Яроцкий А.И. (ред.), Криволапчук И.А. (ред.) - Эмоции человека в нормальных и стрессорных условиях - 2001 г

тоспособности, концентрировали все внимание в пределах крайне небольшого поля восприятий, а именно на своей операторской работе. Поставив себя в условия воздействия небольшого числа однообразных, часто повторяющихся раздражителей, они тем самым ограничили число внешних сенсорных проявлений, которые

âпротивном случае обеспечивали бы нормальный уровень поступающих раздражений.

Значение приведенного примера ясно. На борту космиче- ского корабля человек будет находиться под воздействием условий, ведущих к обеднению сенсорных ощущений, — чрезвы- чайного снижения уровня сенсорных раздражений по сравнению с нормальными условиям при необходимости выполнять работу, характеризующуюся ограниченной и узкой структурой раздражений. Хейт прямо ставит вопрос об эмоциональных проявлениях, связанных со скудностью сенсорных ощущений.

По данным многих авторов (Flаherty, 1961; Ruff и др., 1959; Ruff, 1961; Heron, 1961; Solomon и др., 1962; Zuckerman и Perasky, 1966, и др.), в камерных экспериментах у ряда испытуемых отмечалось нарушение психической деятельности вплоть до появления различных галлюцинаций (чаще зрительных, слуховых, иногда тактильных и кинестетических и очень редко обонятельных), которые носили фантастический характер или соответствовали реальным образам.

Heron (1957) отмечает снижение эмоциональной устойчи- вости, расстройство мышления, вялость, появление ложных ощущений вплоть до галлюцинаций, наличие физического и психического утомления, скуки, приводящей в условиях изоляции к снижению мотивации. На явления снижения общего физического и психического тонуса и появление галлюцинаций ссылаются, Sandford et al. (1961), Wulften-Palthe (1962), Aarons (1966). Явления галлюцинаций, особенно при создании жестких форм изоляции, наблюдали также Ruff (1959), Hery (1958), Channingham, Solomon, Mendelson (1962) и др.

Channingham, анализируя процесс развития галлюцинаций

âусловиях изоляции, указывает, что галлюцинации постепенно выходят из-под контроля человека вследствие развития некритического отношения к ним и приобретают самодовлеющее зна- чение. По мнению Ruff (1961), галлюцинации ведут к полному распаду личности. Эти же авторы, однако, отмечают, что достаточное развитие интеллекта и занятость людей какой-

321

либо деятельностью при условии ее значимости и целенаправленности препятствуют возникновению галлюцинаций. Так, Channingham (1962) приводит случай 7- летней изоляции в глубоком подземелье доктора Боуна, у которого психическое равновесие поддерживалось благодаря целенаправленной деятельности.

Для целого ряда зарубежных исследований характерно стремление значительно изменить психическое состояние че- ловека путем полной изоляции от звуков, света, устранения малейших движений. Отечественные исследователи придерживаются несколько иной точки зрения: их интересует не абстрактная изоляция, а такая, какой она может быть в реальных полетах (О.П.Кузнецов, В.И.Лебедев, 1965; Ф.Д.Горбов, Ф.П.Космолинский, 1966).

Основываясь на опытах чрезвычайно жесткой изоляции, не свойственной реальным космическим полетам, в результате которых, естественно, многие испытуемые действительно находились на грани психических расстройств, американские психологи начали придавать чрезмерное значение фактору изоляции в космическом полете. В их сообщениях указывается, что в межпланетном полете решающим фактором будет страх, боязнь полного отрыва от Земли.

В этом плане проводил опыты Lilli, который помещал испытуемых в бак с теплой водой (для имитации невесомости) и изолировал их от света и звука с помощью масок. В таких условиях у людей быстро расстраивалась психическая деятельность, начинались зрительные галлюцинации. По данным Weinstein (1966), 57% испытуемых не могли выдержать 72-часового пребывания в сурдокамере в условиях полной изоляции. Даже при комнатной одиночной изоляции 2 испытуемых из 29 не перенесли 72-часового эксперимента из-за психи- ческого угнетения (Heron, 1961).

Опыты с ограничением раздражителей в условиях изоляции, проведенные учеными, показали, что здоровый человек, обладающий высокими моральными качествами, может длительное время находиться в сурдокамере без каких-либо психических изменений, угрожающих его здоровью (О.Н.Кузнецов, Б.И.Лебедев, 1965).

Возникающие различные специфические формы обмана чувств не носят болезненного характера. Такой формой, например, являются иллюзии, связанные с неправильным восприя-

322

тием раздражителей, информационная характеристика которых недостаточна. Иллюзии сами по себе не являются признаком психического заболевания и часто встре- чаются у здоровых людей, особенно когда что-то мешает отчетливому восприятию зрительного и слухового образов (например, плохое освещение).

Âусловиях сурдокамерных испытаний О.И.Кузнецов и В.И.Лебедев наблюдали возникновение у испытуемых эйдети- ческих представлений, достигающих почти реальной убедительности. Те же авторы наблюдали обманы чувств типа гипноти- ческих галлюцинаций, когда сновидения воспринимались как реальность. Авторы не считают эти явления патологическими. Однако с этим не согласны В.М.Банщиков и Г.В.Столяров (1966), отметившие неправомерность проведения четкой границы между патологией и нормой.

Âисследованиях Gross и Gvob (1966) была сделана попытка раздельного учета влияния факторов социальной изоляции и сенсорной депривации при испытаниях в сурдокамере. При отсутствии радиотелефонной связи с экспериментатором даже в кратковременных 6-часовых опытах у испытуемых наблюдались беспокойство и повышенная возбудимость вегетативных реакций.

Âэкспериментах Н.Н.Гуровского с соавт., (1980), проводимых в гермокамерах при условии относительной изоляции испытуемых (с сохранением радиотелефонной связи с ними), ка- ких-либо психологических расстройств у них не наблюдалось.

Многие исследователи говорят о состоянии напряжения, возникающего в условиях изоляции, причем одни из них счи- тают это явление характерным для всего периода пребывания в этих условиях (Hahna, 1962; Heron, 1957), а другие (Ф.Д.Горбов и др., 1968) рассматривают это состояние как аналогичное предстартовому.

Âсурдокамерных исследованиях длительностью 10—15 дней, проведенных Ф.Д.Горбовым с соавт. (1968), у испытуемых были отмечены сложные психофизиологические изменения, зависящие, по мнению авторов, от ограничения внешней афферентации. В первые дни экспериментов отмечалось усиленное, выделение с мочой 17-кетостероидов, свидетельствующее о развитии эмоционального напряжения. В последующие дни происходило угнетение функций надпочечников и развитие явлений утомления. Однообразие окружающей обстановки, бедность внешних впечатлений, одиночество выступали в эксперименте в качестве факторов самодовлеющего значения

323

как условия и причины развития напряжения и утомления.

Zuckerman, Persky (1966), Ф.Д.Горбов и Ф.П.Кос- молин-ский (1966) отмечают значительное увеличение продукции гормонов надпочечников на всем протяжении опыта у испытуемых при длительной изоляции.

Âнастоящее время ряд авторов определяют влияние на организм информационной недогрузки как состояние стресса (Т.Сох, 1983; М.М.Халанашвили, 1998). Однако, по мнению Flаherty (1961), в космическом полете трудно выявить отдельный частный стрессор и вызванный им психофизиологический сдвиг, и поэтому полноценное определение стрессоров и сдвигов в деятельности возможно при объединенных усилиях различных специалистов. При космических полетах стресс-факто- ры могут привести к резким психофизиологическим сдвигам, что отрицательно скажется на работе всей системы «человек — машина» (V.A.Convertino, 1990, 1991, 1992; I.B.West, 1992).

Âцелом ряде исследований были зарегистрированы такие психические явления, как чувство отчужденности, страха, иллюзий положения тела в пространстве. Hebb (1958) связывает эти явления с возбуждением нижней и медиальной поверхностей височной доли мозга. Другие считают, что к этому причастна не только височная доля мозга, но и гипоталамус, и они выдвигают предположение о перевозбуждении при страхе парасимпатической нервной системы вплоть до возможной остановки сердца в диастоле.

Heron (1957), Gerathewohl (1959), Sanford с соавт. (1962) и другие отмечают факт появления у испытуемых апатии, тоски.

Âряде работ регистрировалось развитие у людей скуки, принимающей патологические формы. В работах американских исследователей, в частности, Heron (1957), указывается, что это состояние оказывало разрушительное влияние на работоспособность, целеустремленность и часто приводило к отказам от дальнейшего пребывания в условиях изоляции. В некоторых работах зарубежных авторов скука даже именуется как «враг номер один». Gerathlwohl (1959) считает, что прогрессирующее развитие апатии связано с резким снижением процессов активного торможения, которое, по его мнению, охватывая подкорку, сказывается на функциональном состоянии ее стволовых

324

структур. Явление торможения он связывает с недостаточностью тонизирующего влияния ретикулярной формации. Возможна связь с измененным состоянием гипоталамуса — высшего интегратора специфических эмоциональных состояний, оказавшегося в обстановке чрезвычайной бедности положительными эмоциональными раздражениями.

О снижении эмоционального тонуса в опытах с изоляцией говорят также Н.А.Агаджанян и А.Г.Кузнецов (1963). Н.Е.Панферова (1964), Bexston с соавт. (1954), Gerathewohl (1959). Н.А.Агаджанян (1994) указывает на снижение умственных способностей. Имеются факты, свидетельствующие о снижении волевых усилий. Все это также можно объяснить развитием торможения и снижением эмоциональной устойчивости.

К числу ведущих факторов, влияющих на организм человека при изоляции в условиях камерных экспериментов, мы относим гиподинамию, являющуюся одной из форм сенсорной депривации, связанной c ограничением интероцептивной афферентации.

Из всего изложенного вытекает, что сенсорная изоляция в результате отсутствия контакта с людьми, внешним миром и в связи с малой двигательной активностью вызывает утомление, напряжение, состояние разлитого торможения, что приводит к физиологическим и вегетативным сдвигам в организме, а это, в свою очередь, обусловливает снижение работоспособности, потерю бдительности и т.д. (иными словами, понижение возможности самого организма к получению информации). Отсюда понятна важность решения проблемы сенсорной недостаточности, ибо борьба с последствиями ее влияния на организм выступает как борьба за повышение работоспособности и надежности работы всей системы «человек — летательный аппарат».

Итак, cуществуют две стороны вопроса об ограничении привычных для наземных условий информаций, приводящих к нарушению стереотипа. Одна из этих сторон может быть экспериментально изучена путем многократного предъявления раздражителя. Она связана с вопросом о роли эмоции в формировании нового стереотипа в ответ на многократное, но скудное по разнообразию внешнее раздражение. Другая сторона связана, напротив, с ломкой уже сложившихся стереотипов и эмо-

325

циями, возникающими в результате прекращения поступления обычной для наземных условий информации. Она может быть также подвергнута экспериментальному изучению путем нарушения уже отработанных в опыте стереотипов.

ГЛАВА 22.

НАЗЕМНЫЕ ЭМОЦИИ В УСЛОВИЯХ ВЫСОКОГО СПОРТИВНОГО НАПРЯЖЕНИЯ

Спорт как достояние цивилизованного общества является эффективным фактором развития эмоционального статуса че- ловека, который формируется в роли участника спортивного движения либо зрителя в ходе спортивных мероприятий.

Массовый спорт ценен прежде всего как активный эмоциональный фактор, формирующий у многих людей планеты приятный тон эмоциональных ощущений, что позволяет рассматривать его как основное средство правильного эмоционального развития каждой нации. Следовательно, с точки зрения современного учения об эмоциях массовый спорт в странах мира должен получить направленность национальной престижности и высокой организационно-экономической обеспеченности.

Что же касается спорта высших достижений, то надо иметь в виду прежде всего его предельно высокий диапазон возможных эмоциональных реакций, открывающих путь к формированию переходящих друг в друга приятного и неприятного тона эмоциональных ощущений. В спорте на высшей стадии формирования двигательных навыков формируется на фоне стрессорных реакций, обусловленных перенапряжением двигательно-ве- гетативных систем и эмоциональных структур спортсмена. При этом требуется высший уровень физического развития, физиче- ской подготовленности и состояния здоровья. Достигнуть гармонии развития всех компонентов физического состояния спортсмена высокого класса возможно лишь на основе научного обеспечения тренировочно-соревновательного процесса в разрезе индивидуальной адаптации, изучаемой в направлении установления основных закономерностей и механизмов ее для управления адаптивными процессами

èкоррекции дизадаптации.

Âкачестве вариантного рассмотрения эмоциональной динамики в спорте нами приводятся данные, иллюстрирующие специфические стороны диагностики и прогнозирования физи-

326

ческого состояния высококвалифицированных борцов греко-римского стиля как условия, необходимого для направленного формирования приятного тона эмоциональных ощущений. Речь идет о формировании у высококвалифицированных представителей греко-римской борьбы такого уровня функциональной, общей и специальной физической, тактической, технической и психологической подготовки, который бы сопровождался адекватным развитием эмоциональных предпосылок достижения высших спортивных результатов.

Рассматривая нейроморфологические характеристики эмоциональных процессов в конкретной окружающей среде, следует выделить диагностико-прогностическую сущность механизмов взаимодействия мышечно-эмоциональных реакций. При диагностике нейромоторного статуса человека логически рационально усилить эмоциональную нагрузку, что позволит определить диапазон адаптационной установки координирующих нейроструктуру эмоциональных, соматовегетативных и поведенческих систем реагирования. В указанном плане иллюстративными являются данные об использовании моделей простран- ственно-временной ориентации с измененным эмоциональным фоном физиологического комплекса направленных стимулов. Наши исследования (В.А.Максимович, 1991) показали, что диагностико-прогностический тест на сохранение равновесия тела при уменьшенной опоре, поднятом общем центре тяжести, без зрительного контроля с наклоненной назад головой (рис.5) требует наличия эмоционально-двигательной согласованности формирующейся на высшей стадии образования двигательных навыков и качеств, легко прослеживаемых при двигательных действиях борцов греко-римского стиля. На начальной стадии развития двигательных возможностей при занятиях греко-римской борьбой необычное положение головы во время выполнения вышеописанного теста сопровождается эмоциональным рассогласованием структуры компенсаторных моторных актов по поддержанию функции равновесия тела. У высококвалифицированных борцов классического стиля эта функция в количественном измерении превосходит таковую у новичков в 10 и более раз. Здесь уместно привести фотоснимок, сделанный в 1972 году на XX Олимпийских играх в Мюнхене во время поединка между борцами тяжелой весовой категории

327

Рис. 9. Комплекс диагностико-прогностических тестов пространствен- но-временной ориентации пловца

328

Рис. 10. Схема системообразующих компонентов двигательного адаптационного алгоритма в водной среде, обусловливающих развитие «чувства воды», одновременно используемых как средство «врабатывания» (разминки) в плавательную нагрузку

329

Таблица 7

Ï Ð Î Ã Ð À Ì Ì À

физических упражнений в водной среде, сопряженных с обогащенным восприятием движений, «чувства воды» и развитием приятного тона эмоциональных ощущений (бассейн 25 метров)

, ,

,

,

,

330