_Мы жили тогда на планете другой (Антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990) - 4

Извезды на юг улетают с насиженных мест.

Икто-то похерил прожектором часть небосвода.

Иробкой походкой, минуя парадный подъезд, На небо луна поднимается с черного входа.

ПАНОРАМА

Колокольчики, венчики, стежки. Вот она, полосатая ширь.

В град престольный — кривые дорожки, И прямые дороги в Сибирь.

То встречает часовня с иконой, То опять без икон ширина...

То тряхнет вдруг малиновым звоном Белокаменная старина.

То подкрадется вдруг деревенька, То поднимется рожь во весь рост, То подскочит вдруг на четвереньках Неожиданный дедовский мост.

То калика спешит перехожий, То калека с Байкала — с сумой, То солдат, на себя не похожий, Возвращается с фронта домой.

Где-то слезы льют Марьи Моревны, Где-то старцы, а здесь старики.

Алягушки и вправду — царевны,

АИванушки — все дураки.

Льются песни и — все про лучину, Про свечу, что вот-вот догорит, Про такую родную дубину, Что как ухнет, то чудо творит.

Там в лесу ковыряется Кама,

Аздесь Волга уходит в пески.

Атам Дон... Вот она, панорама Вековой полосатой тоски.

Иопять колокольни, погосты, Незабудки, платочки, кресты, Словно сфинкс роковой перекресток, Чудеса в решете и мосты.

Иопять журавли и заборы,

Иопять рукоделие трав,

Иопять про кресты и просторы Семиструнный поет телеграф.

Иопять — не кресты, так курганы, Не леса, так опять бобыли. Перекрестки, кресты и туманы,

Икуда вы нас всех завели?

РИСУНКИ НЕ С НАТУРЫ

1

Биография кончилась. Бог с ней. Проворно Начинается жизнь. Уже плещется след. Начинаю облаву на рифмы, на волны, На тени, на темы, на южный рассвет.

Никогда, никогда не стоял на коленях.

Исвечей никогда, никогда не душил. Шел я медленно строчкою узкоколейной

Инад бездною глаз никогда не тушил.

Удивительно: сны мои ярки, как зебры, Полосатая явь моя вся на виду.

Но ресницы, но руки, но звуки — как дебри; Никогда, никуда я от них не уйду.

Слышу голос: он тонко и больно очерчен, И на черной поверхности он укреплен —

Голос скрипки из черных консервов концерта — Он немного пришиблен, задавлен рублем.

Вижу город, судьбою заброшенный в горы. Горы тоже заброшены — как сухари.

Город горько дымит, улыбается с горя — Он стоит, как на полке, и плачет с горы.

2

Замечательно: солнце, соната и сосны. Где найти мне для музыки чистый сосуд? Аккуратные марши качают насосом, И ленивые вальсы из пальцев сосут.

По соседству раскинулись бездна и бизнес,

Инад ними изделия из облаков. Хорошо прогуляться тропой рукописной

Ипопасть в навигацию шляп, каблуков.

Тонким вечером, ночью томительно-близкой,

Вчас, когда возникает на прошлое спрос, Мучит все вдруг: и ландышей белые брызги,

Иразбитые чарки чернильниц и роз.

Вчас, когда ночь так зверски похожа на панцирь

Икогда от луны остается банан,

Еще мечется стая безропотных пальцев, И написанный стих мучит, как трибунал.

Еще теплится цель. Еще целятся цены. И ошибка, как сказка, как краска, свежа. Далеко или близко до блеска и цели? Мне осталось

два слова, два сердца,

две жизни связать.

В ЭТУ зи м н ю ю н о ч ь

Эту зимнюю ночь Я немедленно начал. Как всегда,

Мне свидание ветер назначил.

Почему, отчего разошелся я с ветром?

Вэту зимнюю ночь занесло меня светом.

Апотом

Как пошло, Как пошло, Как пошло...

Голубыми глазами меня занесло. Завертелась судьба моя, как колесо, Дорогое лицо мне струится в лицо. Я не знаю, куда меня сердце влечет. Молодая рука в мою руку течет — С трепетом, с пульсом рука молодая,

Как горячий ручей, в мою руку впадает Образуя теченье, Что-то вроде реки, Образуют забвенье Четыре руки.

СЛОЖНОПОДЧИНЕННОЕ СОЧИНЕНИЕ

В каменных крестословицах Нью-Йорка, где услужливые окна трут вечером друг другу спину, где правая сторона продает левую,

где левый глаз отказывается помогать правому, где нули падают как слезы,

а слезы похожи на горькие нули, где в кудрявом блеске саксофонов отворяются лица негров, где, открывши рот, красавицы

обнажают, как пулеметные ленты, зубы, где кто-то из Пятой симфонии Бетховена упорно стучит в мою грудь, где память подает мне на золотой ложке душистые стихи Хлебникова,

где в темных барах я опускаюсь на живописное пьяное дно и нахожу затонувшее сокровище,

сверкающее пронзительным вином и чистой душой — в каменных крестословицах улиц небытие определяет сознание...

ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА

Мужчина начинается с женщины, продолжается в пивной, а кончается на веревке.

Самая яркая страница в жизни — бутылка с синими глазами.

мини-стихи

1

Однозвучно звенит младенец,

и дорога моя неизвестна...

2

Я боюсь прямых линий...

3

Иероглифы как саранча напали на бумагу, на Конфуция, на литературу...

4

Язык доведет до женщины.

5

Следите, пожалуйста, за Гоголем.

6

Слова «милый», «мой» начинаются с губ, которые похожи на два «м»,

поставленные одно на другое.

7

Я читаю стихи палочкой: так вкуснее и изысканнее.

8

При желании в азбуке тоже

можно увидеть порнографию.

НЕПОДРАЖАЕМОБ

В конце каждой строки вместо знака восклицания я ставлю зажженную свечу...

Законченное стихотворение выглядит как благодарственный молебен.

ЗЛОУМЫШЛЕННИК

Как-то раз я был свидетелем странного зрелища.

У стихотворения Пушкина сидел господин с рыжими бакенбардами и, как гайки, отвинчивал рифмы.

Еще один злоумышленник, подумал я.

НАТЮРМОРТ СО СЛОВАРЕМ

На планете обширной Утро, как самовар.

На столе очень жирный Раздобревший словарь.

Всловаре очень тесно.

Внем, устав рисовать, Как в ночлежке, чудесно Отдыхают слова.

Не шумят окончанья, Как весною дожди. Не шумят, заскучали В словаре падежи.

Загорают приставки На страницах густых,

Здесь слова, как в отставке, На правах холостых...

Обнажив свои дула, Ждут команду в них «о», Есть слова, как акулы, Со значком ГТО.

Обитают здесь твари Языка и ума.

Идля слов есть футляры.

Идля слов есть тюрьма.

КОВБОЙСКИЕ ТЕНИ

Ковбои

вырабатывают подлинные, высокохудожественные тени.

Они преследуют меня и толкают в стихи.

9 Зак. 1291

Никто, кроме меня, не оценил этого.

Тень от ковбойской шляпы высится, как китайская пагода.

И я люблю смотреть, как ковбои пляшут —

тогда их лошади молятся, кланяются друг другу

и наполняются четырехногой лошадиной думой: смертный час настал.их ездокам.

ВЛАДИМИР МАРКОВ

ОД Н О С Т Р О К И

1.ЧИТАЯ, СЛУШАЯ, СМОТРЯ

На выставке Моне

Стога, Руанские соборы и лилии и тополя...

Слушая «Руслана»

О душенька, о флейта, о Людмила.

Поэт и друг поэтов Дельвиг.

Слушая «Дон Жуана»

Donna Anna,

you frigid witch!1

На самолете

1

Абстрактный мир: все линии да плоскости.

2

Мальчишку провели в сортир.

Ты фригидная ведьма! (англ.)

3

Здравствуй, смерть.

Тоже слушая «Руслана»

Сестра Памины Горислава.

Перед картиной Бонгарта

О лодка синяя, ты в море, ты не здесь!

2.МИНУТЫ

Наверно, так у всех, всегда и всюду.

О Боже, я разбит, составь меня опять.

Березы. Ветер. Думая о смерти

Тот блеск пугающий, тот шорох неземной...

А жизнь течет и без тебя.

Молитва

Спаси ее, прости меня.

Солнечный день, в траве

Ты здесь? Ты рядом? Ты со мной?