природы: в естественной неживой природе, в технических объектах и системах искусственной природы, созданных человеком, в биологических системах, а также в человеческом обществе и сознании.

6. Можно предположить, что существуют некоторые фундаментальные закономерности проявления информации, которые являются общими для информационных процессов, реализующихся в объектах, процессах или явлениях любой природы. Изучение именно этих закономерностей и должно являться одной из важнейших задач информатики как фундаментальной науки. И в этом заключается ее междисциплинарная роль в системе научного познания.

21.3. Технологизация информатики и ее эпистемологические последствия

Компьютерное моделирование и виртуальная реальность

Одним из основных технологических приемов в информатике является компьютерное моделирование и вычислительный эксперимент. В классической науке материальный эксперимент необходим для того, чтобы подтвердить или опровергнуть следствия из теории. В неклассической науке основная цель вычислительного эксперимента – имитация или моделирование объекта. Моделирование на ЭВМ позволяет на ранних стадиях моделирования представить систему как целостный объект, учесть заранее различные факторы, выбрать оптимальную структуры системы и оптимальный режим работы. Имитационное моделирование на ЭВМ позволяет исследовать сложные внутренние взаимодействия в системе, влияние структурных изменений на ее функционирование, влияние внешних условий. Для этого в модель вносят соответствующие трансформации и наблюдают их воздействие на поведение системы. Такой тип эксперимента используется в инженерной деятельности и проектировании.

Особая группа моделей возникает в компьютерном моделировании. Потребность в таком моделировании обусловливается сложностью некоторых систем. Компьютерное моделирование повышает качество и обоснованность решения исследовательских и проектировочных задач.

Первоначально модель выдается не обязательно в строго формализованном виде, а на содержательном уровне – на языке, близком к естественному. Такую модель называют вербальной. На следующем этапе ее уже представляют в виде математической модели с помощью различных языков программирования. Эвристическая функция таких моделей заключается в ясности, простоте и быстроте исследования, что особенно важно при исследовании динамики процессов.

Однако при работе с моделями человек привыкает к ним и не обращается к их интерпретации на уровне первичной реальности. Фактически он имеет дело только с вторичной реальностью, представляющую собой набор цифр, знаков, формул, схем, т. е. «идеальных сущностей». Изображения на экране монитора, являющиеся такой реальностью, не отличаются от мифа, научной теории или показаний каких-либо других приборов. Эта вторичная реальность виртуальна, но она может вызывать реальные эффекты.

В расхождении первичной и вторичной (виртуальной) реальности заключается эпистемологическая проблема.

Впрочем, проблема замещения первичной реальности ее образом (моделью) известна со времен античности, когда вместо реальности, данной нам в ощущениях, восприятиях и повседневном социальном опыте мы имеем так называемую картину мира (мифологическую, религиозную, научную и пр.). Однако технологическое качество иллюзии в компьютерную эпоху несоизмеримо велико по сравнению со всеми предшествующими.

Поэтому виртуальная реальность становится не только средством исследования реального мира, но и его подмены. Вследствие этого виртуальную реальность можно определить как модельное отображение действительной реальности с помощью технических средств, создающее иллюзию этой реальности. Современные технологии дают виртуальной реальности субстанциональность, заставляют принимать ее как первичную.

Новые грани виртуальной реальности возникают с появлением глобальной сети Интернет. Виртуальная реальность проникает сегодня не только в сферу профессиональной деятельности, но и в повседневную жизнь. С появлением интеллектуальных приборов открываются новые возможности управления и пользования ими, но одновременно возрастает и зависимость от этой виртуальной реальности. Человек становится беспомощным, если окружающая его виртуальная реальность исчезает, и он остается один на один с первичной реальностью, которая не поддается управлению. Для служащих сложных сервисных объектов (например, аэропорта) виртуальная реальность становится первичной, теряется связь между результатами работы компьютерных систем и реальными процессами. Новые информационные технологии, с одной стороны, открывают невиданные ранее возможности для развития интеллектуальной деятельности, коренным образом меняют окружающий человека мир, а с другой – создают новые проблемы и риски, среди которых одна из важнейших – обеспечение информационной безопасности.

Информационно-коммуникативная реальность

Информационные технологии начинают играть важную роль в социальной коммуникации. В концепции немецкого социолога Н. Лумана коммуникация представляет собой социальный процесс, тесно связанный с самореференцией и синтезом трех типов селекции – информации, сообщения, передаваемого этой информацией, и понимания или непонимания этих сообщений и информации. Информационные технологии создают оптимальные условия для развития социальных структур, не подменяя существующее общество новым отдельным от него киберпространством.

Интернет – это современная социотехническая система, основу которой составляют локальные сети, объединяющие компьютеры и различные технические устройства, различные базы данных и пользователей. Первые компьютерные сети появились в США в конце 1960-х гг. В настоящее время Интернет является «всемирной паутиной». В ее основе находятся все имеющиеся источники информации и специальные программы перехода с сайта на сайт, доступные для любого пользователя.

Сегодня Интернет рассматривается не просто как техническое средство, используемое в различных целях, но как особая онтологическая реальность – киберпространство. Киберпространство - это некий виртуальный мир, представленный в сознании людей и заполненный хранилищами информации, разного рода презентациями. Он раскрывается по частям, причем начиная с любого места, и постоянно изменяется. Киберпространство метафорически представляют в виде гиперсети, что связано с представлением о социальных структурах, где есть общий доступ, оперативность и т. п., или в виде гипертекста, т.е. в виде вербальной структуры, включающей аудио- и видеофрагменты.

Что же изменилось в социальной коммуникации с появлением Интернета, социальных сетей и др. феноменов?

1. Поскольку киберпространство является социотехнической системой, в нем представлены и люди. Но, так как оно виртуально, то и человек в нем виртуален. В киберпространстве можно очутиться там, где тебя на самом деле нет, принять участие в коммуникации, т.е. в нем можно «жить».

В киберпространстве легче выразить то, что при личном общении невозможно или очень трудно психологически высказать, здесь можно сохранить анонимность, можно исправить то, что в реальной жизни непоправимо.

В чем здесь опасность? Виртуальный мир киберпространства можно сравнить со сновидением, из которого можно вернуться. Древние люди не различали области реальности и области сновидений. Эта же проблема может возникнуть и у человека, погрузившегося в киберпространство, когда он может потерять чувство реальности.

2. С одной стороны, Интернет предоставляет каждому огромный выбор информационных продуктов, причём в соответствии с запросами. Это свидетельствует об определенной демократизации. С другой стороны, часть общества по ряду причин может быть лишена такого доступа. Тогда она исключается из общественного функционирования и развития.

3. Посредством Интернет происходит унификация массового сознания, т. к. информация подается в одном и том же виде (новости, реклама, стиль жизни). Здесь специально распространяется и дезинформация. Таким образом, изменяется сама культура мышления и общения людей, упрощается применение социальных технологий.

4. Все это не умаляет возможностей сети Интернет. Перспективными направлениями в его развитии являются информационные технологии в сфере обучения и науки. Интернет позволяет создать информационно-коммуникативную среду для научного сообщества, обеспечить обмен знаниями, облегчить международное взаимодействие.

Кибернетическая и информационная эпистемология

Это – проблема представления знаний в компьютере, которая подробно рассматривалась в курсе ПЗвИС.

Проблема искусственного интеллекта и ее эволюция

Понятие «искусственный интеллект» – это обозначение области комплексного научно-технического исследования проблем автоматизации интеллектуальной деятельности с целью расширения ее возможностей на основе компьютерной поддержки и освобождение человека от решения рутинных задач. К нему относятся: автоматизация принятия решений, разработка диалоговых систем, машинный перевод, автоматизация исследования, создание самообучающихся и экспертных систем, распознавание объектов, разработка роботов и др.

Основа для создания обучающихся автоматов и вычислительных комплексов – перенос принципа самоорганизации живых систем на сложные технические системы. Системы с искусственным интеллектом создаются на основе моделирования информационных процессов и психологических механизмов работы мозга, анализа нейронных сетей, способов представления знаний и т.п.

Интенсивная разработка проблем в этой области происходила в 1970-е гг. Тогда работы в данном направлении еще не имели твердого научного фундамента. Сегодня же они демонстрируют солидный теоретический базис и множество прикладных результатов в различных областях.

Основная цель исследований в области искусственного интеллекта не замена человека машиной, а имитация человеческой мыслительной деятельности для передачи компьютеру рутинной работы с помощью формализации и алгоритмизации ее фрагментов, при этом человеку остается решение действительно творческих задач. В этой связи возникает множество философских проблем, связанных с исследованием человеческой мыслительной деятельности. Сейчас становится понятным, что не вся человеческая мыслительная деятельность доступна формализации, в этой связи суть искусственного интеллекта состоит в усилении интеллектуальной деятельности человека с помощью вычислительных машин.

Исследования в области искусственного интеллекта представляют собой одно из важнейших направлений информатики. В них можно выделить две области исследований:

1) моделирование работы человеческого мозга и его психических функций для воспроизведения их в новых вычислительных устройствах.

2) развитие компьютеров и программного обеспечения для поддержки отдельных творческих процессов.

Это дало многочисленные прикладные результаты: имитация творческой деятельности, машинное распознавание текста, разработка вопросно-ответных систем на естественном языке, достижения в робототехнике.

21.4. Концепции информационного общества

Развитие информатизации свидетельствует о грядущем происхождении качественно нового, «информационного общества». Имеются его различные концепции.

1. Информационное общество определяется как общество информационной экономики. При этом выделяют два аспекта: «производственный», когда информационный сектор становится ведущим сектором экономики в современном обществе; «профессиональный», в котором подчеркивается профессиональная дифференциация производителей и потребителей информации, к традиционным добавляются новые виды работ.

2. Информационное общество определяется как постиндустриальное общество (американский социолог Д. Белл). Для промышленного (индустриального) общества считаются главными производство товаров с помощью машин и частная собственность. Для информационного общества – производство и использование информации с помощью интеллектуальных технологий. Это повышает значение теоретического знания и науки, которые общезначимы.

3. Информационное общество определяется как общество знания. При этом акцент делается на росте знания вообще (любого, а не только научного), социальных процессах его распределения и воспроизведения. Причем особое значение приобретает не само знание, но его недостаток. Знание, с одной стороны, рационализирует взаимоотношение человека с природой, человека с человеком, с другой стороны, порождает потребность во все новом и новом знании, чтобы преодолеть возникшие неопределенности.

4. Информационное общество иногда трактуется как конец массового производства. Массовое производство предполагает стандартизацию товаров на крупных промышленных предприятиях. Информационные технологии создают возможности для индивидуализации продуктов.

До сих пор не создано единой теории информационного общества, можно сказать, что в этих концепциях выделяются разные аспекты будущего информационного общества. Однако уже сейчас ясно, что новое общество вносит существенные перемены в социальную структуру и создает новый способ производства. В новом обществе информация и знания представляются как главные ценности, создается механизм их непосредственного применения в производстве.

Термин «информационное общество» часто используется политиками. Поэтому он имеет и политический смысл. В этом плане «информационное общество» представляет собой определенную модель будущего. Вопрос, по какому сценарию – демократическому или тоталитарному – будет развиваться общество, вызывает дискуссии.

Однако акцент на технологической стороне информационного общества односторонний. Важно иметь в виду и собственно социальную его структуру, которая также качественно изменяется. Социальные системы возникают благодаря коммуникациям (Луман). Коммуникации связаны с сознанием и осуществляются благодаря языку как средству общения. Луман отмечает прогресс в развитии средств коммуникации – на смену устному и письменному языку приходят специальные и компьютерные языки. Благодаря этому сформировалась гигантская коммуникативная сеть – Интернет. Современное общество – это закрытая коммуникативная система, но она самореферентна и способна к саморазвитию по типу самоорганизующихся систем. Таким образом, компьютерные и коммуникационные системы создают оптимальные условия для совершенствования социальных коммуникаций, общества.

Выводы

Обобщая сказанное относительно становления информатики как междисциплинарного направления во второй половине ХХ века, можно констатировать следующее. Возникновение и развитие этой науки обусловливалось совершенствованием методологии. Семиотический подход позволил исследовать информацию в знаковой форме. Таким образом, определились ее синтаксический, семантический и прагматический аспекты. Причем изучение синтаксиса информации изначально осуществлялось с помощью математики. Кибернетический подход к многообразным естественным и искусственным системам управления позволил исследовать информационные процессы. Системный подход стал основой анализа организации и функционирования закрытых и открытых информационных систем. Существенным достижением синергетического подхода оказывается переход к исследованию сверхсложных саморазвивающихся информационных систем. К ним относятся: нейросистема головного мозга человека и ее модели в форме искусственного интеллекта (Г. Хакен), информационно-коммуникативные системы (Н. Луман), информационное общество в целом.

Таким образом, роль информатики в обществе – многогранная:

• предметная область науки;

• инструментарий научного познания - IT за последние 50 лет очень сильно изменили науку как таковую (мат. модели);

• база формирования информационного общества;

§ 22. О СОВРЕМЕННОЙ МЕТОДОЛОГИИ НАУКИ

Формально – все осталось по Декарту

Фактически – терминология, некоторые новые методы

Современная методология - наиболее стойкая и сопротивляющаяся изменениям сфера. Независимо от того, насколько осознают данную ситуацию сами методологи, в целом вся теоретико-концептуальная конструкция методологии базируется на принятии научного знания как принципиально интерсубъективного и деперсонифицированного. Те методы, которые она изучает и обобщает, рассчитаны на фиксацию данного без примесей субъективных наслоений. В современной методологии наиболее сильна абстракция (отвлечение) или демаркация (разграничение) от индивидуальных, психологических, коллективистских или исторических и культурных условий. Можно сказать, что сфера методологии - это та достаточно устойчивая среда, в которой арсенал средств, методов, принципов и ориентаций имеется в наличии, готов к применению, а не изготовляется для каждого случая отдельно. Поэтому можно встретиться с определением методологии, которое отождествляет ее с предельной рационализацией мировоззрения.

Многоуровневость методологии (о чем речь шла выше), как и сама необходимость ее развития, связана с тем, что в настоящее время исследователь, как правило, сталкивается с исключительно сложными познавательными конструкциями и ситуациями. Поэтому с очевидностью просматривается тенденция усиления методологических изысканий внутри самой науки.

На этом основании выделяют внутрифилософскую и собственно профессиональную методологии, а период обособления методологии и приобретения ею самостоятельного статуса датируют 50-60-ми гг. XX столетия. Выделение методологии из проблемного поля философии в самостоятельную сферу объясняется тем, что если философия по существу своему обращена к решению экзистенциальных проблем и дилемм, то цель профессиональной методологии - "создание условий для развития любой деятельности: научной, инженерной, художественной, методологической и т.д.".

Самостоятельный статус методологии объясняется еще и тем обстоятельством, что она включает в себя моделирующую мир онтологию. Поэтому на методологию возлагается задача изучить образцы всех видов, типов, форм, способов и стилей мышления. А на основании этого она становится реальным подспорьем в решении экзистенциальных вопросов. В. М. Розин специально оговаривает, какого рода проблемы будет призвана решать современная методология:

¦ проблему преодоления натурализма философского и методологического мышления;

¦ проблему реальности;

¦ проблему выработки нового понимания и отношения к символическим системам и реалиям;

¦ проблему антропологического и психологического горизонтов;

¦ проблему высшего мира Космоса, Культуры, Реальности, т.е. того целого, которое едино для всех людей.

Концептуализация современной методологии с новой силой доказывает, что за ней закреплена функция определения стратегии научного познания. Первый постулат в выработке подобной стратегии может носить название "против подмены методов". Уже достаточно тривиальным для современной методологии является суждение, что исследование предмета требует "своих", адекватных его природе методов. Сочетание предмета и метода, их органичность выделяется методологией как одно из самых необходимых условий успеха научного исследования. Если предположить противную ситуацию, когда дисциплины пытаются изучить свой предмет с использованием неадекватных ему методов исследования, то сразу станет понятной правомерность данного методологического постулата. Подмена методов может обречь исследование на провал или облечь его в одежды антинауки, чему особенно способствуют приемы аналогии, редуцирования, связанные с переносом особенностей и характеристик одной предметной сферы на другую, либо принципиальное их упрощение.

Когда проблемы не могут быть разрешены старыми методами или изучаемый объект обладает такой природой, к которой старые методы неприменимы, тогда условием решения задачи становится создание новых средств и методов. Методы в исследовании являются одновременно и предпосылкой, и продуктом, и залогом успеха, оставаясь непременным и необходимым орудием анализа.

Налицо попытки разработать теории, суммирующие типичные методологические достижения или просчеты, например, теории ошибок, измерений, выбора гипотез, планирования эксперимента, многофакторного анализа. Все эти теории базируются в основном на статистических закономерностях и свидетельствуют о концептуализации современной методологии, которая не удовлетворяется только эмпирическим исследованием и применением многообразных методов, а пытается создать порождающую модель инноваций и сопутствующих им процессов.

Для методологии характерно изучение не только методов, но и прочих средств, обеспечивающих исследование, к которым можно отнести принципы, регулятивы, ориентации, а также категории и понятия. Весьма актуально на современном этапе развития науки, который именуют постнеклассическим, выделение ориентаций как специфических средств методологического освоения действительности в условиях неравновесного, нестабильного мира, когда о жестких нормативах и детерминациях вряд ли правомерно вести речь.

Весомым компонентом современного методологического исследования являются средства познания, в которых находит свое материальное воплощение специфика методов отдельных наук: ускорители частиц в микрофизике, различные датчики, фиксирующие работу органов, - в медицине и т.п.

Понятия "куматоид", "case studies", "абдукция" кажутся чуждыми слуху, воспитанному на звучании привычных методологических языковых конструктов. Вместе с тем именно они указывают на то, что отличительная особенность современного этапа развития методологии заключена во введении принципиально новых понятийных образований, которые часто уходят своим происхождением в сферу конкретных (частных) наук. К таким понятиям можно отнести весьма популярные ныне синергетические понятия бифуркации, флуктуации, диссипации, аттрактора, а также инновационное понятие куматоида (греч. - волна). Означая определенного рода плавающий объект, он отражает системное качество объектов и характеризуется тем, что может появляться, образовываться, а может исчезать, распадаться. Он не репрезентирует всех своих элементов одновременно, а как бы представляет их своеобразным "чувственно-сверхчувственным" образом. Скажем, такой системный объект, как русский народ, не может быть представим и локализован в определенном пространственно-временном участке. Невозможно, иными словами, собрать всех представителей русского народа с тем, чтобы объект был целостно представлен. И вместе с тем этот объект не фиктивен, а реален, наблюдаем и изучаем. Он во многом определяет направление всего цивилизационно-исторического процесса в целом.

Другой наиболее простой и легкодоступный пример - студенческая группа. Она представляет собой некий плавающий объект, то исчезающий, то появляющийся, который обнаруживает себя не во всех системах взаимодействий. Так, после окончания учебных занятий группы как целостного объекта уже нет, тогда как в определенных, институционально запрограммированных ситуациях (номер группы, количество студентов, структура, общие характеристики) она как объект обнаруживается и самоидентифицируется. Кроме того, такой куматоид поддерживается и внеинституционально, подпитываемый многообразными импульсами: дружбой, соперничеством и прочими отношениями между членами группы.

Особенность куматоида в том, что он не только безразличен к пространственно-временной локализации, но и не привязан жестко к самому субстрату - материалу, его составляющему. Его качества системные, а следовательно, зависят от входящих в него элементов, от их присутствия либо отсутствия и в особенности от траектории их развития или поведения. Куматоид нельзя однозначно идентифицировать с одним определенным качеством или же с набором подобных качеств, вещественным образом закрепленных. Вся социальная жизнь сплошь наводнена этакими плавающими объектами - куматоидами. Еще одной характеристикой куматоида следует признать определенную предикативность его функционирования, например: быть народом, быть учителем, быть той или иной социальной группой. От куматоида даже с учетом его динамики ожидается некое воспроизведение наиболее типических характериологических особенностей и образцов поведения.

Другой принципиальной новацией в современной методологии является ведение исследований по типу "case studies" - ситуационных исследований. Последние опираются на методологию междисциплинарных исследований, но предполагают изучение индивидуальных субъектов, локальных групповых мировоззрений и ситуаций. Термин "case studies" отражает наличие прецедента, т.е. такого индивидуализированного объекта, который находится под наблюдением и не вписывается в устоявшиеся каноны объяснения. Считается, что сама идея ситуационной методологии восходит к идиографическому методу баденской школы неокантианства. "Нам придется принять во внимание ситуационную детерминацию в качестве неотъемлемого фактора познания - подобно тому, как мы должны будем принять теорию реляционизма и теорию меняющегося базиса мышления, мы должны отвергнуть представление о существовании "сферы истины в себе" как вредную и недоказуемую гипотезу".

Различают два типа ситуационных исследований: текстуальные и полевые. В обоих придается первостепенное значение локальной детерминации. Последняя конкретизируется понятием "внутренней социальности" и понимается как замкнутая система неявных предпосылок знания, складывающихся под влиянием специфических для данной группы и ситуации форм деятельности и общения, как "концептуальный каркас" и социокультурный контекст, определяющий значение и смысл отдельных слов и поступков. Преимущества ситуационных исследований состоят в том, что в них содержание системы знания раскрывается в контексте конечного набора условий, конкретных и особых форм жизненных ситуаций, приоткрывая тем самым завесу над тайнами реального познавательного процесса.

Современная методология сознает ограниченную универсальность своих традиционных методов. Так, гипотетико-дедуктизный метод подвергается критике на том основании, что начинает с готовых гипотез и проскакивает фазу "заключения к наилучшему объяснению фактов". Последняя названа абдукцией, что означает умозаключение от эмпирических фактов к объясняющей их гипотезе [2]. Такого рода умозаключения широко используются в быту и на практике. Не замечая того, каждый человек при поиске объяснений обращается к абдукции. Врач по симптомам болезни ищет ее причину, детектив по оставшимся следам преступления ищет преступника. Таким же образом и ученый, пытаясь отыскать наиболее удачное объяснение происходящему, пользуется методом абдукции. И хотя термин не имеет такой популярности и признанности, как индукция и дедукция, значимость отражаемой им процедуры в построении новой и эффективной методологической стратегии весьма существенна.

Принципиальному переосмыслению подвергается и эксперимент, который считается наиболее характерной чертой классической науки, но не может быть применен в языкознании, истории, астрономии - по этическим соображениям - в медицине. Часто говорят о мысленном эксперименте как проекте некоторой деятельности, основанной на теоретической концепции. Он предполагает работу с некоторыми идеальными конструктами, а следовательно, он уже не столько приписан к ведомству эмпирического, сколько являет собой средство теоретического уровня движения мысли. В современную методологию вводится понятие "нестрогое мышление", которое обнаруживает возможность эвристического использования всех доселе заявивших о себе способов освоения материала. Оно открывает возможность "мозгового штурма", где объект будет подвергнут мыслительному препарированию с целью получения панорамного знания о нем и панорамного видения результатов его функционирования.

Поскольку современная научная теория наряду с аксиоматическим базисом и логикой использует также и интуицию, то методология реагирует на это признанием роли интуитивного суждения. Тем самым сокращается разрыв между гуманитарными и естественными науками. Достижения же компьютерной революции, в которых ученый во все более возрастающей степени освобождается от рутинных формально-логических операций и передает их машине, позволяет открыть новые возможности для творчества. Благодаря этому происходит расширение поля исследуемых объектов и процессов, нестандартных решений и нетрадиционных подходов.

Выделяется несколько сущностных черт, характеризующих "методологические новации":

¦ во-первых, это усиление роли междисциплинарного комплекса программ в изучении объектов;

¦ во-вторых, укрепление парадигмы целостности и интегративности, осознание необходимости глобального всестороннего взгляда на мир;

¦ в-третьих, широкое внедрение идей и методов синергетики, стихийно-спонтанного структурогенеза;

¦ в-четвертых, выдвижение на передовые позиции нового понятийного и категориального аппарата, отображающего постнеклассическую стадию эволюции научной картины мира, его нестабильность, неопределенность и хаосомность;

¦ в-пятых, внедрение в научное исследование темпорального фактора и многоальтернативной, ветвящейся графики прогностики;

¦ в-шестых, изменение содержания категорий "объективности" и "субъективности", сближение методов естественных и социальных наук;

¦ в-седьмых, усиление значения нетрадиционных средств и методов исследования, граничащих со сферой внерационального постижения действительности.

Не все перечисленные определения могут претендовать на роль индикаторов "методологических новаций". Не все их них свободны от внутренней противоречивости самой формулировки. Однако уже сама фиксация факта "методологической новаторики" весьма и весьма значима. При ее характеристике в глаза бросается практическая потребность в методологическом обеспечений, которую испытывают не только ученые, но и практические работники, специалисты-профессионалы всех типов. Сегодня все чаще говорят об уровне методологической культуры общества. Лица, принимающие решения, не хотят действовать путем проб и ошибок, а предпочитают методологическое обеспечение предполагаемого результата и выявление спектра способов его достижения. К способам получения этого результата, хотя он и находится в области прогноза и предписания, тем не менее предъявляют требования научной обоснованности. Методологическая культура репрезентируется методологическим сознанием ученого и превращается в фактор его деятельности, органично вплетается в познавательный процесс, усиливает его методологическую вооруженность и эффективность.

Принципиально инновационным оказывается стремление современной методологии к осознанию постаналитического способа мышления. С одной стороны, оно связано со стремлением к историко-критической реконструкции теории (и здесь перекрываются сразу три сферы анализа: сфера исторического, критического и теоретического). С другой - оно предполагает учет отношений, а быть может, и зависимости теории и политики. Постаналитическое мышление не ограничивается блужданием в лабиринте лингвистического анализа. Его интересы простираются от эстетики до философии истории и политики. Постаналитизм решительно отказывается от ограничений аналитической философии, связанных с ее принципиальной склонностью к формализованным структурам и игнорированием историко-литературных форм образованности "континентальной мысли". Постаналитизм словно заглядывает за аналитический горизонт и в наборе новых референтов видит все многообразие современной действительности и тех отношений, которые просятся быть распознанными, став объектом исследования методологической мысли. Это претензия на некий синтез дисциплинарного и гуманистического словарей, на укоренение эпистемологии в социальной онтологии.

Взгляд на современную методологию будет неполон, если не обратить внимания на существование своего рода "методологических барьеров". И когда утвердившаяся научная парадигма сниспосылает всем научным сообществам стереотипизированные стандарты и образцы исследования, в этом можно различить следы методологической экспансии. Существует множество примеров того, как ученые переступают "методологические барьеры". Так, конвенциализм А. Пуанкаре прямо подсказывает рецепт, состоящий в принятии конвенций - соглашений между учеными. Им надо просто договориться, другое дело, что этот процесс не так прост и легок, как кажется. Наиболее типичны для ученого мира именно споры, полемика, столкновения противоположных точек зрения и позиций.

К методологическим барьерам относится и существующий механизм методологической инерции, когда переход на использование новой методологической стратегии оказывается довольно болезненной для исследователя процедурой. Например, вытеснение детерминизма индетерминизмом, необходимости - вероятностью, прогнозируемости - непредсказуемостью, диалектического материализма - синергетикой и т.д. и по сей день неоднозначно оценивается различными представителями научного сообщества. Здесь возникает дополнительная проблема относительно того, может ли ученый сознательно преодолевать предрасположенность к определенному методу или методам познания, насколько инвариантен его стиль и способ мышления при решении познавательных задач.

Множественность методологий обнажает проблему единства методологических сценариев в рамках той или иной методологической стратегии, в отличие от поставленной в рамках философии науки проблемы единства научного знания. Методологи могут быть заняты уточнением понятийного аппарата и методов, а также эмпирического содержания уже установленных теоретических конструкций, могут погрузиться в разработку приложения конкретных методологических схем к тем или иным ситуациям, могут анализировать логику известных общих решений. Все это говорит о пестроте методологических устремлений. Приоритетным для переднего края современной методологии является принятие теоретико-вероятностного стиля мышления, в контексте которого мышление, не признающее идею случайности и альтернативности, является примитивным.

Для современной методологии, как и в прежние времена, весьма остра проблема экспликации эмпирического и теоретического. Развитие научного познания показало, что изменения в теоретическом аппарате могут совершаться и без непосредственной стимуляции со стороны эмпирии. Более того, теории могут стимулировать эмпирические исследования, подсказывать им, где искать, что наблюдать и фиксировать. Это в свою очередь показывает, что не всегда эмпирический уровень исследования обладает безусловной первичностью, иначе говоря, его первичность и базисность не является необходимым и обязательным признаком развития научного знания.

Но вопрос о том, можно ли свести теоретический и эмпирический уровни познания к соотношению чувственного и рационального, тоже не решается однозначно положительно. И как бы такое сведение ни было заманчивым своей простотой и элементарностью, размышляющий читатель, скорее всего склонится в пользу "нельзя". Теоретический уровень нельзя свести только к рациональному способу миропостижения, точно так же, как нельзя свести эмпирический уровень только к чувственному, потому что на обоих уровнях познания присутствуют и мышление, и чувства. Взаимодействие, единство чувственного и рационального имеет место на обоих уровнях познания с различной мерой преобладания. Описание данных восприятия, фиксация результатов наблюдения, т.е. все то, что относится к эмпирическому уровню, нельзя представить как чисто чувственную деятельность. Оно нуждается в определенном теоретически нагруженном языке, в конкретных категориях, понятиях и принципах. Получение результатов на теоретическом уровне не есть прерогатива сугубо рациональной сферы. Восприятие чертежей, графиков, схем предполагает чувственную деятельность; особо значимыми оказываются процессы воображения. Поэтому подмена категорий теоретическое - мыслительное (рациональное), эмпирическое - чувственное (сенситивное) неправомерно. (Подробно об этом речь шла в гл. IV).

Привлекающий определенной ясностью в решении проблемы различения методологии гуманитарного и естественнонаучного знания оказывается подход, предложенный Г. X. фон Вригтом. Используя существующие традиции в философии науки - аристотелевскую и галилеевскую, - он предлагает первую связать с телеономией, а вторую - с каузальностью. Причем телеономия и телеономическое создает эффект понимания, каузальность и каузальное - эффект объяснения. Особенно важно то, что телеономическое связывается с гуманитарными науками, а каузальное - с естественными. И в том и в другом случае имеет место номос - закон, но номические (установленные законом) отношения проявляются по-разному. Каузальное объяснение обычно указывает на прошлое: "Это произошло, потому что (раньше) произошло то", - типическая языковая конструкция таких объяснений. Таким образом, в них предполагается номическая связь между причинным фактором и фактором-следствием. В простейшем случае это отношение достаточной обусловленности.

Телеологические объяснения указывают на будущее: "Это случилось для того, чтобы произошло то". В отличие от каузального объяснения допущение номической связи включено в телеологическое объяснение более сложным образом, так сказать, косвенно. Например, утверждая, что "он бежит для того, чтобы успеть на поезд", я тем самым указываю, что этот человек считает при данных обстоятельствах необходимым и, может быть, достаточным бежать, если он хочет попасть на станцию до отхода поезда. Его убеждение может оказаться ошибочным. Независимо от этого мое объяснение его действия может быть правильным.

Телеологические рассуждения всегда были связаны с признанием цели - "того, ради чего" (по определению Аристотеля). Следовательно, телеономность методологии гуманитарного знания имеет в виду цель и направленность отражательного процесса, его какую-то финальную конструкцию, а не просто факт регистрации происходящего. Исходя из предложенного подхода, даже если признать, что история не имеет цели, ее отражение с намерением постижения ей эту цель предписывает. Оно постоянно пытается ответить на вопрос "Для чего?" Поэтому можно сделать вывод, что методология гуманитарного познания человекосоразмерна, она строится с расчетом включения в себя целей и смыслов человеческой деятельности. Человек, с его желаниями, стремлениями и "свободной волей", становится необходимым и направляющим компонентом методологии научного познания. Ведь не зря конечная причина - causa finalis - бытия была всегда соединена с целью.

147