_Вернуться в Россию стихами (поэзия РЗ)

НИКОЛАЙ

АЛЛ

Мне близок едкий дым крестьянской черной бани

Икислый запах щей, и четкий стук подков,

Истрашный фанатизм хлыстовских бичеваний,

Иговор пряничных, рязанских мужиков.

Румянец сказочной, грудастой молодайки,

Имерный, тихий шум жужжащих веретен, Заплатанный платок из ярмарочной байки

Ив люльке, под холстом, кричащее дите.

Ироссказни былин субботних посиделок,

Истарых песен грусть, и шум столетних лип,

Извуки нудные пастушеских сопелок,

Иснега мерзлого веселый, бодрый скрип.

Иширь родных полей, проселочной дороги

Узорный бег, стоги, овраги и леса,

Имесяц над селом холодный и двурогий.

Имлечного пути звездяная краса...

НЕВЕСТА

Ты в памяти живешь не в красном сарафане,

Не в ситцевом платке, надвинутом на лоб;

Не строгою послушницей на черном покаяньи,

Ушедшей от греха

и от житейских злоб.

Ив думах, и в мечтах, на стороне варяжьей,

Ловлю черты Твои

втуманной вышине. Но Ты идешь ко мне

не поступью лебяжьей,

Не как боярышня

впарчевом шушуне.

31

Я вижу образ Твой,

волос густые пряди,

Как будто в раме из

серебряных берез. Ты хороша, как степь

в своем простом наряде, —

Иэтот облик Твой

мне крепко в сердце врос.

Ввесельи праздных дней иль в тягости великой

Явижу тот же блеск Твоих дремотных глаз.

Ты выглядишь земной, простой, но многоликой, —

Такой писал Тебя подвижник-богомаз.

Мне часто видится

волнующийся рынок, И там, среди толпы,

слепой старик гусляр, Певец седых былин,

извечный русский инок, Слагающий свой сказ

про смердов и бояр.

Аиногда в тиши

заморской темной ночи

Мне снится, что вдали, во всю степную длинь,

Несется песнь земли,

немолчный гам стрекочий,

Ивсюду — васильки,

ромашка да полЫнь.

Чрез пелену веков и сквозь туман столетий

Ты гордо пронесла

свой вековечный крест,

Идля меня, как встарь, на этом белом свете

Ты краше всех земных любовниц и невест.

32

К холодному сердцу нашел ты ключи,

и встала от сна я;

Напрасно ты хочешь меня приручить — я нимфа лесная.

Тебе же в холодной, неясной любви не будет отрады.

Ты ищешь заветных и ярких глубин

и в сердце дриады. Подумай — я буду безгласной, немой

от жизненной фальши; И ты ведь далекий, и ты ведь не мой,

а что будет дальше?

Но близок конец, там — в лесах голоса

я слышу, ликуя...

Иснова уйду я в глухие леса,

Иснова усну я...

2

Заказ № 345

АМАРИ

(МИХАИЛ

ЦЕТЛИН)

УТРО АРЕСТА

Эта утренне хмурая Непроглядная тьма — Полуосень понурая,

Иль двойная зима?

Утро бедное, бледное, Утро робких калек (Душ их радость победная Не коснется вовек!).

Город встал без желания

Для ненужного зла, Как игрок, состояние

Проигравший дотла,

На мгновенье забывшийся

И проснувшийся вновь,

Чтобы вспомнить приснившийся Сон про свет и любовь,

С неушедшей дремотою

Ввоспаленных глазах

И с унылой ломотою

Вомертвевших костях!

Был я проданный, преданный

Привезен во дворец На конец неизведанный, На бесславный конец.

Без шинели, как ветка я, Не от страха дрожал,

Когда руки салфеткою

Адъютант мне вязал.

По паркету блестящему Тихо вел он меня

Кофицеру стоящему

Устола близ огня.

Перед мутные, жесткие, Перед очи Царя

Как на плахи подмостки я Шел молитву творя.

34

И в мундире расстегнутом Он, казалось, во мгле

Предо мной, полусогнутым, Был од и н на земле.

Весь прямой (Боже, смилуйся),

Тихо пальцем грозя...

И тогда изменилася

Бедной жизни стезя...

ПРОГУЛКА НИКОЛАЯ I

Пристегнувши шнурками полость,

Запахнувши крепче шинель.

Он летит — и в душе веселость.

Веет ветер, крепкий, как хмель.

Иногда от быстрого бега Из-под легких конских копыт

Мягко белыми комьями снега Нд мгновенье глаза слепит.

Мчатся сани стрелой прямою,

А вкруг них снежинок игра, Опушающих белой каймою

Темно-серый город Петра.

Николай изящный, высокий, Неподвижно прямой сидит, И любовно царское око

Созерцает знакомый вид:

Дали ровны, улицы прямы, И мундиры застегнуты все. Дальней крепости панорама В величавой стынет красе.

Дали ровны, улицы прямы...

Что страшней, прекрасней, скучней,

Чем создание воли упрямой Напряженных петровских дней?

Дали ровны, улицы прямы, Снег блестит, простор серебря. О какая прекрасная рама К величавой фигуре царя!

35

дон

дМИНАДО

ШЛИ ПОЕЗДА ПО КАЗАНСКОЙ ДОРОГЕ

Прошлое. Бывшее. Тень на пороге.

Бедного сердца комок.

Шли поезда по Казанской дороге...

Таял над лесом дымок.

Летнее солнце клонилось к закату.

Ветер вечерний донес Горечь полыни, душистую мяту,

Странную свежесть берез.

Где-то над миром, над тайным пределом, Кротко сияла звезда.

Где-то какие-то барышни в белом Вышли встречать поезда.

Не было? Было? А тень на пороге. Смех раздается, зловещ:

— Шли поезда по Казанской дороге...

Экая важная вещь!

БАБЬЕ ЛЕТО

Нет даже слова такого

В толстых чужих словарях. Август. Ущерб. Увяданье. Милый, единственный прах.

Русское лето в России. Запахи пыльной травы. Небо какой-то старинной, Темной, густой синевы.

Утро. Пастушья жалейка.

Поздний и горький волчец. Эх, если б узкоколейка Шла из Парижа в Елец...

37

УТЕШИТЕЛЬНЫЙ РОМАНС

Что жалеть? О чем жалеть? Огонек горит, мигая...

Надо все преодолеть. Даже возраст, дорогая!

Что есть годы? Что число?

Кто связать нас может сроком? Лишь бы только нас несло

Нескончаемым потоком.

Сколько раз свои сердца,

Не спасая от контузий,

Мы шатались без конца По республикам иллюзий.

Сколько тягостных колец Все затягивалось туже!

Так уж худо, что конец.

А глядишь... назавтра — хуже.

"СПРЯТАЛСЯ М ЕСЯЦ ЗА ТУЧКУ"

"Спрятался месяц за тучку,

Больше не хочет гулять’’...

Дайте стило или ручку Милой письмо написать.

Это не то, что когда-то,

Первую чувствуя страсть,

Быть ей двоюродным братом, Вместе с ней яблоки красть.

Падать пред ней на колени,

Плакать и тихо, без слов, Где-то, под веткой сирени,

Слушать всю ночь соловьев.

Это не то что, бывало, Всеми восторгами жить, В вихре блестящего бала,

Мчать ее, мучить, кружить,

38

ЛАРИССА

АНДЕРСЕН

Огоньки...огоньки...огоньки...

Перезвон... Озаренные лица...

Пламенеющий очерк руки

Исклоненные к свету ресницы.

Ореол освещенных волос,

Приоткрытые губы немножко И, застывшими каплями, воск

На твоих полудетских ладошках.

...Пробудился от вечного сна

Иупал преграждающий камень...

Наверху, невидимкой, весна

Всиневе проплывает над нами.

Ускладного поют алтаря,

Что, в затерянном времени оном,

"Смертью смерть победил” . И земля

Нарастающим плещется звоном.

Уплеча дорогой огонек,

Иглаза озаренные верят:

Охраняет твой ласковый Бог

Исиротку, и птичку, и зверя. Огоньки...огоньки...огоньки...

Имелькающий свет на ресницах...

Научи же меня, без тоски,

Успокоенным сердцем молиться.

ЯБЛОНИ ЦВЕТУТ

Месяц всплыл на небо, золотея, Легкою палаткой кочевой; Разговор таинственный затеял

Ветер с потемневшею листвой...

Ведь совсем недавно я мечтала: Вот, как будут яблони цвести, Приподнимет предо мной забрало Рыцарь Счастье на моем пути. Говорят, что если ждать и верить, То достигнешь. Вот и я ждала...

Почему бы счастью день мой серый Не осыпать искрами тепла?

Тихо, тихо шевелятся тени...

Все, как прежде... Сад, кусты ракит...

Только май, верхушки яблонь вспенив,

Лепестками белыми кружит.

Месяц по стеклу оранжереи

Раздробил хрустальный образ свой,

40