Ю.Я. Перепёлкин - История Древнего Египта

Глава 8. Новейшее царство

другую, и составляли подобие владетельного рода, принимали царские наименова­ ния, вели летосчисление по годам своего правления и даже изображали себя на храмовых стенах служащими наподобие фараонов своим богам, действительную власть в их княжестве Нии (Нэ) делили, вероятно, между собою наследственный князь города и «распорядитель дома великий» (т. е. главноуправляющий хозяй­ ством) «жены» Амуну (Амуна).

Этот «распорядитель» мог быть тоже потомственным. Так, самый последний

«распорядитель дома великий» Шушинк (Шешонк) был сыном «распорядите­ ля дома великого» Па-да-нэита (Пе-те-нэйта). Заметим, что этот Шушинк

(Шешонк) дерзновенно выступал на храмовых изображениях следом за своей гос­ пожой, правда, крошечного по сравнению с нею роста. «Распорядитель дома ве­ ликий» при Нит-акри (Нит-окре) «Аби» величал себя также «распорядителем

дома великим» Амуну (Амуна), «распорядителем Верхнего Египта» и «распоря­ дителем» различных верхнеегипетских жречеств. «Аби» был, вероятно, тоже на­

следственным управляющим у «жены божьей» Амуну (Амуна), так как отец санов­ ника, ее же служащий (по имени Херреснет) может быть тождественным с одно­ именным «распорядителем дома великим». Этот последний тоже состоял «рас­ порядителем Верхнего Египта», а кроме того еще «властителем чужих стран

(иноплеменных наемных воинов?) в Уиси (Висе, Фивах греков)».

Не надо, однако, и преувеличивать рыхлость возрожденного царства. Уже вскоре по его восстановлении фараон Псаммэчик (Псамметих) I не менее семи раз переводил своего надежного сановника («Неснешмета») с одного княжения на другое, распоряжался ими, очевидно, довольно-таки свободно. Сановник пере­ бывал князем в ряде второстепенных городов и в низовых местностях (был, в ча­ стности, «князем великим Запада», как в свое время Таф-нахти (Теф-нашт) и под конец княжил даже в таких значительных областных городах, как Анхаб (Эль-Каб) и Абту (Эдфу) в южном Египте. А что касается владений «жены» Амуну (Амуна), то как ни сильны были местные князья и великие домоправите­ ли в Нии (Нэ) (и те и другие бывали одновременно жрецами Амуну (Амуна)), но все-таки во главе княжества стояли дочери фараонов, из которых одна, Анх- нас-наф-аб-ри (Анх-нес-нефр-аб-рэ), некоторое время, в бытность свою наслед­ ницей «жены божьей» Амуну (Амуна), состояла также его верховным жрецом.

Откуда же черпали цари «возрожденного» Египта ту силу, которая позволя­ ла им, плохо ли, хорошо ли, но все же как-то справляться с местными князьями и своенравной ливийской военной вольницей? Одних иноземных наемников было для того явно недостаточно. Цари должны были иметь какую-то твердую опору в самой стране, притом мощную в хозяйственном смысле. Мы уже видели, что в годы воссоединения страны ею могли быть богатые позднеегипетские храмы, и вполне правдоподобно, что они оставались ею и дальше.

431

Ю. Я. Перепелкин. История Древнего Египта

Что представляли храмы и жречество при XXVI царском доме? Земельная собственность храмов должна была быть огромной. Она бывала расположена не только поблизости от них, но и в отдаленных частях страны. А двор все продол­ жал увеличивать храмовые владения. Сохранилось известие и о своевольном за­ хвате второстепенным храмом государственной земли (свыше 1 кв. км); правда, земля была затем отобрана обратно. Храмы владели своими населенными дерев­ нями, но вместе с тем сдавали в наем, по-видимому, немалое количество земли. Храмовую землю могли передавать по наследству, дарить, отдавать в надел, даже продавать друг другу, отчего она не переставала быть храмовою собственностью. Засвидетельствованы храмовые садоводство, скотоводство, птицеводство. Храмо­ вые склады содержали запасы зерна, вина, мёда, масла. Храмы располагали раз­ личными мастерскими. Помимо рабов и рабынь, в них, возможно, работали и дру­ гие люди. Для изготовления одних только одежд кумирам даже у второстепенно­ го храма имелись свои ткачи, служанки (рабыни?) и прачешники. Мелкие жре­ цы охотно брали на себя службу по состоятельным покойникам, получая за нее от родственников умерших особо для того выделенные земельные участки и, по меньшей мере иногда, еще рабов. Несмотря на то, что храмы располагали соб­ ственной богатой движимостью и недвижимостью, государство еще поставляло им скот, птицу, зерно, дрова и т. п. и делало крупные взносы серебром. Правда, не все храмы были свободны от уплаты податей, однако известен случай, когда достаточ­ но было указать на них как на причину запущенности храма, чтобы их сняли. Сохранилась надпись Ух-аб-ри (Вах-еп-рэ, Априя греков), увековечивавшая его указ о полном освобождении целого округа, переданного царем храму в Мэмфи (Мэнфе), от любых работ на государство. Чиновникам, которые ослушались бы указа, царь грозил судом и карою. При Ах-маси II (Ах-мосе, Амасисе греков) у князя древнего и значительного города Тина в среднем Египте были отняты доходы от перевоза через Нил и переданы храму, равно как, возможно, и доходы от торговли с «Котловиной» (оазисом) в соседней пустыне.

Хозяйственная мощь храмов нашла яркое выражение в ведущем месте, за­ нятом ими в денежном обращении. Порукою доброкачественности серебра, об­ ращавшегося в виде денег, служило происхождение его из того или иного обще­ ственного казнохранилища, и таковым бывало, видимо, чаще всего какое-нибудь храмовое казнохранилище. При Псаммэчике (Псамметихе) I упоминается, правда, «серебро казнохранилища Уиси (Висе, т. е. Фив греков)» и, возможно, оно было из городского, а не храмового казнохранилища. Но в других случаях происхождение серебра из храмовой сокровищницы не подлежит сомнению. При Тахарку (Тахарке) и том же Псаммэчике (Псамметихе) I в Нии (Нэ, Фивах греков) имело хождение «серебро казнохранилища Хри-шифа (Харшафэ)», следовательно, сокровищницы храма города Хи-ни-нси (Хнэса, Иерак-

432

Глава 8. Новейшее царство

леополя греков) на севере Верхнего Египта. Позже, в годы персидского влады­ чества, в Нии (Нэ) упоминается «серебро казнохранилища Птаха», т. е. хра­ мовой сокровищницы Мэмфи (Мэнфе, Мемфиса греков). Если на подобных деньгах и отмечалась доброкачественность серебра, то полновесность их не удо­ стоверялась. Тем не менее, храмы как-никак брали на себя обязанности госу­ дарства по выпуску в обращение денег!

Многие жрецы довольствовались одною храмовою службою, не занимали одновременно гражданских должностей. Также сыновья жрецов очень часто ста­ новились жрецами, хотя нередко основною у них оказывалась гражданская служ­ ба. Каким богатством и значением мог располагать жрец, не бывший даже вер­ ховным, наглядно показывает исполинская гробница Па-д-амун-апи (Па-д-йе- мен-опе) в Нии (Нэ), частично пристроенная к скале, частично высеченная в ней. По величине это сооружение совершенно затмевает соседние вельможеские гроб­ ницы Нового царства, а то даже и тогдашние фараоновские. Значение жреческого сана настолько поднялось в глазах современников XXV—XXVI царских домов, что те жреческие должности, которые в Новом царстве считались бы незначи­ тельными, теперь сплошь и рядом значились за владетельными князьями и боль­ шими сановниками. Высокопоставленные гражданские лица набирали помногу даже скромных жреческих должностей, притом даже в разных городах. Так, на­ пример, верховный сановник (так называемый визир) при Псаммэчике (Псамметихе) I Буку-н-ринаф (Бок-ен-ринеф), бывший также верховным судьей и столичным градоначальником, занимал три жреческих должности (в том числе одну верховножреческую) в храме Птаха в Мэмфи (Мэнфе), по одной рядовой жреческой должности в Уне Низовом (Оне, Илиуполе греков) и Уисе (Висе) Низовом и еще одну жреческую должность в столице III нижнеегипетской обла­ сти Химе (Летополе греков). В итоге гражданская знать и жречество слива­ лись в одно нераздельное целое, сливались вместе так тесно и плотно, как ни­ когда еще за все многовековое прошлое страны. Приобщению гражданской знати ко жречеству позднеегипетское сословное деление по занятиям, очевидно, нисколько не препятствовало. Да и сам царствующий XXVI дом состоял в теснейшем родстве с высшим жречеством. Его основатель Псаммэчик (Псамметих) I женился на дочери Си-эси, верховного жреца солнца в Уну (Оне, Илиуполе греков), и стала она «женою царевою великою первою». Последний же представитель этого дарского дома Псаммэчик (Псамметих) III был сыном дочери верховного жреца Птаха Па-да-нэита (Пе-те-нейта) «жены царевой» Та-хатти ( «Тентхеты» ).

Погоня верхов общества за жреческими должностями преследовала весьма осязательные, вещественные цели. Владеть жреческой должностью значило по­ лучить в свое пользование часть храмового достояния, долю храмовых доходов, будь

433

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

то земельный надел или продовольственные поступления. За жреческую долж­ ность вели подчас ожесточенную борьбу, не останавливаясь даже перед поступка­ ми уголовного порядка, как похищение вещей противника, разрушение его дома и т. д. Жреческие должности с их доходами — хлебом, говядиной, птицей, зеленью, маслом, вином, пивом, полотном и т. п. владельцы продавали за серебро. Доход­ ное жреческое место можно было предложить в виде взятки даже вельможе. Имеются основания думать, что стареющим сановникам жреческие должности предоставлялись как обеспечение в старости. Возможно, именно с этой целью храму был передан однажды с ведома правительства большой участок государ­ ственной земли (площадью свыше 4 кв. км) со всем зависимым населением и стадами. Известен случай, когда жена сановного жреца передала участок земли в храм, где числился в жрецах ее муж, очевидно, в его пользу.

Можно себе представить, какую огромную хозяйственную и государственную величину и силу представляли при таких условиях позднеегипетские храмы и их жречество, слившееся в нерасторжимое целое с гражданской знатью. Если увле­ чение седой древностью, Старым и Средним царством, охватившее позднеегипет­ ские верхи, и нельзя сводить к воздействию одного только жречества, то разрос­ лось подобное пристрастие к священной старине, несомненно, не без его участия. Произведения древней письменности: заклинания, славословия, поучения и т. п., равно как и древние правила для изготовления кумиров, пользовались издавна в Египте большим уважением. Жречество являлось главным хранителем старины, почитавшейся священной, и вот она-то теперь в Позднем царстве стала предме­ том восторженного подражания. Жречество было, бесспорно, причастно к усилив­ шемуся почитанию животных местных божеств, вылившемуся в Позднем царстве в почитание всех представителей того или иного животного вида.

Нельзя также не отметить некоторого (относительного) уравнения в правах местных храмов и жречества после поражения Нии (Нэ) в борьбе с севером и падением значения города и его бога. Слава Нии (Нэ) отошла бесповоротно в прошлое, и только в своем городе да нескольких других местах страны Амуну (Амун) еще что-то действительно значил. И если кто-либо вместо Амуну (Амуна) выдвигался в покровители возрожденной египетской державы, то это была Нэйт, древняя богиня города Сайи (Саиса греков), родины XXVI царского дома. Воцарение этого последнего привело к ее возвышению в кругу тогдашних бо­ жеств, и по некоторым признакам можно как будто б заключить, что она станови­ лась военной покровительницей державы фараонов, вышедших из Сайи (Саиса).

Теперь мы можем вернуться к вопросу, поставленному в начале главы: в чем причина того, что египетское «возрождение» так и не привело к возвращению былого могущества? Возрожденное царство, хотя и сплоченное много крепче, чем ливийский Египет, так и не изжило до конца отличавшую его рыхлость и разно-

434

Глава 8. Новейшее царство

родность государственного устройства. Трудовое население, заключенное по при­ знаку занятий в сословные подразделения, было полностью оттеснено от государ­ ственной жизни и в значительной мере разорено в связи с развитием денежного хозяйства и, возможно, сужением государственного продовольственного и вещевого снабжения. Ливийская военная вольница, подавленная, но не укрощенная, плохо ладила .с правительством и своевольничала. Не всегда покладистым было и наемное воинство. Гражданская знать, сросшаяся с усилившимся жречеством, ви­ дела в богатеющих храмах один из главных источников своего благополучия и, видимо, не слишком радела о военных делах. Египет только что вступил в желез­ ный век, только что начал развивать денежное обращение, без которого трудно было, в частности, содержать иноземное воинство. А великие державы Ближне­ го Востока уже давно вступили в железный век, располагали большими денеж­ ными запасами, были воинственны и могущественны. И как было не противо­ стать им отсталому Египту, такому внутренне неслаженному и некрепкому?

И тем не менее тот самый Египет, которого поступательное движение по ста­ рому тысячелетнему пути развития вдруг пресеклось в конце Нового царства и который через то вверг себя в безысходную неурядицу и нестроение, пусть медлен­ но и неуверенно, но все-таки начал выходить теперь на новый путь развития, более близкий к тем, которыми шел окружающий мир. И сколько ни воскрешали седую старину в государственности и духовной жизни, как ни раздували такую первобытчину, как почитание животных, новое пробивалось всюду в большом и малом. Начался железный век, стало развиваться денежное хозяйство, обиходное, так называемое демотическое письмо окончательно порвало с древним полуизобразительным-полу­ звуковым, превратилось в совокупность условных знаков. В самом Египте вырос большой торговый и промышленный греческий город Навкратис, а на западе по соседству с Низовьем появилось греческое государство Кирена, откуда Ах-маси (Ах-мосе) II взял себе во второстепенную царицу знатную девушку Ладику, грече­ ские наемники стали едва ли не главной боевой силой фараонов, египетский царь дружил с греческим миром и делал посвящения в греческие храмы. В городах появились высокие (многоэтажные) жилые дома. Ехли наперекор многовековому обыкновению царские усыпальницы при XXI—XXII домах стали сооружать подле городского храма, то гробницы фараонов XXVI царского дома были воздвиг­ нуты, по Иродоту («Геродоту»), уже внутри государственного храма в Сайе (Саисе). Согласно греческому путешественнику, гробница Ух-аб-ри (Вах-еп-рэ, Априя) представляла каменный чертог со столбами в виде финиковых пальм и царским гробом внутри. Если в Нии (Нэ, Фивах греков) и продолжали высекать пещерные гробницы, то усыпальницы «жен божьих» Амуну (Амуна) помещались внутри од­ ного из храмов. На столичном же кладбище в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков) теперь даже ограничивались, бывало, подземными склепами без наземных надстро-

435

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

ек. Не отказываясь от храмоздания, начали охотно заменять воздвижение целого храма приготовлением громадных божниц целиком из одного камня, так называемых наосов. Трудно себе представить, чтобы в прежние времена фараона могли бы изобразить так, как был представлен (вырезан на плоскости) Псаммэчик (Псамметих) I — обрюзглый, некрасивый, ничуть не привлекательный обыватель.

Положение было глубоко противоречивым. Сойдя уже более как полтыся­ челетия тому назад с прежнего испытанного поступательного пути развития, еги­ петское государство вступало на новый путь, еще не испытанный, вступало робко, изо всех сил цепляясь за старину. Так нагнать соседние страны, далеко продви­ нувшиеся на этом пути, было Египту, естественно, трудно.

Е Г И П ЕТ П О Д ВЛАСТЬЮ ПЕРСОВ

(525-404 гг.; XXVII царский дом)

В525 г., завоеванный персами, Египет вошел в состав их мировой державы. Их царь Камбис был провозглашен всеегипетским «царем (и) государем» и принял особое престольное имя, как то делали фараоны — «Мису-ри». В египетских кругах была даже сочинена сказка о происхождении персидского царя от египет­ ской царевны — дочери свергнутого мятежным Ах-маси (Ах-мосе, Амасисом гре­ ков) фараона Ух-аб-ри (Вах-еп-рэ, Априя) Нит-ити (Нитетис), якобы отданной

всвое время в жены отцу Камбиса Киру. При столь «фараоновском» происхожде­ нии завоевателя упоминаемые Иродотом («Геродотом») поругание и уничтожение трупа Ах-маси (Ах-мосе) должны были представиться «верноподданным» умам достодолжною карою похитителю престола со стороны его законного наследника. Посмертно Ах-маси (Ах-мосе) II был лишен даже царского звания. Еще в конце правления Камбиса и вдалеке от больших городов писцы не дерзали писать имя отверженного с ободком вокруг, как то приличествовало фараоновским именам.

Вчисле сановников Ах-маси (Ах-мосе) II и Псаммэчика (Псамметиха) III имелся некто Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне), сын жреца Нэйт и хозяйствен­ ника в ее городе Сайе (Саисе греков), совмещавший по обычаю того времени множество придворных и писцовых званий с начальством над военно-морскими кораблями — он был «распорядителем судов царевых». Следует ли видимое бездействие египетских морских сил во время борьбы с персами вменять в вину Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) — нам неизвестно. Только последний, поте­ ряв свой военно-морской сан и сохранив придворные, был назначен Камбисом своим главным врачом. Очевидно, египтянин, помимо морских и писцовых знаний, располагал изрядным врачебным образованием. Должность придворного врача Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) сохранял и при Дарий I, жил при нем на чужбине, а после был послан в Египет восстановить в Сайе (Саисе греков) «дом

436

Глава 8. Новейшее царство

жизни», высшее ученое учреждение, ведавшее, в частности, лечебной наукой. Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) представлял те зажиточные египетские круги, которые шли на мировую с завоевателем и только желали немного принарядить его на египетский лад. Камбис готов был в какой-то мере пойти навстречу таким желаниям. Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) по роду своей службы имел до­ ступ к особе персидского царя и мог влиять на него в желательном для себя смысле. Короче говоря, он стал египетским ходатаем при царе и вместе с тем его советником по египетским делам. Это он сочинил персидскому царю его фарао­ новское имя. Он же добился от Камбиса удаления из храма Нэйт в Сайе (Саисе греков) иноземных насельников, устроившихся, как в крепости, за мощными хра­ мовыми стенами и даже настроивших себе там жилища. Храм был очищен, жрецы возвращены, возобновлены торжества и жертвоприношения в честь бо­ жеств Сайи (Саиса греков). Более того, Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) уда­ лось побудить царя лично посетить Сайю (Саис греков) и храм Нэйт, поклониться ей земно и принести ей и прочим городским богам роскошную жертву. Заботы ученого врача распространялись, видимо, лишь на храм его родного города Сайи (Саиса греков). Однако в Государственном музее изобразительных искусств хранится глиняная печать, на которой имя «царя (и) государя Камбуджиа (Камбиса)» «предстоит» перед именем «Уду (Уто), владычицы Пит (древнее имя города П-уду, Буто греков)», так что, возможно, и храм этого города, располо­ женного неподалеку от Сайи (Саиса греков), не был обойден вниманием завоева­ теля. Нам неизвестно также, ходатайствовал ли кто-нибудь за храм в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков) и еще два других второстепенных, но за ними были сохранены государственные поставки дров, скота, птицы и кое-чего другого, им по­ требного, в нетронутом виде. У подавляющего же большинства египетских хра­ мов были отняты казенные поставки дров, птицы и т. п. и сокращены наполови­ ну поставки скота. Храмы были также лишены государственных взносов сереб­ ром и золотом. Разорение египетских храмов Камбисом упоминает и написанный век спустя арамейский источник (папирус с южноегипетского острова Ииба (Эйба) — Элефантины греков).

Тяжелые дни переживало население Египта. В надписи на своем изваянии Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) хвалится, что спасал людей родного Сайи (Саиса греков) от величайшей бури, обрушившейся на всю страну и не имевшей себе равной в прошлом, что он по-отечески пекся о своих родственниках во вре­ мя все того же неслыханного бедствия. Показательно для узко городской привя­ занности ученого египтянина, что его заботы о храмах и египетском населении в эту тяжелую годину ограничивались одним лишь родным городом. Иродот («Геро­ дот») рассказывает, что в Мэмфи (Мэнфе) Камбис вскрывал гробницы и рас­ сматривал трупы (персидского царя, видимо, занимали знаменитые египетские

437

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

мумии). Сохранилась клинописная вавилонская купчая от 524 г. на рабынюегиптянку и ее трехмесячную дочь, уведенных в виде военной добычи вавилонским воином Рэмбиса и проданных им затем у себя на родине. В клинописных дело­ вых памятниках персидского времени из Вавилонии упомянуто немало людей с египетскими именами. Впрочем, египтяне проживали там еще при нововавилон­ ских царях.

Египет вошел в состав мировой персидской державы, и положение его в ней твердо определилось с упорядочением ее после воцарения Дария I. Как в свое время Камбиса, так теперь Дария египетские приспешники пытались представить вопреки очевидности законным фараоном и, разумеется, безуспешно. Дарию тоже сочинили особое фараоновское имя, но даже такой верноподданный, как Уджи- хур-рисни (Удж-хер-рисне) не удосужился привести его на своем памятнике, да

ивообще оно редко употреблялось. Мало того. Полное фараоновское прозвание включало в себя пять имен, но ни первого, ни второго, ни третьего ни один из пер­ сидских царей так и не носил, точнее — никто не счел нужным их им придумать. Последующим царям Ксерксу I (486—465 г.) и Артаксерксу I (465—425 г.) вообще не прилагали никаких египетских имен, довольствуясь одним персид­ ским — возможно, потому, что отношения между египтянами и персами стали еще более натянутыми. Накануне крушения персидского владычества над Египтом Дарий II (424—405) подобно своему знаменитому тезке вновь принял египетское имя — Ми-амуну (Ми-амун) («Возлюбленный Амуну (Амуна)»), как думают, в угоду своим непокорливым подданным. Египетские царские звания: «царь (и) го­ сударь» «владыка обеих земель», «владыка венцов», «фараон» прилагались

даже Ксерксу и Артаксерксу; равным образом и персидские их имена, как и у обоих Дариев, окружались ободками (так называемыми картушами) как фарао­ новские. Впрочем, Ксеркса и Артаксеркса, не говоря уж о Дариях, величали даже «богами добрыми» и «сынами солнца» и приписывали им долговечность этого последнего. Нечего и говорить, что в храмовых и памятных надписях, составлен­ ных на египетском языке, Дария I на все лады выставляли избранником, сыном

илюбимцем египетских богов. На одной из его памятных надписей под его име­ нем, вписанным в фараоновский ободок и осененным египетским крылатым сол­ нцем, верхнеегипетский и нижнеегипетский Нилы соединяют воедино Верхний и Нижний Египет с придачею «земель всех, финикиян всех, (чужеземных) наго­ рий (т. е. стран) всех, луков (т. е. подвластных народов) всех».

Однако все это были голые слова и пустые условности. На деле в царском дворце в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков) не было «никакого фараона». Двор­ цовый храмик местного бога Птаха настолько обветшал и никем не опекался, что подправлять его был вынужден простой обыватель, старик Джи-хуру-ф-анхи (Дже-хере-ф-онх), не стерпевший того, что на месте его играли дети и взрослые.

438

Глава 8. Новейшее царство

Действительным «фараоном», хотя и не по имени и под главенством «царя царей», был его наместник в Египте или — на греческий лад — сатрап. В его руках была соединена власть над Египтом гражданская и военная, последняя, правда, под общим надзором высокопоставленного военачальника, возглавлявшего тот военный округ персидской державы, в составе которого числился Египет. Наместник имел право чеканить для местного обращения серебряные деньги. Языком, на котором сносились с ним подчиненные и на котором он сам сносился с ними, был арамей­ ский. Именно наместник представлял персидскую власть в стране в неприкос­ новенном виде, являя собою наглядное отрицание египетской независимости.

В остальном персы во многом сохранили порядки, которые они застали при завоевании страны. В областях (номах) по-прежнему сидели свои владетельные роды. Мало того, если верить Иродоту («Геродоту»), даже после подавления вос­ стания египтян при Артаксерксе I персы сохранили за сыновьями вождей по­ встанцев власть над частью Низовья (Нижнего Египта). Правда, были на местах и правители родом из персов. Во всяком случае, в двух из своих надписей в вос­ точной пустыне (в Вади Хаммамат) перс Атийавахйа (? — на греческий лад Эдевес), видимо, ответственный за добычу здесь камня, наряду с неегипетским зва­ нием «сариса (властеля?) Персидского» прилагает себе и египетское: «повели­ теля (рп т) Кибту», близлежащего города, Коптоса греков. Надписи выпол­ нены египетскими (иероглифическими) письменами, Атийавахйа(?) и его брат Арийаврата (? — Ариаратес на греческий лад); оба — сыновья персидских ро­ дителей Артамаса и Ганджавы(?) чтут египетских богов: местных Мина и Эси (Исиду греков), но также «Амуну (Амуна), царя богов». Брат носит даже вто­ рое, вполне египетское имя: Джи-хуру (Дже-хор). Перед нами, таким образом, чи­ стокровный перс, хотя и сильно «объегипетившийся», на положении местного князя. Но подобные случаи были, по-видимому, редкостью, и власть на местах принадлежала египетским владетельным родам. Единственным большим новше­ ством в местном управлении было упразднение южноегипетского «государства в государстве». С падением XXVI царского дома мы уже больше ничего не слы­ шим о владетельных «женах божьих» Амуну (Амуна) в Нии (Нэ, Фивах греков).

Дарий I поручил известному уже нам Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне), бывшему «распорядителю кораблей царевых» при Ах-маси II (Ах-мосе, Амасисе греков) и Псаммэчике (Псамметихе) III, а теперь состоявшему придворным врачом при особе персидского царя, отправиться в Египет и восстановить высшее египетское ученое учреждение — «дом жизни» в Сайе (Саисе), пришедшее в запустение со времени персидского нашествия. И вот как описывает Уджи-хур- рисни (Удж-хер-рисне) в надписи на своем изваянии свою восстановительную деятельность: «Снабдил я их (т. е. ученые заведения) книжными (?) людьми их всякими из сыновей (именитых) мужей — не было сына ничтожного (чело-

439

Ю . Я. Переп'ёлкин. История Древнего Египта

века) среди (них). Отдал я их под руку знатоков всяких... Приказало вели­ чество его давать им вещь всякую добрую из желания, чтобы творили они работу свою всякую. Снарядил я их благами их всякими, потребою их вся­ кою, каковые (значатся) в писании, согласно состоянию их прежде. Сотво­ рило величество его это затем, что знало оно благотворность уменья этого, чтобы животворить того, кто в болезни, всякого, чтобы устанав­ ливать имена богов всех, храмы их, жертвы божеские их, руководить праз­ днествами их вечно». Египетская врачебная наука пользовалась в тогдашнем мире громкою славою. Но из слов Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) вытекает, что, как ни высоко ценили египетских врачей персидские цари, «дом жизни» Дарий I восстанавливал не ради одной только врачебной науки. «Дом жизни» должен был быть восстановлен и ради египетских богов, их храмов, жертвоприно­ шений и праздников. Иными словами, персидский царь выступал продолжателем того отменно благосклонного отношения к храмам и жрецам, которое так отлича­ ло свергнутый XXVI царский дом. И мы действительно знаем из другого источ­ ника, что Дарий I восстанавливал урезанные Камбисом продовольственные, де­ нежные и прочие государственные взносы в храмы в том самом составе, в каком они поступали им во «время фараона Ах-маси (Ах-мосе)». Дружба персидского царя с храмовою знатью означала дружбу с египетской знатью вообще, посколь­ ку, как мы уже неоднократно могли отмечать, жречество и гражданская знать сливались в Позднем царстве в одно нераздельное целое. В этом смысле очень показательно то, кого было поручено Уджи-хур-рисни (Удж-хер-рисне) ввести в

состав высшего ученого учреждения страны, чтобы осваивать там врачебное ис­ кусство и печься о храмовых уставах и делах: в «дом жизни» надлежало набрать «сыновей мужа» и ни одного «сына ничтожного» человека! В замкнутый круг «высокородных» ученых не должно было быть доступа «худородным». Наука должна быть закреплена за главенствующим общественным слоем. Именно с его представителями желал сговориться царь.

Не следует, впрочем, и переоценивать благорасположение персидского царя к верхам египетского общества. Ни от времени Дария I, ни тем более от времени его ближайших преемников до нас не дошло памятников сколько-нибудь видных государственных деятелей из египтян, за исключением одного изваяния Уджи- хур-рисни (Удж-хер-рисне). В отношении храмоздания Дарий I ограничился скромным храмом в западной пустыне (в Большом оазисе) и мелкими добавле­ ниями в других местах. Первые его два преемника вообще отказались от храмо­ здания в честь богов мятежного Египта. Заигрывание Дария II накануне круше­ ния персидского владычества в Египте с его верхами нашло лишь жалкое выра­ жение в храмоздании (в том же Большом оазисе).

Неожиданным образом персы сохранили местное по происхождению ливий-

440