Кожина М.Н. Стилистический энциклопедический словарь

структуры научного текста (Функционально-стилистический аспект). — Красноярск, 1988; Г о л я к о в а Л.А. Подтекст как полидетерминированное явление. — Пермь, 1999; Б а ж е н о в а Е.А. Политекстуальность научного текста. — Пермь, 2000.

М.П. Котюрова

ИСТОРИЗМ СТИЛЯ. Стиль — понятие историческое. В процессе развития лит. языка его стилевые разновидности претерпевают изменения. В рус. языке понятие стиль (см.) — «штиль» — появляется в XVII в., когда зарождается система стилей как двух полярных и среднего между ними. В учении М.В. Ломоносова эта система «трех штилей» приобрела строгий и законченный вид. Она просуществовала до пушкинской эпохи, хотя отступления от данной теории (см. трех стилей теория) наблюдались в литературной практике и самого Ломоносова, и особенно писателей 2-й пол. XVIII—нач. XIX в. Ломоносовское понятие стиля имело не столько функциональный, сколько экспрессивно-жанровый характер. Стили, закрепленные за определенными литературными жанрами, различались ориентацией на языковые единицы (лексику, грамматические формы) той или иной стилистической окраски (торжественной, нейтральной и т.д.). Становление системы функциональных стилей (см.) происходит позже, в конце XVIII—нач. XIX в. Постепенно формируются закономерности использования языковых единиц в зависимости от целей общения в той или иной функц. сфере: науч., оф.-дел., худож. и др. Т. о., вместо стиля в традиционном его понимании, т.е. стиля, единого по составу средств (с общей стилистической окраской), формируется стиль с разнообразным составом средств, но единый по семантико-функцио- нальным признакам языковых единиц, выполняющих единое коммуникативное задание в соответствующей сфере общения.

На формирование и развитие функц. стиля оказывает влияние комплекс экстралингвистических стилеобразующих факторов (см.): функции языка (по В.В. Виноградову, функции общения, сообщения, воздействия), вид деятельности, соотносительный с формой общественного сознания (наука, политика, право, искусство), тип содержания, характерный для соответствующей сферы коммуникации, и др. Все это и определяет типовые цели и задачи общения и порождает социальный заказ на тот или иной функц. стиль. Напр., формирование науч. стиля связано с развитием самой науки, теоретического мышления. В России наука как новая, особая форма общественного сознания начала формироваться в конце XVII столетия. XVII в. и 1-я пол. XVIII в. — это период накопления эмпирического материала, сбора фактов. Письменная фиксация фактов и стала основой первых науч. описаний. Создается науч. терминология; с ориентацией на средний «штиль» Ломоносова складываются лексико-грамма- тические особенности языка науки. Однако собственно научный стиль, специфическими чертами которого являются обобщенно-отвлеченность и подчеркнутая логичность, формируется лишь в процессе развития рас-

суждения как функционально-смыслового типа речи (см.). Усложнение науч. мысли, стремление к науч. обоснованию гипотез приводит во 2-й пол. XVIII в. (период интенсивного развития отечественной науки) к формированию науч. изложения, для которого характерна демонстрация не только результатов исследования, но и хода рассуждения автора.

Каждый функц. стиль имеет предысторию, связан с традициями различных типов лит. языка донационального периода. Оф.-дел. и худож. стили (последний выделяется не всеми лингвистами как особый функц. стиль; см. Художественный стиль) уходят корнями в памятники Древней Руси. Напр., уже в «Русской правде», как памятнике дел. типа древнерус. лит. языка, отмечаются приметы именно дел. текста — директивность изложения, однозначность (терминологически точная лексика), специфическая стандартность синтаксиса (условные конструкции). Многие черты публиц. стиля представлены в произведениях XVI в. Так, в «Посланиях» Ивана Грозного мы находим специальные приемы создания экспрессивности (через столкновение высоких, старославянских элементов с обиходно-разговорными), подчеркнутого выражения в тексте авторской позиции, острой социальной оценочности. Однако функц. стилями эти разновидности речи становятся лишь в национальный период, поскольку стили выделяются в пределах одного (единого) лит. языка, который образуется в процессе формирования рус. нации. Система функц. стилей (научный, оф.-дел., публиц., худож., разг.) сложилась в рус. лит. языке к сер. XIX в. Сформировавшись в своих основных чертах, стили в дальнейшем, в XIX—XX вв., проходят этап «кристаллизации». На этом этапе специфика стиля получает более яркое и последовательное выражение, что проявляется в функционально-семантическом, структурном обогащении, количественном расширении комплекса единиц, репрезентирующих стилевые черты (см.). В связи с развитием функций лит. языка усложняется система подстилей каждого функц. стиля.

В наше время меньшим изменениям подвержены науч. и оф.-дел. стили, и наиболее значительным — публицистический. Действующая тенденция к демократизации лит. языка выражается в науч. сфере в более свободном проявлении личности автора, напр. более широком, чем ранее (в доперестроичный период научно-технической революции), местоимений и форм глаголов 1-го лица ед. ч. В дел. текстах некоторых жанров, напр. предвыборных программах, обнаруживается стремление писать простым и внятным языком (В.Н. Виноградова). Общественно-полити- ческие изменения отражаются в первую очередь на языке публицистики. Чрезвычайно разнообразны в совр. период средства реализации основных черт публиц. стиля — экспрессии, социальной оценочности, установки на новизну выражения. Многочисленный слой новообразований в лексике образуют заимствования (брифинг, дайджест, эксклюзив), экспрессивными элементами текста являются словообразовательные неологизмы (думцы, купонизация, официоз, демроссы), в том числе каламбуры (думейшая Дума). В связи с демократизацией языка СМИ происходит распространение в этой сфере разговорно-просторечных и жаргонных слов

и выражений (чернуха, беспредел, тусовка, крутой, наезд, халява). Высокая лексика сейчас появляется в СМИ реже, чем в предыдущие периоды. Она концентрируется в статьях на религиозные темы («возрождение церковной святыни»). Активизировалось использование устаревшей лексики с целью выражения иронии (выгодная стезя, нервическая атмосфера). Многие из оценочных слов официальной публицистики советского времени также употребляются в наше время с иронией. С другой стороны, в серьезной, интеллектуальной прессе увеличился удельный вес аналитических материалов (в том числе статей, написанных учеными) и — соответственно — аргументативного типа речи (рассуждения), активизация которого в определенной мере противостоит распространению волны разговорности. С сер. 80-х гг. столетия, в связи с изменившейся общественно-политической обстановкой в стране, когда читатель ждет от газетных и журнальных публикаций глубины анализа, серьезного осмысления прошлого и настоящего, аргументированных прогнозов на будущее, проблемы аргументации стали для публицистики особенно важными. Активное функционирование в совр. публиц. текстах разновидностей рассуждения отвечает и задаче реализации традиционной коммуникативной функции публицистики — убеждения, причем не давления на адресата, а убеждающего воздействия — как взаимодействия с читателем — через аргументацию, в основном фактологическую. Подтверждение тезиса фактами важно для автора еще и потому, что в наше время он обычно выступает не как проводник официальной, общей точки зрения, а как выразитель собственной — индивидуальной или разделяемой какой-либо группой людей. Если в XIX в. рассуждение, функционировавшее в публиц. речи, испытывало влияние науч. стиля изложения (напр., в газетных публикациях использовались в большом количестве лексические единицы науч. стиля — следовательно, вследствие этого и т.п., которые позже стали нехарактерными даже для статей, написанных людьми науки), то в XX в. формируется специфическое именно для публицистики экспрессивное рассуждение, всем комплексом средств (лексических, синтаксических и др.) привлекающее внимание читателя и убеждающего его в справедливости тех или иных выводов.

В 80—90-е гг. ХХ в. происходят значительные изменения в стилистической системе рус. лит. языка. Они выражаются в глубокой внутренней дифференциации функц. стилей, в усилении взаимовлияния стилей (ср., напр., формирование стиля рекламы), в повышении роли некоторых из них в развитии лит. языка (ср. роль публицистического стиля, разговорного стиля — см.).

Лит.: В и н о г р а д о в В.В. Вопросы образования рус. нац. лит. языка. — ВЯ. — 1956. — № 1; Е г о ж е: Очерки по истории рус. лит. языка XVII—XIX вв. — М., 1982; Е г о ж е: Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М., 1963; Развитие функц. стилей совр. рус. языка. — М., 1968; В о м - п е р с к и й В.П. Стилистическое учение М.В. Ломоносова и теория трех стилей. — М., 1970; А к и м о в а Г.Н. Очерки по синтаксису языка М.В. Ломоносова: Дисс. ... д-ра филол. наук. — Л., 1973; М е щ е р с к и й Н.А. История рус. лит. языка. — М., 1981; Аргументация в публицистическом

тексте. — Свердловск, 1992; К о ж и н а М.Н. Стилистика русского языка. — 3-е изд. — М., 1993; Очерки истории науч. стиля рус. лит. языка XVIII— XX вв. — Пермь, 1994. Т. 1. Ч. 1, ђ2; Рус. язык конца XX столетия (1985— 1995). — М., 1996; Рус. язык (1945—1995) / Ред. Е.Н. Ширяев. — Opole, 1997; В и н о г р а д о в а В.Н. Стилистический аспект рус. словообразования. — М., 1984; Е е ж е: О некоторых изменениях в стилистике рус. языка, «Stylistyka-VII». — Opole, 1998.

Т.Б. Трошева

ИСТОРИЗМЫ — устаревшие слова (см.), значения слов или словосочетания, вышедшие из употребления в связи с исчезновением тех реалий, которые они обозначали: коллежский асессор, ермолка, лорнет, извозчик, жандарм, целовальник, тягло и т.д. И. являются единственными названиями исчезнувших предметов и явлений действительности, не имеют параллелей в совр. рус. языке и выполняют главным образом номинативную функцию.

Наиболее важными отличительными признаками И. являются: отсутствие у них вариантов или синонимов; однозначность стилистической маркировки; их принадлежность только к лексическому пласту языка.

Процесс историзации обусловлен экстралингвистическими причинами (неактуальностью называемых предметов и явлений действительности): «причины ухода слов из активного употребления в составе историзмов совершенно ясны и не требуют никаких особых разъяснений» (Н.М. Шанский)

Поскольку И. выполняют номинативную функцию и, как правило, терминологичны по своей природе (это единственные названия исчезнувших реалий), они в большинстве своем являются существительными (жупан, забрало, вассал), реже прилагательными (жалованный, земский, губернский), еще реже глаголами (викжелять, колесовать, забривать).

И. могут обозначать отечественные реалии (коллежский асессор — гражданский чин восьмого класса по табели о рангах дореволюционной России; глашатай — в старину: лицо, всенародно объявлявшее что-то) или относиться к прошлому других народов (каган — 1. Титул главы государства у тюркских народов в средние века, а также лицо, носившее этот титул; 2. Наименование хазарского хана в VIII—X в.; колон — в Древнем Риме: арендатор небольшого участка земли, принадлежащей крупному землевладельцу).

Терминологичность И. заключается в том, что они называют понятия, имеющие культурно-историческое значение и выступают как специальные обозначения. Это приводит к тому, что, с одной стороны, И. являются пассивной лексикой, а с другой, — активной лексикой определенных научных дисциплин (истории, социологии, этнографии и др.), т.е. функционально ограниченной лексикой активного словаря, что доказывает условность отнесения И. к пассивной части лексики языка и условность деления лексики вообще (любой) на активную и пассивную.

З.Ф. Белянская выделяет историзмы-слова — лексические И. и исто- ризмы-значения многозначного слова — семантические И. (напр. фарисей — член религиозно-политической партии в древней Иудее, ср. фарисей — лицемер; ярлык — письменный указ хана, ср. ярлык — этикетка) и отмечает особенности историзации многозначного слова: 1) полисемантичные слова, производные значения которых возникли в результате метонимических переносов, подвергаются историзации во всех значениях; 2) производные значения многозначного слова, образовавшиеся путем метафорического переноса, обычно сохраняются в активном словарном запасе, в то время как исходное значение переходит в состав И.

Д.Н. Шмелев называет семантические И. (т.е. слова с историческими и актуальными значениями) частичными И.

Среди И. выделяют слова, называющие предметы и явления, устаревшие в отношении отечественной действительности, но актуальные в жизни других стран. На эту лексику обращали внимание Д.Н. Ушаков, С.И. Ожегов, Ф.П. Филин, Ю.С. Маслов и др.

Ю.С. Маслов, напр., относит такие слова к И., но подчеркивает их двойственную природу: «После Великой Октябрьской революции некоторые слова стали не только историзмами, но одновременно и экзотизмами — обозначениями явлений чужой действительности. Таковы, напр., слова сословие, дворянин, помещик, поместье, лакей; они используются в своих прямых значениях либо когда речь идет о прошлом нашей страны, либо когда речь идет о тех зарубежных странах, в которых еще существует сословное деление общества» (Маслов Ю.С., Введение в языкознание. М., 1975, с. 248—249).

Некоторые И. сохраняются в активном словаре в составе идиом, устойчивых выражений: точить лясы, бить баклуши и др.

И. могут вернуться в активный словарный запас языка при возвращении, актуализации обозначаемых ими реалий, понятий. Так произошло, напр., со словами меценат, мировой судья и проч.

Многие лингвисты считают, что И. в худож. текстах выполняют стилистическую функцию — создают исторический колорит, однако другие утверждают, что и в беллетристике, и в науч. литературе И. называют предметы и явления, характерные для описываемого времени, следовательно, их роль номинативная: Иван Андреевич в исподнем белье выскочил из шатра, размахивая бердышом <…> На выжженных скамьях сиделибояре, одетые по военному времени в шлемах, в епанчах <…>Думный дьяк Шакловитый прочел сказку о его «винах» (А. Толстой).

И все же И., используемые, напр., в поэтическом тексте, не только передают колорит ушедших эпох, но и стилизуют семантику всего поэтического произведения. Этот эффект тонко использовали очень многие поэты. Так, напр., А. Белый в цикле стихов «Прежде и теперь» из книги «Золото в лазури» с помощью И. (камзол, букли, менуэт и др.) воссоздал стилизованное прошлое. Широко использовал И. в своих стихотворных стилизациях под прошлое В. Брюсов: см., напр., «Ассаргадон», «Халдейский пастух», «Рамсес», «Цирцея», «Кассандра», «Мои-

сей», «Клеопатра», «Скифы» (уже сами заглавия этих поэтических текстов являются своего рода ключом к их стилизаторской семантике): фаланга, скрижали, скипетр, сатрапии, свитки, гвельфы, гибеллины и др.

То же можно сказать и о многих других произведениях классической рус. литературы.

Лит.: С е л и щ е в А.М. Революция и язык // Изб. труды. — М., 1968; Ш а н с - к и й Н.М. Лексикология современного русского языка. — М., 1972; Ш м е л е в Д.Н. Современный русский язык. Лексика. — М., 1977; Б е - л я н с к а я З.Ф. Устаревшая лексика современного русского языка (Историзмы): Дис. ... …канд. филол. наук. — Л., 1978;М и х а й л о в а Е.Г. Архаизация элементов языка в процессе его развития: Дис. ... …канд. филол. наук. — Киев, 1987; Д е н и с о в П.Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. — М., 1993; Г р у з д е в а Е.В. Хронологически отмеченная лексика в современном русском языке и ее лексикографическая интерпретация: Дис. ... …канд. филол. наук. — СПб., 1996;К о в а л е в а Е.В. Устаревшая лексика в системе современного русского языка и в художественных текстах XIX в.: Дис. ... …канд. филол. наук. — М., 1996;Н е с т е - р о в М.Н. Русская устаревшая и устаревающая лексика. — Смоленск; Брянск, 1998.

О.Н. Емельянова

ИСТОРИЧЕСКАЯ (ДИАХРОНИЧЕСКАЯ) СТИЛИСТИКА — см. Стилистика историческая (диахроническая).

117

К

КАНЦЕЛЯРИЗМЫ — слова, устойчивые словосочетания, грамматические формы и конструкции, употребление которых в лит. языке закреплено за оф.-дел. стилем, особенно за его административным подстилем (см. Жанры официально-делового стиля). К К. относятся как отдельные слова с окраской оф.-дел. стиля (уведомление, ходатайствовать, именуемый, надлежит и т.п.), так и синтаксические конструкции, построенные по определенным моделям («цепочка» форм родительного падежа существительных, напр.: деятельностью, не преследующей цели получения прибыли; выяснение условий совершения преступления; сочетание существительного с делексикализованным глаголом, напр.: оказывать помощь вместо помогать, проводить контроль вместо контролировать).

К. являются необходимым структурным элементом любого оф.-дел. текста. Напр.: Завод «Прогресс» просит Вас оказать техническую помощь в разработке чертежей насосной станции. Так как в настоящий момент монтаж уже ведется, просим произвести эту работу непосредственно на площадке (из гарантийного письма).

Естественные в деловой речи, вне ее К. становятся чужеродными и нежелательными. Некоторые из них архаично торжественны: вышеназванный, поименованный, надлежит, взимать, возыметь действие, истребовать, препроводить, таковой, податель сего. Другие свойственны речи современных чиновников и деловито будничны: задействовать, проговорить

(в значении «обсудить»), озадачить, заслушать, подвижки, наработки, конкретика и т.д. Строго мотивировано содержанием и сферой речи должно быть и использование таких существительных, как заказчик, сторона, владелец, доверитель, клиент, лицо, а также прилагательных и причастий, в том числе субстантиватов докладная, вакантный, потерпевший, накладная, исходящий, суточные, наречий типа незамедлительно, безотлагательно, безвозмездно, глаголов-связок являться, быть, иметься (иметь место) и т.п.

Придают и усиливают канцелярскую окраску речи отглагольные существительные с суффиксами -ени, -ани, -ат, -ут, напр.: устранение,

начинание, нахождение, взятие, изъятие, исполнение, бессуфиксальные типа угон, отгул, прием, наем, пошив, надзор, а также слова с приставками не-, недо-: недовыполнение, необнаружение, неимение, недопоставить, недопущение, невыявление и т.п.

Яркой оф.-дел. окрашенностью отличаются и особые служебные слова — сложные отыменные предлоги — за счет, в адрес, в части, по линии, на основании и др., напр.: в связи с истечением срока действия договора, согласно распоряжению, в случае несвоевременной оплаты, в результате изучения, а также союзы: в силу того что, несмотря на то что, благодаря тому что, а именно, равно как, а равно и т.п.

К оборотам канцелярского характера относятся также составные наименования типа силовые ведомства, материальные ценности, продукты питания, транспортные средства, дипломатические отношения, бюджетная сфера, единовременное пособие, кассационная жалоба, составные гла- гольно-именные сочетания (так называемые «расщепленные сказуемые»)

дать указания (указать), оказать содействие (воздействовать), приводит к усложнению (усложняет) и др.

Описанная лексика и фразеология с оф.-дел. окраской получает наименование К. лишь в тех случаях, когда она употребляется в чуждой сфере, за пределами оф.-дел. стиля. Достаточно уместные и необходимые в повторяющихся ситуациях оф.-дел. общения канцелярски окрашенные слова и выражения, попадая в тексты других функц. стилей, придают речи казенный, невыразительный характер, лишают ее живости, эмоциональности, простоты и естественности. Использование К. в науч. и публиц. речи должно быть продуманным и ограниченным, а в разг. — без особой стилистической мотивировки — не только нежелательно, но и недопустимо. Если они употреблены случайно, непреднамеренно, то это расценивается как нарушение стилистической нормы, как речевая ошибка, напр.: В нашем зеленом массиве так много грибов и ягод; Необходимо ликвидировать отставание на фронте недопонимания сатиры; Передо мной

встает проблема; Мы оказались в тисках дилеммы.

Употребление К. в несвойственном им стилевом контексте (не в оф.- дел. текстах) без стилистического задания является речевым недочетом, получившим название «канцелярит» (К.И. Чуковский, 1963, с. 119). Так, неуместное употребление К. наблюдаем в следующем высказывании: Политику кооперации краевая администрация считает самой приемлемой, но это не значит, что предприятиям региона таковая будет навязываться: сейчас у каждого свои соображения по поводу того, как выжить (Красноярский комсомолец, 7 февр. 1998 г.). Ср.: Политику кооперации краевая администрация считает самой приемлемой, но это не значит, что предприятиям она будет навязываться: сейчас у каждого свои соображения, как выжить.

Не является речевым недочетом намеренное употребление К. в качестве стилистического приема, напр., в худож. речи как средства речевой характеристики персонажа: Давыдов вышел, развернул записку. Синим карандашом было размашисто написано: «Лиза! Категорически предлагаю

незамедлительно и безоговорочно предоставить обед предъявителю этой записки. Г. Корчжинский». — «Нет, уж лучше без обеда, чем с таким мандатом», — уныло решил проголодавшийся Давыдов, прочитав записку и направляясь в райполеводсоюз (Шолохов).

Или: — Но ведь я же в порядке неимения жилплощади, — прошептал молодой человек. — Граждане! (Ильф, Петров).

С целью достижения юмористического эффекта используются К. в следующем примере: Муза ему долго не давалась, а когда далась, то поэт удивился от того, что у него с ней получилось. Во всяком случае, по прочтении продукции ему стало ясно, что не может быть и речи о гонораре (Зощенко).

Неоправданное проникновение К. из оф.-дел. сферы в худож. лит., в быт, устную речь происходило и раньше и справедливо критиковалось не только лингвистами, но и писателями: М. Салтыковым-Щедриным, А. Чеховым, А. Толстым, И. Ильфом и Е. Петровым, Л. Кассилем, К. Паустовским, В. Ардовым и др.

Известны стилизации под бюрократическую речь, напр.: Равным образом воспрещается выколотие глаза, откушение носа… отнятие головы

(Салтыков-Щедрин); Умерщвление произошло по причине утонутия (Чехов); Дело об изгрызении плана оного мышами (Герцен); Дело о влетении и разбитии стекол вороною (Писарев); Позор срывщикам кампании за борьбу по выполнению плана организации кампании борьбы (Ильф и Петров).

В «Истории одного города» М. Салтыков-Щедрин пародирует слог царских законов, используя К. со специальным стилистическим заданием добиться экспрессии: 1. Всякий да печет по праздникам пироги, не возбраняя себе таковое печение и в будни… 4. По вынутии из печи, всякий да возьмет в руку нож и, нарезав из середины часть, да принесет оную в дар…

Пример современной пародии на бюрократические речения принадлежит перу М. Жванецкого: Постановление по дальнейшему углублению расширения конструктивных мер, принятых в результате консолидации по улучшению состояния всемирного взаимодействия всех структур консервации и обеспечения еще большей активизации наказа трудящихся всех масс на основе ротационного приоритета будущей нормализации отношений тех же трудящихся по их же наказу.

Наибольшего распространения канцелярит достиг в нашей стране в годы застоя, когда в сфере политического, социального, культурного, науч. и даже бытового общения в ходу была заштампованная речь ритуального характера, наполненная словами-пустышками типа вопрос, дело, задача, проблема, факт и т.п.

Впоследствии этот малопонятный, неуклюжий бюрократический язык получил название «новояза». Одним из лингвистических завоеваний перестройки стал отказ от речи ритуальной в пользу живых, стилистически нормальных текстов, к сожалению, далеко не всегда грамотных.

Сегодня К. как спутники командно-бюрократической системы, как наследие предшествующей эпохи сдают свои позиции в публичных выступлениях, в текстах СМИ, во многом из-за общей «боязни громких слов», благодаря отказу от подчеркнуто книжных конструкций, в частности от глагольно-именных оборотов, служивших неотъемлемой принадлежностью оф.-дел., науч. и вообще официального языка. В.Г. Костомаров также отмечает, «что в нынешних оценках речи не упоминается

«канцелярит», в котором К.И. Чуковский видел главный порок современной ему речи».

Лит.: Щ е р б а Л.В. Современный русский литературный язык // Избранные работы по русскому языку. — М., 1957; Ч у к о в с к и й К.И. Живой как жизнь (О русском языке). — М., 1963; В и н о к у р Т.Г. Когда «канцеляризмы» и «штампы» становятся опасной болезнью? // Наша речь. Как мы говорим и пишем. — М., 1965; Г о л о в и н Б.Н. Основы культуры речи. — М., 1980; Е г о ж е: Как говорить правильно. Заметки о культуре русской речи. — М., 1988; К о ж и н А.Н., К р ы л о в а О.А., О д и н - ц о в В.В. Функциональные типы русской речи. — М., 1982; Скворцов Л.И. О канцеляризмах и штампах // Русская речь. — 1982. — № 1; Г а л ь Н.Я. Слово живое и мертвое. Из опыта переводчика и редактора. — М., 1987; Р о з е н т а л ь Д.Э. Практическая стилистика. — М., 1987; Е г о ж е: Справочник по правописанию и литературной правке. — М., 1996; Б о р и с о в а И.Н., К у п и н а Н.А., М а т в е е в а Т.В. Основы стилистики, культуры речи и риторики. — Екатеринбург, 1995; К а с а т к и н Л.Л., К л о б у к о в Е.В., Л е к а н т П.А. Краткий справочник по современному русскому языку. — М., 1995; С о л г а н и к Г.Я. Русский язык.10— 11 класс. Стилистика. — М., 1995; Г о л у б И.Б. Стилистика русского языка. — М., 1997; К о ж и н а М.Н. Стилистика русского языка. — М., 1997; Л ь в о в М.Р. Словарь-справочник по методике русского языка. — М., 1997; Р а х м а н и н Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. — М., 1997; Ш в а р ц к о п ф Б.С. Канцеляризмы // Русский язык. Энциклопедия. — М., 1997; К о л т у н о в а М.В. Язык и деловое общение. Нормы, риторика, этикет. — М., 2000.

Г.А. Копнина, О.В. Протопопова

КАТЕГОРИЧНОСТЬ / НЕКАТЕГОРИЧНОСТЬ ИЗЛОЖЕНИЯ — см.

Стилевые черты.

КАТЕГОРИЯ «ОБРАЗ АВТОРА» — см. Образ автора.

КАТЕГОРИЯ АКЦЕНТНОСТИ (ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ СЕМАНТИ- КО-СТИЛИСТИЧЕСКАЯ) (ФССК акц.) — одна из текстовых категорий, представляющая собой систему акцентуаторов — разноуровневых языковых, собственно текстовых, графически оформленных средств, объединенных функц.-семантически на текстовой плоскости для смыслового выделения концептуально важных, по мнению автора, моментов содержания текста, привлечения к ним внимания, убеждения адресата в правильности авторской точки зрения и достижения таким образом взаимопонимания между отправителем и получателем сообщения; структурирована по принципу поля. ФССК акц. реализует коммуникативное намерение автора организовать текст так, чтобы адресат смог адекватно интерпретировать излагаемую концепцию. Адресанту важно через акцентуаторы эксплицировать свою интенцию, убедить получателя информации в ее истинности, актуальности, новизне. Способы текстовой реализации ФССК акц. зависят от стилистической принадлежности речевого произведения.

Внауч. стиле поле ФССК. акц. членится на следующие микрополя:

ут о ч н е н и я (функция акцентирования актуальных логико-смысловых